– Вероятно, – кивнула я. – Но никто не скажет, что я не попыталась.
– Ваше величество, – Хао Юнси нахмурился, – если мне будет позволено сказать – даже не таких условиях мир с Эльмом заключать нельзя. Он будет угрозой до тех пор, пока жив, отпускать его – всё равно, что ронять камень себе на ногу.
– Командующий Хао прав, – согласился Кей. Я поджала губы. Ну да, может и прав. Может, военные действия и гибель наших солдат – и впрямь приемлемая цена за то, чтобы устранить угрозу раз и навсегда. Если она устранится. Эльм уже доказал неоднократно свою способность исчезать, ни оставляя ни тени, ни следов даже в самых, казалось бы, безнадёжных для него ситуациях. Так что и его поражение вовсе не обязательно будет означать конец.
– Остановитесь! Да остановитесь же!
Мы посмотрели в сторону дворца. Через Золотой двор спешили носильщики с императорским паланкином. Спешили, но недостаточно быстро по мнению моего нетерпеливого сына, и теперь Ючжитар, едва дождавшись, пока паланкин поставят на землю и евнухи-сопровождающие откинут полог, выскочил на землю и со всех ног кинулся к нам.
– Командующий Хао!!! Я же знал, я же знал, что вы не предатель!
Хао Юнси в который раз последние несколько часов преклонил колено. Предоставив ему отдуваться под градом посыпавшихся на него вопросов, я отошла на несколько шагов и спросила Кея:
– Ты ведь знал, что он лишь разыгрывает союз с Эльмом?
– Предполагал, ваше величество. Я наводил о нём справки. Надеюсь, ваше величество простит моё молчание, – добавил он в ответ на мой укоризненный взгляд. – Хао Юнси, на мой взгляд, заслуживал своего шанса, но не особого отношения, а ваше величество сентиментальны. Возможно, казнь и опалу своей семьи он ещё смог бы предать забвению. Но смерть командующего Ду Рима, на жертвы духу которого командующий Хао извёл жалование за четверть года, и детей которого взял под свою опеку… Один грех ещё можно простить или забыть ради власти и возвышения. Но не два сразу.
Я подумала, что ради власти люди способны и не на такое. Однако насчёт Хао Юнси Кей оказался совершенно прав.
Армия командующего Жэня подошла ещё через три дня. Она действительно очень спешила, солдаты, как мне говорили, чуть не падали с ног от усталости, и, принимая Жэнь Гуэля в тронном зале, я испытала несвойственный мне ранее прилив симпатии к этому человеку. Есть же такие, пусть неидеальные, не талантливые, возможно даже не слишком умные, но честные и преданные люди. Пожалуй, я уже знаю, кого можно поставить на место покойного военного министра. Благо эта должность скорее бюрократическая и особых военных талантов не требует.
Но пока что Жэнь Гуэлю предстояло остаться защищать столицу и императора от всех возможных угроз, в то время как командующий Хао должен был, подняв и присоединив к своей армии несколько гарнизонов, отправиться вслед за бежавшим Эльмом. Уже стало известно, что беглец действительно собирает сторонников, одновременно двигаясь на юг, на встречу с войсками южной империи. А вслед за южанами идёт отец Гюэ Кея, и неплохо было бы скоординировать действия с цзяранским князем. Армия командующего Мали, к слову, частично рассеялась, частично присоединилась к княжеской армии, изрядно её укрепив – всё же все свои силы князь Гюэ взять с собой не решился. Договор с горцами – договором, но опаска всегда есть…
Дни были наполнены хлопотами. Нужно было назначить новых чиновников вместо казнённых Эльмом или сбежавших с ним же. Нужно было провести дознание, чтобы выявить оставшихся предателей – тут я дала Кею полный карт-бланш. Может, это и было подло, но укушенный змеёй три года верёвки боится, и я разрешила арестовывать всех, вызывающих подозрение, рассудив, что лучше засудить невиновного, чем подпустить убийцу к моему сыну.
