Больше всего оно напоминало склад на дорожной станции, но чем именно «мастиф» не мог понять. Вокруг стоял полумрак, в редких просветах танцевала пыль. И все понятно, еси бы не «лев».
- С кем имею честь познакомиться? - с вежливой улыбкой поинтересовался златогривый.
- Тот же вопрос.
Оскал, но очень хороши замаскированный под широкую улыбку, был ему ответом. Незнакомец ему не доверял, хоть и скрывал это, помог и оказал первую помощь - шишка на затылке имелась, но крови не было. Одежда была хорошего качества, хоть изрядно и потрепалась. Манеры у «льва» были на зависть и вызывали кислую улыбку у самого следователя. Только манеры и вежливая речь не могли скрыть натуру хищника. «Львом» он воспринимался не из-за внешности, все его движения, повадки говорили, что этот человек может быть опасен.
- Анхель Носков, следователь по особо важным делам, - представился «мастиф», оценив собеседника.
- Лев Разуляк.
В этот момент стены содрогнулись и раздался сильный грохот. Носков вцепился в руку Льва мертвой хваткой. На его удивление тот не обратил на это никакого внимания.
- Здесь рельсы от тележек, - ткнул следователь пальцем в борозды у стены. Вот, что напоминало ему дорожную станцию! Он начал быстро соображвть. - Сюда пустили состав. Бежать некуда, надо лечь в углубление между рельсами!
- Откуда такая уверенность? - перекрикивая шум спросил Разуляк.
Отвечать было бессмысленно, грохот становился все сильнее. Анхельобманным маневром заставил Льва потерять равновесие. Тратить время на объяснения он не стал, понимая что его нет. Разуляк упал. Анхель крепко обхватил мужчину за плечи и перекатился с ним в указанное место. Вот тут муж Кипринв начал сопротивляться и Носков осознал со всей четкостью, что они не успеют, их размажет составом. Внезапно борьба прекратилась, Лев толкнул его к стене и быстро улегся между борозд. Через секунду над ними пролетел тяжелый состав. Кажется его задело. Боль обожгла плечо. Носков лежал сцепив зубы. В голове крутилась одна только мысль «Как глупо».
В какой момент все стихло, он не заметил. Вернул к реальности полурык - полустон.
- Левушка, живой? - прохрипел следователь. - Лучше тебе быть живым. А то как я Киприне потом объяснять буду, что муж ее пропавший был у меня в руках и я его не уберег? Она же меня сотрет в порошок. А ее потом Марфа сотрет. Тебе это надо? Мне точно нет.
Сначала все было тихо. Так тихо, что «мастиф» начал подозревать самое плохое. Только встать и посмотреть у него не хватало сил - последние ушли на акробатические трюки.
- Господи, спасибо тебе! Я уже и забыл как это прекрасно.
Анхель силой воли заставил себя подняться. В Горске все явно сумасшедшие! Если это и есть тот самый Разуляк, то чему он радуется? Вернее есть много чему радоваться, но чему конкретно этот радуется? Левушка повернул лицо к Носкову. Физиономия была коричневая, состав был старым и ржавым, в этом Анхель был уверен, и припорошило их хорошенько. Кроме ржавой присыпки никаких повреждений на Разуляке не было видно. На свое предплечье следователь посмотрел с опаской. Кожа содрана, но кроме царапин ничего серьезного не видно. Голова гудит, шишка болит, но! Жив, дышит, ноги-руки в наличии и даже целы, а значит есть повод радоваться.
- Не спросишь меня, чему я так рад? - обратился к нему Лев.
- Захочешь - скажешь. Жив, цел - уже повод для радости.
Разуляк хмыкнул и помог подняться «мастифу».
- Ты женат? - спросил он.
- Пока еще нет. Не надо лезть к моему плечу, - осадил он Разуляка.
Лев хмыкнул.
- А, ну да. Марфа же…
- Что Марфа? - подозрительно спросил Носков.
В этот момент пропавший начальник надзора за сверхчувствительными людьми коварно улыбнулся и вправил плечо. Боль была яркая, острая, выжигающая, но кратковременная.
