Он протянул руку. Не настойчиво. Не с вызовом. Просто уверенно. Без тени сомнения.
— Пойдёшь?
Я на секунду замялась, глядя на его ладонь. А потом, почти без раздумий, вложила в неё свою.
— Один танец, — уточнила я.
— Один, — подтвердил он, всё с той же спокойной уверенностью.
Он повёл меня к центру зала, где уже звучала мягкая, почти старинная музыка. Всё происходящее казалось странно оторванным от реальности — как будто мы внезапно оказались в другом времени, в другом мире.
Он остановился, повернулся ко мне и взял за талию так легко, будто я была из хрусталя. Его ладонь мягко легла мне на спину, вторая рука всё ещё держала мою. Движения были осторожными, как будто он на самом деле боялся сделать лишнее. Или наоборот — знал, что всё правильно.
— Расслабься, — прошептал он. — Я поведу.
Первый шаг дался мне трудно, я чуть споткнулась, но он мгновенно подхватил, не давая потерять равновесие. Его прикосновение было тёплым, уверенным — в нём не было ни грамма напряжения.
— Вижу, ты не врёшь насчёт "не особо умею", — с усмешкой сказал он, но без злобы. Скорее с какой-то тёплой ироничностью.
— Хочешь сам попробовать в туфлях на каблуке? — парировала я, приподняв бровь.
Он рассмеялся, негромко, низко, и почему-то от этого смеха у меня по коже пробежали мурашки.
— Думаю, это будет зрелище. Но я всё же предпочту остаться в своём амплуа.
Мы двигались медленно, но уверенно, и я уже перестала думать о том, куда ставлю ноги. Он вёл — так, будто делал это всегда. Уверенно, но не давя. Мне даже начало казаться, что я действительно умею танцевать.
— Кстати, — сказал он негромко, чуть наклоняясь, чтобы не перекрикивать музыку, — Как тебя зовут? Мы так и не познакомились.
— Диана, — ответила я.
— Приятно познакомиться, Диана, — он чуть улыбнулся. — Я — Николас.
Я кивнула, не отводя взгляда.
— Взаимно.
Несколько секунд мы молчали. Просто кружились под музыку, как будто были знакомы уже давно.
— Ты, кажется, не особо любишь шум, — сказал он, глядя вперёд, будто невзначай.
— А это так заметно?
— Ну… ты выглядела так, будто ищешь выход. Или хотя бы место потише.
Я чуть усмехнулась.
— Почти угадал. Просто не знала, куда себя деть.
— Понимаю. Я сам тут минут десять делал вид, что ищу кого-то.
— И нашёл?
Он покачал головой, чуть улыбнувшись.
— Нет. Зато нашёл тебя.
Я не знала, что на это ответить, поэтому просто промолчала, давая музыке заполнить паузу.
— А ты всегда такая?
— Какая?
— Сдержанная. Будто держишь дистанцию даже во время вальса.
Я не сразу нашлась с ответом, но потом просто сказала.
— А ты всегда так много замечаешь?
Он чуть усмехнулся.
— Только если интересно.
— А в каком ты факультете? — вырвалось у меня прежде, чем я успела обдумать, стоит ли вообще это говорить.
— В факультете? — переспросил он, будто это слово было для него чем-то совершенно чужим.
Я неловко усмехнулась, опуская взгляд на свои туфли.
— Ну… в каком ты учишься. Я тебя несколько раз видела на кампусе. Подумала, что ты студент.
Молчание. А потом его голос — с едва заметной усмешкой:
— А-а, точно, ты ведь за мной следила?
— Что?! — я вспыхнула. — Нет! Просто... пару раз замечала тебя. Чистая случайность. Кампус не такой уж и большой!
Он рассмеялся. Тихо, тепло, и это было чертовски заразительно.
— Спокойно, я не в обиде. Хотя, признаться, мне льстит, что ты меня заметила.
— Я тебя не... замечала! — Я запнулась, поняв, как это глупо прозвучало. — Точнее, не специально. Просто… ты слишком бросаешься в глаза. Вот.
Николас поднял бровь.
— Бросаюсь в глаза?
— Забудь, — пробормотала я, чувствуя, как щеки горят. — Просто скажи, ты студент или нет?
Он на миг задумался, а потом спокойно ответил:
— Нет. Я не учусь. Я работаю в компании отца.
