– Успокойся! – чуть прикрикнула на меня Клава, когда спазм сжал горло, и я начала задыхаться.
– Девоньки, нам надо бы свалить отсюда до приезда полиции, – Леся, ни на что не обращая внимания, надела на меня шубу и даже завязала на моей шее шарф, хотя я и без него судорожно кашляла, задыхаясь.
– Видишь ей плохо? Куда нам спешить? Полиция приедет и во всем разберётся, опросят и отпустят домой, – махнула рукой на среднюю сестру Клава и, усадив меня на стул, сжала мои онемевшие руки.
Леся посмотрела на старшую сестру как на умалишенную, зло вскрикнула и затем призналась:
– Билеты на карнавал не мои, я, можно сказать, их одолжила.
– Украла? – с визгом Клава резко поднялась и сложила руки на груди, совсем позабыв обо мне. – Опять?
– Одолжила, – замахала руками Леся, но никто ей не поверил.
– Статья 158 УК РФ. Кража наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода, осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо обязательными работами на срок до… – принялась давить своими знания Клава.
– Стоп! Хватит! Да, я украла их, и что? Все намного безобидней, чем тебе кажется! – сдалась Леся, хотя и продолжила настаивать на своем.
– С тобой мы ещё поговорим, – рыкнула на нее Клава и уже обе девушки подхватили меня под руки. – Нам нужно уходить.
– Стойте, я должна убедиться, что он ушёл, – попыталась сказать им, но еле слышные звуки моего голоса потонули в гуле чужих криков.
«Менты приехали!» – крикнул кто-то в толпе, и к лифтам уже было не пробраться. Такое впечатление, что здесь у каждого за душой приводы или травка в кармане.
– По лестнице давай! – приказала Клото, откуда-то зная, где она находится.
Мы преодолели как будто тысячи пролетов и затем вышли в пустое фойе без охранников. Через стекло уже видны машины скорой и полиции, много людей.
– Черный ход! – приказала Клава и потянула нас к незаметной двери возле лифтов. Какое-то техническое помещение, где и свет не горит, и затем свежий морозный воздух. Я ожидала, что мы пойдем к машине, но сестра решила по-другому.
– Что теперь? – спросила Леся, тяжело дыша.
– Ждите здесь, я за машиной, – приказала Клава, отдав меня сестре на попечение.
– Ты как? – спросила она с какими-то виноватыми нотками в голосе.
– Скажи, это же не он спрыгнул с крыши, да? – я натянуто улыбнулась, скорее успокаивая себя, чем реально желая услышать ответ на свой вопрос. – Это же глупо, он и не собирался вовсе, телефон у меня взял, замуж позвал.
– Ничего себе быстро вы перешли от поцелуев к предложению руки и сердца, – Леся присвистнула, улыбнувшись.
– Ты видела? – растерянно переспросила.
– Конечно, видела, я даже снять это хотела для потомков, – засмеялась Леся. – А мама говорила, что ты никогда замуж не выйдешь, такая нелюдимая. Видишь, она, как всегда, оказалась неправа! Ты не переживай, Атя, я не видела, кто спрыгнул, но это точно не твой герой. Да и стал бы он прыгать после такого поцелуя? Он с тебя глаз не сводил, как на самую сладкую пироженку смотрел.
Ее чуть смешливый голос успокаивал меня, так что я слегка расслабилась. Может, и правда, просто совпадение? Принц завтра позвонит мне и, как ни в чем не бывало, пригласит на свидание, а я всего лишь себя накручиваю. Но он не позвонил, ни на следующий день, ни через неделю. В новостях ничего не было о самоубийстве на «Карнавальной ночи», словно и не случилось ничего неординарного. О принце и сумбурной встрече нового года осталось только воспоминание и кольцо от брелока, которое я так и не смогла выбросить. Мне не хотелось знать правду, кто тогда умер, и что случилось, неведенье в моей ситуации — счастье. В отличие от Леси, которая решила, что это ее звездный час и способ занять место главного редактора. Она рыла землю целый месяц, но единственное чего добилась – это увольнения без убедительной причины. Леся решила судиться, но поводов отправиться в суд оказалось на самом деле ещё больше. Особенно «весело» стало, когда и на меня подал в суд за получение легких телесных повреждений бывший начальник. Так что новый год действительно начался с приключений, но радости они не принесли. Никогда ещё я так не жалела, что на елки не вешают кирпичи, или что тяжелее, одной бессовестной тварью на свете стало меньше.