- Обещаю не рассказывать Марфе Васильевне про то, как ты ругаешься, - довольно сообщил он Носкову. - А радовался я тому, что снова испытал чувство, когда понимаешь, что твоя любимая наворотит дел, а тебе потом разгребать. Это прекрасное чувство.
Анхель недоверчиво посмотрел на него. Вроде головой тот не ударялся… Разуляк понятливо хмыкнул.
- Вот когда твоя Марфа что-нибудь выкинет эдакое, а ты вместо того чтобы испытывать стыд или злость думаешь «Моя!». Вот о чем я. Я знаю свою жену и ее способность контролировать эмоции. Она сильный сенсуит и хорошо справляется...
- Но иногда ее заносит, - закончил за него следователь.
- Моя! - с совершенно счастливой улыбкой подтвердил Лев.
- Спасибо, что вправил мне плечо.
- Не стоит. Ты спас мне жизнь. По началу я решил, что тебя подослали, чтобы разговорить меня.
Носков понятливо кивнул.
- Если бы я хотел втереться к тебе в доверие, то сделал бы абсолютно все то же самое: спас тебя, сам бы пострадал… так что если не доверяешь, продолжай.
Левушка рассмеялся.
- Прости, брат, уже не получиться. Давай лучше выбираться отсюда. Тот, кто спустил на нас состав с тележками хотел, чтобы мы погибли.
- Согласен. Как думаешь, он придет проверять? Если что, я могу притвориться трупом и полежать пару часов. Выгляжу я подобающе.
Умом он понимал, чтоинесет бред, но силы окончательно покинули "мастифа". Разуляк подхватил следователя по особо важным делам подмышки и помог встать.
- Пошли, подобающе выглядящий. Смотреть было бы нечего. Размазало и все. Нам оставили открытым вход.
- Вот это меня и беспокоит, - тихо сказал «Мастиф».
Остановить Разуляка оказалось невозможно. Оказывается начальника по надзору держали в этой пещере давно. Он никого не видел, но иногда слышал чьи-то голоса, искаженные эхом. После долгих наблюдений Лев вычислил, что разговаривало двое. До появления Анхеля все было более ли менее предсказуемо и спокойно. Разуляка не кормили, не поили, но и убить не пытались. Чем питался начальник надзора Носков предпочитал не спрашивать. После выпущенного состава мужчина словно сорвался с цепи. Он торопился выбраться.
- Я все понимаю: муж - жена и что ты обязан ее защищать, но к чему эта спешка?
Лев резко развернулся и Анхеля повело в сторону от неожиданности.
- Ты не понимаешь!
- Именно. - Носков ухватился за выступ в стене. - Поэтому и спрашиваю. Зачем бежать прямо в пасть к льву? Надо разобраться и потом действовать.
Разуляк резко выдохнул. Игра слов получилась своеобразной.
- Давай договоримся: я тебе не мешаю, ты - мне.
Носков готов был рвать на себе волосы. В переносном смысле, конечно. После стольких манипуляций с кудрями портить собственное творение? Ни за что! Но вцепиться в волосы хотелось, пусть даже и не себе.
- Лев, ты как раз своей спешкой и суетой мешаешь мне. Объяснить можешь? Почему ты решил, что Киприна в опасности именно сейчас? Что заставило тебя так думать? Что ты намерен делать? Прибежать и напугать всех? Да. Вид у нас устрашающий, но только для детей, которые не хотят мыться. Почему тебя похитили?
Начальник надзора стоял и молча сжимал и разжимал кулаки.
- Я совершил ошибку, - медленно произнес он. - Решил, что смогу разобраться сам. Когда понял, что «сам» не получится, меня устранили.
- Прямо не город, а рассадник секретных агентов. Ты еще добавь , что с Пантелемошей в одном заведении учился и такой же уникум, - устало произнес Анхель. - Что за ошибка? Это связанно с маленьким количеством сенсуитов? Кто устранил?
- Доказательств у меня никаких, - угрюмо признался Лев. - И да это связанно с сенсуитами.
Следователь закатил глаза. Ему можно, он сейчас раненный и контуженный.
