Ищейка прошел вперёд, принюхался: книги, рукописи, фолианты, папки. Завернул в следующий проход: комоды, ящики, коробки. Дальше шли сундуки: сваленные в них рулоны нагоняли тоску. И-и-и… нашёл! Еле уловимый запах был похож на тончайшую ажурную нить, висел в воздухе, манил. Нить убегала вперед, вела дальше, за дубовые шкафы, поворачивала, извиваясь, и растекалась по столу, неизвестно как затерявшемуся среди полок и комодов.
Керм осмотрел стол и недовольно оскалился: все листы были разрисованы, испещрены пометками и схемами; тут же лежали доклады на закупку продуктов и расходники. Что вор искал здесь? Нашёл ли? Одна копна, ничего не понятно!
Стук каблуков разлетелся по архиву. Эхо подхватило звук и разнесло по зале.
– Керм?
Её запах он почувствовал на несколько ударов сердца быстрее, чем мозг узнал голос – Жанна, девчонка из Весёлого дома. И что ей понадобилось во дворце?
– Керм?.. Я замучилась тебя искать.
– Нашла. Поздравляю. – Ищейка продолжил осматривать документы, не особо надеясь на успех. – Что ты здесь делаешь?
– Сестра работает на кухне. – Будто извиняясь за столь неуважаемую должность, пропела Жанна. – Мне охрана сказала, что ты где-то внизу.
Керм неопределенно хмыкнул.
– Мы не закончили… Я бы хотела…
Ищейка обернулся.
Жанна всегда умела эффектно появляться. Вот и сейчас она опустилась на один из столов, раздвинула ноги, откинулась на руки. Хороша как ни посмотри. Только Керм застыл не из-за позы (и не в такие ставил!), скорее, из-за внешности гостьи.
– Что ты сделала? – Вдруг охрипшим голосом спросил он.
– Магомаска. Нравится?
Нравится? Да он… тут так сразу и… Эм-м…
Длинные черные волосы, карие глаза, ямочки на щеках, пухлые губы.
Его нос и разум кричали об обмане, но глаза видели совсем другое, – её! Ту девчонку, что предложила ему дружбу, ту, что отвергала его ухаживания. Ту, которая никогда не хотела его! А сейчас она сидела перед ним на столе, раздвинув ноги. Без белья, Тьма задери!
– Иди ко мне…
– Ж-ж… Жанна, ты пожалеешь…
– Вот и проверим.
Разум отключился.
Керм шагнул вперёд. Мелькнула мысль остановиться, отвернуться.
Мелькнула и пропала.
Сердце грохотало в груди. Зрение изменилось: он будто стоял в туннеле и единственное, что видел – её. На столе. С раздвинутыми ногами.
Ещё шаг.
Она молчала. Словно боялась его спугнуть. Просто смотрела и улыбалась.
Где-то внутри сжался комок горечи, – а если отвернётся? Если снова его отвергнет?
– Иди ко мне. – Она протянула к нему руку. Воздух возмущенно встрепенулся, волной обрушился на ищейку: цветочное масло, миндаль, хна. Разум прояснился. И пришла злость – глухая, черная, тоскливая. Это. Не. Она.
А впрочем, какая разница?!
Керм развязал шнуровку на ширинке. Заметил, как недовольно наморщила носик Жанна, и нехорошо улыбнулся: а на что ты надеялась? Ты – не Она! Рывком подтянул девчонку к себе, задрал подол и ворвался в теплое податливое тело. Без поцелуев, без ласк, без нежности, только сильные удары и свирепый рык неконтролируемой похоти. Он знал, что делал ей больно, но остановиться не мог. Это было наказание. За то, что посмела быть похожей на другую. За то, что была не ею!
– КЕРМ!
Эхо подхватило вопль и унесло дальше по коридору. Ищейка сдернул Жанну со стола, развернул спиной, силой наклонил, прижал к столу. Потому что не хотел видеть её лицо. Потому что хотел наказать.
– Да-а!!! – Она царапала стол, извивалась, то зажималась, то наоборот начинала бешено двигать бедрами.
Так себе наказание получалось. Неправильное какое-то.
