Таких роскошных книг Огнеслава не видела никогда. У её батюшки, конечно же, имелись книги, правда самая дорогая из них была размером в четверть от этих с деревянной обтянутой кожей обложкой.
— Красота какая, правда же? — выдохнула Забава, стоя за спиной.
Огнеслава лишь кивнула, подходя к первой подставке. Подрагивающими руками княжна отперла замки на боковом срезе и подняла тяжелую обложку. Заглавие, выделенное орнаментальной рамкой, сообщало, что книга повествует о днях основания славного города Зеяжска. Осторожно перевернув пергаментную страницу, девица погрузилась в чтение. Её глаза пробегали по изящно выписанным буквам строчку за строчкой. Неведомый автор сообщал, что народ его пришел на земли вдоль реки Зеяны с севера. Спустившись на лодках вниз по Белой реке, они попали в благодатный край. Зимы в нем мягче, а земля родит обильнее. Одна беда – чудовище, что дышит пламенем. Даже торговые караваны вынуждены были обходить эти места, делая большой крюк, а уж о том, чтобы поселиться здесь и речи не шло.
Змей, живущий в пещере у реки, сжигал любого, посмевшего вторгнуться в его владения. Но нашелся среди прибывшего племени смельчак, что отправился к чудищу без оружия. Три дня и три ночи говорил он со змеем и тот не убил его. Вернувшись, герой принес жертвы Богам и созвал совет родов. Совет принял условия змея и избрал смельчака князем. Вскоре в княжеской семье родились близнецы, наделенные невиданной магической силой. Каждый день змей прилетал и учил мальчиков разным премудростям. Когда же исполнилось княжичам по двенадцать лет, в день весеннего равноденствия свершилось то, о чем племя договорилось со змеем, был проведен обряд жертвоприношения. Старший из близнецов, познав великую мудрость змея, и получив от него в дар знак власти, начал править. Младшего же никто и никогда более не видел, змей поглотил его. С того самого дня, весной и осенью начали приноситься жертвы. Змей позволил людям селиться на своей земле, строить дома, возделывать землю. С тех самых пор змей больше не убивал ни человека, ни животное, довольствуясь лишь подношениями. Вокруг входа в пещеру змея, выстроили дворец из черного камня, где поселились змеиные слуги. Напротив же, появился Белый дворец князя. Так был основан Зеяжск. Вскоре, прознав о том, что теперь ходить по реке Зеяне безопасно, потянулись через город бесчисленные торговые караваны. Зеяжск рос и богател…
Истошный женский крик отвлек Огнеславу от чтения. Даже не закрыв книгу, княжна, а с нею и другие женщины, бросились на вопль, переходивший постепенно в вой. Оказавшись у себя в светлице, она потеряла дар речи от увиденного. На полу, корчась от боли, лежала одна из помощниц, а рядом с нею валялся рубиновый ларец. Кожа на руках у женщины покрылась пятнами, которые быстро сменились открытыми ранами. Кожа буквально сползала с костей. Несчастная ещё пыталась кричать, но вместо звука из её рта извергалась кровь. Тело задергалось в судорогах, наступила смерть. Глаза потухли. То, что осталось от женщины обмякло и замерло навсегда.
Окаменев от ужаса, Огнеслава перевела взгляд на ларец. Так вот что значит проклятие старой княгини, любой, кто, замыслив худое, прикоснется к ларцу, погибнет в муках. Лишь потомок по женской линии или человек, что чист в своих помыслах, избежит смерти. На негнущихся ногах она добрела до ларца и подняла его с пола.
— Никогда! Никогда не трогайте это! — дрожащим голосом, с трудом выговаривая слова, произнесла княжна. — Этот ларец проклят.
Огнеслава старалась не смотреть на погибшую женщину. Её мучило чувство вины. Вчера поутру, она легкомысленно оставила ларец под подушкой, убежав собираться. День сменился ночью и снова днем, а княжна так и не вспомнила о проклятье. Боги всемилостивые, мать ведь предупреждала, что ларец нужно спрятать, как только доберется до Зеяжска. А она? Наивная пустоголовая девчонка! Как она могла забыть о безопасности людей! Эта смерть полностью её вина.
