- Вот Тьма... И что сказал Дельгато?
- Сказал – будет думать, - мрачно ответил Винченцо, и одним залпом допил все, что оставалось в его кубке.
- Мы с Паоло договорились поужинать в Кантине деи Сапори. Может, присединишься? Не знаю, какая между вами пробежала кошка, - при этих словах Неро отвернулся от ласточек и вопросительно мурлыкнул. – Не знаю, и знать не хочу, но обсудить ситуацию было бы полезно.
- Присоединюсь. – поморщился Винченцо. – Во сколько?
Скандал был слышен уже на подходе к старинной кантине. Голосов доносилось два: виноватый мужской и неприятно подвизгивающий женский, но, когда приятели свернули в переулок, возле входа в таверну они увидели трех человек. Толстый повар, обмотанный заляпанным фартуком, комкал в руках совершенно уже потерявший форму колпак. Высокая костлявая женщина, уперев левую руку в бок, правой потрясала перед носом у хрупкой девушки. В кулаке скандалистки была зажата свернутая в трубку бумага, ее оппонентка упрямо качала головой и молчала.
- Что-то непохоже, чтобы нас тут ждали, - вздохнул Винченцо.
В этот момент в конце недлинного переулка показался отец Паоло. Окинув взглядом диспозицию, он хмыкнул, подошел к женщине, как раз перешедшей к описанию происхождения собеседницы и интимных привычек её родителей, и похлопал ее по плечу. Та взвизгнула и от неожиданности подпрыгнула.
- Франка, ты что это удумала? – ласково спросил Паоло. – Такими словами рот свой поганишь, а если я тебя отправлю с мылом его вымыть?
Женщина захлопнула рот, решительно сунула в карман фартука измятую бумажку и присела в неуклюжем реверансе.
- Святой отец, простите, виновата! – сказала она. – Но вы бы только послушали, что эта... – тут она явно проглотила пару слов, - удумала!
Трое мужчин взглянули на организатора конфликта. Перед ними стояла невысокая сероглазая молодая женщина со светло-русыми волосами, заплетенными в тугую косу, в джинсах и белой вышитой блузке. Она сморщила нос, буркнула:
- А шуму-то сколько! – и протянула ладонь для рукопожатия. – Здравствуйте! Меня зовут Лиза фон Бекк, синьор Вальдарно пригласил меня стать директором и шеф-поваром этого ресторана.
И она кивнула в сторону неказистой деревянной двери, возле которой примостилась табличка «Cantina dei Sapori».
Ну, вот и заканчивается второй день моей работы в качестве шеф-повара маленького ресторанчика в Лукке. Крохотный городок в сердце Тосканы, куда меня занесло случайно пару месяцев назад, и где я решила остановиться после полутора лет путешествий. Таверна в самом центре городка, тоже невеликих размеров, на каких-то пятнадцать столиков – повар, два помощника, два официанта и кассирша.
Кто-то может вспомнить, что не прошло и двух лет с тех пор, как я жила в Люнденвике и работала в одном из самых шикарных ресторанов второй гастрономической столицы Старого света; ну, так ведь жизнь меняется. И мы меняемся вместе с ней.
Был большой и шумный мегаполис – сменился на городок едва в десять тысяч жителей. Был роскошный ресторан - а теперь маленькая таверна, она же по местному кантина. Ну, правда, не помешает упомянуть, что эта самая «Dei Sapori» числится на третьем месте в списке лучших гастрономических заведений Тосканы, и, чтобы получить в ней столик на вечер, нужно записываться недели за две, не меньше.
Нужно было. До недавнего времени. До внезапной смерти старого папаши Бронтолоне.
Ладно, начну хотя бы с середины, если уж не с начала.
Меня зовут Лиза фон Бекк.
Довольно долго я жила в собственном доме в Верхнем городе Люнденвика, столицы Бритвальда, работала в ресторане «Олений рог» сомелье по пряностям и забот не знала, несмотря на потерянные магические способности. Два года назад неожиданно я оказалась запутанной в странную и страшноватую историю, начавшуюся с отравленного бульона на нашей кухне и окончившуюся раскрытием заговора против его величества короля Кристиана II.