- И как в плохой пьесе сейчас из-за угла на нас выйдут преступники, свяжут и я так не узнаю имени главного злодея. Ты специально тянешь время?
Разуляк мотнул головой.
- Нет. Только предъявить мне нечего. Я не знаю кто меня похитил. Подозреваемых тоже толком нет.
- Ты думал на Руфину?
Левушка кивнул.
- Но она чиста.
- А Эсфирь?
- Насчет ее прошлого никто не может подтвердить, но за то время, что она в Горске - она чиста.
- Тогда кто?
Начальник надзора махнул рукой.
- Все сводится к Киприне. Если бы не одно но, я бы и сам начал ее подозревать.
«Мастиф» сделал стойку.
- Какое «но»?
- Киприна плохо доверяет людям. По ней не скажешь, но это так. На это есть причины. Пару лет назад случился неприятный случай: кто-то воздействовал на уличных мальчишек, пытаясь их перевоспитать. Дело замяли и большинство решило, что таким образом моя жена старается исправить чьи-то пороки. Но во-первых, она никогда так не делает, потому что не может после событий десятилетней давности. У нее стоит жесткий внутренний запрет. Она может нравиться чуть больше, чем человек воспринимает или довериться ей больше. Она может заставить почувствовать свою вину при помощи манипуляций, но не более того. Во-вторых, когда происходили все эти события она вообще болела и не могла пользоваться даром.
- Как это? - не понял Анхель.
- У сенсуитов есть своя «болезнь», когда они болеют переживаниями, которые не их, а вроде как собранны у других. Тогда чувствительность у сенсуитов притупляется и сильно.
Носков медленно мотнул головой.
- Еще раз и по простому.
Левушка тряхнул гривой и с него попалась ржавая пыль.
- Сенсуит как губка, впитывает в себя эмоции окружающих. Хочет-не хочет - впитывает. И в определенные момент он не может больше сопереживать, чувствовать чью-то боль, радость. Он переполнен не своими эмоциями и ему нужно избавиться от них.
- Будто выжимаешь губку.
- Верно. В этот момент нужно действовать мягко. Кому-то помогают разныве отвары, кому-то медитации, кто-то наоборот через сильные физические нагрузки выжимается. В такие моменты сенсуит становится равнодушным. Это защитная реакция.
- И? К чему все это?
Лев посмотрел своим пронзительным взглядом на Анхеля.
- К тому, что в большинстве случаев, как с карманниками, она была рядом и в сознании горожан закрепилось, что она воздействует на людей в своих целях!
Анхель медленно выпрямился. Картинка наконец сложилась.
- Беляши мне бок. Ты прав - надо торопиться!
Перед Пантелеем лежало новенькое заявление о пропаже человека. Шеф полиции завизировал, граф осведомлен. Молодого жандарма никто не трогал. Пару раз его пытались вовлечь в повседневную суету, но из-за бесполезности попыток перестали. Кузякин думал. На этот раз ему не нужны были спички или записи в блокноте. Сыскать доверился фактам. Постепенно перед ним росла стопка дел. Пантелей методично и неторопливо изучал все происшествия за последние годы.
- Ты чего в бумажках закопался? - окликнул его один из местных следователей.
- Угу.
- Чего угу?
Кузякин поднял глаза.
- Начальство приехало с проверкой. Подготавливаю бумаги к проверке. Все, что произошло за полгода моей службы здесь. Надо все дела согласно формуляру заполнить.
Следователь понимающе кивнул и усмехнулся, глядя на склоненного над папкой молодого жандарма. Бумажная волокита. Ее никто не любил, но без нее ни одно дело закрыть нельзя.
Пантелей до самого вечера корпел над бумагами. Больше его никто не тревожил. Дежурный несколько раз проходил мимо его кабинета, но отрывать сыскаря от дел не стал. Сидит себе человек, бумажки заполняет. Зачем тревожить? Когда шаги дежурного стихли и в коридорах не осталось никого, Кузякин убрал с лица выражение простодушного усердия.
