Обошел удивленную мать и подошел к великанше. Она больше не двигалась, даже не дышала, смотря на меня как котёнок на удава, или как жертва на некроманта. Надо же, теперь она решила поиграть со мной в страх?
– Игнаришнарчик? – пискнула испуганно Серафима, отодвигаясь от меня подальше вместе с котом.
Мельком взглянул на нее, а точнее на вульгарное платье и браслет на ее запястье. Затем посмотрел на руки великанши без украшений. Странно, у нее даже палец не до конца зажил. Да и вообще выглядит она ужасно. Кожа бледная, если не серая, черные круги под глазами. Волосы кое-как приглажены, одежда висит на ней. Можно обрадоваться, ей было хреново без меня. Жаль, что глядя на нее, я чувствую злорадство только долю секунды, затем его сменяет злость и беспокойство.
– Игнат, – произносит еле слышно моя великанша с перепуганным видом, что тот же крик из уст матери заглушает его.
– Что здесь происходит, сын? – негодует матушка.
– Мама, – обращаюсь к ней холодно, при этом смотря на великаншу, – познакомься, это Клара – моя невеста.
Пока не произошёл взрыв или побоище, хватаю великаншу под колени, забрасываю себе на плечо и уношу с кухни.
Клара
Я хотела сбежать при первой же возможности, но кое-что останавливало меня. В первую очередь мать некроманта, было в ней что-то неестественное. Не могу даже точно описать что именно, просто чувствую, что с ней что-то не так помимо ужасного характера. Она была права, сыночек весь пошел в нее, такой же высокомерный и эгоистичный лицемер. Как же часто смотря на ее лицо, возникает желание разнести его, точно так же, как я делала это с личиком ее сына. Сдерживать себя сложно, она будто специально выводит меня из себя. Какая жуткая женщина, раньше, таких как она, только аура моя могла успокоить. Сейчас же у меня нет ни ауры, ни силы, ни желания привлекать к себе лишнее внимание. Перевожу взгляд на балласт, чувствую, как внутри все кипит от гнева. Она не его невеста – мы обе знаем. От того, что матушка некроманта уверена в обратном, сдают нервы. Конечно, конечно, ее сыночка-лапочки-некроманта достойна лишь дочь древнего богатого рода! Куда там мне, безродной с непонятной родословной и не дотягивающей до балласта внешне. Как же она… БЕСИТ! БЕСИТ, БЕСИТ, БЕСИТ!!!
Кто же знал, что тяжело сдерживаться и не бить всем подряд лицо? Я так хочу драки, у меня уже кулаки чешутся! А мамка-то нарывается! Не понимаю, как с таким самомнением, ее собственные скелеты ещё не придушили?
Стараюсь даже не смотреть на эту старую язву, вонзая ногти в диван и с любовью портя обивку. Серафима нервничает, держится за мой локоть и натянуто улыбается. Удивлена, что она ещё не стелется в комплиментах своей будущей свекрови. Кажется, я оторвала чуток кожи от дивана, прикрываю это безобразие ногой и опускаю взгляд, глядя на чашку на столе.
Подведем некоторые итоги этого весьма насыщенного дня. Ванечка – гад и продажная гнида, что пытался продать меня какому-то гному. Вопрос на засыпку, что ещё за гном? Некромант каким-то неведомым образом доставил меня в свой родовой замок к матушке. Как он это сделал и зачем? Что-то мне подсказывает, ещё одного такого перемещения я не переживу, а ребёнок и подавно. Обнимаю себя, закрываю так живот. Только так мне кажется, что я действительно смогу его защитить. Сердце говорит мне, что надо бежать из этого склепа, но вот разум твердит, что это плохая идея. Я устала так, точно несколько домов одним ударом снесла. Спать хочется, есть на удивление тоже хочется. Хотя удивляться нечему, благодаря этой старой стерве у меня стресс, и мне нужно его заесть.
– А кормить нас будут? – спрашиваю со скукой, смотря на свою одинокую не тронутую чашку.
Гнетущая тишина, что образовалась после фразы о родстве некроманта с эльфами, закончилась. Тетка подозрительно вылупилась на меня и почему-то проявила нездоровий интерес к моему животу. Подавила панику, мне просто показалось.