Тогда я стала совладелицей «Оленьего рога», побывала на королевском балу в честь Самайна, чуть не погибла, чуть не вышла замуж... В общем, повеселилась на всю катушку, что уж тут скажешь. *)
Когда великолепная Лавиния Редфилд, коммандер Службы магической безопасности, изловила злоумышленников и история закончилась, я уехала к родителям в Сиам. Мой компаньон по ресторану вполне понял мое желание сменить обстановку... в отличие от жениха. Поэтому совладелицей успешного бизнеса я остаюсь – в удаленном доступе - и по сей день, а вот с замужеством не сложилось.
Из Сиама я отправилась в Чинь, оттуда в Новый свет, вернулась в Старый и вот застряла в Лации. В один прекрасный вечер приехала в Лукку, зашла поужинать в Кантину деи Сапори, заглянула на кухню... и пропала, совершенно очарованная их шефом, Джузеппе Бронно по прозвищу Бронтолоне (брюзга). Собственно, для начала мы с Джузеппе сцепились над приправой к оленине – я настаивала на классическом ягодном соусе, а он упорно пропихивал трюфели. Мы вместе приготовили оба варианта, попробовали, призвали пристрастных судей из числа посетителей кантины и пришли к выводу, что и то прекрасно, и это замечательно, каждый соус по-своему. Затем мы спорили о технике приготовления «сувид», чуть не насмерть рассорились из-за салатной заправки и помирились, когда я выудила из памяти рецепт финикового пудинга.
А потом Бронтолоне умер. Внезапно, на кухне, когда рабочий день закончился, столы были отмыты и посуда убрана, он побагровел, схватился за горло и упал лицом в стопку скатертей. Маг-медик прибыл через десять минут, чтобы констатировать смерть из-за закупорки какого-то сосуда.
Говорят, за десять минут мозг успевает умереть. Уже никто и никогда не узнает, как папаша Бронтолоне собирался приготовить пирог с грибами.
Синьор Корнелли, хозяин кантины – а заодно восьми гектаров виноградников и винодельни, масличной рощи и фермы с сыроварней, винных погребов и небольшого симпатичного замка на холме в пяти километрах от Лукки – закрыл заведение на неделю после похорон Бронтолоне. На второй день он пришел ко мне с деловым предложением...
Не стану говорить, что согласилась сразу, пару дней поразмышляла. Что я теряла? Возможность когда угодно переехать с места на место, еще не увиденные страны и города, свободу, легкость бытия. Что приобретала? Точку в пространстве, где была необходима сейчас.
В конце концов, когда мне надоест – или не получится! – я всегда могу сказать Лукке «прощай!». И я решила согласиться. Несколько дней присматривалась к сотрудникам, оборудованию, запасам, посетителям... и поняла, что почти все нужно менять.
Собственно, сегодняшний скандал с Франкой Польпеттони, занимавшейся в «Кантине» пастой, был финальным, вишенкой на торте. С самого начала я уволила всех официантов, кассиршу и кондитера. Она ходили жаловаться к синьору Корнелли, тот только посмеивался в сивые усы и кивал мне – продолжай, мол. Франку я как раз хотела оставить: паста выходила из-под ее неласковых рук совершенно волшебная, никогда до этого я такую не пробовала. Но увы, один из уволенных официантов приходился ей близким родственником (племянник деверя – для Лукки родство несомненное), поэтому синьора пастайя взбунтовалась.
Ладно, разберемся! Сцепив зубы, я повернулась к ней спиной и пригласила клиентов пройти к удобному столику на веранде, под сенью оплетенного виноградом навеса. Подала меню и отошла, искоса наблюдая за новыми лицами.
