— Тени… — прошептал вмиг побледневший Лесомир. — Тени окаянные — слуги Радистава Покойника!
Я быстро глянула на белок:
— Покойника?
Вообще-то, когда я с ним разговаривала, на покойника он никак не тянул. Или это такое милое сокращение от фамилии Покойленко? Ой, точно! Белки уже его так называли! Значит, просто моя невнимательность.
— Да, — кивнула Веселина, — Радистав — один из приближенных Скорбияра. Могущественный чародей и создатель тех, кого нельзя уничтожить ни одному живому существу.
— Живому? — недоверчиво переспросила я. — Вы имеете в виду, что управу на них могут найти только мертвые?
Веселина опять кивнула:
— Да, или те, кому подвластна магия смерти. Физически Радистав погиб во время войны с ирийцами, однако каким-то образом Скорбияр сумел дать своему другу способность проходить сквозь века в обличье бесплотного духа и вселяться в человеческие тела, когда это необходимо.
Я пробормотала что-то не очень цензурное про вот такой способ жизни и снова посмотрела на нее:
— А сам-то что? Почему сам не захотел точно так же?
— Скорбияр погиб, защищая нарвийцев. Да и не таким сильным ведуном он был, как Радистав. Он не сумел бы творить из тьмы и мрака.
Я посмотрела на шарканя. Итак, все складывается просто замечательно. В доме шастает непонятно кто, но вполне понятно с какой целью. Видно, господин Покойленко (тьфу, надо ж было еще такую фамилию выбрать!) осознал, что я не слишком тороплюсь выполнять его просьбу, и начал интересоваться вещами, которые мне совсем не нужно знать. Вот и решил наслать своих слуг. Проведать, так сказать. Откуда ж ему было знать, что янтарный шарик возьмет Шарик (вот видите, что происходит, когда количество шариков больше одного на одну жилплощадь) и рванет в лес. В том, что змей сумел отыскать Сосну, что плачет, имея при себе глобус, я даже не сомневалась. К тому же шаркани обладают способностями, благодаря которым могут великолепно ориентироваться в пространстве (как обычном человеческом, так и во всех остальных). Да и нюх у них получше моего. То, что Шарик рядом, меня даже радовало. Единственное, от чего я не в восторге, так это от его размеров.
Сейчас змей больше меня раза в четыре, и это несколько напрягало. Нет, не потому, что это могло плохо кончиться или Шарик причинит мне вред. Просто обычно при любом шухере шаркань привык прятаться за меня. Учитывая разницу в пропорциях, сейчас это весьма проблематично. А так как он все равно приближался (шухер, а не змей), то нужно было срочно что-то решать. И желательно бы принять свой человеческий облик. А раз так, значит, нужно каким-то образом выбираться из этого янтарного подземелья.
Я повернулась к белкам:
— Сказанное требует времени на обдумывание.
Ох, как пафосно получилось. Ну да ладно, речь не об этом.
— Вика, — шепнул Шарик, — а это вообще кто такие?
Вид воинственно настроенных Лесомира и Веселины его явно не обрадовал.
— Да вот, знакомься — янтарные стражи, которые и увели у нас осколки, — хмыкнула я.
— О-о! — Шаркань прищурился, и я тут же сообразила, что змей вовсе не испугался пушистых хулиганов, зато белки осторожно попятились назад. — А вы знаете, что чужие вещи...
— Шарик, мы все выяснили, — поспешно перебила я и быстро глянула на стражей: — Как отсюда выйти?
На этот раз оба проводника не мешкали с ответом. Соседство шарканя их явно не радовало.
— Идите прямо, а как увидите янтарные корни — поднимайтесь вверх. Это простая сосна, она расположена в лесной чаще. Но там все равно безопаснее, чем идти обратным путем, — застрекотала Веселина. — Мы вас проводить не можем — нужно следить, чтобы тени не совершили попытку проникнуть сюда.
— Но… — начал было Шарик.
— Пошли. — Я коснулась змея радужной рукой и потянула за собой. — А с вами еще увидимся.
— Ой-ой-ой! — цвиркнули белки.