А ещё нужно было наладить снабжение пришедших в движение армий, ещё раз проверить, снаряжены ли они всем необходимым, и не забыть о наградах – преданность надо поощрять. Нужно было выяснить, какой ущерб нанесён горожанам и пообещать компенсацию – на это дело я собиралась пустить конфискованное имущество мятежников. Да и вообще, для войны, как известно, требуется три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги. А ведь кроме наших армий есть ещё и вражеские, которые будут грести всё, что под руку подвернётся, так что не одним лишь горожанам придётся оказывать помощь, когда всё закончится. Настало время опять тряхнуть мошной и надеяться, что не придётся залезать в долги или вводить новые поборы.
К счастью, нашлись и готовые помочь. Кто-то из выдвинутых мной или ещё Тайреном, а кто-то и из старой аристократии, тем не менее сохранивших лояльность, смогли поделиться провиантом, средствами, лошадьми. Те конные заводы, что создавались с подачи ещё гуна Вэня, не успели стать подспорьем для армии, слишком мало времени прошло, но кое-кто из людей побогаче разводил лошадей частным порядком и теперь не поскупился. Эта помощь не решала проблем, но всё же была ценна. Ну а О Тинзэ, до сих пор приносивший жертвы и благодарственные молитвы за своё спасение от рук убийц, взялся донести до купечества ту простую истину, что даже безвозмездная помощь империи обойдётся дешевле, чем потеря всего в случае смены династии. Совсем «безвозмездно» всё же не получилось, купчины торговались отчаянно, но и господин О был не лыком шит, так что всё же выбил из них беспроцентную ссуду, которую частично можно было оплатить новыми привилегиями, а также отказ от требований возместить то, что они потеряли в столице. А то видела я выставленные казне счета. Даже беглого взгляда достаточно, чтобы понять: хозяева пострадавших домов и складов пытались компенсировать убытки не только свои, но и всех своих предков со дня основания империи.
Всё-таки я знаю, пусть и в общих чертах, каков товарооборот в стране, так что лапшу на уши мне лучше не вешать. Ничего, вот наступит мир, и я ещё подниму вопрос о строительстве поперечных дорог. Всех знающие люди сходится на том, что идея хорошая, но если торговцы, как главные заинтересованные стороны, не захотят профинансировать строительство, я сделаю, по примеру моего мира, пользование этими дорогами платным. И посмотрим, когда они захотят платить, сейчас или потом.
Но для этого сперва нужно было победить, и опасность ещё отнюдь не минула. Армия южан была достаточно велика, чтобы и без мятежников доставить много беспокойства, и потому Хао Юнси настаивал, что в погоню за Эльмом нужно отправиться как можно скорее. Благо тот, как доносили посланные за ним разведчики, отбежав от Таюня на безопасное расстояние, замедлился и соединяться с союзниками не спешил. Похоже, собирался показать им, что и сам способен повоевать. На посланное вдогонку письмо с предложением отступления в обмен на жизнь и свободу для его сына ответа не было, да я всерьёз и не ждала. Эльму не впервой жертвовать близкими людьми, и он зашёл слишком далеко, чтобы останавливаться. Увы, но Эльм Хонгу предстояло быть казнённым.
Наши войска выступили в поход, в пересчёте с местного календаря на земной, точно первого октября. Здесь же это был месяц середины осени. Радужные переливы листвы окрасили столичные сады и окрестные холмы, вечера уже стали достаточно зябкими, чтобы вытащить из закромов халаты на вате и отделанные мехом плащи. Фыркали кони, их копыта били по сухой земле, и так же били по земле ноги тысяч солдат, поднимая облачка пыли, окрашивавшей опавшие листья из золотых и красных в бурый цвет.