Ну, то есть, новое-то лицо было одно, представленный мне несколько минут назад господин Джон Довертон, высокий мужчина, широкоплечий, загорелый, словно работал в поле. Длинные темные волосы его были связаны в небрежный хвост, только одна прядка на виске сплеталась в косичку с темно-зеленым тонким шнурком. Не сразу я заметила, что этого человека сопровождал громадный черно-серебристый кот.
Двое его спутников были мне знакомы: отец Паоло, священник церкви святого Мартина, частенько сидел за стаканом вина еще с папашей Бронтолоне. Я сама к почитателям Единого не принадлежала, моя семья традиционно верила в Симаргла, но в собор я заходила несколько раз – очень уж хороши были каменные кружева на его стенах. Ну, а не узнать Винченцо Арригони не смог бы никто, хоть денек проведший в Лукке...
Винченцо поднял на меня глаза, и я подошла к гостям.
- Вы выбрали, синьоры, или вам что-то подсказать? – с любезной улыбкой я нацелилась карандашом на страницу блокнота.
- Ну, я так понимаю, что пасту сегодня лучше не заказывать? – хмыкнул отец Паоло.
- Я бы рекомендовала с этим пару дней подождать...
В конце концов гости остановились на супе Garmugia**), нарезке biroldo по-гарфаньянски***), и говядине с виноградным соусом.
**) Гармуджа (Garmugia) – суп, возникший в тосканском городе Лукка (Lucca) в XVII веке. В книгах он был описан как «сытный суп, неизвестный за пределами Италии». Его основные ингредиенты: куриный или овощной бульон, спаржа, артишоки, фасоль, горох, лук, мясо (свинина или говядина). Могут также использоваться, морковь, сельдерей и листья свёклы. Современные повара для аромата добавляют немного панчетты. Некоторые версии гармуджи включают говяжий фарш, мортаделлу, а также сыры (пармезан, пекорино). В старые времена этот суп варился в основном весной, а сейчас – по желанию.
- А для вашего четвероногого спутника что-то будете заказывать? – поинтересовалась я, взглянув на кота. Он сидел на стуле, придвинутом для него Довертоном, и, прикрыв глаза, принюхивался.
- Думаю, Неро с удовольствием съест несколько кусочков бирольдо, - ответил хозяин зверя. – Он вообще любит колбасы.
Я готовила соус к мясу, посматривала на Пьетро, нарезающего овощи для супа, и думала о дальнейшей жизни. Ну, хорошо, я согласилась работать в Cantina dei Sapori; взяла на себя не привычную уже часть работы, приправы и пряности, а решилась полностью вести меню. Руководить, тьма меня побери! Второй день я работаю на кухне, смотрю на персонал и, честно говоря, сильно сомневаюсь, что мечта синьора Корнелли достижима. Добиться включения ресторана в знаменитый справочник Брессонье, ха! Очень живо себе представляю, как ужинают у нас инспектора этого справочника, а с кухни вываливается Франка Польпеттони в грязном фартуке и с мукой в волосах и начинает орать во всю глотку.
Ладно, я несправедлива. Синьора пастайя работает в безукоризненной чистоте, этого у нее не отнимешь, а ее тальятелли – лучшее, что я пробовала в этом жанре. Но как убедить ее, что можно готовить не только так, как учила ее бабушка, но и иначе?
Да и тьма с ней, с Франкой. Не хочет – не надо, найдем другую. Понятно, что ориентироваться я должна на местные продукты, местные вина и, хочешь – не хочешь, на персонал из местных жителей. Но никто не заставляет меня предлагать то же самое меню, которым славилась «Кантина» сорок лет назад.
Значит, первое, что от меня требуется – это идея. Вот над ней и буду думать.
Я обещала синьору Корнелли предоставить свою концепцию через месяц. Прошло только два дня. Значит, у меня есть ровно четыре недели на то, чтобы сформулировать эту самую концепцию, разработать и опробовать меню и подобрать поваров и помощников.
Попробовав соус, я удовлетворенно кивнула и сдвинула кастрюльку в сторону. То, что получилось, ближе к бритвальдскому чатни, чем к традиционным местным приправам к мясу. Осталось протереть соус через сито, и тогда посмотрим, как понравится моя работа местным уроженцам.
