- Хороший мой, маленькая моя собачка, Помпошечка-а...
За обнимашками и сюсюканием Майя забыла, что звонкий как сирена голос Помпона поставит на ноги всю улицу.
С соседнего двора уже раздавался ответный лай Зиггера.
- Фу, - тихого приказа оказалось достаточно, чтобы утихомирить обеих собак.
Миша, кто же еще. Майю животные никогда так не слушались.
Он продолжал стоять над девушкой и наблюдать ее нежности с Помпоном. Последний, не в силах сдержать эмоций, молча стал носиться по сугробам, поскуливая. Он легкий, в снег не проваливается.
Майя подняла взгляд на лицо друга и вежливые слова приветствия застряли у нее в горле. Планируя возвращение домой, именно этого мгновения страшилась больше всего.
Серый взгляд поглотил как бездонная прорубь, забрал способность двигаться и дышать. Не понять, то ли он слишком горячий, то ли нестерпимо холодный. Обжигающий лед.
Миша ничего не говорил, только смотрел, не отпуская взгляд девушки. И Майя, непонятно почему, с каждой секундой чувствовала себя все более виноватой. Уязвимой и беззащитной именно перед ним.
Она ни в чем не виновата! Она дала ему свободу, ушла! Оставила дом и родных, из-за него. Освободила от надуманных обязательств и детской привязанности. Освободила дорогу для... других женщин.
Миша так и не двинулся с места, как и Майя. Сколько длился немой диалог, неизвестно. Майя совсем потерялась во времени и пространстве. Будто не было двух лет самостоятельной жизни, одинокого выживания в городе. Будто она по прежнему неопытная, не наделенная каким-бы то ни было магическим даром, девочка, живущая среди сильных магов и ворожей.
Тем летом, два года назад, она также стояла перед Мишей и они молчали. Без неловкости, открыто и счастливо, тогда еще просто завороженные друг другом. Потом она сделала один, разделяющий их шаг, и поцеловала его. Невинно, нежно, с закрытыми глазами, предлагая душу и сердце как на ладони.
Три секунды как вечность. Счастливая вечность, полная надежд, которым не суждено было сбыться.
Три секунды вечности, после которых Майя развернулась и убежала, прихватив из дома на скорую руку собранный рюкзак.
Увы, этой ночью бежать некуда. Она только что приехала, вообще-то.
А бежать уже хочется, аж ноги подрагивают в коленях от напряжения.
Дверь в дом распахнулась и на крыльцо высыпала целая куча народу. Все галдели, смеялись, ловили Помпона и приближались к застывшей на дорожке композиции «Миша с лопатой и испуганная Майя, или Возвращение блудной дочери». Майе показалось, что из дома вышли человек десять, не меньше.
- Майка! - послышался звонкий голос сестры. - Объявилась наконец-то!
- Иди сюда племяшка, обниматься будем! - пробасил дядя Володя.
Мама, оказавшись быстрее всех, отодвинула локтем Мишу с его лопатой и крепко обняла дочь.
- Девочка моя вернулась... - прошептала сквозь слезы.
- Наконец-то, - проворчал подоспевший папа, и заключил в объятия сразу обеих - и жену и дочь.
Кто их обнимал еще, Майя не видела. Обзор заслонила голова матери и широкая грудная клетка отца. Но судя по силе объятий и количеству голосов вокруг, встречающих не мало. Бабушка, дедушка, дядя Володя, папин младший брат. Даже Аля выползла из своей берлоги.
Майя уткнулась носом в мягкие мамины волосы, вдохнула родной запах, и позволила выльиться из глаз всем накопившимся слезам. Хорошо, что ее лица не видно, а мамина мягкая флисовая жилетка прекрасно впитывает влагу.
- Ну что мы застряли тут, пойдемте в дом! Мы с бабушкой такой вкуснятины наготовили! - через какое-то время произнесла мама, наконец отстранившись.
Майя шмыгнула носом и торопливо вытерла шарфом мокрые щеки. Хотя, конечно, слезящиеся глаза можно списать на ледяной ветер.
