И цвет ярко-желтый, один из моих любимых. Так, краситься не буду, и так хороша. А кому не нравится, пусть не смотрит. Волосы собираю и скрепляю заколкой-крабом. Густые пряди она удерживает с трудом, но всё же цепляется зубцами как надо.
- Алёна, я готова!
- Наконец-то. А то я уже хотела помогать, - ворчит сестра, выходя в коридор.
На ней жёлтая футболка и шорты. Начинаем одновременно хохотать. Вот что значит тесная ментальная связь.
Я забываю про Веру, про глупые новости во френдленте, про сроки сдачи рукописи.
На улице так хорошо и тепло. Мы почти всю дорогу смеется, говорим про очередных немцев, в которых умудрилась втюриться моя сестра. Именно немцев, потому что она не может определиться: нравится больше бас-гитарист или барабанщик?
- Бери обоих, - предлагаю я. – Будет лямур де труа.
- Не будет, - уверенно говорит Алёнка, и я с удивлением смотрю на сестру.
Неужто воспитали такую приличную девочку, что она отказывается подумать про секс втроём даже шуточно?
- Почему это? – допытываюсь я, делая вид, что не вижу, как она закатила глаза с фирменным выражением лица: «Тая, отвали со своими дурацкими расспросами».
- Потому что программа сама себя не напишет, - ворчит она. – Поэтому чаще будет: «Я жарила блины, а мои мальчики - друг друга».
Несколько секунд мы смотрим одна на другую,, а потом начинаем хохотать как ненормальные. Нас не смущают ни люди, проходящие мимо и с любопытством на нас пялящиеся, ни довольно оживлённое движение, ни продавцы ближайшей лавки, пытающиеся понять, что так веселит двух девушек.
- На нас таращатся, - сообщает Алёна, утирая выступившие слёзы. – Пошли в магазин.
- Пусть не завидуют, - не смущаюсь я.
После того, как мне «спас» жизнь Макс Янг, вряд ли про меня что-то придумают затейливее. Во всяком случае, именно сегодня. В этом я почему-то уверена. И даже не обращаю внимания, что где-то в глубине души царапают острые коготки сомнения. А вдруг нет? Вдруг не всё?
Слава богу, мы с Алёнкой добрались до торгово-развлекательного центра. Здесь гул человеческих голосов кажется равномерным гудением пчел. Людей много, все пришли отдохнуть после рабочего дня. Или сделать покупки, которые долго откладывали.
- После разврата будет мороженое, - важно сообщает Алёнка.
- Это про какой ты разврат? – Я кошусь на сестру, а потом на стеклянные витрины бутика, возле которого м остановились. – Нижнее белье само по себе не разврат, а инструмент, помогающий разврату заработать. Но умелая женщина может работать и без инструментов!
- Я непременно запомню эту непреложную истину, о моя мудрая сестра, - кривится Алёнка, однако я прекрасно вижу, что она едва сдерживает улыбку.
- Вот и ладушки, - улыбаюсь ей. – Веди!
Стоит нам только оказаться в царстве кружева, шелка и атласа, как тут же появляется улыбающаяся девушка и начинает ворковать, предлагая новые коллекции и модели.
Но, как истинные женщины, мы не можем удовлетвориться первым попавшимся магазином. Поэтому, придирчиво изучив ассортимент, решаем, что нам надо посетить ещё бутиков этак… пять. И посещаем!
В конце концов Алёнка видит красный кружевной комплект, сообщает, что ей срочно надо его изучить, и исчезает в примерочной.
Я задумчиво рассматриваю сахарно-белый бюстгальтер из воздушного кружева. Вот смотришь на вещь, и кажется, что даже во рту ощущаешь сладость. В таком белье ни в коем случае нельзя появляться перед тем, кто сидит на диете. Сначала оближет, а потом и съест за милую душу!
И в то же время неожиданно осознаю, что это здорово бы смотрелось на мне. А ещё очень хорошо оттеняло смуглые красивые мужские руки. Мотаю головой, пытаясь прогнать странные мысли. Среди моих знакомых пока что действительно смуглых нет, разве что…
- Ну всё, дорогуша. Сейчас оторвёмся, - слышу я прокуренный голос, который кажется больше мужским, а не женским.