Первое, что сделала вчера, придя к полудню в ресторан – это установила кристалл-наблюдатель в обоих залах; картинка транслировалась пока на мой коммуникатор, дальше решу, как быть. Сейчас, взглянув на экран, я увидела, что гости закончили с супом, да и их бокалы с белым вином пусты. Самое время выйти и спросить, подавать ли мясо. На самом деле, говядина должна еще минут пять-семь отдохнуть на решетке, ну да пока поговорим, разольем красное вино, как раз и поспеет.
Бутылку Bibi Graetz Toscana Colore новый сомелье, пришедший со мною вместе Джованни Фонтерутоли, открыл полчаса назад, на глазах у клиентов перелил в декантер, прикрыл крахмальной салфеткой и оставил на приставном столике. Сейчас он с волнением следил за тем, как гость из Люнденвика поднес бокал к носу, принюхался, покрутил, понюхал снова и, наконец, отпил первый глоток.
Подойдя к столику, я улыбнулась; тем временем Джемма, официантка, собирала грязные тарелки и приборы. Я поняла, что стараюсь левым глазом контролировать, как она это делает, в то же время правым изучая выражение лица Винченцо Арригони. Да я с такой работой расходящееся косоглазие получу!
- Итак, синьоры, прикажете подавать мясо?
- Говоря откровенно, я уже сыт, - улыбнулся Довертон. – Но не могу устоять перед соблазном еще раз съесть кусок настоящей говядины с луккских холмов. Да и вино просто требует хорошего мяса!
Отец Паоло согласно кивнул, Винченцо крошил хлеб и о чем-то думал. «Ну, скажи что-нибудь, Арригони! За тобой повторяют все, от манеры одеваться до спортивных пристрастий, так помоги же и мне!» - сердито подумала я. и в то же мгновение молодой человек поднял голову и сказал:
- Здесь многое изменилось, но, пожалуй, пока мне это нравится.
- Вот и отлично! Тогда я попрошу Джемму подавать мясо, - я приветливо кивнула и отошла к другому столику, где усаживалась только пришедшая компания шумных туристов, судя по громким голосам и обилию записывающих кристаллов – из Нового Света.
К девяти вечера оба зала были забиты битком, только успевай поворачиваться. Ну, мы и успевали: я вместе с двумя поварами и двумя помощниками готовила, Джемма, Марио, Луиза и новенький Лука подавали еду, приносили и открывали вино, убирали грязные тарелки, уворачивались от похлопываний по разным частям тела и шутили с постоянными гостями. А постоянных сегодня было много, почти все столы были заняты жителями Лукки и ее окрестностей. Надо же, как быстро разошлись слухи о том, что замечательного папашу Бронтолоне заменила какая-то бритвальдская пигалица! Что же, туристы приходят и уходят, а вот если местные меня не примут, останется только собирать манатки и снова переезжать.
Последняя компания, Джузеппе Гредиано с приятелями, засиделись до глубокой ночи. Около полуночи я отпустила официантов, еще чуть раньше ушли, убрав кухню, повара и поварята. Наш милейший сомелье составлял мне компанию, тем более, что гостей неожиданно стало больше, потребовалось еще вино, и Джованни крутился с бутылками и бокалами.
Я вышла из кантины подышать. К ночи небо расчистилось и сияло такой звездной россыпью, какую никогда не разглядишь в Люнденвике. Справа видел был тоненький серп родившегося месяца. Переулок наш был пуст и темен, большая часть горожан уже сладко спала в своих постелях. Сейчас выпроводим наших гуляк и тоже отправимся по домам: Джованни к матушке, в маленький домик на виа дель Торо, я в арендованную квартиру на виа Филлунго.
- Сказал – будет думать, - мрачно ответил Винченцо, и одним залпом допил все, что оставалось в его кубке.