Конечно, не факт, что следовало выбираться наружу, но и сидеть под землей я тоже смысла не видела. В любом случае надо как-то действовать, поэтому я все же решила посмотреть, что делается наверху. Признаться честно, сталкивалась с подобным впервые. Бороться с чем-то злым и темным мне еще не приходилось. А тут на тебе!
Янтарные стены излучали мягкое медовое сияние и, казалось, уговаривали никуда не ходить. Остаться, переждать, пока уйдут те, кого так опасались бурштыновы стражи.
Я покачала головой. Вот вам и стражи. Маленькие, а гордые и смелые. Ты им слово, они тебе десять. Да и робкими не назовешь. Разве что несколько не одобрили моего шарканя. Но это, конечно, зря.
— Вика, — тихо позвал Шарик, — по-моему, он нас куда-то ведет.
Обернувшись, я молча уставилась на глобус. Он горел неземным ярким пламенем. Да так, что янтарные стены тускнели в сравнении с ним. Удивительным было то, что шаркань еще не вскрикнул и не сказал, что его обожгло.
— Что это такое? — спросил Шарик, зачарованно рассматривая сферу, которую тут же окутал золотой туман. — Ой!
— Что?! — Я оказалась рядом, коснулась пальцами глобуса и тут же вздрогнула.
Теперь это был не безжизненный шар, а пульсирующий живой янтарь. Бьющийся в моих руках, словно сердце потерянного Бурштынова Ира, янтарь-сердце...
— Не знаю, — услышала я шепот шарканя, скорее походивший на растерянное шипение.
Змеиное тело теперь было красно-золотым, словно мой спутник впитывал в себя свет шара. Я осмотрела себя и поняла, что радужное свечение исчезло, теперь и я сама будто переливаюсь жидким огнем.
— Ну, белки, — пробормотала я, понимая, что без них тут не обошлось.
Внезапно земля задрожала, словно неведомые гиганты решили сдвинуть подземное царство. Янтарное сияние задрожало и разгорелось еще больше. Перед глазами все завертелось и закружилось, вокруг начали вспыхивать золотые и серебряные звезды.
— Вика, что это? — вскрикнул Шарик, интуитивно сжимая шар еще крепче, чтобы не выронить в этой круговерти.
— Не знаю, — выдохнула я, резко зажмуриваясь от ударившего со всех сторон ослепительного света.
В голове все загудело, как от удара, и через секунду я потеряла сознание.
А может, и не теряла вовсе. Во всяком случае, ощущения ухода из реальности как-то особо не возникло. Или я просто неправильно теряю сознание? Все может быть, не спорю. Как-то раньше подобными вещами не приходилось заниматься. Единственное, что я очень хорошо чувствовала, так это боль в плече. Вероятно, я им стукнулась обо что-то твердое и явно не предназначенное для падения молодых и резвых ведуний.
Открыв глаза, я огляделась. М-да. Вокруг тьма. Разве что едва уловимый свет звезд падает на черные верхушки деревьев. Даже луны нет. Это плохо. Придется работать, то есть добираться домой, на ощупь. Причем в прямом смысле.
Рядом послышался приглушенный стон, и моей руки коснулось что-то холодное. О, шаркань приходит в себя.
— Шарик, ты как? — шепнула я, вглядываясь во тьму.
Меня несколько озадачило, что радужное сияние моего тела померкло, однако через секунду я сообразила, что автоматически приняла человеческий облик. Что ж, так даже лучше. Если кто и обнаружит, то можно сказать: шла по лесу, внезапно на голову упала очень большая шишка, все остальное — в тумане. Может, не до конца, но поверят да на свет божий выведут. А в магическом виде весьма сложно будет убедить человека, что это всего лишь маскарадный костюм. В лесу. Ночью.
— Меня будто передавило, — проворчал он.
— Придавило, — автоматически поправила я.
— Нет, передавило. Будто на велосипеде проехались, — снова раздалось ворчание.
Осмотрев, насколько это было возможно в темноте, шарканя, я все же выяснила, что он не ранен.
— Что это было? — тем временем спросил Шарик.
