Однако факт оставался фактом: она там была и игнорировать ее наличие было просто невозможно. Тем более, что глядя на нее вообще было весьма сомнительно, что хоть кто-то может ее вообще игнорировать.
Девушка едва доходила своей золотой макушкой до подбородка недоброго молодца. Тонкая, словно статуэтка и с неожиданно богатым содержимым вышитого лифа своего нежно-розового сарафана. Личико сердечком было украшено румянцем в тон платью. Нереально огромные, насыщенно-синие глаза в окружении неожиданно черных, как смоль, густых, загнутых ресниц ярко сияли под изящно изогнутыми соболиными бровями, а чуть влажные губки бантиком буквально манили к поцелую легким изгибом полуулыбки, намекая, что лишь только они, вторя природной смешливости, разойдутся в настоящем смехе, как персиковые щечки украсятся и интригующими ямочками.
Девушка поражала не только исключительной красотой, но и манящей, ни чем не приукрашенной добротой и открытостью. А грация, которую она умудрялась сохранять даже будучи подвешанной к Бессмертному, вообще наводила на мысль, что касаться своими ножками земной поверхности ей не обязательно и парить над полом и вовсе ее нормальное состояние.
Доброго вечера, красавицы- своим глубоким, вибрирующим голосом протянул Кощей, останавливаясь перед концом стола и обводя воздух, поверх голов собравшихся скучающим, безразличным взглядом.
- Здрав буде, царь Кощей- хором отозвались девушки, кивая головами с хорошо отлаженной синхронностью.
- …не кашляй!- раздался во внезапно возникшей тишине мой певучий голосок и все замерли, медленно поворачивая головы в мою сторону.
А что я? Я просто с ними заранее же не репетировала! Вот и получилось, как получилось. Но, вообще, обычно именно так эту фразу же и заканчивают? Правда?
Однако, судя по всему, присутствующие эту присказку не знали. Потому что лица, обращенные ко мне, выражали целый сонм эмоций- от испуга, удивления и осуждения ( это девушки), до нарастающей ярости и брезгливости ( это Его Злодейство, само собой). А потом, когда осуждать и злиться молча уже просто не позволяла затянувшаяся пауза, воздух разрезал холодный вопрос последнего:
- Почему она здесь сидит?
И снова повисла неловкая тишина.
Оно и понятно- никто отвечать Кощею не собирался. Царевны, справедливо, не считали себя ответственными за мое появление или отсутствие за столом. Слуги, появившиеся в трапезной, едва было объявлено о прибытии царя, вообще делали вид, что они мебель. А я, как-то, немного обалдела от злодейской наглости и грубости, а потому просто хлопала своими серо-голубыми глазками, в поисках подходящих, но не матных слов.
Посему, так и не дождавшись ответа, Бессмертный стряхнул со своего локтя обескураженную красавицу и, всем своим видом выражая смертельную угрозу, подошел к трону во главе стола:
- Я спросил, почему. Она. Здесь.Сидит- сухо печатая слова, снова произнес он, не сводя с меня взгляда неожиданно янтарно-желтых, слегка светящихся глаз.
Девушки испуганно вжали головы в плечи. Несчастные слуги замаскировались под резные подпорные столбы, украшавшие трапезную. А я, наконец, отмерла от шока, вызванного беспрецедентным хамством своего идеала и, скрипя зубами, отозвалась:
- А где ей еще сидеть, по Вашему?
- Мне все равно. Хоть в своей горнице, как изначально и повелось- не меняя тона и не сводя с меня своих совиных глаз ответил Кощей- Но не по праву руку от меня за столом царским!
- А где было накрыто, там я и уселася- огрызнулась я, неприятно удивленная его нежеланием делить со мной соседство, да еще и так открыто прилюдно высказанным.
- На тебя, Настасья Берендеевна, уж поди седмицу как не накрывают- нехорошо ухмыльнулся мужчина- Кому обед со мной не мил, того не неволю. Поди, откушай, что Бог послал у себя в горнице.
- А не пошел бы ты, добрый молодец…да по грибы, по ягоды- зашипела я, привставая с места и подаваясь вперед, не в силах терпеть такое отношение.
