- Я бы лучше в твою засунул кое-что! – не желал оставлять последнее слово за противником Корин, делая отчаянные попытки достать носками сапог до земли.
- Тихо! – теряя терпение, рявкнул я, испытывая жгучее желание как следует стукнуть их лбами. – Я сейчас с кем разговаривал? С очеловеченными обезьянами или с пускающими слюни недоумками? А ну быстро заткнулись, вашу мать!.. Никаких споров и драк, я сказал! Понятно?!
- Понятно, - буркнул Корин. Я знал, что он умный парнишка.
- Ладно, - нехотя протянула Вита, зыркая на него из-под насупленных тонких бровей. Славу богу, и она не последняя дура!
Аккуратно поставив провинившихся поганцев на ноги, я заложил большие пальцы за ремень и сурово посмотрел на них. Надеюсь, мой взгляд выражал всю гамму обуревающих меня чувств. Не хотелось бы заниматься рукоприкладством.
- Вита, солнышко ты наше ненаглядное. Я понимаю, что ты вцепилась в Корина, потому что об меня свои зубки лишь затупила. Вот и захотела выпустить пар. Вполне понимаю. Ты устала, ты не в своей тарелке и никак не привыкнешь ко всему, что творится вокруг. Понимаю. Думаю, больше ты подобных фокусов не выкинешь, да? И пожалуйста, прекрати обращаться с Корином, как с парией. Ты ещё даже не баронесса, а уже задираешь свой нахальный носик, как будто половина Города Погибших Королей принадлежит тебе. Завязывай со всем этим высокомерным дерьмом. Хорошо?
Вита смотрела на меня так, словно не узнавала. Её щёки приобрели цвет винегретной свеклы. Если бы от стыда сгорали, девушка бы тот час обратилась в пепел. Она беззвучно шевелила подвижными губами, силясь что-то сказать и не находя слов. В конце концов, она нервно кивнула и, закусив нижнюю губку, отвернулась в сторону. Сложив руки на груди, Вита смотрела вниз, на Спящий лес. Мне показалось, что в уголках её чудных глаз заблестела влага.
Ничего, иногда полезно как следует получить по шее. И лучше в её возрасте. Так, с одной разобрались, займёмся другим мятежником. Я вздохнул, не зная с чего начать. Корин начал первым. И за это я был ему чертовски признателен.
- Прости, Эрик, меня и впрямь понесло. Но ты пойми меня! Ты слышал, что она говорила? Ведь это же неправда от первого до последнего слова…
- Я знаю, Корин, знаю. Ты уже понял, почему Вита ТАК говорила с тобой. Нам предстоит нелёгкий путь. Спящий лес, как я уже сказал, место не для рохлей. И глупостей это место не прощает. А ваши ссоры самая большая глупость, на которую вы только способны при данных обстоятельствах…
С моего языка чуть было не сорвалось, чтобы он потерпел совсем немного, пока мы не доставим строптивую девчонку к папаше. Хвала святым, что я сдержался. Услышь меня Вита и новой бучи не миновать. Да и, сдаётся мне, Корин, не смотря на все свои резкие высказывания, расставание с Витой будет тяжело переносить. По его жалобным растерянным глазам вижу.
- Я только хочу, чтобы она всё поняла.
- Не надо делать вид, будто меня рядом нет, - обиженно отозвалась Вита, не оборачиваясь. Её плечи поникли. Я испугался, как бы она ненароком не разревелась. – Я не виновата, что у меня нервы шалят. Я, знаешь ли, не привыкла, чтобы меня похищали и грозились убить!
Я застонал. Ну конечно. Никто здесь ни в чём не виноват, кроме меня. Хотя…. Я криво усмехнулся, по сути, так оно и было…
- Вита, извини, - сказал Корин, не глядя на неё. – Я больше не буду оскорблять тебя.
- Принимаю, - девочка, явно повеселев, подошла к нам. – Забудь, что я наговорила.
Как впоследствии оказалось, пальцы маленькая чертовка держала скрещёнными. С угрюмого неба посыпал мокрый разлапистый снег, падая на землю и остужая кипевшие эмоции. Я поёжился и накинул на голову капюшон.