Суд я выиграла, сестра позаботилась, но репутацию себе испортила. Мне пришлось пойти штатным младшим бухгалтером в заурядную, ничем не примечательную фирму, и, вместо ещё трех подработок в других конторах, у меня осталась лишь одна. Всех моих доходов хватало только на то, чтобы покрыть кредит и оплатить проезд. Очень ярко вспомнились студенческие годы, когда не хватало даже на последнее. Лесе повезло ещё меньше, суд она проиграла, ее уволили за профнепригодность, и она едва смогла устроиться в маленький журнал, пишущий статьи о пришельцах. Эксцентричной Лесей это воспринималось как конец карьеры и, самое главное, потеря стабильного дохода. У одной Клавы проблем с работой не наблюдалось, зато на личном фронте все было печально, по неизвестной нам причине она съехала от своего идеального жениха-юриста и, как и я с Лесей, снова оказалась на пороге отчего дома. Зинаида грозилась подать на нас в суд, чтобы выписать, но так и не сделала этого. Что творится в голове этой женщины, сам бог не знает. Когда мы втроем нагрянули с чемоданами домой, она таинственно улыбнулась, попивая вино и сказала: «С возращением», будто знала, что мы вернемся.
Красивая девушка громко шмыгнула носом, давясь слезами. Она одна из тех, кто плачет красиво, как актрисы в фильмах. Слёзы ручейком стекают по ее идеальному лицу, так что даже тушь не потекла. Почему-то, когда плачу я, то результатом этого процесса всегда являются сопли и измазанный в тональном креме и помаде платок. К тому же во время слёз разобрать слова, что я говорю, невозможно, но у этой девушки таких проблем нет.
– Чтобы ему яйца дверцей этой машины прищемило! – выдала девушка так громко и четко, что древняя как мир Зоя Павловна оторвалась от компьютера, на котором она вместо работы смотрела очередной сериал.
– Ну что вы, милочка, – с иронией произнесла наш главный бухгалтер, – зря вы такими словами разбрасываетесь. Я более чем уверена, что ему бы это даже понравилось!
– Он что из этих? – заплаканная девушка даже икнула, я заботливо подсунула ей в руки чашку с водой и разбавленной в ней валерьянкой.
Вот бы мне так жить, как ей! Не в смысле как этой тощей курице, с идеальной внешностью и ногами до ушей, а как Зое Павловне. Сидит себе в бухгалтерии, сериалы на компьютере смотрит и только раз в месяц лениво проверяет мои отчеты и разве что подпись на листочках поставит. Иногда ей даже это делать лень, так что я пользуюсь клише с её подписью.
– Вполне возможно, – закивала своим же словам женщина, чуть приподняв одну из нарисованных карандашом бровей. – Мне порой кажется, что все они там, ещё те… и дают, сами знаете куда.
Она многозначительно и важно подмигнула, стуча по столу своим вызывающей длины красным маникюром. Услышал бы ее сейчас кто из правления нашей фирмы, даже влиятельные родственники в налоговой Зое Павловне не помогли бы, но, увы, сегодня не мой день, это я ещё утром поняла.
– Особенно этот мракобес проклятый! – главный бухгалтер склонилась над своим столом, обращаясь лишь к девушке. Конечно, меня она и не замечает, это её кредо по жизни – не замечать тех, за чей счет она получает зарплату. Похоже, я сегодня настолько не в духе, что начинаю себя накручивать.
– Юрий Васильевич? – оживилась девушка, при упоминании имени и отчества нашего главного начальница, по спине пошли неприятные мурашки.
