Но он его не сделал. Он выбрал мою жизнь, хотя я была для него совершенно посторонним человеком. Человечность, шмеловечность, да какая теперь разница? Главное все-таки в том, что Рэй — хороший. Я просто этого не замечала. А ведь он терпел меня, из последних сил терпел.
Он ведь просил меня не разговаривать на тему крови, а я что делала? Задавала слишком прямые вопросы. Он просил меня не лезть в его жизнь, а я что делала? Устраивала допросы. Он просил меня не заходить в его комнату, а я что сделала? Ворвалась туда без спросу и разрешения.
Да, я все-таки худшая соседка в мире.
Тихий и вкрадчивый стук. Я медленно прикрыла глаза и сделала глубокий вздох, чувствуя неизбежное. Его тихие шаги, он подошел ближе, тихо заговорил.
— Кая, — осторожно, немножко с тревогой, обратился ко мне он. — Ты в порядке?
Моя нижняя губа задрожала, слезы снова полились из глаз. Он еще и спрашивает, в порядке ли я! Черт возьми, вот я дура!
— Я все испортила, — всхлипнув, пискнула я.
Рэй постоял еще немножко, потом отошел и вернулся ко мне уже с полотенцем. Присев рядом он прикрыл мое полуобнаженное тело. Мне было наплевать, потому что каждое его новое действие с дикой болью взывало к моим стыду и вине. Рэй еще недолго посмотрел на меня, а затем уселся рядом, подоткнув полотенце.
— Что ты испортила? — Осторожно уточнил он.
В его голосе не было раздражения, упрека, он был осторожен, как будто… как будто даже пытался меня не обидеть. Он еще и пытается меня не обидеть! Я разрыдалась сильнее, выдавив из себя одно слово:
— Все!
Рэй подождал, пока я немного успокоюсь, и мои рыдания перестанут отдаваться эхом в холодном помещении ванной комнаты.
— Ничего ты не испортила, — вдруг произнес Рэй, и я снова взвизгнула, принявшись рыдать. Он взглянул на меня и добавил: — Пожалуйста, не надо плакать.
Я осмелилась заглянуть в его глаза. Впервые я видела его лицо таким… спокойным и… о, Боже, я этого не выдержу! Виноватым! Он выглядел виноватым.
Отведя взгляд в сторону, Рэй уставился в пол.
— Я просто не подумал о том… — он помолчал, — что у тебя могут… то есть…
Он прикрыл глаза от вожделения, затем сглотнул и некоторое время приходил в себя. Жажда снова в нем проснулась, но не такая дикая, как вчера. Он справлялся со своим зверем. Он… еще и взялся мне что-то объяснять.
— Я разозлился, — тихо признался он. — Гнев затмил мне глаза, и в этот момент я почувствовал запах… это… не должно было произойти. Прости.
Я нервно сглотнула и в непонимании уставилась на Рэя.
— Нет, это моя вина, — замотала головой я. — К злости привела тебя я. Но я не должна была так делать. Прости меня.
Рэй поднял голову и посмотрел на меня.
— Я не злюсь.
— Но вчера ты злился.
Он снова спрятал взгляд.
— Вчера было много того, чего не должно было происходить.
Да уж. Знаю, это было не к месту, но… я должна была услышать приговор.
— Если… ты не против, я бы хотела, чтобы рука и бок у меня прошли. А потом… — я сделала глубокий тяжелый вздох, — потом я съеду.
— Ты нашла другое жилье? — Довольно безразлично уточнил Рэй.
— Нет, но… я понимаю, что после произошедшего ты не захочешь со мной жить…
— Не говори глупостей, — резко поднялся на ноги Рэй. — С чего это я должен не хотеть с тобой жить? Ты самая идеальная соседка из всех возможных.
Я сидела на полу и таращилась на Рэя в полном шоке. Рот даже разинула, как дурочка. Впрочем, я признаю свой дуризм, потому совсем даже не «как». Но я не об этом: Рэй… что только что сказал?
Он наклонился ко мне и осторожно помог подняться на ноги. Я продолжала бессмысленно таращиться на него.
— Давай, — он убрал полотенце, и я нервно сглотнула, — я расстегну застежку, а ты отвернись.