– Ты совсем сдурела что ли, Кларка? – применила манеру разговора Красной Стрелы Серафима.
Вот совсем уже осмелела, жаль не настолько, чтобы от моей руки отцепиться. Зря это она, я сейчас не в состоянии драться с некроманткой, даже сама себе помочь не могу.
– Вы голодны? – тем же удивленным тоном обратилась к нам старуха.
Это что смертельный грех – хотеть кушать? Пренебрежительно фыркаю, кривясь, есть и правда хочется.
– Тебя только что выворачивало в погребальную урну, а сейчас ты снова хочешь переводить продукты? – наехала на меня Серафима, морща свой идеальный носик.
От мысли о погребальной урне вспомнился подвал, меня снова затошнило, но в этот раз сдержалась. Равнодушно пожала плечами, затем посмотрела на хозяйку дома.
– Ну, раз нам не дают отсюда уйти, так почему же не воспользоваться гостеприимством хозяйки дома? – не скрываю сарказм в голосе.
– Почему же не дают? – холодно отзывается женщина. – Вас, милочка, никто не держит.
Моя улыбочка тает, сжимаю руки в замок с такой силой, что хрустят костяшки. Серафима испуганно молчит, но ее страх основан на другой причине: ее, в отличие от меня, отсюда не выпустят. Шикарно, ещё скажите мне, что некромант на самом деле ее призывал, а я просто под руки попалась?!
– В таком случае, – слегка улыбаюсь, поднимаясь на ноги, а то скоро диван на кусочки раздеру, – я пойду.
Серафима держится за мой локоть и потому встает вместе со мной и довольно натужно улыбается. Судя по всему, ей тоже хочется побыстрее отсюда убраться.
– Да, мы лучше пойдем, и так слишком воспользовались вашим гостеприимством, – защебетал балласт, толкая меня в сторону двери.
Старуха нас не трогала, я добралась до дверей парадного входа. Как-то не рассчитывала, что нас просто так отпустят. Дернула дверь за ручку, она не поддалась. Повторила несколько раз, пока балласт не толкнула меня в бок и сама принялась дергать за ручку дверь. Заперто, как же эта стерва похожа на своего сыночка.
– Может дверь откроете? – предложила, недовольно оглядываясь на старуху.
– Боюсь это не в моих силах, – прощебетала графиня, поднимаясь с кресла и направляясь к лестнице.
– В смысле? – испуганно поинтересовалась Серафима, со всей силы дергая за дверь.
– Пока Игнаришнар не появится, дверь не откроется, – уведомила она нас, поворачиваясь к нам лицом у подножья лестницы.
– Ещё скажите, что он вас здесь запер, – не скрываю своей иронии и сарказма.
Вот же противная тетка – врет все! Она цепко смотрит на меня, словно увидела что-то интересное, а затем отводит взгляд на затихшую Серафиму.
– Пойдем, я покажу тебе твои покои, – обращается она к ней с легким пренебрежением. – Уже слишком поздно, будущей графине Зеленого Огня необходим отдых.
Почему, когда она ее так называет, мне их обеих хочется придушить собственными руками? Так и представляю, как сожму руки на тонкой шее этой старушенции. Как же далеко я от этого «идеала», который хочет видеть эта стерва рядом со своим сыном. Ее невестке можно только посочувствовать. Как по мне лучше Игнаришнар сдохнет от одиночества, он вполне это заслужил. К тому же моё всегда останется моим, хотя бы мысленно. Балласт не спешит, перспектива оказаться наедине с некромантом вообще мало кому кроме меня нравится, а тут она ещё и потенциальная свекровь. Одно радует, невестой ей быть только пока Игнаришнар сюда не явится, а затем все решится благодаря браслету. Давлю хищную ухмылку, пока балласт дошел к лестнице.
– А мне что делать? – спрашиваю у старухи со скучающим видом. – Здесь что ли спать?
– Ни в коем случае, сейчас вас милочка проводят в комнату для прислуги, там вам и место, – даже в такой мелочи успевает уколоть меня старуха.
