Или пообещай что-то важное. Правильная мотивация – по обстоятельствам – половина успеха. Главное, исполнить обещанное в полном объеме. Лично я так и делаю. Мне хозяйка в самом начале перечислила все способы наказания и поощрения. У тебя тоже должны быть какие-то рычаги давления, а не то мелкие засранцы сядут на шею и ножки свесят. Мои пытались. Но далеко не уехали.
Знать бы еще, что у них там самое ценное…
– А тебе разве месье не рассказывал о мерах пресечения?
– Н-нет, – слегка заикаясь, вымолвила я. – Он мне как-то сразу кучу плюшек авансом выдал, а про кнут слова не было.
– Мужики, – презрительно цыкнула Маринка. – Вот что с них взять, а. Только супружеский долг. А отцовского не дождешься.
– Нет, Мариш, ты не права, – кинулась я с жаром на защиту хозяина. – Себастьян очень заботливый. И как отец и как хозяин. Просто забыл, наверное. У него много работы в последнее время. А так – это уникальный человек, я еще не встречала ему подобных. Представляешь, мой Халк проснулся и разбушевался, а хозяин спокоен, как танк.
– Н-ну, – скептически хмыкнула подруга, с оттяжкой произнося звук «н». – Рассказывай, чего натворила.
– Во-первых, разбила кухонный комбайн.
– Уже хорошо, – рассмеялась подруга в трубку.
– Во-вторых, я расколола пластиковый контейнер пылесоса, когда убиралась в комнате.
– Как уж тебя угораздило, бедствие ты мое ходячее?
– Из рук выскользнул, когда по лестнице спускалась, чтобы выбросить в туалете мусор. Покатился по ступенькам и треснул. А перед этим стакан уронила на кафель, – перечисляла я. – Тарелку в раковине, когда смывала жир…
– О божечки. Как дом-то еще стоит на месте.
– Ты вот ржешь, а мне не до смеха! – продолжила изливать свои беды Маринке. – И хозяин такой: «C’est pas grave, Lucie», «Ne t’inquiete pas». А я уже чешусь от его «не страшно», «не стоит беспокойства». У меня каждый раз двух- и трехзначные ценники в евро перед глазами. Карманных денег точно не хватит, чтобы долг погасить, хотя я предлагала. А он: «Не парься. Починим, заменим». И все в таком духе. Вот скажи, это нормально?!
– Подруга, тебе достался святой человек в хозяева, – авторитетно заявила Маринка. – С меня, например, вычли стоимость химчистки, когда случайно сок на ковер пролила.
– О чем и речь! Но я каждый раз так напрягаюсь с его щедрости. Мне кажется, я не заслужила ее, особенно учитывая, какие проблемы у меня в исполнении обязанностей. Но Себастьян слишком добрый. А какой он красивый, ты бы видела! Вообще ничего общего с бородатым дядькой на фотке. И веселый. С ним реально интересно.
В телефонной трубке ненадолго замолчали:
– О-о-о, подруга. Чуйка подсказывает: кажется, кто-то начинает влюбляться в своего босса.
– Не-ет, ты что! – с фальшивой легкостью отрицала я, понимая, как подозрительно звучат поспешные слова, и втайне радуясь, что Маришка не видит мои покрасневшие щеки. – Я просто сильно уважаю его.
– Да-да, «просто уважаю» заставляет слагать ему хвалебные оды, – насмешливо передразнила Маринка и вдруг спросила серьезно: – А как же Макс? Ты все еще влюблена в него?
Немного помолчав, я все же тяжело вздохнула:
– Не знаю… Наша встреча и свидания кажутся далеким сном – легким, приятным и почти рассеявшимся. Видимо, мои чувства были не так глубоки, как мне казалось, потому что сейчас я почти не вспоминаю о нем. Это раздражает и пугает меня. Не думала, что настолько непостоянна.
– Причем здесь непостоянство, глупышка? Просто вы встретились не в то время и не в том месте. Глупо рассчитывать, что скороспелая любовь с дискотеки окажется на всю жизнь, пройдет испытание расстоянием и сделает вас парой века.