— Правда? — я удивлённо моргнула. — А что ты тогда делал на кампусе?
Он чуть пожал плечами, но в его взгляде на мгновение мелькнула мягкость. Совсем не та насмешливая искра, что была минуту назад.
— Помогал сестре. Эстер. Она переводится сюда из Германии. Документы, общежитие, адаптация — ей не просто. Я решил быть рядом, пока она не втянется.
Что-то в его голосе отозвалось во мне теплом. Эта забота, спокойная, не хвастливая, — она была настоящей. Настолько настоящей, что мне захотелось узнать его ещё больше.
— Это... здорово, — тихо сказала я, не зная, как выразить то, что почувствовала. — Поддержка семьи — это важно.
Он посмотрел на меня с той же полуулыбкой, что впервые застала меня у доски объявлений. Только теперь в ней не было иронии. Только тепло.
И снова повисла та самая приятная тишина, в которой не надо было ничего говорить.
Я улыбнулась в ответ. И вдруг поняла, что даже если этот танец закончится — я всё равно хочу, чтобы он продолжался. Хотя бы ещё чуть-чуть.
Я сделала шаг назад, когда музыка стихла, и наши руки с Ником медленно разъединились. Сердце колотилось так, будто я пробежала марафон. Его взгляд не отпускал — тёплый, внимательный, будто он всё ещё держал меня в объятиях.
— Спасибо за танец, — тихо сказала я, ощущая, как на губах играет лёгкая, невольная улыбка.
— Это было лучшее, что случалось со мной сегодня, — ответил он, и в голосе звучала такая искренность, что у меня перехватило дыхание.
Я смущённо направилась к столику, где уже вовсю пылали взгляды моих подруг. Они смотрели на меня, как на кого-то, кто только что вышел с красной дорожки с Ким Су Хёном под руку.
— Диана! — Скай первая сорвалась с места. — Ты серьёзно сейчас?
— Это был самый кинематографичный момент в истории вечеринок! — подхватила Эмили, уставившись на меня с округлёнными глазами. — Вы видели, как он на тебя смотрел?
Я не успела сесть, как они начали закидывать меня вопросами. Щёки горели, но внутри было такое тёплое, лёгкое ощущение, будто я летела.
— Это просто танец, — выдохнула я, но сама не верила в то, что говорю.
— Просто танец? — переспросила Скай, скрестив руки. — Девочка, он смотрел на тебя так, будто ты его спасение.
Я хмыкнула и всё же позволила себе сесть, украдкой глянув через плечо. Николас стоял у барной стойки, но через пару секунд его взгляд снова нашёл меня. Когда наши глаза встретились, он мягко улыбнулся — и будто снова весь мир стал тише.
Я почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Я не могла и не хотела её сдерживать.
— Он не такой, каким я его себе представляла, — тихо произнесла я.
— Ну, мы это уже поняли, — усмехнулась Эмили. — Но, кажется, тебе придётся рассказать нам всё. До последней детали.
Я только рассмеялась в ответ. Внутри всё дрожало — от волнения, от нежности, от чего-то нового, что начало рождаться между мной и Николасом.
Шум балла гулко отдавался в голове, как будто музыка проникла под кожу. Смех, свет, блеск зеркал — всё сливалось в одну зыбкую картину.
— Я на минутку, — бросила я подругам и вышла на улицу, в прохладу.
Лёгкий ветер шевелил кудри, кружил подол платья. Я сделала несколько шагов по каменной дорожке, глубоко вдохнув аромат ночных цветов.
— Холодно, — раздался позади знакомый голос.
Я обернулась. Николас. Свет от фонарей вычерчивал на его лице мягкие тени. Он выглядел немного иронично, но взгляд был тёплым.
— Немного, — призналась я, улыбнувшись. — Но здесь легче дышать, чем в зале.
Он подошёл ближе, встал рядом.
— Устала?
— Нет… Просто слишком много всего. Музыка, разговоры. Знаешь, иногда хочется просто тишины.
Он кивнул. Несколько секунд мы молчали, слушая шелест деревьев.
— У тебя удивительный вкус, — вдруг сказал он. — Я заметил, как ты смотрела на цветочную композицию в зале. Ты разбираешься в растениях?