Еле разбирая дорогу из-за слез, что стояли в глазах, Огнеслава поспешила уйти из светлицы. Злополучный ларец, она унесла с собой. До конца дня, княжна не могла прийти в себя. Даже когда тело служанки убрали, ей страшно было возвращаться. Она слышала, как прислуга шепотом переговаривается за её спиной. «Обвиняют, — думала Огнеслава. — Ну что же, имеют право… Их напарница погибла по моей вине, по сути, я источник их ужаса». Она смогла заставить себя переступить порог и вернуться в опочивальню только на закате.
Горан нашел княжну в одиночестве сидящей у окна. На подоконнике перед ней стоял ларец, украшенный огромными рубинами. Что это за ларец, сомнений не было, хотя он и видел его так близко первый раз в жизни. Лицо девицы было заплаканным. О причине Горану доложили тени. Она сидела, словно окаменев, её взгляд был устремлен внутрь неё самой. Княжна вроде бы смотрела на ларец, но совершенно точно не видела его. Размышляя, как окликнуть её, Горан достал из кармана небольшой мешочек и вытряхнул на ладонь лепестки шиповника. Ему казалось, что эти нежные цветы больше других, цветущих по осени, подходят для нежных чувств. Поэтому, он и придумал собрать лепестки, чтобы каждый раз перед появлением подавать ей знак. Возможно, что и сейчас они заставят её улыбнуться, хотя бы немного. Он дунул на лепестки, те поплыв в воздухе, оказались над Огнеславой и осыпались сверху.
Девица не сразу сообразила, что происходит. Взгляд прояснился, однако она еще некоторое время рассматривала лепестки, прежде чем обернуться и увидеть молодого князя. Юное прекрасное девичье лицо выражало глубокую скорбь. Не говоря ни слова, она встала, а после бросилась к нему, обхватив руками. Этот необдуманный поступок заставил сердце сжаться.
— Я виновата, — шептала княжна. — Я так виновата… Но ничего уже не могу исправить!
Горан обнял её. Сейчас она напоминала ему ребенка, впервые в жизни сотворившего непреднамеренное зло. Чистое и искреннее сердце. Таким сердцам сложно принимать объективную реальность, ибо принять её, значит обречь себя на страдание.
— Помоги мне, — Огнеслава подняла к нему полный надежды взгляд.
— Как я могу помочь?
— Помоги мне спрятать ларец там, где нет людей, — взмолилась девица. — Не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал из-за него.
— Ты хочешь его спрятать с моей помощью? Знаешь же, что именно ларец более всего желает получить от тебя моя семья, — осторожно проговорил молодой князь.
— Никто кроме меня пока не может открыть его верно? И… — она помолчала, подбирая слова, — я доверяю только тебе.
— Доверяешь мне? — взгляд Горана стал пронзительным, но быстро смягчился, засверкав лукавством. — Разве можно доверять добычу главному охотнику за ней?
Он сказал не всерьез, думая, что она улыбнется, но Огнеслава отстранилась и отошла в сторону. Плечи её опустились, девица думала в этот момент о чем-то мрачном, судя по выражению лица. Взглянув на жениха спустя некоторое время, она тихо проговорила:
— Если не доверять тебе, то больше некому. Я здесь совсем одна.
Лицо Горана стало серьезным. Раздумывал он недолго.
— Хорошо, — ответил княжич. — Место, где нет случайных людей, это Черный дворец. Я тайно проведу тебя туда, а ты оставишь ларец под охраной змея. Согласна?
— Змей же не может открыть ларец? — ответ на свой вопрос Огнеслава знала, но хотела еще раз услышать.
— Нет.
— Тогда согласна, — кивнула она.
Он огляделся, словно подыскивая подходящее место. Взгляд остановился на дверном проеме между опочивальней и горницей.
— Принеси немного воды.