Скелет приблизился ко мне и с поклоном показал куда-то в сторону коридора на первом этаже. Плевать, это всего лишь до утра, а там уже и придумаю, что делать дальше. Я уже повернулась, чтобы следовать за скелетом, когда хозяйка обратилась к Серафиме:
– Как скоро вы собираетесь осчастливить меня внуками?
Я остановилась и взглянула на удаляющихся от меня женщин. Серафима неловко и напугано начала смеяться, прикрывая раскрасневшиеся щеки.
– Я тысячу раз говорила сыну: твоя главная цель в жизни — это продлить наш род! У него же в голове только дурацкие эксперименты! Но, увидев тебя, я сразу поняла, что ты сумеешь отвлечь его от тех глупых забав. Красивая женщина может увлечь любого мужчину, даже такого как мой Игнаришнар. Главное у тебя должно получиться заставить его выполнить свой долг перед предками!
Меня пожирает тьма, пронзает боль в груди. Я чувствую свою ауру, только сейчас она будто воронка, затягивает меня в самую тьму.
Старуха резко оборачивается, хотя до этого явно не собиралась этого делать. Серафима неловко улыбается и повторяет за ней. Они не успевают заметить мою ауру, я заставляю ее исчезнуть раньше. Прижимаю руку к животу и молча отворачиваюсь. Каждый шаг дается мне с трудом, но я все равно иду за скелетом, вроде ничего не случилось. Дохожу до двери стойко, но как только захожу туда, тяжело дыша падаю на колени. У меня почти нет живота, срок должен быть маленьким, но на деле ощущается, что он больше, месяц третий как минимум. До маленькой и неудобной кровати доползаю на четвереньках. Мне плевать на все, слишком устала, слишком раздавлена. В голове эхом крутятся слова старухи, а я боюсь задать себе один вопрос.
Простыни пыльные, чихаю несколько раз, пока не залезаю под них, скинув сапоги. Мне снова плохо, но не так как днем, живот не болит. Накатила усталость и не свойственная мне апатия. Прикрыв глаза, как обезумевшая маньячка представляю, как бы произошла моя встреча со свекровью, если бы у нас с некромантом все сложилось. Вряд ли гордая наследница древнего рода приняла отпрыска от такой, как я. Поэтому Игнат и не захотел от меня детей?
Мне бы хотелось верить в такой ответ, чтобы обвинить старую стерву. Увы, он уже не сопливый ребёнок, так что наверняка сам решает, кто ему подходит, а кто нет. Похоже, я подхожу ему только для секса, для всего остального есть такие, как Серафима. Я недостаточно хороша для него. А может быть он недостаточно хорош для меня и моего ребенка?
Сон не приходил, я тупо смотрела в потолок и не могла уснуть. В голове все время прокручивала брошенную старухой фразу и чувствовала, как с каждым разом мне становится всё хуже. Какой-то частичке меня искренне хотелось ей понравиться, правда, не понимаю зачем. Может я просто обычный ребёнок из детдома, и мне хочется хоть кого-то в жизни называть мамой? Вспомнила о том, как она сказала, что моя жизнь стоит меньше каких-то вещичек, нет, пожалуй, «мамой» я бы ее никогда не назвала. Интересно, какая она, моя мама? Она явно не образцовая мать, раз избавилась от меня сразу после рождения, но все же она дала мне жизнь. Зная, как хреново может быть во время беременности, могу только представить, как ей было тяжело меня выносить и родить. Даже это огромный подвиг. Подвиг, который она совершила сама, без помощи моего непутевого отца. Мне предстоит повторить ее судьбу, но только я не брошу свою крошку. У нее будет хотя бы мама, а Игнат… А Игнат…
Шмыгаю носом, вытирая молочные слёзы. Я даже плачу ненормально! Мне это несвойственно, такие резкие перепады настроения. Ещё один симптом беременности, который меня, мягко говоря, беспокоит. Она протекает слишком быстро, не только по гномьим, но и по человеческим меркам. Есть надежда, что дети великанов рождаются очень быстро, поэтому никто не знает особенностей их физиологии. Может это и хорошо, что все происходит за короткий срок?