Я рассмеялась, удивлённая, что он обратил внимание на такую мелочь.
— Немного. Я люблю цветы. У бабушки был сад, там всё цвело безумно красиво — розы, лаванда, гортензии… Я всегда помогала ей. А ты?
— Я… не особенно разбираюсь. Но… мне нравятся тюльпаны. Простые, как утро в апреле. И мимозы. У них странный запах, но почему-то они всегда напоминают о доме.
— Мимозы… да, их аромат резкий, но запоминающийся. Знаешь, есть растения, которые раскрываются только ночью — как… ТИМОТИ! — вырвалось у меня.
Я резко выпрямилась, будто кто-то плеснул в лицо ледяной водой.
— Что? — удивился Николас.
— Неважно! — быстро бросила я и сорвалась с места, почти бегом возвращаясь в зал.
Я почти влетела в зал, едва не зацепившись каблуком за подол платья. Свет, музыка, люди — всё слилось в пестрый шум, но я сразу направилась к столу, где сидели Скай и Эмили.
— Вы не видели Тимоти?! — выдохнула я, подбегая к ним, почти не скрывая паники.
Скай распахнула глаза, а Эмили прыснула в бокал с соком.
— Подожди... Тимоти? Ты три дня назад рыдала, что «это конец» и «ты опозоришься на всю жизнь»? — с невинной улыбкой уточнила Скай.
— И вот теперь ты ищешь его с выражением «найти или умереть», — добавила Эмили, с трудом сдерживая смех.
— Не смешно! — я фыркнула. — Я просто… я ушла и забыла о нем!
— Ну что ж, настоящая трагедия, — театрально вздохнула Скай, но уже кивнула в сторону дальнего столика. — Он вроде был там. Один. С бокалом воды. И… салфетками?
Я побежала туда, чувствуя, как сердце бешено колотится. И правда — он сидел в одиночестве, аккуратно поправляя манжет и что-то раскладывая в блокноте.
— Тимоти, — сказала я, немного смущённо. — Извини, что ушла и не вернулась.
Он поднял глаза, сразу же замечая меня и слегка нахмурившись.
— А ты же говорила, что вернёшься через минуту, — сказал он с лёгким раздражением, но без упрёка. — Я уж подумал, что тебе стало неинтересно.
Я попыталась его успокоить, улыбнувшись.
— Ты что, Тимоти, я бы не пропустила шанс послушать ещё немного о лохе индийском, — сказала я с лёгкой улыбкой.
Тимоти слегка засветился, поняв, что я помню все его рассказы, но не удержался и заговорил всё-таки.
— О, ты что, правда хочешь знать больше? Лох индийский... ну, это бобовое растение, которое способствует улучшению почвы за счёт своей способности фиксировать азот! А ещё его используют в народной медицине, если что...
Он быстро заметил, что я начала смеяться, и на лице его появилась лёгкая неловкость.
— Ах, да, ты уже слышала это, — смущённо добавил он, поправляя очки. — Прости, наверное, я слишком увлёкся.
Я засмеялась, стараясь не сделать его слишком неловким.
— Всё нормально, — сказала я. — Прости, что ушла. Я просто не подумала, как много времени прошло.
Тимоти немного расслабился и пожал плечами.
— Ничего страшного, — сказал он. — Главное, что ты вернулась. В следующий раз просто предупреждай, а то я тут могу ещё пару часов о растениях рассказывать.
Я кивнула, чувствую, как неловкость отступает.
— Обещаю, в следующий раз буду слушать.
Глава 12
Пальцы скользили по экрану. Я снова пролистал страницу и остановился, нахмурившись. Что за чёрт… ничего. Ни картинок, ни объяснений, только какие-то ссылки на сельское хозяйство и статьи о травах.
— Ты чего с утра такой задумчивый? — пробубнил Даниэль, жуя сэндвич так, будто тот был последним на Земле.
Я не ответил. В голове всё ещё звучал голос Дианы: "…раскрывается ночью, как... Тимоти!" И всё — тишина. Она исчезла, а я стою в саду, не понимая, то ли речь шла о растении, то ли о человеке, то ли… я схожу с ума.
— Дай сюда, — вдруг протянул Даниэль руку и, не дожидаясь согласия, вытащил у меня телефон.
