- Неужели Ллойд уже прислал замену Сониному амулету?
- Не угадал! Вот, протоколы прислали – задержали голубчика, в Геневе при посадке на дирижабль до Роттердаамма. Сегодня привезли в Валь де Неж, сидит наш Вьевиль в камере в страже, пишет слезные письма госпоже Мингард. Одно вот принесли вместе с протоколами, будешь ей передавать?
- Так может, ты сам?..
- Нет уж, я с нашим пьяницей поговорю, а ты иди, утешай прекрасную диву. Ты ей явно понравился.
В восемь вечера столик в ресторане «Эден» уже был накрыт для компании сыщиков и их помощников. Верещагин явился к ужину первым, и вид имел до чрезвычайности довольный. Вот просто кот, добравшийся до банки со сливками... Пришедший следом Карвер повел бровью и открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Верещагин его опередил, сказав жестко:
- Нет.
- Что нет?
- Вопросов не задавай лишних, вот что, все равно обойдешься без подробностей.
- Да сколько угодно! – пожал плечами Эдмонд. – По твоей физиономии понятно, что благодарность не имела границ в пределах неразумного. Ой!
- А в следующий раз всерьез рассержусь, - пригрозил Алекс и перевел разговор на другую тему: - Что удалось узнать при допросе?
- Сейчас госпожа Редфилд придет... а, вот и она!
Катя и Лавиния спустились вместе, оживленно переговариваясь. Глаза девочки горели, и Алекс подумал о том, как же повезло и ей, и ему самому, что становлением и дрессировкой юного мага в самом начале пути занялась эта магическая гранд-дама. Да что там, нетрудно предположить, что повезло и лучшему отелю курорта: неизвестно, как повела бы себя огненная стихия.
- Стас и Серж сейчас придут, - доложила Катя и плюхнулась на свое место. – А чем нас сегодня кормят? Фи-и, устрицы...
- Не хочешь – отдай мне! – тут же живо отреагировал Алекс.
- Угу, вот именно, - себе под нос пробурчал Карвер. – Устрицы прекрасно восстанавливают силы...
Стражник, конечно, нарывался на неприятности, но его спасла Лавиния, спросившая самым деловым тоном:
- Удалось что-то узнать, Эдмонд?
- Кое-что удалось, – перестал ерничать тот и даже слегка подтянулся. – Бояджиев подтвердил, что надрался до того, что не помнит, как попал в свой номер. Пил вино, потом келимас, потом аква-виту, и закончил игристым. Кажется. И с причиной наш Беппо не промахнулся, Бояджиев и в самом деле до сих пор горюет по жене. Говорит, год назад был здесь с ней, в этом же номере они жили. Как увидел кресло, в котором жена любила сидеть и смотреть на закат, так и отправился в бар.
- Пф-ф-a! Тоже мне, мужчина, над креслом разрыдался, - тихонько сказал Стас, и немедленно подпрыгнул от чувствительного пинка, полученного под столом.
Мальчик с подозрением покосился на брата и кузину, но те сидели далеко и дотянуться до его ноги никак не могли, да и заняты были, поскольку препирались из-за того, чей будет следующий ход в трехмерном чатурандже. Близко сидели госпожа Редфилд и Барбара, но не могли же они... Или могли?...
Стас задумался над этим и выпал из беседы. Тем временем к компании присоединились Кристиан де Вир и начальник службы безопасности отеля Мишель Буало.
- Чем нас поразит сегодня Фонтен? – оживленно спросил Буало, хищно поводя носом над столом и принюхиваясь к камбале под соусом меньер, только что принесенной для Барбары.
- Мне антрекот с зеленым салатом, - вяло сказал Кристиан почтительно склонившему над ним официанту. – И бокал красного вина, и пойду я спать. Укатали меня сегодня – на середину марта нет уже ни одного номера, и лист ожидания из тридцати пунктов. В этот момент приходит мне магпочта от господина Валлона, который желает именно в эти даты приехать с выводком друзей...
- Выкрутишься, – безжалостно ответил Алекс.
- Выкручусь, - согласился де Вир. – Но не люблю я это, страшное дело как!
Он протяжно зевнул, извинился, залпом допил вино и встал.