У меня живот сводит от одного его имени. Скосила взгляд на стопку бумаг, которые ещё должна проверить, но из-за этой плаксивой посетительницы не успеваю и совсем расстроилась. А ведь мне ещё после работы ехать в другой конец города на неожиданную подработку…
– Он! – зло сощурилась Зоя Павловна.
Она его терпеть не может после того, как он ее пьяную отверг на корпоративе в честь восьмого марта. Пьяная самоуверенная женщина далеко за пятьдесят решила соблазнить директора лет на двадцать младше. Такой позор был, что до сих пор сотрудники об этом шепчутся, но если Гадюка заметит, то их песенка будет спета. Гадюкой ее все за глаза называют, мерзкая особа, но и директор наш от нее совсем не отстает. Кажется, я понимаю, почему он ее на том корпоративе на смех поднял: гадюка встретила настоящего питона, который ее чуть не проглотил.
– Зоя Павловна, вы бы так не выражались, – осторожно заметила я, косясь на видеокамеру, которую установили всего неделю назад «для контроля работоспособности сотрудников».
– А что ты его защищаешь, Анна? – сузила свои противные глазки начальница. – Неужели ты знаешь, куда больше чем говоришь?
Ее голос тут же приобрел угрожающие нотки. Зоя Павловна не дурочка, в январе истекает ее контракт, и в последнее время Юрий Васильевич принялся смотреть на нее на летучках с ухмылкой. Их отношения не заладились, продлевать контракт не станут, а Зоя Павловна явно нашла во всем этом виноватого – меня. Уж лучше бы и дальше не замечала, жить было бы легче. Она ведь даже не запомнила, как меня зовут, хотя мы работаем уже больше полгода.
– Камеры, – одними губами напомнила ей, кивнув на угол. Плаксивая красавица тоже с любопытством обернулась на них посмотреть.
– Да плевать мне на них! Я же сказала, что меня не напугать! – она неожиданно резко развернулась и принялась кричать в камеру. – Я здесь десять лет работаю, а тут пришёл какой-то новенький, да учить меня решил!
Она бы ещё долго препиралась с камерой, если бы чуть обалдевшая от происходящего красавица не решила попытать своё счастье.
– Извините, – обратилась она к Зое Павловне так сладенько, что и не скажешь, что она только что плакала, актриса одним словом, – может, вы мне поможете бороться с произволом Юрия Васильевича!
Девушка посмотрела на бухгалтера как на мать родную, или божество какое, а от уровня ее актерской игры у меня появились рвотные рефлексы.
– А что за проблема? – поинтересовалась женщина, расправив плечи от осознаваемой важности. Я молча всучила ей две бумаги и со спокойной душой подтащила к себе кипу бумаг. Мне ещё кучу накладных вводить, пока здесь всякие отвлекают.
Тишина и покой в кабинете царили не долго, уже через несколько минут их взорвал адски неприятный смех начальницы, я даже сбилась и ввела в программу не ту цифру. Зоя Павловна вернула бумаги девушке и, продолжая хохотать, направилась за свой стол.
– Ну, так что, вы поможете мне? – девушка тут же вскочила и на своих высоких каблуках потопала к начальнице, светя шикарными ногами, да и ростом она неплохо получилась.
– Помочь, тебе? – засмеялась женщина и строго посмотрела на нее. – Деточка, ты разбила подотчетную машину и думала, что не будешь за это платить?
Бухгалтер насмешливо фыркнула и медленно смерила ее взглядом.
– Так вот какие бабы ему нравятся, – презрительно фыркнула Зоя Павловна, – шалашовки.
– Что вы себе позволяете?! – взвизгнула девушка. – Кто вам дал право меня оскорблять?!
– То и смею, выпросила тачку у своего начальника, разбила ее, когда он тебя бросил, так ещё возмещать ущерб не собираешься?! – Зоя Павловна внезапно поднялась, так что стул упал.