Нет, по идее, мне бы гордо встать и выйти. Я никому себя тоже не навязываю! Но в данном конкретном случае мне вот позарез надо было испробовать все способы отыскать помощника и вернуться на историческую Родину, так сказать. Так что, пришлось наступить на горло собственной спесивой гордости и вместо того, чтобы молча удалиться, вслух предложить ему удавиться:
- Коли тебе так оно надо, иди да сам у себя в спальне простынку пожуй. А мне и тут хорошо! Не с конем, чай, брехаешь- то! Царская дочка перед тобой! Куда ходить да где трапезничать я сама решаю! А коли на смотрины позвал- изволь уважение проявить! Сам меня зазвал- сам и потчуй гостью по-доброму!
Присутствующие слаженно ахнули. У кого-то упал на пол серебряный ставец со щами и чеканная крышка звучно покатилась по полу.
- Да как ты смеешь…- зашипел мне в ответ Бессмертный, с такой силой сжимая в пальцах серебреную двузубую вилку, порывисто схваченную из расшитого шелком става под приборы, что она погнулась.
И тут, словно по волшебству, в трапезной поднялся ветер. Попадали на беленую скатерть серебряные кубки, разметало по полу расписные корчики и ковши. В зале потемнело, будто солнце, еще миг назад висевшее красным шаром за окном, испугавшись, упало за горизонт, погружая землю в ночь, минуя сумерки.
Девушки синхронно побледнели и сжались в две кучки на своих лавках. Метнулись к дверям расторопные слуги. Заскулили-завыли под окнами дворовые псы.
- Уничтожу…- проскрипел зубами злодей, еще больше заводясь от того, что я так и продолжала молча стоять перед ним, замерев ледяной статуей и не отводя от его желтых глаз своего взгляда.
На самом деле, я просто оторопела от ужаса, только сейчас, казалось, наконец осознавая, что все это взаправду. Что передо мной не выдуманный сказочный персонаж, а реальное зло в человеческом обличии, наделенное бессмертием и неземной властью. Способное одним своим словом стереть в порошок и разметать по полю. Повелевающее тьмой и светом, не знающее страха и жалости…
Но давящийся яростью царь этого не знал. Он просто видел перед собой упорно отказывающуюся повиноваться царевну, которая позволила себе проявить неуважение к его могуществу. И я бы рада была отмереть, завизжать и пасть в ноги исходящему злостью маньяку, да вот паралич, который охватил все мое дрожащее тело, не позволял мне даже вздохнуть и моргнуть, не то что проявить хоть какие-то эмоции, кроме тех, что успели намертво застыть на моем лице, все больше выбешивая злодея.
- Смерть тебе пришла безвременная- уже буквально прошелестел пеплом Бессмертный, глаза которого, вдруг засветились холодным, лимонным светом и начал медленно поднимать руку.
«Ну, вот и все! Похоже, мне конец!»- мелькнуло в моей голове, покуда насмерть перепуганный чертик, явно приложивший свою когтистую лапу к моему несвоевременному хамству, спешно паковал узелок и покидал мое левое плечо.
И тут, словно поток свежей воды в напитанной сухим зноем степи, раздался чистый, хрустальный голосок:
- Остановись, царь Кощей! Не губи девицу! Дай слово молвить!
Ветер стих так же внезапно, как появился за минуту до этого. Еще мгновение Кощей бездушным изваянием стоял передо мной, не отводя мерцающих желтых глаз от моего лица, а затем он моргнул и, устало прикрыв глаза, словно преодолевая себя в угоду нормам приличия, медленно произнес:
- Слушаю тебя, Василиса…Любмировна.
Мимолетная пауза перед отчеством девушки, однако, не укрылась от моего внимания. Сразу стало понятно, что мужчина привык величать красавицу куда как интимнее, не по-батюшке. И, как ни странно, но даже в этот эпический момент данный нюанс неприятно царапнул мое самолюбие, не давая сконцентрироваться на благодарности вовремя подавшей голос царевне.