- Еще раз прошу прощения, ушел спать.
Через пять минут попросило разрешения удалиться и юное поколение: их ждал турнир по трехмерному чатуранджу, а некоторых – еще и медитация перед сном.
Когда за столом осталась только детективная команда, Буало спросил:
- Что я пропустил?
Ему коротко изложили полученные сведения, он кивнул и посмотрел на Карвера:
- А с госпожой Бонпьер тоже уже говорил?
Стражник энергично кивнул, рот его был занят миндальным пирожным.
- И жив до сих пор? – деланно поразился Буало.
- Брось, Мишель, она отличная тетка! Ну, то есть дама. Главное, понять, о чем ей интересно будет поговорить, и сразу станешь ей почти родственником.
- И ей было интересно говорить о том, почему выла ее собака? – поинтересовалась Барбара.
- Да! Вот только толкового объяснения этому у нее не нашлось, зато было множество предположений – что милого Бонни накормили пережаренной печенкой, что молоко ему подали холодное, что он перевозбудился, увидев кота... Кстати, Довертон и в самом деле приехал с котом, здоровая такая зверюга, раза в четыре больше этой собачки!
- Не отвлекайся, - хлопнул его по плечу Алекс.
- А не от чего уже отвлекаться, - отмахнулся от него Карвер. - Я спросил, в какое время происходило это... пение а’капелла. Госпожа Бонпьер подумала и довольно уверенно назвала временной интервал – между полуночью и часом ночи. Может быть, половиной второго. Потом ей удалось напоить пса тёплым молоком и уложить, но спать в собственной постели он отказался и устроился в одной кровати с мадам.
- Между прочим, - вмешался Буало, - гостиная, где стоит собачья корзинка, соседствует с той самой ванной комнатой, где поутру обнаружили полдарочек. А спальня довольно далеко. Так что получается...
- Получается, что собака выла по делу, - кивнула Лавиния. – И пережаренная печенка тут вовсе ни при чем. Что позволяет нам уточнить время, когда труп принесли в отель: до полуночи.
- И это выводит из числа подозреваемых... кого?
Пять голов склонились над списками...
- Между прочим, - госпожа Редфилд оторвалась от просматриваемых листов и взглянула на Карвера, - А Вангенера вы допросили?
- Нет, его не нашли.
- То есть?
- Его нет в отеле, и после завтрака никто господина конструктора не видел, ни швейцар, ни портье, ни горничные.
- А на завтраке он был? – переспросил Алекс?
- Был, точно. Он всегда заказывает яйца бенедикт, так что вот уже неделю повар готовит их специально. Больше любителей голландского соуса в «Эдене» сейчас нет.
- Хм... Вангенер лыжник?
- И превосходный! Еще лет пять назад он занимал первые места на соревнованиях.
- А что говорит лыжный портье?*)
Карвер развел руками:
- Вот его я спросить не успел и сейчас, - он взглянул на часы, - уже поздно, начало десятого.
- Ой, - подпрыгнула Барбара, - вот тьма, я ж опаздываю!
- Куда? – посмотрел на нее Алекс.
- Я... я договорилась о встрече в баре, - скулы ее порозовели. – Госпожа Редфилд, это... то, о чем я говорила. Может быть, вы можете пойти со мной, я что-то нервничаю?
- Не вопрос! – Лавиния встала. – А, может быть, все туда переберемся, и понаблюдаем? Что не замечу я, увидит Буало.
- С кем хоть встреча-то? – поинтересовался Карвер.
- С бывшим мужем, - ответила за Барбару госпожа Редфилд.
- А, ну понятно тогда, чего ж хорошего-то ждать! Пошли, конечно, посмотрим, кто наших обижает!
«Вот интересно, - думала Барбара, идя следом за Мишелем Буало, - как быстро мы ухитрились стать друг для друга «своими». За какую-то неделю. Или это на отдыхе все такие расслабленные? Но Мишель здесь работает, и Карвер тоже. Да и Лавинию трудно так назвать... Нет, это что-то другое. Иоанну бы сюда, вот она бы порезвилась!».
