– Передам, не сомневайся! – Хозяйка облизнула сухие губы и крепко сжала в кулак смятые бумажки.
Саша молча пошла на выход. Надеюсь, им хватит на пропой. Эти деньги мать дала ей на аксессуары к платью.
«Придется соврать, что украли в маршрутке или потеряла, – подумала она, ничуть не стыдясь своего обмана. – Если эти скоты напьются так, что не тронут Ваню, может смогу изменить дальнейшую судьбу».
Поздно вечером, не выдержав переживаний, позвонила Стасову.
– Привет! – раздался в трубке его мягкий басок. – Что-то случилось?
– Нет! Просто я соскучилась и захотела услышать твой голос. Спокойной ночи, – дрожащим от волнения голосом произнесла Саша.
– Я тоже соскучился и рад тебя слышать. Отдыхай, моя маленькая! – ласково сказал Иван и отключился.
Остаток дня Саша потратила на усердное перелистывание учебников. В комнату несколько раз заходила мать, увидев дочь, обложенную книгами, удалялась, бормоча под нос: «Какая муха её укусила?» Забежали Римма с Элиной похвастаться покупками. Перебивая друг друга, рассказывали о походе по магазинам, демонстрировали сережки, колье, заколки. Александра осмотрела их приобретения, нехотя хвалила.
«Когда же они выдохнуться и перестанут болтать? – злилась Саша. – Элина во всём полагается на Римму. Интересно, какая она на самом деле? Я не обращала на неё внимания потому, что Эля никогда не высказывала своего мнения и всегда служила тенью Петровой. Она для меня осталась безликой, а я не замечала этого».
– А что ты купила? С нами не пошла, хочешь отличиться? – ревниво заметила Римма.
– Я или потеряла деньги, или их вытащили в маршрутке, – сообщила Саша, глядя честными глазами на стоящую в дверях мать.
– Как ты могла?! Любовалась каким-нибудь облачком в небе, разинув рот! – рассердилась Ольга Вадимовна. – Я не миллионерша, если ты думаешь, что снова дам денег, то ошибаешься!
– Мама не волнуйся, моя вина и я готова пойти без украшений, – спокойно сказала дочь.
Женщина остолбенела, не зная, как реагировать. Потом недоверчиво хмыкнула:
– Это что-то новенькое. Ну-ну…
Саша проводила взглядом растерянную мать и повернулась к подругам.
– Девочки, у меня голова раскалывается. Хочу пораньше лечь спать.
– Правда, пойдешь без бижутерии, просто в платье? – удивилась Римма.
– Ты это сказала так, будто я собираюсь отправиться на выпускной голой, – улыбнулась Александра.
– Саш, с тобой всё в порядке? Что-то в тебе изменилось? – Элина заинтересованно посмотрела на неё.
– Всё хорошо! Давайте я провожу вас, – она недвусмысленно выпроваживала подруг.
«Наконец-то они ушли, – облегченно вздохнула Саша и отправилась в ванную комнату готовиться ко сну.
Поздно ночью она по привычке протянула руку в сторону прикроватной тумбочки за стаканом воды. Провела по чему-то прохладному и лохматому. В ужасе подпрыгнула на кровати. Ночника на месте тоже не оказалось. Зажмурила глаза и медленно открыла их, привыкая к полумраку. В окно, не задернутое ночными шторами, светила луна.
«Бог мой! Я забыла, это же моя спальня в родительском доме».
На тумбочке стоял её любимый цветок – розовый «бальзамин». Ночника в этой комнате просто не существовало. Для чтения вечером служила настольная лампа.
Саша отправилась на кухню, попила воды. Из приоткрытой двери родительской спальни доносился громкий сердитый шепот матери.
«Дежавю. Я уже слышала их разговор однажды ночью»
– Сережа, с дочерью что-то случилось! Ты заметил, она кардинально изменилась за одну ночь? Будто стала другим человеком. Спрятала мягкие игрушки в шкаф, не пошла в магазин с подругами. А ещё я видела: ей не хотелось с ними разговаривать. Только позавчера я еле разогнала их по домам, не могли наговориться, а сегодня Сашка откровенно скучала. Дочь что-то скрывает!
– Не выдумывай, девочка стала взрослой, а мы не заметили.
– Объяснила: мол потеряла или украли деньги. Боюсь всё серьезнее. По-моему, что-то случилось, и виноват в этом Стасов! Думаю, наша дочь беременна. Он все-таки сломал ей жизнь! Говорила я тебе: нужно гнать его поганой метлой от нашего дома!