Он почувствовал, когда она закончила, – сначала будто окаменела, застонала, затем расслабилась и чуть не сползла на пол. Пришлось придерживать. Это в планы не входило. И ловить на себе счастливый затуманенный взгляд удовлетворенной женщины тоже. Зато себя ищейка наказал уже во второй раз: удовольствия он так и не получил. Возбуждение осталось, но… всё просто, – это была не она.
– Керм?..
– Уходи. – Ищейка отступил, завязал ширинку и, не глядя на девчонку, зашагал к выходу из архива.
В паху пульсировала боль. В душе тоже. Надо что-то делать с Белиндой. Выкидывать её из головы. Из сердца. Срочно. Как быть с «глаз долой» – пока непонятно. Она же уже в печёнке сидит, все мысли только о ней, дышать без неё и то плохо получается! Еще немного и он станет импот… даже думать о таком страшно!
Как возвращался к покоям короля, Керм помнил плохо. Бездумно шагал, чеканя шаг, пока мысли бились ранеными птицами. Выхода нет. Идей нет. Ответов тоже нет. Есть только ком из проблем, который только растёт. Он не может решить ни одну задачу, не травмировав окружающих. Единственный способ отвлечься – сосредоточиться на чём-то одном, например, на хитром воришке.
Да, это хорошая идея, он будет решать проблемы медленно и по очереди.
Стражники при его приближении выпрямились, подобрались. Алебарды взлетели в воздух, приветствуя ищейку короля. Дверь открылась, и Керма тут же прибило не только облаком ароматов, но и внешним видом самого художника: Величество восседал посередине комнаты верхом на пуфике и придирчиво осматривал холст, натянутый на деревянные козлы. Из одежды на короле был лишь пекарский передник. С кисточки, зажатой в зубах, щедро капала красная краска. И прямо на острые голые колени.
Как развидеть теперь этот натюрморт?!
– Фто уфнал? – улыбнулся король, не отвлекаясь от созерцания шедевра. Сама картина была повернута к окну, потому Керм имел счастье не видеть её во всей красе.
– Мне нужно время. Соберу больше информации, тогда выясню…
– Скучно. – Король вытащил изо рта кисточку, провел тыльной стороной ладони по лбу, убирая прядь волос и оставляя на коже след красной краски, и, подумав, кивнул. – Выясняй. Чего тебе от меня надо? Разрешения? Разрешаю.
– Я покину Йиландер на несколько дней.
– Покидай. Но! – Величество взмахнул кистью, оттопырил мизинчик и томно продолжил. – За Купол – ни-ни…
– Ваше Вел…
– Всё. Картину не покажу. Сам увидишь, когда закончу.
Керм почтительно склонил голову и вышел в коридор: невозможно общаться с королем, просто невозможно! Он как ребенок, запертый в теле взрослого мужчины, и концентрация у него такая же. С другой стороны, не надо следовать этикету, носить церемониальные одежды стаи и вспоминать многочисленные хвалебные титулы, прежде чем обратиться к главе государства. Плюс? Плюс.
Итак, маленькими шагами:
- для начала вызвать главу охраны, рассказать о проникновении;
Вызвал. Рассказал. Глава выслушал, посерел, побелел, схватился за сердце и умчался. Только начищенные до блеска подошвы сапог сверкали.
- разработать план по увеличению дозоров и обновлению охранных амулетов с тайной стражей;
Разработали. Записали. Стража осмотрела фронт работ, нецензурно восторгнулась и запросила помощь в виде стаи. Стая согласилась (лишний раз утереть нос тайникам приятно).
Парни заучили новые вводные и потопали искать шпиона и предателя, втайне надеясь, что тот шпион окажется обычной служанкой, позарившейся на безделушку короля. Особенно старалась стая, – потом же целый год смеяться можно над тайниками, которых девчонка вокруг носа обвела!
Керм в такое чудо не верил. Не будет обычная служанка так хитро заметать следы, да и такой возможности у неё попросту нет. Ведь подделать запах амулетом невозможно, ищейка унюхал бы канифоль сразу же. Нет, этот аромат был на воре, впитался в его кожу и волосы. И то, что Керм никак не мог его идентифицировать, означало одно, – вор был не местный, он пришел в Йиландер и, судя по всему, уже давно смылся.
Керм провозился во дворце до самого вечера, – отправлял донесения в ковен; Когда предупредил стаю о поездке, поделился мыслями об архиве, – вор что-то искал, теперь нужно выяснить, что именно и нашёл ли.