Вспомнив подругу-психолога, пани Вишневская тихонько хихикнула. Буало обернулся и взглянул на нее:
- Все в порядке?
- Да, спасибо, - послала ему Барбара благодарную улыбку.
Уже возле самой двери бара она догнала госпожу Редфилд и сунула ей в руку предмет раздора, шепнув:
- Пусть у вас побудет, ладно?
Народу в баре было полно, что и не удивительно: «Vin de Champagne» пользовался заслуженной популярностью среди завсегдатаев курорта. Подавали здесь, разумеется, не только шампанское, упомянутое в названии, хотя этого игристого напитка можно было найти почти двести сортов. Тем не менее, шесть барменов во главе с величественным Ксавье Арнолем готовы были приготовить для посетителя любой из тысячи коктейлей, упомянутых в «Большой барной книге». Книга, начатая больше ста лет назад, лежала на высоком пюпитре. Подставку эту с корешком книги соединяла тонкая, но прочная цепь, а на страницах были записаны все рецепты напитком, самые неожиданные смеси, что готовились в «Vin de Champagne» с две тысячи пятьдесят шестого года от Открытия Дорог.
Глазами найдя Антона за одним из неудобных боковых столиков, Барбара уверенной походкой подошла к нему и сказала равнодушным голосом:
- Извини за опоздание.
Тем временем Мишель Буало помахал одному из барменов, и через минуту компания сидела в алькове недалеко от барной стойки.
- Что будем пить? Позвольте сегодня мне быть хозяином!
- Ну... мне, пожалуй, аква-виту. Курить здесь нельзя, конечно?
- Увы, – развел руками начальник службы безопасности. – Но вон там выход на террасу...
- Что уж там, потерплю, - махнула рукой Лавиния. – Аква-виту, островную. Если есть – Laphroaig двенадцатилетний.
- Здесь все есть. Эдмонд, тебе?
Пока остальные заказывали себе напитки, госпожа Редфилд присматривалась к Антону Неклюдову, отмечая и темные круги под глазами, и помятое лицо, и пятно от кофе на рукаве джемпера – небольшое пятно, но тем не менее... Много может увидеть женщина при желании такого, чего не разглядит самый великий маг мужского пола. «Неприятности у молодого человека, - сделала она вывод. – Не так давно, не такие уж крупные, но для всегдашнего баловня судьбы – чувствительные. Хорошо бы послушать, как он говорит...»
Магичку интересовало не содержание разговора, его Барбара наверняка перескажет, а интонации и семантический образ. «А, ладно, послушаю. Надеюсь, наша девушка меня простит!». И она включила «чуткое ухо».
Тем временем Буало поговорил с кем-то по коммуникатору, отключил его и сказал озабоченно:
- Я нашел Виктора, лыжного портье. По его словам, Вангенер примерно в десять утра на лыжах выехал из отеля на спуск Альтипорт. Больше Виктор его не видел.
- А в какое время он закрывает тот вход? – спросил Алекс.
- В восемь вечера. Вангенер не возвращался. Но все знают, что он опытный лыжник, поэтому не беспокоятся. И потом, в принципе, можно ведь войти и через главный вход, и со стороны Замка в калитку.
- А что, у гостя может быть кодовое слово для открытия калитки?
- В принципе, это не положено, - протянул Буало неохотно. – Но это постоянный клиент, много лет уже приезжает, и не один раз за сезон. Могли ему дать доступ, что говорить.
- Получается, у нас фигурант сбежал?
- Может, сбежал. А может, лежит где-нибудь под скалой вдалеке от трассы и замерзает потихоньку, - Карвер ожесточенно почесал в затылке. – Похоже, надо спасателей вызывать?
- Если бы господин конструктор не оказался в поле нашего пристального внимания по известным причинам, эта ситуация бы возникла? – включилась в разговор Лавиния, доселе с полузакрытыми глазами слушавшая разговор за боковым столиком.
- Ну... думаю, завтра утром. Да, скорее всего отклонение от обычного графика заметили бы часов в десять утра. У господина Вангенера очень... устойчивые привычки, - ответил Буало.