— Могу задать аналогичный вопрос, — вздохнула я. — Но в любом случае мы выбрались из беличьего коридора.
— Вот уж названьице, — буркнул он и обвил хвостом янтарный глобус.
— Какое пришло в голову, — развела руками я. — Если ты хочешь узнать, что нас выбросило наружу, то скажу честно — понятия не имею. Определенно произошла концентрация каких-то сил, и нас целенаправленно вытолкнуло сюда.
— Как умно мы изъясняемся, — фыркнул Шарик. — Концентрация и все такое прочее. А каких?
Этот вопрос заставил меня задуматься. Четкого ответа ж все равно не было. Ну и ладно.
— Я не смогла определить. С таким раньше никогда не сталкивалась. Но у меня было странное ощущение, ну… как бы объяснить, будто нас толкнули в энергетический тоннель, придав при этом очень хорошее ускорение.
Шарик некоторое время молчал, явно анализируя мои слова. Порой мой шаркань прекращал вести себя как маленький вредный ребенок и проявлял подлинно змеиную мудрость и рассудительность. Возможно, и той и другой было еще далеко до абсолютной, но зерно истины все равно присутствовало.
— Ладно, давай вставать и потихоньку продвигаться к дому. Возможно, незваные гости уже покинули наше жилище. — Я поднялась и поморщилась.
В голове словно что-то взорвалось, и на некоторое время пришлось прекратить активные действия. Значит, я в корне ошиблась, предположив, что досталось только моему плечу.
Шарик озабоченно посмотрел на меня:
— Идти можешь?
— Да. — Только вот от кивка пришлось воздержаться. — Но медленно. Иначе тебе придется тащить меня за собой.
— Вот еще, — шикнул змей. — Я и так… Да, кстати, бери свой глобус, а то с ним точно далеко не уползу. И смотри, что это там за свет? — Он указал кончиком хвоста прямо в гущу деревьев.
— Зануда, — отозвалась я, забирая янтарную сферу и медленно направляясь вперед. — Пойдем посмотрим. Все равно угадать не получится.
— Пойдем, — внезапно покладисто согласился Шарик и двинулся за мной.
И хотя змей был насторожен, я-то прекрасно понимала, что этот свет идет от Сосны, что плачет. Скорее всего место выхода из подземного тоннеля оказалось намного ближе, чем предполагали Лесомир и Веселина. Однако, пройдя с десяток метров, убедилась, что когда чего-то не знаешь, «прекрасно понимать» — совершенно не оправдывающее себя занятие.
Дойдя до края лесной тропинки, я резко замерла, рассматривая открывшийся пейзаж.
Мы стояли на крутом обрыве, далеко внизу клубился бархатно-синий и серебристый туман. Казалось, что свет излучал именно он. При этом туман постоянно находился в движении, словно подгоняемый неощутимыми воздушными потоками. Когда я смотрела на это, внутри все будто сжималось от страха. Мы с Шариком оказались перед чем-то запретным, и эта завеса предупреждала, что дальше пути нет.
— Это не вересоченская опушка, — отметил шаркань, заглянув вниз и тут же отпрянув.
— Нет, — согласилась я. — Разве что мы оказались рядом с аномалией. Но я что-то не помню, чтобы нечто подобное встречалось в лесах.
Шарик с сомнением смотрел вниз:
— Знаешь, это похоже на водопад. Только без воды.
Сравнение было очень близким к истине, поэтому спорить я не стала. Неожиданно откуда-то сверху донесся странный скрежет. Словно хлопала крыльями огромная птица. Только крылья у нее были железные, и к шуму от взмахов добавлялся еще и лязг металла.
Шаркань обвился вокруг моей ноги и, прищурившись, смотрел в небо.
— Мне это не нравится, — веско заметил он.
— Мне тоже, — почему-то шепотом ответила я, но тут же увидела, как небо закрыла черная непроницаемая тень. Даже звезды исчезли.
Я невольно сделала шаг назад. Гадать не стоило — это был силуэт огромной птицы. Или создания, невероятно на нее похожего.
— Мамо, — пискнул Шарик (не думала, что шаркани умеют пищать), прячась за меня.