– Может быть, ты и права, – задумчиво согласилась я, добавив из чистого упрямства. – И все же шанс есть.
Весь оставшийся вечер я размышляла над «пряниками». «Кнут» пока решила отложить и посоветоваться с начальством. Не было у меня такой практики в жизни, чтобы кого-то наказывать. Себастьян позвонил, предупредив, что будет поздно, поэтому важная миссия помывки и раскладки детей по койкоместам лежит сегодня на мне.
Укладывая Симона после душа, я хищно осматривала комнату в поисках рычагов и методов давления. Постеры со звездами футбола, фотографии гоночных машин, наверное, с «24 часа Ле-Мана». Все так далеко от меня и моих интересов… Мальчик лежал в уютном пуховом коконе, такой расслабленный, разморенный и чистый, что захотелось немедленно потискать: обнять, потрепать непослушные вихры… Я несмело подошла к нему поправить одеяло и, преодолевая внезапную робость, спросила хриплым голосом:
– Можно тебя поцеловать на ночь?
Симон, сонно моргавший, вдруг встрепенулся и посмотрел настороженно:
– Ну давай…
Я наклонилась, слегка стиснув теплые плечики, и клюнула в гладкую смуглую щеку. Симон приподнялся на локтях и поцеловал сухими губами в ответ, а, опустившись на кровать, выдавил, видимо, то, что тревожило весь день:
– Ты не скажешь папе… про оценки?
Подумав немного, сказала серьезно:
– В этот раз не скажу. Если пообещаешь впредь уделять урокам больше внимания и позволишь делать с тобой все устные задания. Почему ты так съехал в последнее время?
Симон вздохнул и отвернул голову к окну:
– Сам не знаю. Мне всегда тяжело запоминать пересказы и стихотворения, все слова в голове путаются. Раньше мама сидела со мной и заставляла зубрить пятьдесят раз, потом Сесиль помогала, а теперь…
– А теперь у тебя есть я, – твердо сказала мальчику, потом облегченно (ура, разговорился!) улыбнулась, закрепляя успех. – У меня есть один хитрый способ для запоминания, который я придумала еще в школе. И он позволил стать отличницей.
Голубые глаза заинтересованно вспыхнули, мой подопечный даже сел в кровати.
– Правда? А ты расскажешь мне? – и добавил печально: – Я так хочу, чтобы папа мной гордился.
– Когда урок плохо запоминался, я брала мячик и кидала его в стену, произнося частями то, что нужно было выучить. Если не успевала поймать мяч, начинала все с самого начала. Зато так, например, я выучила названия всех стран и столиц, удивив учительницу на уроке географии.
– Ничего себе, – открыл рот Симон. – И что, ты реально знаешь все-все названия?
– Нет, ну сейчас я, конечно, уже не все помню, но процентов девяноста в памяти осталось. Во всяком случае, столицу Иордании Амман с государством Оман не спутаю.
– Ого. Я тоже хочу. Как раз по истории родного края задали выучить все главные города в нашем департаменте, а я не могу запомнить.
– А давай мы немного изменим мой способ, – предложила я, немного подумав. – Пусть это будет не бросок мячика, а футбольный пас. Так и ты сможешь меня немножко научить. А то я в футболе полный профан, – покаялась мальчику.
– Да мы заметили, – фыркнул тот насмешливо.
– Тогда прямо завтра и попробуем. А сейчас спи. Пусть сон тебе покажет классные мультики. Твоего папу мы пока тревожить не будем, и постараемся исправить ситуацию до того, как он все узнает сам.
И уже закрывая дверь, услышала тихое:
– Bonne nuit, Lucie. [1]
Окрыленная успехом, попыталась провернуть ту же фишку с Артюром. Но не тут-то было. Маленький бука проигнорировал мое щедрое предложение не рассказывать отцу о его школьных проблемах и руку помощи. Отвернулся к стене и сделал вид, что спит. Я тяжело вздохнула, глядя на этого упрямца, погладила по голове, не осмеливаясь на большее, и уже протянула руку к выключателю, как взгляд засек кое-что знакомое на прикроватной тумбочке.