- Тогда я предлагаю сделать так: сейчас мы дождемся Барбару, допьем что у кого есть и выйдем прогуляться. Предварительно вы, Мишель, вместе с Эдмондом, как лица официальные, сходите в номер нашего фигуранта и проверите, на месте ли его вещи. Если нет – будем объявлять розыск. Если да – выберите что-то, чем он пользуется постоянно... ну, футляр от очков, бумажник, любимую ручку, книгу, которая лежит на ночном столике, и принесите мне. Я попробую снять слепок ауры и посмотреть вокруг отеля. Народ сейчас в основном в помещении, на улице мало кто бродит, так что может получиться взять диаметр километра в два. А дальше будем решать.
Официальные лица переглянулись и сочли, что спорить было бы глупо.
Столик оказался и в самом деле неудобным: с одной стороны сидеть мешал неизвестно откуда взявшийся угол стены, с другой был проход к входной двери, по которому все время сновал народ. Барбара села, подобрала ноги, чтоб никто не наступил, и спросила:
- Так что ты хотел?
Антон ответил не сразу, занят был, разглядывая ее. Потом перевел взгляд на компанию, с которой она пришла, и глаза его сузились:
- И кто из этих... при тебе?
- Вообще-то это не твое дело, - отрезала Барбара. – Да хоть бы и все трое плюс дама! Я пришла по твоей просьбе. И не планировала выслушивать... грубости. Если больше тебе сказать нечего, я ухожу.
- Нет-нет, прости, Басенька, - Неклюдов потянулся взять ее за руку, но рука отодвинулась. – Я вдруг вспомнил, как мы были вместе, и так обидно стало, что это кончилось!
- Ты собирался объяснить мне, зачем тебе понадобилось кольцо, подаренное мне Зоей много лет назад. Объясняй, да я пойду, меня ждут друзья.
Бывший муж длинно вздохнул, и Барбара подумала мельком, что еще совсем недавно, каких-то пять лет назад она бы всполошилась, кинулась выяснять, что случилось и как он себя чувствует...
- Я продал дом, - сказал Антон. – А перед продажей, естественно, разбирал там все барахло, накопившееся за последние сто лет. На чердаке, если помнишь, были свалены бабкины вещи. Я бы и выкинул все, не глядя, но кто-то в компании рассказал, что вот так же во всяком старье нашел бриллиантовую брошь, приколотую к платью.
- И ты решил, что тебя тоже ждет клад...
- Ну, клад не клад, но все знали, что у Зои денежки водились. Куда что делось после ее смерти? Сапфировые серьги я хорошо помню! Или... – он посмотрел на Барбару с подозрением. – Или старухины драгоценности все пошли к тебе?
- Что Зоя хотела мне отдать, то и отдала сама, я была у нее за два дня до того, как она умерла. А сапфиры стащила какая-нибудь из твоих девиц, я так думаю. Дальше что, тебе кольцо понадобилось, чтобы искать зарытые сокровища?
- Почти так. Почти так... – Он потер лицо ладонью и, наконец, решился. – Я нашел бабкин дневник. Там мути всякой много, но она и в самом деле пишет о тайнике. А твой бриллиант – ключ к нему.
- И что ты рассчитываешь найти в том тайнике?
- Не знаю. Зоя была сильным магом, умерла как-то странно, так что прятать могла что угодно, от артефактов и драгоценностей до межмирового портала. Я хочу знать, что там.
- Ты же не маг, это может оказаться опасно!
- Бася, жить вообще опасно! Что я, не найду мага, который поможет?
«Такой, какого ты найдешь, тебя там же и закопает!» - подумала Барбара, а вслух сказала:
- Значит, так. Дневник дай мне почитать, может, я сумею понять, о чем идет речь. Нет-нет, не спорь, Зою я в последние годы ее жизни видела куда чаще, чем ты, и уж точно лучше понимала. Ты сколько еще пробудешь здесь, в Валь де Неже?
- Два дня, - мрачно отозвался Неклюдов.
- Вот перед твоим отъездом и встретимся. Давай тетрадку, я же знаю, что ты её таскаешь с собой! – и Барбара требовательно протянула руку.
Карвер и Буало отправились в номер пропавшего лыжника, Алекс поднялся к себе, чтобы проверить, как дети ложатся спать, и Лавиния осталась за столиком одна.