— Осторожнее! — попыталась предупредить я, но над нами пролетел огромный крылатый зверь и издал пронзительный звук, от которого внутри все похолодело.
Перед моими глазами мелькнули лишь бронзовые перья, и в следующую секунду сильные когти впились в плечи, поднимая вверх. От неожиданности я вскрикнула и выронила глобус. Янтарно-золотой шар стремительно полетел вниз, скрываясь в серебристо-синем тумане.
Пребывая в шоке от происходящего, я не сразу сообразила, что меня куда-то уносит неведомое науке существо, а предмет, который по-хорошему стоило беречь, упал черт знает куда. Ну а шаркань...
— А-а-а-а, спасите, помогите, убивают! — орал тем временем Шарик.
Это почти сразу вернуло меня в норму.
Черт с ним, с глобусом. Если потребуется — отыщем, убиваться не стоит. Сейчас бы не свалиться и попытаться успокоиться.
Я дернулась, но когти впились лишь сильнее, давая понять, что время перелета еще не окончено. Глянув вниз, я едва сдержала крик ужаса и поняла, что идея не дергаться не такая уж плохая. Потому что там, далеко подо мной, проносились голые скалы, крутые уступы и чернеющие, словно пасти злобных демонов, глубокие расщелины.
— Шарик, заткнись, — шикнула я, понимая, что иначе шарканя не угомонить.
Тот неожиданно послушался, обвив крепче мою ногу и глядя во все глаза вниз.
— Вика, — выдавил он, — мы разобьемся?
— Не мели чепуху! — рассердилась я.
Возможно, сыграло свою роль то, что еще не рассвело (следовательно, всего я не видела), а ощущение полета было сродни тому, когда я в радужном облике училась ходить по воздуху, поэтому ужаса в связи с тем, что меня оторвали от земли, я не испытывала. Но вот вопрос, куда нас несут и зачем, не выходил из головы.
— Я тебе вот что скажу, — снова начал Шарик. — Думай что хочешь, но мы не на Земле.
— Я подозревала.
— И что? — Змей, кажется, хотел передвинуться, но еще крепче обвил мою ногу кольцами. — Тебе совсем не страшно?
— Страшно, — призналась я.
На этом наша содержательная беседа закончилась, так как я не считала, что общаться в данный момент — подходящее занятие.
Вопреки ожиданиям нас несли не вниз, а поднимали все выше и выше. Я уже начала было подумывать, что неведомая птаха решила нас сбросить, просто сделать это «с размахом», однако в следующую минуту мы оказались возле гладкой серебристо-серой скалы. Птица сделала круг и начала снижаться. Меня весьма неласково уронили на камень, но Шарик умудрился соскользнуть первым, поэтому падала я уже, думая исключительно о себе.
М-да, очередные синяки. Теперь на бедре и, кажется, на той части тела, где спина теряет свое благородное название.
— С тобой будет говорить Рамаол, начальник стражи, — прозвучал надо мной голос.
Подняв глаза, я только сейчас смогла рассмотреть, кем именно была столь беспардонно сюда доставлена.
Высокий — наверное, добрых метр девяносто, если не больше. Одет в причудливые доспехи, имитирующие перья. Каждое «перо» — бронзовые пластинки с чеканным узором. Пластинки плотно подогнаны друг к другу, но при этом скреплены чем-то гибким и прочным, что не стесняет движений, но хорошо защищает. Поразительно, что такие «перья» закрывают все тело: шею, плечи, грудь, руки и ноги. Словно единое целое. Широкий пояс из красного металла охватывает талию, к нему пристегнут короткий меч, кинжал и еще какой-то предмет, напоминающий жезл из солнечного камня. О назначении жезла я могла только догадываться. Сверху накинут плащ до пят. Лицо человека закрыто золотистой маской. К маске искусно приделана плотная ткань с металлическим блеском, закрывающая голову. Все бы ничего, но я что-то не могла вспомнить культуру, где такое было принято носить. Рядом с незнакомцем (или моим пленителем, если вам угодно) стояла большая… нет, огромная птица.
Я затруднялась сравнить ее с одной из тех, которые летают над нами.
