Глаза Ардена расширились.
– Что вы сказали? У вас есть проекция его личности? Полковник! Это гениально!! Как вам удалось его уговорить?!
– Арден, во всём должна быть любовь. Не вы ли, христиане, об этом постоянно твердите? А что вы так обрадовались?
– Полковник, да потому что в Вознесенку наши брат и сестра притащили другого боевика архиепископии с теми же червями в голове. Он был ранен.
– Это надо же! – голос полковника был очень удивлённым. – Как же у него получилось раненому скрываться от поисковых групп и в такой короткий срок добраться до вас? Ну что ж! Во всяком случае, в этом есть плюс: один погиб, второй у нас, и мы теперь знаем, где находится третий. Позвольте, я догадаюсь: это сногшибательно роскошный брюнет с бирюзовыми глазами и аристократической бледностью на лице, с фигурой достойной античного бога; хорошо воспитан, поддерживает беседу на любую тему. Верующий, справедливый, начитанный, творческий, прекрасно поёт, имеет завораживающий голос! Его зовут послушник Максим, и он так трогательно очарователен, что в вашем сердце вдруг зародилась к нему любовь и вы поняли, что испытываете отеческие чувства?
– Как точно вы описали. Всё так.
– О, вы попали в те же сети, – в голосе полковника послышалась грусть.
– Вы уже имели с ним общение?
– Нет, этот экземпляр я видел лишь мельком. Но зато целых три дня имел возможность эмпирического наблюдения за его духовным братом и личного с ним общения. А при наличии факта вылупления в одном инкубаторе, логично предположить, что у них одинаковый импринтинг. Так что, вот что вам скажу: я смотрю, вам скучно стало в Вознесенке и вы решили немного повеселиться. Ваша очаровашка – это троянский конь, начинки которого вы не знаете. Вот что… Я пришлю в Вознесенку Альберта с его бойцами для вашей безопасности. Он организует наблюдение за этой химерой. Его это предложение может заинтересовать, особенно если вы ему предоставите возможности для допроса с пристрастием, он большой охотник до этого дела.
– Сердечно благодарю, полковник, но мы пока справляемся своими силами.
– И где же вы его держите?
– Мы его не держим. Он имеет свободу перемещения. Единственное, мы приставили к нему брата, так как Максим ещё не здоров и приходит в себя после операции.
– Интересный подход к проблеме. И что же? Он ещё у вас никого не зарезал, не изнасиловал, не пытал, не пристрелил?
– Нет. Он общается с детьми, ходит на богослужения, поёт в братской хоре. Действительно, он восхитительно, совершенно необычайно красив, но довольно критически относится к своей внешности. Сестёр сторонится, немногословен, предпочитая проводить время в уединении и молитве.
– О, у вас ещё всё впереди! Хотя вы меня заинтриговали! А я-то думал, что я единственный в области укротитель вервольфов. Вот это дрессировка! Как вам удалось добиться этого?
– Для этого достаточно видеть в нём не вервольфа и не химеру, а человека, и относиться по-человечески.
Полковник хмыкнул.
– Я тоже пытался к послушнику Серафиму относиться по-человечески… Мда… Но видать, Вознесенка – это, ей-Богу, – святая земля! Такие происходят чудеса на ней! – Голос полковника вдруг стал серьёзным. – Послушайте, Арден, давайте начистоту. Видите ли... мне правда очень нравится послушник Серафим. Я вправду испытываю к нему отеческие чувства. Арден, я вас умоляю, помогите спасти этого мальчика. Я хочу вырвать его из лап архиепископии и взять на службу в Управление. Он слишком хорош для них, а здесь он станет настоящей звездой. Чёрт возьми, Арден! Он же весёлый, добрый парень, гениальный пилот и боец! И, судя по тому, что вы рассказали, я думаю, что его братья такие же. И мне очень жаль, что этих ребят, воспользовавшись патовыми обстоятельствами их жизни, прибрали в обитель и как рабов держат в религиозных кандалах через манипуляции и насилие над их сознанием, и используют в своих грязных целях! Арден… Я просто не знаю, что дальше делать с послушником Серафимом…
– Я бы хотел взглянуть на него, это возможно? – спросил Арден.