- Мы с Паоло договорились поужинать в Кантине деи Сапори. Может, присединишься? Не знаю, какая между вами пробежала кошка, - при этих словах Неро отвернулся от ласточек и вопросительно мурлыкнул. – Не знаю, и знать не хочу, но обсудить ситуацию было бы полезно.
- Присоединюсь. – поморщился Винченцо. – Во сколько?
Скандал был слышен уже на подходе к старинной кантине. Голосов доносилось два: виноватый мужской и неприятно подвизгивающий женский, но, когда приятели свернули в переулок, возле входа в таверну они увидели трех человек. Толстый повар, обмотанный заляпанным фартуком, комкал в руках совершенно уже потерявший форму колпак. Высокая костлявая женщина, уперев левую руку в бок, правой потрясала перед носом у хрупкой девушки. В кулаке скандалистки была зажата свернутая в трубку бумага, ее оппонентка упрямо качала головой и молчала.
- Что-то непохоже, чтобы нас тут ждали, - вздохнул Винченцо.
В этот момент в конце недлинного переулка показался отец Паоло. Окинув взглядом диспозицию, он хмыкнул, подошел к женщине, как раз перешедшей к описанию происхождения собеседницы и интимных привычек её родителей, и похлопал ее по плечу. Та взвизгнула и от неожиданности подпрыгнула.
- Франка, ты что это удумала? – ласково спросил Паоло. – Такими словами рот свой поганишь, а если я тебя отправлю с мылом его вымыть?
Женщина захлопнула рот, решительно сунула в карман фартука измятую бумажку и присела в неуклюжем реверансе.
- Святой отец, простите, виновата! – сказала она. – Но вы бы только послушали, что эта... – тут она явно проглотила пару слов, - удумала!
Трое мужчин взглянули на организатора конфликта. Перед ними стояла невысокая сероглазая молодая женщина со светло-русыми волосами, заплетенными в тугую косу, в джинсах и белой вышитой блузке. Она сморщила нос, буркнула:
- А шуму-то сколько! – и протянула ладонь для рукопожатия. – Здравствуйте! Меня зовут Лиза фон Бекк, синьор Вальдарно пригласил меня стать директором и шеф-поваром этого ресторана.
И она кивнула в сторону неказистой деревянной двери, возле которой примостилась табличка «Cantina dei Sapori».
Глава 2.
Ну, вот и заканчивается второй день моей работы в качестве шеф-повара маленького ресторанчика в Лукке. Крохотный городок в сердце Тосканы, куда меня занесло случайно пару месяцев назад, и где я решила остановиться после полутора лет путешествий. Таверна в самом центре городка, тоже невеликих размеров, на каких-то пятнадцать столиков – повар, два помощника, два официанта и кассирша.
Кто-то может вспомнить, что не прошло и двух лет с тех пор, как я жила в Люнденвике и работала в одном из самых шикарных ресторанов второй гастрономической столицы Старого света; ну, так ведь жизнь меняется. И мы меняемся вместе с ней.
Был большой и шумный мегаполис – сменился на городок едва в десять тысяч жителей. Был роскошный ресторан - а теперь маленькая таверна, она же по местному кантина. Ну, правда, не помешает упомянуть, что эта самая «Dei Sapori» числится на третьем месте в списке лучших гастрономических заведений Тосканы, и, чтобы получить в ней столик на вечер, нужно записываться недели за две, не меньше.
Нужно было. До недавнего времени. До внезапной смерти старого папаши Бронтолоне.
Ладно, начну хотя бы с середины, если уж не с начала.
Меня зовут Лиза фон Бекк.
Довольно долго я жила в собственном доме в Верхнем городе Люнденвика, столицы Бритвальда, работала в ресторане «Олений рог» сомелье по пряностям и забот не знала, несмотря на потерянные магические способности. Два года назад неожиданно я оказалась запутанной в странную и страшноватую историю, начавшуюся с отравленного бульона на нашей кухне и окончившуюся раскрытием заговора против его величества короля Кристиана II.