Александра усмехнулась, дальше не стала слушать стенания матери, пошла досыпать.
Утром за завтраком Ольга Вадимовна выглядела плохо. Красные глаза, усталый вид выдавали бессонную ночь. Она не собиралась разводить дипломатию с дочерью, спросила её в лоб:
– Ты беременна?
Саша, ожидавшая сначала упреков, потом примеров, какая жизнь ожидает рано родивших девушек, без профессии и образования, поперхнулась чаем. Откашлявшись, с трудом произнесла:
– Насчет беременности не волнуйтесь – я девственница.
Теперь пришла очередь поперхнуться матери. Красный, как рак отец хлопал её по спине.
«Опытная девственница», – подумала Саша.
Девушка встала раньше родителей, вымыла голову, подсушила волосы феном и еле удержалась от макияжа. Раньше она не красилась в школу.
«Неужели я увижу Стасова?»
В классе с удовольствием разглядывала одноклассников. Немного подзабыла, как они выглядели раньше. Пыталась унять волнение и не могла. Ладони вспотели, сердце выпрыгивало из грудной клетки. Наконец Иван появился на пороге класса. Александра забыла: какое ошеломляющее впечатление он производил на неё! Она не отрывала от него влюблённых глаз.
«Я вытерплю всё, ни за что больше с ним не расстанусь!»
Стасов прошел к её столу, наклонившись, чмокнул в щёку и прошептал:
– Кто это соскучился?
– Я! – ответила она охрипшим голосом. И не заметила, как удивлённо распахнулись его глаза: Иван впервые уловил в её голосе страсть.
После школы он, как всегда, пошел провожать её домой. В запасе у них был только один час, потом он отправлялся на работу. Они говорили ни о чём. Саша еле выталкивала из себя слова, мечтая об одном: «Поцелуй меня! Я столько лет не касалась твоих губ».
В парке они присели на лавочку. Стасов наконец решил её поцеловать. Ответный взрыв эмоций с её стороны насторожил парня.
– Саша, что случилось? Ты как будто прощаешься со мной!
– Нет, не прощаюсь, а встретилась. Я тебя никогда не отпущу. – Слёзы покатились по щекам девушки.
Стасов нахмурился: «Она говорила и поступала непривычно для него».
Он снимал слезинки с её щек губами, приговаривая:
– Это я тебя не отпущу. Мне пора бежать. – Он на мгновение крепко прижал к себе девушку. – Будь умницей.
Дома её встретила злая мать.
– Почему ты не на работе? – удивилась Александра.
– В обеденный перерыв я зашла к портнихе и узнала: ты изменила фасон платья, не посоветовавшись со мной.
– И поэтому ты ушла с работы? – улыбнулась дочь.
– Домой я шла через парк и видела тебя со Стасовым…
– И… – невольно покраснела Саша.
– Вы целовались, как ненормальные, и ты ещё врешь родителям, что между вами ничего не было!
Дочь молчала.
– Даже если и так – недолго осталось! Ты понимаешь, что гробишь свою жизнь? Это моё последнее предупреждение: или ты оставляешь этого сына алкоголиков или придется тебе поступать на заочное отделение и работать, голубушка!
«Понятно, время и место финального разговора поменялось», – вздохнула Саша.
– Нечего вздыхать и закатывать глазки! Все серьёзно. Родители Стасова – алкаши, а брат – уголовник. Догадываешься, какая жизнь тебя ждет? Наши знакомые не пустят его даже на порог. Я не желаю внуков с испорченными генами! – кричала, уже не сдерживаясь, мать.
«Удивительно, но мне страшно, как раньше, и хочется уступить матери, – разозлилась на себя Александра. – Она волнуется за меня, хочет мне счастья. Но я-то знаю теперь, в чем это самое счастье заключается».
– Постой, ты не удивлена. Знала о его семье?
Саша кивнула.
– Чего улыбаешься, как придурочная? – Спокойствие дочери действовало на Ольгу Вадимовну, как красная тряпка на быка. – Ты слышала: никакой помощи, никаких денег, никакого платья и выпускного бала, – голос матери сорвался.
«А про выпускной бал раньше речи не было», – отметила девушка.