Я быстро глянула на белок:
— Покойника?
Вообще-то, когда я с ним разговаривала, на покойника он никак не тянул. Или это такое милое сокращение от фамилии Покойленко? Ой, точно! Белки уже его так называли! Значит, просто моя невнимательность.
— Да, — кивнула Веселина, — Радистав — один из приближенных Скорбияра. Могущественный чародей и создатель тех, кого нельзя уничтожить ни одному живому существу.
— Живому? — недоверчиво переспросила я. — Вы имеете в виду, что управу на них могут найти только мертвые?
Веселина опять кивнула:
— Да, или те, кому подвластна магия смерти. Физически Радистав погиб во время войны с ирийцами, однако каким-то образом Скорбияр сумел дать своему другу способность проходить сквозь века в обличье бесплотного духа и вселяться в человеческие тела, когда это необходимо.
Я пробормотала что-то не очень цензурное про вот такой способ жизни и снова посмотрела на нее:
— А сам-то что? Почему сам не захотел точно так же?
— Скорбияр погиб, защищая нарвийцев. Да и не таким сильным ведуном он был, как Радистав. Он не сумел бы творить из тьмы и мрака.
Я посмотрела на шарканя. Итак, все складывается просто замечательно. В доме шастает непонятно кто, но вполне понятно с какой целью. Видно, господин Покойленко (тьфу, надо ж было еще такую фамилию выбрать!) осознал, что я не слишком тороплюсь выполнять его просьбу, и начал интересоваться вещами, которые мне совсем не нужно знать. Вот и решил наслать своих слуг. Проведать, так сказать. Откуда ж ему было знать, что янтарный шарик возьмет Шарик (вот видите, что происходит, когда количество шариков больше одного на одну жилплощадь) и рванет в лес. В том, что змей сумел отыскать Сосну, что плачет, имея при себе глобус, я даже не сомневалась. К тому же шаркани обладают способностями, благодаря которым могут великолепно ориентироваться в пространстве (как обычном человеческом, так и во всех остальных). Да и нюх у них получше моего. То, что Шарик рядом, меня даже радовало. Единственное, от чего я не в восторге, так это от его размеров.
Сейчас змей больше меня раза в четыре, и это несколько напрягало. Нет, не потому, что это могло плохо кончиться или Шарик причинит мне вред. Просто обычно при любом шухере шаркань привык прятаться за меня. Учитывая разницу в пропорциях, сейчас это весьма проблематично. А так как он все равно приближался (шухер, а не змей), то нужно было срочно что-то решать. И желательно бы принять свой человеческий облик. А раз так, значит, нужно каким-то образом выбираться из этого янтарного подземелья.
Я повернулась к белкам:
— Сказанное требует времени на обдумывание.
Ох, как пафосно получилось. Ну да ладно, речь не об этом.
— Вика, — шепнул Шарик, — а это вообще кто такие?
Вид воинственно настроенных Лесомира и Веселины его явно не обрадовал.
— Да вот, знакомься — янтарные стражи, которые и увели у нас осколки, — хмыкнула я.
— О-о! — Шаркань прищурился, и я тут же сообразила, что змей вовсе не испугался пушистых хулиганов, зато белки осторожно попятились назад. — А вы знаете, что чужие вещи...
— Шарик, мы все выяснили, — поспешно перебила я и быстро глянула на стражей: — Как отсюда выйти?
На этот раз оба проводника не мешкали с ответом. Соседство шарканя их явно не радовало.
— Идите прямо, а как увидите янтарные корни — поднимайтесь вверх. Это простая сосна, она расположена в лесной чаще. Но там все равно безопаснее, чем идти обратным путем, — застрекотала Веселина. — Мы вас проводить не можем — нужно следить, чтобы тени не совершили попытку проникнуть сюда.
— Но… — начал было Шарик.
— Пошли. — Я коснулась змея радужной рукой и потянула за собой. — А с вами еще увидимся.
— Ой-ой-ой! — цвиркнули белки.