Вчера среди бела дня, когда они возвращались от Беркендорфа Носков был похищен. Среди бела дня! Зато теперь у него появилось законное основание для проведения расследования. Все, как им приказал граф. Почему выбрали «мастифа», а не его? У жандарма была парочка идей и все они требовали подтверждения. Но тратить время на это, он не хотел. Выбрали Анхеля, значит Анхель. С другой стороны похищение было произведено посреди улицы днем. Что это дает? Многое! Похищавшие - уверенные в себе местные или очень хорошо маскирующиеся под местных. Их несколько. Обезвредить следователя по особо важным делам так тихо и быстро - здесь нужна слаженная работа команды.
Жандарм снова посмотрел на стройную колонну папок. Он не просто так изучал все эти дела, не для маскировки. Все эти дела объединяет одно - неясные мотивы и мутное завершение. Вроде кража, но сворованное нашли или подбросили. Вроде мордобой, но кто первый напал или кто был зачинщиком - не ясно. Чушь или глупость на первый взгляд. Но только на первый. Во всех делах фигурировал сенсуит. Самый сильный сенсуит Горска. Киприна была или рядом идущей, или мимо проходящей. Мелочь? Но Кузякин не верил в такие совпадения. Госпожа Разуляк мелькала везде. Ее будто специально впихивали во все непонятные происшествия. Выходит: а) ее методично и планомерно хотят подставить, то есть сделать виноватой в чем-то большом и б) она замешана во всех этих преступлениях. Главный вопрос: в чем выгода и где мотив?
Пантелей неторопливо запер все дела в шкаф, аккуратно закрыл за собой дверь и неторопливо вышел. Дежурный мельком кивнул и снова уткнулся в журнал. Ноги сами привели его к корчме. Молодой жандарм невесело хмыкнул. Значит судьба. В корчме было не просто пусто, даже пустынно - побросанные ложки и тарелки с недоеденным обедом, разлитый взвар, крошки и опрокинутый стул. В груди неприятно кольнуло от дурных предчувствий. Торопиться Кузякин не стал. Он внимательно осмотрелся, подмечая малейшие детали и бесшумно двинулся вперед. На лестнице он замер, но сверху не доносилось ни звука. Анхель говорил, что корчма - просто находка. В комнатах тихо и он чудесно высыпался. Пантелей легонько постучал по перилам - ни звука. Вроде обычные перила, деревянные, но с какой-то особой пропиткой раз звук не пропускают. Такой же результат показали стены. Молодой человек выпрямился. Пора наконец разобраться во всем.
У самой двери он замешкался, но быстро взял себя в руки. Руфина Соломоновна лежала на кровати. Волосы ее были растрепанны, руки безвольно лежали на одеяле, но веки подрагивали. Пантелей подавил свой первый порыв броситься проверять и быстро осмотрелся. Как оказалось не зря. За дверью стоял рабочий с занесенным вверх тесаком. Пришлось пожертвовать ажурной скатертью и горшком с гарденией, но работник был обезврежен. Мысленно Пантелей повинился перед графом: без навыков тени ему не удалось бы выжить. Скатерть и салфетки оказались на удивление прочным материалом - спеленал ими жандарм бессознательного мужика добротно, да еще и кляп вставил для надежности. Снова осмотрел комнату, проверил коридор и только после подошел к кровати женщины. Легкие похлопывания разбудили ее.
- Пантелей?- удивилась она. - Ты здесь? Почему?
- По службе, - был его ответ.
Хозяйка корчмы сникла.
- Прости, надо было сразу тебе дать знать, но я испугалась. Когда она не пришла вечером, я решила, что после пробуждения у лекарки осталась. Все ждала ее и готовилась к разговору. Ночь не спала. Под утро прикорнула. Меня Фира заставила спать идти. Прости, старуху глупую. Ты нашел ее?
Кузякин глубоко вздохнул.
- Госпожа Цахарлимата, я вам буду задавать вопросы, отвечайте на них полно и правдиво. Не пытайтесь увиливать.
Руфина Соломоновна посерела лицом. На миг в ее глазах отразился испуг. Она медленно пригладила растрепанные волосы, сложила руки в замок и кивнула.
- Как давно вы делали ремонт?
- Ремонт? - переспросила женщина.