– Мама, перестань нервничать. Иван не похож на родителей. Он другой, чтобы выжить работает с шестого класса, кто ещё способен так поступать? Ваня держит слово, данное отцу, и он ответственнее многих в его годы!
– Ты поешь ему дифирамбы, но от родословной не уйти. Уверена, что он не сопьется?
– Стасов натерпелся от всего, что связано со спиртным, и я уверена в нем.
– Я тебе своё слово сказала. Стасова в моем доме не будет! – Кожа на лице матери приобрела свекольный цвет.
«Она доведет себя до инфаркта!» – перепугалась Саша и попыталась как можно спокойнее сказать:
– Дай ему шанс.
– Нет! А ты если не одумаешься – будешь всего сама добиваться! – пригрозила женщина.
«Боже, как страшно произнести эти слова», – промелькнуло в голове Александры.
– Мама, я люблю его! А на выпускной бал могу пойти в школьной форме. И ещё я твердо решила на экономиста учиться не буду. Поеду в Ростов поступать на искусствоведа.
«Вот чем мне понравилось заниматься. Я поняла это, работая в антикварном магазине».
– Тебе, мама, придется смириться – это моя жизнь, не твоя!
– Ах, не моя! Не жди от нас с отцом помощи!
– Ты уже грозила этим, – разозлилась дочь. – Мама, ты ведь тоже была молодой, и сейчас ещё не старая, почему не хочешь понять меня? Не нужно ссориться.
– Ты не знаешь жизни и не разбираешься в людях. Мой родительский долг подсказать, что для тебя лучше. – Она начала нервно поправлять волосы.
– Мне семнадцать лет! – Саша вздрогнула, вспомнив, что недавно ей было тридцать. – Да пойми ты меня. Без Ивана я буду несчастна!
– Ой, только вот этого не надо, таких, как он, вагон и маленькая тележка…
– Я все решила…
– Посмотрим, решила она. Соплячка! Поглядим, как ты будешь учиться и работать!
Ольга Вадимовна швырнула на стол кружку с недопитым чаем. Александра посмотрела на стол: коричневые лужицы растеклись по лакированной поверхности.
«Здорово мать распсиховалась. С её аккуратностью так поступать с дорогой мебелью…»
На следующий день они снова гуляли в парке. Саша старалась держать себя в руках, она почти привыкла и уже ощущала себя юной девушкой. Ей хотелось сказать Стасову, что больше нет нужды скрывать от неё правду о семье. На соседней аллее она увидела Никиту. Юноша стоял у мольберта.
– Давай подойдём, – обрадовалась Александра. – Посмотрим, что он сейчас рисует.
При виде их Игнатов улыбнулся.
– Привет, ребята, гуляете. А у меня сегодня ничего не получается, – пожаловался он. – Я мазила и бездарь!
– Нет, Ники, ты хороший художник. Твои полотна будут обладать волшебством. А ещё у тебя будет своя картинная галерея и мастерская с высокими стрельчатыми окнами.
– Ты так уверена во мне? – удивился Игнатов. – Даже мою мечту озвучила. Как только догадалась?
– Угадала. И да, я уверена в тебе. Считай это пророчеством, но твердо знаю, так и будет.
Повеселевший Никита взял кисть в руку.
Стасов как всегда спешил на работу. У дома Александры они попрощались.
– Саш, ты какая-то другая – второй день.
– Четвертый, – поправила его девушка. – Я, наконец, повзрослела. И ещё не волнуйся насчет своих родителей, их и правда, не выбирают. Тебе нечего стыдиться!
Иван побледнел.
– Никита сказал?
– Нет. Сама случайно узнала, но это не меняет моего отношения к тебе. Я горжусь тобой! – Она глядела ему в лицо, поэтому не просто увидела, а почувствовала, как в душе Вани тает ледяной ком из боли и страха. А его глаза загораются радостью. – Я никогда не покину тебя! И ты пообещай мне, что всегда будешь рядом! – Саша смутилась: получилось немного пафосно, и спрятала вспыхнувшее лицо у него на груди.
– Ты для меня всё – обещаю быть с тобой отныне и навсегда! Дождёшься меня из армии? – прошептал он в её макушку. Что-то странное промелькнуло в его глазах, неясное воспоминание или затаённая боль. Необычный, неприятный сон приснился ему ночью, будто он жил без Саши много лет. Воспоминание промелькнуло и пропало. Лицо Ивана осветилось счастьем.
Саша улыбнулась. На её щеках заиграли, так любимые им ямочки.