Конечно, не факт, что следовало выбираться наружу, но и сидеть под землей я тоже смысла не видела. В любом случае надо как-то действовать, поэтому я все же решила посмотреть, что делается наверху. Признаться честно, сталкивалась с подобным впервые. Бороться с чем-то злым и темным мне еще не приходилось. А тут на тебе!
Янтарные стены излучали мягкое медовое сияние и, казалось, уговаривали никуда не ходить. Остаться, переждать, пока уйдут те, кого так опасались бурштыновы стражи.
Я покачала головой. Вот вам и стражи. Маленькие, а гордые и смелые. Ты им слово, они тебе десять. Да и робкими не назовешь. Разве что несколько не одобрили моего шарканя. Но это, конечно, зря.
— Вика, — тихо позвал Шарик, — по-моему, он нас куда-то ведет.
Обернувшись, я молча уставилась на глобус. Он горел неземным ярким пламенем. Да так, что янтарные стены тускнели в сравнении с ним. Удивительным было то, что шаркань еще не вскрикнул и не сказал, что его обожгло.
— Что это такое? — спросил Шарик, зачарованно рассматривая сферу, которую тут же окутал золотой туман. — Ой!
— Что?! — Я оказалась рядом, коснулась пальцами глобуса и тут же вздрогнула.
Теперь это был не безжизненный шар, а пульсирующий живой янтарь. Бьющийся в моих руках, словно сердце потерянного Бурштынова Ира, янтарь-сердце...
— Не знаю, — услышала я шепот шарканя, скорее походивший на растерянное шипение.
Змеиное тело теперь было красно-золотым, словно мой спутник впитывал в себя свет шара. Я осмотрела себя и поняла, что радужное свечение исчезло, теперь и я сама будто переливаюсь жидким огнем.
— Ну, белки, — пробормотала я, понимая, что без них тут не обошлось.
Внезапно земля задрожала, словно неведомые гиганты решили сдвинуть подземное царство. Янтарное сияние задрожало и разгорелось еще больше. Перед глазами все завертелось и закружилось, вокруг начали вспыхивать золотые и серебряные звезды.
— Вика, что это? — вскрикнул Шарик, интуитивно сжимая шар еще крепче, чтобы не выронить в этой круговерти.
— Не знаю, — выдохнула я, резко зажмуриваясь от ударившего со всех сторон ослепительного света.
В голове все загудело, как от удара, и через секунду я потеряла сознание.
Глава 5. Пленники Фалрьян'Олы
А может, и не теряла вовсе. Во всяком случае, ощущения ухода из реальности как-то особо не возникло. Или я просто неправильно теряю сознание? Все может быть, не спорю. Как-то раньше подобными вещами не приходилось заниматься. Единственное, что я очень хорошо чувствовала, так это боль в плече. Вероятно, я им стукнулась обо что-то твердое и явно не предназначенное для падения молодых и резвых ведуний.
Открыв глаза, я огляделась. М-да. Вокруг тьма. Разве что едва уловимый свет звезд падает на черные верхушки деревьев. Даже луны нет. Это плохо. Придется работать, то есть добираться домой, на ощупь. Причем в прямом смысле.
Рядом послышался приглушенный стон, и моей руки коснулось что-то холодное. О, шаркань приходит в себя.
— Шарик, ты как? — шепнула я, вглядываясь во тьму.
Меня несколько озадачило, что радужное сияние моего тела померкло, однако через секунду я сообразила, что автоматически приняла человеческий облик. Что ж, так даже лучше. Если кто и обнаружит, то можно сказать: шла по лесу, внезапно на голову упала очень большая шишка, все остальное — в тумане. Может, не до конца, но поверят да на свет божий выведут. А в магическом виде весьма сложно будет убедить человека, что это всего лишь маскарадный костюм. В лесу. Ночью.
— Меня будто передавило, — проворчал он.
— Придавило, — автоматически поправила я.
— Нет, передавило. Будто на велосипеде проехались, — снова раздалось ворчание.
Осмотрев, насколько это было возможно в темноте, шарканя, я все же выяснила, что он не ранен.
— Что это было? — тем временем спросил Шарик.
— Могу задать аналогичный вопрос, — вздохнула я. — Но в любом случае мы выбрались из беличьего коридора.