Тогда я стала совладелицей «Оленьего рога», побывала на королевском балу в честь Самайна, чуть не погибла, чуть не вышла замуж... В общем, повеселилась на всю катушку, что уж тут скажешь. *)
Когда великолепная Лавиния Редфилд, коммандер Службы магической безопасности, изловила злоумышленников и история закончилась, я уехала к родителям в Сиам. Мой компаньон по ресторану вполне понял мое желание сменить обстановку... в отличие от жениха. Поэтому совладелицей успешного бизнеса я остаюсь – в удаленном доступе - и по сей день, а вот с замужеством не сложилось.
Из Сиама я отправилась в Чинь, оттуда в Новый свет, вернулась в Старый и вот застряла в Лации. В один прекрасный вечер приехала в Лукку, зашла поужинать в Кантину деи Сапори, заглянула на кухню... и пропала, совершенно очарованная их шефом, Джузеппе Бронно по прозвищу Бронтолоне (брюзга). Собственно, для начала мы с Джузеппе сцепились над приправой к оленине – я настаивала на классическом ягодном соусе, а он упорно пропихивал трюфели. Мы вместе приготовили оба варианта, попробовали, призвали пристрастных судей из числа посетителей кантины и пришли к выводу, что и то прекрасно, и это замечательно, каждый соус по-своему. Затем мы спорили о технике приготовления «сувид», чуть не насмерть рассорились из-за салатной заправки и помирились, когда я выудила из памяти рецепт финикового пудинга.
А потом Бронтолоне умер. Внезапно, на кухне, когда рабочий день закончился, столы были отмыты и посуда убрана, он побагровел, схватился за горло и упал лицом в стопку скатертей. Маг-медик прибыл через десять минут, чтобы констатировать смерть из-за закупорки какого-то сосуда.
Говорят, за десять минут мозг успевает умереть. Уже никто и никогда не узнает, как папаша Бронтолоне собирался приготовить пирог с грибами.
Синьор Корнелли, хозяин кантины – а заодно восьми гектаров виноградников и винодельни, масличной рощи и фермы с сыроварней, винных погребов и небольшого симпатичного замка на холме в пяти километрах от Лукки – закрыл заведение на неделю после похорон Бронтолоне. На второй день он пришел ко мне с деловым предложением...
Не стану говорить, что согласилась сразу, пару дней поразмышляла. Что я теряла? Возможность когда угодно переехать с места на место, еще не увиденные страны и города, свободу, легкость бытия. Что приобретала? Точку в пространстве, где была необходима сейчас.
В конце концов, когда мне надоест – или не получится! – я всегда могу сказать Лукке «прощай!». И я решила согласиться. Несколько дней присматривалась к сотрудникам, оборудованию, запасам, посетителям... и поняла, что почти все нужно менять.
Собственно, сегодняшний скандал с Франкой Польпеттони, занимавшейся в «Кантине» пастой, был финальным, вишенкой на торте. С самого начала я уволила всех официантов, кассиршу и кондитера. Она ходили жаловаться к синьору Корнелли, тот только посмеивался в сивые усы и кивал мне – продолжай, мол. Франку я как раз хотела оставить: паста выходила из-под ее неласковых рук совершенно волшебная, никогда до этого я такую не пробовала. Но увы, один из уволенных официантов приходился ей близким родственником (племянник деверя – для Лукки родство несомненное), поэтому синьора пастайя взбунтовалась.
Ладно, разберемся! Сцепив зубы, я повернулась к ней спиной и пригласила клиентов пройти к удобному столику на веранде, под сенью оплетенного виноградом навеса. Подала меню и отошла, искоса наблюдая за новыми лицами.
Ну, то есть, новое-то лицо было одно, представленный мне несколько минут назад господин Джон Довертон, высокий мужчина, широкоплечий, загорелый, словно работал в поле. Длинные темные волосы его были связаны в небрежный хвост, только одна прядка на виске сплеталась в косичку с темно-зеленым тонким шнурком. Не сразу я заметила, что этого человека сопровождал громадный черно-серебристый кот.