Но встретить здесь это было странно. Поверх детских книг и комиксов лежал диск с песнями «Тату». На красивой фирменной упаковке черно-белую фотографию девчонок пересекали малиново-красные буквы на латинице – название группы.
– Ничего себе, – удивленно вырвалось у меня. – Ты любишь «Тату»?
Артюр повернулся и недовольно взглянул на меня:
– Ну и что?
– Просто странно… Это же русская группа. А тебе язык наш не нравится.
– Тут все записи на английском.
– А-а-а… Понятно. – Я задумчиво пожевала губу. – Знаешь, я в школе тоже по ним фанатела. Собирала тогда еще кассеты. Даже на живой концерт в Москву ездила, их автограф получила на диске.
Артюр недоверчиво глянул в мою сторону:
– Правда, что ли?
– Зуб даю, – кивнула с жаром.
– Ну и ладно. Я тоже когда-нибудь попаду к ним на концерт и получу автограф, – он снова отвернулся к стене и пробурчал: – Подумаешь… Вот возьмет нас папа в Америку летом…
Я улыбнулась торжествующе и закинула пробную удочку:
– У тебя ведь День рождения скоро. – Артюр продолжал молчать в стену, по макушку зарывшись в одеяло. Я продолжила осторожно: – Хочешь в подарок этот диск?
Артюр по-прежнему не двигался какое-то время, но уже не так напряженно, приспустил одеяло с головы, словно раздумывая.
– Да ну. Где ж ты его возьмешь, он у тебя дома, наверное.
До Дня рождения мальчика оставалось всего полторы недели. Не знаю, успеет ли дойти почтой мой подарок, но я все же рискнула:
– А будет к твоему празднику здесь. Спорим?
Видимо, я выбрала правильное направление, потому что Артюр тут же развернулся ко мне с азартным блеском в глазах:
– Спорим! А на что?
– Ну, давай для начала на то, что ты больше не будешь прятать от меня свои домашние задания и каждый день мы учим уроки вместе, а также пообещаешь больше не драться в школе.
Мальчик нахмурился, немного подумал, но потом согласился все-таки:
– Окей. Но если ты проиграешь, отстанешь до конца жизни с уроками. А еще будешь играть со мной в карты целую неделю на желания.
Нет, ну хитер же маленький плут. Учитывая, что я там слышала про его картежные таланты, этак попаду к нему в полное рабство. Но делать нечего, спор есть спор.
– Договорились! – Мы хлопнули по рукам, сверля друг друга подозрительными взглядами.
Ох, почта России, не подведи, родная! Завтра срочно звоню маме с подробными инструкциями, где найти диск и какой посылкой отправить.
Оставив свет в коридоре, я спустилась вниз поджидать хозяина. Сказать, что была довольная, – значит, ничего не сказать. Лед тронулся с места. А ведь всего несколько часов назад я была уверена в собственном педагогическом провале. Теперь же в голове одна идея сменяла другую, энтузиазм плескал через край: хоть сейчас готова бежать и учиться футболу.
Себастьян пришел в двенадцатом часу, блекло улыбнулся и меланхолично сжевал оставленный ему ужин, расположившись напротив меня за кухонным столом. Некоторое время он сидел, повесив голову, и русые волнистые пряди скрывали лицо. Мне даже показалось, что он задремал, и я осторожно тронула его пальцы на столешнице. Он вдруг сграбастал мою ладонь обеими руками, подняв ее, прижался лбом, упираясь локтями в стол.
Сердце, застучав сильнее, рвалось к нему: обнять, пожалеть, забрать хотя бы часть усталости. Боже, каким родным стал этот человек буквально за пару недель. И как бы хотелось утешить его, сказать, что мы видим, как он старается, сколько сил прилагает для благополучия семьи. Но нельзя. Кто я ему? Все мое право – сидеть вот так, молча, поддерживая безвольно и со стороны, позволяя себе лишь то, что позволяет он. Может, он спутал меня с покойной женой в усталом забытьи?
Через несколько минут он опомнился, отпустил мою руку и выговорил:
– Прости, совсем расклеился с этим расширением производства. Я не доставил тебе неудобства?
