- Этот предмет сегодня котируется на удивление низко. Нет, кредита не будет. Убирайтесь.
- Вот как? – рыкнул второй. – Ну, тогда…
Договорить ему не удалось. В доме прогремели несколько выстрелов, я вскочила и бросилась туда. В гостиную мы влетели одновременно с Маддаленой, а через мгновение за моей спиной раздался голос Валери:
- Ninquita calma!
Под потолком зажегся большой магический фонарь, и возможно стало разглядеть, чем же закончилась беседа. Двое визитёров лежали на полу, Иоланда сидела в кресле и рукой зажимала рану в плече.
- Анри! – я кивнула молодому человеку на тела, и он послушно склонился к ним.
- Оба ранены, этот в правое бедро, - ответил он через мгновение, - а у второго пробит правый бок. Обоих можно вытащить, если они вам нужны.
- Нужны? – я взглянула на графиню.
Та покачала головой:
- Это пешки, их хозяин собой не рискует.
- Ладно. Я, конечно, предпочитаю, чтобы преступники отправлялись куда-нибудь для общественно-полезной деятельности, но сейчас не до него. Свяжи обоих и оставь где-нибудь в кладовке, дальше уж как им повезёт, - я повернулась к Иоланде. – Давайте погляжу ваше плечо.
Рана оказалась сквозной; кровь вымыла из неё попавшие туда нитки от простреленного платья, но я на всякий случай велела Маддалене принести горячей воды и чего-нибудь обеззараживающего. Кувшин с водой появился мгновенно, слава богам, согреть её для мага дело секунды. На мой вопросительный взгляд девушка пожала плечами:
- Мы обе здесь не жили, я даже не знаю, есть ли в доме аптечка.
- Нету, - тихо сказала женщина; она побледнела и тяжело дышала.
- Вот тьма! – выругалась я.
Придётся пользоваться неприкосновенными запасами…
Достав из пространственного кармана фляжку, я смочила обнаруженный в кармане чистый носовой платок и приложила к ране. Иоланда зашипела, и неудивительно – аква-вита крепостью в пятьдесят градусов хорошо обожгла, наверное.
Вытряхнув свечу из подсвечника, вполне похожего на стакан, я сполоснула его горячей водой и, налив из той же фляжки до половины, протянула женщине:
- Залпом выпей!
Пока молодёжь прибиралась (то есть, безо всякого почтения отнесла в одну из пустующих комнат анфилады так и не очнувшихся раненых бандитов), я закончила с перевязкой, развернула кресло Иоланды к камину и сама села напротив неё. Волшебная аква-вита вернула щекам женщины некое подобие румянца, да и обезболивающее заклинание сыграло свою роль; всё-таки какой бы стальной ни была графиня де Вермиго-Луаль, ей было больно и страшно.
Я и сама не слишком люблю, когда в меня стреляют…
Вернувшись в гостиную, Маддалена застала совершенно идиллическую картинку: две немолодые дамы греют кости у живого огня и неторопливо беседуют.
- Скажите, юная леди, а какой-нибудь суп в доме есть? – спросила я. – Или бульон?
- Есть… кажется, - сказала она неуверенно. – А что?
- Вашей бабушке сейчас не повредило бы что-нибудь горячее и жидкое. Если нет супа, тогда можно кофе с молоком и плитку шоколада. Найдёте?
- Я попробую.
- Очень хорошо, - кивнула я. – А эти молодые люди вам помогут.
Когда компания выкатилась за дверь, я повернулась к графине и сказала:
- Теперь послушайте меня, Иоланда! Я могу попросту прочесть в вашей голове всё, что касается последних приключений этого семейства, моей ментальной магии на это хватит…
- Разве чтение без согласия пациента не запрещено законом? – голос у неё был слабый, но ехидный.
- В ряде случаев можно обойтись и без согласия, а моих допусков хватает на всё, - успокоила я эту поборницу прав человека. – Так вот, я могу прочесть, но хочу, чтобы вы рассказали мне всё сами. Что за товар должны были доставить эти люди, какие документы хотели получить взамен, что произошло с вашей дочерью и куда делись деньги и земли семьи де Куртене?