– Старая стерва! – выкрикнула девушка и выплеснула содержимое чашки в лицо главному бухгалтеру. Затем и моя любимая чашка полетела туда же, но женщина успела отскочить. Чашка разбилась об стенку, а обе женщины вцепились друг другу в волосы.
Было у меня желание их не разнимать, но работа мне все ещё нужна. Поднялась на ноги, но броситься их разнимать не успела, это весьма вовремя явились сделать охранник и сам Юрий Васильевич.
– Что здесь происходит?! – закричал он так, что обе женщины застыли, а затем сказал охраннику. – Разберись.
Юрий Васильевич – мужчина лет сорока, привлекательный брюнет в темном костюме. В его внешности нет ничего особенно. Как начальник он весьма неплох, показатель чистой прибыли за год его правления говорит об этом лучше всего. Но вот человек он неоднозначный.
– Ты кто? – спросил он у девчушки, выглядящей теперь куда хуже, чем до этого.
– Я Варвара, из отдела планирования, секретарша, – прошептала она, снова красиво рыдая.
– Бывшая! – вскрикнула бухгалтер, порываясь продолжить драку. – Бывшая секретарша! Я тебя не просто уволю, а засужу, у меня есть свидетель, как ты на меня напала!
Все взоры направились на меня, так что очень сильно захотелось закричать, чтобы меня никуда не вмешивали! Мне и своих проблем хватает!
– Атропа, что здесь происходит? – сразу наехал на меня начальник, уперев руки в бока. Спросил бы что попроще, честное слово!
Я потупила взгляд, смотреть ему в глаза мне очень не нравится.
– Девушка пришла с просьбой отменить взыскание в виде удержания из заработной платы, но бухгалтерия таким не занимается. Начальник отдела планирования принес бумаги, в которых однозначно указано, что девушка виновата в порче имущества предприятия. Ее согласие на взимание заработной платы было в документах, которые мне передали из соответствующего отдела, но она утверждает, что ничего не подписывала.
– Где эти документы? – спросил начальник, и я оглянулась на стол начальницы, там валялись какие-то клочки, похоже, что они их порвали.
– Уничтожены.
– Так, вы – Варвара? – оглянулся он на девушку. – Пойдемте со мной в мой кабинет, поговорим. Соберите бумаги, – это он уже охраннику и в конце обернулся к Зое Павловне, – приведите себя в порядок.
Они быстро ушли, а шокированная таким обращением Зоя Павловна отмерла.
– Да как он смеет так со мной разговаривать? Ты видела, видела это? Проигнорировал меня полностью! – крича от бешенства, она принялась собираться и явно не в уборную, а чтобы уйти с работы пораньше. Хотела бы я, чтобы у меня была такая возможность, хотя бы сегодня. Не хотелось бы мне оказаться в незнакомой части города поздно ночью.
Она собралась, но в последний момент передумала и твердой походкой пошла в кабинет к директору выяснять отношения. Я только посмотрела на все это, а затем снова уткнулась в бумаги. Часы тянулись, начальница не возвращалась, и я могла спокойно поработать. Я и забыла бы о происшедшем, если бы не раздался телефонный звонок по внутренней линии. Скосила взгляд на часы, рабочее время полчаса как закончилось, а я и не заметила, так увлеклась работой. Такими темпами я на вторую подработку опоздаю, и именно из-за того, что это ночной клуб, мне хотелось бы попасть туда не тогда, когда там будет полно пьяных людей. В идеале нужно было сходить днем, но работа там, судя по тому, что говорила мамина подруга тетя Софья, специфическая, пусть и связанная с бухгалтерией. Если заставят подделывать отчеты, сразу уйду, это я для себя давно решила. Надеюсь я не права, да и голос мужчины, с которым я говорила по телефону, не вызывал неприятных ассоциаций, надеюсь все обойдется, и я заработаю хоть немного денег.
Я подняла трубку, сразу отмечая, что звонят по первой линии – кабинет начальника. Он-то чего до сих пор здесь?
– Да? – устало спросила, на ходу собираясь.
– Атропа, вы все ещё здесь, – не спрашивал, а скорее утверждал начальник.