Когда солнце почти коснулось горизонта, пришлось принять факт: как ни крути, а домой вернуться придется. Если повезёт, он проскользнёт в кабинет и до отъезда не увидит Белинду.
Если очень, очень повезёт.
Дорога заняла меньше времени, чем он рассчитывал. Хотел неспешно прогуляться по цветущим улочкам, а вместо этого задумался и срезал путь через парк. Спрятаться тоже не получилось, как и проскользнуть в кабинет, – с Белиндой он столкнулся прямо на лестнице. Ведьма глянула на него снизу вверх своими большими глазищами, вручила корзину с продуктами и прошла на кухню. Теперь главное идти за ней молча и сохранять невозмутимый вид. Просто поставить покупки и после запереться в кабинете. Не смотреть ей в глаза, не вспоминать Жанну.
– Что случилось? По глазам вижу. – Не выдержала ведьма. – Да поставь ты уже эту корзину! Случилось что?
Ищейка лишь небрежно пожал плечами:
– С чего взяла? Всё нормально.
– Нормально? – Белинда прищурилась, сложила руки на груди и нежно пропела. – А ну в глаза смотри! В глаза смотри! Рассказывай.
– Воришка во дворец пробрался. Ищем.
Керм предпринял попытку сбежать, но недооценил изворотливость Белинды: девчонка буквально ринулась ему наперерез, изогнулась, спасая бедро от удара об стол, и в мгновение ока оказалась прямо перед ним:
– Ке-ерм?
– Что-о?
– Твои бесстыжие глаза мне врут.
– Ой ли?
– Рассказывай.
– А, может, я не хочу… – начал было Керм, но потом понял, что рубить надо сразу и резко, – отпиливать и жалеть себя намного больнее. – Не хочу хвастаться, с какой шикарной женщиной встретился сегодня во дворце. Такой ответ тебя устроит?
Ведьма несколько раз моргнула. Недовольно дёрнула уголком рта.
– Мне всё равно. – Наконец определилась она. – Просто помни, что одежду после своих побед стираешь сам.
– Эту одежду проще выкинуть.
Так себе забота, – выкидывать, чтобы не заставлять её стирать. Но на данный момент, это всё, что он мог.
Только ведьма поняла его ответ как-то по-другому. В её карих глазах вспыхнул огонь. В его, впрочем, тоже. Он чувствовал себя виноватым, и вина сжирала его изнутри, подпитывала огонь ярости. Это было ошибкой! Но она была так похожа на неё… Черт, такое гадкое чувство, будто он воспользовался Белиндой, пока та спала.
– Что, до такой степени измазгались, что теперь только на выброс? Бешеная тётка попалась?
– Не понял?!
– Извращенец! – Взвилась ведьма.
– Согласен. – Покорно кивнул Керм. И тут же встрепенулся. – Ты о чем?
– Бабник!
– Тут в точку, да.
– Изменщик!
– А вот тут мимо. – Ледяным голосом заметил Керм.
– Ты не одной юбки не пропускаешь! Думаешь, все твои девчонки рады, что ты ими пользуешься? Ты заставляешь их страдать, разбиваешь сердца!
– Страданием это не назовешь, конечно…
– Керм?!
– Они знают, на что идут, Белинда. С чего ты вдруг завелась?
– Ты.. Ты…
– Кто я? – Прошипел ищейка, теряя контроль. – Ну? Кто я? Мужчина, который хочет забыться? Забыть тебя?
– Да что с тобой не так?
– Похоже, ты мне сейчас расскажешь.
– Я?! Да ты заваливаешь в койку каждую юбку!
– Уж прям каждую?
– Да! Ты был в «Старом притоне»?
– Чего? Зачем мне идти в таверну на отшибе?
– Змея подколодная тебя ждет, поди, а ты не торопишься!
– Белинда. Белинда? – Прикрикнул Керм, с трудом сохраняя хладнокровие. – О чём ты? Почему злишься?
– Я?.. – Ведьма вдруг замолчала, откашлялась, возвращая силу охрипшему от крика голосу, и спокойно продолжила. – Погадала на тебя, сорвалась. Прости.
– Погад?... Чего? На меня?
