- Я веселюсь не только по праздникам, - его взгляд остановился на Даяне.
Кэрол представила их друг другу, так как они были незнакомы. Том улыбнулся Даяне, та ответила ему робкой улыбкой. Весь оставшийся вечер он ни на шаг не отходил от нее, даря ей все свое внимание. Кэрол украдкой наблюдала за ними с ноющим в груди сердцем. Даяна улыбалась, смеялась, ее красивые глаза вновь обрели живой блеск. Он явно понравился ей. А она ему. Ну почему так случается в этом мире?
Отвернувшись, чтобы не видеть их довольных физиономий, Кэрол присела у елки.
Взяв из груды подарков маленькую, упакованную в яркую оберточную бумагу коробочку, она открыла ее. На голубом фоне бархата сверкнул металлическим блеском небольшой нож, лезвие которого было спрятано в рукоятке. Глаза Кэрол наполнились слезами.
Она так ждала этого вечера, так почему же теперь так грустно? Из-за Тома Фокстера или вообще от обиды на жизнь? Она не заметила, как к ней тихо подсела Эмми. Хорошенькое личико ее выражало огорчение и сопереживание. Тяжело вздохнув, она взяла Кэрол за руку.
- Не расстраивайся, сестренка. Зачем он тебе нужен, этот расфуфыренный попугай, ты найдешь себе мальчика получше, - утешила она.
Кэрол кивнула, но глаза не подняла.
- Ох, уж эти мужчины! – Эмми со злостью сжала кулак. – Так бы и врезала ему по противной физиономии! Хочешь, так и сделаю?
- Не надо, - шепнула Кэрол безжизненным голосом.
Минуту Эмми молчала.
- Это я виновата. Не нужно было приглашать его и знакомить с Даяной. Прости меня.
- Ты не виновата, ты хотела, как лучше.
- А вышло как хуже.
- Почему это? Нет. Смотри, Даяна, наконец-то ожила, - Кэрол улыбнулась, с любовью взглянув на подружку. – Том понравился ей. Никто не мог ее расшевелить, даже мы, а он смог. Разве это плохо? Я рада за нее. И ни чуть не жалею, что она с ним познакомилась и… подружилась.
Эмми пристально посмотрела на нее.
- Да, с одной стороны это хорошо. Но ты…
- А что я? Со мной все в порядке, - глаза ее заискрились нежностью. – Пока ты со мной, мне море по колено.
Эмми засмеялась и сгребла ее в охапку.
- Так будет всегда, крошка, - заверила она, и вдруг о чем-то задумалась. – А знаешь, мальчишки мне не нравятся. Единственный, кого я любила, был Тимми. Потому что он был особенный. А все остальные такие одинаковые, неинтересные. И что вы в них находите? Том, например. И чем это он вам понравился?
Кэрол пожала плечами.
- Ну… он симпатичный, веселый. Не похож на других.
- Правда? – Эмми с повышенным вниманием обсмотрела Тома Фокстера. – А по-моему, он такой же, как и остальные. Наверное, я никогда не смогу влюбиться в одного из них.
- Сможешь, - улыбнулась Кэрол.
- Я чувствую себя мальчишкой, как я могу влюбиться в себе подобного? Будем друг другу морды квасить и все. Девочки мне нравятся гораздо больше.
Кэрол не обратила сейчас никакого внимания на эти слова, потом, со временем, она поймет, что они в себе зарождают.
- Так, подружка, выше нос и пошли веселиться. Мы ведь так ждали этого праздника, - Эмми схватила ее за руку и потащила к гостям.
Кэрол заставила себя больше не думать о Томе Фокстере и развлекалась, как могла.
Уж Эмми постаралась, чтобы она не скучала. Ни она, ни кто-либо другой.
Праздник удался на славу. Все были в восторге. Джоун, Даяна и Кэрол остались ночевать у Эмми, остальные постепенно разошлись по домам. Наведя порядок после праздника, девочки, усталые и счастливые, расположились в комнате Эмми, обсуждая вечер.
Даяна, вопреки своей молчаливости, говорила больше всех. И только о Томе Фокстере.
- Он обещал прийти ко мне в приют, - шептала она с трепетом в голосе. – Ой, девочки, он так мне понравился! Он такой славный, правда?