- Да ремонт. Что-то чинили, меняли, строили, перестраивали.
- С кем имею честь познакомиться? - с вежливой улыбкой поинтересовался златогривый.
- Тот же вопрос.
Оскал, но очень хороши замаскированный под широкую улыбку, был ему ответом. Незнакомец ему не доверял, хоть и скрывал это, помог и оказал первую помощь - шишка на затылке имелась, но крови не было. Одежда была хорошего качества, хоть изрядно и потрепалась. Манеры у «льва» были на зависть и вызывали кислую улыбку у самого следователя. Только манеры и вежливая речь не могли скрыть натуру хищника. «Львом» он воспринимался не из-за внешности, все его движения, повадки говорили, что этот человек может быть опасен.
- Анхель Носков, следователь по особо важным делам, - представился «мастиф», оценив собеседника.
- Лев Разуляк.
В этот момент стены содрогнулись и раздался сильный грохот. Носков вцепился в руку Льва мертвой хваткой. На его удивление тот не обратил на это никакого внимания.
- Здесь рельсы от тележек, - ткнул следователь пальцем в борозды у стены. Вот, что напоминало ему дорожную станцию! Он начал быстро соображвть. - Сюда пустили состав. Бежать некуда, надо лечь в углубление между рельсами!
- Откуда такая уверенность? - перекрикивая шум спросил Разуляк.
Отвечать было бессмысленно, грохот становился все сильнее. Анхельобманным маневром заставил Льва потерять равновесие. Тратить время на объяснения он не стал, понимая что его нет. Разуляк упал. Анхель крепко обхватил мужчину за плечи и перекатился с ним в указанное место. Вот тут муж Кипринв начал сопротивляться и Носков осознал со всей четкостью, что они не успеют, их размажет составом. Внезапно борьба прекратилась, Лев толкнул его к стене и быстро улегся между борозд. Через секунду над ними пролетел тяжелый состав. Кажется его задело. Боль обожгла плечо. Носков лежал сцепив зубы. В голове крутилась одна только мысль «Как глупо».
В какой момент все стихло, он не заметил. Вернул к реальности полурык - полустон.
- Левушка, живой? - прохрипел следователь. - Лучше тебе быть живым. А то как я Киприне потом объяснять буду, что муж ее пропавший был у меня в руках и я его не уберег? Она же меня сотрет в порошок. А ее потом Марфа сотрет. Тебе это надо? Мне точно нет.
Сначала все было тихо. Так тихо, что «мастиф» начал подозревать самое плохое. Только встать и посмотреть у него не хватало сил - последние ушли на акробатические трюки.
- Господи, спасибо тебе! Я уже и забыл как это прекрасно.
Анхель силой воли заставил себя подняться. В Горске все явно сумасшедшие! Если это и есть тот самый Разуляк, то чему он радуется? Вернее есть много чему радоваться, но чему конкретно этот радуется? Левушка повернул лицо к Носкову. Физиономия была коричневая, состав был старым и ржавым, в этом Анхель был уверен, и припорошило их хорошенько. Кроме ржавой присыпки никаких повреждений на Разуляке не было видно. На свое предплечье следователь посмотрел с опаской. Кожа содрана, но кроме царапин ничего серьезного не видно. Голова гудит, шишка болит, но! Жив, дышит, ноги-руки в наличии и даже целы, а значит есть повод радоваться.
- Не спросишь меня, чему я так рад? - обратился к нему Лев.
- Захочешь - скажешь. Жив, цел - уже повод для радости.
Разуляк хмыкнул и помог подняться «мастифу».
- Ты женат? - спросил он.
- Пока еще нет. Не надо лезть к моему плечу, - осадил он Разуляка.
Лев хмыкнул.
- А, ну да. Марфа же…
- Что Марфа? - подозрительно спросил Носков.
В этот момент пропавший начальник надзора за сверхчувствительными людьми коварно улыбнулся и вправил плечо. Боль была яркая, острая, выжигающая, но кратковременная.
