Глава - 1. Подземелье
В это утро меня разбудил громкий и навязчивый стук в двери. Мои собакоподобные кони, правда, не рычали, а значит это был кто-то из своих, деревенских, и плотно завернувшись в покрывало, ещё в бытность своей лесной жизни как-то уж попривыкла спать совершенно без одежды, я обнажила кинжал и открыла засов. Так и есть! У порога стояли два деревенских мужичка с зажатыми под локтями рогатинами, и нерешительно теребя в руках шапки, смотрели на меня грустными глазами.
— Ну и чего случилось?! — впуская ранних гостей, спросила я.
— Тут такое дело, госпожа травница, — оставив рогатины у входа и присев на лавку, начали объяснять они. — Пропали наши жёнки. Просто исчезли. Пошли мы с ними по ягоды да по грибы. Знали, что говорят, будто те места гиблые, да ягод и грибов там не счесть, вот и позарились. Тем более что сами, без жён, там часто хаживали, и ничего не случалось. А тут шли они за нами, мы глядь, а их то и нет. Хоть бы вскрик какой, иль треск, а так – ничего. Мы исходили там всё вдоль и поперёк, ни зверя, ни следов. Как в воду канули.
— Идёмте, покажите мне те места, — выслушав их рассказ, сказала я. — Только подождите меня на крыльце, сейчас выйду.
Сокрушаясь про себя, что уже не удастся выспаться, скинув покрывало, я облачилась в серебряную кольчугу, подпоясалась кинжалом, вооружилась мечом эльфийских воительниц, и вышла во двор. Оседлав вороного коня, влезла в седло и попросила ранних визитёров указывать дорогу.
След в след за ними, шаг за шагом, я объездила то заколдованное место и огорчённо развела руками: ничего не нашла. И немудрено... Как заговорить при посторонних с деревьями? Однако я вернулась туда, как только деревенские ходоки ушли, и, гарцуя на жеребце, спросила у стройных берёз. Да те лишь покачивали кронами, шелестя, что верно, видели двух женщин, но не знают, куда они делись и как.
А на следующий день я решила стать не охотницей, а дичью...
Светало, для задуманного накануне похода подобрала удобное эльфийское бельё и чулки, плюс самое лучшее платье со шлейфом. Его широкое декольте открывало плечи и половину спины. Ну и пусть, а то вдруг злодей не заохотится до добровольной жертвы... Вместо сапог со вздохом, надела туфли. В виде исключения позволила себе немного косметики и духов. Почти до локтей натянула тонкие перчатки. Нацепила серьги-клипсы (уши как-то с детства не прокалывала). Застегнула серебряный пояс с кинжалом и фляжкой. Ничего другого не взяла. Приманка должна быть соблазнительной и почти беззащитной. Я не боялась, ведь вокруг расстилался хорошо знакомый мне лес, и деревья помогут, если вдруг чего случится...
Выбравшись на злополучную петляющую тропинку, как и пропавшие женщины, я неторопливо шла, старательно обходя травяные островки с поблёскивающими капельками холодной росы и нервно перекручивая цепочку с кулоном на шее. Увы! Не происходило ровным счётом ничего... Разве что солнце поднялось выше, начинало парить и хмуриться на небе. Постепенно его всё больше заволакивало свинцовыми тучами, но пока не капало, да я и не особо боялась намокнуть — к полудню будет жарко и обсохну.
Лес по-прежнему молчал, выходит, что вокруг безопасно. Лишь когда на лицо и плечи стали падать прохладные дождевые брызги я решила повернуть назад, сделала последний шаг и ойкнула — земля уходила прямо из-под ног, медленно, но неотвратимо затягивая меня с собой, как в трясину.
Нет, я не падала, а съезжала вниз вместе с куском тропинки и окружающим дёрном, в замедленном сне словно. Растерялась... Мелькнувшая было мысль: уцепиться за торчащий корень, так и осталась не реализованной, и я, как фарфоровая кукла, всё глубже проваливалась, казалось, в бездонный колодец. Внизу сгущалась тьма. Пытаясь не паниковать, я глубже втянула носом воздух, зажмурилась.