- Маюшка, там твая любимая замороженная форель с перцем и солью, орешки в меду... – продолжила перечислять деликатесы мама.
- Да, запахи просто обалденные весь день по дому ходят. А взять хоть один малюсенький пирожок на пробу не разрешают, Кузьма бдит, будто золото охраняет.
- Порядок должен быть! - откуда-то сверху пискнул до сих пор Маией незамеченный старичок, с метр ростом. Седой, бородатый, в аккуратном вязаном свитерке, штанишках и нарядном жилете с блестящими пуговицами. Домовой, почти такой, как их рисуют в человеческих сказках.
Вся компания гуськом шла к дому. Говорить было неудобно, так как тропинка узкая и на собеседника приходилось постоянно оглядываться. Но Кузя маленький, легкий, идет рядом не по очищенной дороге, а по сугробам. Чем Майя и воспользовалась. Домовые всегда в курсе всего, может и Кузьма поделится важными сведениями.
- Кузьма, - обращаться только по полному имени, домовые терпеть не могут, когда их имя уменьшали, или заслуги... Таланты их и ум тоже преуменьшать чревато. - Как ты вырос, Кузьма! - польстила ему Майя.
- Правда? - домовой обрадовался так, будто ему на Рождество вагон сгущенки подарили. Не плохая идея, кстати. Здесь сгущенка в дефиците, и ей можно задобрить даже самого строгого представителя клана домовых. - А мне никто ничего не сказал, по одежде тоже как-то не особо...
- Ты что, Кузьма! - прервала его Майя. - Мне со стороны виднее, я же тебя давно не видела, теперь разница в глаза прям бросается. И штанишки, смотри, вроде коротковаты...
Щепетильный в делах гардероба, да и в любых остальных делах тоже, домовой, остановился и пристально изучил штанины.
- Скажу по секрету, - прошептал, догнав девушку. - Вчера привезли большую партию мандарин. Помню я твою слабость. Я тебе в комнату парочку...
- Килограммов?
Экономный домовой немного нахмурился, но вспомнив о своем росте, спорить не стал.
- Ага, пару кило оставлю.
Пусть эта информация не та, на которую рассчитывала Майя, но тоже не лишняя. Тем более, что в Лапилаипоиалпоисисуурунемаамеретагаландию доставляли какие-то особенно вкусные мандарины. Не такие, которые можно купить в городе на каждом углу.
Отвлечься надолго не удалось. Все тот же Кузьма, перед тем как зайти в дом, по-шпионски оглядываясь, доложил:
- Он идет последним, буравит взглядом твою спину. Злой.
Взгляд-то Майя чувствовала, из-за него и расслабиться не получалось. Но зачем Мишка к ним в дом идет?
- Его пригласили? - заподозрила она неладное.
- Да.
- Кто? - Майя сразу подумала о коварной сестре интриганше. Аля в дом забежала первой и сразу же пропала из виду.
- Все. Это всеобщий сговор. Берегись! - предупредил Кузя.
Что на это ответить, Майя не нашлась. Только глубоко вздохнула. Ее семья объединилась против нее.
Тяжелая деревянная дверь закрылась за последним гостем. Майю окутали тепло и уют родительского дома. Знакомые с детства голоса, запахи, суета и вечные споры, без которых ее семью сложно представить.
В душе Майи замешивался вихрь противоречивых эмоций. А на улице поднимался сильный ветер, и даже круглощекая луна предпочла спрятаться за густыми серыми тучами.
*
К счастью, на немедленном общении никто настаивать не стал. Майю отправили на часок отдохнуть и привести себя в порядок. Папа предложил баньку стопить. Но потом блудное дите, безо всяких отговорок, ждали в столовую на ужин. Праздничный ночной ужин в ее честь.
Все приглашенные специально выспались днем, а Майя наверняка всю дорогу проспала - объяснила логику мама.
Зайдя в свою детскую спальню, Майя огляделась. Все в комнате было именно так, как она оставила. Ее книги, учебники, разбросанные карандаши и одежда. Любимый плюшевый мишка в кровати. Только странно, что пыль нигде не лежала. Будто кто-то все вещи заботливо протирал, и снова ложил на место.