– Всего два года? Конечно! Впереди вся жизнь!
Саша молча пошла на выход. Надеюсь, им хватит на пропой. Эти деньги мать дала ей на аксессуары к платью.
«Придется соврать, что украли в маршрутке или потеряла, – подумала она, ничуть не стыдясь своего обмана. – Если эти скоты напьются так, что не тронут Ваню, может смогу изменить дальнейшую судьбу».
Поздно вечером, не выдержав переживаний, позвонила Стасову.
– Привет! – раздался в трубке его мягкий басок. – Что-то случилось?
– Нет! Просто я соскучилась и захотела услышать твой голос. Спокойной ночи, – дрожащим от волнения голосом произнесла Саша.
– Я тоже соскучился и рад тебя слышать. Отдыхай, моя маленькая! – ласково сказал Иван и отключился.
Остаток дня Саша потратила на усердное перелистывание учебников. В комнату несколько раз заходила мать, увидев дочь, обложенную книгами, удалялась, бормоча под нос: «Какая муха её укусила?» Забежали Римма с Элиной похвастаться покупками. Перебивая друг друга, рассказывали о походе по магазинам, демонстрировали сережки, колье, заколки. Александра осмотрела их приобретения, нехотя хвалила.
«Когда же они выдохнуться и перестанут болтать? – злилась Саша. – Элина во всём полагается на Римму. Интересно, какая она на самом деле? Я не обращала на неё внимания потому, что Эля никогда не высказывала своего мнения и всегда служила тенью Петровой. Она для меня осталась безликой, а я не замечала этого».
– А что ты купила? С нами не пошла, хочешь отличиться? – ревниво заметила Римма.
– Я или потеряла деньги, или их вытащили в маршрутке, – сообщила Саша, глядя честными глазами на стоящую в дверях мать.
– Как ты могла?! Любовалась каким-нибудь облачком в небе, разинув рот! – рассердилась Ольга Вадимовна. – Я не миллионерша, если ты думаешь, что снова дам денег, то ошибаешься!
– Мама не волнуйся, моя вина и я готова пойти без украшений, – спокойно сказала дочь.
Женщина остолбенела, не зная, как реагировать. Потом недоверчиво хмыкнула:
– Это что-то новенькое. Ну-ну…
Саша проводила взглядом растерянную мать и повернулась к подругам.
– Девочки, у меня голова раскалывается. Хочу пораньше лечь спать.
– Правда, пойдешь без бижутерии, просто в платье? – удивилась Римма.
– Ты это сказала так, будто я собираюсь отправиться на выпускной голой, – улыбнулась Александра.
– Саш, с тобой всё в порядке? Что-то в тебе изменилось? – Элина заинтересованно посмотрела на неё.
– Всё хорошо! Давайте я провожу вас, – она недвусмысленно выпроваживала подруг.
«Наконец-то они ушли, – облегченно вздохнула Саша и отправилась в ванную комнату готовиться ко сну.
Поздно ночью она по привычке протянула руку в сторону прикроватной тумбочки за стаканом воды. Провела по чему-то прохладному и лохматому. В ужасе подпрыгнула на кровати. Ночника на месте тоже не оказалось. Зажмурила глаза и медленно открыла их, привыкая к полумраку. В окно, не задернутое ночными шторами, светила луна.
«Бог мой! Я забыла, это же моя спальня в родительском доме».
На тумбочке стоял её любимый цветок – розовый «бальзамин». Ночника в этой комнате просто не существовало. Для чтения вечером служила настольная лампа.
Саша отправилась на кухню, попила воды. Из приоткрытой двери родительской спальни доносился громкий сердитый шепот матери.
«Дежавю. Я уже слышала их разговор однажды ночью»
– Сережа, с дочерью что-то случилось! Ты заметил, она кардинально изменилась за одну ночь? Будто стала другим человеком. Спрятала мягкие игрушки в шкаф, не пошла в магазин с подругами. А ещё я видела: ей не хотелось с ними разговаривать. Только позавчера я еле разогнала их по домам, не могли наговориться, а сегодня Сашка откровенно скучала. Дочь что-то скрывает!
– Не выдумывай, девочка стала взрослой, а мы не заметили.
– Объяснила: мол потеряла или украли деньги. Боюсь всё серьезнее. По-моему, что-то случилось, и виноват в этом Стасов! Думаю, наша дочь беременна. Он все-таки сломал ей жизнь! Говорила я тебе: нужно гнать его поганой метлой от нашего дома!
