Неповторимый и любимый запах земли и мха, грибов и коры, зелени трав... Квинтэссенция свежести.
Аги незаметной тропкой шла вглубь леса, подальше от деревни, от любого присутствия человека.
Уйти от людей – главное. Она таких слов мудреных не знала, но Сим называл подобные ее стремления социофобией. Не прав он. Аги не боится людей и общества, просто ей уютнее одной. Спокойнее. Счастливее.
Безопаснее.
Обнять дерево. Послушать, как оно поет, напоенное водой с неба. Прислушаться и понять, о чем шепчет. Его жизненные силы – сок и вода, текущие от корней ввысь, обратно к облакам. Вода дает силу. Несет информацию.
Деревья хорошие. Они живут, растут, оставляя достаточно места соседним растениям. Ловят свет сезон за сезоном, в едином ритме.
Вода в них – спокойствие. Гармония. Аги так этого не хватает. Даже тут, в глухомани, слишком много людей. Их мыслей, планов, козней, эмоций и переживаний. Это давит, вторгается и гасит собственные Аги чувства.
В идеале, ей следовало поселиться не на окраине деревни, а еще дальше. Как настоящие ведьмы и делают. Но папа построил дом пусть и на отшибе, но все же в границах поселения. Да и деревня за последнее десятилетие обросла новыми домами.
Аги помнила все. Начиная с монастыря и даже раньше. Наверное, где-то с годика.
В Амиран ее привели, когда только исполнилось пять. Жизнь до монастыря... воспоминания были, но она предпочитала их не трогать. Целее будет.
В Амиране ее дар раскрыли на полную. Вода стала ее полноценным собеседником. Столько потоков, изменчивых, несущих в себе все, что видели и слышали по пути к ней – своему Слушателю. Ведьме-Слухачке... Так ее там прозвали.
Задача лишь – отделить зерна от плевел.
«О!.. Кстати, о зерне...» Аги открыла глаза и опустила руки, прерывая объятия с высоченным дубом. Мимолетное сожаление... Единение с лесом прервалось под гнетом повседневных забот, будь они неладны!
Почему жена старосты на упоминание о зерне отреагировала столь бурно? Эмоции ее прям волной накрыли, злые, отчаянные, сметя все здравые рассуждения.
Сильного голода не должно быть, во всяком случае – не этой зимой. Волноваться деревенским следует, если и следующий урожай пропадет. В каждой деревне, по законам Империи, должен быть запас зерна хотя бы на одну зиму.
Дождь и в самом деле дал лишь один день передышки, после чего зарядил с прежней силой. Деревня плавала. Как и бОльшая часть Импении.
В подвалах домов плескалась вода, ее выносили ведрами, выливая подальше от собственного дома, но помогало это мало. Она возвращалась.
Соседи же тоже не обрадуются, если опустошать ведра ближе к ним. Относить к лесу... так ноги отвалятся скорее, чем толк будет.
Копать траншеи для отвода тяжело – земля-грязь неподъемная, но копать все равно приходилось. Женщины, младшие сыновья... Старшие мужчины в семьях были заняты тем же, но копали они на полях.
Cреди потопа – приближающийся праздник Солнца, на который обычно выпадала жара. В это время ночи оставались светлыми, словно день, бесконечно длинными, благоухающими ароматом цветущих лугов.
Пропустить его и не отпраздновать как полагается: с кушаньями, вином и кострами до небес – значит, проявить неуважение и разозлить старых богов. Тех, в которых еще верили тут, в глуши.
Иногда Аги казалось, они и в самом деле имеют здесь свою силу. Необъяснимую и могущественную. Вода ли, лес или горы... Их близость заставляла иначе смотреть на мир и человека в нем.
Дар Аги также немало ей в этом способствовал. Слышать стихию, что шепчет обо всем на свете, – это как прикоснуться краем к божественному. Не доброму, не злому – просто иному. Или – сложно иному.
За день до праздника, когда в деревне царил хаос борьбы с наводнением и одновременного приготовления к гуляниям, Аги увидела его.