Она наклонилась к Кэрол, лежащей на мягком матрасе на полу.
- Кэрол, а тебе понравился мой новый друг?
Но та не ответила. Лежа ко всем спиной, она ровно дышала, пытаясь убедить девочек в том, что спит. Все, кроме Эмми, купились. Они не могли видеть, что глаза ее открыты, и что на ресницах застыли маленькие капельки первого разочарования в любви.
И Том Фокстер действительно пришел к Даяне в приют, да еще с огромной коробкой конфет, которыми девочкам потом угощала подруг. Только одна Кэрол не притронулась к конфетам. Эмми, жуя конфету. Украдкой посмотрела на нее. Ей так хотелось, чтобы Кэрол съела хоть одну конфетку – они были просто замечательные. Но она не стала настаивать.
Между Даяной и Томом завязались довольно теплые отношения. Он регулярно навещал ее в приюте, носил подарки, забирал ее в свою компанию, где, по словам Даяны, ей очень нравилось. У нее появились новые друзья, и теперь Кэрол и Эмми виделись с ней не так часто. Приходилось общаться и с Томом Фокстером, как с другом Даяны, но Кэрол вела себя совершенно равнодушна по отношению к нему, не проявляя ни враждебности, ни симпатии. Даже Эмми порой готова была поверить в то, что он ее абсолютно не интересует. Что было на душе у Кэрол, никто не знал, а делиться она не хотела, даже с Эмми.
Кэрол вернулась домой и, к своему удивлению, поняла, что соскучилась по своей комнате. Прижав Лимки к груди, она сидела на подоконнике и смотрела сквозь стекло на улицу.
Внизу, под самым окном, на том месте, где когда-то ласково шумела ветками ее сирень-спасительница, она разглядела одинокий пенечек, покрытый инеем. Нет больше ее любимой сирени, которая уберегла ее жизнь много лет назад. Нет больше Спайка, который не дал умереть Тимми. И нет больше Тимми. И как ужасна, нелепа и бессмысленна была его смерть. Интересно, как суждено умереть ей? Или Эмми с Даяной?
Вздрогнув, Кэрол отогнала от себя прочь эти мысли. Что за тема для размышлений! Почему ей в голову вечно лезут такие мысли?
Она посмотрела на медальончик, которая сделала для нее старушка Мадлен. Он по-прежнему висел у нее на шее, только теперь не на шнурке, а на цепочке, которую Эмми подарила ей на Рождество. Как и много лет назад, она верила в то, что этот талисман убережет ее от смерти.
Она подумала о Розе Дэй.
Она была объявлена в розыск, но шли дни, и надежда на то, что она когда-ни ее будь увидит, быстро таяла. Таяла, как снег на улицах. Что с ней могло случиться? Молодая красивая девушка вдруг исчезает с лица земли, словно ее никогда и не было. И если бы не она, Эмми и Джоун, никто бы даже не заметил, что была такая девушка и вдруг ее не стало, разве что соседка Розы, миссис Чени. Как страшно, подумала Кэрол. Живешь на свете – и тысячи людей даже не замечают этого, случилась с тобой беда – и о тебе никто даже не вспомнил. Ведь у Розы никого не было, кроме племянницы, и только она теперь ее оплакивает. Потому что у Джоун тоже никого нет, кроме Розы. А теперь и той нет.
«У меня есть мама, пусть она меня не любит, но она все равно моя мама, - думала Кэрол. – У меня есть Эмми и Даяна, они любят меня».
- У меня есть ты, - улыбнулась, поцеловав Лимки, она. – Ты мой самый верный и старый друг. Пока вы у меня есть, мне ничего не страшно.
У Кэрол в голове засела одна ужасная мысль, от которой она никак не могла избавиться. А что, если Элен замешана в том, что случилось с Розой? Что, если это она что-нибудь сделала с Розой, чтобы та не выдала тайну смерти Мадлен?
Как Кэрол хотела уехать куда-нибудь очень далеко от этой страшной женщины, которая по странной прихоти судьбы была ее матерью, человеком, которого она боялась и ненавидела всю жизнь. В глубине души девочки жила мечта, что в один прекрасный день приедет ее отец и заберет ее отсюда. Он будет похож на Мэтта, образ которого продолжал жить в памяти девочки. Такой же ласковый и добрый. И он будет любить ее, очень.