– Доносят, что гарнизоны Золотых холмов и у Храма Долголетия колеблются, – сообщил мне Гюэ Кей перед самым выступлением. – Быть может, вашему величеству стоит лично воззвать к ним? В прошлый свой визит вы произвели в войсках самое благоприятное впечатление. И солдаты, и офицеры были в восторге.
Насчёт восторга он, может, и заливал в уши дурман, но предложение показалось мне дельным. Личный фактор тут, как я уже успела убедиться, значил очень много. Возможных же осложнений можно не бояться, как-никак я буду под защитой целой армии. Да и что греха таить – мне очень хотелось сбежать из растревоженного Таюня хоть ненадолго. Я устала не только от ответственности, я до смерти устала сидеть и ждать решения моей судьбы кем-то другим, когда от меня ничего не зависит и можно лишь чем-то ответить, когда дождёшься. Конечно, если я буду в армии, от меня будет зависеть немногим больше, лезть в то, чего я не понимала, и мешать Хао Юнси командовать я не собиралась. Но тут я хотя бы буду узнавать все новости из первых рук. А нести ответственность будет другой. Двух ястребов одной стрелой. Ну а за детей под охраной армии Жэнь Гуэля я была спокойна. В любом случае первый удар примет на себя армия Вечной Верности.
И вот теперь я ехала под белым знаменем с синим драконом, и подаренная ещё Тайреном Метель игриво выгибала шею, пока её копыта ступали по стелющейся перед нами дороге рядом с копытами коня, на котором ехал командующий Хао. Конечно, для меня, как положено этикетом, подготовили карету, но я недрогнувшей рукой отослала её в обоз, решив не обременять войско на марше этим рыдваном. В конце концов, если станет совсем невмоготу, я всегда смогу её вызвать. Но я поклялась себе держаться до последнего, и, хотя поясница, бёдра и то, что между ними, изрядно протестовали против такого насилия, как дни напролёт в седле, я держалась. Тем более, что в основном мы ехали шагом. В походе кавалерия вынуждена подстраиваться под скорость пехоты, если только тактическая задача не вынуждает её двигаться быстрее.
Но пока ещё до столкновения с противником было далеко, по расчётам, если он останется там же, где находится сейчас, собирая силы, мы встретимся с ним не раньше, чем через две недели. И, если бы не враг, путешествие могло бы быть приятной прогулкой… по крайней мере до тех пор, пока я случайной складкой не стёрла до крови внутреннюю поверхность ляжки. Пришлось-таки на несколько дней пересесть в карету, но как только ссадина более-менее зажила, я снова взгромоздилась в седло. Быть может, от меня и не требовались такие подвиги, но я чувствовала себя обязанной соответствовать. Раз уж нахожусь среди людей, готовых умирать за меня и моих детей. А также за то, что я пытаюсь сделать для этой страны, ставшей для меня родной.
С гарнизоном у Храма Долголетия всё прошло легко и быстро. Если командующий гарнизона и колебался, то наше появление заставило его мигом определиться. Нас приняли с распростёртыми объятиями, как и надлежит верноподданным встречать свою императрицу и верных ей людей. Я приветствовала все части гарнизона, после чего на свет была явлена бирка, дающая право Хао Юнси принимать командование, и солдаты тут же начали готовиться к выступлению. Мне были предложены комнаты для отдыха, и командующий гарнизоном явно удивился, когда понял, что я не намерена тут задерживаться, а планирую уже на следующий день отправиться с армией дальше. До гарнизона Золотых холмов было ещё три дня пути.
Кто сказал: нет одежды в поход снарядить бедняка?
Плащ с тобой пополам разделю я в походе любой!
Царь сбирается в путь и свои поднимает войска –
Приготовил я дротик и длинную пику, и в бой!
Вместе выйдем на битву, ведь враг у нас общий с тобой.
Ши цзин (I, XI, 8)
– Ваше величество, – доложил Хао Юнси, – наши разведчики докладывают, что видели передовые разъезды врага.
– Уже?
– Да, ваше величество, должно быть, армия Эльма двинулась нам навстречу.