Сам позвонил? Его секретарь уже ушла?
– Девоньки, нам надо бы свалить отсюда до приезда полиции, – Леся, ни на что не обращая внимания, надела на меня шубу и даже завязала на моей шее шарф, хотя я и без него судорожно кашляла, задыхаясь.
– Видишь ей плохо? Куда нам спешить? Полиция приедет и во всем разберётся, опросят и отпустят домой, – махнула рукой на среднюю сестру Клава и, усадив меня на стул, сжала мои онемевшие руки.
Леся посмотрела на старшую сестру как на умалишенную, зло вскрикнула и затем призналась:
– Билеты на карнавал не мои, я, можно сказать, их одолжила.
– Украла? – с визгом Клава резко поднялась и сложила руки на груди, совсем позабыв обо мне. – Опять?
– Одолжила, – замахала руками Леся, но никто ей не поверил.
– Статья 158 УК РФ. Кража наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода, осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо обязательными работами на срок до… – принялась давить своими знания Клава.
– Стоп! Хватит! Да, я украла их, и что? Все намного безобидней, чем тебе кажется! – сдалась Леся, хотя и продолжила настаивать на своем.
– С тобой мы ещё поговорим, – рыкнула на нее Клава и уже обе девушки подхватили меня под руки. – Нам нужно уходить.
– Стойте, я должна убедиться, что он ушёл, – попыталась сказать им, но еле слышные звуки моего голоса потонули в гуле чужих криков.
«Менты приехали!» – крикнул кто-то в толпе, и к лифтам уже было не пробраться. Такое впечатление, что здесь у каждого за душой приводы или травка в кармане.
– По лестнице давай! – приказала Клото, откуда-то зная, где она находится.
Мы преодолели как будто тысячи пролетов и затем вышли в пустое фойе без охранников. Через стекло уже видны машины скорой и полиции, много людей.
– Черный ход! – приказала Клава и потянула нас к незаметной двери возле лифтов. Какое-то техническое помещение, где и свет не горит, и затем свежий морозный воздух. Я ожидала, что мы пойдем к машине, но сестра решила по-другому.
– Что теперь? – спросила Леся, тяжело дыша.
– Ждите здесь, я за машиной, – приказала Клава, отдав меня сестре на попечение.
– Ты как? – спросила она с какими-то виноватыми нотками в голосе.
– Скажи, это же не он спрыгнул с крыши, да? – я натянуто улыбнулась, скорее успокаивая себя, чем реально желая услышать ответ на свой вопрос. – Это же глупо, он и не собирался вовсе, телефон у меня взял, замуж позвал.
– Ничего себе быстро вы перешли от поцелуев к предложению руки и сердца, – Леся присвистнула, улыбнувшись.
– Ты видела? – растерянно переспросила.
– Конечно, видела, я даже снять это хотела для потомков, – засмеялась Леся. – А мама говорила, что ты никогда замуж не выйдешь, такая нелюдимая. Видишь, она, как всегда, оказалась неправа! Ты не переживай, Атя, я не видела, кто спрыгнул, но это точно не твой герой. Да и стал бы он прыгать после такого поцелуя? Он с тебя глаз не сводил, как на самую сладкую пироженку смотрел.
Ее чуть смешливый голос успокаивал меня, так что я слегка расслабилась. Может, и правда, просто совпадение? Принц завтра позвонит мне и, как ни в чем не бывало, пригласит на свидание, а я всего лишь себя накручиваю. Но он не позвонил, ни на следующий день, ни через неделю. В новостях ничего не было о самоубийстве на «Карнавальной ночи», словно и не случилось ничего неординарного. О принце и сумбурной встрече нового года осталось только воспоминание и кольцо от брелока, которое я так и не смогла выбросить. Мне не хотелось знать правду, кто тогда умер, и что случилось, неведенье в моей ситуации — счастье. В отличие от Леси, которая решила, что это ее звездный час и способ занять место главного редактора. Она рыла землю целый месяц, но единственное чего добилась – это увольнения без убедительной причины. Леся решила судиться, но поводов отправиться в суд оказалось на самом деле ещё больше. Особенно «весело» стало, когда и на меня подал в суд за получение легких телесных повреждений бывший начальник. Так что новый год действительно начался с приключений, но радости они не принесли. Никогда ещё я так не жалела, что на елки не вешают кирпичи, или что тяжелее, одной бессовестной тварью на свете стало меньше.