Огнеслава подчинилась. Взяв серебряный ковш, что использовали во время умывания, она, набрав воды, поспешила к суженому. Внутри нее зародилось любопытство. Возможно, сейчас она узнает тайну его неожиданных появлений.
Горан достал из-за голенища нож и уколол палец. Несколько капель крови упало на поверхность воды. Убрав клинок, принял ковш в руки. Он что-то шептал над водой, слов было не разобрать, а после подул на неё, и вода заискрилась. Не прерывая шепота, окунул пальцы в воду, провел ими по косякам двери и порогу. Дверь засветилась тусклым, едва различимым светом. Закончив говорить, молодой князь выплеснул содержимое ковша в дверной проем. Вода, вопреки ожиданиям Огнеславы не пролилась на пол, она лужицей растеклась по воздуху внутри дверного проема, засветилась и образовала некое подобие двери. Дверь эта была прозрачной, она мерцала словно поверхность реки на солнце. За светящейся рябью было отчетливо видно просторный зал с расписным сводчатым потолком.
— Готово, — оглянулся Горан.
Изумление, с которым девица смотрела в проем, заставило непроизвольно улыбнуться.
— Таким образом у тебя получается пробираться сюда незамеченным? — оторвав взгляд от двери, проговорила она.
— Нет. Перенести свое тело в пространстве мне гораздо проще. Достаточно хорошо знать место, в которое нужно попасть, — пояснил он. — А вот если требуется перенести другое живое существо, приходится прибегнуть к заклинаниям и потратить немало сил. Довольно разговоров. Идем.
— Туда?
— Да. Бери ларец и иди сквозь дверь.
Огнеслава сделала, как велено, но остановилась перед светящейся рябью в самый последний момент.
— А ты? — неуверенно спросила она.
— Я буду следом. Иди.
Вздохнув полной грудью и зажмурившись, она шагнула в неизвестность. Казалось, ничего не произошло, только водная дымка осела влагой на коже. Осторожно открыв глаза, Огнеслава обнаружила себя стоящей в совершенно незнакомом для нее помещении. Скорее всего, это была трапезная дворца. Зал был огромным, рассчитанным на множество людей. Сводчатые потолки были искусно расписаны стилизованными изображениями цветов и птиц. Стены тоже украшала богатая роспись, похожая на переплетенные стволы деревьев и ветви кустарника. На полу узорчатые плиты. За спиной девицы находилась маленькая дверь, ведущая куда-то в хозяйственные помещения. Проемы же главных дверей выделяла изысканная резьба. И всё то здесь было дивно, да богато, только мрачно и безрадостно в тоже самое время. Красками росписей были цвета ночи. Золото и серебро, перемежаясь с пурпурным, синим и малахитовым создавали невиданную атмосферу волшебного ночного леса. Свечи, горевшие повсюду, хоть и дарили свет, но не могли наполнить пространство тем теплом, которое буквально исходило от обстановки терема на острове. Почувствовав чье-то присутствие, она обернулась и встретилась глазами с молодым князем.
— Следуй за мной, — сказал он, выходя вперед.
Они шли довольно долго сквозь вереницу залов. Свечи и факелы на их пути вспыхивали сами собой. Каждое новое помещение ублажало глаз изумительной красоты убранством. Сочетания цветов менялись, но суть оставалась прежней. Черный дворец внутри был прекрасен и холоден, будто морозная ночь. «Возможно, похожим образом выглядит нижний мир, где живут духи и демоны» — вдруг подумалось Огнеславе, но она тут же прогнала эту мысль.
Спустились по лестнице, миновав узкий коридор, оказались в огромном зале. Помещений такого размера княжна не видела никогда. Стены уходили куда-то во мрак, потолка не было видно. Богатое убранство здесь отсутствовало. Лишь обильная резьба по камню напоминала, что это часть дворца, а не горное ущелье. В полу, занимая добрую половину зала, зияла пропасть.
— Что это? — тихо спросила девица.
— Вход в пещеру змея, — ответил княжич. — Не бойся, туда мы не пойдем.