- Как много вопросов… Может, завтра?
- Завтра я вызову сюда пару крепких ребят из городской стражи и оперативников магбезопасности, и рассказывать ничего не понадобится. Сегодня я готова вас выслушать и сама рассудить, нужно ли государству вмешиваться в это дело. Предложение одноразовое, действует десять минут, и время пошло!
Ну да, я разозлилась! Обо мне можно сказать много плохого, но даже злейший враг не обвинит меня в том, что я хоть когда-нибудь действовала в личных интересах. А тут… пока что все известные мне достоинства этой женщины в том, что она стреляет быстрее бандитов, да ещё, пожалуй, в том, что когда-то, больше сорока лет назад, Иоланда не пожалела ничего для спасения мужа. Ах да, ещё у неё есть внучка, которая теоретически могла бы подойти в качестве невесты его величеству Луи XI.
Десяти минут графине не понадобилось.
- Хорошо, - сказала она со вздохом. – Я расскажу. Только вам, наедине, и так, чтобы Маддалена не услышала. Ей… ни к чему портить ей жизнь лишней информацией.
- Дело ваше, - пожала я плечами. – На мой взгляд, информация не бывает лишней, только несвоевременной. Сейчас молодые люди принесут для вас суп или что там удастся добыть, и отправятся спать, все трое, а мы поговорим.
Добыть удалось бульон, хранившийся в стазисном шкафу. Я с некоторым сомнением посмотрела на дымящиеся чашки – мой правнук, владелец преуспевающего ресторана в Люнденвике, уверял, что стазис портит аромат деликатесных продуктов – но не стала капризничать и присоединилась к ночному пиру. Благо, к бульону нашлись еще и несколько сухарей.
Студенты отправились спать, забрав с собой Маддалену, чашки были отставлены в сторону, и графиня начала свой рассказ.
- Иногда мне казалось, что Луиза – моё наказание за грехи в прошлой жизни. Или ещё за что-то, не знаю. С самого раннего детства она была упрямой и своевольной, но это бы полбеды. Хуже то, что её всегда тянуло к тому, что было на грани или за гранью закона, морали, приличий, традиций. Она не пожелала учиться магии дома и потребовала, чтобы я отправила её в школу в Валахии…
- Всё-таки некромантия? То есть, изначальный повод к моему приезду сюда никому не померещился?
Иоланда поморщилась:
- Это не она. Я не видела дочери очень давно, почти шесть лет, а в Мондрагон она не приезжала ещё дольше!
Пожав плечами, я поставила мысленную галочку на необходимости опросить жителей близлежащей деревни и жестом попросила её продолжать.
- Да. школа в Валахии, некромантия. У Луизы и в самом деле была расположенность к стихии смерти, совсем небольшая. К земле, например, гораздо сильнее, но она выбрала именно это направление, как я её ни отговаривала. Когда дочери исполнилось двадцать два, она сообщила мне, что выходит замуж за коллегу-некроманта. На свадьбу меня не приглашали, с женихом и его семьёй не знакомили, да и вообще, контакты наши почти прервались. Я жила в Лугадунн-Лионнэ в доме, оставшемся мне от мужа и, признаться, тосковала. Через два года Луиза приехала с трёхмесячной малышкой и оставила её мне, это была Маддалена.
- Постойте, но ведь она носит фамилию де Куртене? Я не слыхала, чтобы в этом семействе встречались некроманты.
Точнее, этой информации не было в предоставленных мне досье, как добытом Грунгахом, так и полученном от главы Службы магбезопасности. Но о досье я Иоланде сообщать не стала, а в ответ на моё удивление она лишь устало улыбнулась:
- Шевалье Серж де Куртене стал официальным мужем Луизы через два года после рождения девочки. Поскольку был бесплоден, Маддалену он удочерил.
- И его семья не возражала?
- Не было у него никакой семьи. Вообще. Единственный сын, родители погибли при катастрофе с экипажем, дальние четвероюродные тётки в Новом свете не считаются. Зато Серж обладал немалым богатством – землёй. Виноградниками.