- Не угадал! Вот, протоколы прислали – задержали голубчика, в Геневе при посадке на дирижабль до Роттердаамма. Сегодня привезли в Валь де Неж, сидит наш Вьевиль в камере в страже, пишет слезные письма госпоже Мингард. Одно вот принесли вместе с протоколами, будешь ей передавать?
- Так может, ты сам?..
- Нет уж, я с нашим пьяницей поговорю, а ты иди, утешай прекрасную диву. Ты ей явно понравился.
В восемь вечера столик в ресторане «Эден» уже был накрыт для компании сыщиков и их помощников. Верещагин явился к ужину первым, и вид имел до чрезвычайности довольный. Вот просто кот, добравшийся до банки со сливками... Пришедший следом Карвер повел бровью и открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Верещагин его опередил, сказав жестко:
- Нет.
- Что нет?
- Вопросов не задавай лишних, вот что, все равно обойдешься без подробностей.
- Да сколько угодно! – пожал плечами Эдмонд. – По твоей физиономии понятно, что благодарность не имела границ в пределах неразумного. Ой!
- А в следующий раз всерьез рассержусь, - пригрозил Алекс и перевел разговор на другую тему: - Что удалось узнать при допросе?
- Сейчас госпожа Редфилд придет... а, вот и она!
Катя и Лавиния спустились вместе, оживленно переговариваясь. Глаза девочки горели, и Алекс подумал о том, как же повезло и ей, и ему самому, что становлением и дрессировкой юного мага в самом начале пути занялась эта магическая гранд-дама. Да что там, нетрудно предположить, что повезло и лучшему отелю курорта: неизвестно, как повела бы себя огненная стихия.
- Стас и Серж сейчас придут, - доложила Катя и плюхнулась на свое место. – А чем нас сегодня кормят? Фи-и, устрицы...
- Не хочешь – отдай мне! – тут же живо отреагировал Алекс.
- Угу, вот именно, - себе под нос пробурчал Карвер. – Устрицы прекрасно восстанавливают силы...
Стражник, конечно, нарывался на неприятности, но его спасла Лавиния, спросившая самым деловым тоном:
- Удалось что-то узнать, Эдмонд?
- Кое-что удалось, – перестал ерничать тот и даже слегка подтянулся. – Бояджиев подтвердил, что надрался до того, что не помнит, как попал в свой номер. Пил вино, потом келимас, потом аква-виту, и закончил игристым. Кажется. И с причиной наш Беппо не промахнулся, Бояджиев и в самом деле до сих пор горюет по жене. Говорит, год назад был здесь с ней, в этом же номере они жили. Как увидел кресло, в котором жена любила сидеть и смотреть на закат, так и отправился в бар.
- Пф-ф-a! Тоже мне, мужчина, над креслом разрыдался, - тихонько сказал Стас, и немедленно подпрыгнул от чувствительного пинка, полученного под столом.
Мальчик с подозрением покосился на брата и кузину, но те сидели далеко и дотянуться до его ноги никак не могли, да и заняты были, поскольку препирались из-за того, чей будет следующий ход в трехмерном чатурандже. Близко сидели госпожа Редфилд и Барбара, но не могли же они... Или могли?...
Стас задумался над этим и выпал из беседы. Тем временем к компании присоединились Кристиан де Вир и начальник службы безопасности отеля Мишель Буало.
- Чем нас поразит сегодня Фонтен? – оживленно спросил Буало, хищно поводя носом над столом и принюхиваясь к камбале под соусом меньер, только что принесенной для Барбары.
- Мне антрекот с зеленым салатом, - вяло сказал Кристиан почтительно склонившему над ним официанту. – И бокал красного вина, и пойду я спать. Укатали меня сегодня – на середину марта нет уже ни одного номера, и лист ожидания из тридцати пунктов. В этот момент приходит мне магпочта от господина Валлона, который желает именно в эти даты приехать с выводком друзей...
- Выкрутишься, – безжалостно ответил Алекс.
- Выкручусь, - согласился де Вир. – Но не люблю я это, страшное дело как!
Он протяжно зевнул, извинился, залпом допил вино и встал.