Огнеслава прерывисто вздохнула. Юноша отошел к одной из скалистых стен. Нащупав незаметный проем, он погрузил туда руку. Рельеф с изображением мирового древа, украшавший стену, пришел в движение. За ним оказалась комната разделенная решеткой пополам.
— Это тюрьма? — подошла ближе девица.
— Скорее место для особых ценностей, — объяснил Горан. — Здесь ты можешь запереть ларец. Никто не найдет его.
Огнеслава вошла в клетку. В нишах стен хранилось редкое оружие, диковинные предметы, назначение которых она не знала, и сундуки, наполненные, по-видимому, драгоценностями. Одна из ниш пустовала, туда девица и поставила проклятый ларец. Как только она вышла наружу, решетка со скрежетом перегородила проход.
— А если я захочу забрать его? Смогу я попасть туда без тебя? — взглянула она на жениха.
— Ты легко сможешь открыть хранилище, если только сумеешь оказаться в Черном дворце, — улыбнулся княжич. — Я коварен, как видишь!
Горан вдруг подумал, что произнося все эти шутливые и насмешливые фразы, на самом деле пытается не соврать. Она растеряно взглянула в серые глаза, но после, заметив кривую ухмылку на губах, выдохнула. Странно, ему вдруг отчаянно захотелось рассказать правду. Что за блажь? Правда только напугает её. Не стоит…
— Вот, возьми. Это ключ. Замок находится в том проеме, — он протянул ей маленькую золотую фигурку змеи. — На это место наложено заклятье, оно невидимо ни ведьмам, ни колдунам, ни демонам, ни духам. Здесь ларец будет в безопасности до того времени, когда ты, наконец, решишься его открыть. А про себя добавил: «Если мы оба доживем до этого времени».
— Ты так уверен, что я открою его? — гневно сверкнула очами княжна.
— Это было предначертано, — коснувшись её плеча, но в следующее мгновение торопливо убрав руку, ласково произнес Горан. — Змей предсказывает будущее, не забывай.
Княжна недовольно передернула плечами, ей не нравилась его уверенность. Даже если такое и случится, то совсем не потому, что что-то там предначертано. Она не представляла, что должно произойти, чтобы изменить её решение.
— Ты бы хотела вернуться на остров или я могу подарить тебе подарок, который приготовил для второй ночи? — переменившись в лице, спросил молодой князь.
— Подарок? Сегодня? — удивилась Огнеслава. — Не думаю, что смогу сейчас веселиться, но и на остров возвращаться не хочу.
— Тогда тебе точно понравится подарок, — уверил её княжич.
Взяв руку девицы в свою, он повел её обратно. Выйдя из коридора, они свернули в боковой проход и оказались в библиотеке. Здесь, под пристальным взглядом княжны, Горан снова проделал всё то, что позволило Огнеславе оказаться в Черном дворце. Однако за рябившим всполохами света проемом, девица не видела ничего.
— Смелее. Шагай вперед, — подбодрил он, стоя за спиной.
Набравшись смелости, Огнеслава сделала шаг и оказалась… дома. Привычно скрипнули половицы. Проход из кладовки в основное помещение стал ей дверью. Лунный свет лился тонкой струйкой меж закрытых ставень. Даже в кромешной тьме, она бы узнала свою светлицу, в которой выросла, а сейчас и подавно. Княжича не было рядом. Не появился он и через время. Тихонько пройдя вдоль стен, Огнеслава оказалась у входной двери. Выглянула в коридор. Все спят. Лишь в самом конце перехода, там, где опочивальня матушки, все еще горит свет.
Ступая, словно мышь, княжна прокралась к дверям матери. Постояла у порога, прислушалась. Тишина. Нерешительно положила руку на деревянную поверхность. Пока она думала, толкнуть ли, заскрипели петли, и дверь отворилась сама. Мать ахнула, увидев её, и едва не лишилась чувств.
— Тише, мамочка, это я, не пугайся, — торопливо заговорила Огнеслава, двинувшись навстречу.
Мать попятилась. Схватив со стола свечу, она пыталась лучше рассмотреть девицу. Княжна закрыла за собой дверь и когда снова попыталась взглянуть на матушку, её хлестнул веник из крапивы.