- Получается, тот некромант, первый муж, умер?
- О, нет! Он-то жив до сих пор, - порывистый вздох Иоланды походил на всхлип, но я этого постаралась не заметить. – Жив, здоров и вертит моей дочерью, как хочет. Просто тогда они заключали брак в святилище Немаин… нетрудно догадаться, что существовал этот брак лишь в её воображении.
Приходилось сохранять серьёзное лицо, хотя это было трудно. Нет, ну всё же в двадцать с лишним лет Луизе уже следовало бы быть поумнее! Немаин, древняя богиня смерти и войны, к женитьбе имела такое же отношение, как я к певчим канарейкам. Да уж, после такой церемонии можно было искать реального мужа хоть на следующий день…
- Ладно, - вздохнула я. – Последний вопрос по истории, и перейдём к делам сегодняшним. Зачем это было нужно Куртене? Можно понять некроманта, которому вовсе не хотелось содержать «жену». Можно понять Луизу, которой не хватало стабильности. Но зачем понадобился, уж простите, столь сомнительный брак богатому дворянину из хорошей фамилии? Конечно, дочь графа, но связь с некромантом перечёркивает хорошее происхождение. Я знаю окситанцев, они горды, словно верблюды!
Графиня поморщилась, но не издала ни звука.
Встав из кресла, я прошлась по комнате и выглянула в окно. Ночь уже серела, в саду начался оглушительный птичий концерт, копаться далее в этих неприглядный историях не хотелось ужасно. Хотелось выкурить трубку и лечь спать.
- Чего хотели от вас эти… подстреленные? – резко повернулась я к Иоланде.
Та вздрогнула, но ответила спокойным голосом:
- Гримуар моей прабабки. Она тоже была некроманткой, но не практиковала, а, скорее, теоретизировала.
- А взамен должны были принести?..
- Луиза заложила почти всё, что досталось ей по завещанию Куртене – виноградники, винодельню, земли. Даже столовое серебро. Я хочу получить залоговые документы и выкупить хотя бы что-то.
- И отдадите гримуар?
- С радостью.
- Не опасаетесь, что вашу дочь и её любовника занесёт во что-то противоправное?
Иоланда рассмеялась, только смех её звучал невесело:
- Если бы у них были хоть какие-то способности, они бы уже давно туда влезли! К сожалению, мне не удалось привить дочери хоть какое-нибудь представление о том, почему нужно следовать требованиям морали… Нет, не опасаюсь. Всё, что делает эта парочка, делается вкривь и вкось, а уж теоретические рассуждения о влиянии фазы Юпитера на уровень некроизлучения старых кладбищ им даже не прочесть.
- Если вам понадобится помощь, вы знаете, как меня найти. А сейчас, с вашего позволения, я прогуляюсь по саду и лягу спать. Завтра утром мы передадим покойников страже, дадим показания о самозащите и освободим вас от нашего присутствия.
Сев на ступени крыльца, я раскурила трубку. История, рассказанная мне Иоландой, сквозила дырами, словно рыбачья сеть, но моё вмешательство здесь было лишним. Никаких преступлений в магической сфере не совершено, бандитами займётся стража, а мы уедем, поставив минус в списке королевских невест.
Какие-то кусты рядом со мной пахли совершенно одуряюще, птицы слегка угомонились, но продолжали свиристеть то тут, то там. Иногда вот в такие минуты я думаю, что, может быть, стоило бы остановиться, передохнуть, осмотреться…
Ага, а пока я буду отдыхать, какой-нибудь юный гений придумает новые заклинания, алхимики создадут живую воду, а менталисты научатся лечить криминальное мышление вливанием светлых мыслей. А я всё это пропущу?
Небо на востоке зарозовело, надо бы лечь и хоть часа три поспать, прежде чем мои деятельные помощники меня разбудят. Поднявшись со ступеньки, я аккуратно выбила трубку и подошла к кусту, понюхать его белые цветы. Что-то прошуршало совсем рядом, и щёку задело будто бы мягкой кистью. Я повернулась: на перилах крыльца сидела большая сова и недовольно вертела головой.