— Эй…
Он проглотил очередной кусок и, щурясь, начал читать вслух:
— «Растение тимоти»… «Тимоти цветёт ночью»… «Тимоти раскрывается при луне»… — Даниэль остановился, приподняв бровь.— Что ещё за Тимоти ?
Я молча смотрел на него. Его глаза расширились, потом он издал хриплый смешок и заржал, чуть не подавившись кофе.
Я застыл. И тут я, наконец, понял.
— Подожди…ты думал что Тимоти это растение?! — у него округлились глаза, а потом он, не выдержав, расхохотался, чуть не подавившись.
— Да чтоб тебя, — пробормотал я, отбирая у него телефон. Но сам тоже усмехнулся.
Теперь всё стало на свои места. Только вот это вовсе не помогло.
Даниэль вытер губы рукавом худи, допил кофе и уставился на меня прищуренным взглядом, в котором вдруг мелькнула слишком трезвая ясность.
— Ты не такой с утра, если не было либо кошмара, либо девушки. Так что — что из двух?
Я на миг замер.
— С чего ты вообще это взял? — отмахнулся я.
— Ты четыре раза перечитывал статью про траву, Ник. Ты либо влюбился, либо готовишься к альтернативной медицине. — Он постучал пальцем по столу. — Давно ты такой?
— Такой — это какой?
Он хмыкнул, чуть отклонившись на спинку стула.
— Молчаливый. Растерянный. Как будто боишься что-то упустить. Обычно ты наоборот — всё держишь под контролем.
Я опустил взгляд на экран. Там всё ещё мигала строка поиска: тимоти раскрывается ночью…
— Вчера я был на балу, — вдруг вырвалось у меня.
Он перестал жевать.
— Чего?
— На балу. Студенческом.
— Ник, ты не учишься в универе уже три года. Это было до того, как у меня появились морщины от твоих заскоков.
Я фыркнул.
— Меня заставила Эстер.
— А-а-а, ну тогда всё ясно, — Дэн оживился, — Сестра, святая причина всех нелепых поступков. Помнишь, как она затащила тебя на йогу в костюме пчелы?
— Это был маскарад.
— Это был позор.
Он усмехнулся и покачал головой.
— Так, дай угадаю. Она умоляла, ты бурчал, но пошёл, потому что ты — ответственный брат и всё такое?
— Примерно так.
— И в итоге, — он ткнул в меня пальцем, — ты влип. Там была девушка. Цветочная. С ночными откровениями и загадками.
Я ничего не ответил.
Дэн криво улыбнулся.
— Попал, значит.
— Похоже на то.
Дэн усмехнулся и прищурился, как будто собирался вывести меня на чистую воду.
— Ладно, рассказывай, Ник. Кто эта девушка с бала? Ты хоть имя запомнил?
Я кивнул, немного улыбнувшись.
— Она называла себя Дианой. Фамилию не сказал, и я не спрашивал.
— Хм, интересно, — усмехнулся Дэн. — А про это растение и «Тимоти»? Что это было?
Я пожал плечами.
— Вот в этом и вся странность. Она говорила что-то о растении, которое раскрывается ночью. Потом вдруг крикнула «Тимоти!» и убежала.
— Ну, отлично, — рассмеялся Дэн. — Девушка крикнула загадочное слово и убежала, а ты теперь с этим сам разберись.
Он вдруг замолчал. Даже подозрительно. Потом медленно протянул.
— А если этот Тимоти — её парень?
Я замер.
— Чего? А что сразу парень-то? — Я уставился на него, — Может, это... ну… брат её! Мм? Почему нет?
— Ага, или хомяк. — Дэн фыркнул. — А чего ты так распереживался-то?
— Я не... — начал я, но запнулся.
Ну да, отлично, просто раскрылся на ровном месте.
Дэн ухмыльнулся, победно.
— Ага, попал по уши.
— Я не попал, — пробормотал я, отворачиваясь к окну. — Просто… интересно стало.
— Интересно, — передразнил Дэн, скрестив руки. — Интересно, говоришь? Ага. Аж заикаться начал, как только имя упомянули.
Я уже молчал, устав уговаривать Дэна не строить теории заговора на ровном месте. Он, конечно, всё равно что-нибудь придумает — но хотя бы ненадолго заткнулся.
— Кстати, — сказал он вдруг, будто между делом, — как там Эстер?