– Они достигли Золотых холмов?
– Не должны были, ваше величество, сейчас разведчики выясняют конкретно. Но всё же прошу вашего позволения разбить лагерь прямо здесь.
Я кивнула:
– Вам нет нужды спрашивать моего позволения, командующий Хао, делайте, что считаете нужным.
Командующий наклонил голову, показывая, что принял к сведению. Впрочем, впоследствии он всё равно продолжал спрашивать, видимо рассудив, что разрешения – разрешениями, а вежливость в отношении с монархами лишней не будет.
Лагерь разбили в роще, не самой, как мне показалось, подходящей для лагеря – сырой, с топкой неровной почвой. Но раз уж я сама отказалась как-то влиять на решения командующего, то от критики воздержалась. Тем более, что я-то расположилась с комфортом в просторном шатре, с полом, застеленном досками и коврами. Пока солдаты возились с установкой этого сооружения, больше похожего на небольшой павильон, из обоза подоспели мои служанки и евнухи. Если они и честили между собой свою хозяйку за вынужденное путешествие в условиях, далёких от привычного комфорта, то ничем этого не показывали. Впрочем, им было не впервой.
Недалеко раскинулся шатёр командующего, и пока мои слуги суетились, расставляя и раскладывая мои вещи и готовя мне ужин, видно было, как сходятся в этот шатёр офицеры, видимо, на экстренное совещание. Решение было выработано как раз когда я собралась отходить ко сну, и Хао Юнси пришёл о нём доложить: чтобы не дать Эльму попытаться присоединить к себе колеблющийся гарнизон и не вводить командование гарнизона во искушение, атаковать неприятеля немедленно. Да, на ночь глядя. Заодно будет хорошая возможность застать его врасплох.
– Тогда удачи вам, – пожелала я и добавила традиционное прощальное пожелание, сейчас бывшее актуальным, как никогда: – Берегите себя.
– Спокойных снов, ваше величество, – пожелал Хао.
Да уж какие тут сны, думала я, слыша за тонкой матерчатой стенкой шум сотен и тысяч шагов, бряканье оружия и сбруи, голоса командиров, отдававших последние приказы. Войску дали возможность поесть после перехода и снова строили для будущего боя. Враг и правда был совсем близко, и, в свою очередь обнаружив нас, тоже устраивался лагерем примерно в часе пути. Оставалось надеяться, что нападения он действительно не ждёт.
Через какое-то время всё стихло – армия ушла, в лагере осталась только охрана. Без сна лёжа на своей походной кровати, я прислушивалась к вновь подавшим голос птицам и иногда перекликавшимся часовым. За ширмой сопели служанки, и я немного позавидовала – им, кажется, никакое волнение спать не мешало. Мысли скакали с одного на другое, я то гадала, что сейчас происходит с нашей армией, то думала о столичных делах и о том, как там справляется Кей, то вспоминала какие-то прошлые события. Что было бы, если б я сопровождала в походах Тайрена – так же не спала бы в своём шатре, ожидая, пока он вернётся из очередной вылазки? Но Тайрену никогда и в голову не приходило таскать с собой жену. Здешняя патриархальная традиция, с её чётким разделением на мужское и женское, не додумалась даже до сопровождающих войска маркитанток, а уж жёны, что солдат, что полководцев, могли жить рядом с ними только в условиях стационарного гарнизона. Ну а девы-воительницы встречались в легендах, и только в них. Для того, чтобы мысль хотя бы подпустить меня близко к военным вообще возникла, мне пришлось вплотную заняться таким неженским делом, как управление государством. Представляю себе, на какой визг сейчас срываются моралисты.
Да и чёрт с ними.
Я перевернулась ну другой бок. Где-то вдалеке, видимо, на противоположном конце лагеря, коротко забил барабан и тут же смолк, словно кто-то попробовал свои силы и отложил палочки. «Далёких жён мужья и сыновья сражаются под грохот барабанов», – вспомнились мне стихотворные строчки.