- Еще раз прошу прощения, ушел спать.
Через пять минут попросило разрешения удалиться и юное поколение: их ждал турнир по трехмерному чатуранджу, а некоторых – еще и медитация перед сном.
Когда за столом осталась только детективная команда, Буало спросил:
- Что я пропустил?
Ему коротко изложили полученные сведения, он кивнул и посмотрел на Карвера:
- А с госпожой Бонпьер тоже уже говорил?
Стражник энергично кивнул, рот его был занят миндальным пирожным.
- И жив до сих пор? – деланно поразился Буало.
- Брось, Мишель, она отличная тетка! Ну, то есть дама. Главное, понять, о чем ей интересно будет поговорить, и сразу станешь ей почти родственником.
- И ей было интересно говорить о том, почему выла ее собака? – поинтересовалась Барбара.
- Да! Вот только толкового объяснения этому у нее не нашлось, зато было множество предположений – что милого Бонни накормили пережаренной печенкой, что молоко ему подали холодное, что он перевозбудился, увидев кота... Кстати, Довертон и в самом деле приехал с котом, здоровая такая зверюга, раза в четыре больше этой собачки!
- Не отвлекайся, - хлопнул его по плечу Алекс.
- А не от чего уже отвлекаться, - отмахнулся от него Карвер. - Я спросил, в какое время происходило это... пение а’капелла. Госпожа Бонпьер подумала и довольно уверенно назвала временной интервал – между полуночью и часом ночи. Может быть, половиной второго. Потом ей удалось напоить пса тёплым молоком и уложить, но спать в собственной постели он отказался и устроился в одной кровати с мадам.
- Между прочим, - вмешался Буало, - гостиная, где стоит собачья корзинка, соседствует с той самой ванной комнатой, где поутру обнаружили полдарочек. А спальня довольно далеко. Так что получается...
- Получается, что собака выла по делу, - кивнула Лавиния. – И пережаренная печенка тут вовсе ни при чем. Что позволяет нам уточнить время, когда труп принесли в отель: до полуночи.
- И это выводит из числа подозреваемых... кого?
Пять голов склонились над списками...
- Между прочим, - госпожа Редфилд оторвалась от просматриваемых листов и взглянула на Карвера, - А Вангенера вы допросили?
- Нет, его не нашли.
- То есть?
- Его нет в отеле, и после завтрака никто господина конструктора не видел, ни швейцар, ни портье, ни горничные.
- А на завтраке он был? – переспросил Алекс?
- Был, точно. Он всегда заказывает яйца бенедикт, так что вот уже неделю повар готовит их специально. Больше любителей голландского соуса в «Эдене» сейчас нет.
- Хм... Вангенер лыжник?
- И превосходный! Еще лет пять назад он занимал первые места на соревнованиях.
- А что говорит лыжный портье?*)
Карвер развел руками:
- Вот его я спросить не успел и сейчас, - он взглянул на часы, - уже поздно, начало десятого.
- Ой, - подпрыгнула Барбара, - вот тьма, я ж опаздываю!
- Куда? – посмотрел на нее Алекс.
- Я... я договорилась о встрече в баре, - скулы ее порозовели. – Госпожа Редфилд, это... то, о чем я говорила. Может быть, вы можете пойти со мной, я что-то нервничаю?
- Не вопрос! – Лавиния встала. – А, может быть, все туда переберемся, и понаблюдаем? Что не замечу я, увидит Буало.
- С кем хоть встреча-то? – поинтересовался Карвер.
- С бывшим мужем, - ответила за Барбару госпожа Редфилд.
- А, ну понятно тогда, чего ж хорошего-то ждать! Пошли, конечно, посмотрим, кто наших обижает!
«Вот интересно, - думала Барбара, идя следом за Мишелем Буало, - как быстро мы ухитрились стать друг для друга «своими». За какую-то неделю. Или это на отдыхе все такие расслабленные? Но Мишель здесь работает, и Карвер тоже. Да и Лавинию трудно так назвать... Нет, это что-то другое. Иоанну бы сюда, вот она бы порезвилась!».
Вспомнив подругу-психолога, пани Вишневская тихонько хихикнула. Буало обернулся и взглянул на нее:
- Все в порядке?