- Вот как? – рыкнул второй. – Ну, тогда…
Договорить ему не удалось. В доме прогремели несколько выстрелов, я вскочила и бросилась туда. В гостиную мы влетели одновременно с Маддаленой, а через мгновение за моей спиной раздался голос Валери:
- Ninquita calma!
Под потолком зажегся большой магический фонарь, и возможно стало разглядеть, чем же закончилась беседа. Двое визитёров лежали на полу, Иоланда сидела в кресле и рукой зажимала рану в плече.
- Анри! – я кивнула молодому человеку на тела, и он послушно склонился к ним.
- Оба ранены, этот в правое бедро, - ответил он через мгновение, - а у второго пробит правый бок. Обоих можно вытащить, если они вам нужны.
- Нужны? – я взглянула на графиню.
Та покачала головой:
- Это пешки, их хозяин собой не рискует.
- Ладно. Я, конечно, предпочитаю, чтобы преступники отправлялись куда-нибудь для общественно-полезной деятельности, но сейчас не до него. Свяжи обоих и оставь где-нибудь в кладовке, дальше уж как им повезёт, - я повернулась к Иоланде. – Давайте погляжу ваше плечо.
Рана оказалась сквозной; кровь вымыла из неё попавшие туда нитки от простреленного платья, но я на всякий случай велела Маддалене принести горячей воды и чего-нибудь обеззараживающего. Кувшин с водой появился мгновенно, слава богам, согреть её для мага дело секунды. На мой вопросительный взгляд девушка пожала плечами:
- Мы обе здесь не жили, я даже не знаю, есть ли в доме аптечка.
- Нету, - тихо сказала женщина; она побледнела и тяжело дышала.
- Вот тьма! – выругалась я.
Придётся пользоваться неприкосновенными запасами…
Достав из пространственного кармана фляжку, я смочила обнаруженный в кармане чистый носовой платок и приложила к ране. Иоланда зашипела, и неудивительно – аква-вита крепостью в пятьдесят градусов хорошо обожгла, наверное.
Вытряхнув свечу из подсвечника, вполне похожего на стакан, я сполоснула его горячей водой и, налив из той же фляжки до половины, протянула женщине:
- Залпом выпей!
Пока молодёжь прибиралась (то есть, безо всякого почтения отнесла в одну из пустующих комнат анфилады так и не очнувшихся раненых бандитов), я закончила с перевязкой, развернула кресло Иоланды к камину и сама села напротив неё. Волшебная аква-вита вернула щекам женщины некое подобие румянца, да и обезболивающее заклинание сыграло свою роль; всё-таки какой бы стальной ни была графиня де Вермиго-Луаль, ей было больно и страшно.
Я и сама не слишком люблю, когда в меня стреляют…
Вернувшись в гостиную, Маддалена застала совершенно идиллическую картинку: две немолодые дамы греют кости у живого огня и неторопливо беседуют.
- Скажите, юная леди, а какой-нибудь суп в доме есть? – спросила я. – Или бульон?
- Есть… кажется, - сказала она неуверенно. – А что?
- Вашей бабушке сейчас не повредило бы что-нибудь горячее и жидкое. Если нет супа, тогда можно кофе с молоком и плитку шоколада. Найдёте?
- Я попробую.
- Очень хорошо, - кивнула я. – А эти молодые люди вам помогут.
Когда компания выкатилась за дверь, я повернулась к графине и сказала:
- Теперь послушайте меня, Иоланда! Я могу попросту прочесть в вашей голове всё, что касается последних приключений этого семейства, моей ментальной магии на это хватит…
- Разве чтение без согласия пациента не запрещено законом? – голос у неё был слабый, но ехидный.
- В ряде случаев можно обойтись и без согласия, а моих допусков хватает на всё, - успокоила я эту поборницу прав человека. – Так вот, я могу прочесть, но хочу, чтобы вы рассказали мне всё сами. Что за товар должны были доставить эти люди, какие документы хотели получить взамен, что произошло с вашей дочерью и куда делись деньги и земли семьи де Куртене?