– У нас гости.
– Белинда!
– Это маг.
О, как же захотелось выругаться! Но вместо этого ищейка коротко взвыл и покорно пошел за ведьмой к двери – гости же.
Он несколько раз был свидетелем тому, как она наводит морок. И каждый раз впадал в ступор, любуясь магией ведьмы, – магией сильной, живой, чистой. Так не похожей на сокрушительную Тьму некромантов или неукротимый Огонь демонов. Ведь Белинда черпала силу от самой природы.
Магия ведьм – слабая магия, но очень, очень опасная в своей изворотливости, потому что только ведьма могла использовать в ведовстве сразу все стихии. Изящное лезвие против топора, – прямого удара не выдержит, но может незаметно всадить проклятие в спину.
Вот и сейчас, повинуясь призыву, девушку обняло облако, сотканное из тумана. И тут же начало рассеиваться, обнажая морок: морщинистое лицо милой полной старушки, седые волосы, придерживаемые платком. На ногах – вязаные носки и пушистые тапки, кожаные штаны, рубаха с металлическими вставками, широкий шипованный ремень.
Пять ударов сердца и перед ним уже стояла всеми обожаемая Ба, – добрая старушка, у которой всегда припрятаны в кармане вкусные пирожки для «её мальчиков». В одной руке она держала платок, в другой метлу. Потому что никогда не знаешь, придётся вытирать кровь с костяшек пальцев или подметать пол от грязи, налипшей на сапоги гостей.
Дверь открылась.
Боевой маг Йиландера приветливо склонил голову.
В лицо Керма пахнуло знакомым ароматом канифоли и ванили, – Диаз, старый друг. И следом потоком пронеслись запахи протухшей органики, лесной липы, тины, крови и… Керм выгнул бровь, – ай, Бродяга, ай, хулиган, и Белинда обвиняет его в беспорядочных связях? Пусть посмотрит на этого шалуна в маске!
– Мальчик мой! – Расплылась в улыбке Ба и, обняв гостя, наградила его парой крепких ударов ладонью по спине. Натужно скрипнула броня.
Как ведьма распознавала парней, Керм не понимал. Даже он различал их только по запаху, – маски надежно закрывали лица. Видимо, у ведьмы был свой секрет. Или она пользовалась его уловкой: если всех называть «моими мальчиками», не ошибешься.
– Ба. – Диаз осторожно обнял ведьму и еле заметно выдохнул. Керм часто ловил у парней эти вздохи благодарности после объятий с Ба, – ведьма будто делилась с ними своей силой и защитой, делилась осторожно, ненавязчиво. Каждый из её мальчиков, переступая порог, будто оказывался …дома. И они это чувствовали.
– Бродяга мой, – заглянула в глаза магу старушка. – Рада видеть. Пирожки готовы.
– Спасибо, Ба. – Диаз перешагнул порог. – Это Эми.
Эми, значит. Керм посмотрел на девчонку и так ошалел, что забыл принюхаться. Это что с ней такое случилось, черт возьми?
Мокрая, грязная, с расцарапанными коленками и ладонями, в волосах земля и водоросли, платье вымазано то ли в земле, то ли в глине.
– Бедная девочка! – Всплеснула руками старушка.
– Спасибо. – Неуверенно согласилась гостья.
– Бродяга. – Очнулся Керм. Не стоит пялиться на спутницу Диаза, вдруг у этих студентов мода сейчас такая – носить… вот это.
– Керм. – Откликнулся Диаз и пожал протянутую ему руку. – Эми, Керм – ищейка короля и мой друг. Керм, это Эми.
– О! – Эми сделала вид, что восхитилась. Или поразилась так, что не смогла достойно отреагировать на его должность.
Было бы неплохо, будь это первый вариант, – надоело слышать заискивающие речи.
– Рад знакомству, – едва склонил голову Керм.
Диаз рисковал, – привёл в дом чужака. Его личность знают не все даже в ковене, а при близком общении Эми может запомнить его движения, голос, привычки и опознать в нём боевого мага, когда он будет без маски. Любовь лишила Бродягу мозгов?