— Я… — мне было как-то не до его попытки меня раздеть, — идеальная соседка?
Рэй заглянул мне в глаза и вдруг улыбнулся. Мои глаза заблестели, дыхание перехватило, я чуть не рухнула на пол. Он… улыбался. По-настоящему улыбался. Ни какие тебе «едва приподнял уголки губ», он улыбался. Мне.
— Да, — лишь подтвердил он. — Тебе одновременно удается не лезть в мою жизнь, но и разнообразить ее, когда мне становится скучно.
Улыбка подержалась на его лице еще совсем не долго, а потом снова скрылась, не оставив никаких следов. Это было подобно солнцу, которое за долгие недели наконец-то показалось из-за облаков, но всего лишь на мгновение, чтобы немножко порадовать своим присутствием тех, кто его никогда не видел.
— Давай я помогу тебе раздеться, — снова напомнил мне Рэй. — Примешь душ, и пойдем завтракать. Я приготовил.
Я уже стала отворачиваться, но на его «я приготовил» снова резко обернулась, и вытаращилась на него в полном шоке.
— Не радуйся так сильно, — то ли шуткой, то ли нет, отозвался Рэй. — Это только пока раны не заживут. В знак примирения.
Я еще недолго смотрела на Рэя и не понимала, как сейчас передо мной стоит совсем другой человек. Ну, вампир, но это детали. Он допустил меня на следующий уровень так неожиданно, хотя я совершено не поняла, почему он это сделал. Я думала, я все окончательно и бесповоротно испортила, а получается…
Он расстегнул мою застежку неожиданно, даже несмотря на то, что я отвернулась и ждала, когда он это сделает. Прижав лифчик к себе, я смущенно обернулась. Ну да, стоять в нижнем белье перед ним — да я одета как никогда! А вот он расстегнул застежку лифчика — ой, какой стыд!
— Я подожду снаружи. Помогу одеться.
Ой.
Рэй вышел, закрыв дверцу душа, оставив меня стоять и делать тяжелые глубокие вздохи. Спокойно, спокойно. Надо это как-то осознать.
Кое-как сняв остатки одежды, я забросила их в корзину с бельем и включила воду. Она оказалась для меня в данном случае спасением и мои мысли стали потихоньку проясняться.
Во-первых, меня никто не выгоняет из дома и это отличная новость. Сама бы я не съехала. Впрочем, то, что сказал мне Рэй…
А вот это, во-вторых. Я… идеальная соседка? Да как я могу быть идеальной соседкой? Я не лезу в его жизнь, но разноображу ее, когда ему становится скучно? Эти слова пульсировали у меня в голове, эхом отдаваясь в сознании невероятным откровением. Я ведь думала по-другому, мы же играли, мы же…
Было много всего между нами, но что я хоть как-то, хоть немного подхожу Рэю, как соседка… в это мне совершенно не верилось.
Впрочем, дареному коню в зубы не смотрят, неизвестно, что в голове у других. Да и к тому же я так и не научилась читать его мысли.
Я выключила воду и вздохнула. Мне было приятно от слов Рэя, конечно же! Мало того, что он не дал мне пинка под зад, так еще и сказал такое, что у меня до сих пор коленки дрожат. Это… пока еще не до конца дошло до меня, но… я просто хотела свыкнуться с этим невероятным откровением.
И еще — его улыбкой. Какая же у него была улыбка! Невообразимая! Прекрасная! Моя. Спорю, Саре он так часто не улыбается. Судя по тому, как они общались в последний раз, он не очень-то рад, что она к нему вообще лезет.
Впрочем, мне и не было теперь так обидно из-за Сары. Ведь Рэй… сделал такое, что Сарочке и не снилось. Знаю, злорадствовать не хорошо, но победы любят все.
Кое-как прикрывшись полотенцем, я не успела даже подумать, что делать дальше, как снова появился Рэй.
— Кая, я помочь, — сообщил он. — Открою?
Я нервно сглотнула.
— Ага, — прикрыв как можно больше, отозвалась я.
Рэй все же осторожно открыл дверцу и, стараясь не разглядывать меня, помог обернуть полотенцем. Затем он взял махровый халат и засунул меня в него. Здоровой рукой было легче, а вот с больной — я немножко поныла. Но все прошло успешно.