Двое его спутников были мне знакомы: отец Паоло, священник церкви святого Мартина, частенько сидел за стаканом вина еще с папашей Бронтолоне. Я сама к почитателям Единого не принадлежала, моя семья традиционно верила в Симаргла, но в собор я заходила несколько раз – очень уж хороши были каменные кружева на его стенах. Ну, а не узнать Винченцо Арригони не смог бы никто, хоть денек проведший в Лукке...
Винченцо поднял на меня глаза, и я подошла к гостям.
- Вы выбрали, синьоры, или вам что-то подсказать? – с любезной улыбкой я нацелилась карандашом на страницу блокнота.
- Ну, я так понимаю, что пасту сегодня лучше не заказывать? – хмыкнул отец Паоло.
- Я бы рекомендовала с этим пару дней подождать...
В конце концов гости остановились на супе Garmugia**), нарезке biroldo по-гарфаньянски***), и говядине с виноградным соусом.
**) Гармуджа (Garmugia) – суп, возникший в тосканском городе Лукка (Lucca) в XVII веке. В книгах он был описан как «сытный суп, неизвестный за пределами Италии». Его основные ингредиенты: куриный или овощной бульон, спаржа, артишоки, фасоль, горох, лук, мясо (свинина или говядина). Могут также использоваться, морковь, сельдерей и листья свёклы. Современные повара для аромата добавляют немного панчетты. Некоторые версии гармуджи включают говяжий фарш, мортаделлу, а также сыры (пармезан, пекорино). В старые времена этот суп варился в основном весной, а сейчас – по желанию.
***) biroldo della Garfagnana - колбаса, которая делается из самых невостребованных частей свиной туши: голова, сердце, лёгкие, язык, ножки, которые после отваривания перемешиваются с кровью, солью, специями, иногда с изюмом и грецкими орехами. Оболочкой для этой колбасы служит мочевой пузырь или желудок свиньи. Точные пропорции и рецепт варьируется от производителя к производителю - одни добавляют такие травки, другие - эдакие, поэтому даже в Лукке в мясных лавках, бирольдо может быть разным.
- А для вашего четвероногого спутника что-то будете заказывать? – поинтересовалась я, взглянув на кота. Он сидел на стуле, придвинутом для него Довертоном, и, прикрыв глаза, принюхивался.
- Думаю, Неро с удовольствием съест несколько кусочков бирольдо, - ответил хозяин зверя. – Он вообще любит колбасы.
Я готовила соус к мясу, посматривала на Пьетро, нарезающего овощи для супа, и думала о дальнейшей жизни. Ну, хорошо, я согласилась работать в Cantina dei Sapori; взяла на себя не привычную уже часть работы, приправы и пряности, а решилась полностью вести меню. Руководить, тьма меня побери! Второй день я работаю на кухне, смотрю на персонал и, честно говоря, сильно сомневаюсь, что мечта синьора Корнелли достижима. Добиться включения ресторана в знаменитый справочник Брессонье, ха! Очень живо себе представляю, как ужинают у нас инспектора этого справочника, а с кухни вываливается Франка Польпеттони в грязном фартуке и с мукой в волосах и начинает орать во всю глотку.
Ладно, я несправедлива. Синьора пастайя работает в безукоризненной чистоте, этого у нее не отнимешь, а ее тальятелли – лучшее, что я пробовала в этом жанре. Но как убедить ее, что можно готовить не только так, как учила ее бабушка, но и иначе?
Да и тьма с ней, с Франкой. Не хочет – не надо, найдем другую. Понятно, что ориентироваться я должна на местные продукты, местные вина и, хочешь – не хочешь, на персонал из местных жителей. Но никто не заставляет меня предлагать то же самое меню, которым славилась «Кантина» сорок лет назад.
Значит, первое, что от меня требуется – это идея. Вот над ней и буду думать.
Я обещала синьору Корнелли предоставить свою концепцию через месяц. Прошло только два дня. Значит, у меня есть ровно четыре недели на то, чтобы сформулировать эту самую концепцию, разработать и опробовать меню и подобрать поваров и помощников.