Александра усмехнулась, дальше не стала слушать стенания матери, пошла досыпать.
Утром за завтраком Ольга Вадимовна выглядела плохо. Красные глаза, усталый вид выдавали бессонную ночь. Она не собиралась разводить дипломатию с дочерью, спросила её в лоб:
– Ты беременна?
Саша, ожидавшая сначала упреков, потом примеров, какая жизнь ожидает рано родивших девушек, без профессии и образования, поперхнулась чаем. Откашлявшись, с трудом произнесла:
– Насчет беременности не волнуйтесь – я девственница.
Теперь пришла очередь поперхнуться матери. Красный, как рак отец хлопал её по спине.
«Опытная девственница», – подумала Саша.
Девушка встала раньше родителей, вымыла голову, подсушила волосы феном и еле удержалась от макияжа. Раньше она не красилась в школу.
«Неужели я увижу Стасова?»
В классе с удовольствием разглядывала одноклассников. Немного подзабыла, как они выглядели раньше. Пыталась унять волнение и не могла. Ладони вспотели, сердце выпрыгивало из грудной клетки. Наконец Иван появился на пороге класса. Александра забыла: какое ошеломляющее впечатление он производил на неё! Она не отрывала от него влюблённых глаз.
«Я вытерплю всё, ни за что больше с ним не расстанусь!»
Стасов прошел к её столу, наклонившись, чмокнул в щёку и прошептал:
– Кто это соскучился?
– Я! – ответила она охрипшим голосом. И не заметила, как удивлённо распахнулись его глаза: Иван впервые уловил в её голосе страсть.
После школы он, как всегда, пошел провожать её домой. В запасе у них был только один час, потом он отправлялся на работу. Они говорили ни о чём. Саша еле выталкивала из себя слова, мечтая об одном: «Поцелуй меня! Я столько лет не касалась твоих губ».
В парке они присели на лавочку. Стасов наконец решил её поцеловать. Ответный взрыв эмоций с её стороны насторожил парня.
– Саша, что случилось? Ты как будто прощаешься со мной!
– Нет, не прощаюсь, а встретилась. Я тебя никогда не отпущу. – Слёзы покатились по щекам девушки.
Стасов нахмурился: «Она говорила и поступала непривычно для него».
Он снимал слезинки с её щек губами, приговаривая:
– Это я тебя не отпущу. Мне пора бежать. – Он на мгновение крепко прижал к себе девушку. – Будь умницей.
Дома её встретила злая мать.
– Почему ты не на работе? – удивилась Александра.
– В обеденный перерыв я зашла к портнихе и узнала: ты изменила фасон платья, не посоветовавшись со мной.
– И поэтому ты ушла с работы? – улыбнулась дочь.
– Домой я шла через парк и видела тебя со Стасовым…
– И… – невольно покраснела Саша.
– Вы целовались, как ненормальные, и ты ещё врешь родителям, что между вами ничего не было!
Дочь молчала.
– Даже если и так – недолго осталось! Ты понимаешь, что гробишь свою жизнь? Это моё последнее предупреждение: или ты оставляешь этого сына алкоголиков или придется тебе поступать на заочное отделение и работать, голубушка!
«Понятно, время и место финального разговора поменялось», – вздохнула Саша.
– Нечего вздыхать и закатывать глазки! Все серьёзно. Родители Стасова – алкаши, а брат – уголовник. Догадываешься, какая жизнь тебя ждет? Наши знакомые не пустят его даже на порог. Я не желаю внуков с испорченными генами! – кричала, уже не сдерживаясь, мать.
«Удивительно, но мне страшно, как раньше, и хочется уступить матери, – разозлилась на себя Александра. – Она волнуется за меня, хочет мне счастья. Но я-то знаю теперь, в чем это самое счастье заключается».
– Постой, ты не удивлена. Знала о его семье?
Саша кивнула.
– Чего улыбаешься, как придурочная? – Спокойствие дочери действовало на Ольгу Вадимовну, как красная тряпка на быка. – Ты слышала: никакой помощи, никаких денег, никакого платья и выпускного бала, – голос матери сорвался.
«А про выпускной бал раньше речи не было», – отметила девушка.
– Мама, перестань нервничать. Иван не похож на родителей. Он другой, чтобы выжить работает с шестого класса, кто ещё способен так поступать? Ваня держит слово, данное отцу, и он ответственнее многих в его годы!