- Обещаю не рассказывать Марфе Васильевне про то, как ты ругаешься, - довольно сообщил он Носкову. - А радовался я тому, что снова испытал чувство, когда понимаешь, что твоя любимая наворотит дел, а тебе потом разгребать. Это прекрасное чувство.
Анхель недоверчиво посмотрел на него. Вроде головой тот не ударялся… Разуляк понятливо хмыкнул.
- Вот когда твоя Марфа что-нибудь выкинет эдакое, а ты вместо того чтобы испытывать стыд или злость думаешь «Моя!». Вот о чем я. Я знаю свою жену и ее способность контролировать эмоции. Она сильный сенсуит и хорошо справляется...
- Но иногда ее заносит, - закончил за него следователь.
- Моя! - с совершенно счастливой улыбкой подтвердил Лев.
- Спасибо, что вправил мне плечо.
- Не стоит. Ты спас мне жизнь. По началу я решил, что тебя подослали, чтобы разговорить меня.
Носков понятливо кивнул.
- Если бы я хотел втереться к тебе в доверие, то сделал бы абсолютно все то же самое: спас тебя, сам бы пострадал… так что если не доверяешь, продолжай.
Левушка рассмеялся.
- Прости, брат, уже не получиться. Давай лучше выбираться отсюда. Тот, кто спустил на нас состав с тележками хотел, чтобы мы погибли.
- Согласен. Как думаешь, он придет проверять? Если что, я могу притвориться трупом и полежать пару часов. Выгляжу я подобающе.
Умом он понимал, чтоинесет бред, но силы окончательно покинули "мастифа". Разуляк подхватил следователя по особо важным делам подмышки и помог встать.
- Пошли, подобающе выглядящий. Смотреть было бы нечего. Размазало и все. Нам оставили открытым вход.
- Вот это меня и беспокоит, - тихо сказал «Мастиф».
Остановить Разуляка оказалось невозможно. Оказывается начальника по надзору держали в этой пещере давно. Он никого не видел, но иногда слышал чьи-то голоса, искаженные эхом. После долгих наблюдений Лев вычислил, что разговаривало двое. До появления Анхеля все было более ли менее предсказуемо и спокойно. Разуляка не кормили, не поили, но и убить не пытались. Чем питался начальник надзора Носков предпочитал не спрашивать. После выпущенного состава мужчина словно сорвался с цепи. Он торопился выбраться.
- Я все понимаю: муж - жена и что ты обязан ее защищать, но к чему эта спешка?
Лев резко развернулся и Анхеля повело в сторону от неожиданности.
- Ты не понимаешь!
- Именно. - Носков ухватился за выступ в стене. - Поэтому и спрашиваю. Зачем бежать прямо в пасть к льву? Надо разобраться и потом действовать.
Разуляк резко выдохнул. Игра слов получилась своеобразной.
- Давай договоримся: я тебе не мешаю, ты - мне.
Носков готов был рвать на себе волосы. В переносном смысле, конечно. После стольких манипуляций с кудрями портить собственное творение? Ни за что! Но вцепиться в волосы хотелось, пусть даже и не себе.
- Лев, ты как раз своей спешкой и суетой мешаешь мне. Объяснить можешь? Почему ты решил, что Киприна в опасности именно сейчас? Что заставило тебя так думать? Что ты намерен делать? Прибежать и напугать всех? Да. Вид у нас устрашающий, но только для детей, которые не хотят мыться. Почему тебя похитили?
Начальник надзора стоял и молча сжимал и разжимал кулаки.
- Я совершил ошибку, - медленно произнес он. - Решил, что смогу разобраться сам. Когда понял, что «сам» не получится, меня устранили.
- Прямо не город, а рассадник секретных агентов. Ты еще добавь , что с Пантелемошей в одном заведении учился и такой же уникум, - устало произнес Анхель. - Что за ошибка? Это связанно с маленьким количеством сенсуитов? Кто устранил?
- Доказательств у меня никаких, - угрюмо признался Лев. - И да это связанно с сенсуитами.
Следователь закатил глаза. Ему можно, он сейчас раненный и контуженный.
- И как в плохой пьесе сейчас из-за угла на нас выйдут преступники, свяжут и я так не узнаю имени главного злодея. Ты специально тянешь время?