На глаза в очередной раз за вечер навернулись слезы. Сколько же их там накопилось?! Что за плакса такая?! - рассердилась на себя Майя.
Много накопилось, - поняла она. Ибо даже проверенная гримаса «Морда кирпичем», призванная остановить соленые потоки, оказалась бесполезной. Слезы и по «кирпичной кладке» прекрасно катились.
Девушка открыла шкаф, нашла старые джинсы и любимый свитер. Вся одежда пахла приятно, никакой затхлости и моли. Старое белье, правда, не подходило. Все-таки за два года там, где надо, объема у Майи прибавилось. Белье достала из рюкзака, заодно и небольшую косметичку, чтобы позаботиться и привести в порядок лицо.
Слезы текли не переставая, будто невидимый кран отвинтили. Не мешая, однако, рукам действовать.
С фотографии на прикроватной тумбе на Майю смотрели смеющиеся лица. Ее собственное, Мишки и маленькой Альки. В тот солнечный зимний день они втроем лепили во дворе снеговика, играли в снежную войну - две девчонки против одного мальчика, и лопали утащенные с кухни пироги в прикуску с сосульками. Были счастливы.
Родители Миши, единственные в поселении, у кого в то время имелся фотоаппарат, сфотографировали сына с соседками на память.
На фото Майя с Алей стоят рядом, снеговик за спиной у Али, а за спиной у Майи - Мишка. Все кроме него смотрят в объектив, даже снеговик. Ответственное дело, однако, - фотографироваться! Но светловолосый парень, нагнувшись немного вперед, заглядывает в лицо стоящей впереди девушке. Его мама потом выговаривала Майе, что та якобы отвлекла его, не дала нормально позировать.
Слезы текли.
Выглянув за дверь, осторожно, чтобы ни с кем не столкнуться, Майя пробежала по коридору в ванную комнату.
Как же! Ни с кем не столкнулась. Почти. Но только благодаря скорости и ловкости этого «кого-то».
Майя почувствовала движение и еле ощутимое касание. Кто-то высокий и теплый скользнул вплотную к ней, задержался на короткий миг, и исчез. У Майи перехватило дыхание, из горла вырвался судорожный всхлип. По спине, в том месте, где ее касались невидимые ладони, разбежались мурашки.
Добравшись на ватных ногах до конца коридора, включила свет в ванной комнате. На пороге оглянулась. Снова ощущение чужого взгляда, как в лесу по дороге домой. Но в темноте коридора ни зги не видно.
Ладно, это мог быть и Кузя, - Ха! Под два метра ростом?! - или любое другое существо, а не тот, кто занимал все ее мысли.
Зачем бы ему за ней следить?
Стоять под дверью? Встречать с автобуса?!
Дурой Майя не была, но уложить в голове все противоречивые мысли и догадки, плюс к ним еще и ощущения невнятные, - не получалось, хоть ты тресни!
- Выбрось его из головы! Ни до чего нового, все равно не додумаешься. А старое не подходит, - прошептала, разглядывая собственное отражение в зеркале.
Темные волосы спутаны, лицо бледное, карие глаза как у испуганной лани, на которую охотится большой и страшный кошмар всей ее жизни.
Слезы течь перестали. И на том спасибо.
Да, старые методы уже не актуальны. Что-то подсказывало, что на этот раз сбежать не удастся. Ни от объяснений, ни от себя самой.
*
Посередине большой комнаты стоял накрытый стол, в камине потрескивал огонь, а на пушистой ели у окна мигали разноцветные гирлянды. Родители сидели у камина, бабушка с дедушкой играли в шахматы там же, пододвинув шахматный столик поближе к большому дивану.
Аля что-то читала, хрумкая палочкой сельдерея. Сестра всегда была за здоровое питание, а не за бабушкины пирожки с вареньем. Ведьмы они такие - своенравные и упрямые, раз решила Аля, что белый сахар она больше не ест, так и все - перестала и ни крошки его в рот, ни крупинки, ни в каком виде. Решение это приняла совсем ребенком, лет в семь-восемь. Одно слово - ведьма!