- По незнанию Настасья царевна такие речи ведет, да по недоумию- ласково зажурчала тем временем Василиса Прекрасная, торопливо подходя к жениху и кладя ему нежную ручку на локоть- От одиночества да страдания и горе не беда, горемычной сталося. Прости неразумную, царь Кощей. Авось в доброте да тепле она оттает да образумится! И собака не со злобы кусается, а с испугу токма. А уж чтобы красна девица роду царского такие речи вела… На душе ее не спокойно, боль-тоска разъедает сердце девичье. Пожалей ее, мой сердечный друг! Дай в любви людской отогреться.
И все снова слаженно посмотрели на меня, которая, к слову, так и продолжала стоять столбом перед Бессмертным. Опять-таки, посмотрели с целым перечнем непередаваемых выражений на своих разнообразных лицах: кто-то с недовольством и осуждением, кто-то с надеждой и еще не прошедшим испугом, а кто-то с откровенным недоверием и уже намертво приклеившейся брезгливостью на длинном, не по-русски гладко выбритом недобром лице.
А я что? Я обвела взглядом собравшихся, которые уделяли мне так много своего драгоценного внимания за один-то вечер, и уверенно крякнула:
- Да!
- Что да?- тут же начал заводиться по-новой Кощей.
- Бедная я, разнесчастная- пожала я плечами- Никто меня не любит, никто меня не хочет. Пойду я во садочек…
- Не надо во садочек- вдруг дернулся Бессмертный, резко выдыхая и обреченно махая на меня рукой- Сиди уже. Потчевайся, чем Бог послал. Да спасибо скажи Василисе Любомировне…
- Благодарствую, Василиса Любомировна- тут же послушно перебила я царя, отвешивая с высоты своего козявочного роста поклон в пояс и тут же звучно прикладываясь лбом о дубовый стол.
Все дружно поморщились, а Василиса даже тихо охнула, покраснев и попытавшись кинуться ко мне.
- Оно и видно, что по недоумию…-проворчал Кощей, жестом останавливая сердобольную девушку и кривясь в лице- Откель уму взяться, коли его о столы вышибло? Ладно. Давайте вечерять. А вы, девицы красавицы- обратился он к царевнам, занимающим скамью напротив меня, покуда я, шипя от боли, потирала свой предельно ушибленный лоб- А ну подвиньтесь, голубоньки. Дайте место подле меня Василисушке.
- Не надо, царь-батюшка- отчаянно покраснев, промямлила Василиса, начиная теребить кончик своей нереально-длинной золотой косы- Я вон там, с краешку присяду.
Но Елена Премудрая, не удостаивая несчастную даже взглядом, уже молча подвинула Ольгу Васильевну. А, следом за ней, пришлось сдвинуться и сидящей с краю Марье Радимовне, к которой уже успел метнуться прислужник с новым прибором, чаркой и полным парадным ставом.
- Вот и ладно- совершенно не заботясь тем, насколько некрасиво это было по отношению к царевнам, проронил Кощей и тут же довольно упал на собственный трон- Ну, красавицы, Богу помолимся да с молитвою к трапезе!
И началась вечеря.
Вот если бы не неприятный инцидент в начале банкета, я бы, наверное, вообще зашлась восторгом. Уж что-что, а покушать я люблю! Особенно так вкусно и разнообразно! А так, я обиженно дулась, как мышь на крупу и невнятно отламывала кусочки чего придется, не особенно осознавая вкус потребляемых блюд.
Чего тут только не было! Одной рыбы было видом пять, и это только тех, что были мной опознаны! И царский осетр, и речная форель. И севрюга и камбала. И окуньки в сметане. А дичь? И перепелки тебе и лесные голуби, и фазан, прям с хвостом, и лебедь, каким-то невероятным образом запечный прямо с перьями! В отдельных блюдах стояли горы разнообразных каш, предлагаемых в качестве гарнира. Радовали глаз свежей зеленью редис, огурца и зеленый лук…
Откровенно говоря, остро не хватало картошки. Но тут большой реверанс моему образованию- прежде чем шокировать незнакомыми названиями Марьяну царевну, оказавшуюся моей недовольной соседкой по столу, я вовремя вспомнила, что Петра Первого еще не родили и даже не запланировали, а, значит, никакой картошки на Руси и в помине нет. Как и горячо мной любимых помидорок. Но уж не мне придираться- и так вон икру черную ложкой ем.
