Глава 1
День, когда откликается сила становится одним из главнейших в жизни мага, на ряду с бракосочетанием, днями рождениями детей и прочими важными вехами. Для кого-то самым главным и остается.
В кланах по этому поводу принято устраивать большое мероприятие с кучей гостей, большим застольем и другими праздничными атрибутами, финалом которого станет проведение ритуала раскрытия силы у ребенка, достигшего положенных пятнадцати лет, сдавшего ряд теоретических экзаменов и доказавшего, что способен с силой управляться.
Моя инициация исключением не была: по такому случаю приехали даже настолько дальние родственники, что их опознать смогли только те из постоянно проживающих в клане, кому уже перевалило за сотню.
Такое событие! Судя по всем тестам, замерам и проверкам, которые только можно провести над неинициированным магом, мой потенциал должен быть даже больше, чем у текущего главы клана, а это показатель! Преемницей меня не назвали только очень умные члены клана, которые понимали, что это может сильно не понравится действующему главе. Который, кстати, добился этого звания в совсем юном возрасте, и в ближайшие лет пятьдесят покидать свой пост точно не рассчитывал. А так как Арвас Роден был избран на это место во многом именно из–за силы своего дара, то шанс когда-нибудь подвинуть его у меня действительно был.
Меня штормило: то я представляла, как моя сила затмит своей мощью, все что было до меня, сломав все измерительные артефакты, которые не выдержат подобного таланта, хе–хе. То я представляла как выясняется, что силы у меня нет вообще, все замерители врали, а магии во мне столько, что даже учить такого слабосилка не возьмутся.
Мандраж в течение нескольких недель, предшествовавших ритуалу, вымотал меня, а суета, связанная с подготовкой территории к приезду такого большого количества гостей вместо того, чтобы отвлекать, только усиливала ощущение важности и ответственности момента.
Родители светились гордостью. Наша ветвь клана сильно на таланты богата не была, уверенные середнички, кирпичики крепкости многочисленного клана Роденов, и моя сила сулила отличное продвижение для моих ближайших родственников по клановой лестнице.
На благо клана трудились все его члены, независимо от того жили под одной крышей или нет, и случись что, клятва верности обязывала отстаивать в первую очередь интересы клана, а не личные. Клятву предстояло давать спустя три дня после ритуала инициации.
– Прекрасно выглядишь, Грейси, – сообщила мне одна из мало кем опознанных тетушек, осматривая мое ритуальное одеяние – красный балахон с огромным капюшоном, который стараниями консервирующей магии выглядел как новый, а на деле на ритуал инициации его в свое время надевали все члены клана.
Я старалась не думать о том, что во время стирки все консервирующие чары слетают, а значит ни мыла, ни воды ритуальный балахон не знал.
А насчет того, прекрасно ли я выгляжу… На это я в общем–то никогда особенно внимания не обращала, главное, что меня всегда занимало – учеба, мечты стать великим магом и расширить границы магии. Очень честолюбиво, знаю.
Сначала было очень жарко, камины были растоплены по максимуму, толпа родственников заполонила до отказа всегда казавшуюся огромной залу, дышать было нечем и под балахоном я уже начала потеть.
Но тут глава пригласил всех проследовать в ритуальный зал, находящийся в подвале и жара сменилась ознобом. Продуваемый откуда–то взявшимся ветром подвал, встретил лютым холодом, забирающимся под свободный балахон и меня начало трясти. Хотя может это были нервы.
Клан взбудораженно гомонил. Кто–то пересказал друг другу истории за время разлуки, сплетни и новости из внешнего мира, кузены заключали пари на уровень моей силы, некоторые даже подходили и сообщали о своих ставках.
– Я поставил почти все свои сбережения на то, что твой потенциал превзойдет уровень главы, – сообщил мне дядюшка Имри, – Не подведи!