Попробовав соус, я удовлетворенно кивнула и сдвинула кастрюльку в сторону. То, что получилось, ближе к бритвальдскому чатни, чем к традиционным местным приправам к мясу. Осталось протереть соус через сито, и тогда посмотрим, как понравится моя работа местным уроженцам.
Первое, что сделала вчера, придя к полудню в ресторан – это установила кристалл-наблюдатель в обоих залах; картинка транслировалась пока на мой коммуникатор, дальше решу, как быть. Сейчас, взглянув на экран, я увидела, что гости закончили с супом, да и их бокалы с белым вином пусты. Самое время выйти и спросить, подавать ли мясо. На самом деле, говядина должна еще минут пять-семь отдохнуть на решетке, ну да пока поговорим, разольем красное вино, как раз и поспеет.
Бутылку Bibi Graetz Toscana Colore новый сомелье, пришедший со мною вместе Джованни Фонтерутоли, открыл полчаса назад, на глазах у клиентов перелил в декантер, прикрыл крахмальной салфеткой и оставил на приставном столике. Сейчас он с волнением следил за тем, как гость из Люнденвика поднес бокал к носу, принюхался, покрутил, понюхал снова и, наконец, отпил первый глоток.
Подойдя к столику, я улыбнулась; тем временем Джемма, официантка, собирала грязные тарелки и приборы. Я поняла, что стараюсь левым глазом контролировать, как она это делает, в то же время правым изучая выражение лица Винченцо Арригони. Да я с такой работой расходящееся косоглазие получу!
- Итак, синьоры, прикажете подавать мясо?
- Говоря откровенно, я уже сыт, - улыбнулся Довертон. – Но не могу устоять перед соблазном еще раз съесть кусок настоящей говядины с луккских холмов. Да и вино просто требует хорошего мяса!
Отец Паоло согласно кивнул, Винченцо крошил хлеб и о чем-то думал. «Ну, скажи что-нибудь, Арригони! За тобой повторяют все, от манеры одеваться до спортивных пристрастий, так помоги же и мне!» - сердито подумала я. и в то же мгновение молодой человек поднял голову и сказал:
- Здесь многое изменилось, но, пожалуй, пока мне это нравится.
- Вот и отлично! Тогда я попрошу Джемму подавать мясо, - я приветливо кивнула и отошла к другому столику, где усаживалась только пришедшая компания шумных туристов, судя по громким голосам и обилию записывающих кристаллов – из Нового Света.
К девяти вечера оба зала были забиты битком, только успевай поворачиваться. Ну, мы и успевали: я вместе с двумя поварами и двумя помощниками готовила, Джемма, Марио, Луиза и новенький Лука подавали еду, приносили и открывали вино, убирали грязные тарелки, уворачивались от похлопываний по разным частям тела и шутили с постоянными гостями. А постоянных сегодня было много, почти все столы были заняты жителями Лукки и ее окрестностей. Надо же, как быстро разошлись слухи о том, что замечательного папашу Бронтолоне заменила какая-то бритвальдская пигалица! Что же, туристы приходят и уходят, а вот если местные меня не примут, останется только собирать манатки и снова переезжать.
Последняя компания, Джузеппе Гредиано с приятелями, засиделись до глубокой ночи. Около полуночи я отпустила официантов, еще чуть раньше ушли, убрав кухню, повара и поварята. Наш милейший сомелье составлял мне компанию, тем более, что гостей неожиданно стало больше, потребовалось еще вино, и Джованни крутился с бутылками и бокалами.
Я вышла из кантины подышать. К ночи небо расчистилось и сияло такой звездной россыпью, какую никогда не разглядишь в Люнденвике. Справа видел был тоненький серп родившегося месяца. Переулок наш был пуст и темен, большая часть горожан уже сладко спала в своих постелях. Сейчас выпроводим наших гуляк и тоже отправимся по домам: Джованни к матушке, в маленький домик на виа дель Торо, я в арендованную квартиру на виа Филлунго.