В кубок мне любезно подливали золотистый взвар из яблок с малиной. Хотя, большинство девушек, предпочитали медовый квас из запотевшего расписного кувшина, в которым обходил стол виночерпий.
Не скажу, что трапезничали молча. Где-то у стены, в неприметном алькове, извлекал нежную трель из гуслей невидимый глазу музыкант. Девушки за столом тихо переговаривались друг с другом. А Его Беззаконие показательно и в пол-оборота развернулся к Василисе, умудряясь в процессе еды теребить ее тонкие пальчики и поливать сиропом комплиментов ее пылающие огнем ушки.
Меня отсутствие внимания никак не трогало. Я все еще переваривала демонстрацию волшебной силы Кощея и пыталась справиться с дрожью в коленках, которая все никак не хотела проходить. А посему, неожиданное замечание рыжей Марьяны даже не сразу расслышала:
- Ну что? Отбила жениха-то?- язвительно фыркнула она, уделяя усиленное внимание перепелке на своей тарелке.
- Что?- не сразу поняла я.
- Кощея, говорю, охмурила прямо?- не унималась курносая зараза- Ну как тебе жених? Не пропало желание за него с Василисой-то побороться?
- Может и не пропало- процедила я, искренне надеясь не привлекать внимание к нашему разговору- А тебе-то что?
- Мне-то ничего- хихикнула вредная царевна- А только смотрю показала ты себя во всей красе! Так и знала я, что добром твое явление не кончится!
- Да что ты пристала-то ко мне!- шепотом вспылила я, махнув рукой и уронив при этом свой кубок со взваром на белую скатерть- Ой…
- Вот то-то и «ой»- скривила губы Марьяна- Один ущерб от тебя. Да недобря.
- Это я то недобрая?- начала закипать я, доведенная и произошедшим ужасом в начале трапезы, и упорным докапываением до меня еще недавно не знакомой царевны- Слушай, отстань лучше от меня, по-хорошему, раз я злая такая. А то, не равен час, узнаешь, какая я, когда злой бываю.
- Угрожаешь мне, Настасья Берендеевна?- сверкнув глазами, азартно ухмыльнулась Марьяна.
- Угомонись, Марьяна Яромировна- вдруг холодно, с другой стороны стола уронила Елена, не поднимая при этом спокойных глаз от своей тарелки- Иди вон, лучше, прибаутку покажи честному пиру. Али запамятовала, что твоя сегодня очередь?
- А что у вас происходит, подруженьки?- тихо прошептала Василиса, распахивая свои невероятные синие глаза и только сейчас замечая, что что-то пропустила.
- Не бери в голову, Василисушка- тут же проворковал Кощей, показательно целуя пальчики краснеющей царевне- Девушки прибаутками балуются. Силой меряются.
- Было бы с кем меряться- фыркнула рыжая.
- А ты продолжи и узнаешь…- прошептала я.
- Марьяна!- уже тверже произнесла Елена, поднимая свои ледяные очи на задиру.
- Иду уже- буркнула та и поднялась из-за стола- Царь Кощей, позволь пир честной развлечь! Побасенку веселую показать.
- Покажи, коль изволишь- величественно кивнул Бессмертный, откидывая на спинку- А мы полюбопытствуем!
Марьяна тут же ловко выбралась из-за стола и, отвесив покори в пол-пояса, вышла из трапезной. Видимо, готовиться к номеру самодеятельности.
- Что-ж ты, Настасья царевна? Сама помощи просила, а сама врагов наживаешь?- едва слышно обронила Елена Премудрая, безэмоционально глядя на меня своими льдистыми глазами.
- Нет у меня врагов. И не будет, имейте в виду- спокойно отозвалась я, встречаясь уверенным взглядом с царевной и тут же натыкаясь на внимательный и задумчивый взгляд других, не менее холодных желтых глаз.
- Интересно молвишь, царевна- медленно проговорил Кощей- А коли враги, все-таки, да появятся?