Как будто это от меня зависит. Мне и так не по себе, а уж беспокоиться о том, продует ли дядюшка свои деньги в нелепом споре…
– А я поставил на то, что ты разделишь участь тётушки Тины, – походя сообщил мне Джером, мой самый "любимый" кузен, – Не подведи! – повторил он за Имри и ускакал дальше, уворачиваясь от тычка.
Тётушка Тина была пустышкой, ей, кстати, тоже прочили большое будущее, но дара у нее не оказалось, точнее он был настолько слаб, что ее считали чуть ли не инвалидом, называли подкидышем и другими обидными словами. Но клан не только берёт, но и даёт, и в таких случаях никто не станет выкидывать ребенка, о нем позаботятся. Если вечное обращение как с позорным пятном можно считать заботой.
Гораздо лучше Тине было бы родится в немагической семье и тогда у нее было бы намного больше шансов стать счастливой, но здесь... Клан заботиться о таком члене, но и о том, чтобы этот член ему не навредил тоже. Иметь детей ей никто бы не дал, вдруг они тоже родятся пустышками, а это хуже, чем... Да хуже чего угодно. И выйти в мир ей тоже не дадут, позорить семью. Вот и остается что жить приведением, с которым мало кто общается, как будто боятся, что она заразна.
Родители говорили о ней с жалостью и мне тоже было ее жаль. Хотя все дети ее любили – она пекла самые вкусные пироги, любила собирать вокруг себя детвору. Но чем старше становились дети, чем ближе подходила пора инициации, тем больше образовывалась пропасть. Как раз в это время детей посвящали в ужас, который случился с бедняжкой Тиной и отношения разлаживались, Тина грустила, а затем ей приводили новую группу детей, которую она кормила пирогами и интересными сказками. Но с каждым годом Тина грустила все сильнее. Я когда–то глядя на нее пообещала себе, что уж я-то ее не брошу и буду навещать как прежде. Но когда приблизилось время моей инициации, поняла, что это будет не просто – вероятно все это время Тина ждала, что кто–то из детей повторит ее судьбу и у нее будет друг, кто-то кто понимает каково это.
Сейчас мысль о том, что я действительно могу пойти по стопам Тины ужасала, и я понимала, как ей должно быть непросто во время инициаций – с одной стороны желать счастья дорогим ей детям, а с другой... раз за разом понимать, что снова осталась в своем прокаженном одиночестве.
Если до этого я шла вместе со всеми, то теперь в образовавшейся уважительной тишине родственники образовали коридор, пропуская меня вперед – в центр ритуального зала.
Ритуалист, весь покрытый письменами уже ждал. Я, постаравшись сделать это как можно изящнее, взобралась на алтарь и тут же содрогнулась от холода камня. Ну конечно – полная комната магов огня, но сделать камень потеплее никому не пришло в голову, традиции-с – страдай, как предки страдали.
Ритуалист, начавший что–то таинственно и с подвываниями бубнить, вдруг прервался:
– Расслабься! – буркнул он мне и продолжил.
Я постаралась, честно, но было слишком холодно, слишком страшно, и слишком много людей таращилось на меня сейчас. А еще я, мучимая нервами, не ела со вчерашнего утра. Все это как–то препятствовало возможности расслабиться. Я закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать.
Под тихий бубнеж ритуалиста мне даже удалось немного абстрагироваться от происходящего вокруг. Все ритуалисты были членами клана Шо, наверное, единственного клана, который не состоял в той или иной вражде ни с какими другими кланами. Тому было несколько причин: во–первых затевать вражду с ними значило оставить свой род без ритуалов, а это, по сути, было равносильно тому, чтобы поставить крест на будущем семьи, во–вторых ритуалисты королевской милостью были одарены сверх меры, но и обвязаны обязанностями, ограничениями и клятвами тоже, для баланса.