– Нет, совсем нет. – Играть ханжу и лицемерку я не собиралась. Если ему необходимо чье-то покорное участие, то почему не мне его предоставить? Учитывая, сколько он сделал для своей русской служанки. Поэтому добавила:
– Если вам нужна будет поддержка, вы всегда можете рассчитывать на меня. Ведь я ваш друг… Надеюсь.
Он усмехнулся, глядя на свои руки. Горькой усмешкой, как мне показалось.
– Да, вы мой друг, Люси. Не сомневайтесь, – немного отстраненно произнес он. – Итак, как прошел день? Как дела с мальчиками? Что сказали на собрании?
– Все х-хорошо, – споткнулась я на вранье. Но, черт! Даже если бы заранее не решила молчать, увидев его, все равно, не призналась бы. Не этому Себастьяну – полуживому, выжатому до последней капли. – Во всяком случае, ничего такого, с чем я не смогла бы справиться. – Все же природная правдивость не дала солгать окончательно, особенно под его пристальным взглядом. Но я тут же поспешила перевести тему:
– А скажите, что планируется на День рождения Артюра? Ведь, наверное, мероприятие будет, друзья соберутся… Я чем-то могу помочь?
После недолгого молчания Себастьян тяжело вздохнул:
– Да, и здесь мне придется просить тебя о помощи. Я забронировал на вечер среды через неделю футбольное поле в спортивном комплексе. Хотел устроить там вечеринку и товарищеский матч для Артюра, Симона и их приятелей. Но в понедельник вынужден уехать в командировку. Вернусь перед самым праздником, за несколько часов. Люси, – он поднял голову и взглянул на меня глубокими глазами. В них читалось извинение пополам с тревогой. – Я не успеваю подготовить праздник самостоятельно.
– Конечно! Обязательно все устрою, вы мне только объясните, что делать, – заверила я босса.
Облегчение мужчины было слишком заметно, а я удивилась: неужели он думал, что ему откажут?
– На выходных мы обсудим с Артюром меню, узнаю, чего он хочет, и постараюсь по возможности оставить заказы в магазинах. Вам нужно все забрать и отвезти накануне праздника одноразовую посуду, украшения и сладости, которые не требуют хранения в холодильнике. А там служащие все подготовят. Я позвонил Сесиль. Она готова помочь и обеспечить транспортом.
– О, было бы здорово, – я немного струхнула, представляя, как на автобусе пытаюсь допереть все оснащение на окраину города, где располагался спортивный центр. Учитывая, что я в той стороне только на машине раньше проезжала. И то мимо.
– Тогда договорились? Спасибо огромное. Эти субботу и воскресенье ты можешь быть свободна. Я не поеду завтра в офис и проведу все выходные с детьми. В понедельник отвезу в школу и улечу ближе к обеду в Китай.
– В Китай? – переспросила я.
– Да, мы хотим открыть там производственный филиал и купить завод. Перед советом директоров еду собрать все сведения по рентабельности, энергетических, ресурсных и потребительских особенностях края, об экологии и географическом положении. В общем, неинтересно, скучно, но необходимо.
– Понятно, – кивнула я, пытаясь мысленно представить весь масштаб проблем, которые хозяину приходится ежедневно решать на работе. С экономикой, планированием, маркетингом и представлением о любом производстве в целом я не дружу от слова «совсем». Поэтому то, чем занимается месье Аркур, для меня словно волшебство, когда из ничем не примечательной шляпы достают живого кролика. Причем не в сказке, а в реальной жизни.
Себастьян встал из-за стола, оттаяв, потрепал меня по макушке, как ребенка или собачку, и улыбнулся:
– Иди уж спать, крошка. Понятно ей…
Скованно пожелала спокойной ночи и послушной девочкой отправилась к себе.
Неделя без Себастьяна оказалась довольно трудной, но я мысленно запретила себе раскисать. Ведь с самого начала он предупреждал о долгих командировках, и я знала, что весь дом останется на мне. На время его отсутствия перебралась в гостевую спальню на верхнем этаже большого дома. Хозяин оставил наличные деньги на расходы и перевел дополнительную сумму на карточку. Договорился с Жюльет, что с утра она приезжает пораньше и отвозит нас в школу.