Стража.
Остановилась, как вкопанная, и пялилась, не осознавая своего поведения. Зависла, как бывает, когда натыкаешься на что-то странное. И этой странностью притягательное.
Очнулась от наваждения вовремя, успела зайти за угол дома за секунду до того, как страж повернул голову в ее сторону. Очень надеялась, что не заметил ее.
Неожиданно.
Не готова оказалась встретиться с ним лицом к лицу. И поэтому сразу бежала домой, не закончив разносить заказы клиенткам. Не прятаться, нет... привести мысли в порядок.
Значит, страж добрался уже и до их деревни...
Он и вправду оказался высоким и плечистым. Не кабинетный бумагомаратель – осанка ли, или неуловимые, чем-то напоминающие хищника, походка, повадки выдавали в нем солдата.
Светлые волосы обкорнаны почти под ноль. От былых ангельских кудрей не осталось и намека.
Аги помнила. Хотела бы забыть, остаться равнодушной, да не получалось.
Он вымахал... В монастырь привели мелким, упрямо не плачущим, изо всех сил сдерживающим слезы мальчишкой.
Новеньких поступивших отправляли сначала мыться, выдавали робу, забирая старую одежду, подстригали, чтобы вшей не завелось. Аги видела, что мальчик-экран дрался, не желая отдавать свою одежду. Конечно – та была куда лучше и теплее той, которую ему давали взамен. Аги в свое время тоже дралась и кусалась.
Но дерись, не дерись – не поможет. Старшие сильнее против детей. Выделяться инаковой одеждой в монастыре не разрешалось. Даже смотрители ходили в одеждах из того же серого сукна – ноского и жесткого.
Аги в тот день поручили состричь новенькому волосы.
Как ей было жалко те кудри! Помнится, она не удержалась и сохранила локон – мягкий, шелковистый на ощупь, светлый, как лучик солнца, он завивался идеальными кольцами-пружинками.
Тогда они не перемолвились и парой слов. Агнес была из старших, на тот момент ей уже исполнилось одиннадцать, мальчику – около семи. Жили они также на разных этажах. Молчаливый экран оставался ей абсолютно чужим. Только волосы она ему подстригала... как и многим другим.
Эту обязанность Старший смотритель перепоручил ей, и Настоятельница согласилась, что неплохая возможность усилить ее контакт с потоками одаренных – совместить полезное с еще более полезным, по ее мнению.
И приходилось заниматься стрижкой довольно-таки тупыми ножницами раз в два-три месяца, прикасаться к детским головам... вникать и слушать, хоть и не хотелось. Абсолютно.
Радостного и мирного, детского, в тех детях было мало. Медиаторы – оголенные сгустки эмоций, экраны поспокойнее... но тоже придавлены грузом монастырской дисциплины.
Шесть лет. Аги провела в Амиране долгие шесть проклятых лет.
Этот Ангелочек... сколько? Когда именно его привели? Не так чтобы задолго до штурма... года два, два с половиной.
Аги помнила, но смутно. Ее внимание тогда было направлено на другое. На выживание и обуздание дара медиатора. Наставница Ирида никому спуску не давала, подобным Аги слухачам-стихийникам – тем более.
Аги одернула себя, не желая углубляться в те воспоминания. Сейчас у нее нет сил, чтобы противостоять убийственной апатии и бессилию, которые они в ней вызывают. Все еще... В ее-то зрелые годы!
Как она узнала Ангелочка спустя столько времени? И можно ли доверять этому «узнаванию»?
Светлые серые глаза, тогда, в монастыре, казавшиеся больше голубыми, нежели стальными, как сейчас. Выражение в них стало столь далеко от того давнего – наивно-упрямого и открытого. Открыто бунтарского.
Сейчас этот взгляд нечитаем. Даже для Аги. Грозовое небо, заволоченное тяжелыми тучами.
В лицо его заглянула мимоходом... Могла ошибиться? Может, просто похож? Ангелочек-экран из монастырского прошлого и этот повидавший жизнь воин имели мало общего. Что внешне – что, по всему, внутренне.