- Поспешим. Нам нужно успеть найти дорогу, пока совсем не замело.
- Охотничий камень, - вдруг сказал Корин. – Ты бы приготовил его.
- Зачем? – я внимательно смотрел на юношу. Вита смотрела на нас обоих, ничего не понимая.
- Как тебе сказать…. Думаю, излишним это точно не будет!
Корин почувствовал исходящую от Спящего леса опасность? Хм. Я по-новому взглянул на него и сунул руку за пазуху.
________________________________________________
К вечеру, когда у моих спутников от усталости ноги отваливались, а конца-края Спящего леса не было видно, я объявил долгожданный привал. Собственно, мы уже не раз и не два останавливались, но на сей раз привал обещал перейти в длительный отдых. Подкрадывались сумерки, а мне совсем не хотелось идти через лес ночью. Мы нашли старую, видавшую лучшие времена дорогу, и двигались достаточно быстро. Дорога, по которой когда-то бегали скоростные дилижансы и торговые обозы, неплохо сохранилась до наших дней, а устилавшие её поверхность сорванные с росших по краям деревьев сухие ломаные ветки ничуть не мешали. Снег, так и сыпавший целый день, одевая кряжистые дубы в зимние одежды, так же не мог нас остановить.
Наш отряд останавливала усталость. Корин, навьюченный двойной ношей, давно едва тянул ноги. Вита, которая провела бессонную ночь, чуть не падала, зевая так широко и протяжно, что я поневоле начинал вторить ей. Сам я был готов отмахать без остановки ещё столько же, сколько мы уже прошли. Но я прекрасно понимал, что силы детворы на исходе. И не остановись мы вовремя, они просто попадают прямо на покрытую пушистым снегом дорогу.
Темнеть начинало рано. Мои карманные часы показывали десять минут пятого, а надвигающийся вечер уже окрашивал окружающий нас лес в серые тона. Было бы здорово найти какое-нибудь укрытие и спокойно переждать затянувшийся снегопад и подступающую вслед за вечером ночь. А затем, с утречка пораньше, отдохнувшими, со свежими силами, двинуться дальше. Время работало на нас. Согласно моим расчётам к вечеру следующего дня, даже двигаясь в неспешном темпе, мы выйдем к границе Спящего леса. В любом случае, Вите отдых необходим. Я не собирался мучить бедную девчонку и доводить её до обморочного состояния.
Кстати, Спящий лес, если как следует поразмыслить, выходит, вполне оправдывал своё название. По крайне мере, двоим из нас спать точно хотелось. И ещё. Страшно не было. Совсем. Теперь уже и я ну никак не мог понять, почему, за какие - такие прегрешения людская молва приписала этому спокойному умиротворяющему месту столь дурную славу? Ужель у извечного врага рода человеческого и впрямь такие большие глаза? А может, собака совсем в другом, хм, месте зарыта?.. В общем, за всё время, что мы ковыляли по дороге, нам на глаза не попался ни один из пресловутых лесных обитателей. Ни одного животного, ни птицы, никакого иного существа. Словно всё вокруг впало в спячку под колыбельную тысяч и тысяч древних деревьев. Отчасти эта тишина настораживала. Не очень приятно, когда не слышишь ничего, кроме мягкого хруста снега под сапогами, редкого скрипа вздрогнувшей ветки да сопения попутчиков. Вот тишина мне почему–то не нравилась.
Места вокруг нас раскинулись, что и говорить, живописные. Огромные деревья, лишённые листвы, растопыривали над нашими головами ветви. Те, в свою очередь, переплетались меж собой, образовывали почти что непроницаемый купол. Старая дорога выглядела своеобразным туннелем, просекой в могучих деревьях. Представляю, что окажись мы в Спящем лесу летом, то не увидели бы и неба. Однако сейчас стояла поздняя осень, и древесные кроны чуть слышно поскрипывали нам вслед, полностью оголённые. Палая, подёрнутая багрянцем увядания листва, постепенно скрывалась под не прекращающим падать снегом…. В лесу было тихо, спокойно. Свежий, отдающий непередаваемым запахом леса воздух приятно наполнял лёгкие. Благодать…. Пикирующие с неба снежинки постепенно приобретали алмазную твёрдость, снег под ногами начал поскрипывать. Вырывающиеся при дыхании облачка пара становились всё заметнее. Потянуло холодом. Всё сводилось к тому, что ночью обязательно грянет неслабый мороз.