У Майи, увы, ни воли, ни силы, ни силы воли как у сестры не наблюдалось. Пэтому взглядом она сразу отметила все пироги и другие сладости, стоявшие приготовленные на столе.
Дядя Володя что-то обсуждал с Мишей, устроившись в креслах у окна.
Майя замерла ненадолго, прежде чем пройти в комнату. Что сейчас буде-ет...
- О! Наконец-то! Идем за стол!
Ничего страшного не случилось, все накинулись на еду, не на Майю.
Родственники проявляли недюжиную деликатность, сложных тем не затрагивали, особенно не расспрашивали. Такое поведение настолько чуждо ее семье, что Майя еще больше занервничала.
Точно не к добру!
Спасал Помпон. Хоть он вел себя как обычно - сидел под столом и периодически царапал ее ногу лапой, выклянчивая угощение. Честные голодные глаза собаки вселяли надежду, что мир не сошел со своей оси и крутится как раньше.
- Ну и как там? - спросила Аля, закончив поглощать мед с орехами.
Майя решила ответить более развернуто, вопрос не самый сложный. Скрывать тут нечего.
- Нормально. Во многом проще и удобнее, чем здесь. Знания, информация, абсолютно любые сведения можно добыть одним щелчком пальца. Без всякой магии. Интернет почти ничего не стоит, а во многих местах совершенно бесплатный. Проблема там не в том, чтобы найти нужные данные или прочесть новости, а в том, чтобы отделить важное от шелухи...
- Во дела! - восхитилась Аля. - И эти, как их... Интернет-кафе и клубы есть? И знаменитые хакеры?
- Да, и они, - подтвердила новость Майя. - Техника неотъемлемая часть повседневной жизни и работы. Даже в личной жизни, у меня сложилось такое впечатление, без интернета никуда. Телефоны поголовно у всех, если кто без мобильной связи, то считай, отрезан от общества... - Майя остановилась перевести дыхание и смочить горло чаем.
- Тебе это по душе? - спросил папа. - Эти телефоны, которые с собой носят, похоже как поводок у собаки, постоянно дергать будут. Никакой свободы, никакого покоя.
- В чем-то да, в чем-то нет... Там все в руках человека, если голова есть на плечах и есть желание чего-то достичь, то это вполне реально. А телефон можно ставить на беззвучный режим.
- Как будто здесь это нереально... Какую ты там работу делала?
- Я же тебе го... - начал говорить дядя, но папа его прервал.
- Я дочку спросил, а не тебя.
Дядя Володя опустил глаза, избегая встречаться с племянницей взглядами. Он работал на службу безопасности и из-за нехватки людей частенько выполнял частные заказы. О внешнем мире он знал на порядок больше, чем показывал. Да и найти в городе племянницу ему ничего не стоило.
- Ну так, сначала подрабатывала в забегаловках, гамбургеры всякие, картошка, посуда... Потом удалось поступить на платные вечерние курсы по компьютерам. Там педагог один предложил мне подработку в музее, сортировать и переформатировать архивные данные. Мне понравилось. Спокойно, да и почитать есть много чего интересного. Свободный интернет, стабильная зарплата... - и почему Майя чувствовала, будто оправдывается?
- И никакой магии, - задумчиво произнес дядя.
- Никакой. Но блага цивилизации это в какой-то мере компенсируют. Мне так вообще все подходит, я же как они. Классная техника, удобная жизнь. Кроме того одежда, обувь, кино, театры, магазины, развлечения... Не то, чтобы у меня было много свободного времени всем этим наслаждаться, но скучать в том мире может только очень ленивый человек.
- Это точно! - расхохотался дядя. - Мой начальник на днях себе сноуборд заказал, преклонных лет дед, а веселился как младенец! У нас то здесь по старинке, все больше по полям да на обычных лыжах. А тут - в горы, да на одной широкой лыже! Ты, Мишка, кстати, пробовал уже? Это Яков Степаныч балуется, оборотням в этом смысле удобнее...
Удобнее, - это еще мягко сказано! Оборотни своим телом владеют так, что всякие акробаты и спортсмены нервно стенки подпирают в стороне.