Но из-за манерности и капризности сбиваешься и не можешь приписать это прокуренное меццо мужчине.
Поворачиваю голову и вижу высокую блондинку в длинном платье. Руки и ноги закрыты, барышня то ли мерзнет даже в жару, то ли скрывает от людей неземную красоту своей фигуры. Продавец что-то говорит ей, блондинка отмахивается.
- Я посмотрю, дорогуша, - тянет гортанно и становится рядом со мной.
Тут же чувствую тяжёлый восточный аромат её духов. В принципе, приятный, но такой вряд ли долго выдержишь. Я краем глаза рассматриваю девушку… нет, женщину. Ей ближе к сорока, пожалуй. На лице – тонна косметики. Тональный крем, густо накрашенные ресницы, жирно наведённые стрелки. Тёмная помада на губах. Вот уж произведение косметической отрасли. Может, барышня настолько перегуляла вчера, что пришлось на следующий день маскировать результат, проступивший на лице?
Тут же ругаю себя за злобные мысли. Какое мне дело?
- Очень симпатично, - томно произносит она, глядя на «сахарное» кружево. – Вам бы безумно подошло, дорогуша.
Я теряюсь, когда понимаю, что обратились ко мне. Мой недоумённый взгляд только веселит красотку, она хмыкает и отбрасывает за спину белокурый локон.
- Макс, я хочу такой же, - сообщает она, но при этом смотрит прямо на меня.
В следующую секунду в бутик входит мужчина в черной одежде, с руками, покрытыми татуировками.
Мне достаточно скользнуть взглядом, чтобы понять, кто это. И имя Макс… Дьявол, видимо, где-то смеется надо мной. Потому что таких совпадений не может быть.
Он видит меня, на мгновение замирает, в янтарных глазах вспыхивает что-то непонятное, но тут же губы изгибаются в ироничной насмешке. Ах, так!
Я вспыхиваю, словно зажженная спичка, руки сами сжимаются в кулаки. Спасает только то, что они в карманах платья, и никто этого не увидит.
- Хочешь – куплю, - говорит он спокойно и невозмутимо. – Один или все?
Блондинка начинает смеяться, весело так, задорно. А мне почему-то хочется сбежать как можно дальше. Но я не могу этого сделать, Алёнка, видимо, заснула в примерочной. Пойти пошипеть на сестру, чтобы поторапливалась?
- Добрый вечер, Тая, - говорит Макс тоном, от которого я почему-то вздрагиваю. – Давно не виделись, не так ли?
Глава 5. Макс, трансвестит и секрет
Я сижу в какой-то забегаловке, пью черный кофе и стараюсь не смотреть на Алика, который уже готов убивать.
Сам виноват.
Не надо было спорить, да ещё и брать настолько дурацкий… Дурацкий…
Друг перехватывает мой взгляд, хмурится, а потом улыбается.
- Пошёл к дьяволу, Янг, - шепчет одними губами. – Ещё раз попробуешь заржать, засуну тебе эти туфли в пасть.
Делаю вид, что ни капли не проникся его отповедью, однако тут же смотрю в чашку. Быстро что-то пью, надо повторить. А то под угрозой, что во мне окажутся туфли сорок шестого размера, и правда смеяться неразумно.
- Тебе идет эта помада, - всё не сдерживаюсь и подзываю официанта.
Мальчик в коричневом фартуке с белым логотипом в виде чайника и чашечки тут же подлетает ко мне. Алик не успевает ничего сделать. Ему только остается, что накручивать на палец белокурый локон.
- Ещё один эспрессо, - заказываю я.
Официант кивает.
- А вашей даме?
Алик старается как можно скорее поменять зверское выражение лица на добродушное, но официант бледнеет, сглатывает и невольно делает шаг назад.
- Латте, - мурлычет Алик. – Большой-большой стаканчик.
Официант уносится на такой скорости, что разве не вылетают искры из-под ног. И его можно понять: если вдруг тигр решил помурлыкать, это не значит, что его можно считать ласковым котёночком.