Но я, твердо помня собственный план по завоеванию всеобщей любви и понимания, столь необходимых мне для возвращения домой, только ухмыльнулась.
Девушка едва доходила своей золотой макушкой до подбородка недоброго молодца. Тонкая, словно статуэтка и с неожиданно богатым содержимым вышитого лифа своего нежно-розового сарафана. Личико сердечком было украшено румянцем в тон платью. Нереально огромные, насыщенно-синие глаза в окружении неожиданно черных, как смоль, густых, загнутых ресниц ярко сияли под изящно изогнутыми соболиными бровями, а чуть влажные губки бантиком буквально манили к поцелую легким изгибом полуулыбки, намекая, что лишь только они, вторя природной смешливости, разойдутся в настоящем смехе, как персиковые щечки украсятся и интригующими ямочками.
Девушка поражала не только исключительной красотой, но и манящей, ни чем не приукрашенной добротой и открытостью. А грация, которую она умудрялась сохранять даже будучи подвешанной к Бессмертному, вообще наводила на мысль, что касаться своими ножками земной поверхности ей не обязательно и парить над полом и вовсе ее нормальное состояние.
Доброго вечера, красавицы- своим глубоким, вибрирующим голосом протянул Кощей, останавливаясь перед концом стола и обводя воздух, поверх голов собравшихся скучающим, безразличным взглядом.
- Здрав буде, царь Кощей- хором отозвались девушки, кивая головами с хорошо отлаженной синхронностью.
- …не кашляй!- раздался во внезапно возникшей тишине мой певучий голосок и все замерли, медленно поворачивая головы в мою сторону.
А что я? Я просто с ними заранее же не репетировала! Вот и получилось, как получилось. Но, вообще, обычно именно так эту фразу же и заканчивают? Правда?
Однако, судя по всему, присутствующие эту присказку не знали. Потому что лица, обращенные ко мне, выражали целый сонм эмоций- от испуга, удивления и осуждения ( это девушки), до нарастающей ярости и брезгливости ( это Его Злодейство, само собой). А потом, когда осуждать и злиться молча уже просто не позволяла затянувшаяся пауза, воздух разрезал холодный вопрос последнего:
- Почему она здесь сидит?
И снова повисла неловкая тишина.
Оно и понятно- никто отвечать Кощею не собирался. Царевны, справедливо, не считали себя ответственными за мое появление или отсутствие за столом. Слуги, появившиеся в трапезной, едва было объявлено о прибытии царя, вообще делали вид, что они мебель. А я, как-то, немного обалдела от злодейской наглости и грубости, а потому просто хлопала своими серо-голубыми глазками, в поисках подходящих, но не матных слов.
Посему, так и не дождавшись ответа, Бессмертный стряхнул со своего локтя обескураженную красавицу и, всем своим видом выражая смертельную угрозу, подошел к трону во главе стола:
- Я спросил, почему. Она. Здесь.Сидит- сухо печатая слова, снова произнес он, не сводя с меня взгляда неожиданно янтарно-желтых, слегка светящихся глаз.
Девушки испуганно вжали головы в плечи. Несчастные слуги замаскировались под резные подпорные столбы, украшавшие трапезную. А я, наконец, отмерла от шока, вызванного беспрецедентным хамством своего идеала и, скрипя зубами, отозвалась:
- А где ей еще сидеть, по Вашему?
- Мне все равно. Хоть в своей горнице, как изначально и повелось- не меняя тона и не сводя с меня своих совиных глаз ответил Кощей- Но не по праву руку от меня за столом царским!
- А где было накрыто, там я и уселася- огрызнулась я, неприятно удивленная его нежеланием делить со мной соседство, да еще и так открыто прилюдно высказанным.
- На тебя, Настасья Берендеевна, уж поди седмицу как не накрывают- нехорошо ухмыльнулся мужчина- Кому обед со мной не мил, того не неволю. Поди, откушай, что Бог послал у себя в горнице.
- А не пошел бы ты, добрый молодец…да по грибы, по ягоды- зашипела я, привставая с места и подаваясь вперед, не в силах терпеть такое отношение.