Суд я выиграла, сестра позаботилась, но репутацию себе испортила. Мне пришлось пойти штатным младшим бухгалтером в заурядную, ничем не примечательную фирму, и, вместо ещё трех подработок в других конторах, у меня осталась лишь одна. Всех моих доходов хватало только на то, чтобы покрыть кредит и оплатить проезд. Очень ярко вспомнились студенческие годы, когда не хватало даже на последнее. Лесе повезло ещё меньше, суд она проиграла, ее уволили за профнепригодность, и она едва смогла устроиться в маленький журнал, пишущий статьи о пришельцах. Эксцентричной Лесей это воспринималось как конец карьеры и, самое главное, потеря стабильного дохода. У одной Клавы проблем с работой не наблюдалось, зато на личном фронте все было печально, по неизвестной нам причине она съехала от своего идеального жениха-юриста и, как и я с Лесей, снова оказалась на пороге отчего дома. Зинаида грозилась подать на нас в суд, чтобы выписать, но так и не сделала этого. Что творится в голове этой женщины, сам бог не знает. Когда мы втроем нагрянули с чемоданами домой, она таинственно улыбнулась, попивая вино и сказала: «С возращением», будто знала, что мы вернемся.
Глава 9.
Красивая девушка громко шмыгнула носом, давясь слезами. Она одна из тех, кто плачет красиво, как актрисы в фильмах. Слёзы ручейком стекают по ее идеальному лицу, так что даже тушь не потекла. Почему-то, когда плачу я, то результатом этого процесса всегда являются сопли и измазанный в тональном креме и помаде платок. К тому же во время слёз разобрать слова, что я говорю, невозможно, но у этой девушки таких проблем нет.
– Чтобы ему яйца дверцей этой машины прищемило! – выдала девушка так громко и четко, что древняя как мир Зоя Павловна оторвалась от компьютера, на котором она вместо работы смотрела очередной сериал.
– Ну что вы, милочка, – с иронией произнесла наш главный бухгалтер, – зря вы такими словами разбрасываетесь. Я более чем уверена, что ему бы это даже понравилось!
– Он что из этих? – заплаканная девушка даже икнула, я заботливо подсунула ей в руки чашку с водой и разбавленной в ней валерьянкой.
Вот бы мне так жить, как ей! Не в смысле как этой тощей курице, с идеальной внешностью и ногами до ушей, а как Зое Павловне. Сидит себе в бухгалтерии, сериалы на компьютере смотрит и только раз в месяц лениво проверяет мои отчеты и разве что подпись на листочках поставит. Иногда ей даже это делать лень, так что я пользуюсь клише с её подписью.
– Вполне возможно, – закивала своим же словам женщина, чуть приподняв одну из нарисованных карандашом бровей. – Мне порой кажется, что все они там, ещё те… и дают, сами знаете куда.
Она многозначительно и важно подмигнула, стуча по столу своим вызывающей длины красным маникюром. Услышал бы ее сейчас кто из правления нашей фирмы, даже влиятельные родственники в налоговой Зое Павловне не помогли бы, но, увы, сегодня не мой день, это я ещё утром поняла.
– Особенно этот мракобес проклятый! – главный бухгалтер склонилась над своим столом, обращаясь лишь к девушке. Конечно, меня она и не замечает, это её кредо по жизни – не замечать тех, за чей счет она получает зарплату. Похоже, я сегодня настолько не в духе, что начинаю себя накручивать.
– Юрий Васильевич? – оживилась девушка, при упоминании имени и отчества нашего главного начальница, по спине пошли неприятные мурашки.