Мне стало интересно, и я приоткрыла один глаз – когда еще будет шанс рассмотреть ритуалиста так близко. Коренастый мускулистый с темно оливковой кожей он при ближайшем рассмотрении оказался довольно юн. А вдруг это его первый раз? Хотя по нему не было похоже, что он нервничает, все делал уверенно и это успокаивало. Немного смутившись под ответными взглядом парня, который внезапно мне подмигнул, я, залившись краской снова закрыла глаза.
Казалось, что мы одни в зале, родственники как будто испарились, настолько тихо было. Все ожидали окончания ритуала и вердикта – уровня силы.
В качестве мерила была принята стобалльная шкала Лихтона–Садчеса, вот только они, Лихтон и Садчес, её составляли на основе своей довольно обширной, но все же недостаточно разнообразной подопытной аудитории. И позднее выяснилось, что есть маги с силой, превышающей «максимальный» стобалльный показатель. Самым высоким зафиксированным потенциалом были двести два балла магистра Тройтона, умершего лет пятьдесят назад, наш глава имел сто двадцать восемь. Но это все-таки были крайности, и абсолютное большинство имело не больше шестидесяти, маг с восемьюдесятью считался большим талантом.
Сейчас, мне точно хотелось чего-то среднего, что не заставит меня прятаться от опасающегося соперничества главы, но и не оставит меня вместе с Тиной. Всё–таки недостаточно во мне благородства.
И вот он момент истины – ритуалист закончил наносить вязь татуировки на мою руку. Сейчас она вспыхнет, и инициализация свершится.
Вообще, место расположения татуировки роли не играет, можно выбрать самому. Просто есть сложившиеся традиции, где какую татуировку расположить: обручальные, например, как правило, как браслеты оплетают запястья правой руки. (при расторжении или смерти одного из членов они тускнеют) и если, например, во время бракосочетания один из брачующихся просит ритуалиста нанести татуировку на левую пятку, то это довольно-таки плохой знак.
Кто–то наоборот стремится как можно нагляднее показать свой изменившийся статус и наносит татуировку на лицо, к примеру.
Татуировку инициации принято наносить на левую руку.
Я всегда думала, что это ритуалисты рисуют в меру своих художественных талантов, но нет – ритуалист наносит какие–то символы и знаки, но на теле они под воздействием магии меняются, сами решая какую форму принять.
Левую руку обожгло, и я поняла – свершилось, по пути Тины я точно не пойду, магия отозвалась. Я чувствовала ее всем своим существом, она как шестое чувство показывала новую грань восприятия: я чувствовала магию ритуалиста, чувствовала хоровод из разной силы магии своих родственников. Просто захлебывалась ощущениями, алтарь подо мной тоже перестал быть просто куском камня, теперь я чувствовала так много!
Вернуться к привычному ощущению мира органами чувств было не просто, а потому, я не сразу поняла, что тот безмолвный полог, который словно бы стоял между родственниками и островком, который занимали я с ритуалистом, спал и зал наполнился шумом.
Разобрать, что все говорят было невозможно, слишком уж сильно галдели родичи, но тональность была какая–то неправильная, какая–то злобно–агрессивная. Я непонимающе посмотрела на ритуалиста, и тот как–то сочувствующе мне улыбнулся и протянул руку, помогая сесть. Он продолжал смотреть на меня с сочувствием и поинтересовался как я себя ощущаю, но мне было не до того:
– Сколько? – спросила я
– Сто тридцать шесть, – сказал он, не изменив при этом выражение лица, – Поздравляю вас, редкостный результат, с таким рождается один на десять тысяч!
Я не понимала, ведь это хорошо, то есть это несет за собой проблемы, но во многом проблемы лично для меня – в плане ревности главы клана. Остальные должны радоваться, что в роду появился маг такого уровня. Как возвысится клан! Но голоса радостью не отличались, а уж когда я наконец смогла разделить их и наконец вычленить отдельные слова...
– Это заговор!