Что конкретно заставило ее соединить два этих противоположных образа воедино?
Сидя дома у печки, ровно поглаживая свою-не свою безымянную кошку, Аги придумывала – как ей проверить догадку. И что изменится, в зависимости от результата этой проверки?
Изменится ли что-то?
... Соседнее поселение. Самое крупное в округе. Аги добралась сюда на телеге торговца, обратно поедет так же, благо, дорога главная не земляная, а щебневая – хоть как-то проехать, да можно.
За день до праздника Солнца тут проводили ярмарку, и в этот непростой год решили от нее не отказываться. Плохая примета. И не важно, сколько грязи и убытков придется из-за приметы этой терпеть. А вдруг да поможет выправить погоду?!
Местные ужас до чего суеверны.
У Аги также имелись здесь дела. Готовые заказы. Деньги... В отличие от прочих жителей, ее побуждали действовать именно что деньги. Те всегда актуальны, как бы там приметы ни повернулись.
Заодно и к стражу наведается. Вот не удивится нисколько, если амирановцем окажется! Логично, что Орден тогда всех сироток одаренных под свое крыло прибрал. И ошейники заодно нацепил. Надежные. Завязанные на небеспричинной благодарности и вере в правое орденское дело. От таких непросто отделаться.
Что от ошейников, что от людей, их носящих.
Фанатики, сменившие одну секту на другую, легализованную и просто-напросто более выгодную Империи.
Ждать у моря погоды Аги не выносила. Уж лучше прояснит все сама, немедля, чем маяться, пока страж до нее дойдет. А что дойдет – даже не сомневалась.
Подтвердит или опровергнет свое иррациональное узнавание, заодно и страху наведет, чтобы отстал. Или, что вероятнее, наоборот – развеет подозрения, обычной цыганкой представившись. Благо внешность позволяет, а одеждой она умело подчеркнула липовую родословную.
Цыганам что... Были тут, были там, и сям их видели, а после взяли да сплыли, как ветер поменялся. И сплетни за ними шлейфом.
«Ах! Прекрасно!» - улыбнулась отражению в небольшом зеркальце, аккуратно, одним уголком губ, чтобы не потревожить свеженанесенный рисунок на щеке. Старалась, собственноручно вырисовывала тонкие линии, круги и зубчики золотом, пурпуром да тушью водостойкими. Отличная лже-татуировка получилась.
Броский макияж, глаза с черной же подводкой. Настоящая гадалка с затейливым орнаментом на щеке, как и подобает их племени.
Стереть всю красоту эту специальным раствором недолго, как и плащ, яркий, алый, темной внутренней стороной наружу вывернуть.
Пусть ангелочек-ищейка запомнит броские детали, истинное лицо за ними меркнет.
Если она его узнала спустя столько лет, то и он может. Береженого Боги берегут. Внимание Ордена Аги в любом случае не нужно.
Над Верхними холмами показался клочок светлого неба. Голубой глаз, подглядывающий из-за покрова туч на бардак земной.
Аги порадовалась, что проливной дождь сменился легкой моросью, и выпрыгнула из телеги.
- До вечера! - помахала извозчику.
Тот кивнул. Дождется, никуда не денется. С ведьмой связываться не рискнет. Да и за проезд она заплатила, как положено, как и другие пассажиры.
Сперва прошлась по клиентам, раздала заказы готовые, денежку собрала в кожаный кошелек. Потоп потопом, а торговля требует порядка и постоянства. Так, один раз пропустишь, не придешь в срок, подведешь одного клиента – за ним всех растеряешь...
Дальше... Выяснить, где страж орденский проживает, не составило труда. Да и вариантов в деревне не особо чтобы много имелось. Одна таверна с пристройкой, в которой комнаты сдавались. Один постоялый двор поприличнее. И все.
Выбор стража порядком удивил. Остановился он в таверне, предпочтя комфорту бОльшую свободу. В таверне комнатки были малюсенькими, матрасы тонкими, да и вшей с блохами вполне можно было подхватить – ни для кого не секрет.