– Конечно! Приезжайте, посмотрите. И вы поймёте, почему, несмотря на то, что он творит, я ещё имею насчёт него надежду. Да, он практически неуправляемый, но я нашёл к нему подход. Мне это было нетрудно: ведь когда-то я сам был таким. Арден, я приводил в чувство и не таких извергов. В моей команде добрая треть тех, кого я лично сажал: это убийцы и другие красочные типы. Они верны мне и честно служат в Управлении. Мало того, я вас уверяю, что на дурную дорожку часто вступают самые хорошие люди, которые, столкнувшись в этом мире со злом, не смогли перенести его и, не зная, как с ним бороться, стали бороться по-своему. Я же показал, как бороться со злом в правовой сфере. Но я ничего не смогу сделать с Серафимом, пока существует этот чёртов доступ в его сознание со стороны их епископа. Я опасаюсь, что сюда могут заявиться его представители и забрать Серафима, чтобы учинить над ним расправу в монастыре с последующей бетатриновой перезагрузкой, сбросив ему память до стадии примитивного послушания. Это та причина, по которой мы сделали ему контрольную точку. Но есть надежда, что его всё-таки слили. Иначе, зачем запустили программу на самоуничтожение? Только для того, чтобы подхлестнуть его к более решительным действиям? – полковник замолчал, потом тихо добавил. – Кстати, откройте мне секрет. На кого всё-таки натравили этих ребят? Кто же этот демон?
– Это наш братский епископ Питирим, – с горечью ответил Арден. – По гражданским документам – Пётр Никитин. Архиепископия уже уничтожила всех остальных. Возможно, они убили и его. Уже столько дней, а нет никаких вестей ни от него, ни от того молодого человека, который сопровождал его. Если епископ убит, то братству нанесён непоправимый урон. Если мы потеряли последнего иерарха, то теперь невозможны новые рукоположения священников из братской среды. Конечно, мы будем существовать, но, к сожалению, как уже было в истории, без священнослужителей… Уже не говоря о том, что мы потеряли любимого брата и друга, святого человека, благовестника и целителя...
– Они его не убили, – успокоил его полковник. – Наша поисковая группа нашла внедорожник, по которому они открыли огонь. Но внедорожник был бронированный, и пули не пробили даже его стёкол! Интересно, откуда же у вас такой? Очевидно, он упал с обрыва в реку, и река снесла его ниже по течению. Ваши ребята спокойно покинули его и ушли. Возможно, они ранены, но они живы.
– Слава Господу!! – перекрестился Арден, следом восславил Господа и Сергей.
– Но боевики архиепископии также обнаружили пустой внедорожник и пошли по их следу. Если бы они их нашли, то без излишнего шума и свидетелей ликвидировали бы их и, выполнив свою миссию, спокойно вернулись туда, откуда выползли. Так как этого не произошло, они пошли на перехват. Но для этого им надо было узнать, куда направляется ваш епископ. Наш чудный послушник Серафим весьма оригинальным способом выведал это у девушки из Вознесенки, а ваш очаровательный послушник Максим выяснил это каким-то другим загадочным способом и пришёл к вам. Он сейчас как паук в паутине затаился, ожидая, когда же ваш епископ доберётся до Вознесенки. И тогда вам мало не покажется. Ну что, вы уже задумались насчёт Альберта?
– Да, полковник, мы задумались, – подтвердил Сергей.
– Полковник, – со вздохом сказал Арден. – Я должен срочно связаться с Валерией, а затем я без промедления отправляюсь к вам.
– Арден! Я очень, очень вас жду. Ну что, войдём в пси-отношения, чтобы подарить на прощание друг другу тёплые дружеские объятия?
– Пожалуй, я воздержусь, – усмехнулся Арден. – Я предпочитаю этим заниматься в реальности.
– Странно такое услышать от разработчика пси-режима, – рассмеялся полковник. – Ну, что ж, прощайте. И, как там у вас говорят: да поможет вам Господь!
Полковник отключился.
– Вот, оказывается, в чём причина такой кротости и смирения Максимилиана Терона… – зловеще произнёс Сергей. – Ну и кто из нас оказался прав, Арден?