– Ты поешь ему дифирамбы, но от родословной не уйти. Уверена, что он не сопьется?
– Стасов натерпелся от всего, что связано со спиртным, и я уверена в нем.
– Я тебе своё слово сказала. Стасова в моем доме не будет! – Кожа на лице матери приобрела свекольный цвет.
«Она доведет себя до инфаркта!» – перепугалась Саша и попыталась как можно спокойнее сказать:
– Дай ему шанс.
– Нет! А ты если не одумаешься – будешь всего сама добиваться! – пригрозила женщина.
«Боже, как страшно произнести эти слова», – промелькнуло в голове Александры.
– Мама, я люблю его! А на выпускной бал могу пойти в школьной форме. И ещё я твердо решила на экономиста учиться не буду. Поеду в Ростов поступать на искусствоведа.
«Вот чем мне понравилось заниматься. Я поняла это, работая в антикварном магазине».
– Тебе, мама, придется смириться – это моя жизнь, не твоя!
– Ах, не моя! Не жди от нас с отцом помощи!
– Ты уже грозила этим, – разозлилась дочь. – Мама, ты ведь тоже была молодой, и сейчас ещё не старая, почему не хочешь понять меня? Не нужно ссориться.
– Ты не знаешь жизни и не разбираешься в людях. Мой родительский долг подсказать, что для тебя лучше. – Она начала нервно поправлять волосы.
– Мне семнадцать лет! – Саша вздрогнула, вспомнив, что недавно ей было тридцать. – Да пойми ты меня. Без Ивана я буду несчастна!
– Ой, только вот этого не надо, таких, как он, вагон и маленькая тележка…
– Я все решила…
– Посмотрим, решила она. Соплячка! Поглядим, как ты будешь учиться и работать!
Ольга Вадимовна швырнула на стол кружку с недопитым чаем. Александра посмотрела на стол: коричневые лужицы растеклись по лакированной поверхности.
«Здорово мать распсиховалась. С её аккуратностью так поступать с дорогой мебелью…»
На следующий день они снова гуляли в парке. Саша старалась держать себя в руках, она почти привыкла и уже ощущала себя юной девушкой. Ей хотелось сказать Стасову, что больше нет нужды скрывать от неё правду о семье. На соседней аллее она увидела Никиту. Юноша стоял у мольберта.
– Давай подойдём, – обрадовалась Александра. – Посмотрим, что он сейчас рисует.
При виде их Игнатов улыбнулся.
– Привет, ребята, гуляете. А у меня сегодня ничего не получается, – пожаловался он. – Я мазила и бездарь!
– Нет, Ники, ты хороший художник. Твои полотна будут обладать волшебством. А ещё у тебя будет своя картинная галерея и мастерская с высокими стрельчатыми окнами.
– Ты так уверена во мне? – удивился Игнатов. – Даже мою мечту озвучила. Как только догадалась?
– Угадала. И да, я уверена в тебе. Считай это пророчеством, но твердо знаю, так и будет.
Повеселевший Никита взял кисть в руку.
Стасов как всегда спешил на работу. У дома Александры они попрощались.
– Саш, ты какая-то другая – второй день.
– Четвертый, – поправила его девушка. – Я, наконец, повзрослела. И ещё не волнуйся насчет своих родителей, их и правда, не выбирают. Тебе нечего стыдиться!
Иван побледнел.
– Никита сказал?
– Нет. Сама случайно узнала, но это не меняет моего отношения к тебе. Я горжусь тобой! – Она глядела ему в лицо, поэтому не просто увидела, а почувствовала, как в душе Вани тает ледяной ком из боли и страха. А его глаза загораются радостью. – Я никогда не покину тебя! И ты пообещай мне, что всегда будешь рядом! – Саша смутилась: получилось немного пафосно, и спрятала вспыхнувшее лицо у него на груди.
– Ты для меня всё – обещаю быть с тобой отныне и навсегда! Дождёшься меня из армии? – прошептал он в её макушку. Что-то странное промелькнуло в его глазах, неясное воспоминание или затаённая боль. Необычный, неприятный сон приснился ему ночью, будто он жил без Саши много лет. Воспоминание промелькнуло и пропало. Лицо Ивана осветилось счастьем.
Саша улыбнулась. На её щеках заиграли, так любимые им ямочки.
– Всего два года? Конечно! Впереди вся жизнь!