Знать бы еще, что у них там самое ценное…
– А тебе разве месье не рассказывал о мерах пресечения?
– Н-нет, – слегка заикаясь, вымолвила я. – Он мне как-то сразу кучу плюшек авансом выдал, а про кнут слова не было.
– Мужики, – презрительно цыкнула Маринка. – Вот что с них взять, а. Только супружеский долг. А отцовского не дождешься.
– Нет, Мариш, ты не права, – кинулась я с жаром на защиту хозяина. – Себастьян очень заботливый. И как отец и как хозяин. Просто забыл, наверное. У него много работы в последнее время. А так – это уникальный человек, я еще не встречала ему подобных. Представляешь, мой Халк проснулся и разбушевался, а хозяин спокоен, как танк.
– Н-ну, – скептически хмыкнула подруга, с оттяжкой произнося звук «н». – Рассказывай, чего натворила.
– Во-первых, разбила кухонный комбайн.
– Уже хорошо, – рассмеялась подруга в трубку.
– Во-вторых, я расколола пластиковый контейнер пылесоса, когда убиралась в комнате.
– Как уж тебя угораздило, бедствие ты мое ходячее?
– Из рук выскользнул, когда по лестнице спускалась, чтобы выбросить в туалете мусор. Покатился по ступенькам и треснул. А перед этим стакан уронила на кафель, – перечисляла я. – Тарелку в раковине, когда смывала жир…
– О божечки. Как дом-то еще стоит на месте.
– Ты вот ржешь, а мне не до смеха! – продолжила изливать свои беды Маринке. – И хозяин такой: «C’est pas grave, Lucie», «Ne t’inquiete pas». А я уже чешусь от его «не страшно», «не стоит беспокойства». У меня каждый раз двух- и трехзначные ценники в евро перед глазами. Карманных денег точно не хватит, чтобы долг погасить, хотя я предлагала. А он: «Не парься. Починим, заменим». И все в таком духе. Вот скажи, это нормально?!
– Подруга, тебе достался святой человек в хозяева, – авторитетно заявила Маринка. – С меня, например, вычли стоимость химчистки, когда случайно сок на ковер пролила.
– О чем и речь! Но я каждый раз так напрягаюсь с его щедрости. Мне кажется, я не заслужила ее, особенно учитывая, какие проблемы у меня в исполнении обязанностей. Но Себастьян слишком добрый. А какой он красивый, ты бы видела! Вообще ничего общего с бородатым дядькой на фотке. И веселый. С ним реально интересно.
В телефонной трубке ненадолго замолчали:
– О-о-о, подруга. Чуйка подсказывает: кажется, кто-то начинает влюбляться в своего босса.
– Не-ет, ты что! – с фальшивой легкостью отрицала я, понимая, как подозрительно звучат поспешные слова, и втайне радуясь, что Маришка не видит мои покрасневшие щеки. – Я просто сильно уважаю его.
– Да-да, «просто уважаю» заставляет слагать ему хвалебные оды, – насмешливо передразнила Маринка и вдруг спросила серьезно: – А как же Макс? Ты все еще влюблена в него?
Немного помолчав, я все же тяжело вздохнула:
– Не знаю… Наша встреча и свидания кажутся далеким сном – легким, приятным и почти рассеявшимся. Видимо, мои чувства были не так глубоки, как мне казалось, потому что сейчас я почти не вспоминаю о нем. Это раздражает и пугает меня. Не думала, что настолько непостоянна.
– Причем здесь непостоянство, глупышка? Просто вы встретились не в то время и не в том месте. Глупо рассчитывать, что скороспелая любовь с дискотеки окажется на всю жизнь, пройдет испытание расстоянием и сделает вас парой века.
– Может быть, ты и права, – задумчиво согласилась я, добавив из чистого упрямства. – И все же шанс есть.