Арден вздохнул и, уходя от ответа, тихо спросил:
– Как ты думаешь, Сергей, это правильно, что мы ничего не сказали полковнику про послушника Савватия?
– Я думаю, что да. В случае этой твари ситуация полностью под моим контролем.
Они попрощались, и Арден набрал идентификатор Валерии. Она ответила почти сразу. Он узнал, что её магнекар приближается к Вознесенке и бросился на парковку.
Когда он её увидел, то сразу понял, что полковник не соврал. Валерия была очень уставшей, она с трудом вышла из магнекара и, увидев его, со слезами бросилась к нему, обняла и заплакала. Она пыталась ему что-то сказать, но он остановил её.
– Доченька, я всё знаю. Ничего не говори, – успокаивал он её, прижав к себе и гладя по голове.
– Откуда, брат Арден?
– Мне позвонили из Управления.
– Из Управления? – Валерия отстранилась от него, утирая слезы. – Ах, они лгуны! Я же только что из Управления! Они сказали, что ничего не знают о нём! Брат Арден! Я не знаю, куда они увели его! Я даже не знаю, были ли это полицейские! Никто не знает, кто такой сержант Альберт! А они были знакомы!
Арден растерялся.
– Сестра Валерия… Доченька… Мне кажется, что тебя не то беспокоит… может быть, тебе самой необходима помощь?
Она подняла на него лицо, и он похолодел, увидев синяки на её лице, похожие на отпечатки пальцев.
– Нет, брат Арден, со мной всё хорошо. Брат Арден, прошу тебя, выясни в Управлении, где Серафим. Я боюсь, что они что-то сделают с ним. Он хороший, образованный человек. Он не боится свидетельствовать о своей вере даже на улице, до готовности угодить за это в тюрьму! Он почитает Богородицу и любит её. Он любит своих братьев и отца. Его сердце отзывается на искусство, он хотел с нами читать Евангелие. Но просто с ним что-то произошло, его как подменили. У него даже голос изменился! Но это я виновата! Он пытался уйти, он пытался бороться, но я этого не поняла! Я спровоцировала его! Я заставила выпить его этот ужасный чай! – Валерия с трудом говорила, её душили слёзы. – Это очень похоже на одержимость, но ведь мы, в Вознесенке, с этим справимся, да?
Арден, с сильной болью в душе, грустно смотрел в её глаза.
– Валерия, – тяжело проговорил он, не зная, как спросить, и, наконец, решился: – Ты сама разрешила ему всё? Ты нарушила свои обеты и заповедь Божью?
Валерия с ужасом отстранилась.
– Нет, брат Арден, нет! Как ты мог такое подумать!
– Значит… он насильно осквернил тебя?
– Нет, брат Арден! Он не сделал этого!!
– Как не сделал? В Управлении сказали…
– Они снова лгут! Он остановился! Понимаешь?! Да, он хотел, но он остановился! Я просто сказала, чтобы он вспомнил Богородицу, Владычицу сердца его, что он любит её, а не меня, и он остановился!
Арден был потрясён.
– Валерия… это правда? Может быть, тебе просто так легче думать, чтобы это всё пережить?
– Пожалуйста, поверь мне!!! – закричала Валерия. – Это невыносимо тяжело, когда ты не веришь мне!!!
Арден потрясённо промолчал и задумался.
– Пожалуйста, Арден! Умоляю тебя! Прошу! Поверь мне!! – снова заплакала Валерия.
– Я… верю тебе, – тихо сказал Арден.
– Веришь?! О, благодарю!! – воскликнула Валерия и порывисто снова обняла его. – Прошу тебя, брат Арден, никому не говори об этом... Я очень стыжусь… Все будут смотреть на меня или с жалостью, или с недоверием… Я этого не выдержу!!
Арден обнял её и с навернувшимися на глазах слезами, сказал:
– Я обещаю тебе.
– Брат Арден! – Валерия подняла на него своё измученное припухшее лицо. – Обещай мне, что ты найдёшь его! Мы должны забрать его в Вознесенку и исцелить!
Арден сконфужено молчал и не знал, что ответить.