Поворачиваюсь на бок, чихаю от пыли и недовольно вытираю слезы и сопли в подушку. Сажусь, оглядываюсь по сторонам: комната пустая, холодно как в подвале. Под потолком маленькое окно, и даже на нем решетка. Кутаюсь в одеяло и с раздражением понимаю, что если останусь здесь – замерзну насмерть. Укутавшись одеялом, иду к двери, дергаю за ручку и понимаю – меня заперли. Эта тетка явно нарывается! Убить что ли меня здесь хочет?! Не дождётся! Переворачиваю всю комнату верх дном, нахожу несколько старых шпилек и вилку. Сойдет, припомню «весёлые» деньки в детдоме. В итоге с замком я мучилась, выламывать дверь с одного удара было куда веселей.
Прохожу в коридор, там темно и никого нет. Где бы раздобыть свечу? Ладно, и без нее разберусь, вон камин потрескивает, по крайней мере что-то видно. Подхожу к нему тихо, похоже старуха и Серафима уже спят. Шарю по шкафчикам руками, пытаясь найти что-то, что заменило бы свечу. Нашла! В шкафу возле входа спрятали масляную лампу. Чтобы ее зажечь, нужны спички для камина, нагибаюсь за ними и замечаю, что на тлеющих углях в камине вырисовывается очертание какого-то кресла и комнаты. Магия что ли какая? Провожу рукой над дымом и чуть не вскрикиваю, дотронувшись до углей. Они холодные!
– Ничего себе, – говорю удивленно.
Ещё одно странное изобретение некроманта? Да от него всего что хочешь можно ждать!
– Ой! – послышался женский голос, и я вздрогнула, отшатнувшись от камина.
Мне показалось, что звук шёл от камина, от той странной дымки. Оглянулась, чтобы проверить, что на самом деле одна и никого больше не увидела.
– Кто здесь? – неуверенно спрашиваю.
– А это кто? – отзываются мне из камина, и я проклинаю себя, что не осталась лежать в том холодильнике.
Что за чертовщина?!
– Клара я, – произношу на всякий случай, не положено грозе всего училища зельеваров и банды Красной Стрелы пугаться какого-то голоса.
– О, это ты милочка, – произносит женский голос, а затем в дымке камина появляется искорёженный женский образ.
Может так плохо видно, потому что угли уже остыли? Хотя они вообще-то холодные, без понятия как это работает. Чиркаю несколько спичек в камин, и пламя разгорается сильнее. Похоже, моя собеседница догадалась сделать так же.
– О, вы же та бабка из квартала красных фонарей, – улыбаюсь, узнав женщину в домашнем халате.
– Я не бабка! – резко вскрикивает женщина, а потом берет себя в руки. – Моё имя Жизель, я…
– Шлюха? – учтиво подсказываю ей, чем заслуживаю злобного взгляда.
Понимаю, что ляпнула лишнего, потому виновато опускаю голову и пожимаю плечами. Устраиваюсь поудобнее на старом ковре перед камином.
– Куртизанка, – гордо вскидывает подбородок женщина, – в прошлом, я давно этим не занимаюсь.
– Понимаю, годы берут своё, – не удерживаюсь от ухмылки.
– Теперь я писательница, так что попрошу убавить тон! – возмущенно зарделась старушка.
– Писатель? – окидываю ее фигуру в халате удивленным взглядом. – А не вы ли написали знаменитые «Мемуары королевской куртизанки»?
Она внезапно улыбнулась, даже как-то выпрямила спину. Похоже, кое-кто очень собой гордится.
– Конечно я, эта серия моя гордость! – засияла улыбкой женщина. – Жаль ее не напечатали в большой тираж.
Она разочарованно вздохнула.
– Да, мир просто не готов к пятидесяти четырём томам такой похабщины, – хохотнула, припоминая самые интересные моменты.
– О, так ты фанатка, – обрадовалась куртизанка ещё больше. – Сколько моих книг ты прочитала?
Чувствую, как на щеках алеет румянец, и широко улыбаюсь.
– Все, – гордо заявляю.
Наступает неловкий момент, когда у самого автора пошлых книжонок отвисает челюсть. Пришла в себя она очень быстро, залилась хохотом так, что я тоже засмеялась.