– Ваше величество, – Хао Юнси нахмурился, – если мне будет позволено сказать – даже не таких условиях мир с Эльмом заключать нельзя. Он будет угрозой до тех пор, пока жив, отпускать его – всё равно, что ронять камень себе на ногу.
– Командующий Хао прав, – согласился Кей. Я поджала губы. Ну да, может и прав. Может, военные действия и гибель наших солдат – и впрямь приемлемая цена за то, чтобы устранить угрозу раз и навсегда. Если она устранится. Эльм уже доказал неоднократно свою способность исчезать, ни оставляя ни тени, ни следов даже в самых, казалось бы, безнадёжных для него ситуациях. Так что и его поражение вовсе не обязательно будет означать конец.
– Остановитесь! Да остановитесь же!
Мы посмотрели в сторону дворца. Через Золотой двор спешили носильщики с императорским паланкином. Спешили, но недостаточно быстро по мнению моего нетерпеливого сына, и теперь Ючжитар, едва дождавшись, пока паланкин поставят на землю и евнухи-сопровождающие откинут полог, выскочил на землю и со всех ног кинулся к нам.
– Командующий Хао!!! Я же знал, я же знал, что вы не предатель!
Хао Юнси в который раз последние несколько часов преклонил колено. Предоставив ему отдуваться под градом посыпавшихся на него вопросов, я отошла на несколько шагов и спросила Кея:
– Ты ведь знал, что он лишь разыгрывает союз с Эльмом?
– Предполагал, ваше величество. Я наводил о нём справки. Надеюсь, ваше величество простит моё молчание, – добавил он в ответ на мой укоризненный взгляд. – Хао Юнси, на мой взгляд, заслуживал своего шанса, но не особого отношения, а ваше величество сентиментальны. Возможно, казнь и опалу своей семьи он ещё смог бы предать забвению. Но смерть командующего Ду Рима, на жертвы духу которого командующий Хао извёл жалование за четверть года, и детей которого взял под свою опеку… Один грех ещё можно простить или забыть ради власти и возвышения. Но не два сразу.
Я подумала, что ради власти люди способны и не на такое. Однако насчёт Хао Юнси Кей оказался совершенно прав.
Армия командующего Жэня подошла ещё через три дня. Она действительно очень спешила, солдаты, как мне говорили, чуть не падали с ног от усталости, и, принимая Жэнь Гуэля в тронном зале, я испытала несвойственный мне ранее прилив симпатии к этому человеку. Есть же такие, пусть неидеальные, не талантливые, возможно даже не слишком умные, но честные и преданные люди. Пожалуй, я уже знаю, кого можно поставить на место покойного военного министра. Благо эта должность скорее бюрократическая и особых военных талантов не требует.
Но пока что Жэнь Гуэлю предстояло остаться защищать столицу и императора от всех возможных угроз, в то время как командующий Хао должен был, подняв и присоединив к своей армии несколько гарнизонов, отправиться вслед за бежавшим Эльмом. Уже стало известно, что беглец действительно собирает сторонников, одновременно двигаясь на юг, на встречу с войсками южной империи. А вслед за южанами идёт отец Гюэ Кея, и неплохо было бы скоординировать действия с цзяранским князем. Армия командующего Мали, к слову, частично рассеялась, частично присоединилась к княжеской армии, изрядно её укрепив – всё же все свои силы князь Гюэ взять с собой не решился. Договор с горцами – договором, но опаска всегда есть…
Дни были наполнены хлопотами. Нужно было назначить новых чиновников вместо казнённых Эльмом или сбежавших с ним же. Нужно было провести дознание, чтобы выявить оставшихся предателей – тут я дала Кею полный карт-бланш. Может, это и было подло, но укушенный змеёй три года верёвки боится, и я разрешила арестовывать всех, вызывающих подозрение, рассудив, что лучше засудить невиновного, чем подпустить убийцу к моему сыну.