Весь оставшийся вечер я размышляла над «пряниками». «Кнут» пока решила отложить и посоветоваться с начальством. Не было у меня такой практики в жизни, чтобы кого-то наказывать. Себастьян позвонил, предупредив, что будет поздно, поэтому важная миссия помывки и раскладки детей по койкоместам лежит сегодня на мне.
Укладывая Симона после душа, я хищно осматривала комнату в поисках рычагов и методов давления. Постеры со звездами футбола, фотографии гоночных машин, наверное, с «24 часа Ле-Мана». Все так далеко от меня и моих интересов… Мальчик лежал в уютном пуховом коконе, такой расслабленный, разморенный и чистый, что захотелось немедленно потискать: обнять, потрепать непослушные вихры… Я несмело подошла к нему поправить одеяло и, преодолевая внезапную робость, спросила хриплым голосом:
– Можно тебя поцеловать на ночь?
Симон, сонно моргавший, вдруг встрепенулся и посмотрел настороженно:
– Ну давай…
Я наклонилась, слегка стиснув теплые плечики, и клюнула в гладкую смуглую щеку. Симон приподнялся на локтях и поцеловал сухими губами в ответ, а, опустившись на кровать, выдавил, видимо, то, что тревожило весь день:
– Ты не скажешь папе… про оценки?
Подумав немного, сказала серьезно:
– В этот раз не скажу. Если пообещаешь впредь уделять урокам больше внимания и позволишь делать с тобой все устные задания. Почему ты так съехал в последнее время?
Симон вздохнул и отвернул голову к окну:
– Сам не знаю. Мне всегда тяжело запоминать пересказы и стихотворения, все слова в голове путаются. Раньше мама сидела со мной и заставляла зубрить пятьдесят раз, потом Сесиль помогала, а теперь…
– А теперь у тебя есть я, – твердо сказала мальчику, потом облегченно (ура, разговорился!) улыбнулась, закрепляя успех. – У меня есть один хитрый способ для запоминания, который я придумала еще в школе. И он позволил стать отличницей.
Голубые глаза заинтересованно вспыхнули, мой подопечный даже сел в кровати.
– Правда? А ты расскажешь мне? – и добавил печально: – Я так хочу, чтобы папа мной гордился.
– Когда урок плохо запоминался, я брала мячик и кидала его в стену, произнося частями то, что нужно было выучить. Если не успевала поймать мяч, начинала все с самого начала. Зато так, например, я выучила названия всех стран и столиц, удивив учительницу на уроке географии.
– Ничего себе, – открыл рот Симон. – И что, ты реально знаешь все-все названия?
– Нет, ну сейчас я, конечно, уже не все помню, но процентов девяноста в памяти осталось. Во всяком случае, столицу Иордании Амман с государством Оман не спутаю.
– Ого. Я тоже хочу. Как раз по истории родного края задали выучить все главные города в нашем департаменте, а я не могу запомнить.
– А давай мы немного изменим мой способ, – предложила я, немного подумав. – Пусть это будет не бросок мячика, а футбольный пас. Так и ты сможешь меня немножко научить. А то я в футболе полный профан, – покаялась мальчику.
– Да мы заметили, – фыркнул тот насмешливо.
– Тогда прямо завтра и попробуем. А сейчас спи. Пусть сон тебе покажет классные мультики. Твоего папу мы пока тревожить не будем, и постараемся исправить ситуацию до того, как он все узнает сам.
И уже закрывая дверь, услышала тихое:
– Bonne nuit, Lucie. [1]
Закрыть
Спокойной ночи, Люси
Окрыленная успехом, попыталась провернуть ту же фишку с Артюром. Но не тут-то было. Маленький бука проигнорировал мое щедрое предложение не рассказывать отцу о его школьных проблемах и руку помощи. Отвернулся к стене и сделал вид, что спит. Я тяжело вздохнула, глядя на этого упрямца, погладила по голове, не осмеливаясь на большее, и уже протянула руку к выключателю, как взгляд засек кое-что знакомое на прикроватной тумбочке.
Но встретить здесь это было странно. Поверх детских книг и комиксов лежал диск с песнями «Тату». На красивой фирменной упаковке черно-белую фотографию девчонок пересекали малиново-красные буквы на латинице – название группы.