Холода в этом году затянулись, весна была мрачной и дождливой.
Люди с нетерпением ждали лета, теплого и ласкового солнца, но временами казалось, что такого дня не настанет.
Отношения Кэрол и ее подруг с сестрами Блейз резко обострились. Причиной тому, как и следовало ожидать, был Том Фокстер.
Кейт была в такой ярости, что поклялась отомстить Даяне и ее подругам за то, что увели у нее ее парня. Эмми открыто смеялась над ее угрозами, ее это даже забавляло.
- Да что они могут нам сделать? Пусть только сунуться – я их обеих в бараний рог скручу!
Надо было видеть, как изменилась Даяна. Из неряшливой и ко всему безразличной мумии она превратилась в распрекрасную куколку. Огромные синие глаза обрели живой блеск и жизнерадостность, казалось, жизнь перестала ей казаться ей такой безнадежной. Депрессия, в которой она пребывала, постепенно отступила. Она привыкла к жизни в приюте, благодаря Джоун ее никто не обижал.
В первые же солнечные теплые деньки Эмми, Кэрол и Даяна наведались в свой сарайчик. Эмми с радостью несла в корзинке немного собачьего корма на могилку Спайка, Даяна – несколько цветочков, первыми появившиеся из земли этой холодной весной.
Крик ярости вырвался из груди Эмми, а цветы выпали из рук Даяны, когда они увидели могилу Спайка, вернее то, что от нее осталось. Могила была разрыта, а останки разбросаны по земле. Зажав рот рукой, Кэрол отвернулась.
- Боже мой, - тихо проговорила Даяна.
- Сволочи! Гады! Сучки паршивые! Ненавижу! – сжав кулаки, Эмми решительно зашагала в том направлении, откуда они только что пришли.
- Эмми, ты куда?
- Они ответят мне за это!
Девочки поспешили за ней, уже догадываясь о намерениях подруги и о предстоящей расправе. Кэрол с замиранием сердца представляла, что сейчас будет. Эмми была в ярости. Сестры Блейз хотели задеть ее за живое, и у них это получилось. Интересно, а задумывались они о последствиях?
Они пришли к самому дому семьи Блейз. Никогда раньше они и близко не подходили к нему. Это был красивый ухоженный особняк, отделенный от всех остальных зданий высокой изгородью, покрытой пышным плющом. Он резко выделялся своим богатым и роскошным видом, вызывая уважение и зависть у людей этого маленького городка.
Но у маленькой компании, остановившейся сейчас у высоких ворот, и этот дом, и его обитатели вызывали лишь ненависть и презрение.
Эмми решительно нажала кнопку звонка. Прошла минута. Эмми опять вдавила кнопку со всех сил и не отпускала, пока вдруг не раздался раздраженный голос:
- Кто там такой нетерпеливый?
Кэрол растерялась, не понимая, откуда голос. Подняв глаза, она увидела почти незаметное на первый взгляд устройство, из которого слышался этот неприятный женский голос.
- Это Эмили Берджес. Мне нужны Кейт и Мэг.
- А-а, Эмми… Та самая грубиянка, которая достает моих девочек.
- Скажите им, чтобы вышли, у меня к ним есть разговор.
- Я ничего не буду им говорить. Уходи.
- Не уйду!
Но голос женщины уже умолк. Эмми настойчиво вдавила кнопку, но безрезультатно.
Кэрол потянула ее за рукав.
- Эмми, пойдем.
- Эй, вы, две говнючки, я все равно вас достану! – схватив камень, Эмми швырнула его в окно. Послышался звон стекла, но девочки не стали разглядывать, что от него осталось, дав стрекоча и схватив за руки разъярённую подружку.
Им недолго пришлось ждать встречи с сестрами Блейз.
Через два они застали их в своей хижинке, где те совершали очередную гадость.
Эмми, не раздумывая, кинулась в драку. Кэрол тоже пришлось ввязаться. Даяна не вмешивалась. Она никогда не умела махать кулаками, да и не горела таким желанием. Как и во всех остальных стычках, сестрам Блейз досталось больше, чем Эмми и Кэрол. Но на этот раз Эмми была беспощадна. Сестры еле унесли ноги, все побитые.