- Смотри, не совращай тут детей, - шутливо угрожаю я. – Не хватало потом ещё тебя вытаскивать из судов.
- Рассчитываться будешь сам, умник, - хмыкает Алик. – Должен же быть от тебя какой-то толк?
- От меня большой толк, - замечаю я. – Между прочим, я согласился поработать гостевым мастером в твоём салоне.
- А так же жить в моём доме и есть мой стейк, - не смущается он.
- Врёшь! - искренне возмущаюсь я. – Это не стейк, а просто кусок замороженного мяса. Готовишь ты отвратительно.
- Ты тоже, красавчик, - ослепительно улыбается Алик. – Ну же… перестань ругаться со своей дамой, а то решат, что мы с тобой итальянская парочка.
Как мне ни хочется его послать, но что-то от истины в сказанных словах есть. Над Аликом поработал профессиональный визажист, поэтому не сразу догадаешься, что эта высокая блондинка – мужчина.
Откровенно говоря, я уже не помню, о чем он спорил со своим клиентом, но ставкой было то, что проигравший облачается в женский наряд и ходит два часа в людном месте. Поскольку на тот момент я был пьян как сапожник, то согласился спорщиков разбить, а также побыть с проигравшим в качестве сопровождающего, дабы подтвердить выполнение условий.
Так что я снова пью кофе, смотрю на Алика и думаю: «Какого хрена я вообще на это подписался?»
В какую-то секунду я вдруг понимаю, что Алик мне кое-кого напоминает. Тоже блондинку, с лицом, не слишком обезображенным интеллектом. Но если Алику можно это простить, как баба он всё равно не очень, то этой…
Она написала сама.
Я не хочу об этом вспоминать, но за вчерашний день случилось столько всего, что не сделаешь вид, будто находишься далеко от всей этой ерунды, именуемой людской суетой.
С Верой Крумловой я познакомился ещё в Амстердаме. Вернее, стал получать от неё сообщения в директ. На не слишком хорошем английском она восторгалась моими работами, мной и Герхардом, моим сенбернаром. Даже короткие и лаконичнее ответы приводили её в дичайший восторг. Не то чтобы я был против. Девка оказалась симпатичной, с высокой грудью, тонкой талией и крепкой задницей. Особо хорошо удалось её рассмотреть, когда Вера прислала фотографию в полотенце. Спрашивала, можно ли ей сделать тату на бедре? А на правом или на левом? Цветную или черно-белую? А сколько будет стоить? Ой, дорого, но вы такой мастер, Макс, это само собой разумеется, что труд оплачивается согласно уровню. И вообще, вы такой…
Поначалу это было даже прикольно. Я всерьёз подумывал, что после приезда встречусь с Верой и, если вдруг пойдёт, можно уволочь ее в укромное место на предмет быстрого секса. В конце концов, она старалась, показывала прелести – почему бы не попробовать.
Откуда было знать, что, кроме прелестей, там не окажется других достоинств. Я не в восторге от Таи Грот, но до такой степени стараться расстелиться перед мужиком, чтобы сливать переписку, может только полная дрянь.
Только Крумлова этого ещё не поняла. Она явно верит, что поступила правильно, кинув мне на съедение подругу. Зря.
Я оставляю на столике деньги.
- Пошли, - бросаю Алику, с изумлением понимая, что настроение при воспоминании о Грот почему-то испортилось.
Алик удивленно смотрит на меня. Тоже не ускользнула перемена. Ну и ладно, пусть смотрит за собой, чтобы не наступить на подол платья. А то хороша будет дама в семейках.
Тая Грот… Она странная. Острая, как канцелярский нож. В любую минуту может сломаться, но при этом не остановится, чтобы не вонзиться в тебя, поранив в кровь. В ней что-то необъяснимое. Смотришь – баба как баба. Не особо красивая, не особо умная. Но цепляет. Чем только – не пойму.
Где-то на краю сознания брезжит мысль, что зацепила тем, что, хоть и испугалась моих слов, но не настолько, чтобы лебезить и заглядывать в глаза. Другое дело эта Крумлова. Та за мужиком побежит на край света, видно же.
- Нам надо зайти сюда, - вдруг говорит до этого молчавший Алик и заходит в бутик.