Зато там не следили за постояльцами – кто, когда, к кому пошел... В отличие от постоялого двора, где хозяйка каждого взглядом провожала, гостей поименно записывала. Зато матрасы мягкие и слуг достаточно, чтобы все в чистоте держать. Сомнительную публику туда не пускали.
Стража к таковой не отнесешь, пустили бы точно.
Клиенты, в основном – клиентки, разглядывали Аги, необычный ее сегодня образ. Ничего. Больше загадочности не помешает.
Главное – скрыть за этим маскарадом лицо той, которая может напомнить девочку-слухачку из Амирана.
Аги как ни в чем не бывало прошла до таверны, заказала обед. В кои-то веки поест вкусно... Ее собственные кулинарные таланты оставляли желать лучшего, поэтому и питалась в основном овощами, которые можно есть сырыми, да кашами, которые трудно испортить, просто сварив положенное время.
Страж прошел через главный зал ближе к вечеру. Аги как раз успела прикончить вторую порцию сладкой выпечки и сыто, облокотившись спиной о стену за скамьей, думала о жизни своей нелегкой.
Проводила взглядом, ненавязчиво. Выждала несколько минут и поднялась на второй этаж, примкнув к трем служанкам, тащившим горячую воду в ведрах.
Ступени скрипели, как и весь пол... да и петли дверные не мешало бы смазать.
Служанки ушли, Аги осталась. Толкнула ногой, закрывая, издавшую протяжный скрежет дверь за спиной.
- Слышала, ты искал меня, - улыбнулась в лицо мужчине.
Голос сделала под стать хищной внешности. Глубокий, гладкий... Словно темное отшлифованное дерево.
- Именно вас?
- Да. Ведьма я местная, к тому же женщина весьма талантливая... И свободная.
- Извините. Как вас по имени? - страж развернулся к нежданной гостье всем телом, учтиво голову наклонил.
Воспитанный. Извиняется еще. Другой бы вышвырнул без лишних вопросов или что другое сотворил, похуже вышвыривания...
- Так ведьма я! - Аги отступила от двери, на которую опиралась, сделав бодрый шаг навстречу приключениям. Стражу то есть.
Тот рассматривал ее беспристрастно. Каменное лицо, нечитаемое.
Для Аги не проблема. Вода молчать не умеет, а люди ей полны.
- Итак, что предлагаешь, служивый? Что за дело ко мне? - и добавить в голос хрипотцы, провести пальцами по шее, от линии волос к смелому вырезу. - Если платят золотом, то и я подмогнуть могу.
Может, и переигрывала, но как тут удержаться, глядя на морду эту каменно неподвижную? Вежливую такую. Почти ангельскую, если не считать холодных глаз хищника.
- И что у вас есть предложить?
- Вот я и спрашиваю! В зависимости от надобности, я ж разное предлагаю. У меня талантов много.
Как-то они кругом, вокруг да около все...
- Подробнее.
И пусть нечитаемая маска, выдержка и превосходство по всем пунктам, а читать его сквозь эти преграды доставляло Аги немалое удовольствие.
Страж раздражен, устал от деревенских, постоянно надоедающих с пустыми вопросами, подсовывающих дочек, сестер, племянниц... Внучек... И приходится ему улыбаться профессионально, давать советы, обещать разобраться и – обязательно-всенепременно! - рассмотреть их жалобы на предстоящем собрании ОСПА. На самых верхах.
Как будто там заняться больше нечем. Особенно сейчас.
- Гадаю я, от бабки умение и знание тайное переняла. И на картах, и на костях... На гуще кофейной... По линиям руки. Руку-то дашь, по линиям жизненным твоим дела посмотрю сердечные... не обижу, удачу в делах любовных устроить могу, оглянуться не успеешь, как счастье свое обретешь!
- Не надо, - страж скрестил руки на груди, ладони под мышки засунув. Опасливый.
Хорошо. Значит, цирк выходит удачный!