– Виро, уверен, что жена тебе не изменяла?
– Подкидыш!
– Как они это провернули?
– Нам подкинули шпиона.
– О чем вы? Это Грейс, наш ребенок, – пробился голос отца, – Да вы посмотрите на неё, она унаследовала все черты клана Роден, в ней столько всего от наших предков.
Все как по команде тут же действительно посмотрели на меня. Мама подошла и обняла меня, стараясь загородить от разбушевавшейся толпы. Я ничего не понимала и если до этого просто сидела в некотором оцепенении, прислушиваясь к разговорам, то теперь, от этого жеста поддержки, на глаза навернулись слезы, сразу стало жалко себя.
Я не понимала, что я сделала не так. Но следом пришло объяснение:
– Наш ребенок? – ядовито поинтересовалась одна из троюродных бабушек, – Ребенок огненного клана Роден не может родится менталистом. – припечатала она. – Да еще с такой силой.
– Где это видано, чтобы в роду магов стихий рождался маг астрально–психического плана? – задался вопросом еще один родственник, – Ладно бы водник, землянник или..., – тут он запнулся, потому что с кланом воздушников конфликт тоже длилось не один десяток лет.
Конфликт этот, правда, ни в какое сравнение ни шёл с противостоянием, которое клан вел с Меррами – кланом менталистов.
Ментальная магия! Ну надо же, ею только детей пугать, да и взрослых в общем–то тоже. Все боялись, что кто-нибудь вломиться в твое сознание, вытащит страхи и грязные секреты, завладеет рассудком. Как? Как меня так угораздило?
– Так я ведь всё равно выиграл? – воскликнул вдруг дядюшка Имри, – В ставках речь шла только об уровне.
– Нет, дядюшка, похоже выиграл я, – с гадкой улыбкой в наступившей после неуместного высказывания Имри тишине, проговорил кузен. Он оглянулся и с невинным видом спросил, – Что, разве только я считаю, что запечатывание дара – единственный выход?
Глава 2
Запечатывание дара. Страшнейшая кара для мага. Так наказывают только преступников, которые натворили самую малость недостаточно, чтобы заслужить смертную казнь. А еще, очевидно, так наказывают детей, которых угораздило родиться с не тем даром в магическом роду.
Потому, что после слов кузена все как–то успокоились – а действительно это выход. Да, то, что в роду появится очередная пустышка это позор, особенно учитывая, что весть о маге с большим потенциалом наверняка успела просочиться за пределы клана, но всяко лучше, чем вот такое... Такое недоразумение. Сколько баек было бы узнай, кто... Свои то молчать будут – позор общий, но не дай магия, узнает кто–то в других кланах... Шуток о том, что Мерры начали захватывать своих врагов изнутри не оберешься.
Так что, клан коллективно принял это решение, глава одобрил, и теперь все думали об этом просто как об упущенной возможности для клана разжиться сильным магом, обидно да, но что уж теперь, а ведь так рассчитывали... И, конечно, жалели бедную девочку.
Мое личное горе со мной переживали только родители, сестра и Тина. Я бы честно сказать на ее месте радовалась, что не одна такая прокаженная в клане теперь, но Тина была лучше меня и искренне переживала, больше всех понимая, через что мне предстоит пройти.
Ритуал запечатывания хотели провести тут же, но ритуалист, которого как я потом, уж не знаю зачем, выяснила, звали Рито, Рито Шо, отказался. Сказал, что для каждого ритуала нужна своя настройка, что каждый ритуал отнимает силы и так далее. Согласился провести ритуал через три дня.
Конечно, лишиться магии, когда ты толком ей и не обладал, проще, чем когда практиковал годами, но... Это путь в никуда, жизнь без будущего в магическом клане. А главное почему? Неужели я не могла бы пригодиться семье? С этим вопросом я пыталась подступиться к главе, теперь я для него и его положения в любом случае не угроза, так почему бы и ...