— Вот уж названьице, — буркнул он и обвил хвостом янтарный глобус.
— Какое пришло в голову, — развела руками я. — Если ты хочешь узнать, что нас выбросило наружу, то скажу честно — понятия не имею. Определенно произошла концентрация каких-то сил, и нас целенаправленно вытолкнуло сюда.
— Как умно мы изъясняемся, — фыркнул Шарик. — Концентрация и все такое прочее. А каких?
Этот вопрос заставил меня задуматься. Четкого ответа ж все равно не было. Ну и ладно.
— Я не смогла определить. С таким раньше никогда не сталкивалась. Но у меня было странное ощущение, ну… как бы объяснить, будто нас толкнули в энергетический тоннель, придав при этом очень хорошее ускорение.
Шарик некоторое время молчал, явно анализируя мои слова. Порой мой шаркань прекращал вести себя как маленький вредный ребенок и проявлял подлинно змеиную мудрость и рассудительность. Возможно, и той и другой было еще далеко до абсолютной, но зерно истины все равно присутствовало.
— Ладно, давай вставать и потихоньку продвигаться к дому. Возможно, незваные гости уже покинули наше жилище. — Я поднялась и поморщилась.
В голове словно что-то взорвалось, и на некоторое время пришлось прекратить активные действия. Значит, я в корне ошиблась, предположив, что досталось только моему плечу.
Шарик озабоченно посмотрел на меня:
— Идти можешь?
— Да. — Только вот от кивка пришлось воздержаться. — Но медленно. Иначе тебе придется тащить меня за собой.
— Вот еще, — шикнул змей. — Я и так… Да, кстати, бери свой глобус, а то с ним точно далеко не уползу. И смотри, что это там за свет? — Он указал кончиком хвоста прямо в гущу деревьев.
— Зануда, — отозвалась я, забирая янтарную сферу и медленно направляясь вперед. — Пойдем посмотрим. Все равно угадать не получится.
— Пойдем, — внезапно покладисто согласился Шарик и двинулся за мной.
И хотя змей был насторожен, я-то прекрасно понимала, что этот свет идет от Сосны, что плачет. Скорее всего место выхода из подземного тоннеля оказалось намного ближе, чем предполагали Лесомир и Веселина. Однако, пройдя с десяток метров, убедилась, что когда чего-то не знаешь, «прекрасно понимать» — совершенно не оправдывающее себя занятие.
Дойдя до края лесной тропинки, я резко замерла, рассматривая открывшийся пейзаж.
Мы стояли на крутом обрыве, далеко внизу клубился бархатно-синий и серебристый туман. Казалось, что свет излучал именно он. При этом туман постоянно находился в движении, словно подгоняемый неощутимыми воздушными потоками. Когда я смотрела на это, внутри все будто сжималось от страха. Мы с Шариком оказались перед чем-то запретным, и эта завеса предупреждала, что дальше пути нет.
— Это не вересоченская опушка, — отметил шаркань, заглянув вниз и тут же отпрянув.
— Нет, — согласилась я. — Разве что мы оказались рядом с аномалией. Но я что-то не помню, чтобы нечто подобное встречалось в лесах.
Шарик с сомнением смотрел вниз:
— Знаешь, это похоже на водопад. Только без воды.
Сравнение было очень близким к истине, поэтому спорить я не стала. Неожиданно откуда-то сверху донесся странный скрежет. Словно хлопала крыльями огромная птица. Только крылья у нее были железные, и к шуму от взмахов добавлялся еще и лязг металла.
Шаркань обвился вокруг моей ноги и, прищурившись, смотрел в небо.
— Мне это не нравится, — веско заметил он.
— Мне тоже, — почему-то шепотом ответила я, но тут же увидела, как небо закрыла черная непроницаемая тень. Даже звезды исчезли.
Я невольно сделала шаг назад. Гадать не стоило — это был силуэт огромной птицы. Или создания, невероятно на нее похожего.
— Мамо, — пискнул Шарик (не думала, что шаркани умеют пищать), прячась за меня.