— Красота какая, правда же? — выдохнула Забава, стоя за спиной.
Огнеслава лишь кивнула, подходя к первой подставке. Подрагивающими руками княжна отперла замки на боковом срезе и подняла тяжелую обложку. Заглавие, выделенное орнаментальной рамкой, сообщало, что книга повествует о днях основания славного города Зеяжска. Осторожно перевернув пергаментную страницу, девица погрузилась в чтение. Её глаза пробегали по изящно выписанным буквам строчку за строчкой. Неведомый автор сообщал, что народ его пришел на земли вдоль реки Зеяны с севера. Спустившись на лодках вниз по Белой реке, они попали в благодатный край. Зимы в нем мягче, а земля родит обильнее. Одна беда – чудовище, что дышит пламенем. Даже торговые караваны вынуждены были обходить эти места, делая большой крюк, а уж о том, чтобы поселиться здесь и речи не шло.
Змей, живущий в пещере у реки, сжигал любого, посмевшего вторгнуться в его владения. Но нашелся среди прибывшего племени смельчак, что отправился к чудищу без оружия. Три дня и три ночи говорил он со змеем и тот не убил его. Вернувшись, герой принес жертвы Богам и созвал совет родов. Совет принял условия змея и избрал смельчака князем. Вскоре в княжеской семье родились близнецы, наделенные невиданной магической силой. Каждый день змей прилетал и учил мальчиков разным премудростям. Когда же исполнилось княжичам по двенадцать лет, в день весеннего равноденствия свершилось то, о чем племя договорилось со змеем, был проведен обряд жертвоприношения. Старший из близнецов, познав великую мудрость змея, и получив от него в дар знак власти, начал править. Младшего же никто и никогда более не видел, змей поглотил его. С того самого дня, весной и осенью начали приноситься жертвы. Змей позволил людям селиться на своей земле, строить дома, возделывать землю. С тех самых пор змей больше не убивал ни человека, ни животное, довольствуясь лишь подношениями. Вокруг входа в пещеру змея, выстроили дворец из черного камня, где поселились змеиные слуги. Напротив же, появился Белый дворец князя. Так был основан Зеяжск. Вскоре, прознав о том, что теперь ходить по реке Зеяне безопасно, потянулись через город бесчисленные торговые караваны. Зеяжск рос и богател…
Истошный женский крик отвлек Огнеславу от чтения. Даже не закрыв книгу, княжна, а с нею и другие женщины, бросились на вопль, переходивший постепенно в вой. Оказавшись у себя в светлице, она потеряла дар речи от увиденного. На полу, корчась от боли, лежала одна из помощниц, а рядом с нею валялся рубиновый ларец. Кожа на руках у женщины покрылась пятнами, которые быстро сменились открытыми ранами. Кожа буквально сползала с костей. Несчастная ещё пыталась кричать, но вместо звука из её рта извергалась кровь. Тело задергалось в судорогах, наступила смерть. Глаза потухли. То, что осталось от женщины обмякло и замерло навсегда.
Окаменев от ужаса, Огнеслава перевела взгляд на ларец. Так вот что значит проклятие старой княгини, любой, кто, замыслив худое, прикоснется к ларцу, погибнет в муках. Лишь потомок по женской линии или человек, что чист в своих помыслах, избежит смерти. На негнущихся ногах она добрела до ларца и подняла его с пола.
— Никогда! Никогда не трогайте это! — дрожащим голосом, с трудом выговаривая слова, произнесла княжна. — Этот ларец проклят.
Огнеслава старалась не смотреть на погибшую женщину. Её мучило чувство вины. Вчера поутру, она легкомысленно оставила ларец под подушкой, убежав собираться. День сменился ночью и снова днем, а княжна так и не вспомнила о проклятье. Боги всемилостивые, мать ведь предупреждала, что ларец нужно спрятать, как только доберется до Зеяжска. А она? Наивная пустоголовая девчонка! Как она могла забыть о безопасности людей! Эта смерть полностью её вина.