За обнимашками и сюсюканием Майя забыла, что звонкий как сирена голос Помпона поставит на ноги всю улицу.
С соседнего двора уже раздавался ответный лай Зиггера.
- Фу, - тихого приказа оказалось достаточно, чтобы утихомирить обеих собак.
Миша, кто же еще. Майю животные никогда так не слушались.
Он продолжал стоять над девушкой и наблюдать ее нежности с Помпоном. Последний, не в силах сдержать эмоций, молча стал носиться по сугробам, поскуливая. Он легкий, в снег не проваливается.
Майя подняла взгляд на лицо друга и вежливые слова приветствия застряли у нее в горле. Планируя возвращение домой, именно этого мгновения страшилась больше всего.
Серый взгляд поглотил как бездонная прорубь, забрал способность двигаться и дышать. Не понять, то ли он слишком горячий, то ли нестерпимо холодный. Обжигающий лед.
Миша ничего не говорил, только смотрел, не отпуская взгляд девушки. И Майя, непонятно почему, с каждой секундой чувствовала себя все более виноватой. Уязвимой и беззащитной именно перед ним.
Она ни в чем не виновата! Она дала ему свободу, ушла! Оставила дом и родных, из-за него. Освободила от надуманных обязательств и детской привязанности. Освободила дорогу для... других женщин.
Миша так и не двинулся с места, как и Майя. Сколько длился немой диалог, неизвестно. Майя совсем потерялась во времени и пространстве. Будто не было двух лет самостоятельной жизни, одинокого выживания в городе. Будто она по прежнему неопытная, не наделенная каким-бы то ни было магическим даром, девочка, живущая среди сильных магов и ворожей.
Тем летом, два года назад, она также стояла перед Мишей и они молчали. Без неловкости, открыто и счастливо, тогда еще просто завороженные друг другом. Потом она сделала один, разделяющий их шаг, и поцеловала его. Невинно, нежно, с закрытыми глазами, предлагая душу и сердце как на ладони.
Три секунды как вечность. Счастливая вечность, полная надежд, которым не суждено было сбыться.
Три секунды вечности, после которых Майя развернулась и убежала, прихватив из дома на скорую руку собранный рюкзак.
Увы, этой ночью бежать некуда. Она только что приехала, вообще-то.
А бежать уже хочется, аж ноги подрагивают в коленях от напряжения.
Дверь в дом распахнулась и на крыльцо высыпала целая куча народу. Все галдели, смеялись, ловили Помпона и приближались к застывшей на дорожке композиции «Миша с лопатой и испуганная Майя, или Возвращение блудной дочери». Майе показалось, что из дома вышли человек десять, не меньше.
- Майка! - послышался звонкий голос сестры. - Объявилась наконец-то!
- Иди сюда племяшка, обниматься будем! - пробасил дядя Володя.
Мама, оказавшись быстрее всех, отодвинула локтем Мишу с его лопатой и крепко обняла дочь.
- Девочка моя вернулась... - прошептала сквозь слезы.
- Наконец-то, - проворчал подоспевший папа, и заключил в объятия сразу обеих - и жену и дочь.
Кто их обнимал еще, Майя не видела. Обзор заслонила голова матери и широкая грудная клетка отца. Но судя по силе объятий и количеству голосов вокруг, встречающих не мало. Бабушка, дедушка, дядя Володя, папин младший брат. Даже Аля выползла из своей берлоги.
Майя уткнулась носом в мягкие мамины волосы, вдохнула родной запах, и позволила выльиться из глаз всем накопившимся слезам. Хорошо, что ее лица не видно, а мамина мягкая флисовая жилетка прекрасно впитывает влагу.
- Ну что мы застряли тут, пойдемте в дом! Мы с бабушкой такой вкуснятины наготовили! - через какое-то время произнесла мама, наконец отстранившись.
Майя шмыгнула носом и торопливо вытерла шарфом мокрые щеки. Хотя, конечно, слезящиеся глаза можно списать на ледяной ветер.
- Маюшка, там твая любимая замороженная форель с перцем и солью, орешки в меду... – продолжила перечислять деликатесы мама.