А ещё нужно было наладить снабжение пришедших в движение армий, ещё раз проверить, снаряжены ли они всем необходимым, и не забыть о наградах – преданность надо поощрять. Нужно было выяснить, какой ущерб нанесён горожанам и пообещать компенсацию – на это дело я собиралась пустить конфискованное имущество мятежников. Да и вообще, для войны, как известно, требуется три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги. А ведь кроме наших армий есть ещё и вражеские, которые будут грести всё, что под руку подвернётся, так что не одним лишь горожанам придётся оказывать помощь, когда всё закончится. Настало время опять тряхнуть мошной и надеяться, что не придётся залезать в долги или вводить новые поборы.
К счастью, нашлись и готовые помочь. Кто-то из выдвинутых мной или ещё Тайреном, а кто-то и из старой аристократии, тем не менее сохранивших лояльность, смогли поделиться провиантом, средствами, лошадьми. Те конные заводы, что создавались с подачи ещё гуна Вэня, не успели стать подспорьем для армии, слишком мало времени прошло, но кое-кто из людей побогаче разводил лошадей частным порядком и теперь не поскупился. Эта помощь не решала проблем, но всё же была ценна. Ну а О Тинзэ, до сих пор приносивший жертвы и благодарственные молитвы за своё спасение от рук убийц, взялся донести до купечества ту простую истину, что даже безвозмездная помощь империи обойдётся дешевле, чем потеря всего в случае смены династии. Совсем «безвозмездно» всё же не получилось, купчины торговались отчаянно, но и господин О был не лыком шит, так что всё же выбил из них беспроцентную ссуду, которую частично можно было оплатить новыми привилегиями, а также отказ от требований возместить то, что они потеряли в столице. А то видела я выставленные казне счета. Даже беглого взгляда достаточно, чтобы понять: хозяева пострадавших домов и складов пытались компенсировать убытки не только свои, но и всех своих предков со дня основания империи.
Всё-таки я знаю, пусть и в общих чертах, каков товарооборот в стране, так что лапшу на уши мне лучше не вешать. Ничего, вот наступит мир, и я ещё подниму вопрос о строительстве поперечных дорог. Всех знающие люди сходится на том, что идея хорошая, но если торговцы, как главные заинтересованные стороны, не захотят профинансировать строительство, я сделаю, по примеру моего мира, пользование этими дорогами платным. И посмотрим, когда они захотят платить, сейчас или потом.
Но для этого сперва нужно было победить, и опасность ещё отнюдь не минула. Армия южан была достаточно велика, чтобы и без мятежников доставить много беспокойства, и потому Хао Юнси настаивал, что в погоню за Эльмом нужно отправиться как можно скорее. Благо тот, как доносили посланные за ним разведчики, отбежав от Таюня на безопасное расстояние, замедлился и соединяться с союзниками не спешил. Похоже, собирался показать им, что и сам способен повоевать. На посланное вдогонку письмо с предложением отступления в обмен на жизнь и свободу для его сына ответа не было, да я всерьёз и не ждала. Эльму не впервой жертвовать близкими людьми, и он зашёл слишком далеко, чтобы останавливаться. Увы, но Эльм Хонгу предстояло быть казнённым.
Наши войска выступили в поход, в пересчёте с местного календаря на земной, точно первого октября. Здесь же это был месяц середины осени. Радужные переливы листвы окрасили столичные сады и окрестные холмы, вечера уже стали достаточно зябкими, чтобы вытащить из закромов халаты на вате и отделанные мехом плащи. Фыркали кони, их копыта били по сухой земле, и так же били по земле ноги тысяч солдат, поднимая облачка пыли, окрашивавшей опавшие листья из золотых и красных в бурый цвет.
– Доносят, что гарнизоны Золотых холмов и у Храма Долголетия колеблются, – сообщил мне Гюэ Кей перед самым выступлением. – Быть может, вашему величеству стоит лично воззвать к ним? В прошлый свой визит вы произвели в войсках самое благоприятное впечатление. И солдаты, и офицеры были в восторге.