Еле разбирая дорогу из-за слез, что стояли в глазах, Огнеслава поспешила уйти из светлицы. Злополучный ларец, она унесла с собой. До конца дня, княжна не могла прийти в себя. Даже когда тело служанки убрали, ей страшно было возвращаться. Она слышала, как прислуга шепотом переговаривается за её спиной. «Обвиняют, — думала Огнеслава. — Ну что же, имеют право… Их напарница погибла по моей вине, по сути, я источник их ужаса». Она смогла заставить себя переступить порог и вернуться в опочивальню только на закате.
Горан нашел княжну в одиночестве сидящей у окна. На подоконнике перед ней стоял ларец, украшенный огромными рубинами. Что это за ларец, сомнений не было, хотя он и видел его так близко первый раз в жизни. Лицо девицы было заплаканным. О причине Горану доложили тени. Она сидела, словно окаменев, её взгляд был устремлен внутрь неё самой. Княжна вроде бы смотрела на ларец, но совершенно точно не видела его. Размышляя, как окликнуть её, Горан достал из кармана небольшой мешочек и вытряхнул на ладонь лепестки шиповника. Ему казалось, что эти нежные цветы больше других, цветущих по осени, подходят для нежных чувств. Поэтому, он и придумал собрать лепестки, чтобы каждый раз перед появлением подавать ей знак. Возможно, что и сейчас они заставят её улыбнуться, хотя бы немного. Он дунул на лепестки, те поплыв в воздухе, оказались над Огнеславой и осыпались сверху.
Девица не сразу сообразила, что происходит. Взгляд прояснился, однако она еще некоторое время рассматривала лепестки, прежде чем обернуться и увидеть молодого князя. Юное прекрасное девичье лицо выражало глубокую скорбь. Не говоря ни слова, она встала, а после бросилась к нему, обхватив руками. Этот необдуманный поступок заставил сердце сжаться.
— Я виновата, — шептала княжна. — Я так виновата… Но ничего уже не могу исправить!
Горан обнял её. Сейчас она напоминала ему ребенка, впервые в жизни сотворившего непреднамеренное зло. Чистое и искреннее сердце. Таким сердцам сложно принимать объективную реальность, ибо принять её, значит обречь себя на страдание.
— Помоги мне, — Огнеслава подняла к нему полный надежды взгляд.
— Как я могу помочь?
— Помоги мне спрятать ларец там, где нет людей, — взмолилась девица. — Не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал из-за него.
— Ты хочешь его спрятать с моей помощью? Знаешь же, что именно ларец более всего желает получить от тебя моя семья, — осторожно проговорил молодой князь.
— Никто кроме меня пока не может открыть его верно? И… — она помолчала, подбирая слова, — я доверяю только тебе.
— Доверяешь мне? — взгляд Горана стал пронзительным, но быстро смягчился, засверкав лукавством. — Разве можно доверять добычу главному охотнику за ней?
Он сказал не всерьез, думая, что она улыбнется, но Огнеслава отстранилась и отошла в сторону. Плечи её опустились, девица думала в этот момент о чем-то мрачном, судя по выражению лица. Взглянув на жениха спустя некоторое время, она тихо проговорила:
— Если не доверять тебе, то больше некому. Я здесь совсем одна.
Лицо Горана стало серьезным. Раздумывал он недолго.
— Хорошо, — ответил княжич. — Место, где нет случайных людей, это Черный дворец. Я тайно проведу тебя туда, а ты оставишь ларец под охраной змея. Согласна?
— Змей же не может открыть ларец? — ответ на свой вопрос Огнеслава знала, но хотела еще раз услышать.
— Нет.
— Тогда согласна, — кивнула она.
Он огляделся, словно подыскивая подходящее место. Взгляд остановился на дверном проеме между опочивальней и горницей.
— Принеси немного воды.
Огнеслава подчинилась. Взяв серебряный ковш, что использовали во время умывания, она, набрав воды, поспешила к суженому. Внутри нее зародилось любопытство. Возможно, сейчас она узнает тайну его неожиданных появлений.