- Пусть только попробуют еще раз сюда сунуться! – горячо высказалась Эмми.
После этого пыл ее заметно поостыл, она считала, что Спайк отмщен.
Сестры Блейз на какое-то время притихли. Как всегда, они залечивали свои синяки и строили планы мести. Но на этот раз все закончилось тем, что Эмми и Кэрол вылетели из школы. Мать близняшек подняла такой шум, что от девочек отвернулись все знакомые. Миссис Блейз прославила их, как бандиток, юных извергов, и даже грозилась упрятать их за решетку.
Она даже приходила к Кэрол домой, требуя от ее матери компенсацию. Элен, хоть и была еще слаба, спустила ее с лестницы, послав на три веселых буквы, и пригрозила, что если та не угомонится, она придушит ее собственным бюстгальтером. Шокированная женщина поспешила убраться под хохот и улюлюканье жительниц мотеля. А Элен лишь удивленно посмотрела на дочь и сказала:
- Никогда от тебя не ожидала, Кэролайн. Но ты правильно сделала, что надрала задницы этим расфуфыренным курицам. Впервые ты сделала что-то, чем я могла бы гордиться.
Отвернувшись, она пошла к себе.
- А как же школа, мам? – осмелилась спросить Кэрол.
- Нечего тебе там делать. Все равно тебя там все презирают.
- Это неправда!
- Правда. Ты будешь работать. Я так решила.
- Где работать?
Элен бросила на нее насмешливый взгляд и скрылась в своей комнате, так и не ответив.
Этот день был чем-то необычен – яркий, солнечный, какой-то веселый и жизнерадостный. Люди были как никогда приветливы и улыбчивы, может, на них тоже влиял этот день.
Так думала Кэрол. У нее было потрясающее настроение, она чувствовала себя счастливой. Этому не было объяснения, просто необъяснимая радость в душе, беспричинная.
И все сегодня было хорошо, все ладно.
«Сегодня обязательно должно произойти что-то необычайно приятное!» - думала Кэрол. Она чувствовала, что что-то обязательно сегодня произойдет. Она знала.
День начался с ранней рыбалки, на которую ее и Даяну потащила Эмми. Она взяла с собой палатку и даже котелок для ухи. Даяна дремала в палатке, не очень интересуясь рыбалкой. Кэрол тоже не понимала, что интересного в нудном сидении на берегу с громоздкой, как ей казалось, удочкой, но из любви к подружке приходилось составлять компанию. В то время, как Эмми таскала рыбу одну за одной, Кэрол со скучающей миной наблюдала за поплавком, стараясь вновь не прозевать шальную рыбку или не потянуть раньше времени.
- Надо ловить момент, - учила Эмми. – Поспешишь – сорвется, опоздаешь – сожрет наживку и махнет тебе хвостом, посылая куда подальше.
Но Кэрол никак не могла «поймать момент», и лишь удивлялась, как ловко орудует удочкой Эмми. Уставшими глазами она наблюдала за тем, как рыба водит по воде поплавок. Напрягшись всем телом, Кэрол «ловила момент», как выражалась Эмми. И вдруг поплавок резко нырнул под воду. Кэрол рванула удочку и – о чудо! На крючке в отчаянной попытке вырваться билась огромная рыбина.
- Ого! – воскликнула Эмми. – Ну, ты, подружка, даешь! Неплохо для новичка.
Настроение Кэрол мгновенно поднялось, ей показалось, что она лопнет от гордости. И рыбалка показалась не таким уже бесполезным и скучным занятием. Больше поймать рыбы ей не удалось и, смотав удочки, они принялись за завтрак. Уха показалось обалденной и, наевшись, девочки пеклись на солнышке и купались.
К вечеру они пошли в свою хижинку, собираясь остаться там с ночевкой.
Сидя в темноте, они слушали страшные истории Эмми, и их сердца так и замирали от каждого шороха за стенами сарайчика, как и годы назад, когда они были еще маленькими девочками. А потом почему-то вспомнили времена, когда с ними были Тимми и Спайк. Погрустив, они улеглись спать.
Кэрол, закутавшись в одеяло, развлекалась тем, что представляла себя в диких джунглях, кишащих кровожадными голодными хищниками. Вот сейчас вокруг домика бродит кто-нибудь из них, лев, например.