– Валерия… я этого не могу обещать, но я попробую сделать, что могу. Ты же знаешь, что пребывание внешних в Вознесенке нужно обсуждать с Советом…
– Спасибо тебе! Спасибо тебе за это!
Они обнялись, и Валерия, накинув на голову платок и прикрывая им заплаканное лицо, озираясь по сторонам, побежала по дорожке к своему дому. Арден же направился к парковке. Он сел в магнекар и направился в мегаполис.
Прошло около часа. Максим открыл глаза, возвращаясь в мир из тишины молитвы. Он закрыл молитвослов и поднялся с пола. Посмотрел на массивные часы, которые висели на стене, и тихо прошептал сам себе:
– Господи… как мало времени мне осталось... Надо спешить жить…
Он надел экзопротез и направился к выходу. Когда он открыл дверь, то обнаружил, что у порога, сидя на полу и облокотившись спиной на стену, спит Кир. У Максима от жалости сжалось сердце.
– Что же ты как собака спишь у моей двери? – тихо прошептал он. – Как же ты измучился из-за меня, бедняга! Прости…
С трудом нагнувшись и очень медленно и осторожно, чтобы не побеспокоить сон Кира, он взял его на руки, отнёс в комнату отдыха и бережно положил на диван. Кир лежал, облокотившись головой о мягкий подлокотник, и был как в забытьи. Максим помолился о нём, перекрестил и направился к выходу. Он накинул капюшон, прошёл через пустующий холл, вышел на улицу и сразу направился к дому Стефана.
Оказавшись перед его дверью, он позвонил. Дверь открыла другая сестра, которую он ещё не видел. Она очень удивлённо посмотрела на него, он же спросил, можно ли увидеть Стефана. Она попросила его войти и подождать в прихожей. Максим вошёл. Из гостиной раздавались голоса. Стефан вышел и застыл, увидев Максима, но быстро справился с собой и сказал:
– Не ожидал вас увидеть сегодня снова. Как вы себя чувствуете?
Максим грустно улыбнулся и сказал:
– Слава Богу, недостаточно хорошо, чтобы забыть о скоротечности жизни и позволить себе бесцельно терять время. Вы предлагали мне увидеть выставку живописи. Я отдохнул и готов… если, конечно, вы не заняты и могли бы уделить мне немного своего времени.
Стефан, увидев печаль в его глазах, осторожно спросил:
– Вы переживаете из-за услышанного сегодня?
Максим посмотрел в сторону и вздохнул:
– Не без этого… есть вещи, которые не просто принять…
Стефан положил ему руку на плечо и сказал:
– Максим… Вы – очень мужественный человек. Я прошу вас присоединиться к нашей трапезе, если вы ещё не обедали.
Максим согласился, снял с себя верховик и, подав его Стефану, прошёл в гостиную. За столом сидело восемь человек, все братья, которые замолкли на полуслове, когда они вошли. Максим медленно откинул капюшон и обвёл глазами их лица. Из знакомых среди них были только Игорь и Владимир.
– Меня зовут Максим, – тихо сказал он.
Братья ему кивнули и продолжали смотреть на него и молчать. Тогда Максим добавил:
– Простите, что я поневоле прервал ваше общение.
Стефан отодвинул стул и усадил его. Сестра поставила перед ним глубокую тарелку и налила ароматный суп.
– Ничего, Максим, – отозвался один из них. – Просто мы удивились. Мы говорили как раз о вас!
– Обо мне? – покраснел Максим. – Что же обо мне можно сказать доброго или худого?
– Что вы, Максим! Мы не обсуждали ваши достоинства и недостатки. И это очень удивительно, что вы пришли, и мы были бы рады, если бы вы что-то рассказали о вашей жизни. Если, конечно, это для вас возможно.
– Что же вы хотите обо мне узнать? – ещё больше смутился Максим.
Братья переглянулись. Возникла пауза. Наконец один из них сказал:
– Максим, мы хорошо знаем о капелланах патриотической армии и об их служениях в горячих точках. Но, насколько мы понимаем, вы ещё не капеллан, а только готовитесь к этому служению. Скажите, вы ведь военнослужащий? В каком звании?