Эми зашла в дом и завертела головой, жадно осматривая обстановку. Керм сразу же уловил запах канифоли и сладковато-приторные нотки любопытства, – какая любознательная девочка. И хорошо ладит с амулетами и артефактами, если судить по микроскопическим ожогам от паяльника на коже рук. Стало стыдно за ворох инструментов у стены, а лабораторные колбы он давно должен был перенести в кабинет. Всё руки не доходят.
Керм осмотрел стол и недовольно оскалился: все листы были разрисованы, испещрены пометками и схемами; тут же лежали доклады на закупку продуктов и расходники. Что вор искал здесь? Нашёл ли? Одна копна, ничего не понятно!
Стук каблуков разлетелся по архиву. Эхо подхватило звук и разнесло по зале.
– Керм?
Её запах он почувствовал на несколько ударов сердца быстрее, чем мозг узнал голос – Жанна, девчонка из Весёлого дома. И что ей понадобилось во дворце?
– Керм?.. Я замучилась тебя искать.
– Нашла. Поздравляю. – Ищейка продолжил осматривать документы, не особо надеясь на успех. – Что ты здесь делаешь?
– Сестра работает на кухне. – Будто извиняясь за столь неуважаемую должность, пропела Жанна. – Мне охрана сказала, что ты где-то внизу.
Керм неопределенно хмыкнул.
– Мы не закончили… Я бы хотела…
Ищейка обернулся.
Жанна всегда умела эффектно появляться. Вот и сейчас она опустилась на один из столов, раздвинула ноги, откинулась на руки. Хороша как ни посмотри. Только Керм застыл не из-за позы (и не в такие ставил!), скорее, из-за внешности гостьи.
– Что ты сделала? – Вдруг охрипшим голосом спросил он.
– Магомаска. Нравится?
Нравится? Да он… тут так сразу и… Эм-м…
Длинные черные волосы, карие глаза, ямочки на щеках, пухлые губы.
Его нос и разум кричали об обмане, но глаза видели совсем другое, – её! Ту девчонку, что предложила ему дружбу, ту, что отвергала его ухаживания. Ту, которая никогда не хотела его! А сейчас она сидела перед ним на столе, раздвинув ноги. Без белья, Тьма задери!
– Иди ко мне…
– Ж-ж… Жанна, ты пожалеешь…
– Вот и проверим.
Разум отключился.
Керм шагнул вперёд. Мелькнула мысль остановиться, отвернуться.
Мелькнула и пропала.
Сердце грохотало в груди. Зрение изменилось: он будто стоял в туннеле и единственное, что видел – её. На столе. С раздвинутыми ногами.
Ещё шаг.
Она молчала. Словно боялась его спугнуть. Просто смотрела и улыбалась.
Где-то внутри сжался комок горечи, – а если отвернётся? Если снова его отвергнет?
– Иди ко мне. – Она протянула к нему руку. Воздух возмущенно встрепенулся, волной обрушился на ищейку: цветочное масло, миндаль, хна. Разум прояснился. И пришла злость – глухая, черная, тоскливая. Это. Не. Она.
А впрочем, какая разница?!
Керм развязал шнуровку на ширинке. Заметил, как недовольно наморщила носик Жанна, и нехорошо улыбнулся: а на что ты надеялась? Ты – не Она! Рывком подтянул девчонку к себе, задрал подол и ворвался в теплое податливое тело. Без поцелуев, без ласк, без нежности, только сильные удары и свирепый рык неконтролируемой похоти. Он знал, что делал ей больно, но остановиться не мог. Это было наказание. За то, что посмела быть похожей на другую. За то, что была не ею!
– КЕРМ!
Эхо подхватило вопль и унесло дальше по коридору. Ищейка сдернул Жанну со стола, развернул спиной, силой наклонил, прижал к столу. Потому что не хотел видеть её лицо. Потому что хотел наказать.
– Да-а!!! – Она царапала стол, извивалась, то зажималась, то наоборот начинала бешено двигать бедрами.
Так себе наказание получалось. Неправильное какое-то.
Он почувствовал, когда она закончила, – сначала будто окаменела, застонала, затем расслабилась и чуть не сползла на пол. Пришлось придерживать. Это в планы не входило. И ловить на себе счастливый затуманенный взгляд удовлетворенной женщины тоже. Зато себя ищейка наказал уже во второй раз: удовольствия он так и не получил. Возбуждение осталось, но… всё просто, – это была не она.