Разуляк мотнул головой.
- Нет. Только предъявить мне нечего. Я не знаю кто меня похитил. Подозреваемых тоже толком нет.
- Ты думал на Руфину?
Левушка кивнул.
- Но она чиста.
- А Эсфирь?
- Насчет ее прошлого никто не может подтвердить, но за то время, что она в Горске - она чиста.
- Тогда кто?
Начальник надзора махнул рукой.
- Все сводится к Киприне. Если бы не одно но, я бы и сам начал ее подозревать.
«Мастиф» сделал стойку.
- Какое «но»?
- Киприна плохо доверяет людям. По ней не скажешь, но это так. На это есть причины. Пару лет назад случился неприятный случай: кто-то воздействовал на уличных мальчишек, пытаясь их перевоспитать. Дело замяли и большинство решило, что таким образом моя жена старается исправить чьи-то пороки. Но во-первых, она никогда так не делает, потому что не может после событий десятилетней давности. У нее стоит жесткий внутренний запрет. Она может нравиться чуть больше, чем человек воспринимает или довериться ей больше. Она может заставить почувствовать свою вину при помощи манипуляций, но не более того. Во-вторых, когда происходили все эти события она вообще болела и не могла пользоваться даром.
- Как это? - не понял Анхель.
- У сенсуитов есть своя «болезнь», когда они болеют переживаниями, которые не их, а вроде как собранны у других. Тогда чувствительность у сенсуитов притупляется и сильно.
Носков медленно мотнул головой.
- Еще раз и по простому.
Левушка тряхнул гривой и с него попалась ржавая пыль.
- Сенсуит как губка, впитывает в себя эмоции окружающих. Хочет-не хочет - впитывает. И в определенные момент он не может больше сопереживать, чувствовать чью-то боль, радость. Он переполнен не своими эмоциями и ему нужно избавиться от них.
- Будто выжимаешь губку.
- Верно. В этот момент нужно действовать мягко. Кому-то помогают разныве отвары, кому-то медитации, кто-то наоборот через сильные физические нагрузки выжимается. В такие моменты сенсуит становится равнодушным. Это защитная реакция.
- И? К чему все это?
Лев посмотрел своим пронзительным взглядом на Анхеля.
- К тому, что в большинстве случаев, как с карманниками, она была рядом и в сознании горожан закрепилось, что она воздействует на людей в своих целях!
Анхель медленно выпрямился. Картинка наконец сложилась.
- Беляши мне бок. Ты прав - надо торопиться!
Глава 22
Перед Пантелеем лежало новенькое заявление о пропаже человека. Шеф полиции завизировал, граф осведомлен. Молодого жандарма никто не трогал. Пару раз его пытались вовлечь в повседневную суету, но из-за бесполезности попыток перестали. Кузякин думал. На этот раз ему не нужны были спички или записи в блокноте. Сыскать доверился фактам. Постепенно перед ним росла стопка дел. Пантелей методично и неторопливо изучал все происшествия за последние годы.
- Ты чего в бумажках закопался? - окликнул его один из местных следователей.
- Угу.
- Чего угу?
Кузякин поднял глаза.
- Начальство приехало с проверкой. Подготавливаю бумаги к проверке. Все, что произошло за полгода моей службы здесь. Надо все дела согласно формуляру заполнить.
Следователь понимающе кивнул и усмехнулся, глядя на склоненного над папкой молодого жандарма. Бумажная волокита. Ее никто не любил, но без нее ни одно дело закрыть нельзя.
Пантелей до самого вечера корпел над бумагами. Больше его никто не тревожил. Дежурный несколько раз проходил мимо его кабинета, но отрывать сыскаря от дел не стал. Сидит себе человек, бумажки заполняет. Зачем тревожить? Когда шаги дежурного стихли и в коридорах не осталось никого, Кузякин убрал с лица выражение простодушного усердия.