- Да, запахи просто обалденные весь день по дому ходят. А взять хоть один малюсенький пирожок на пробу не разрешают, Кузьма бдит, будто золото охраняет.
- Порядок должен быть! - откуда-то сверху пискнул до сих пор Маией незамеченный старичок, с метр ростом. Седой, бородатый, в аккуратном вязаном свитерке, штанишках и нарядном жилете с блестящими пуговицами. Домовой, почти такой, как их рисуют в человеческих сказках.
Вся компания гуськом шла к дому. Говорить было неудобно, так как тропинка узкая и на собеседника приходилось постоянно оглядываться. Но Кузя маленький, легкий, идет рядом не по очищенной дороге, а по сугробам. Чем Майя и воспользовалась. Домовые всегда в курсе всего, может и Кузьма поделится важными сведениями.
- Кузьма, - обращаться только по полному имени, домовые терпеть не могут, когда их имя уменьшали, или заслуги... Таланты их и ум тоже преуменьшать чревато. - Как ты вырос, Кузьма! - польстила ему Майя.
- Правда? - домовой обрадовался так, будто ему на Рождество вагон сгущенки подарили. Не плохая идея, кстати. Здесь сгущенка в дефиците, и ей можно задобрить даже самого строгого представителя клана домовых. - А мне никто ничего не сказал, по одежде тоже как-то не особо...
- Ты что, Кузьма! - прервала его Майя. - Мне со стороны виднее, я же тебя давно не видела, теперь разница в глаза прям бросается. И штанишки, смотри, вроде коротковаты...
Щепетильный в делах гардероба, да и в любых остальных делах тоже, домовой, остановился и пристально изучил штанины.
- Скажу по секрету, - прошептал, догнав девушку. - Вчера привезли большую партию мандарин. Помню я твою слабость. Я тебе в комнату парочку...
- Килограммов?
Экономный домовой немного нахмурился, но вспомнив о своем росте, спорить не стал.
- Ага, пару кило оставлю.
Пусть эта информация не та, на которую рассчитывала Майя, но тоже не лишняя. Тем более, что в Лапилаипоиалпоисисуурунемаамеретагаландию доставляли какие-то особенно вкусные мандарины. Не такие, которые можно купить в городе на каждом углу.
Отвлечься надолго не удалось. Все тот же Кузьма, перед тем как зайти в дом, по-шпионски оглядываясь, доложил:
- Он идет последним, буравит взглядом твою спину. Злой.
Взгляд-то Майя чувствовала, из-за него и расслабиться не получалось. Но зачем Мишка к ним в дом идет?
- Его пригласили? - заподозрила она неладное.
- Да.
- Кто? - Майя сразу подумала о коварной сестре интриганше. Аля в дом забежала первой и сразу же пропала из виду.
- Все. Это всеобщий сговор. Берегись! - предупредил Кузя.
Что на это ответить, Майя не нашлась. Только глубоко вздохнула. Ее семья объединилась против нее.
Тяжелая деревянная дверь закрылась за последним гостем. Майю окутали тепло и уют родительского дома. Знакомые с детства голоса, запахи, суета и вечные споры, без которых ее семью сложно представить.
В душе Майи замешивался вихрь противоречивых эмоций. А на улице поднимался сильный ветер, и даже круглощекая луна предпочла спрятаться за густыми серыми тучами.
*
К счастью, на немедленном общении никто настаивать не стал. Майю отправили на часок отдохнуть и привести себя в порядок. Папа предложил баньку стопить. Но потом блудное дите, безо всяких отговорок, ждали в столовую на ужин. Праздничный ночной ужин в ее честь.
Все приглашенные специально выспались днем, а Майя наверняка всю дорогу проспала - объяснила логику мама.
Зайдя в свою детскую спальню, Майя огляделась. Все в комнате было именно так, как она оставила. Ее книги, учебники, разбросанные карандаши и одежда. Любимый плюшевый мишка в кровати. Только странно, что пыль нигде не лежала. Будто кто-то все вещи заботливо протирал, и снова ложил на место.