– Игнаришнарчик? – пискнула испуганно Серафима, отодвигаясь от меня подальше вместе с котом.
Мельком взглянул на нее, а точнее на вульгарное платье и браслет на ее запястье. Затем посмотрел на руки великанши без украшений. Странно, у нее даже палец не до конца зажил. Да и вообще выглядит она ужасно. Кожа бледная, если не серая, черные круги под глазами. Волосы кое-как приглажены, одежда висит на ней. Можно обрадоваться, ей было хреново без меня. Жаль, что глядя на нее, я чувствую злорадство только долю секунды, затем его сменяет злость и беспокойство.
– Игнат, – произносит еле слышно моя великанша с перепуганным видом, что тот же крик из уст матери заглушает его.
– Что здесь происходит, сын? – негодует матушка.
– Мама, – обращаюсь к ней холодно, при этом смотря на великаншу, – познакомься, это Клара – моя невеста.
Пока не произошёл взрыв или побоище, хватаю великаншу под колени, забрасываю себе на плечо и уношу с кухни.
Часть 11. Воровка в доме некроманта.
Клара
Я хотела сбежать при первой же возможности, но кое-что останавливало меня. В первую очередь мать некроманта, было в ней что-то неестественное. Не могу даже точно описать что именно, просто чувствую, что с ней что-то не так помимо ужасного характера. Она была права, сыночек весь пошел в нее, такой же высокомерный и эгоистичный лицемер. Как же часто смотря на ее лицо, возникает желание разнести его, точно так же, как я делала это с личиком ее сына. Сдерживать себя сложно, она будто специально выводит меня из себя. Какая жуткая женщина, раньше, таких как она, только аура моя могла успокоить. Сейчас же у меня нет ни ауры, ни силы, ни желания привлекать к себе лишнее внимание. Перевожу взгляд на балласт, чувствую, как внутри все кипит от гнева. Она не его невеста – мы обе знаем. От того, что матушка некроманта уверена в обратном, сдают нервы. Конечно, конечно, ее сыночка-лапочки-некроманта достойна лишь дочь древнего богатого рода! Куда там мне, безродной с непонятной родословной и не дотягивающей до балласта внешне. Как же она… БЕСИТ! БЕСИТ, БЕСИТ, БЕСИТ!!!
Кто же знал, что тяжело сдерживаться и не бить всем подряд лицо? Я так хочу драки, у меня уже кулаки чешутся! А мамка-то нарывается! Не понимаю, как с таким самомнением, ее собственные скелеты ещё не придушили?
Стараюсь даже не смотреть на эту старую язву, вонзая ногти в диван и с любовью портя обивку. Серафима нервничает, держится за мой локоть и натянуто улыбается. Удивлена, что она ещё не стелется в комплиментах своей будущей свекрови. Кажется, я оторвала чуток кожи от дивана, прикрываю это безобразие ногой и опускаю взгляд, глядя на чашку на столе.
Подведем некоторые итоги этого весьма насыщенного дня. Ванечка – гад и продажная гнида, что пытался продать меня какому-то гному. Вопрос на засыпку, что ещё за гном? Некромант каким-то неведомым образом доставил меня в свой родовой замок к матушке. Как он это сделал и зачем? Что-то мне подсказывает, ещё одного такого перемещения я не переживу, а ребёнок и подавно. Обнимаю себя, закрываю так живот. Только так мне кажется, что я действительно смогу его защитить. Сердце говорит мне, что надо бежать из этого склепа, но вот разум твердит, что это плохая идея. Я устала так, точно несколько домов одним ударом снесла. Спать хочется, есть на удивление тоже хочется. Хотя удивляться нечему, благодаря этой старой стерве у меня стресс, и мне нужно его заесть.
– А кормить нас будут? – спрашиваю со скукой, смотря на свою одинокую не тронутую чашку.
Гнетущая тишина, что образовалась после фразы о родстве некроманта с эльфами, закончилась. Тетка подозрительно вылупилась на меня и почему-то проявила нездоровий интерес к моему животу. Подавила панику, мне просто показалось.