- Как много вопросов… Может, завтра?
- Завтра я вызову сюда пару крепких ребят из городской стражи и оперативников магбезопасности, и рассказывать ничего не понадобится. Сегодня я готова вас выслушать и сама рассудить, нужно ли государству вмешиваться в это дело. Предложение одноразовое, действует десять минут, и время пошло!
Ну да, я разозлилась! Обо мне можно сказать много плохого, но даже злейший враг не обвинит меня в том, что я хоть когда-нибудь действовала в личных интересах. А тут… пока что все известные мне достоинства этой женщины в том, что она стреляет быстрее бандитов, да ещё, пожалуй, в том, что когда-то, больше сорока лет назад, Иоланда не пожалела ничего для спасения мужа. Ах да, ещё у неё есть внучка, которая теоретически могла бы подойти в качестве невесты его величеству Луи XI.
Десяти минут графине не понадобилось.
- Хорошо, - сказала она со вздохом. – Я расскажу. Только вам, наедине, и так, чтобы Маддалена не услышала. Ей… ни к чему портить ей жизнь лишней информацией.
- Дело ваше, - пожала я плечами. – На мой взгляд, информация не бывает лишней, только несвоевременной. Сейчас молодые люди принесут для вас суп или что там удастся добыть, и отправятся спать, все трое, а мы поговорим.
Добыть удалось бульон, хранившийся в стазисном шкафу. Я с некоторым сомнением посмотрела на дымящиеся чашки – мой правнук, владелец преуспевающего ресторана в Люнденвике, уверял, что стазис портит аромат деликатесных продуктов – но не стала капризничать и присоединилась к ночному пиру. Благо, к бульону нашлись еще и несколько сухарей.
Студенты отправились спать, забрав с собой Маддалену, чашки были отставлены в сторону, и графиня начала свой рассказ.
- Иногда мне казалось, что Луиза – моё наказание за грехи в прошлой жизни. Или ещё за что-то, не знаю. С самого раннего детства она была упрямой и своевольной, но это бы полбеды. Хуже то, что её всегда тянуло к тому, что было на грани или за гранью закона, морали, приличий, традиций. Она не пожелала учиться магии дома и потребовала, чтобы я отправила её в школу в Валахии…
- Всё-таки некромантия? То есть, изначальный повод к моему приезду сюда никому не померещился?
Иоланда поморщилась:
- Это не она. Я не видела дочери очень давно, почти шесть лет, а в Мондрагон она не приезжала ещё дольше!
Пожав плечами, я поставила мысленную галочку на необходимости опросить жителей близлежащей деревни и жестом попросила её продолжать.
- Да. школа в Валахии, некромантия. У Луизы и в самом деле была расположенность к стихии смерти, совсем небольшая. К земле, например, гораздо сильнее, но она выбрала именно это направление, как я её ни отговаривала. Когда дочери исполнилось двадцать два, она сообщила мне, что выходит замуж за коллегу-некроманта. На свадьбу меня не приглашали, с женихом и его семьёй не знакомили, да и вообще, контакты наши почти прервались. Я жила в Лугадунн-Лионнэ в доме, оставшемся мне от мужа и, признаться, тосковала. Через два года Луиза приехала с трёхмесячной малышкой и оставила её мне, это была Маддалена.
- Постойте, но ведь она носит фамилию де Куртене? Я не слыхала, чтобы в этом семействе встречались некроманты.
Точнее, этой информации не было в предоставленных мне досье, как добытом Грунгахом, так и полученном от главы Службы магбезопасности. Но о досье я Иоланде сообщать не стала, а в ответ на моё удивление она лишь устало улыбнулась:
- Шевалье Серж де Куртене стал официальным мужем Луизы через два года после рождения девочки. Поскольку был бесплоден, Маддалену он удочерил.
- И его семья не возражала?
- Не было у него никакой семьи. Вообще. Единственный сын, родители погибли при катастрофе с экипажем, дальние четвероюродные тётки в Новом свете не считаются. Зато Серж обладал немалым богатством – землёй. Виноградниками.