Нет, по идее, мне бы гордо встать и выйти. Я никому себя тоже не навязываю! Но в данном конкретном случае мне вот позарез надо было испробовать все способы отыскать помощника и вернуться на историческую Родину, так сказать. Так что, пришлось наступить на горло собственной спесивой гордости и вместо того, чтобы молча удалиться, вслух предложить ему удавиться:
- Коли тебе так оно надо, иди да сам у себя в спальне простынку пожуй. А мне и тут хорошо! Не с конем, чай, брехаешь- то! Царская дочка перед тобой! Куда ходить да где трапезничать я сама решаю! А коли на смотрины позвал- изволь уважение проявить! Сам меня зазвал- сам и потчуй гостью по-доброму!
Присутствующие слаженно ахнули. У кого-то упал на пол серебряный ставец со щами и чеканная крышка звучно покатилась по полу.
- Да как ты смеешь…- зашипел мне в ответ Бессмертный, с такой силой сжимая в пальцах серебреную двузубую вилку, порывисто схваченную из расшитого шелком става под приборы, что она погнулась.
И тут, словно по волшебству, в трапезной поднялся ветер. Попадали на беленую скатерть серебряные кубки, разметало по полу расписные корчики и ковши. В зале потемнело, будто солнце, еще миг назад висевшее красным шаром за окном, испугавшись, упало за горизонт, погружая землю в ночь, минуя сумерки.
Девушки синхронно побледнели и сжались в две кучки на своих лавках. Метнулись к дверям расторопные слуги. Заскулили-завыли под окнами дворовые псы.
- Уничтожу…- проскрипел зубами злодей, еще больше заводясь от того, что я так и продолжала молча стоять перед ним, замерев ледяной статуей и не отводя от его желтых глаз своего взгляда.
На самом деле, я просто оторопела от ужаса, только сейчас, казалось, наконец осознавая, что все это взаправду. Что передо мной не выдуманный сказочный персонаж, а реальное зло в человеческом обличии, наделенное бессмертием и неземной властью. Способное одним своим словом стереть в порошок и разметать по полю. Повелевающее тьмой и светом, не знающее страха и жалости…
Но давящийся яростью царь этого не знал. Он просто видел перед собой упорно отказывающуюся повиноваться царевну, которая позволила себе проявить неуважение к его могуществу. И я бы рада была отмереть, завизжать и пасть в ноги исходящему злостью маньяку, да вот паралич, который охватил все мое дрожащее тело, не позволял мне даже вздохнуть и моргнуть, не то что проявить хоть какие-то эмоции, кроме тех, что успели намертво застыть на моем лице, все больше выбешивая злодея.
- Смерть тебе пришла безвременная- уже буквально прошелестел пеплом Бессмертный, глаза которого, вдруг засветились холодным, лимонным светом и начал медленно поднимать руку.
«Ну, вот и все! Похоже, мне конец!»- мелькнуло в моей голове, покуда насмерть перепуганный чертик, явно приложивший свою когтистую лапу к моему несвоевременному хамству, спешно паковал узелок и покидал мое левое плечо.
И тут, словно поток свежей воды в напитанной сухим зноем степи, раздался чистый, хрустальный голосок:
- Остановись, царь Кощей! Не губи девицу! Дай слово молвить!
Ветер стих так же внезапно, как появился за минуту до этого. Еще мгновение Кощей бездушным изваянием стоял передо мной, не отводя мерцающих желтых глаз от моего лица, а затем он моргнул и, устало прикрыв глаза, словно преодолевая себя в угоду нормам приличия, медленно произнес:
- Слушаю тебя, Василиса…Любмировна.
Мимолетная пауза перед отчеством девушки, однако, не укрылась от моего внимания. Сразу стало понятно, что мужчина привык величать красавицу куда как интимнее, не по-батюшке. И, как ни странно, но даже в этот эпический момент данный нюанс неприятно царапнул мое самолюбие, не давая сконцентрироваться на благодарности вовремя подавшей голос царевне.