Только спустя несколько секунд я понимаю, что это магазин женского белья. О боже.
Вот правду говорят: заставь дурака богу молиться – он и лоб разобьёт. Хотя… может быть, Алик уже неплохо почувствовал себя в женском платье и принял свою суть? Тьфу, чего только в голову не лезет!
На самом деле я прекрасно понимаю, что Алик попросту хочет поиздеваться. В конце концов, я вволю позубоскалил, пока он одевался и терпел пассы визажиста. Ну и когда сюда шли, тоже молчать не получалось. Заткнулся я только, когда Алик пригрозил, что начнет приставать прямо на улице.
Здраво рассудив, что приставания трансвестита – это слишком, я тут же перевёл тему на краски и новую татуировочную машинку. Алик криво ухмыльнулся, вздохнул и, стараясь не шкандыбать, как старая кошёлка, пошлёпал вперед.
Я вздыхаю и следую за ним. Да уж, за развлечение надо платить. Поэтому буду улыбаться и обещать купить всё, что захочет «дама сердца». Правда, потом надо уловить момент и свалить, пока Алик не вспомнил, что занимался в своё время дзюдо.
Однако в бутике меня ждёт неожиданная встреча. Тая Грот. В жёлтом простеньком платье, которое по логике может испортить любую женщину, но этой идёт. Рядом с Аликом она кажется вовсе не накрашенной. Молодой. Озадаченной.
Чувствую, как внутри почему-то становится горячо. Сломался кондиционер? Да вряд ли, я прекрасно слышу исправное гудение, которое лишь частично маскируется шумом от человеческих голосов.
В следующую секунду я осознаю, что хочу подойти ближе. Когда вспоминаю ее прикосновение к моей щеке, тянет стать совсем рядом и втянуть едва уловимый запах абрикосового геля и её кожи.
Совершенно дурацкое приключение, в котором женщина, которую ещё недавно я хотел раздавить, спасает мне жизнь. Но, как ни крути, сейчас я уже могу признать – зацепила. Только как женщина или как человек, пока не разберу.
Да-да, уже слышу крики феминисток и просто сочувствующих. Разве женщина не человек? Отвечу просто: при взгляде на человека у меня не возникает желания затащить его в постель. Уж уродился с такой ориентацией, что член стоит только на женщин. Вероятно, по меркам современного мира я страшно отсталый, но ничего, переживу как-нибудь. Не всем же идти в ногу с модой.
Тая даже пытается улыбнуться Алику, хотя от меня не укрывается, как внимательно его разглядывает. Что ж, посмотреть реально есть на что. Надо только повнимательнее приглядеться, и поймёшь, что белокурая нимфа на самом деле жилистый мужик с дурным характером.
Моё появление её явно не радует, улыбка тут же сползает с губ.
- Добрый, - отвечает она весьма сухо и тут же бросает взгляд в сторону примерочной.
Алик незаметно для Таи толкает меня локтем в бок. Что? Что такое? Не понравилась моя шутка? Так первый же начал. Нечего быть таким ранимым.
- Как здоровье? – брякаю первое, что приходит в голову.
И сам удивляюсь, насколько вдруг стали деревянными стали все мысли. Ведь можно спросить что угодно, пошутить, развить тему, а я стою как дурак и пялюсь на её обтянутую желтой тканью грудь. Хоть бы там намёк на декольте был! Это бы объяснило, что именно приковало мое внимание, а так… Коварные женщины, вечно их тянет всё спрятать в самый неподходящий момент!
- Всё хорошо, - отвечает Тая сквозь зубы, и у меня возникает ощущение, словно я спросил, с кем она сегодня переспала. – Герой-спаситель может не беспокоиться.
- Какой герой-спаситель? – хмурюсь я, пытаясь понять, о чем речь.
Внутри уже начинает нарастать раздражение, однако силой воли пытаюсь о нем не думать.
Тая не успевает ответить, потому что из примерочной появляется худенькая светловолосая девушка, в которой я признаю младшую сестру Грот, и звонко сообщает:
- Мне всё нравится, берем этот!