«Успокойся! — твердила себе. — Ты ещё и не в таких передрягах бывала!»
Наконец-то почувствовала, как грунт стал оседать куда медленнее; а скоро поняла, что достигла дна. Слава богу, не разбилась... Отряхнула с волос насыпавшиеся сверху земляные комья, и не без удивления задрала голову. Где-то высоко-высоко блестел кусочек неба. Собралась силами, и крикнула: «Эй! Слышит меня хоть кто-нибудь! Деревья, миленькие, услышьте же меня!»
Капли холодного пота покрыли лоб, когда я поняла: никто меня не слышит, не видит, да и не услышит! Я была на дне колодца, глубоко под землёй, куда не доходят даже корни столетних дубов. Кричи не кричи — бесполезно, к тому же местные, считая эти места гиблыми, издревле обходят их десятой дорогой.
Я закричала что было сил, теперь от страха и отчаянья, слыша гул оседающего грунта и наблюдая с растущим ужасом, как сужается последний кусочек неба надо мной. Скоро он совсем исчез, погружая всё во тьму. По плечам крупными градинами барабанили комья земли, песок сыпался на лицо, набивался в глаза, заполнял нос и скрипел на зубах. Зажмурившись, я вытянула руки, и стала щупать стены колодца. Бесполезно... Мои пальцы натыкались лишь на плотную каменистую породу.
Ненароком с грустью подумалось: «Хорошая будет могилка, глубокая!»
Вдруг мои руки провалились в пустоту... Тут есть ход! Торопливо, на корточках, я вползла в проём, и буквально сразу у меня за спиной ухнуло и задрожало, отрезая путь назад.
Я торопливо проползла пару метров и остановилась. Ни факела, ни огнива, ни зажигалки — с собой не прихватила, но каким-то десятым чувством ощущала, что здесь достаточно места, чтобы встать во весь рос. Опасаясь удариться головой обо что-то острое, поднялась, шаря над собой руками. Попыталась нащупать стены, и тут же брезгливо одёрнула ладонь, коснувшись острых и покрытых влагой или слизью камней. Через промокший бархат перчаток сложно было определить, что это за гадость — какой-то грибок, по-видимому.
Постепенно глаза привыкали к темноте. Впереди просматривалось призрачное зеленоватое свечение. Выбора не было... Осторожно, изредка касаясь стен, я пошла на него. Становилось светлей. Теперь не требовалось ощупывать руками стены. Сами камни светились неярким призрачным сиянием.
Я долго шла по подземному коридору, не замечая до предела обострившимися чувствами дриады присутствия живых существ, вернее, способных мыслить. Отчасти это успокаивало... К сожалению, в подземном мире не росли деревья, а значит, почти все мои приобретённые достоинства практически сводились к нулю. Здесь, под землёй, я снова стала обычной слабой женщиной, могущей полагаться только на саму себя.
Придерживая шлейф платья, неуверенно шагала вперёд, стараясь не думать о будущем, пока не достигла развилки и не остановилась в замешательстве. Передо мной открывалось два пути. Оба выглядели совершенно одинаково. Собственно, мне было безразлично куда идти, и я повернула в левый тоннель и скоро вышла в высокую украшенную светящимися сталактитами галерею. У меня аж захватило дух от столь неземной красоты, что, позабыв о своём отчаянном положении, я стояла, запрокинув голову и разинув от удивления рот, разглядывая причудливую игру призрачных теней на гигантских сосульках. Из этой галереи отходило несколько явно рукотворных проходов. Выбрав один, ничем не отличающийся от остальных, я пошла в неизвестность. Брела долго, больше часа, пока не наткнулась на старую массивную металлическую дверь. К счастью, она не оказалась запертой и отворилась с застарелым протяжным скрипом.