Кэрол представила их друг другу, так как они были незнакомы. Том улыбнулся Даяне, та ответила ему робкой улыбкой. Весь оставшийся вечер он ни на шаг не отходил от нее, даря ей все свое внимание. Кэрол украдкой наблюдала за ними с ноющим в груди сердцем. Даяна улыбалась, смеялась, ее красивые глаза вновь обрели живой блеск. Он явно понравился ей. А она ему. Ну почему так случается в этом мире?
Отвернувшись, чтобы не видеть их довольных физиономий, Кэрол присела у елки.
Взяв из груды подарков маленькую, упакованную в яркую оберточную бумагу коробочку, она открыла ее. На голубом фоне бархата сверкнул металлическим блеском небольшой нож, лезвие которого было спрятано в рукоятке. Глаза Кэрол наполнились слезами.
Она так ждала этого вечера, так почему же теперь так грустно? Из-за Тома Фокстера или вообще от обиды на жизнь? Она не заметила, как к ней тихо подсела Эмми. Хорошенькое личико ее выражало огорчение и сопереживание. Тяжело вздохнув, она взяла Кэрол за руку.
- Не расстраивайся, сестренка. Зачем он тебе нужен, этот расфуфыренный попугай, ты найдешь себе мальчика получше, - утешила она.
Кэрол кивнула, но глаза не подняла.
- Ох, уж эти мужчины! – Эмми со злостью сжала кулак. – Так бы и врезала ему по противной физиономии! Хочешь, так и сделаю?
- Не надо, - шепнула Кэрол безжизненным голосом.
Минуту Эмми молчала.
- Это я виновата. Не нужно было приглашать его и знакомить с Даяной. Прости меня.
- Ты не виновата, ты хотела, как лучше.
- А вышло как хуже.
- Почему это? Нет. Смотри, Даяна, наконец-то ожила, - Кэрол улыбнулась, с любовью взглянув на подружку. – Том понравился ей. Никто не мог ее расшевелить, даже мы, а он смог. Разве это плохо? Я рада за нее. И ни чуть не жалею, что она с ним познакомилась и… подружилась.
Эмми пристально посмотрела на нее.
- Да, с одной стороны это хорошо. Но ты…
- А что я? Со мной все в порядке, - глаза ее заискрились нежностью. – Пока ты со мной, мне море по колено.
Эмми засмеялась и сгребла ее в охапку.
- Так будет всегда, крошка, - заверила она, и вдруг о чем-то задумалась. – А знаешь, мальчишки мне не нравятся. Единственный, кого я любила, был Тимми. Потому что он был особенный. А все остальные такие одинаковые, неинтересные. И что вы в них находите? Том, например. И чем это он вам понравился?
Кэрол пожала плечами.
- Ну… он симпатичный, веселый. Не похож на других.
- Правда? – Эмми с повышенным вниманием обсмотрела Тома Фокстера. – А по-моему, он такой же, как и остальные. Наверное, я никогда не смогу влюбиться в одного из них.
- Сможешь, - улыбнулась Кэрол.
- Я чувствую себя мальчишкой, как я могу влюбиться в себе подобного? Будем друг другу морды квасить и все. Девочки мне нравятся гораздо больше.
Кэрол не обратила сейчас никакого внимания на эти слова, потом, со временем, она поймет, что они в себе зарождают.
- Так, подружка, выше нос и пошли веселиться. Мы ведь так ждали этого праздника, - Эмми схватила ее за руку и потащила к гостям.
Кэрол заставила себя больше не думать о Томе Фокстере и развлекалась, как могла.
Уж Эмми постаралась, чтобы она не скучала. Ни она, ни кто-либо другой.
Праздник удался на славу. Все были в восторге. Джоун, Даяна и Кэрол остались ночевать у Эмми, остальные постепенно разошлись по домам. Наведя порядок после праздника, девочки, усталые и счастливые, расположились в комнате Эмми, обсуждая вечер.
Даяна, вопреки своей молчаливости, говорила больше всех. И только о Томе Фокстере.
- Он обещал прийти ко мне в приют, - шептала она с трепетом в голосе. – Ой, девочки, он так мне понравился! Он такой славный, правда?
Она наклонилась к Кэрол, лежащей на мягком матрасе на полу.