Успеваю заметить в её руках что-то красное, кружевное и, кажется, до одури соблазнительное. Перевожу вопросительный взгляд на Таю. Ей почему-то не нравится такое пристальное внимание.
- Алёна, я готова!
- Наконец-то. А то я уже хотела помогать, - ворчит сестра, выходя в коридор.
На ней жёлтая футболка и шорты. Начинаем одновременно хохотать. Вот что значит тесная ментальная связь.
Я забываю про Веру, про глупые новости во френдленте, про сроки сдачи рукописи.
На улице так хорошо и тепло. Мы почти всю дорогу смеется, говорим про очередных немцев, в которых умудрилась втюриться моя сестра. Именно немцев, потому что она не может определиться: нравится больше бас-гитарист или барабанщик?
- Бери обоих, - предлагаю я. – Будет лямур де труа.
- Не будет, - уверенно говорит Алёнка, и я с удивлением смотрю на сестру.
Неужто воспитали такую приличную девочку, что она отказывается подумать про секс втроём даже шуточно?
- Почему это? – допытываюсь я, делая вид, что не вижу, как она закатила глаза с фирменным выражением лица: «Тая, отвали со своими дурацкими расспросами».
- Потому что программа сама себя не напишет, - ворчит она. – Поэтому чаще будет: «Я жарила блины, а мои мальчики - друг друга».
Несколько секунд мы смотрим одна на другую,, а потом начинаем хохотать как ненормальные. Нас не смущают ни люди, проходящие мимо и с любопытством на нас пялящиеся, ни довольно оживлённое движение, ни продавцы ближайшей лавки, пытающиеся понять, что так веселит двух девушек.
- На нас таращатся, - сообщает Алёна, утирая выступившие слёзы. – Пошли в магазин.
- Пусть не завидуют, - не смущаюсь я.
После того, как мне «спас» жизнь Макс Янг, вряд ли про меня что-то придумают затейливее. Во всяком случае, именно сегодня. В этом я почему-то уверена. И даже не обращаю внимания, что где-то в глубине души царапают острые коготки сомнения. А вдруг нет? Вдруг не всё?
Слава богу, мы с Алёнкой добрались до торгово-развлекательного центра. Здесь гул человеческих голосов кажется равномерным гудением пчел. Людей много, все пришли отдохнуть после рабочего дня. Или сделать покупки, которые долго откладывали.
- После разврата будет мороженое, - важно сообщает Алёнка.
- Это про какой ты разврат? – Я кошусь на сестру, а потом на стеклянные витрины бутика, возле которого м остановились. – Нижнее белье само по себе не разврат, а инструмент, помогающий разврату заработать. Но умелая женщина может работать и без инструментов!
- Я непременно запомню эту непреложную истину, о моя мудрая сестра, - кривится Алёнка, однако я прекрасно вижу, что она едва сдерживает улыбку.
- Вот и ладушки, - улыбаюсь ей. – Веди!
Стоит нам только оказаться в царстве кружева, шелка и атласа, как тут же появляется улыбающаяся девушка и начинает ворковать, предлагая новые коллекции и модели.
Но, как истинные женщины, мы не можем удовлетвориться первым попавшимся магазином. Поэтому, придирчиво изучив ассортимент, решаем, что нам надо посетить ещё бутиков этак… пять. И посещаем!
В конце концов Алёнка видит красный кружевной комплект, сообщает, что ей срочно надо его изучить, и исчезает в примерочной.
Я задумчиво рассматриваю сахарно-белый бюстгальтер из воздушного кружева. Вот смотришь на вещь, и кажется, что даже во рту ощущаешь сладость. В таком белье ни в коем случае нельзя появляться перед тем, кто сидит на диете. Сначала оближет, а потом и съест за милую душу!
И в то же время неожиданно осознаю, что это здорово бы смотрелось на мне. А ещё очень хорошо оттеняло смуглые красивые мужские руки. Мотаю головой, пытаясь прогнать странные мысли. Среди моих знакомых пока что действительно смуглых нет, разве что…
- Ну всё, дорогуша. Сейчас оторвёмся, - слышу я прокуренный голос, который кажется больше мужским, а не женским.