Мне не раз приходилось ночевать и в более непритязательных условиях, чем на ветках сушняка, укрывшись тёплым плащом. Я был закалён и вынослив, как спартанец, чего не мог сказать о своих подопечных. Им перенести морозную студёную ночь будет во сто крат тяжелее. Вите уж точно.
Итак, задрав голову вверх, я безнадёжно всмотрелся в густую паутину слившихся в дружеских объятиях дубовых ветвей. Серый, грузно провисающий под тяжестью снежных туч небосвод становился всё темней и темней. Ночь не за горами. Я поднял руку и скомандовал:
- Стоп, машина, ребятишки, приехали.
Вита не сдержала стона облегчения и, болезненно морщась, опустилась на корточки. Корин тут же избавился от давящих на плечи котомок и поинтересовался, что такое «машина».
- Не заморачивайся, - посоветовала любознательному юноше Вита, разминая натруженные коленки. – Это не для средних умов…
Окончательно сбитый с толку Корин растерянно посмотрел на меня. Я молча махнул рукой и наказал ему собрать хвороста для костра. Похоже, Корин был только рад хоть на несколько минут да исчезнуть от насмешливого взгляда неугомонной девчонки.
- Не отходи далеко от дороги, - сказал я в спину растворяющемуся за толстенными стволами Корину. – Если что, сразу кричи.
- Ага, не стесняйся! – радостно поддакнула Вита. Девочку настолько воодушевил долгожданный привал, что теперь хорошее настроение из неё так и пёрло. Правда у других настроение наоборот, начало портится…
- А мне надо отлучиться в кустики, - Вита улыбалась от уха до уха, как будто сообщала мне, что выиграла в лотерею кучу денег. – Я буду рядышком, вон за тем страшнючим деревом…
Я покосился на росший прямо у обочины здоровенный разлапистый дуб с причудливо изогнутым, в три обхвата, замшелым стволом. Примерно в восьми футах от земли в стволе зияло большое тёмное дупло. Надеюсь, необитаемое. Не хотелось бы осложнений. Я опасался не сов, а лесных духов, любящих устраивать себе гнёзда именно в таких вот древесных норах.
- Ты слишком часто ходишь в туалет, - я пристально посмотрел на Виту. От моего обвиняющего взгляда она прыснула со смеху.
- Ну извините, как-то забыла с вами согласовать график посещения кустиков. А может, вы мне ещё и попу подтирать будете?
- А ну брысь отсюда! – покраснев, гаркнул я. – Вали за своё дерево и смотри мне: одна нога здесь, другая там!
- А ты подсматривать не будешь? – в зелёных глазах Витты плясали весёлые бесенята. И куда только делась её усталость?
Каждый раз, отлучаясь по своим девчачьим делам, Вита задавала этот вопрос. Очевидно, наглая девчонка вознамерилась довести меня до белого каления. Я сплюнул в снег и отвернулся. Через секунду я услышал смех резво уносящейся за дерево девушки.
Не успел затихнуть смех скрывшейся Виты, как с противоположной стороны, оттуда, куда направился Корин, раздался крик. Я вздрогнул, как ужаленный. Кричал Корин. Ругнувшись под нос, я рявкнул:
- Вита, а ну быстро натягивай трусы и дуй сюда! Живо!
- Я ещё не закончила! – жалобно отозвалась из-за дерева девочка.
- Потом… закончишь, - я плавным движением потянулся за висящим за спиной на перевязи мечом. В спящем лесу я не торопился прибегать к каким-либо заклинаниям. В том числе невидимости. Не буди лихо, пока спит тихо. А Корин вот, похоже, разбудил.
Вонзив клинок остриём в снег, я замер, «прислушиваясь» к лесу. Но чутьё Ходящего молчало, спало таким же мёртвым сном, что и лес. Опасности я не почувствовал. Немного успокоившись, я напряжённо всматривался в стену деревьев, пытаясь различить среди стволов фигурку юноши. За спиной послышалась лёгкая поступь – Вита.