– Керм?..
– Уходи. – Ищейка отступил, завязал ширинку и, не глядя на девчонку, зашагал к выходу из архива.
В паху пульсировала боль. В душе тоже. Надо что-то делать с Белиндой. Выкидывать её из головы. Из сердца. Срочно. Как быть с «глаз долой» – пока непонятно. Она же уже в печёнке сидит, все мысли только о ней, дышать без неё и то плохо получается! Еще немного и он станет импот… даже думать о таком страшно!
Как возвращался к покоям короля, Керм помнил плохо. Бездумно шагал, чеканя шаг, пока мысли бились ранеными птицами. Выхода нет. Идей нет. Ответов тоже нет. Есть только ком из проблем, который только растёт. Он не может решить ни одну задачу, не травмировав окружающих. Единственный способ отвлечься – сосредоточиться на чём-то одном, например, на хитром воришке.
Да, это хорошая идея, он будет решать проблемы медленно и по очереди.
Стражники при его приближении выпрямились, подобрались. Алебарды взлетели в воздух, приветствуя ищейку короля. Дверь открылась, и Керма тут же прибило не только облаком ароматов, но и внешним видом самого художника: Величество восседал посередине комнаты верхом на пуфике и придирчиво осматривал холст, натянутый на деревянные козлы. Из одежды на короле был лишь пекарский передник. С кисточки, зажатой в зубах, щедро капала красная краска. И прямо на острые голые колени.
Как развидеть теперь этот натюрморт?!
– Фто уфнал? – улыбнулся король, не отвлекаясь от созерцания шедевра. Сама картина была повернута к окну, потому Керм имел счастье не видеть её во всей красе.
– Мне нужно время. Соберу больше информации, тогда выясню…
– Скучно. – Король вытащил изо рта кисточку, провел тыльной стороной ладони по лбу, убирая прядь волос и оставляя на коже след красной краски, и, подумав, кивнул. – Выясняй. Чего тебе от меня надо? Разрешения? Разрешаю.
– Я покину Йиландер на несколько дней.
– Покидай. Но! – Величество взмахнул кистью, оттопырил мизинчик и томно продолжил. – За Купол – ни-ни…
– Ваше Вел…
– Всё. Картину не покажу. Сам увидишь, когда закончу.
Керм почтительно склонил голову и вышел в коридор: невозможно общаться с королем, просто невозможно! Он как ребенок, запертый в теле взрослого мужчины, и концентрация у него такая же. С другой стороны, не надо следовать этикету, носить церемониальные одежды стаи и вспоминать многочисленные хвалебные титулы, прежде чем обратиться к главе государства. Плюс? Плюс.
Итак, маленькими шагами:
- для начала вызвать главу охраны, рассказать о проникновении;
Вызвал. Рассказал. Глава выслушал, посерел, побелел, схватился за сердце и умчался. Только начищенные до блеска подошвы сапог сверкали.
- разработать план по увеличению дозоров и обновлению охранных амулетов с тайной стражей;
Разработали. Записали. Стража осмотрела фронт работ, нецензурно восторгнулась и запросила помощь в виде стаи. Стая согласилась (лишний раз утереть нос тайникам приятно).
Парни заучили новые вводные и потопали искать шпиона и предателя, втайне надеясь, что тот шпион окажется обычной служанкой, позарившейся на безделушку короля. Особенно старалась стая, – потом же целый год смеяться можно над тайниками, которых девчонка вокруг носа обвела!
Керм в такое чудо не верил. Не будет обычная служанка так хитро заметать следы, да и такой возможности у неё попросту нет. Ведь подделать запах амулетом невозможно, ищейка унюхал бы канифоль сразу же. Нет, этот аромат был на воре, впитался в его кожу и волосы. И то, что Керм никак не мог его идентифицировать, означало одно, – вор был не местный, он пришел в Йиландер и, судя по всему, уже давно смылся.
Керм провозился во дворце до самого вечера, – отправлял донесения в ковен; Когда предупредил стаю о поездке, поделился мыслями об архиве, – вор что-то искал, теперь нужно выяснить, что именно и нашёл ли.
Когда солнце почти коснулось горизонта, пришлось принять факт: как ни крути, а домой вернуться придется. Если повезёт, он проскользнёт в кабинет и до отъезда не увидит Белинду.