Вчера среди бела дня, когда они возвращались от Беркендорфа Носков был похищен. Среди бела дня! Зато теперь у него появилось законное основание для проведения расследования. Все, как им приказал граф. Почему выбрали «мастифа», а не его? У жандарма была парочка идей и все они требовали подтверждения. Но тратить время на это, он не хотел. Выбрали Анхеля, значит Анхель. С другой стороны похищение было произведено посреди улицы днем. Что это дает? Многое! Похищавшие - уверенные в себе местные или очень хорошо маскирующиеся под местных. Их несколько. Обезвредить следователя по особо важным делам так тихо и быстро - здесь нужна слаженная работа команды.
Жандарм снова посмотрел на стройную колонну папок. Он не просто так изучал все эти дела, не для маскировки. Все эти дела объединяет одно - неясные мотивы и мутное завершение. Вроде кража, но сворованное нашли или подбросили. Вроде мордобой, но кто первый напал или кто был зачинщиком - не ясно. Чушь или глупость на первый взгляд. Но только на первый. Во всех делах фигурировал сенсуит. Самый сильный сенсуит Горска. Киприна была или рядом идущей, или мимо проходящей. Мелочь? Но Кузякин не верил в такие совпадения. Госпожа Разуляк мелькала везде. Ее будто специально впихивали во все непонятные происшествия. Выходит: а) ее методично и планомерно хотят подставить, то есть сделать виноватой в чем-то большом и б) она замешана во всех этих преступлениях. Главный вопрос: в чем выгода и где мотив?
Пантелей неторопливо запер все дела в шкаф, аккуратно закрыл за собой дверь и неторопливо вышел. Дежурный мельком кивнул и снова уткнулся в журнал. Ноги сами привели его к корчме. Молодой жандарм невесело хмыкнул. Значит судьба. В корчме было не просто пусто, даже пустынно - побросанные ложки и тарелки с недоеденным обедом, разлитый взвар, крошки и опрокинутый стул. В груди неприятно кольнуло от дурных предчувствий. Торопиться Кузякин не стал. Он внимательно осмотрелся, подмечая малейшие детали и бесшумно двинулся вперед. На лестнице он замер, но сверху не доносилось ни звука. Анхель говорил, что корчма - просто находка. В комнатах тихо и он чудесно высыпался. Пантелей легонько постучал по перилам - ни звука. Вроде обычные перила, деревянные, но с какой-то особой пропиткой раз звук не пропускают. Такой же результат показали стены. Молодой человек выпрямился. Пора наконец разобраться во всем.
У самой двери он замешкался, но быстро взял себя в руки. Руфина Соломоновна лежала на кровати. Волосы ее были растрепанны, руки безвольно лежали на одеяле, но веки подрагивали. Пантелей подавил свой первый порыв броситься проверять и быстро осмотрелся. Как оказалось не зря. За дверью стоял рабочий с занесенным вверх тесаком. Пришлось пожертвовать ажурной скатертью и горшком с гарденией, но работник был обезврежен. Мысленно Пантелей повинился перед графом: без навыков тени ему не удалось бы выжить. Скатерть и салфетки оказались на удивление прочным материалом - спеленал ими жандарм бессознательного мужика добротно, да еще и кляп вставил для надежности. Снова осмотрел комнату, проверил коридор и только после подошел к кровати женщины. Легкие похлопывания разбудили ее.
- Пантелей?- удивилась она. - Ты здесь? Почему?
- По службе, - был его ответ.
Хозяйка корчмы сникла.
- Прости, надо было сразу тебе дать знать, но я испугалась. Когда она не пришла вечером, я решила, что после пробуждения у лекарки осталась. Все ждала ее и готовилась к разговору. Ночь не спала. Под утро прикорнула. Меня Фира заставила спать идти. Прости, старуху глупую. Ты нашел ее?
Кузякин глубоко вздохнул.
- Госпожа Цахарлимата, я вам буду задавать вопросы, отвечайте на них полно и правдиво. Не пытайтесь увиливать.
Руфина Соломоновна посерела лицом. На миг в ее глазах отразился испуг. Она медленно пригладила растрепанные волосы, сложила руки в замок и кивнула.
- Как давно вы делали ремонт?
- Ремонт? - переспросила женщина.
- Да ремонт. Что-то чинили, меняли, строили, перестраивали.