- По незнанию Настасья царевна такие речи ведет, да по недоумию- ласково зажурчала тем временем Василиса Прекрасная, торопливо подходя к жениху и кладя ему нежную ручку на локоть- От одиночества да страдания и горе не беда, горемычной сталося. Прости неразумную, царь Кощей. Авось в доброте да тепле она оттает да образумится! И собака не со злобы кусается, а с испугу токма. А уж чтобы красна девица роду царского такие речи вела… На душе ее не спокойно, боль-тоска разъедает сердце девичье. Пожалей ее, мой сердечный друг! Дай в любви людской отогреться.
И все снова слаженно посмотрели на меня, которая, к слову, так и продолжала стоять столбом перед Бессмертным. Опять-таки, посмотрели с целым перечнем непередаваемых выражений на своих разнообразных лицах: кто-то с недовольством и осуждением, кто-то с надеждой и еще не прошедшим испугом, а кто-то с откровенным недоверием и уже намертво приклеившейся брезгливостью на длинном, не по-русски гладко выбритом недобром лице.
А я что? Я обвела взглядом собравшихся, которые уделяли мне так много своего драгоценного внимания за один-то вечер, и уверенно крякнула:
- Да!
- Что да?- тут же начал заводиться по-новой Кощей.
- Бедная я, разнесчастная- пожала я плечами- Никто меня не любит, никто меня не хочет. Пойду я во садочек…
- Не надо во садочек- вдруг дернулся Бессмертный, резко выдыхая и обреченно махая на меня рукой- Сиди уже. Потчевайся, чем Бог послал. Да спасибо скажи Василисе Любомировне…
- Благодарствую, Василиса Любомировна- тут же послушно перебила я царя, отвешивая с высоты своего козявочного роста поклон в пояс и тут же звучно прикладываясь лбом о дубовый стол.
Все дружно поморщились, а Василиса даже тихо охнула, покраснев и попытавшись кинуться ко мне.
- Оно и видно, что по недоумию…-проворчал Кощей, жестом останавливая сердобольную девушку и кривясь в лице- Откель уму взяться, коли его о столы вышибло? Ладно. Давайте вечерять. А вы, девицы красавицы- обратился он к царевнам, занимающим скамью напротив меня, покуда я, шипя от боли, потирала свой предельно ушибленный лоб- А ну подвиньтесь, голубоньки. Дайте место подле меня Василисушке.
- Не надо, царь-батюшка- отчаянно покраснев, промямлила Василиса, начиная теребить кончик своей нереально-длинной золотой косы- Я вон там, с краешку присяду.
Но Елена Премудрая, не удостаивая несчастную даже взглядом, уже молча подвинула Ольгу Васильевну. А, следом за ней, пришлось сдвинуться и сидящей с краю Марье Радимовне, к которой уже успел метнуться прислужник с новым прибором, чаркой и полным парадным ставом.
- Вот и ладно- совершенно не заботясь тем, насколько некрасиво это было по отношению к царевнам, проронил Кощей и тут же довольно упал на собственный трон- Ну, красавицы, Богу помолимся да с молитвою к трапезе!
И началась вечеря.
Вот если бы не неприятный инцидент в начале банкета, я бы, наверное, вообще зашлась восторгом. Уж что-что, а покушать я люблю! Особенно так вкусно и разнообразно! А так, я обиженно дулась, как мышь на крупу и невнятно отламывала кусочки чего придется, не особенно осознавая вкус потребляемых блюд.
Чего тут только не было! Одной рыбы было видом пять, и это только тех, что были мной опознаны! И царский осетр, и речная форель. И севрюга и камбала. И окуньки в сметане. А дичь? И перепелки тебе и лесные голуби, и фазан, прям с хвостом, и лебедь, каким-то невероятным образом запечный прямо с перьями! В отдельных блюдах стояли горы разнообразных каш, предлагаемых в качестве гарнира. Радовали глаз свежей зеленью редис, огурца и зеленый лук…
Откровенно говоря, остро не хватало картошки. Но тут большой реверанс моему образованию- прежде чем шокировать незнакомыми названиями Марьяну царевну, оказавшуюся моей недовольной соседкой по столу, я вовремя вспомнила, что Петра Первого еще не родили и даже не запланировали, а, значит, никакой картошки на Руси и в помине нет. Как и горячо мной любимых помидорок. Но уж не мне придираться- и так вон икру черную ложкой ем.