Я попала на улицы подземного города, вырубленного в твёрдой скальной породе; города — без всяких сомнений давно покинутого его неведомыми обитателями. Вековые камни здесь светились всё тем же не слишком ярким потусторонним светом. Я входила в дома, но находила лишь голые стены. Здесь не замечались следы войны или поспешного бегства, по-видимому, поселение вымирало постепенно и у последних его жителей было достаточно времени, чтобы собрать свои пожитки и куда-то уйти. Все улицы сходились на центральной площади, где стояло несколько каменных изваяний выполненных вполне реалистично, чтобы получить хоть какое-то представление о жителях этого подземного мира. Судя по всему, здесь когда-то жили и не люди и не эльфы, но и на гномов или мифических гоблинов они тоже не походили. Эти существа явно были разумны и обладали зачатками какой-то цивилизованности, носили странные одежды и пользовались оружием чем-то напоминающим наши мечи и топоры. Пристальнее вглядываясь в статуи, я в итоге пришла к выводу, что больше всего местное население похоже на эльфов, только с менее заострёнными ушами, более низкорослых и мускулистых.
Давно хотелось и есть и пить. Древесного сока у меня осталось не больше пары капель. Я, глупая, наивно считала, что всегда успею пополнить свои запасы, только, к сожалению теперь не удастся. Успокаивало лишь то, что и жажды по нему пока не ощущалось.
Я одиноко бродила по улицам заброшенного города, где ничего не было, кроме камня, пока не отыскала рукотворную ложбинку, по которой сбегала струйка кристально прозрачной воды, не пахнущей ни серой, ни другими ядовитыми примесями. Набравшись храбрости, набрала полные ладошки и сделала пару глотков.
«Холодная водица, словно родниковая! — не удержавшись, вслух прокомментировала. — Что же, слава богу, от жажды не помру! Но где же ход на поверхность? Не может ведь его совсем не быть?»
Увы! Я выбилась из сил, обнаружила с десяток проходов, уводящих в стороны и глубже под землю, но наверх не вёл ни один из них. От отчаянья забравшись в какой-то дом, я заперлась на уцелевший засов, свернулась калачиком на длинном камином столе и уснула.
Не знаю, сколько проспала, казалось, здесь нет понятия и времени, как и нет ни солнца, ни луны, ни звёзд — лишь тусклое свечение камней, а вернее: какого-то мха или лишайника на них. Приблизив руку к глазам, я посмотрела на циферблат своих Земных часов: стрелки показывали без десяти минут два. Только ночи или дня?
Вернулась к роднику, где моим завтраком лишь одна холодная вода и стала. Вместе с тем следовало на что-то решаться... Сидеть на одном месте бесполезно и коль уж нельзя вскарабкаться наверх, то нужно выбрать проход побольше и идти вперёд!
Я отыскала наиболее широкое, и, по моему мнению, когда-то более хоженое местными существами боковое ответвление, и пошла по нему. Создавалось впечатления, что этому длинному сводчатому коридору и конца и края не будет, я уже заметно устала, да и голод всё сильнее давал о себе знать.
Часа через два проход внезапно закончился тяжёлыми воротами, без замка и ключа, по всему: запертыми изнутри. Похоже, что они не отворялись десятки, а то и сотни лет. И какой у меня сейчас выбор? Разве что умереть на каменных плитах?!
Подняв висящий на цепи ржавый молоток, я стала стучать по бронзовой тарелке.
Ответа долго не было. Уже хотела отшвырнуть бесполезную железяку и возвращаться назад в мёртвый город, но тут заскрежетало изнутри, и ворота раскрылись под препротивный скрип старых петель. Укрывшись за круглыми щитами, грозно выставив мечи, на меня смотрело с десяток стражей. Телосложением они не отличалась от изваяний, что видела в заброшенном городе, но только сейчас я поняла, что в действительности они ещё и темнокожие. А вернее, цвет их кожи не был слишком уж тёмным, но и смуглыми я бы здешних жителей не назвала, скорее пепельными. Вместе с тем сразу замечалось: ничего общего с негритянской расой в них нет. И ещё, у этих существ были не такие глаза, они по-кошачьи светились, явно также хорошо видя во мраке.