Но из-за манерности и капризности сбиваешься и не можешь приписать это прокуренное меццо мужчине.
Поворачиваю голову и вижу высокую блондинку в длинном платье. Руки и ноги закрыты, барышня то ли мерзнет даже в жару, то ли скрывает от людей неземную красоту своей фигуры. Продавец что-то говорит ей, блондинка отмахивается.
- Я посмотрю, дорогуша, - тянет гортанно и становится рядом со мной.
Тут же чувствую тяжёлый восточный аромат её духов. В принципе, приятный, но такой вряд ли долго выдержишь. Я краем глаза рассматриваю девушку… нет, женщину. Ей ближе к сорока, пожалуй. На лице – тонна косметики. Тональный крем, густо накрашенные ресницы, жирно наведённые стрелки. Тёмная помада на губах. Вот уж произведение косметической отрасли. Может, барышня настолько перегуляла вчера, что пришлось на следующий день маскировать результат, проступивший на лице?
Тут же ругаю себя за злобные мысли. Какое мне дело?
- Очень симпатично, - томно произносит она, глядя на «сахарное» кружево. – Вам бы безумно подошло, дорогуша.
Я теряюсь, когда понимаю, что обратились ко мне. Мой недоумённый взгляд только веселит красотку, она хмыкает и отбрасывает за спину белокурый локон.
- Макс, я хочу такой же, - сообщает она, но при этом смотрит прямо на меня.
В следующую секунду в бутик входит мужчина в черной одежде, с руками, покрытыми татуировками.
Мне достаточно скользнуть взглядом, чтобы понять, кто это. И имя Макс… Дьявол, видимо, где-то смеется надо мной. Потому что таких совпадений не может быть.
Он видит меня, на мгновение замирает, в янтарных глазах вспыхивает что-то непонятное, но тут же губы изгибаются в ироничной насмешке. Ах, так!
Я вспыхиваю, словно зажженная спичка, руки сами сжимаются в кулаки. Спасает только то, что они в карманах платья, и никто этого не увидит.
- Хочешь – куплю, - говорит он спокойно и невозмутимо. – Один или все?
Блондинка начинает смеяться, весело так, задорно. А мне почему-то хочется сбежать как можно дальше. Но я не могу этого сделать, Алёнка, видимо, заснула в примерочной. Пойти пошипеть на сестру, чтобы поторапливалась?
- Добрый вечер, Тая, - говорит Макс тоном, от которого я почему-то вздрагиваю. – Давно не виделись, не так ли?
Глава 5. Макс, трансвестит и секрет
Я сижу в какой-то забегаловке, пью черный кофе и стараюсь не смотреть на Алика, который уже готов убивать.
Сам виноват.
Не надо было спорить, да ещё и брать настолько дурацкий… Дурацкий…
Друг перехватывает мой взгляд, хмурится, а потом улыбается.
- Пошёл к дьяволу, Янг, - шепчет одними губами. – Ещё раз попробуешь заржать, засуну тебе эти туфли в пасть.
Делаю вид, что ни капли не проникся его отповедью, однако тут же смотрю в чашку. Быстро что-то пью, надо повторить. А то под угрозой, что во мне окажутся туфли сорок шестого размера, и правда смеяться неразумно.
- Тебе идет эта помада, - всё не сдерживаюсь и подзываю официанта.
Мальчик в коричневом фартуке с белым логотипом в виде чайника и чашечки тут же подлетает ко мне. Алик не успевает ничего сделать. Ему только остается, что накручивать на палец белокурый локон.
- Ещё один эспрессо, - заказываю я.
Официант кивает.
- А вашей даме?
Алик старается как можно скорее поменять зверское выражение лица на добродушное, но официант бледнеет, сглатывает и невольно делает шаг назад.
- Латте, - мурлычет Алик. – Большой-большой стаканчик.
Официант уносится на такой скорости, что разве не вылетают искры из-под ног. И его можно понять: если вдруг тигр решил помурлыкать, это не значит, что его можно считать ласковым котёночком.
- Смотри, не совращай тут детей, - шутливо угрожаю я. – Не хватало потом ещё тебя вытаскивать из судов.