— Осторожнее! — попыталась предупредить я, но над нами пролетел огромный крылатый зверь и издал пронзительный звук, от которого внутри все похолодело.
Перед моими глазами мелькнули лишь бронзовые перья, и в следующую секунду сильные когти впились в плечи, поднимая вверх. От неожиданности я вскрикнула и выронила глобус. Янтарно-золотой шар стремительно полетел вниз, скрываясь в серебристо-синем тумане.
Пребывая в шоке от происходящего, я не сразу сообразила, что меня куда-то уносит неведомое науке существо, а предмет, который по-хорошему стоило беречь, упал черт знает куда. Ну а шаркань...
— А-а-а-а, спасите, помогите, убивают! — орал тем временем Шарик.
Это почти сразу вернуло меня в норму.
Черт с ним, с глобусом. Если потребуется — отыщем, убиваться не стоит. Сейчас бы не свалиться и попытаться успокоиться.
Я дернулась, но когти впились лишь сильнее, давая понять, что время перелета еще не окончено. Глянув вниз, я едва сдержала крик ужаса и поняла, что идея не дергаться не такая уж плохая. Потому что там, далеко подо мной, проносились голые скалы, крутые уступы и чернеющие, словно пасти злобных демонов, глубокие расщелины.
— Шарик, заткнись, — шикнула я, понимая, что иначе шарканя не угомонить.
Тот неожиданно послушался, обвив крепче мою ногу и глядя во все глаза вниз.
— Вика, — выдавил он, — мы разобьемся?
— Не мели чепуху! — рассердилась я.
Возможно, сыграло свою роль то, что еще не рассвело (следовательно, всего я не видела), а ощущение полета было сродни тому, когда я в радужном облике училась ходить по воздуху, поэтому ужаса в связи с тем, что меня оторвали от земли, я не испытывала. Но вот вопрос, куда нас несут и зачем, не выходил из головы.
— Я тебе вот что скажу, — снова начал Шарик. — Думай что хочешь, но мы не на Земле.
— Я подозревала.
— И что? — Змей, кажется, хотел передвинуться, но еще крепче обвил мою ногу кольцами. — Тебе совсем не страшно?
— Страшно, — призналась я.
На этом наша содержательная беседа закончилась, так как я не считала, что общаться в данный момент — подходящее занятие.
Вопреки ожиданиям нас несли не вниз, а поднимали все выше и выше. Я уже начала было подумывать, что неведомая птаха решила нас сбросить, просто сделать это «с размахом», однако в следующую минуту мы оказались возле гладкой серебристо-серой скалы. Птица сделала круг и начала снижаться. Меня весьма неласково уронили на камень, но Шарик умудрился соскользнуть первым, поэтому падала я уже, думая исключительно о себе.
М-да, очередные синяки. Теперь на бедре и, кажется, на той части тела, где спина теряет свое благородное название.
— С тобой будет говорить Рамаол, начальник стражи, — прозвучал надо мной голос.
Подняв глаза, я только сейчас смогла рассмотреть, кем именно была столь беспардонно сюда доставлена.
Высокий — наверное, добрых метр девяносто, если не больше. Одет в причудливые доспехи, имитирующие перья. Каждое «перо» — бронзовые пластинки с чеканным узором. Пластинки плотно подогнаны друг к другу, но при этом скреплены чем-то гибким и прочным, что не стесняет движений, но хорошо защищает. Поразительно, что такие «перья» закрывают все тело: шею, плечи, грудь, руки и ноги. Словно единое целое. Широкий пояс из красного металла охватывает талию, к нему пристегнут короткий меч, кинжал и еще какой-то предмет, напоминающий жезл из солнечного камня. О назначении жезла я могла только догадываться. Сверху накинут плащ до пят. Лицо человека закрыто золотистой маской. К маске искусно приделана плотная ткань с металлическим блеском, закрывающая голову. Все бы ничего, но я что-то не могла вспомнить культуру, где такое было принято носить. Рядом с незнакомцем (или моим пленителем, если вам угодно) стояла большая… нет, огромная птица.
Я затруднялась сравнить ее с одной из тех, которые летают над нами.