Насчёт восторга он, может, и заливал в уши дурман, но предложение показалось мне дельным. Личный фактор тут, как я уже успела убедиться, значил очень много. Возможных же осложнений можно не бояться, как-никак я буду под защитой целой армии. Да и что греха таить – мне очень хотелось сбежать из растревоженного Таюня хоть ненадолго. Я устала не только от ответственности, я до смерти устала сидеть и ждать решения моей судьбы кем-то другим, когда от меня ничего не зависит и можно лишь чем-то ответить, когда дождёшься. Конечно, если я буду в армии, от меня будет зависеть немногим больше, лезть в то, чего я не понимала, и мешать Хао Юнси командовать я не собиралась. Но тут я хотя бы буду узнавать все новости из первых рук. А нести ответственность будет другой. Двух ястребов одной стрелой. Ну а за детей под охраной армии Жэнь Гуэля я была спокойна. В любом случае первый удар примет на себя армия Вечной Верности.
И вот теперь я ехала под белым знаменем с синим драконом, и подаренная ещё Тайреном Метель игриво выгибала шею, пока её копыта ступали по стелющейся перед нами дороге рядом с копытами коня, на котором ехал командующий Хао. Конечно, для меня, как положено этикетом, подготовили карету, но я недрогнувшей рукой отослала её в обоз, решив не обременять войско на марше этим рыдваном. В конце концов, если станет совсем невмоготу, я всегда смогу её вызвать. Но я поклялась себе держаться до последнего, и, хотя поясница, бёдра и то, что между ними, изрядно протестовали против такого насилия, как дни напролёт в седле, я держалась. Тем более, что в основном мы ехали шагом. В походе кавалерия вынуждена подстраиваться под скорость пехоты, если только тактическая задача не вынуждает её двигаться быстрее.
Но пока ещё до столкновения с противником было далеко, по расчётам, если он останется там же, где находится сейчас, собирая силы, мы встретимся с ним не раньше, чем через две недели. И, если бы не враг, путешествие могло бы быть приятной прогулкой… по крайней мере до тех пор, пока я случайной складкой не стёрла до крови внутреннюю поверхность ляжки. Пришлось-таки на несколько дней пересесть в карету, но как только ссадина более-менее зажила, я снова взгромоздилась в седло. Быть может, от меня и не требовались такие подвиги, но я чувствовала себя обязанной соответствовать. Раз уж нахожусь среди людей, готовых умирать за меня и моих детей. А также за то, что я пытаюсь сделать для этой страны, ставшей для меня родной.
С гарнизоном у Храма Долголетия всё прошло легко и быстро. Если командующий гарнизона и колебался, то наше появление заставило его мигом определиться. Нас приняли с распростёртыми объятиями, как и надлежит верноподданным встречать свою императрицу и верных ей людей. Я приветствовала все части гарнизона, после чего на свет была явлена бирка, дающая право Хао Юнси принимать командование, и солдаты тут же начали готовиться к выступлению. Мне были предложены комнаты для отдыха, и командующий гарнизоном явно удивился, когда понял, что я не намерена тут задерживаться, а планирую уже на следующий день отправиться с армией дальше. До гарнизона Золотых холмов было ещё три дня пути.
Глава 20
Кто сказал: нет одежды в поход снарядить бедняка?
Плащ с тобой пополам разделю я в походе любой!
Царь сбирается в путь и свои поднимает войска –
Приготовил я дротик и длинную пику, и в бой!
Вместе выйдем на битву, ведь враг у нас общий с тобой.
Ши цзин (I, XI, 8)
– Ваше величество, – доложил Хао Юнси, – наши разведчики докладывают, что видели передовые разъезды врага.
– Уже?
– Да, ваше величество, должно быть, армия Эльма двинулась нам навстречу.
– Они достигли Золотых холмов?