- Кэрол, а тебе понравился мой новый друг?
Но та не ответила. Лежа ко всем спиной, она ровно дышала, пытаясь убедить девочек в том, что спит. Все, кроме Эмми, купились. Они не могли видеть, что глаза ее открыты, и что на ресницах застыли маленькие капельки первого разочарования в любви.
И Том Фокстер действительно пришел к Даяне в приют, да еще с огромной коробкой конфет, которыми девочкам потом угощала подруг. Только одна Кэрол не притронулась к конфетам. Эмми, жуя конфету. Украдкой посмотрела на нее. Ей так хотелось, чтобы Кэрол съела хоть одну конфетку – они были просто замечательные. Но она не стала настаивать.
Между Даяной и Томом завязались довольно теплые отношения. Он регулярно навещал ее в приюте, носил подарки, забирал ее в свою компанию, где, по словам Даяны, ей очень нравилось. У нее появились новые друзья, и теперь Кэрол и Эмми виделись с ней не так часто. Приходилось общаться и с Томом Фокстером, как с другом Даяны, но Кэрол вела себя совершенно равнодушна по отношению к нему, не проявляя ни враждебности, ни симпатии. Даже Эмми порой готова была поверить в то, что он ее абсолютно не интересует. Что было на душе у Кэрол, никто не знал, а делиться она не хотела, даже с Эмми.
Кэрол вернулась домой и, к своему удивлению, поняла, что соскучилась по своей комнате. Прижав Лимки к груди, она сидела на подоконнике и смотрела сквозь стекло на улицу.
Внизу, под самым окном, на том месте, где когда-то ласково шумела ветками ее сирень-спасительница, она разглядела одинокий пенечек, покрытый инеем. Нет больше ее любимой сирени, которая уберегла ее жизнь много лет назад. Нет больше Спайка, который не дал умереть Тимми. И нет больше Тимми. И как ужасна, нелепа и бессмысленна была его смерть. Интересно, как суждено умереть ей? Или Эмми с Даяной?
Вздрогнув, Кэрол отогнала от себя прочь эти мысли. Что за тема для размышлений! Почему ей в голову вечно лезут такие мысли?
Она посмотрела на медальончик, которая сделала для нее старушка Мадлен. Он по-прежнему висел у нее на шее, только теперь не на шнурке, а на цепочке, которую Эмми подарила ей на Рождество. Как и много лет назад, она верила в то, что этот талисман убережет ее от смерти.
Она подумала о Розе Дэй.
Она была объявлена в розыск, но шли дни, и надежда на то, что она когда-ни ее будь увидит, быстро таяла. Таяла, как снег на улицах. Что с ней могло случиться? Молодая красивая девушка вдруг исчезает с лица земли, словно ее никогда и не было. И если бы не она, Эмми и Джоун, никто бы даже не заметил, что была такая девушка и вдруг ее не стало, разве что соседка Розы, миссис Чени. Как страшно, подумала Кэрол. Живешь на свете – и тысячи людей даже не замечают этого, случилась с тобой беда – и о тебе никто даже не вспомнил. Ведь у Розы никого не было, кроме племянницы, и только она теперь ее оплакивает. Потому что у Джоун тоже никого нет, кроме Розы. А теперь и той нет.
«У меня есть мама, пусть она меня не любит, но она все равно моя мама, - думала Кэрол. – У меня есть Эмми и Даяна, они любят меня».
- У меня есть ты, - улыбнулась, поцеловав Лимки, она. – Ты мой самый верный и старый друг. Пока вы у меня есть, мне ничего не страшно.
У Кэрол в голове засела одна ужасная мысль, от которой она никак не могла избавиться. А что, если Элен замешана в том, что случилось с Розой? Что, если это она что-нибудь сделала с Розой, чтобы та не выдала тайну смерти Мадлен?
Как Кэрол хотела уехать куда-нибудь очень далеко от этой страшной женщины, которая по странной прихоти судьбы была ее матерью, человеком, которого она боялась и ненавидела всю жизнь. В глубине души девочки жила мечта, что в один прекрасный день приедет ее отец и заберет ее отсюда. Он будет похож на Мэтта, образ которого продолжал жить в памяти девочки. Такой же ласковый и добрый. И он будет любить ее, очень.