– Ты совсем сдурела что ли, Кларка? – применила манеру разговора Красной Стрелы Серафима.
Вот совсем уже осмелела, жаль не настолько, чтобы от моей руки отцепиться. Зря это она, я сейчас не в состоянии драться с некроманткой, даже сама себе помочь не могу.
– Вы голодны? – тем же удивленным тоном обратилась к нам старуха.
Это что смертельный грех – хотеть кушать? Пренебрежительно фыркаю, кривясь, есть и правда хочется.
– Тебя только что выворачивало в погребальную урну, а сейчас ты снова хочешь переводить продукты? – наехала на меня Серафима, морща свой идеальный носик.
От мысли о погребальной урне вспомнился подвал, меня снова затошнило, но в этот раз сдержалась. Равнодушно пожала плечами, затем посмотрела на хозяйку дома.
– Ну, раз нам не дают отсюда уйти, так почему же не воспользоваться гостеприимством хозяйки дома? – не скрываю сарказм в голосе.
– Почему же не дают? – холодно отзывается женщина. – Вас, милочка, никто не держит.
Моя улыбочка тает, сжимаю руки в замок с такой силой, что хрустят костяшки. Серафима испуганно молчит, но ее страх основан на другой причине: ее, в отличие от меня, отсюда не выпустят. Шикарно, ещё скажите мне, что некромант на самом деле ее призывал, а я просто под руки попалась?!
– В таком случае, – слегка улыбаюсь, поднимаясь на ноги, а то скоро диван на кусочки раздеру, – я пойду.
Серафима держится за мой локоть и потому встает вместе со мной и довольно натужно улыбается. Судя по всему, ей тоже хочется побыстрее отсюда убраться.
– Да, мы лучше пойдем, и так слишком воспользовались вашим гостеприимством, – защебетал балласт, толкая меня в сторону двери.
Старуха нас не трогала, я добралась до дверей парадного входа. Как-то не рассчитывала, что нас просто так отпустят. Дернула дверь за ручку, она не поддалась. Повторила несколько раз, пока балласт не толкнула меня в бок и сама принялась дергать за ручку дверь. Заперто, как же эта стерва похожа на своего сыночка.
– Может дверь откроете? – предложила, недовольно оглядываясь на старуху.
– Боюсь это не в моих силах, – прощебетала графиня, поднимаясь с кресла и направляясь к лестнице.
– В смысле? – испуганно поинтересовалась Серафима, со всей силы дергая за дверь.
– Пока Игнаришнар не появится, дверь не откроется, – уведомила она нас, поворачиваясь к нам лицом у подножья лестницы.
– Ещё скажите, что он вас здесь запер, – не скрываю своей иронии и сарказма.
Вот же противная тетка – врет все! Она цепко смотрит на меня, словно увидела что-то интересное, а затем отводит взгляд на затихшую Серафиму.
– Пойдем, я покажу тебе твои покои, – обращается она к ней с легким пренебрежением. – Уже слишком поздно, будущей графине Зеленого Огня необходим отдых.
Почему, когда она ее так называет, мне их обеих хочется придушить собственными руками? Так и представляю, как сожму руки на тонкой шее этой старушенции. Как же далеко я от этого «идеала», который хочет видеть эта стерва рядом со своим сыном. Ее невестке можно только посочувствовать. Как по мне лучше Игнаришнар сдохнет от одиночества, он вполне это заслужил. К тому же моё всегда останется моим, хотя бы мысленно. Балласт не спешит, перспектива оказаться наедине с некромантом вообще мало кому кроме меня нравится, а тут она ещё и потенциальная свекровь. Одно радует, невестой ей быть только пока Игнаришнар сюда не явится, а затем все решится благодаря браслету. Давлю хищную ухмылку, пока балласт дошел к лестнице.
– А мне что делать? – спрашиваю у старухи со скучающим видом. – Здесь что ли спать?
– Ни в коем случае, сейчас вас милочка проводят в комнату для прислуги, там вам и место, – даже в такой мелочи успевает уколоть меня старуха.