- Рассчитываться будешь сам, умник, - хмыкает Алик. – Должен же быть от тебя какой-то толк?
- От меня большой толк, - замечаю я. – Между прочим, я согласился поработать гостевым мастером в твоём салоне.
- А так же жить в моём доме и есть мой стейк, - не смущается он.
- Врёшь! - искренне возмущаюсь я. – Это не стейк, а просто кусок замороженного мяса. Готовишь ты отвратительно.
- Ты тоже, красавчик, - ослепительно улыбается Алик. – Ну же… перестань ругаться со своей дамой, а то решат, что мы с тобой итальянская парочка.
Как мне ни хочется его послать, но что-то от истины в сказанных словах есть. Над Аликом поработал профессиональный визажист, поэтому не сразу догадаешься, что эта высокая блондинка – мужчина.
Откровенно говоря, я уже не помню, о чем он спорил со своим клиентом, но ставкой было то, что проигравший облачается в женский наряд и ходит два часа в людном месте. Поскольку на тот момент я был пьян как сапожник, то согласился спорщиков разбить, а также побыть с проигравшим в качестве сопровождающего, дабы подтвердить выполнение условий.
Так что я снова пью кофе, смотрю на Алика и думаю: «Какого хрена я вообще на это подписался?»
В какую-то секунду я вдруг понимаю, что Алик мне кое-кого напоминает. Тоже блондинку, с лицом, не слишком обезображенным интеллектом. Но если Алику можно это простить, как баба он всё равно не очень, то этой…
Она написала сама.
Я не хочу об этом вспоминать, но за вчерашний день случилось столько всего, что не сделаешь вид, будто находишься далеко от всей этой ерунды, именуемой людской суетой.
С Верой Крумловой я познакомился ещё в Амстердаме. Вернее, стал получать от неё сообщения в директ. На не слишком хорошем английском она восторгалась моими работами, мной и Герхардом, моим сенбернаром. Даже короткие и лаконичнее ответы приводили её в дичайший восторг. Не то чтобы я был против. Девка оказалась симпатичной, с высокой грудью, тонкой талией и крепкой задницей. Особо хорошо удалось её рассмотреть, когда Вера прислала фотографию в полотенце. Спрашивала, можно ли ей сделать тату на бедре? А на правом или на левом? Цветную или черно-белую? А сколько будет стоить? Ой, дорого, но вы такой мастер, Макс, это само собой разумеется, что труд оплачивается согласно уровню. И вообще, вы такой…
Поначалу это было даже прикольно. Я всерьёз подумывал, что после приезда встречусь с Верой и, если вдруг пойдёт, можно уволочь ее в укромное место на предмет быстрого секса. В конце концов, она старалась, показывала прелести – почему бы не попробовать.
Откуда было знать, что, кроме прелестей, там не окажется других достоинств. Я не в восторге от Таи Грот, но до такой степени стараться расстелиться перед мужиком, чтобы сливать переписку, может только полная дрянь.
Только Крумлова этого ещё не поняла. Она явно верит, что поступила правильно, кинув мне на съедение подругу. Зря.
Я оставляю на столике деньги.
- Пошли, - бросаю Алику, с изумлением понимая, что настроение при воспоминании о Грот почему-то испортилось.
Алик удивленно смотрит на меня. Тоже не ускользнула перемена. Ну и ладно, пусть смотрит за собой, чтобы не наступить на подол платья. А то хороша будет дама в семейках.
Тая Грот… Она странная. Острая, как канцелярский нож. В любую минуту может сломаться, но при этом не остановится, чтобы не вонзиться в тебя, поранив в кровь. В ней что-то необъяснимое. Смотришь – баба как баба. Не особо красивая, не особо умная. Но цепляет. Чем только – не пойму.
Где-то на краю сознания брезжит мысль, что зацепила тем, что, хоть и испугалась моих слов, но не настолько, чтобы лебезить и заглядывать в глаза. Другое дело эта Крумлова. Та за мужиком побежит на край света, видно же.
- Нам надо зайти сюда, - вдруг говорит до этого молчавший Алик и заходит в бутик.
Только спустя несколько секунд я понимаю, что это магазин женского белья. О боже.