– Что вы сказали? У вас есть проекция его личности? Полковник! Это гениально!! Как вам удалось его уговорить?!
– Арден, во всём должна быть любовь. Не вы ли, христиане, об этом постоянно твердите? А что вы так обрадовались?
– Полковник, да потому что в Вознесенку наши брат и сестра притащили другого боевика архиепископии с теми же червями в голове. Он был ранен.
– Это надо же! – голос полковника был очень удивлённым. – Как же у него получилось раненому скрываться от поисковых групп и в такой короткий срок добраться до вас? Ну что ж! Во всяком случае, в этом есть плюс: один погиб, второй у нас, и мы теперь знаем, где находится третий. Позвольте, я догадаюсь: это сногшибательно роскошный брюнет с бирюзовыми глазами и аристократической бледностью на лице, с фигурой достойной античного бога; хорошо воспитан, поддерживает беседу на любую тему. Верующий, справедливый, начитанный, творческий, прекрасно поёт, имеет завораживающий голос! Его зовут послушник Максим, и он так трогательно очарователен, что в вашем сердце вдруг зародилась к нему любовь и вы поняли, что испытываете отеческие чувства?
– Как точно вы описали. Всё так.
– О, вы попали в те же сети, – в голосе полковника послышалась грусть.
– Вы уже имели с ним общение?
– Нет, этот экземпляр я видел лишь мельком. Но зато целых три дня имел возможность эмпирического наблюдения за его духовным братом и личного с ним общения. А при наличии факта вылупления в одном инкубаторе, логично предположить, что у них одинаковый импринтинг. Так что, вот что вам скажу: я смотрю, вам скучно стало в Вознесенке и вы решили немного повеселиться. Ваша очаровашка – это троянский конь, начинки которого вы не знаете. Вот что… Я пришлю в Вознесенку Альберта с его бойцами для вашей безопасности. Он организует наблюдение за этой химерой. Его это предложение может заинтересовать, особенно если вы ему предоставите возможности для допроса с пристрастием, он большой охотник до этого дела.
– Сердечно благодарю, полковник, но мы пока справляемся своими силами.
– И где же вы его держите?
– Мы его не держим. Он имеет свободу перемещения. Единственное, мы приставили к нему брата, так как Максим ещё не здоров и приходит в себя после операции.
– Интересный подход к проблеме. И что же? Он ещё у вас никого не зарезал, не изнасиловал, не пытал, не пристрелил?
– Нет. Он общается с детьми, ходит на богослужения, поёт в братской хоре. Действительно, он восхитительно, совершенно необычайно красив, но довольно критически относится к своей внешности. Сестёр сторонится, немногословен, предпочитая проводить время в уединении и молитве.
– О, у вас ещё всё впереди! Хотя вы меня заинтриговали! А я-то думал, что я единственный в области укротитель вервольфов. Вот это дрессировка! Как вам удалось добиться этого?
– Для этого достаточно видеть в нём не вервольфа и не химеру, а человека, и относиться по-человечески.
Полковник хмыкнул.
– Я тоже пытался к послушнику Серафиму относиться по-человечески… Мда… Но видать, Вознесенка – это, ей-Богу, – святая земля! Такие происходят чудеса на ней! – Голос полковника вдруг стал серьёзным. – Послушайте, Арден, давайте начистоту. Видите ли... мне правда очень нравится послушник Серафим. Я вправду испытываю к нему отеческие чувства. Арден, я вас умоляю, помогите спасти этого мальчика. Я хочу вырвать его из лап архиепископии и взять на службу в Управление. Он слишком хорош для них, а здесь он станет настоящей звездой. Чёрт возьми, Арден! Он же весёлый, добрый парень, гениальный пилот и боец! И, судя по тому, что вы рассказали, я думаю, что его братья такие же. И мне очень жаль, что этих ребят, воспользовавшись патовыми обстоятельствами их жизни, прибрали в обитель и как рабов держат в религиозных кандалах через манипуляции и насилие над их сознанием, и используют в своих грязных целях! Арден… Я просто не знаю, что дальше делать с послушником Серафимом…
– Я бы хотел взглянуть на него, это возможно? – спросил Арден.
