Глава 1
В жизни каждого человека нередко бывают судьбоносные встречи, моменты, поступки. К счастью, в обыденной жизни редко кто догадывается о судьбоносности момента. А то так и с ума сойти можно. Представьте только, выбираете вы куда пойти: налево или направо и не догадываетесь что этот момент может перевернуть всю вашу жизнь. Выбрали направо и встретились с нужным человеком. Повернули налево и отсрочили этот момент. Да-да, именно отсрочили. Потому как у каждого человека своя судьба, свой путь, который он должен пройти.
Молодой девушке, стоявшей перед выбором ни одна из этих мыслей не приходила в голову. Вместо этого ее захватили воспоминания. Злата с опаской посмотрела на копию приказа. Ее раздирали противоречивые чувства. С одной стороны - это был шанс, с другой стороны - как же страшно было рисковать и вылезать из привычного, хоть и надоевшего по самое не могу, болота. Она вспомнила как поступала в Академию космофлота. Самым страшным было провалить вступительные экзамены. Страшно было в двойне. Ведь она была дочерью известного Максима Перепелицы. Вначале папенька был знаменит своими выходками, а потом уже ратными делами - успехами в учебе и на работе. От нее ожидали либо сногсшибательных проделок, либо гениальности в учебе. Ни тем, ни другим девушка не поразила, чем навсегда разочаровала доброхотов. Злата училась хорошо и прилежно. Умела отдыхать с друзьями и никогда не переходила черту дозволенного.
Она задумчиво накрутила светло-рыжий локон на указательный палец. Идти или не идти? Вот в чем вопрос. Здесь нужен совет. На экране телефона появилась мама.
- Привет, мам. Мне нужно с тобой посоветоваться. Ты не занята?
- Рассказывай.
Мамой Злата всегда восхищалась. Мало того что та была красивой, но еще и мудрой женщиной. Выслушав сентенции дочери, она просила:
- А сама то ты чего хочешь?
Девушка дернула надоевший уже локон.
- Не знаю! Еще вчера мне казалось, что я вприпрыжку побежала бы на эту проверку, а сейчас… - она тяжело вздохнула. - Мне страшно. Страшно, что не справлюсь, опозорюсь и далее по списку.
- Злата, ты уж реши что тебе нужно!
- Мам, я…
- Дай договорить, - спокойно перебила ее мать. – Тебе не нравится твоя работа в институте космоса?
- Ну да, - вяло согласилась девушка.
- Что ты потеряешь от того что пройдешь проверку?
Мама терпеливо ждала. Злата попыталась представить и самый плохой и самый хороший результат. Заметив перемену на лице дочери, Александра сказала.
- Вот и решай. Риск есть везде, не попытаешься – не узнаешь. Больше не могу разговаривать. До вечера.
- До вечера.
Девушка еще несколько минут помедлила и с глубоким вдохом все же решилась.
Была-не была! – и нажала кнопку.
На экране телефона высветилась приемная ректора.
- Приемная ректора, здравствуйте, - но заметив девушку секретарь расслабилась. – А, Привет, Злата.
- Привет, я по поводу приказа.
Секретарь дежурно улыбнулась.
- Какому именно?
Злата улыбнулась в ответ. Каков вопрос таков и ответ - через приемную ректора проходят сотни приказов.
- О проверке физической подготовки боевых офицеров космофлота.
Женщина нахмурилась.
- А к тебе это каким боком относится?
Девушка виновато улыбнулась и пожала плечами.
- Ну, я вроде как все еще боевой офицер, помимо того что я специалист межкультурных связей и дипломатических отношений.
Секретарь усмехнулась.
- С такой профессией и прозябаешь в отделе развития?
Она начала что-то печатать, не переставая улыбаться. Злата буркнула в ответ:
- Куда взяли на работу.
Она снова услышала смешок.
- Ох, Злата, неужели никто не захотел тебя взять на работу? Ну а как же корпорации освоения и добывающие компании? Я не говорю уже о туристических агентствах.