Сложив ладошки лодочкой, чуть поклонившись, я попыталась выказать мирность своих намерений и как можно добродушнее улыбнуться. Возможно, получилось не очень, да и мой миролюбивый жест был излишним, ведь им и без слов понятно было, что перед ними стоит беззащитное человекоподобное существо женского пола, никакой опасности не представляющее. Уверена, что со стороны я выглядела как улыбчивая и хлопающая длинными ресницами полная идиотка, но мне было страшно и голодно, а значит — простительно.
Опустив мечи, они окружили та нагадано заявившуюся чужачку. Беззлобно усмехаясь, с любопытством рассматривали какое-то время. Затем один, возможно старший, подошёл ближе и, взяв меня за руку, заставил покрутиться на одном месте, словно демонстрируя остальным.
— Смотрите! Женщина с поверхности! Хорошенькая! И совсем ещё молоденькая! Просто чудо какое-то! — сказал он, и я поняла его речь. Страж разговаривал на подобии языка эльфов, правда, присутствовали заметные отличия в произношении некоторых слов и в окончаниях, но, в общем, я разбирала, о чём он говорит. Без сомнения, и он бы понял меня, заговори я с ним по-эльфийски, однако пока не стала этого делать, желая выведать их намерения, ведь наверняка они считают, что незваная гостья не понимает их слов.
— Отведём её в дом правителя, наверное, он наградит нас за это, — сказал другой.
— Ну, давай же, заходи! — показал в сторону ворот старший стражник. — Не бойся, здесь тебе не сделают ничего плохого! Мы — хорошие. Мы долго ждали тебя... Ты не понимаешь, о чём я говорю?!
Тяжело вздохнув и очень даже сомневаясь, что мне не сделают ничего плохого, я подобрала подол платья и проследовала через ворота. То, что словно голодные волки они не набросились на меня сразу, не растерзали и даже не отняли кинжал, открыто висящий на поясе — наполняло оптимизмом, ведь обычно с пленницей обращаются иначе, по крайней мере, люди и эльфы. Однако это ещё ни о чём не говорило. Это был их мир, и я всецело была в их власти, и они прекрасно понимали это.
Под многочисленные любопытные взгляды почему-то только мужчин, местных женщин покуда не видела, по молчаливому указанию своих спутников, я проследовала к распахнутым дверям самого большого дома, если уместно так назвать это выбитое в скальном грунте многокомнатное помещение.
— Наконец-то она постучала в главные ворота, — низко склонившись перед вышедшем навстречу нашей процессии пожилым существом, наверно вождём, старший из стражей указал на меня.
Я же, вспомнив хорошие манеры, с широкой улыбкой присела в подобии реверанса.
— Человеческая женщина, — приблизившись ко мне и словно принюхиваясь, обошёл вождь вокруг. Я смогла хорошо его разглядеть, хоть с первого взгляда он и мог показаться довольно старым, из-за глубоких морщин на пепельном лице, но сам выглядел всё же — достаточно крепким, возможно даже способным ещё иметь потомство.
— Н-да, обычная человеческая женщина... — несколько разочарованно протянул старец. — Странно, я улавливаю от неё что-то не свойственное человеческим женщинам. Возможно, меня сбивает с толку её яркий наряд или духи. Помню, раньше люди обильно поливали себя всякой вонючей гадостью... Да, всё-таки к нам пришла обычная человеческая женщина. Наш язык она, конечно же, не может понимать. Думаю, она голодная. Отведите её на кухню и покормите. Потом приведёте обратно.
Ни полукровки эльфийки и ни дриады он во мне не почувствовал. Жестами мне указал, куда надо идти, и намеренно низко кивнув головой в знак того, что поняла, ведь наверняка, как и у эльфов, здесь это означает «нет», но человек-то не может знать этого, я пошла вслед за своими поводырями. Кроме того я действительно умирала от голода и была благодарна за гостеприимство.
Меня усадили на гладкий камень за большой каменный стол.