— Я купил крем от ушибов, — помогая мне выйти и залезть в тапки, сообщил Рэй. — После завтрака снова перебинтую.
— Рэй… — я поймала его за руку, когда он собрался выходить. Его глаза коснулись меня взглядом, и меня прожгло вибрацией, — спасибо.
— Я сделал тебе больно, — спокойно произнес он. — Не благодари меня.
— Я виновата в том, что ты разозлился.
— Это не твоя вина.
— Не ты напивался до безумия, — скривилась я.
Рэй забегал взглядом по ванной.
— Если честно, я не понимаю, зачем ты напиваешься.
Я хмыкнула в ответ.
— Я просто хотела разнообразить свою жизнь, — призналась я.
— Глупо.
— Ну, спасибо! — Нахмурилась тут же я. — Я молода и не обязана жить по правилам! Неужели ты не понимаешь? Ты же сам был когда-то молодым!
А вот это я зря. Следующий взгляд, прилетевший в мою сторону, был холоднее льдины, но обжигал сильнее лучей солнца в плюс шестьдесят. Я задрожала и почувствовала себя жертвой. А Рэй резко огрызнулся.
— Нет, не был! И никогда уже не буду! — Воскликнул он.
Вот черт. Только ведь отношения начали налаживаться! Чего я опять несу? Рэй успокоился быстро, отнял взгляд от меня, а когда снова посмотрел, в нем снова было безразличие. Но любопытство мое никуда не девалось.
— Почему? — Осторожно спросила я.
— Хватит вопросов, — спокойно закрыл тему он, — идем завтракать.
Молча мы спустились вниз, он усадил меня на место и поставил передо мной тарелку с яичницей. Есть хотелось сильно, но не настолько, насколько хотелось узнать, что Рэй имел в виду.
Некоторое время мы молча ели. Я свою яичницу, Рэй без энтузиазма попивал кровь из стакана с видом на Нью-Йорк. Майка у него было сегодня без рисунка. Судя по всему, он был в чем-то вроде пижамы. Ну, то есть, в спортивных серых штанах он на улицу не выходил.
Было опасно давать мне время подумать, но Рэй сам виноват. Точнее, он не виноват, однако… кстати, об этом.
— Рэй, — позвала я. Он естественно никак не отреагировал, хотя я почему-то ждала, что он обратится ко мне всем телом и заинтересованно скажет: «Да-да?». Это было бы забавно. — Я не виню тебя ни в чем.
— Я тебя тоже, — быстро добавил он.
— Тогда, если ты меня не выгоняешь, давай просто договоримся, что мы друг на друга не обижаемся и все хорошо.
— Идет.
— Я больше не буду пить, и врываться в твою комнату.
— А я больше не буду так остро реагировать на твои закидоны.
Меня немного покоробило его «закидоны», но я сдержалась. Не хотела снова разжигать конфликт.
— Я постараюсь вести себя более сдержано, — пообещала снова я.
— Не стоит, — сделал еще один глоток Рэй. — Я не стану причиной твоих изменений. Друзья не меняют друзей только потому, что их что-то не устраивает. Они принимают их такими, какие они есть.
Рэй взглянул на меня, и я заметила в его взгляде озорную искру. Медленно улыбнувшись, я закусила нижнюю губу.
— Судя по тому, что ты меня раздел вчера, да и в душе, мы явно больше, чем друзья, — в шутку заметила я.
— Да, — вдруг согласился Рэй.
Все мое нутро мгновенно напряглось, и я уставилась на него с осторожностью. Чего? А Рэй вдруг взял и улыбнулся. Я облегченно выдохнула и вдруг поняла, что, наверное, не так уж и хотела, чтобы мы вдруг стали больше, чем друзьями.
С одной стороны — мой парень вампир! Куча фоток с его клыками у моей шеи на аватарках! Но с другой стороны — даже мои самые смелые мысли на счет наших предположительных отношений не могут побить по значимости то, что сказал мне Рэй. Как подруге. Как соседке по квартире.
Он непредсказуем, это очевидно. Я получила доступ к другому уровню, но это не означает, что так будет всегда. Возможно, это все из-за ран, которые он нанес мне. Когда они пройдут, вполне вероятно, вся наша идиллия вновь закончится, и мы вернемся к будничным отношениям «видимся изредка, только чтобы оплатить счет».