Девушка чувствовала что ее улыбка стала фальшиво-натянутой. Ну почему все считают себя в праве наступать на ее больной мозоль? Как-будто она не пыталась! Сколько собеседований и томительных ожиданий и все в пустую. Корпорациям было лень заморачиваться на неопытного выпускника академии. Им нужен был опытный специалист или очень зубастый юный гений. В агентствах пугались ее офицерства, а в добывающих компаниях работали вахтами и оттуда она сбежала.
- Все, готово, – наконец сказала секретарь. – Твоя проверка завтра.
- Что? – не поверила Злата. – Как?!
Женщина пожала плечами.
- Все расписано. Ты слишком долго.
- Долго? – девушка была возмущена. – Да как так? Максимум пара часов прошла с получения приказа.
Женщина кивала.
- Приказ был получен позавчера. А за задержку претензии к вашим методистам. Удачи, – и отключилась.
Стараясь унять раздражение вместе с волнением, Злата приводила в порядок свои мысли. Завтра, так завтра. Перед смертью не надышишься.
В спортзале кроме нее был только высокий мужчина средних лет. Глядя на его замкнутое лицо, девушка поняла, что ничего хорошего ее не ожидает.
- Перепелица, - инструктор поднял глаза от списка.
- Здесь.
Злата еще успела удивиться: смысл спрашивать если кроме нее других кандидатов нет? Но еще больше она удивилась своему моментальному ответу. Видимо сработал какой-то забытый рефлекс.
Мужчина внимательно посмотрел на нее.
- Знавал я одного Перепелицу…
Она закатила глаза. Безусловный рефлекс, выработанный за годы сравнения с знаменитым родителем.
- Ну что, будем показывать семейные нормативы? – инструктор усмехнулся, но встретившись с пронзительным взглядом девушки закашлялся.
На первый взгляд Злата была обычной девушкой: стройной и невысокой со светло-рыжими длинными волосами. Но что всегда приковывало внимание, так это ее глаза. «Глаза на пол лица», как называла ее в школе классная учительница. Эти глаза с успехом передавали всю гамму эмоций своей хозяйки.
По своим меркам Злата была в неплохой форме, но как поняла позже, глубоко ошибалась. Инструктор гонял ее до седьмого пота и недовольно хмурил брови.
- Вот скажи мне, Перепелица, зачем тебе эта проверка физической подготовки?
- Я должна.., - стараясь не согнуться пополам и восстановить дыхание, говорила она, - подтверждать свою боеготовность.
Он скривил губы.
- Угум, но ты же не боевой офицер. Офицером ты была при выпуске. Сейчас ты обыкновенный сотрудник вуза и даже не преподаватель. Ушла бы в декрет или уволилась из космофлота. Зачем тебе все это? - он презрительно посмотрел на ее руки. - Что это? Это не руки, а сосиски. А спина? У боевого офицера спина это сплошной мышечный каркас. А у тебя?
Ну все, с нее хватит! Девушка, не смотря на ноющие мышцы, выпрямилась и холодно спросила:
- Простите, а у вас есть разрешение на оскорбления?
- Чё? – не понял он.
Сейчас посмотрим и на мышечный каркас и руки-сосиски.
- У вас должно быть разрешение на оскорбления. Это как лицензия. Иначе…
Мужчина покачал головой.
- Ох, Перепелица. Тебе бы часть мозга ампутировать. Ты же на курсе одной из лучшей была. Какие мышцы были! А сейчас?
Он снова скривился.
- А что сейчас? – не поняла она.
Ее не сравнивали с отцом! Инструктор помнил ее по академии. Эта новость выбила ее из колеи.
- Доходяга, суповой набор – теперь понятно?
В голове что-то щелкнуло. Таким нелестными эпитетами награждал курсантов один из физруков. Физруками курсанты называли офицеров боевой подготовки в академии – все бывшие офицеры безопасности. У таких не забалуешь.
- В глазах появилось осмысление, а значит сработала память, - констатировал он.
- Андрей Михайлович… - все еще пребывая в изумлении, проговорила она. - Я вас не узнала. Вы старше стали…
Он покачал головой.
- Ну рассказывай, как здесь оказалась?