- Что происходит? – голос девочки выдал её испуг. – Не хотелось бы второго дубля, знаешь!
- Тихо, - я прислушался. – Кто-то идёт к нам. Похоже на шаги Корина. Но на всякий случай стой там, где стоишь и….
-Знаю, знаю – не беги и не путайся под ногами!
- Умница, прямо в точку.
Мои опасения оказались напрасными. На дорогу, проваливаясь по щиколотку в снег, выбежал Корин. Глаза юноши были круглыми как у филина. Он, с ходу захлёбываясь от распирающего его потока слов, доложил:
- Проклятье, вы не поверите, что я нашёл! Это надо видеть!.. Честно! Там ТАКОЕ… Ты не поверишь, Эрик! Пойдёмте скорее…
Я едва сдержался, чтобы не отвесить паршивцу подзатыльника.
- Ты чего орёшь, как потерпевший, дубина стоеросовая? Тебя что, никто не учил, что в лесу нужно быть тише воды ниже травы и молчать в тряпочку, балда? Ты хоть представляешь, что мы подумали, услышав твои вопли рожающей коровы?!
- Ой.
_________________________________________________
Корин так и не смог детально описать, что же он всё-таки увидел. Звучит довольно сомнительно, верно? На мои вопросы юноша отвечал одним ёмким словом – нет. Нет, он не знает, что это за штука. Нет, он никогда не видел ничего подобного. Нет, у него НЕТ предположений, для чего служит обнаруженный им в лесной чаще чудной предмет. Он мог сказать только, что эта хреновина просто исполинских размеров и похожа на дилижанс. Я хмурил брови, раздумывая, не водит ли мальчишка меня за нос, решив таким странным образом пошутить. Не похоже. Он понимает, что мы не в том положении, чтобы подкалывать друг дружку. Так что же он всё-таки нашёл? Что он увидел настолько необычного для Обратной Стороны, что не сдержал изумлённо восторженных воплей?
И вот мы с Витой поплелись за ним в самую гущу деревьев, в непроницаемую тень могучих обнажённых крон. Под нашими ногами мягко пружинил покрывающий палую листву свежевыпавший снег. Пришедший с наступлением сумерек крепкий мороз начал пробовать на зубок не защищённые одеждой участки тел. Корин вприпрыжку летел попереди нас. Видно, что юноше не впервой быть в лесу. Он неплохо ориентировался, ступал в свои же следы, и вообще держался довольно уверенно. Наверняка, идя этой же тропкой за хворостом, он был гораздо более осторожен. Так что мы могли не опасаться скрытых снегом ям.
Через несколько ярдов лес стал редеть, деревья словно расступались, освобождая нам путь. Я перешагнул через сухую, выглядывающую из сугроба ветку. Мои глаза неотрывно смотрели вперёд. Вита шумно дышала мне в спину. Держу пари, что сейчас девушка проклинала Корина как никогда до этого. Её можно понять. Кто угодно взвоет в голос, когда вместо долгожданного отдыха его опять заставляют идти, да ещё неведомо куда.
Так-так…. А это что? Корин обернулся, его глаза возбуждённо горели. Он указал рукой.
- Сейчас будет пологий спуск. Видимо когда-то здесь было устье ручья…. И как раз там и стоит эта штука!..
- Штука говоришь? – я уже различал сквозь стволы чернеющих дубов нечто вытянутое и огромное, занявшее всю указанную юношей прогалину. На первый взгляд непонятная пока конструкция была добрых тридцати ярдов в длину. Тёмный громоздкий силуэт, поднимающийся над землёй на три-четыре ярда. И, я мог поклясться в этом, что-то в этой штуковине начинало казаться мне до боли знакомым.
Когда мы вышли к прогалине, застыв на верху покато сползающего вниз обрыва, почти стемнело. Я только диву давался, как Корин успел так далеко забрести в поисках хвороста. Но гораздо больше я подивился тому, ЧТО увидел в занесённом снегом широком устье. Чтобы описать охватившее меня изумление, следовало придумать новые эпитеты. Я не просто удивился, я буквально остолбенел, с отвисшей челюстью и округлившимися глазами уставившись на ЭТО.