– Конечно! Приезжайте, посмотрите. И вы поймёте, почему, несмотря на то, что он творит, я ещё имею насчёт него надежду. Да, он практически неуправляемый, но я нашёл к нему подход. Мне это было нетрудно: ведь когда-то я сам был таким. Арден, я приводил в чувство и не таких извергов. В моей команде добрая треть тех, кого я лично сажал: это убийцы и другие красочные типы. Они верны мне и честно служат в Управлении. Мало того, я вас уверяю, что на дурную дорожку часто вступают самые хорошие люди, которые, столкнувшись в этом мире со злом, не смогли перенести его и, не зная, как с ним бороться, стали бороться по-своему. Я же показал, как бороться со злом в правовой сфере. Но я ничего не смогу сделать с Серафимом, пока существует этот чёртов доступ в его сознание со стороны их епископа. Я опасаюсь, что сюда могут заявиться его представители и забрать Серафима, чтобы учинить над ним расправу в монастыре с последующей бетатриновой перезагрузкой, сбросив ему память до стадии примитивного послушания. Это та причина, по которой мы сделали ему контрольную точку. Но есть надежда, что его всё-таки слили. Иначе, зачем запустили программу на самоуничтожение? Только для того, чтобы подхлестнуть его к более решительным действиям? – полковник замолчал, потом тихо добавил. – Кстати, откройте мне секрет. На кого всё-таки натравили этих ребят? Кто же этот демон?
– Это наш братский епископ Питирим, – с горечью ответил Арден. – По гражданским документам – Пётр Никитин. Архиепископия уже уничтожила всех остальных. Возможно, они убили и его. Уже столько дней, а нет никаких вестей ни от него, ни от того молодого человека, который сопровождал его. Если епископ убит, то братству нанесён непоправимый урон. Если мы потеряли последнего иерарха, то теперь невозможны новые рукоположения священников из братской среды. Конечно, мы будем существовать, но, к сожалению, как уже было в истории, без священнослужителей… Уже не говоря о том, что мы потеряли любимого брата и друга, святого человека, благовестника и целителя...
– Они его не убили, – успокоил его полковник. – Наша поисковая группа нашла внедорожник, по которому они открыли огонь. Но внедорожник был бронированный, и пули не пробили даже его стёкол! Интересно, откуда же у вас такой? Очевидно, он упал с обрыва в реку, и река снесла его ниже по течению. Ваши ребята спокойно покинули его и ушли. Возможно, они ранены, но они живы.
– Слава Господу!! – перекрестился Арден, следом восславил Господа и Сергей.
– Но боевики архиепископии также обнаружили пустой внедорожник и пошли по их следу. Если бы они их нашли, то без излишнего шума и свидетелей ликвидировали бы их и, выполнив свою миссию, спокойно вернулись туда, откуда выползли. Так как этого не произошло, они пошли на перехват. Но для этого им надо было узнать, куда направляется ваш епископ. Наш чудный послушник Серафим весьма оригинальным способом выведал это у девушки из Вознесенки, а ваш очаровательный послушник Максим выяснил это каким-то другим загадочным способом и пришёл к вам. Он сейчас как паук в паутине затаился, ожидая, когда же ваш епископ доберётся до Вознесенки. И тогда вам мало не покажется. Ну что, вы уже задумались насчёт Альберта?
– Да, полковник, мы задумались, – подтвердил Сергей.
– Полковник, – со вздохом сказал Арден. – Я должен срочно связаться с Валерией, а затем я без промедления отправляюсь к вам.
– Арден! Я очень, очень вас жду. Ну что, войдём в пси-отношения, чтобы подарить на прощание друг другу тёплые дружеские объятия?
– Пожалуй, я воздержусь, – усмехнулся Арден. – Я предпочитаю этим заниматься в реальности.
– Странно такое услышать от разработчика пси-режима, – рассмеялся полковник. – Ну, что ж, прощайте. И, как там у вас говорят: да поможет вам Господь!
Полковник отключился.
– Вот, оказывается, в чём причина такой кротости и смирения Максимилиана Терона… – зловеще произнёс Сергей. – Ну и кто из нас оказался прав, Арден?