- Да, спасибо, - послала ему Барбара благодарную улыбку.
Уже возле самой двери бара она догнала госпожу Редфилд и сунула ей в руку предмет раздора, шепнув:
- Пусть у вас побудет, ладно?
Народу в баре было полно, что и не удивительно: «Vin de Champagne» пользовался заслуженной популярностью среди завсегдатаев курорта. Подавали здесь, разумеется, не только шампанское, упомянутое в названии, хотя этого игристого напитка можно было найти почти двести сортов. Тем не менее, шесть барменов во главе с величественным Ксавье Арнолем готовы были приготовить для посетителя любой из тысячи коктейлей, упомянутых в «Большой барной книге». Книга, начатая больше ста лет назад, лежала на высоком пюпитре. Подставку эту с корешком книги соединяла тонкая, но прочная цепь, а на страницах были записаны все рецепты напитком, самые неожиданные смеси, что готовились в «Vin de Champagne» с две тысячи пятьдесят шестого года от Открытия Дорог.
Глазами найдя Антона за одним из неудобных боковых столиков, Барбара уверенной походкой подошла к нему и сказала равнодушным голосом:
- Извини за опоздание.
Тем временем Мишель Буало помахал одному из барменов, и через минуту компания сидела в алькове недалеко от барной стойки.
- Что будем пить? Позвольте сегодня мне быть хозяином!
- Ну... мне, пожалуй, аква-виту. Курить здесь нельзя, конечно?
- Увы, – развел руками начальник службы безопасности. – Но вон там выход на террасу...
- Что уж там, потерплю, - махнула рукой Лавиния. – Аква-виту, островную. Если есть – Laphroaig двенадцатилетний.
- Здесь все есть. Эдмонд, тебе?
Пока остальные заказывали себе напитки, госпожа Редфилд присматривалась к Антону Неклюдову, отмечая и темные круги под глазами, и помятое лицо, и пятно от кофе на рукаве джемпера – небольшое пятно, но тем не менее... Много может увидеть женщина при желании такого, чего не разглядит самый великий маг мужского пола. «Неприятности у молодого человека, - сделала она вывод. – Не так давно, не такие уж крупные, но для всегдашнего баловня судьбы – чувствительные. Хорошо бы послушать, как он говорит...»
Магичку интересовало не содержание разговора, его Барбара наверняка перескажет, а интонации и семантический образ. «А, ладно, послушаю. Надеюсь, наша девушка меня простит!». И она включила «чуткое ухо».
Тем временем Буало поговорил с кем-то по коммуникатору, отключил его и сказал озабоченно:
- Я нашел Виктора, лыжного портье. По его словам, Вангенер примерно в десять утра на лыжах выехал из отеля на спуск Альтипорт. Больше Виктор его не видел.
- А в какое время он закрывает тот вход? – спросил Алекс.
- В восемь вечера. Вангенер не возвращался. Но все знают, что он опытный лыжник, поэтому не беспокоятся. И потом, в принципе, можно ведь войти и через главный вход, и со стороны Замка в калитку.
- А что, у гостя может быть кодовое слово для открытия калитки?
- В принципе, это не положено, - протянул Буало неохотно. – Но это постоянный клиент, много лет уже приезжает, и не один раз за сезон. Могли ему дать доступ, что говорить.
- Получается, у нас фигурант сбежал?
- Может, сбежал. А может, лежит где-нибудь под скалой вдалеке от трассы и замерзает потихоньку, - Карвер ожесточенно почесал в затылке. – Похоже, надо спасателей вызывать?
- Если бы господин конструктор не оказался в поле нашего пристального внимания по известным причинам, эта ситуация бы возникла? – включилась в разговор Лавиния, доселе с полузакрытыми глазами слушавшая разговор за боковым столиком.
- Ну... думаю, завтра утром. Да, скорее всего отклонение от обычного графика заметили бы часов в десять утра. У господина Вангенера очень... устойчивые привычки, - ответил Буало.