Если очень, очень повезёт.
Дорога заняла меньше времени, чем он рассчитывал. Хотел неспешно прогуляться по цветущим улочкам, а вместо этого задумался и срезал путь через парк. Спрятаться тоже не получилось, как и проскользнуть в кабинет, – с Белиндой он столкнулся прямо на лестнице. Ведьма глянула на него снизу вверх своими большими глазищами, вручила корзину с продуктами и прошла на кухню. Теперь главное идти за ней молча и сохранять невозмутимый вид. Просто поставить покупки и после запереться в кабинете. Не смотреть ей в глаза, не вспоминать Жанну.
– Что случилось? По глазам вижу. – Не выдержала ведьма. – Да поставь ты уже эту корзину! Случилось что?
Ищейка лишь небрежно пожал плечами:
– С чего взяла? Всё нормально.
– Нормально? – Белинда прищурилась, сложила руки на груди и нежно пропела. – А ну в глаза смотри! В глаза смотри! Рассказывай.
– Воришка во дворец пробрался. Ищем.
Керм предпринял попытку сбежать, но недооценил изворотливость Белинды: девчонка буквально ринулась ему наперерез, изогнулась, спасая бедро от удара об стол, и в мгновение ока оказалась прямо перед ним:
– Ке-ерм?
– Что-о?
– Твои бесстыжие глаза мне врут.
– Ой ли?
– Рассказывай.
– А, может, я не хочу… – начал было Керм, но потом понял, что рубить надо сразу и резко, – отпиливать и жалеть себя намного больнее. – Не хочу хвастаться, с какой шикарной женщиной встретился сегодня во дворце. Такой ответ тебя устроит?
Ведьма несколько раз моргнула. Недовольно дёрнула уголком рта.
– Мне всё равно. – Наконец определилась она. – Просто помни, что одежду после своих побед стираешь сам.
– Эту одежду проще выкинуть.
Так себе забота, – выкидывать, чтобы не заставлять её стирать. Но на данный момент, это всё, что он мог.
Только ведьма поняла его ответ как-то по-другому. В её карих глазах вспыхнул огонь. В его, впрочем, тоже. Он чувствовал себя виноватым, и вина сжирала его изнутри, подпитывала огонь ярости. Это было ошибкой! Но она была так похожа на неё… Черт, такое гадкое чувство, будто он воспользовался Белиндой, пока та спала.
– Что, до такой степени измазгались, что теперь только на выброс? Бешеная тётка попалась?
– Не понял?!
– Извращенец! – Взвилась ведьма.
– Согласен. – Покорно кивнул Керм. И тут же встрепенулся. – Ты о чем?
– Бабник!
– Тут в точку, да.
– Изменщик!
– А вот тут мимо. – Ледяным голосом заметил Керм.
– Ты не одной юбки не пропускаешь! Думаешь, все твои девчонки рады, что ты ими пользуешься? Ты заставляешь их страдать, разбиваешь сердца!
– Страданием это не назовешь, конечно…
– Керм?!
– Они знают, на что идут, Белинда. С чего ты вдруг завелась?
– Ты.. Ты…
– Кто я? – Прошипел ищейка, теряя контроль. – Ну? Кто я? Мужчина, который хочет забыться? Забыть тебя?
– Да что с тобой не так?
– Похоже, ты мне сейчас расскажешь.
– Я?! Да ты заваливаешь в койку каждую юбку!
– Уж прям каждую?
– Да! Ты был в «Старом притоне»?
– Чего? Зачем мне идти в таверну на отшибе?
– Змея подколодная тебя ждет, поди, а ты не торопишься!
– Белинда. Белинда? – Прикрикнул Керм, с трудом сохраняя хладнокровие. – О чём ты? Почему злишься?
– Я?.. – Ведьма вдруг замолчала, откашлялась, возвращая силу охрипшему от крика голосу, и спокойно продолжила. – Погадала на тебя, сорвалась. Прости.
– Погад?... Чего? На меня?
– У нас гости.
– Белинда!
– Это маг.
О, как же захотелось выругаться! Но вместо этого ищейка коротко взвыл и покорно пошел за ведьмой к двери – гости же.