После завтрака Рэй снова меня раздел, развязал повязки и обработал раны. Никогда не думала, что синяки могут быть таких причудливых цветов. Серо-буро-малиновый в крапинку нервно курит в сторонке, по сравнению с той цветовой гаммой, что изобиловала на моих плече и боку.
Несмотря на принятое решение «остаемся друзьями» не испытывать волнения и некоторого возбуждения от того, что я сижу перед Рэем практически голая, а он обмазывает меня каким-то кремом с ромашкой, я не могла. Рэй казался спокойным и уравновешенным, но он умело прятал свои эмоции от всего мира. Даже став его другом, я не могла стать исключением в этом вопросе.
Конечно, синяки болели, но крем, и правда, помогал, становилось терпимее. Ближе к вечеру я даже смогла, наконец, надеть нижнее белье и влезть в пижаму. Волосы высохли по-дурацки, прическа у меня была далека от совершенства. Но раз мы с Рэем только друзья, полагаю, ему не так-то и важно, что у меня на голове.
После обеда я немного поспала, а потом мы с Рэем сели смотреть телевизор в гостиной. Показывали «Крепкий орешек» и через некоторое время мы с Рэем даже стали подшучивать над фильмом. Стало весело, а потом обидно, что фильм закончился.
Когда я решила сходить за телефоном, чтобы проверить почту, Рэй взялся заказать пиццу. Ура! Пицца! Впрочем, удивилась я не хило, когда увидела девятнадцать пропущенных вызовов от Яна и четыре сообщения от Джимми. Ладно Джимми, он хотел продолжения банкета, с ним все ясно. Но Ян!
Он еще и писал мне в ватсап, настаивал на том, чтобы я ответила и перезвонила ему. За всем, что произошло с Рэем, я забыла напрочь и о клубе, и о том, что творилось там. Господи, я что? Обняла Яна? Еще и поцеловала его? Вот я… гений! Ян изошелся так, как не исходился, когда мы встречались!
Отлично, месть свершилась!
Отвечать я, естественно, не стала. На фиг! Теперь он беспокоится, переживает, когда мне разительно все равно. Это его проблемы. Я сижу с лучшим другом, который периодически меня раздевает, чтобы подлатать, и потихоньку восстанавливаюсь.
В общем, я спустилась вниз и стала уплетать пиццу за обе щеки. Я болею, поэтому за фигурой можно пока не следить. Я пожалею, я знаю, но — как тут устоять?
Рэй переключал каналы, а я вдруг задумалась.
— Тебе совсем не хочется человеческой еды? — Уточнила я.
— Более того — меня от нее воротит.
Я задумчиво пережёвывала кусок пиццы.
— А ты не скучаешь?
Рэй сделался отстраненным и явно напрягся.
— Давай сменим тему, — попросил он так, как обычно предупреждающий знак на дороге предупреждает о резком повороте.
— Извини, — попросила прощение я, понимая, что тема ему неприятна.
Хотя я не очень пока понимала почему. С другой стороны — вот он внезапно сорвался и сказал, что никогда не был молодым, а потом и про то, что никогда уже не будет. Сожалел ли он, что вампир? Как он им вообще стал? Я раньше как-то об этом не задумывалась. А зачем? Мне хотелось его только переиграть, склонить к запретной связи и потом разводить сопли от того, что у нас почему-то ничего не получилось.
Но теперь я как могла, но более трезво оценивала ситуацию. Мне стал интересен Рэй, сам он, а не только игра с ним. Но еще я вдруг стала острее ощущать его недовольство, а главное — реагировать на это нормально, а не как последняя стерва.
Рэй пощелкал каналы, остановившись на новостях. Там показывали прямой репортаж, корреспондент стоял на фоне жилого дома и как раз начал рассказывать о том, что произошло.
— Да, здравствуй Рэбекка, — поприветствовал он ведущую из студии. — Мы сейчас находимся рядом с домом, где все произошло. Все случилось вчера вечером, около полуночи. Хозяйка квартиры, пятидесяти пяти летняя уроженка Израиля, по предварительным данным договорилась о встрече по поводу сдачи квартиры…