Скелет приблизился ко мне и с поклоном показал куда-то в сторону коридора на первом этаже. Плевать, это всего лишь до утра, а там уже и придумаю, что делать дальше. Я уже повернулась, чтобы следовать за скелетом, когда хозяйка обратилась к Серафиме:
– Как скоро вы собираетесь осчастливить меня внуками?
Я остановилась и взглянула на удаляющихся от меня женщин. Серафима неловко и напугано начала смеяться, прикрывая раскрасневшиеся щеки.
– Я тысячу раз говорила сыну: твоя главная цель в жизни — это продлить наш род! У него же в голове только дурацкие эксперименты! Но, увидев тебя, я сразу поняла, что ты сумеешь отвлечь его от тех глупых забав. Красивая женщина может увлечь любого мужчину, даже такого как мой Игнаришнар. Главное у тебя должно получиться заставить его выполнить свой долг перед предками!
Меня пожирает тьма, пронзает боль в груди. Я чувствую свою ауру, только сейчас она будто воронка, затягивает меня в самую тьму.
Старуха резко оборачивается, хотя до этого явно не собиралась этого делать. Серафима неловко улыбается и повторяет за ней. Они не успевают заметить мою ауру, я заставляю ее исчезнуть раньше. Прижимаю руку к животу и молча отворачиваюсь. Каждый шаг дается мне с трудом, но я все равно иду за скелетом, вроде ничего не случилось. Дохожу до двери стойко, но как только захожу туда, тяжело дыша падаю на колени. У меня почти нет живота, срок должен быть маленьким, но на деле ощущается, что он больше, месяц третий как минимум. До маленькой и неудобной кровати доползаю на четвереньках. Мне плевать на все, слишком устала, слишком раздавлена. В голове эхом крутятся слова старухи, а я боюсь задать себе один вопрос.
Простыни пыльные, чихаю несколько раз, пока не залезаю под них, скинув сапоги. Мне снова плохо, но не так как днем, живот не болит. Накатила усталость и не свойственная мне апатия. Прикрыв глаза, как обезумевшая маньячка представляю, как бы произошла моя встреча со свекровью, если бы у нас с некромантом все сложилось. Вряд ли гордая наследница древнего рода приняла отпрыска от такой, как я. Поэтому Игнат и не захотел от меня детей?
Мне бы хотелось верить в такой ответ, чтобы обвинить старую стерву. Увы, он уже не сопливый ребёнок, так что наверняка сам решает, кто ему подходит, а кто нет. Похоже, я подхожу ему только для секса, для всего остального есть такие, как Серафима. Я недостаточно хороша для него. А может быть он недостаточно хорош для меня и моего ребенка?
Сон не приходил, я тупо смотрела в потолок и не могла уснуть. В голове все время прокручивала брошенную старухой фразу и чувствовала, как с каждым разом мне становится всё хуже. Какой-то частичке меня искренне хотелось ей понравиться, правда, не понимаю зачем. Может я просто обычный ребёнок из детдома, и мне хочется хоть кого-то в жизни называть мамой? Вспомнила о том, как она сказала, что моя жизнь стоит меньше каких-то вещичек, нет, пожалуй, «мамой» я бы ее никогда не назвала. Интересно, какая она, моя мама? Она явно не образцовая мать, раз избавилась от меня сразу после рождения, но все же она дала мне жизнь. Зная, как хреново может быть во время беременности, могу только представить, как ей было тяжело меня выносить и родить. Даже это огромный подвиг. Подвиг, который она совершила сама, без помощи моего непутевого отца. Мне предстоит повторить ее судьбу, но только я не брошу свою крошку. У нее будет хотя бы мама, а Игнат… А Игнат…
Шмыгаю носом, вытирая молочные слёзы. Я даже плачу ненормально! Мне это несвойственно, такие резкие перепады настроения. Ещё один симптом беременности, который меня, мягко говоря, беспокоит. Она протекает слишком быстро, не только по гномьим, но и по человеческим меркам. Есть надежда, что дети великанов рождаются очень быстро, поэтому никто не знает особенностей их физиологии. Может это и хорошо, что все происходит за короткий срок?