На глаза в очередной раз за вечер навернулись слезы. Сколько же их там накопилось?! Что за плакса такая?! - рассердилась на себя Майя.
Много накопилось, - поняла она. Ибо даже проверенная гримаса «Морда кирпичем», призванная остановить соленые потоки, оказалась бесполезной. Слезы и по «кирпичной кладке» прекрасно катились.
Девушка открыла шкаф, нашла старые джинсы и любимый свитер. Вся одежда пахла приятно, никакой затхлости и моли. Старое белье, правда, не подходило. Все-таки за два года там, где надо, объема у Майи прибавилось. Белье достала из рюкзака, заодно и небольшую косметичку, чтобы позаботиться и привести в порядок лицо.
Слезы текли не переставая, будто невидимый кран отвинтили. Не мешая, однако, рукам действовать.
С фотографии на прикроватной тумбе на Майю смотрели смеющиеся лица. Ее собственное, Мишки и маленькой Альки. В тот солнечный зимний день они втроем лепили во дворе снеговика, играли в снежную войну - две девчонки против одного мальчика, и лопали утащенные с кухни пироги в прикуску с сосульками. Были счастливы.
Родители Миши, единственные в поселении, у кого в то время имелся фотоаппарат, сфотографировали сына с соседками на память.
На фото Майя с Алей стоят рядом, снеговик за спиной у Али, а за спиной у Майи - Мишка. Все кроме него смотрят в объектив, даже снеговик. Ответственное дело, однако, - фотографироваться! Но светловолосый парень, нагнувшись немного вперед, заглядывает в лицо стоящей впереди девушке. Его мама потом выговаривала Майе, что та якобы отвлекла его, не дала нормально позировать.
Слезы текли.
Выглянув за дверь, осторожно, чтобы ни с кем не столкнуться, Майя пробежала по коридору в ванную комнату.
Как же! Ни с кем не столкнулась. Почти. Но только благодаря скорости и ловкости этого «кого-то».
Майя почувствовала движение и еле ощутимое касание. Кто-то высокий и теплый скользнул вплотную к ней, задержался на короткий миг, и исчез. У Майи перехватило дыхание, из горла вырвался судорожный всхлип. По спине, в том месте, где ее касались невидимые ладони, разбежались мурашки.
Добравшись на ватных ногах до конца коридора, включила свет в ванной комнате. На пороге оглянулась. Снова ощущение чужого взгляда, как в лесу по дороге домой. Но в темноте коридора ни зги не видно.
Ладно, это мог быть и Кузя, - Ха! Под два метра ростом?! - или любое другое существо, а не тот, кто занимал все ее мысли.
Зачем бы ему за ней следить?
Стоять под дверью? Встречать с автобуса?!
Дурой Майя не была, но уложить в голове все противоречивые мысли и догадки, плюс к ним еще и ощущения невнятные, - не получалось, хоть ты тресни!
- Выбрось его из головы! Ни до чего нового, все равно не додумаешься. А старое не подходит, - прошептала, разглядывая собственное отражение в зеркале.
Темные волосы спутаны, лицо бледное, карие глаза как у испуганной лани, на которую охотится большой и страшный кошмар всей ее жизни.
Слезы течь перестали. И на том спасибо.
Да, старые методы уже не актуальны. Что-то подсказывало, что на этот раз сбежать не удастся. Ни от объяснений, ни от себя самой.
*
Посередине большой комнаты стоял накрытый стол, в камине потрескивал огонь, а на пушистой ели у окна мигали разноцветные гирлянды. Родители сидели у камина, бабушка с дедушкой играли в шахматы там же, пододвинув шахматный столик поближе к большому дивану.
Аля что-то читала, хрумкая палочкой сельдерея. Сестра всегда была за здоровое питание, а не за бабушкины пирожки с вареньем. Ведьмы они такие - своенравные и упрямые, раз решила Аля, что белый сахар она больше не ест, так и все - перестала и ни крошки его в рот, ни крупинки, ни в каком виде. Решение это приняла совсем ребенком, лет в семь-восемь. Одно слово - ведьма!