Холода в этом году затянулись, весна была мрачной и дождливой.
Люди с нетерпением ждали лета, теплого и ласкового солнца, но временами казалось, что такого дня не настанет.
Отношения Кэрол и ее подруг с сестрами Блейз резко обострились. Причиной тому, как и следовало ожидать, был Том Фокстер.
Кейт была в такой ярости, что поклялась отомстить Даяне и ее подругам за то, что увели у нее ее парня. Эмми открыто смеялась над ее угрозами, ее это даже забавляло.
- Да что они могут нам сделать? Пусть только сунуться – я их обеих в бараний рог скручу!
Надо было видеть, как изменилась Даяна. Из неряшливой и ко всему безразличной мумии она превратилась в распрекрасную куколку. Огромные синие глаза обрели живой блеск и жизнерадостность, казалось, жизнь перестала ей казаться ей такой безнадежной. Депрессия, в которой она пребывала, постепенно отступила. Она привыкла к жизни в приюте, благодаря Джоун ее никто не обижал.
В первые же солнечные теплые деньки Эмми, Кэрол и Даяна наведались в свой сарайчик. Эмми с радостью несла в корзинке немного собачьего корма на могилку Спайка, Даяна – несколько цветочков, первыми появившиеся из земли этой холодной весной.
Крик ярости вырвался из груди Эмми, а цветы выпали из рук Даяны, когда они увидели могилу Спайка, вернее то, что от нее осталось. Могила была разрыта, а останки разбросаны по земле. Зажав рот рукой, Кэрол отвернулась.
- Боже мой, - тихо проговорила Даяна.
- Сволочи! Гады! Сучки паршивые! Ненавижу! – сжав кулаки, Эмми решительно зашагала в том направлении, откуда они только что пришли.
- Эмми, ты куда?
- Они ответят мне за это!
Девочки поспешили за ней, уже догадываясь о намерениях подруги и о предстоящей расправе. Кэрол с замиранием сердца представляла, что сейчас будет. Эмми была в ярости. Сестры Блейз хотели задеть ее за живое, и у них это получилось. Интересно, а задумывались они о последствиях?
Они пришли к самому дому семьи Блейз. Никогда раньше они и близко не подходили к нему. Это был красивый ухоженный особняк, отделенный от всех остальных зданий высокой изгородью, покрытой пышным плющом. Он резко выделялся своим богатым и роскошным видом, вызывая уважение и зависть у людей этого маленького городка.
Но у маленькой компании, остановившейся сейчас у высоких ворот, и этот дом, и его обитатели вызывали лишь ненависть и презрение.
Эмми решительно нажала кнопку звонка. Прошла минута. Эмми опять вдавила кнопку со всех сил и не отпускала, пока вдруг не раздался раздраженный голос:
- Кто там такой нетерпеливый?
Кэрол растерялась, не понимая, откуда голос. Подняв глаза, она увидела почти незаметное на первый взгляд устройство, из которого слышался этот неприятный женский голос.
- Это Эмили Берджес. Мне нужны Кейт и Мэг.
- А-а, Эмми… Та самая грубиянка, которая достает моих девочек.
- Скажите им, чтобы вышли, у меня к ним есть разговор.
- Я ничего не буду им говорить. Уходи.
- Не уйду!
Но голос женщины уже умолк. Эмми настойчиво вдавила кнопку, но безрезультатно.
Кэрол потянула ее за рукав.
- Эмми, пойдем.
- Эй, вы, две говнючки, я все равно вас достану! – схватив камень, Эмми швырнула его в окно. Послышался звон стекла, но девочки не стали разглядывать, что от него осталось, дав стрекоча и схватив за руки разъярённую подружку.
Им недолго пришлось ждать встречи с сестрами Блейз.
Через два они застали их в своей хижинке, где те совершали очередную гадость.
Эмми, не раздумывая, кинулась в драку. Кэрол тоже пришлось ввязаться. Даяна не вмешивалась. Она никогда не умела махать кулаками, да и не горела таким желанием. Как и во всех остальных стычках, сестрам Блейз досталось больше, чем Эмми и Кэрол. Но на этот раз Эмми была беспощадна. Сестры еле унесли ноги, все побитые.