Поворачиваюсь на бок, чихаю от пыли и недовольно вытираю слезы и сопли в подушку. Сажусь, оглядываюсь по сторонам: комната пустая, холодно как в подвале. Под потолком маленькое окно, и даже на нем решетка. Кутаюсь в одеяло и с раздражением понимаю, что если останусь здесь – замерзну насмерть. Укутавшись одеялом, иду к двери, дергаю за ручку и понимаю – меня заперли. Эта тетка явно нарывается! Убить что ли меня здесь хочет?! Не дождётся! Переворачиваю всю комнату верх дном, нахожу несколько старых шпилек и вилку. Сойдет, припомню «весёлые» деньки в детдоме. В итоге с замком я мучилась, выламывать дверь с одного удара было куда веселей.
Прохожу в коридор, там темно и никого нет. Где бы раздобыть свечу? Ладно, и без нее разберусь, вон камин потрескивает, по крайней мере что-то видно. Подхожу к нему тихо, похоже старуха и Серафима уже спят. Шарю по шкафчикам руками, пытаясь найти что-то, что заменило бы свечу. Нашла! В шкафу возле входа спрятали масляную лампу. Чтобы ее зажечь, нужны спички для камина, нагибаюсь за ними и замечаю, что на тлеющих углях в камине вырисовывается очертание какого-то кресла и комнаты. Магия что ли какая? Провожу рукой над дымом и чуть не вскрикиваю, дотронувшись до углей. Они холодные!
– Ничего себе, – говорю удивленно.
Ещё одно странное изобретение некроманта? Да от него всего что хочешь можно ждать!
– Ой! – послышался женский голос, и я вздрогнула, отшатнувшись от камина.
Мне показалось, что звук шёл от камина, от той странной дымки. Оглянулась, чтобы проверить, что на самом деле одна и никого больше не увидела.
– Кто здесь? – неуверенно спрашиваю.
– А это кто? – отзываются мне из камина, и я проклинаю себя, что не осталась лежать в том холодильнике.
Что за чертовщина?!
– Клара я, – произношу на всякий случай, не положено грозе всего училища зельеваров и банды Красной Стрелы пугаться какого-то голоса.
– О, это ты милочка, – произносит женский голос, а затем в дымке камина появляется искорёженный женский образ.
Может так плохо видно, потому что угли уже остыли? Хотя они вообще-то холодные, без понятия как это работает. Чиркаю несколько спичек в камин, и пламя разгорается сильнее. Похоже, моя собеседница догадалась сделать так же.
– О, вы же та бабка из квартала красных фонарей, – улыбаюсь, узнав женщину в домашнем халате.
– Я не бабка! – резко вскрикивает женщина, а потом берет себя в руки. – Моё имя Жизель, я…
– Шлюха? – учтиво подсказываю ей, чем заслуживаю злобного взгляда.
Понимаю, что ляпнула лишнего, потому виновато опускаю голову и пожимаю плечами. Устраиваюсь поудобнее на старом ковре перед камином.
– Куртизанка, – гордо вскидывает подбородок женщина, – в прошлом, я давно этим не занимаюсь.
– Понимаю, годы берут своё, – не удерживаюсь от ухмылки.
– Теперь я писательница, так что попрошу убавить тон! – возмущенно зарделась старушка.
– Писатель? – окидываю ее фигуру в халате удивленным взглядом. – А не вы ли написали знаменитые «Мемуары королевской куртизанки»?
Она внезапно улыбнулась, даже как-то выпрямила спину. Похоже, кое-кто очень собой гордится.
– Конечно я, эта серия моя гордость! – засияла улыбкой женщина. – Жаль ее не напечатали в большой тираж.
Она разочарованно вздохнула.
– Да, мир просто не готов к пятидесяти четырём томам такой похабщины, – хохотнула, припоминая самые интересные моменты.
– О, так ты фанатка, – обрадовалась куртизанка ещё больше. – Сколько моих книг ты прочитала?
Чувствую, как на щеках алеет румянец, и широко улыбаюсь.
– Все, – гордо заявляю.
Наступает неловкий момент, когда у самого автора пошлых книжонок отвисает челюсть. Пришла в себя она очень быстро, залилась хохотом так, что я тоже засмеялась.