Горан достал из-за голенища нож и уколол палец. Несколько капель крови упало на поверхность воды. Убрав клинок, принял ковш в руки. Он что-то шептал над водой, слов было не разобрать, а после подул на неё, и вода заискрилась. Не прерывая шепота, окунул пальцы в воду, провел ими по косякам двери и порогу. Дверь засветилась тусклым, едва различимым светом. Закончив говорить, молодой князь выплеснул содержимое ковша в дверной проем. Вода, вопреки ожиданиям Огнеславы не пролилась на пол, она лужицей растеклась по воздуху внутри дверного проема, засветилась и образовала некое подобие двери. Дверь эта была прозрачной, она мерцала словно поверхность реки на солнце. За светящейся рябью было отчетливо видно просторный зал с расписным сводчатым потолком.
— Готово, — оглянулся Горан.
Изумление, с которым девица смотрела в проем, заставило непроизвольно улыбнуться.
— Таким образом у тебя получается пробираться сюда незамеченным? — оторвав взгляд от двери, проговорила она.
— Нет. Перенести свое тело в пространстве мне гораздо проще. Достаточно хорошо знать место, в которое нужно попасть, — пояснил он. — А вот если требуется перенести другое живое существо, приходится прибегнуть к заклинаниям и потратить немало сил. Довольно разговоров. Идем.
— Туда?
— Да. Бери ларец и иди сквозь дверь.
Огнеслава сделала, как велено, но остановилась перед светящейся рябью в самый последний момент.
— А ты? — неуверенно спросила она.
— Я буду следом. Иди.
Вздохнув полной грудью и зажмурившись, она шагнула в неизвестность. Казалось, ничего не произошло, только водная дымка осела влагой на коже. Осторожно открыв глаза, Огнеслава обнаружила себя стоящей в совершенно незнакомом для нее помещении. Скорее всего, это была трапезная дворца. Зал был огромным, рассчитанным на множество людей. Сводчатые потолки были искусно расписаны стилизованными изображениями цветов и птиц. Стены тоже украшала богатая роспись, похожая на переплетенные стволы деревьев и ветви кустарника. На полу узорчатые плиты. За спиной девицы находилась маленькая дверь, ведущая куда-то в хозяйственные помещения. Проемы же главных дверей выделяла изысканная резьба. И всё то здесь было дивно, да богато, только мрачно и безрадостно в тоже самое время. Красками росписей были цвета ночи. Золото и серебро, перемежаясь с пурпурным, синим и малахитовым создавали невиданную атмосферу волшебного ночного леса. Свечи, горевшие повсюду, хоть и дарили свет, но не могли наполнить пространство тем теплом, которое буквально исходило от обстановки терема на острове. Почувствовав чье-то присутствие, она обернулась и встретилась глазами с молодым князем.
— Следуй за мной, — сказал он, выходя вперед.
Они шли довольно долго сквозь вереницу залов. Свечи и факелы на их пути вспыхивали сами собой. Каждое новое помещение ублажало глаз изумительной красоты убранством. Сочетания цветов менялись, но суть оставалась прежней. Черный дворец внутри был прекрасен и холоден, будто морозная ночь. «Возможно, похожим образом выглядит нижний мир, где живут духи и демоны» — вдруг подумалось Огнеславе, но она тут же прогнала эту мысль.
Спустились по лестнице, миновав узкий коридор, оказались в огромном зале. Помещений такого размера княжна не видела никогда. Стены уходили куда-то во мрак, потолка не было видно. Богатое убранство здесь отсутствовало. Лишь обильная резьба по камню напоминала, что это часть дворца, а не горное ущелье. В полу, занимая добрую половину зала, зияла пропасть.
— Что это? — тихо спросила девица.
— Вход в пещеру змея, — ответил княжич. — Не бойся, туда мы не пойдем.
Огнеслава прерывисто вздохнула. Юноша отошел к одной из скалистых стен. Нащупав незаметный проем, он погрузил туда руку. Рельеф с изображением мирового древа, украшавший стену, пришел в движение. За ним оказалась комната разделенная решеткой пополам.