– Ничего себе, – удивленно вырвалось у меня. – Ты любишь «Тату»?
Артюр повернулся и недовольно взглянул на меня:
– Ну и что?
– Просто странно… Это же русская группа. А тебе язык наш не нравится.
– Тут все записи на английском.
– А-а-а… Понятно. – Я задумчиво пожевала губу. – Знаешь, я в школе тоже по ним фанатела. Собирала тогда еще кассеты. Даже на живой концерт в Москву ездила, их автограф получила на диске.
Артюр недоверчиво глянул в мою сторону:
– Правда, что ли?
– Зуб даю, – кивнула с жаром.
– Ну и ладно. Я тоже когда-нибудь попаду к ним на концерт и получу автограф, – он снова отвернулся к стене и пробурчал: – Подумаешь… Вот возьмет нас папа в Америку летом…
Я улыбнулась торжествующе и закинула пробную удочку:
– У тебя ведь День рождения скоро. – Артюр продолжал молчать в стену, по макушку зарывшись в одеяло. Я продолжила осторожно: – Хочешь в подарок этот диск?
Артюр по-прежнему не двигался какое-то время, но уже не так напряженно, приспустил одеяло с головы, словно раздумывая.
– Да ну. Где ж ты его возьмешь, он у тебя дома, наверное.
До Дня рождения мальчика оставалось всего полторы недели. Не знаю, успеет ли дойти почтой мой подарок, но я все же рискнула:
– А будет к твоему празднику здесь. Спорим?
Видимо, я выбрала правильное направление, потому что Артюр тут же развернулся ко мне с азартным блеском в глазах:
– Спорим! А на что?
– Ну, давай для начала на то, что ты больше не будешь прятать от меня свои домашние задания и каждый день мы учим уроки вместе, а также пообещаешь больше не драться в школе.
Мальчик нахмурился, немного подумал, но потом согласился все-таки:
– Окей. Но если ты проиграешь, отстанешь до конца жизни с уроками. А еще будешь играть со мной в карты целую неделю на желания.
Нет, ну хитер же маленький плут. Учитывая, что я там слышала про его картежные таланты, этак попаду к нему в полное рабство. Но делать нечего, спор есть спор.
– Договорились! – Мы хлопнули по рукам, сверля друг друга подозрительными взглядами.
Ох, почта России, не подведи, родная! Завтра срочно звоню маме с подробными инструкциями, где найти диск и какой посылкой отправить.
Оставив свет в коридоре, я спустилась вниз поджидать хозяина. Сказать, что была довольная, – значит, ничего не сказать. Лед тронулся с места. А ведь всего несколько часов назад я была уверена в собственном педагогическом провале. Теперь же в голове одна идея сменяла другую, энтузиазм плескал через край: хоть сейчас готова бежать и учиться футболу.
Себастьян пришел в двенадцатом часу, блекло улыбнулся и меланхолично сжевал оставленный ему ужин, расположившись напротив меня за кухонным столом. Некоторое время он сидел, повесив голову, и русые волнистые пряди скрывали лицо. Мне даже показалось, что он задремал, и я осторожно тронула его пальцы на столешнице. Он вдруг сграбастал мою ладонь обеими руками, подняв ее, прижался лбом, упираясь локтями в стол.
Сердце, застучав сильнее, рвалось к нему: обнять, пожалеть, забрать хотя бы часть усталости. Боже, каким родным стал этот человек буквально за пару недель. И как бы хотелось утешить его, сказать, что мы видим, как он старается, сколько сил прилагает для благополучия семьи. Но нельзя. Кто я ему? Все мое право – сидеть вот так, молча, поддерживая безвольно и со стороны, позволяя себе лишь то, что позволяет он. Может, он спутал меня с покойной женой в усталом забытьи?
Через несколько минут он опомнился, отпустил мою руку и выговорил:
– Прости, совсем расклеился с этим расширением производства. Я не доставил тебе неудобства?