- Получается, тот некромант, первый муж, умер?
- О, нет! Он-то жив до сих пор, - порывистый вздох Иоланды походил на всхлип, но я этого постаралась не заметить. – Жив, здоров и вертит моей дочерью, как хочет. Просто тогда они заключали брак в святилище Немаин… нетрудно догадаться, что существовал этот брак лишь в её воображении.
Приходилось сохранять серьёзное лицо, хотя это было трудно. Нет, ну всё же в двадцать с лишним лет Луизе уже следовало бы быть поумнее! Немаин, древняя богиня смерти и войны, к женитьбе имела такое же отношение, как я к певчим канарейкам. Да уж, после такой церемонии можно было искать реального мужа хоть на следующий день…
- Ладно, - вздохнула я. – Последний вопрос по истории, и перейдём к делам сегодняшним. Зачем это было нужно Куртене? Можно понять некроманта, которому вовсе не хотелось содержать «жену». Можно понять Луизу, которой не хватало стабильности. Но зачем понадобился, уж простите, столь сомнительный брак богатому дворянину из хорошей фамилии? Конечно, дочь графа, но связь с некромантом перечёркивает хорошее происхождение. Я знаю окситанцев, они горды, словно верблюды!
Графиня поморщилась, но не издала ни звука.
Встав из кресла, я прошлась по комнате и выглянула в окно. Ночь уже серела, в саду начался оглушительный птичий концерт, копаться далее в этих неприглядный историях не хотелось ужасно. Хотелось выкурить трубку и лечь спать.
- Чего хотели от вас эти… подстреленные? – резко повернулась я к Иоланде.
Та вздрогнула, но ответила спокойным голосом:
- Гримуар моей прабабки. Она тоже была некроманткой, но не практиковала, а, скорее, теоретизировала.
- А взамен должны были принести?..
- Луиза заложила почти всё, что досталось ей по завещанию Куртене – виноградники, винодельню, земли. Даже столовое серебро. Я хочу получить залоговые документы и выкупить хотя бы что-то.
- И отдадите гримуар?
- С радостью.
- Не опасаетесь, что вашу дочь и её любовника занесёт во что-то противоправное?
Иоланда рассмеялась, только смех её звучал невесело:
- Если бы у них были хоть какие-то способности, они бы уже давно туда влезли! К сожалению, мне не удалось привить дочери хоть какое-нибудь представление о том, почему нужно следовать требованиям морали… Нет, не опасаюсь. Всё, что делает эта парочка, делается вкривь и вкось, а уж теоретические рассуждения о влиянии фазы Юпитера на уровень некроизлучения старых кладбищ им даже не прочесть.
- Если вам понадобится помощь, вы знаете, как меня найти. А сейчас, с вашего позволения, я прогуляюсь по саду и лягу спать. Завтра утром мы передадим покойников страже, дадим показания о самозащите и освободим вас от нашего присутствия.
Сев на ступени крыльца, я раскурила трубку. История, рассказанная мне Иоландой, сквозила дырами, словно рыбачья сеть, но моё вмешательство здесь было лишним. Никаких преступлений в магической сфере не совершено, бандитами займётся стража, а мы уедем, поставив минус в списке королевских невест.
Какие-то кусты рядом со мной пахли совершенно одуряюще, птицы слегка угомонились, но продолжали свиристеть то тут, то там. Иногда вот в такие минуты я думаю, что, может быть, стоило бы остановиться, передохнуть, осмотреться…
Ага, а пока я буду отдыхать, какой-нибудь юный гений придумает новые заклинания, алхимики создадут живую воду, а менталисты научатся лечить криминальное мышление вливанием светлых мыслей. А я всё это пропущу?
Небо на востоке зарозовело, надо бы лечь и хоть часа три поспать, прежде чем мои деятельные помощники меня разбудят. Поднявшись со ступеньки, я аккуратно выбила трубку и подошла к кусту, понюхать его белые цветы. Что-то прошуршало совсем рядом, и щёку задело будто бы мягкой кистью. Я повернулась: на перилах крыльца сидела большая сова и недовольно вертела головой.