У меня живот сводит от одного его имени. Скосила взгляд на стопку бумаг, которые ещё должна проверить, но из-за этой плаксивой посетительницы не успеваю и совсем расстроилась. А ведь мне ещё после работы ехать в другой конец города на неожиданную подработку…
– Он! – зло сощурилась Зоя Павловна.
Она его терпеть не может после того, как он ее пьяную отверг на корпоративе в честь восьмого марта. Пьяная самоуверенная женщина далеко за пятьдесят решила соблазнить директора лет на двадцать младше. Такой позор был, что до сих пор сотрудники об этом шепчутся, но если Гадюка заметит, то их песенка будет спета. Гадюкой ее все за глаза называют, мерзкая особа, но и директор наш от нее совсем не отстает. Кажется, я понимаю, почему он ее на том корпоративе на смех поднял: гадюка встретила настоящего питона, который ее чуть не проглотил.
– Зоя Павловна, вы бы так не выражались, – осторожно заметила я, косясь на видеокамеру, которую установили всего неделю назад «для контроля работоспособности сотрудников».
– А что ты его защищаешь, Анна? – сузила свои противные глазки начальница. – Неужели ты знаешь, куда больше чем говоришь?
Ее голос тут же приобрел угрожающие нотки. Зоя Павловна не дурочка, в январе истекает ее контракт, и в последнее время Юрий Васильевич принялся смотреть на нее на летучках с ухмылкой. Их отношения не заладились, продлевать контракт не станут, а Зоя Павловна явно нашла во всем этом виноватого – меня. Уж лучше бы и дальше не замечала, жить было бы легче. Она ведь даже не запомнила, как меня зовут, хотя мы работаем уже больше полгода.
– Камеры, – одними губами напомнила ей, кивнув на угол. Плаксивая красавица тоже с любопытством обернулась на них посмотреть.
– Да плевать мне на них! Я же сказала, что меня не напугать! – она неожиданно резко развернулась и принялась кричать в камеру. – Я здесь десять лет работаю, а тут пришёл какой-то новенький, да учить меня решил!
Она бы ещё долго препиралась с камерой, если бы чуть обалдевшая от происходящего красавица не решила попытать своё счастье.
– Извините, – обратилась она к Зое Павловне так сладенько, что и не скажешь, что она только что плакала, актриса одним словом, – может, вы мне поможете бороться с произволом Юрия Васильевича!
Девушка посмотрела на бухгалтера как на мать родную, или божество какое, а от уровня ее актерской игры у меня появились рвотные рефлексы.
– А что за проблема? – поинтересовалась женщина, расправив плечи от осознаваемой важности. Я молча всучила ей две бумаги и со спокойной душой подтащила к себе кипу бумаг. Мне ещё кучу накладных вводить, пока здесь всякие отвлекают.
Тишина и покой в кабинете царили не долго, уже через несколько минут их взорвал адски неприятный смех начальницы, я даже сбилась и ввела в программу не ту цифру. Зоя Павловна вернула бумаги девушке и, продолжая хохотать, направилась за свой стол.
– Ну, так что, вы поможете мне? – девушка тут же вскочила и на своих высоких каблуках потопала к начальнице, светя шикарными ногами, да и ростом она неплохо получилась.
– Помочь, тебе? – засмеялась женщина и строго посмотрела на нее. – Деточка, ты разбила подотчетную машину и думала, что не будешь за это платить?
Бухгалтер насмешливо фыркнула и медленно смерила ее взглядом.
– Так вот какие бабы ему нравятся, – презрительно фыркнула Зоя Павловна, – шалашовки.
– Что вы себе позволяете?! – взвизгнула девушка. – Кто вам дал право меня оскорблять?!
– То и смею, выпросила тачку у своего начальника, разбила ее, когда он тебя бросил, так ещё возмещать ущерб не собираешься?! – Зоя Павловна внезапно поднялась, так что стул упал.
– Старая стерва! – выкрикнула девушка и выплеснула содержимое чашки в лицо главному бухгалтеру. Затем и моя любимая чашка полетела туда же, но женщина успела отскочить. Чашка разбилась об стенку, а обе женщины вцепились друг другу в волосы.