Вот правду говорят: заставь дурака богу молиться – он и лоб разобьёт. Хотя… может быть, Алик уже неплохо почувствовал себя в женском платье и принял свою суть? Тьфу, чего только в голову не лезет!
На самом деле я прекрасно понимаю, что Алик попросту хочет поиздеваться. В конце концов, я вволю позубоскалил, пока он одевался и терпел пассы визажиста. Ну и когда сюда шли, тоже молчать не получалось. Заткнулся я только, когда Алик пригрозил, что начнет приставать прямо на улице.
Здраво рассудив, что приставания трансвестита – это слишком, я тут же перевёл тему на краски и новую татуировочную машинку. Алик криво ухмыльнулся, вздохнул и, стараясь не шкандыбать, как старая кошёлка, пошлёпал вперед.
Я вздыхаю и следую за ним. Да уж, за развлечение надо платить. Поэтому буду улыбаться и обещать купить всё, что захочет «дама сердца». Правда, потом надо уловить момент и свалить, пока Алик не вспомнил, что занимался в своё время дзюдо.
Однако в бутике меня ждёт неожиданная встреча. Тая Грот. В жёлтом простеньком платье, которое по логике может испортить любую женщину, но этой идёт. Рядом с Аликом она кажется вовсе не накрашенной. Молодой. Озадаченной.
Чувствую, как внутри почему-то становится горячо. Сломался кондиционер? Да вряд ли, я прекрасно слышу исправное гудение, которое лишь частично маскируется шумом от человеческих голосов.
В следующую секунду я осознаю, что хочу подойти ближе. Когда вспоминаю ее прикосновение к моей щеке, тянет стать совсем рядом и втянуть едва уловимый запах абрикосового геля и её кожи.
Совершенно дурацкое приключение, в котором женщина, которую ещё недавно я хотел раздавить, спасает мне жизнь. Но, как ни крути, сейчас я уже могу признать – зацепила. Только как женщина или как человек, пока не разберу.
Да-да, уже слышу крики феминисток и просто сочувствующих. Разве женщина не человек? Отвечу просто: при взгляде на человека у меня не возникает желания затащить его в постель. Уж уродился с такой ориентацией, что член стоит только на женщин. Вероятно, по меркам современного мира я страшно отсталый, но ничего, переживу как-нибудь. Не всем же идти в ногу с модой.
Тая даже пытается улыбнуться Алику, хотя от меня не укрывается, как внимательно его разглядывает. Что ж, посмотреть реально есть на что. Надо только повнимательнее приглядеться, и поймёшь, что белокурая нимфа на самом деле жилистый мужик с дурным характером.
Моё появление её явно не радует, улыбка тут же сползает с губ.
- Добрый, - отвечает она весьма сухо и тут же бросает взгляд в сторону примерочной.
Алик незаметно для Таи толкает меня локтем в бок. Что? Что такое? Не понравилась моя шутка? Так первый же начал. Нечего быть таким ранимым.
- Как здоровье? – брякаю первое, что приходит в голову.
И сам удивляюсь, насколько вдруг стали деревянными стали все мысли. Ведь можно спросить что угодно, пошутить, развить тему, а я стою как дурак и пялюсь на её обтянутую желтой тканью грудь. Хоть бы там намёк на декольте был! Это бы объяснило, что именно приковало мое внимание, а так… Коварные женщины, вечно их тянет всё спрятать в самый неподходящий момент!
- Всё хорошо, - отвечает Тая сквозь зубы, и у меня возникает ощущение, словно я спросил, с кем она сегодня переспала. – Герой-спаситель может не беспокоиться.
- Какой герой-спаситель? – хмурюсь я, пытаясь понять, о чем речь.
Внутри уже начинает нарастать раздражение, однако силой воли пытаюсь о нем не думать.
Тая не успевает ответить, потому что из примерочной появляется худенькая светловолосая девушка, в которой я признаю младшую сестру Грот, и звонко сообщает:
- Мне всё нравится, берем этот!
Успеваю заметить в её руках что-то красное, кружевное и, кажется, до одури соблазнительное. Перевожу вопросительный взгляд на Таю. Ей почему-то не нравится такое пристальное внимание.