— Это тюрьма? — подошла ближе девица.
— Скорее место для особых ценностей, — объяснил Горан. — Здесь ты можешь запереть ларец. Никто не найдет его.
Огнеслава вошла в клетку. В нишах стен хранилось редкое оружие, диковинные предметы, назначение которых она не знала, и сундуки, наполненные, по-видимому, драгоценностями. Одна из ниш пустовала, туда девица и поставила проклятый ларец. Как только она вышла наружу, решетка со скрежетом перегородила проход.
— А если я захочу забрать его? Смогу я попасть туда без тебя? — взглянула она на жениха.
— Ты легко сможешь открыть хранилище, если только сумеешь оказаться в Черном дворце, — улыбнулся княжич. — Я коварен, как видишь!
Горан вдруг подумал, что произнося все эти шутливые и насмешливые фразы, на самом деле пытается не соврать. Она растеряно взглянула в серые глаза, но после, заметив кривую ухмылку на губах, выдохнула. Странно, ему вдруг отчаянно захотелось рассказать правду. Что за блажь? Правда только напугает её. Не стоит…
— Вот, возьми. Это ключ. Замок находится в том проеме, — он протянул ей маленькую золотую фигурку змеи. — На это место наложено заклятье, оно невидимо ни ведьмам, ни колдунам, ни демонам, ни духам. Здесь ларец будет в безопасности до того времени, когда ты, наконец, решишься его открыть. А про себя добавил: «Если мы оба доживем до этого времени».
— Ты так уверен, что я открою его? — гневно сверкнула очами княжна.
— Это было предначертано, — коснувшись её плеча, но в следующее мгновение торопливо убрав руку, ласково произнес Горан. — Змей предсказывает будущее, не забывай.
Княжна недовольно передернула плечами, ей не нравилась его уверенность. Даже если такое и случится, то совсем не потому, что что-то там предначертано. Она не представляла, что должно произойти, чтобы изменить её решение.
— Ты бы хотела вернуться на остров или я могу подарить тебе подарок, который приготовил для второй ночи? — переменившись в лице, спросил молодой князь.
— Подарок? Сегодня? — удивилась Огнеслава. — Не думаю, что смогу сейчас веселиться, но и на остров возвращаться не хочу.
— Тогда тебе точно понравится подарок, — уверил её княжич.
Взяв руку девицы в свою, он повел её обратно. Выйдя из коридора, они свернули в боковой проход и оказались в библиотеке. Здесь, под пристальным взглядом княжны, Горан снова проделал всё то, что позволило Огнеславе оказаться в Черном дворце. Однако за рябившим всполохами света проемом, девица не видела ничего.
— Смелее. Шагай вперед, — подбодрил он, стоя за спиной.
Набравшись смелости, Огнеслава сделала шаг и оказалась… дома. Привычно скрипнули половицы. Проход из кладовки в основное помещение стал ей дверью. Лунный свет лился тонкой струйкой меж закрытых ставень. Даже в кромешной тьме, она бы узнала свою светлицу, в которой выросла, а сейчас и подавно. Княжича не было рядом. Не появился он и через время. Тихонько пройдя вдоль стен, Огнеслава оказалась у входной двери. Выглянула в коридор. Все спят. Лишь в самом конце перехода, там, где опочивальня матушки, все еще горит свет.
Ступая, словно мышь, княжна прокралась к дверям матери. Постояла у порога, прислушалась. Тишина. Нерешительно положила руку на деревянную поверхность. Пока она думала, толкнуть ли, заскрипели петли, и дверь отворилась сама. Мать ахнула, увидев её, и едва не лишилась чувств.
— Тише, мамочка, это я, не пугайся, — торопливо заговорила Огнеслава, двинувшись навстречу.
Мать попятилась. Схватив со стола свечу, она пыталась лучше рассмотреть девицу. Княжна закрыла за собой дверь и когда снова попыталась взглянуть на матушку, её хлестнул веник из крапивы.