Дурацкое состояние когда нечего сказать и так все понятно, но от тебя ждут пояснений.
- Работаю.
- Это я понял. Если ты здесь работаешь, то зачем пошла на проверку физ. подготовки? Только не начинай заново, что это твоя профессия и ты должна. У твоего курса было очень важное преимущество: вы могли пойти работать на гражданку, что ты и делаешь, или остаться в космофлоте. Если ты выбираешь гражданскую службу, то пиши рапорт и все. Но ты, как известно что, в прорубе болтаешься. Ни туда, ни сюда.
В ответ Злата горько усмехнулась.
- А никто не горел желанием брать такого разностороннего специалиста, Андрей Михайлович. А в космофлоте тем более. Им опыт подавай и где-нибудь на крейсере.
- Ну и в чем проблема? – не понял инструктор.
- Вы забыли? Мы вместо стандартной практики на крейсере были в Центре и там воочию постигали искусство дипломатии.
Мужчина хмыкнул.
- И хорошо постигли?
- Да уж! – она снова согнулась, но сейчас ей было все равно. - Все лето разбирали бумажки архива и строем ходили в столовую.
- Перепелица - одним словом, – и он снова хмыкнул. - Ладно, не расстраивайся. Проверку ты прошла. Но выехала на прежних навыках. Через год ты не сможешь и половину выполнить. Если все же решишь остаться на гражданке, пиши рапорт. А если вспомнишь о своем офицерстве…
Девушка заставила выпрямить свою ноющую спину и холодно ответила:
- Спасибо, Андрей Михайлович.
Он прищурив глаз наблюдал за ней. Бывший физрук знал, что ей обидно. Ведь он сделал все для этого.
- Из тебя бы советник вышел хороший.
- Спасибо за комплимент, - едко поблагодарила она.
Он снова хмыкнул.
- Тебе бы еще и язык укоротить. Капитаны бывают не только крейсеров, грузовых кораблей и пассажирских. Сейчас активно формируют разведку.
Андрей Михайлович уткнулся в свои бумаги. Проверка на то и проверка. Но Злате уже было все равно. В разведку ее не возьмут хотя бы потому что она женщина. Подписав все необходимые документы, инструктор засобирался.
- В так называемой буферной зоне, освоенной, но мало используемой, тоже требуются мобильные экипажи. – словно невзначай бросил он. - Молодых капитанов как раз туда и отсылают. Это не работа с бумагами, не нудные отчеты. Своя рутина, корабельная.
Дыхание было восстановлено и девушка не удержалась от сарказма:
- Что и капитан-женщина уже имеется? Вы же говорили, что советником у капитана должен быть единомышленник. А капитаны у нас априори мужчины.
Инструктор пожал плечами.
- Может быть. Бывай, Перепелица и нарасти бицепсов, что ли.
- А я балетом увлекаюсь, - обида все же нашла свой выход.
Андрей Михайлович засмеялся.
- Это хорошо и красиво. Тогда танцуй, а не просто увлекайся, - оставил за собой последнее слово он.
В тот день она еле приползла домой. Мышцы горели огнем и в последующие два-три дня, она знала, будет еще хуже. Но впервые за два года Злата чувствовала себя хорошо.
Через месяц раздался звонок и бывший физрук сходу спросил вместо приветствия:
- Перепелица, жива?
- И вам здравствуйте, Андрей Михайлович.
- Здорово. Ты решила к какому берегу пристать?
- Ну… - девушка замялась. Эта мысль посещала ее голову очень часто, но к какому бы то решению она не пришла.
- Понятно, - оборвал он. – Через неделю в Центре будет проходить слушание на формирование новых экипажей для обслуживания буферной зоны. Мне продолжать или гражданская жизнь все же перевесила?
С одной стороны бывший физрук был типичным офицером безопасности – прямолинейный вояка. С другой стороны, он четко знал о колебаниях бывшей студентки. И самое главное, он как типичный вояка говорил по делу и ждал этого от других. Здраво рассудив, что ничего страшного с ней не случится, она решила выслушать. Не понравится и поймет что не ее – напишет рапорт.