– Не должны были, ваше величество, сейчас разведчики выясняют конкретно. Но всё же прошу вашего позволения разбить лагерь прямо здесь.
Я кивнула:
– Вам нет нужды спрашивать моего позволения, командующий Хао, делайте, что считаете нужным.
Командующий наклонил голову, показывая, что принял к сведению. Впрочем, впоследствии он всё равно продолжал спрашивать, видимо рассудив, что разрешения – разрешениями, а вежливость в отношении с монархами лишней не будет.
Лагерь разбили в роще, не самой, как мне показалось, подходящей для лагеря – сырой, с топкой неровной почвой. Но раз уж я сама отказалась как-то влиять на решения командующего, то от критики воздержалась. Тем более, что я-то расположилась с комфортом в просторном шатре, с полом, застеленном досками и коврами. Пока солдаты возились с установкой этого сооружения, больше похожего на небольшой павильон, из обоза подоспели мои служанки и евнухи. Если они и честили между собой свою хозяйку за вынужденное путешествие в условиях, далёких от привычного комфорта, то ничем этого не показывали. Впрочем, им было не впервой.
Недалеко раскинулся шатёр командующего, и пока мои слуги суетились, расставляя и раскладывая мои вещи и готовя мне ужин, видно было, как сходятся в этот шатёр офицеры, видимо, на экстренное совещание. Решение было выработано как раз когда я собралась отходить ко сну, и Хао Юнси пришёл о нём доложить: чтобы не дать Эльму попытаться присоединить к себе колеблющийся гарнизон и не вводить командование гарнизона во искушение, атаковать неприятеля немедленно. Да, на ночь глядя. Заодно будет хорошая возможность застать его врасплох.
– Тогда удачи вам, – пожелала я и добавила традиционное прощальное пожелание, сейчас бывшее актуальным, как никогда: – Берегите себя.
– Спокойных снов, ваше величество, – пожелал Хао.
Да уж какие тут сны, думала я, слыша за тонкой матерчатой стенкой шум сотен и тысяч шагов, бряканье оружия и сбруи, голоса командиров, отдававших последние приказы. Войску дали возможность поесть после перехода и снова строили для будущего боя. Враг и правда был совсем близко, и, в свою очередь обнаружив нас, тоже устраивался лагерем примерно в часе пути. Оставалось надеяться, что нападения он действительно не ждёт.
Через какое-то время всё стихло – армия ушла, в лагере осталась только охрана. Без сна лёжа на своей походной кровати, я прислушивалась к вновь подавшим голос птицам и иногда перекликавшимся часовым. За ширмой сопели служанки, и я немного позавидовала – им, кажется, никакое волнение спать не мешало. Мысли скакали с одного на другое, я то гадала, что сейчас происходит с нашей армией, то думала о столичных делах и о том, как там справляется Кей, то вспоминала какие-то прошлые события. Что было бы, если б я сопровождала в походах Тайрена – так же не спала бы в своём шатре, ожидая, пока он вернётся из очередной вылазки? Но Тайрену никогда и в голову не приходило таскать с собой жену. Здешняя патриархальная традиция, с её чётким разделением на мужское и женское, не додумалась даже до сопровождающих войска маркитанток, а уж жёны, что солдат, что полководцев, могли жить рядом с ними только в условиях стационарного гарнизона. Ну а девы-воительницы встречались в легендах, и только в них. Для того, чтобы мысль хотя бы подпустить меня близко к военным вообще возникла, мне пришлось вплотную заняться таким неженским делом, как управление государством. Представляю себе, на какой визг сейчас срываются моралисты.
Да и чёрт с ними.
Я перевернулась ну другой бок. Где-то вдалеке, видимо, на противоположном конце лагеря, коротко забил барабан и тут же смолк, словно кто-то попробовал свои силы и отложил палочки. «Далёких жён мужья и сыновья сражаются под грохот барабанов», – вспомнились мне стихотворные строчки.