В кубок мне любезно подливали золотистый взвар из яблок с малиной. Хотя, большинство девушек, предпочитали медовый квас из запотевшего расписного кувшина, в которым обходил стол виночерпий.
Не скажу, что трапезничали молча. Где-то у стены, в неприметном алькове, извлекал нежную трель из гуслей невидимый глазу музыкант. Девушки за столом тихо переговаривались друг с другом. А Его Беззаконие показательно и в пол-оборота развернулся к Василисе, умудряясь в процессе еды теребить ее тонкие пальчики и поливать сиропом комплиментов ее пылающие огнем ушки.
Меня отсутствие внимания никак не трогало. Я все еще переваривала демонстрацию волшебной силы Кощея и пыталась справиться с дрожью в коленках, которая все никак не хотела проходить. А посему, неожиданное замечание рыжей Марьяны даже не сразу расслышала:
- Ну что? Отбила жениха-то?- язвительно фыркнула она, уделяя усиленное внимание перепелке на своей тарелке.
- Что?- не сразу поняла я.
- Кощея, говорю, охмурила прямо?- не унималась курносая зараза- Ну как тебе жених? Не пропало желание за него с Василисой-то побороться?
- Может и не пропало- процедила я, искренне надеясь не привлекать внимание к нашему разговору- А тебе-то что?
- Мне-то ничего- хихикнула вредная царевна- А только смотрю показала ты себя во всей красе! Так и знала я, что добром твое явление не кончится!
- Да что ты пристала-то ко мне!- шепотом вспылила я, махнув рукой и уронив при этом свой кубок со взваром на белую скатерть- Ой…
- Вот то-то и «ой»- скривила губы Марьяна- Один ущерб от тебя. Да недобря.
- Это я то недобрая?- начала закипать я, доведенная и произошедшим ужасом в начале трапезы, и упорным докапываением до меня еще недавно не знакомой царевны- Слушай, отстань лучше от меня, по-хорошему, раз я злая такая. А то, не равен час, узнаешь, какая я, когда злой бываю.
- Угрожаешь мне, Настасья Берендеевна?- сверкнув глазами, азартно ухмыльнулась Марьяна.
- Угомонись, Марьяна Яромировна- вдруг холодно, с другой стороны стола уронила Елена, не поднимая при этом спокойных глаз от своей тарелки- Иди вон, лучше, прибаутку покажи честному пиру. Али запамятовала, что твоя сегодня очередь?
- А что у вас происходит, подруженьки?- тихо прошептала Василиса, распахивая свои невероятные синие глаза и только сейчас замечая, что что-то пропустила.
- Не бери в голову, Василисушка- тут же проворковал Кощей, показательно целуя пальчики краснеющей царевне- Девушки прибаутками балуются. Силой меряются.
- Было бы с кем меряться- фыркнула рыжая.
- А ты продолжи и узнаешь…- прошептала я.
- Марьяна!- уже тверже произнесла Елена, поднимая свои ледяные очи на задиру.
- Иду уже- буркнула та и поднялась из-за стола- Царь Кощей, позволь пир честной развлечь! Побасенку веселую показать.
- Покажи, коль изволишь- величественно кивнул Бессмертный, откидывая на спинку- А мы полюбопытствуем!
Марьяна тут же ловко выбралась из-за стола и, отвесив покори в пол-пояса, вышла из трапезной. Видимо, готовиться к номеру самодеятельности.
- Что-ж ты, Настасья царевна? Сама помощи просила, а сама врагов наживаешь?- едва слышно обронила Елена Премудрая, безэмоционально глядя на меня своими льдистыми глазами.
- Нет у меня врагов. И не будет, имейте в виду- спокойно отозвалась я, встречаясь уверенным взглядом с царевной и тут же натыкаясь на внимательный и задумчивый взгляд других, не менее холодных желтых глаз.
- Интересно молвишь, царевна- медленно проговорил Кощей- А коли враги, все-таки, да появятся?
Но я, твердо помня собственный план по завоеванию всеобщей любви и понимания, столь необходимых мне для возвращения домой, только ухмыльнулась.