- А чего так? Парень, смотрю, молодой, самый возраст – жену подбирать! - Аги довольно вздохнула. - А зачем еще ведьму-то искать, если не счастье личное устраивать? Это же главная наша... эта... как ее... специализация! По приворотам, по секрету если... В виде исключения уважаемому стражу...
Аги незаметной тропкой шла вглубь леса, подальше от деревни, от любого присутствия человека.
Уйти от людей – главное. Она таких слов мудреных не знала, но Сим называл подобные ее стремления социофобией. Не прав он. Аги не боится людей и общества, просто ей уютнее одной. Спокойнее. Счастливее.
Безопаснее.
Обнять дерево. Послушать, как оно поет, напоенное водой с неба. Прислушаться и понять, о чем шепчет. Его жизненные силы – сок и вода, текущие от корней ввысь, обратно к облакам. Вода дает силу. Несет информацию.
Деревья хорошие. Они живут, растут, оставляя достаточно места соседним растениям. Ловят свет сезон за сезоном, в едином ритме.
Вода в них – спокойствие. Гармония. Аги так этого не хватает. Даже тут, в глухомани, слишком много людей. Их мыслей, планов, козней, эмоций и переживаний. Это давит, вторгается и гасит собственные Аги чувства.
В идеале, ей следовало поселиться не на окраине деревни, а еще дальше. Как настоящие ведьмы и делают. Но папа построил дом пусть и на отшибе, но все же в границах поселения. Да и деревня за последнее десятилетие обросла новыми домами.
Аги помнила все. Начиная с монастыря и даже раньше. Наверное, где-то с годика.
В Амиран ее привели, когда только исполнилось пять. Жизнь до монастыря... воспоминания были, но она предпочитала их не трогать. Целее будет.
В Амиране ее дар раскрыли на полную. Вода стала ее полноценным собеседником. Столько потоков, изменчивых, несущих в себе все, что видели и слышали по пути к ней – своему Слушателю. Ведьме-Слухачке... Так ее там прозвали.
Задача лишь – отделить зерна от плевел.
«О!.. Кстати, о зерне...» Аги открыла глаза и опустила руки, прерывая объятия с высоченным дубом. Мимолетное сожаление... Единение с лесом прервалось под гнетом повседневных забот, будь они неладны!
Почему жена старосты на упоминание о зерне отреагировала столь бурно? Эмоции ее прям волной накрыли, злые, отчаянные, сметя все здравые рассуждения.
Сильного голода не должно быть, во всяком случае – не этой зимой. Волноваться деревенским следует, если и следующий урожай пропадет. В каждой деревне, по законам Империи, должен быть запас зерна хотя бы на одну зиму.
Глава 2
Дождь и в самом деле дал лишь один день передышки, после чего зарядил с прежней силой. Деревня плавала. Как и бОльшая часть Импении.
В подвалах домов плескалась вода, ее выносили ведрами, выливая подальше от собственного дома, но помогало это мало. Она возвращалась.
Соседи же тоже не обрадуются, если опустошать ведра ближе к ним. Относить к лесу... так ноги отвалятся скорее, чем толк будет.
Копать траншеи для отвода тяжело – земля-грязь неподъемная, но копать все равно приходилось. Женщины, младшие сыновья... Старшие мужчины в семьях были заняты тем же, но копали они на полях.
Cреди потопа – приближающийся праздник Солнца, на который обычно выпадала жара. В это время ночи оставались светлыми, словно день, бесконечно длинными, благоухающими ароматом цветущих лугов.
Пропустить его и не отпраздновать как полагается: с кушаньями, вином и кострами до небес – значит, проявить неуважение и разозлить старых богов. Тех, в которых еще верили тут, в глуши.
Иногда Аги казалось, они и в самом деле имеют здесь свою силу. Необъяснимую и могущественную. Вода ли, лес или горы... Их близость заставляла иначе смотреть на мир и человека в нем.
Дар Аги также немало ей в этом способствовал. Слышать стихию, что шепчет обо всем на свете, – это как прикоснуться краем к божественному. Не доброму, не злому – просто иному. Или – сложно иному.