Арден вздохнул и, уходя от ответа, тихо спросил:
– Как ты думаешь, Сергей, это правильно, что мы ничего не сказали полковнику про послушника Савватия?
– Я думаю, что да. В случае этой твари ситуация полностью под моим контролем.
Они попрощались, и Арден набрал идентификатор Валерии. Она ответила почти сразу. Он узнал, что её магнекар приближается к Вознесенке и бросился на парковку.
Когда он её увидел, то сразу понял, что полковник не соврал. Валерия была очень уставшей, она с трудом вышла из магнекара и, увидев его, со слезами бросилась к нему, обняла и заплакала. Она пыталась ему что-то сказать, но он остановил её.
– Доченька, я всё знаю. Ничего не говори, – успокаивал он её, прижав к себе и гладя по голове.
– Откуда, брат Арден?
– Мне позвонили из Управления.
– Из Управления? – Валерия отстранилась от него, утирая слезы. – Ах, они лгуны! Я же только что из Управления! Они сказали, что ничего не знают о нём! Брат Арден! Я не знаю, куда они увели его! Я даже не знаю, были ли это полицейские! Никто не знает, кто такой сержант Альберт! А они были знакомы!
Арден растерялся.
– Сестра Валерия… Доченька… Мне кажется, что тебя не то беспокоит… может быть, тебе самой необходима помощь?
Она подняла на него лицо, и он похолодел, увидев синяки на её лице, похожие на отпечатки пальцев.
– Нет, брат Арден, со мной всё хорошо. Брат Арден, прошу тебя, выясни в Управлении, где Серафим. Я боюсь, что они что-то сделают с ним. Он хороший, образованный человек. Он не боится свидетельствовать о своей вере даже на улице, до готовности угодить за это в тюрьму! Он почитает Богородицу и любит её. Он любит своих братьев и отца. Его сердце отзывается на искусство, он хотел с нами читать Евангелие. Но просто с ним что-то произошло, его как подменили. У него даже голос изменился! Но это я виновата! Он пытался уйти, он пытался бороться, но я этого не поняла! Я спровоцировала его! Я заставила выпить его этот ужасный чай! – Валерия с трудом говорила, её душили слёзы. – Это очень похоже на одержимость, но ведь мы, в Вознесенке, с этим справимся, да?
Арден, с сильной болью в душе, грустно смотрел в её глаза.
– Валерия, – тяжело проговорил он, не зная, как спросить, и, наконец, решился: – Ты сама разрешила ему всё? Ты нарушила свои обеты и заповедь Божью?
Валерия с ужасом отстранилась.
– Нет, брат Арден, нет! Как ты мог такое подумать!
– Значит… он насильно осквернил тебя?
– Нет, брат Арден! Он не сделал этого!!
– Как не сделал? В Управлении сказали…
– Они снова лгут! Он остановился! Понимаешь?! Да, он хотел, но он остановился! Я просто сказала, чтобы он вспомнил Богородицу, Владычицу сердца его, что он любит её, а не меня, и он остановился!
Арден был потрясён.
– Валерия… это правда? Может быть, тебе просто так легче думать, чтобы это всё пережить?
– Пожалуйста, поверь мне!!! – закричала Валерия. – Это невыносимо тяжело, когда ты не веришь мне!!!
Арден потрясённо промолчал и задумался.
– Пожалуйста, Арден! Умоляю тебя! Прошу! Поверь мне!! – снова заплакала Валерия.
– Я… верю тебе, – тихо сказал Арден.
– Веришь?! О, благодарю!! – воскликнула Валерия и порывисто снова обняла его. – Прошу тебя, брат Арден, никому не говори об этом... Я очень стыжусь… Все будут смотреть на меня или с жалостью, или с недоверием… Я этого не выдержу!!
Арден обнял её и с навернувшимися на глазах слезами, сказал:
– Я обещаю тебе.
– Брат Арден! – Валерия подняла на него своё измученное припухшее лицо. – Обещай мне, что ты найдёшь его! Мы должны забрать его в Вознесенку и исцелить!
Арден сконфужено молчал и не знал, что ответить.