Было у меня желание их не разнимать, но работа мне все ещё нужна. Поднялась на ноги, но броситься их разнимать не успела, это весьма вовремя явились сделать охранник и сам Юрий Васильевич.
– Что здесь происходит?! – закричал он так, что обе женщины застыли, а затем сказал охраннику. – Разберись.
Юрий Васильевич – мужчина лет сорока, привлекательный брюнет в темном костюме. В его внешности нет ничего особенно. Как начальник он весьма неплох, показатель чистой прибыли за год его правления говорит об этом лучше всего. Но вот человек он неоднозначный.
– Ты кто? – спросил он у девчушки, выглядящей теперь куда хуже, чем до этого.
– Я Варвара, из отдела планирования, секретарша, – прошептала она, снова красиво рыдая.
– Бывшая! – вскрикнула бухгалтер, порываясь продолжить драку. – Бывшая секретарша! Я тебя не просто уволю, а засужу, у меня есть свидетель, как ты на меня напала!
Все взоры направились на меня, так что очень сильно захотелось закричать, чтобы меня никуда не вмешивали! Мне и своих проблем хватает!
– Атропа, что здесь происходит? – сразу наехал на меня начальник, уперев руки в бока. Спросил бы что попроще, честное слово!
Я потупила взгляд, смотреть ему в глаза мне очень не нравится.
– Девушка пришла с просьбой отменить взыскание в виде удержания из заработной платы, но бухгалтерия таким не занимается. Начальник отдела планирования принес бумаги, в которых однозначно указано, что девушка виновата в порче имущества предприятия. Ее согласие на взимание заработной платы было в документах, которые мне передали из соответствующего отдела, но она утверждает, что ничего не подписывала.
– Где эти документы? – спросил начальник, и я оглянулась на стол начальницы, там валялись какие-то клочки, похоже, что они их порвали.
– Уничтожены.
– Так, вы – Варвара? – оглянулся он на девушку. – Пойдемте со мной в мой кабинет, поговорим. Соберите бумаги, – это он уже охраннику и в конце обернулся к Зое Павловне, – приведите себя в порядок.
Они быстро ушли, а шокированная таким обращением Зоя Павловна отмерла.
– Да как он смеет так со мной разговаривать? Ты видела, видела это? Проигнорировал меня полностью! – крича от бешенства, она принялась собираться и явно не в уборную, а чтобы уйти с работы пораньше. Хотела бы я, чтобы у меня была такая возможность, хотя бы сегодня. Не хотелось бы мне оказаться в незнакомой части города поздно ночью.
Она собралась, но в последний момент передумала и твердой походкой пошла в кабинет к директору выяснять отношения. Я только посмотрела на все это, а затем снова уткнулась в бумаги. Часы тянулись, начальница не возвращалась, и я могла спокойно поработать. Я и забыла бы о происшедшем, если бы не раздался телефонный звонок по внутренней линии. Скосила взгляд на часы, рабочее время полчаса как закончилось, а я и не заметила, так увлеклась работой. Такими темпами я на вторую подработку опоздаю, и именно из-за того, что это ночной клуб, мне хотелось бы попасть туда не тогда, когда там будет полно пьяных людей. В идеале нужно было сходить днем, но работа там, судя по тому, что говорила мамина подруга тетя Софья, специфическая, пусть и связанная с бухгалтерией. Если заставят подделывать отчеты, сразу уйду, это я для себя давно решила. Надеюсь я не права, да и голос мужчины, с которым я говорила по телефону, не вызывал неприятных ассоциаций, надеюсь все обойдется, и я заработаю хоть немного денег.
Я подняла трубку, сразу отмечая, что звонят по первой линии – кабинет начальника. Он-то чего до сих пор здесь?
– Да? – устало спросила, на ходу собираясь.
– Атропа, вы все ещё здесь, – не спрашивал, а скорее утверждал начальник.
Сам позвонил? Его секретарь уже ушла?