- Пусть только попробуют еще раз сюда сунуться! – горячо высказалась Эмми.
После этого пыл ее заметно поостыл, она считала, что Спайк отмщен.
Сестры Блейз на какое-то время притихли. Как всегда, они залечивали свои синяки и строили планы мести. Но на этот раз все закончилось тем, что Эмми и Кэрол вылетели из школы. Мать близняшек подняла такой шум, что от девочек отвернулись все знакомые. Миссис Блейз прославила их, как бандиток, юных извергов, и даже грозилась упрятать их за решетку.
Она даже приходила к Кэрол домой, требуя от ее матери компенсацию. Элен, хоть и была еще слаба, спустила ее с лестницы, послав на три веселых буквы, и пригрозила, что если та не угомонится, она придушит ее собственным бюстгальтером. Шокированная женщина поспешила убраться под хохот и улюлюканье жительниц мотеля. А Элен лишь удивленно посмотрела на дочь и сказала:
- Никогда от тебя не ожидала, Кэролайн. Но ты правильно сделала, что надрала задницы этим расфуфыренным курицам. Впервые ты сделала что-то, чем я могла бы гордиться.
Отвернувшись, она пошла к себе.
- А как же школа, мам? – осмелилась спросить Кэрол.
- Нечего тебе там делать. Все равно тебя там все презирают.
- Это неправда!
- Правда. Ты будешь работать. Я так решила.
- Где работать?
Элен бросила на нее насмешливый взгляд и скрылась в своей комнате, так и не ответив.
Этот день был чем-то необычен – яркий, солнечный, какой-то веселый и жизнерадостный. Люди были как никогда приветливы и улыбчивы, может, на них тоже влиял этот день.
Так думала Кэрол. У нее было потрясающее настроение, она чувствовала себя счастливой. Этому не было объяснения, просто необъяснимая радость в душе, беспричинная.
И все сегодня было хорошо, все ладно.
«Сегодня обязательно должно произойти что-то необычайно приятное!» - думала Кэрол. Она чувствовала, что что-то обязательно сегодня произойдет. Она знала.
День начался с ранней рыбалки, на которую ее и Даяну потащила Эмми. Она взяла с собой палатку и даже котелок для ухи. Даяна дремала в палатке, не очень интересуясь рыбалкой. Кэрол тоже не понимала, что интересного в нудном сидении на берегу с громоздкой, как ей казалось, удочкой, но из любви к подружке приходилось составлять компанию. В то время, как Эмми таскала рыбу одну за одной, Кэрол со скучающей миной наблюдала за поплавком, стараясь вновь не прозевать шальную рыбку или не потянуть раньше времени.
- Надо ловить момент, - учила Эмми. – Поспешишь – сорвется, опоздаешь – сожрет наживку и махнет тебе хвостом, посылая куда подальше.
Но Кэрол никак не могла «поймать момент», и лишь удивлялась, как ловко орудует удочкой Эмми. Уставшими глазами она наблюдала за тем, как рыба водит по воде поплавок. Напрягшись всем телом, Кэрол «ловила момент», как выражалась Эмми. И вдруг поплавок резко нырнул под воду. Кэрол рванула удочку и – о чудо! На крючке в отчаянной попытке вырваться билась огромная рыбина.
- Ого! – воскликнула Эмми. – Ну, ты, подружка, даешь! Неплохо для новичка.
Настроение Кэрол мгновенно поднялось, ей показалось, что она лопнет от гордости. И рыбалка показалась не таким уже бесполезным и скучным занятием. Больше поймать рыбы ей не удалось и, смотав удочки, они принялись за завтрак. Уха показалось обалденной и, наевшись, девочки пеклись на солнышке и купались.
К вечеру они пошли в свою хижинку, собираясь остаться там с ночевкой.
Сидя в темноте, они слушали страшные истории Эмми, и их сердца так и замирали от каждого шороха за стенами сарайчика, как и годы назад, когда они были еще маленькими девочками. А потом почему-то вспомнили времена, когда с ними были Тимми и Спайк. Погрустив, они улеглись спать.
Кэрол, закутавшись в одеяло, развлекалась тем, что представляла себя в диких джунглях, кишащих кровожадными голодными хищниками. Вот сейчас вокруг домика бродит кто-нибудь из них, лев, например.