- Тогда я предлагаю сделать так: сейчас мы дождемся Барбару, допьем что у кого есть и выйдем прогуляться. Предварительно вы, Мишель, вместе с Эдмондом, как лица официальные, сходите в номер нашего фигуранта и проверите, на месте ли его вещи. Если нет – будем объявлять розыск. Если да – выберите что-то, чем он пользуется постоянно... ну, футляр от очков, бумажник, любимую ручку, книгу, которая лежит на ночном столике, и принесите мне. Я попробую снять слепок ауры и посмотреть вокруг отеля. Народ сейчас в основном в помещении, на улице мало кто бродит, так что может получиться взять диаметр километра в два. А дальше будем решать.
Официальные лица переглянулись и сочли, что спорить было бы глупо.
Глава 15.
Столик оказался и в самом деле неудобным: с одной стороны сидеть мешал неизвестно откуда взявшийся угол стены, с другой был проход к входной двери, по которому все время сновал народ. Барбара села, подобрала ноги, чтоб никто не наступил, и спросила:
- Так что ты хотел?
Антон ответил не сразу, занят был, разглядывая ее. Потом перевел взгляд на компанию, с которой она пришла, и глаза его сузились:
- И кто из этих... при тебе?
- Вообще-то это не твое дело, - отрезала Барбара. – Да хоть бы и все трое плюс дама! Я пришла по твоей просьбе. И не планировала выслушивать... грубости. Если больше тебе сказать нечего, я ухожу.
- Нет-нет, прости, Басенька, - Неклюдов потянулся взять ее за руку, но рука отодвинулась. – Я вдруг вспомнил, как мы были вместе, и так обидно стало, что это кончилось!
- Ты собирался объяснить мне, зачем тебе понадобилось кольцо, подаренное мне Зоей много лет назад. Объясняй, да я пойду, меня ждут друзья.
Бывший муж длинно вздохнул, и Барбара подумала мельком, что еще совсем недавно, каких-то пять лет назад она бы всполошилась, кинулась выяснять, что случилось и как он себя чувствует...
- Я продал дом, - сказал Антон. – А перед продажей, естественно, разбирал там все барахло, накопившееся за последние сто лет. На чердаке, если помнишь, были свалены бабкины вещи. Я бы и выкинул все, не глядя, но кто-то в компании рассказал, что вот так же во всяком старье нашел бриллиантовую брошь, приколотую к платью.
- И ты решил, что тебя тоже ждет клад...
- Ну, клад не клад, но все знали, что у Зои денежки водились. Куда что делось после ее смерти? Сапфировые серьги я хорошо помню! Или... – он посмотрел на Барбару с подозрением. – Или старухины драгоценности все пошли к тебе?
- Что Зоя хотела мне отдать, то и отдала сама, я была у нее за два дня до того, как она умерла. А сапфиры стащила какая-нибудь из твоих девиц, я так думаю. Дальше что, тебе кольцо понадобилось, чтобы искать зарытые сокровища?
- Почти так. Почти так... – Он потер лицо ладонью и, наконец, решился. – Я нашел бабкин дневник. Там мути всякой много, но она и в самом деле пишет о тайнике. А твой бриллиант – ключ к нему.
- И что ты рассчитываешь найти в том тайнике?
- Не знаю. Зоя была сильным магом, умерла как-то странно, так что прятать могла что угодно, от артефактов и драгоценностей до межмирового портала. Я хочу знать, что там.
- Ты же не маг, это может оказаться опасно!
- Бася, жить вообще опасно! Что я, не найду мага, который поможет?
«Такой, какого ты найдешь, тебя там же и закопает!» - подумала Барбара, а вслух сказала:
- Значит, так. Дневник дай мне почитать, может, я сумею понять, о чем идет речь. Нет-нет, не спорь, Зою я в последние годы ее жизни видела куда чаще, чем ты, и уж точно лучше понимала. Ты сколько еще пробудешь здесь, в Валь де Неже?
- Два дня, - мрачно отозвался Неклюдов.
- Вот перед твоим отъездом и встретимся. Давай тетрадку, я же знаю, что ты её таскаешь с собой! – и Барбара требовательно протянула руку.
Карвер и Буало отправились в номер пропавшего лыжника, Алекс поднялся к себе, чтобы проверить, как дети ложатся спать, и Лавиния осталась за столиком одна.