– Нет, совсем нет. – Играть ханжу и лицемерку я не собиралась. Если ему необходимо чье-то покорное участие, то почему не мне его предоставить? Учитывая, сколько он сделал для своей русской служанки. Поэтому добавила:
– Если вам нужна будет поддержка, вы всегда можете рассчитывать на меня. Ведь я ваш друг… Надеюсь.
Он усмехнулся, глядя на свои руки. Горькой усмешкой, как мне показалось.
– Да, вы мой друг, Люси. Не сомневайтесь, – немного отстраненно произнес он. – Итак, как прошел день? Как дела с мальчиками? Что сказали на собрании?
– Все х-хорошо, – споткнулась я на вранье. Но, черт! Даже если бы заранее не решила молчать, увидев его, все равно, не призналась бы. Не этому Себастьяну – полуживому, выжатому до последней капли. – Во всяком случае, ничего такого, с чем я не смогла бы справиться. – Все же природная правдивость не дала солгать окончательно, особенно под его пристальным взглядом. Но я тут же поспешила перевести тему:
– А скажите, что планируется на День рождения Артюра? Ведь, наверное, мероприятие будет, друзья соберутся… Я чем-то могу помочь?
После недолгого молчания Себастьян тяжело вздохнул:
– Да, и здесь мне придется просить тебя о помощи. Я забронировал на вечер среды через неделю футбольное поле в спортивном комплексе. Хотел устроить там вечеринку и товарищеский матч для Артюра, Симона и их приятелей. Но в понедельник вынужден уехать в командировку. Вернусь перед самым праздником, за несколько часов. Люси, – он поднял голову и взглянул на меня глубокими глазами. В них читалось извинение пополам с тревогой. – Я не успеваю подготовить праздник самостоятельно.
– Конечно! Обязательно все устрою, вы мне только объясните, что делать, – заверила я босса.
Облегчение мужчины было слишком заметно, а я удивилась: неужели он думал, что ему откажут?
– На выходных мы обсудим с Артюром меню, узнаю, чего он хочет, и постараюсь по возможности оставить заказы в магазинах. Вам нужно все забрать и отвезти накануне праздника одноразовую посуду, украшения и сладости, которые не требуют хранения в холодильнике. А там служащие все подготовят. Я позвонил Сесиль. Она готова помочь и обеспечить транспортом.
– О, было бы здорово, – я немного струхнула, представляя, как на автобусе пытаюсь допереть все оснащение на окраину города, где располагался спортивный центр. Учитывая, что я в той стороне только на машине раньше проезжала. И то мимо.
– Тогда договорились? Спасибо огромное. Эти субботу и воскресенье ты можешь быть свободна. Я не поеду завтра в офис и проведу все выходные с детьми. В понедельник отвезу в школу и улечу ближе к обеду в Китай.
– В Китай? – переспросила я.
– Да, мы хотим открыть там производственный филиал и купить завод. Перед советом директоров еду собрать все сведения по рентабельности, энергетических, ресурсных и потребительских особенностях края, об экологии и географическом положении. В общем, неинтересно, скучно, но необходимо.
– Понятно, – кивнула я, пытаясь мысленно представить весь масштаб проблем, которые хозяину приходится ежедневно решать на работе. С экономикой, планированием, маркетингом и представлением о любом производстве в целом я не дружу от слова «совсем». Поэтому то, чем занимается месье Аркур, для меня словно волшебство, когда из ничем не примечательной шляпы достают живого кролика. Причем не в сказке, а в реальной жизни.
Себастьян встал из-за стола, оттаяв, потрепал меня по макушке, как ребенка или собачку, и улыбнулся:
– Иди уж спать, крошка. Понятно ей…
Скованно пожелала спокойной ночи и послушной девочкой отправилась к себе.
Неделя без Себастьяна оказалась довольно трудной, но я мысленно запретила себе раскисать. Ведь с самого начала он предупреждал о долгих командировках, и я знала, что весь дом останется на мне. На время его отсутствия перебралась в гостевую спальню на верхнем этаже большого дома. Хозяин оставил наличные деньги на расходы и перевел дополнительную сумму на карточку. Договорился с Жюльет, что с утра она приезжает пораньше и отвозит нас в школу.