– Валерия… я этого не могу обещать, но я попробую сделать, что могу. Ты же знаешь, что пребывание внешних в Вознесенке нужно обсуждать с Советом…
– Спасибо тебе! Спасибо тебе за это!
Они обнялись, и Валерия, накинув на голову платок и прикрывая им заплаканное лицо, озираясь по сторонам, побежала по дорожке к своему дому. Арден же направился к парковке. Он сел в магнекар и направился в мегаполис.
Глава 30. Предчувствие беды
Прошло около часа. Максим открыл глаза, возвращаясь в мир из тишины молитвы. Он закрыл молитвослов и поднялся с пола. Посмотрел на массивные часы, которые висели на стене, и тихо прошептал сам себе:
– Господи… как мало времени мне осталось... Надо спешить жить…
Он надел экзопротез и направился к выходу. Когда он открыл дверь, то обнаружил, что у порога, сидя на полу и облокотившись спиной на стену, спит Кир. У Максима от жалости сжалось сердце.
– Что же ты как собака спишь у моей двери? – тихо прошептал он. – Как же ты измучился из-за меня, бедняга! Прости…
С трудом нагнувшись и очень медленно и осторожно, чтобы не побеспокоить сон Кира, он взял его на руки, отнёс в комнату отдыха и бережно положил на диван. Кир лежал, облокотившись головой о мягкий подлокотник, и был как в забытьи. Максим помолился о нём, перекрестил и направился к выходу. Он накинул капюшон, прошёл через пустующий холл, вышел на улицу и сразу направился к дому Стефана.
Оказавшись перед его дверью, он позвонил. Дверь открыла другая сестра, которую он ещё не видел. Она очень удивлённо посмотрела на него, он же спросил, можно ли увидеть Стефана. Она попросила его войти и подождать в прихожей. Максим вошёл. Из гостиной раздавались голоса. Стефан вышел и застыл, увидев Максима, но быстро справился с собой и сказал:
– Не ожидал вас увидеть сегодня снова. Как вы себя чувствуете?
Максим грустно улыбнулся и сказал:
– Слава Богу, недостаточно хорошо, чтобы забыть о скоротечности жизни и позволить себе бесцельно терять время. Вы предлагали мне увидеть выставку живописи. Я отдохнул и готов… если, конечно, вы не заняты и могли бы уделить мне немного своего времени.
Стефан, увидев печаль в его глазах, осторожно спросил:
– Вы переживаете из-за услышанного сегодня?
Максим посмотрел в сторону и вздохнул:
– Не без этого… есть вещи, которые не просто принять…
Стефан положил ему руку на плечо и сказал:
– Максим… Вы – очень мужественный человек. Я прошу вас присоединиться к нашей трапезе, если вы ещё не обедали.
Максим согласился, снял с себя верховик и, подав его Стефану, прошёл в гостиную. За столом сидело восемь человек, все братья, которые замолкли на полуслове, когда они вошли. Максим медленно откинул капюшон и обвёл глазами их лица. Из знакомых среди них были только Игорь и Владимир.
– Меня зовут Максим, – тихо сказал он.
Братья ему кивнули и продолжали смотреть на него и молчать. Тогда Максим добавил:
– Простите, что я поневоле прервал ваше общение.
Стефан отодвинул стул и усадил его. Сестра поставила перед ним глубокую тарелку и налила ароматный суп.
– Ничего, Максим, – отозвался один из них. – Просто мы удивились. Мы говорили как раз о вас!
– Обо мне? – покраснел Максим. – Что же обо мне можно сказать доброго или худого?
– Что вы, Максим! Мы не обсуждали ваши достоинства и недостатки. И это очень удивительно, что вы пришли, и мы были бы рады, если бы вы что-то рассказали о вашей жизни. Если, конечно, это для вас возможно.
– Что же вы хотите обо мне узнать? – ещё больше смутился Максим.
Братья переглянулись. Возникла пауза. Наконец один из них сказал:
– Максим, мы хорошо знаем о капелланах патриотической армии и об их служениях в горячих точках. Но, насколько мы понимаем, вы ещё не капеллан, а только готовитесь к этому служению. Скажите, вы ведь военнослужащий? В каком звании?