За день до праздника, когда в деревне царил хаос борьбы с наводнением и одновременного приготовления к гуляниям, Аги увидела его.
Стража.
Остановилась, как вкопанная, и пялилась, не осознавая своего поведения. Зависла, как бывает, когда натыкаешься на что-то странное. И этой странностью притягательное.
Очнулась от наваждения вовремя, успела зайти за угол дома за секунду до того, как страж повернул голову в ее сторону. Очень надеялась, что не заметил ее.
Неожиданно.
Не готова оказалась встретиться с ним лицом к лицу. И поэтому сразу бежала домой, не закончив разносить заказы клиенткам. Не прятаться, нет... привести мысли в порядок.
Значит, страж добрался уже и до их деревни...
Он и вправду оказался высоким и плечистым. Не кабинетный бумагомаратель – осанка ли, или неуловимые, чем-то напоминающие хищника, походка, повадки выдавали в нем солдата.
Светлые волосы обкорнаны почти под ноль. От былых ангельских кудрей не осталось и намека.
Аги помнила. Хотела бы забыть, остаться равнодушной, да не получалось.
Он вымахал... В монастырь привели мелким, упрямо не плачущим, изо всех сил сдерживающим слезы мальчишкой.
Новеньких поступивших отправляли сначала мыться, выдавали робу, забирая старую одежду, подстригали, чтобы вшей не завелось. Аги видела, что мальчик-экран дрался, не желая отдавать свою одежду. Конечно – та была куда лучше и теплее той, которую ему давали взамен. Аги в свое время тоже дралась и кусалась.
Но дерись, не дерись – не поможет. Старшие сильнее против детей. Выделяться инаковой одеждой в монастыре не разрешалось. Даже смотрители ходили в одеждах из того же серого сукна – ноского и жесткого.
Аги в тот день поручили состричь новенькому волосы.
Как ей было жалко те кудри! Помнится, она не удержалась и сохранила локон – мягкий, шелковистый на ощупь, светлый, как лучик солнца, он завивался идеальными кольцами-пружинками.
Тогда они не перемолвились и парой слов. Агнес была из старших, на тот момент ей уже исполнилось одиннадцать, мальчику – около семи. Жили они также на разных этажах. Молчаливый экран оставался ей абсолютно чужим. Только волосы она ему подстригала... как и многим другим.
Эту обязанность Старший смотритель перепоручил ей, и Настоятельница согласилась, что неплохая возможность усилить ее контакт с потоками одаренных – совместить полезное с еще более полезным, по ее мнению.
И приходилось заниматься стрижкой довольно-таки тупыми ножницами раз в два-три месяца, прикасаться к детским головам... вникать и слушать, хоть и не хотелось. Абсолютно.
Радостного и мирного, детского, в тех детях было мало. Медиаторы – оголенные сгустки эмоций, экраны поспокойнее... но тоже придавлены грузом монастырской дисциплины.
Шесть лет. Аги провела в Амиране долгие шесть проклятых лет.
Этот Ангелочек... сколько? Когда именно его привели? Не так чтобы задолго до штурма... года два, два с половиной.
Аги помнила, но смутно. Ее внимание тогда было направлено на другое. На выживание и обуздание дара медиатора. Наставница Ирида никому спуску не давала, подобным Аги слухачам-стихийникам – тем более.
Аги одернула себя, не желая углубляться в те воспоминания. Сейчас у нее нет сил, чтобы противостоять убийственной апатии и бессилию, которые они в ней вызывают. Все еще... В ее-то зрелые годы!
Как она узнала Ангелочка спустя столько времени? И можно ли доверять этому «узнаванию»?
Светлые серые глаза, тогда, в монастыре, казавшиеся больше голубыми, нежели стальными, как сейчас. Выражение в них стало столь далеко от того давнего – наивно-упрямого и открытого. Открыто бунтарского.
Сейчас этот взгляд нечитаем. Даже для Аги. Грозовое небо, заволоченное тяжелыми тучами.