- Продолжайте.
Можно сказать что это было судьбоносным решением. Ведь сразу после их разговора привычная жизнь закончилась и уже через месяц она приступила к стажировке в Центре.
Глава 2
Центр – это огромный командный центр всего космофлота, куда входит центр управления полетами в различных областях и секторах, центр освоения, центр подготовки, разведцентр и много других центров. Но в простонародье весь этот конгломерат называли Центром.
Стажировка - это когда от тебя ждут выполнения работы, не всегда объясняя, как правильно ее сделать. Стоит ли говорить, что боевому офицеру, закончившей Академию с красным дипломом, то есть с отличием, ощущать себя не дипломированным специалистом, а второгодником было ой, как нелегко. Она не раз вспоминала и учебу в академии, и последующие два года работы в институте, и свое решение поменять свою жизнь… и чувствовала, что променяла шило на мыло.
По распределению она попала на станцию дальнего сектора. Вернее станция находилась на рубеже дальнего сектора и осуществляла переброску экипажей в нужный квадрант. Немаловажным фактором было то, что космонавтам не нужно было лететь в один из санитарных центров для прохождения медосмотра и реабилитации. Все это они проходили на станции.
Злата ненавидящим взглядом смотрела в монитор компьютера. Ее отправили в отдел координации. Не на корабль, а в отдел координации. Кажется, их отдел ненавидела вся станция и все прилетающие корабли. Романтика, ничего не скажешь. «Своя рутина, корабельная» заключалась в проверке миссий экипажей: не отличаются ли данные, все ли выполнено и правильно ли заполнено. От количества экипажей шла кругом голова. И каждая новая миссия до зубовного скрежета напоминала двести таких же предыдущих миссий. Зачем она ввязалась во все это? С таким же успехом она могла прозябать в отделе развития в Институте изучения космоса. Там хотя бы интересные встречи, конференции, архив… Девушку передернуло. Да, с новой работой тоже вышла промашка, но ведь везде надо искать плюсы! Первый плюс – редкие, можно даже назвать их уникальными, полеты. И то только потому, что ее обязаны включать в план полетов. Но за годы прошедшие с выпуска ничего кардинальным образом не поменялось – капитаны скрепя сердцем включали ее в состав команды и то на пару-тройку часов. И если бы не самописец, то вообще заперли ее в камбузе и не допускали до задания. В таких условиях показать себя или проявить тяжело. Дойдя до рекордного количества звонков маме со стенаниями и воплями о судьбе-злодейке, Злата получила вместо привычных слов утешения и солидарности огромный пинок или "волшебный пендель", как выражался ее папа.
- Знаешь что, дорогая! – мамино лицо утратило выражение сострадания и жалости, - прекращай ныть! Когда человек хочет, он делает. Ты ничего не сделала! Проще всего сесть и сложить ручки.
- Мама, да как ты не понимаешь?! Мне не дают! Ты думаешь я не пыталась? Не старалась? – девушке стало горько. – Единственное, что мне доверяют - это эти дурацкие отчеты и данные! За четыре месяца, мама ЧЕТЫРЕ! У меня вылетов было меньше, чем пальцев на обеих руках. Капитаны доверяют разве что сообщить курс, который они сами не могут посмотреть, так как ведут корабль. Все мои предложения игнорируются, если я открываю рот и говорю что-то помимо данных курса, они вдруг превращаются в глухо-немых.
Александра склонила голову набок.
- А ты не думала, что возможно дело в тебе?
Злата готова была расплакаться или завыть: и то и другое хотелось одинаково.
- Почему же, думала, - горько произнесла она. - Я себе голову сломала, пытаясь найти где я косячу.
- Злата!
Окрик мамы заставил ее остановится на мгновение.
- Мама, да нормальное это слово.
Александра сделала выразительное лицо.
- Для внучки лингвиста это не нормальное слово.
- Хорошо, мама.
Девушка понимала что еще чуть-чуть и ее понесет со страшной силой, но и остановится желания не было. Но мать вдруг улыбнулась.