Он несколько раз был свидетелем тому, как она наводит морок. И каждый раз впадал в ступор, любуясь магией ведьмы, – магией сильной, живой, чистой. Так не похожей на сокрушительную Тьму некромантов или неукротимый Огонь демонов. Ведь Белинда черпала силу от самой природы.
Магия ведьм – слабая магия, но очень, очень опасная в своей изворотливости, потому что только ведьма могла использовать в ведовстве сразу все стихии. Изящное лезвие против топора, – прямого удара не выдержит, но может незаметно всадить проклятие в спину.
Вот и сейчас, повинуясь призыву, девушку обняло облако, сотканное из тумана. И тут же начало рассеиваться, обнажая морок: морщинистое лицо милой полной старушки, седые волосы, придерживаемые платком. На ногах – вязаные носки и пушистые тапки, кожаные штаны, рубаха с металлическими вставками, широкий шипованный ремень.
Пять ударов сердца и перед ним уже стояла всеми обожаемая Ба, – добрая старушка, у которой всегда припрятаны в кармане вкусные пирожки для «её мальчиков». В одной руке она держала платок, в другой метлу. Потому что никогда не знаешь, придётся вытирать кровь с костяшек пальцев или подметать пол от грязи, налипшей на сапоги гостей.
Дверь открылась.
Боевой маг Йиландера приветливо склонил голову.
В лицо Керма пахнуло знакомым ароматом канифоли и ванили, – Диаз, старый друг. И следом потоком пронеслись запахи протухшей органики, лесной липы, тины, крови и… Керм выгнул бровь, – ай, Бродяга, ай, хулиган, и Белинда обвиняет его в беспорядочных связях? Пусть посмотрит на этого шалуна в маске!
– Мальчик мой! – Расплылась в улыбке Ба и, обняв гостя, наградила его парой крепких ударов ладонью по спине. Натужно скрипнула броня.
Как ведьма распознавала парней, Керм не понимал. Даже он различал их только по запаху, – маски надежно закрывали лица. Видимо, у ведьмы был свой секрет. Или она пользовалась его уловкой: если всех называть «моими мальчиками», не ошибешься.
– Ба. – Диаз осторожно обнял ведьму и еле заметно выдохнул. Керм часто ловил у парней эти вздохи благодарности после объятий с Ба, – ведьма будто делилась с ними своей силой и защитой, делилась осторожно, ненавязчиво. Каждый из её мальчиков, переступая порог, будто оказывался …дома. И они это чувствовали.
– Бродяга мой, – заглянула в глаза магу старушка. – Рада видеть. Пирожки готовы.
– Спасибо, Ба. – Диаз перешагнул порог. – Это Эми.
Эми, значит. Керм посмотрел на девчонку и так ошалел, что забыл принюхаться. Это что с ней такое случилось, черт возьми?
Мокрая, грязная, с расцарапанными коленками и ладонями, в волосах земля и водоросли, платье вымазано то ли в земле, то ли в глине.
– Бедная девочка! – Всплеснула руками старушка.
– Спасибо. – Неуверенно согласилась гостья.
– Бродяга. – Очнулся Керм. Не стоит пялиться на спутницу Диаза, вдруг у этих студентов мода сейчас такая – носить… вот это.
– Керм. – Откликнулся Диаз и пожал протянутую ему руку. – Эми, Керм – ищейка короля и мой друг. Керм, это Эми.
– О! – Эми сделала вид, что восхитилась. Или поразилась так, что не смогла достойно отреагировать на его должность.
Было бы неплохо, будь это первый вариант, – надоело слышать заискивающие речи.
– Рад знакомству, – едва склонил голову Керм.
Диаз рисковал, – привёл в дом чужака. Его личность знают не все даже в ковене, а при близком общении Эми может запомнить его движения, голос, привычки и опознать в нём боевого мага, когда он будет без маски. Любовь лишила Бродягу мозгов?
Эми зашла в дом и завертела головой, жадно осматривая обстановку. Керм сразу же уловил запах канифоли и сладковато-приторные нотки любопытства, – какая любознательная девочка. И хорошо ладит с амулетами и артефактами, если судить по микроскопическим ожогам от паяльника на коже рук. Стало стыдно за ворох инструментов у стены, а лабораторные колбы он давно должен был перенести в кабинет. Всё руки не доходят.