У Майи, увы, ни воли, ни силы, ни силы воли как у сестры не наблюдалось. Пэтому взглядом она сразу отметила все пироги и другие сладости, стоявшие приготовленные на столе.
Дядя Володя что-то обсуждал с Мишей, устроившись в креслах у окна.
Майя замерла ненадолго, прежде чем пройти в комнату. Что сейчас буде-ет...
- О! Наконец-то! Идем за стол!
Ничего страшного не случилось, все накинулись на еду, не на Майю.
Родственники проявляли недюжиную деликатность, сложных тем не затрагивали, особенно не расспрашивали. Такое поведение настолько чуждо ее семье, что Майя еще больше занервничала.
Точно не к добру!
Спасал Помпон. Хоть он вел себя как обычно - сидел под столом и периодически царапал ее ногу лапой, выклянчивая угощение. Честные голодные глаза собаки вселяли надежду, что мир не сошел со своей оси и крутится как раньше.
- Ну и как там? - спросила Аля, закончив поглощать мед с орехами.
Майя решила ответить более развернуто, вопрос не самый сложный. Скрывать тут нечего.
- Нормально. Во многом проще и удобнее, чем здесь. Знания, информация, абсолютно любые сведения можно добыть одним щелчком пальца. Без всякой магии. Интернет почти ничего не стоит, а во многих местах совершенно бесплатный. Проблема там не в том, чтобы найти нужные данные или прочесть новости, а в том, чтобы отделить важное от шелухи...
- Во дела! - восхитилась Аля. - И эти, как их... Интернет-кафе и клубы есть? И знаменитые хакеры?
- Да, и они, - подтвердила новость Майя. - Техника неотъемлемая часть повседневной жизни и работы. Даже в личной жизни, у меня сложилось такое впечатление, без интернета никуда. Телефоны поголовно у всех, если кто без мобильной связи, то считай, отрезан от общества... - Майя остановилась перевести дыхание и смочить горло чаем.
- Тебе это по душе? - спросил папа. - Эти телефоны, которые с собой носят, похоже как поводок у собаки, постоянно дергать будут. Никакой свободы, никакого покоя.
- В чем-то да, в чем-то нет... Там все в руках человека, если голова есть на плечах и есть желание чего-то достичь, то это вполне реально. А телефон можно ставить на беззвучный режим.
- Как будто здесь это нереально... Какую ты там работу делала?
- Я же тебе го... - начал говорить дядя, но папа его прервал.
- Я дочку спросил, а не тебя.
Дядя Володя опустил глаза, избегая встречаться с племянницей взглядами. Он работал на службу безопасности и из-за нехватки людей частенько выполнял частные заказы. О внешнем мире он знал на порядок больше, чем показывал. Да и найти в городе племянницу ему ничего не стоило.
- Ну так, сначала подрабатывала в забегаловках, гамбургеры всякие, картошка, посуда... Потом удалось поступить на платные вечерние курсы по компьютерам. Там педагог один предложил мне подработку в музее, сортировать и переформатировать архивные данные. Мне понравилось. Спокойно, да и почитать есть много чего интересного. Свободный интернет, стабильная зарплата... - и почему Майя чувствовала, будто оправдывается?
- И никакой магии, - задумчиво произнес дядя.
- Никакой. Но блага цивилизации это в какой-то мере компенсируют. Мне так вообще все подходит, я же как они. Классная техника, удобная жизнь. Кроме того одежда, обувь, кино, театры, магазины, развлечения... Не то, чтобы у меня было много свободного времени всем этим наслаждаться, но скучать в том мире может только очень ленивый человек.
- Это точно! - расхохотался дядя. - Мой начальник на днях себе сноуборд заказал, преклонных лет дед, а веселился как младенец! У нас то здесь по старинке, все больше по полям да на обычных лыжах. А тут - в горы, да на одной широкой лыже! Ты, Мишка, кстати, пробовал уже? Это Яков Степаныч балуется, оборотням в этом смысле удобнее...
Удобнее, - это еще мягко сказано! Оборотни своим телом владеют так, что всякие акробаты и спортсмены нервно стенки подпирают в стороне.