В лицо его заглянула мимоходом... Могла ошибиться? Может, просто похож? Ангелочек-экран из монастырского прошлого и этот повидавший жизнь воин имели мало общего. Что внешне – что, по всему, внутренне.
Что конкретно заставило ее соединить два этих противоположных образа воедино?
Сидя дома у печки, ровно поглаживая свою-не свою безымянную кошку, Аги придумывала – как ей проверить догадку. И что изменится, в зависимости от результата этой проверки?
Изменится ли что-то?
... Соседнее поселение. Самое крупное в округе. Аги добралась сюда на телеге торговца, обратно поедет так же, благо, дорога главная не земляная, а щебневая – хоть как-то проехать, да можно.
За день до праздника Солнца тут проводили ярмарку, и в этот непростой год решили от нее не отказываться. Плохая примета. И не важно, сколько грязи и убытков придется из-за приметы этой терпеть. А вдруг да поможет выправить погоду?!
Местные ужас до чего суеверны.
У Аги также имелись здесь дела. Готовые заказы. Деньги... В отличие от прочих жителей, ее побуждали действовать именно что деньги. Те всегда актуальны, как бы там приметы ни повернулись.
Заодно и к стражу наведается. Вот не удивится нисколько, если амирановцем окажется! Логично, что Орден тогда всех сироток одаренных под свое крыло прибрал. И ошейники заодно нацепил. Надежные. Завязанные на небеспричинной благодарности и вере в правое орденское дело. От таких непросто отделаться.
Что от ошейников, что от людей, их носящих.
Фанатики, сменившие одну секту на другую, легализованную и просто-напросто более выгодную Империи.
Ждать у моря погоды Аги не выносила. Уж лучше прояснит все сама, немедля, чем маяться, пока страж до нее дойдет. А что дойдет – даже не сомневалась.
Подтвердит или опровергнет свое иррациональное узнавание, заодно и страху наведет, чтобы отстал. Или, что вероятнее, наоборот – развеет подозрения, обычной цыганкой представившись. Благо внешность позволяет, а одеждой она умело подчеркнула липовую родословную.
Цыганам что... Были тут, были там, и сям их видели, а после взяли да сплыли, как ветер поменялся. И сплетни за ними шлейфом.
«Ах! Прекрасно!» - улыбнулась отражению в небольшом зеркальце, аккуратно, одним уголком губ, чтобы не потревожить свеженанесенный рисунок на щеке. Старалась, собственноручно вырисовывала тонкие линии, круги и зубчики золотом, пурпуром да тушью водостойкими. Отличная лже-татуировка получилась.
Броский макияж, глаза с черной же подводкой. Настоящая гадалка с затейливым орнаментом на щеке, как и подобает их племени.
Стереть всю красоту эту специальным раствором недолго, как и плащ, яркий, алый, темной внутренней стороной наружу вывернуть.
Пусть ангелочек-ищейка запомнит броские детали, истинное лицо за ними меркнет.
Если она его узнала спустя столько лет, то и он может. Береженого Боги берегут. Внимание Ордена Аги в любом случае не нужно.
Над Верхними холмами показался клочок светлого неба. Голубой глаз, подглядывающий из-за покрова туч на бардак земной.
Аги порадовалась, что проливной дождь сменился легкой моросью, и выпрыгнула из телеги.
- До вечера! - помахала извозчику.
Тот кивнул. Дождется, никуда не денется. С ведьмой связываться не рискнет. Да и за проезд она заплатила, как положено, как и другие пассажиры.
Сперва прошлась по клиентам, раздала заказы готовые, денежку собрала в кожаный кошелек. Потоп потопом, а торговля требует порядка и постоянства. Так, один раз пропустишь, не придешь в срок, подведешь одного клиента – за ним всех растеряешь...
Дальше... Выяснить, где страж орденский проживает, не составило труда. Да и вариантов в деревне не особо чтобы много имелось. Одна таверна с пристройкой, в которой комнаты сдавались. Один постоялый двор поприличнее. И все.
Выбор стража порядком удивил. Остановился он в таверне, предпочтя комфорту бОльшую свободу. В таверне комнатки были малюсенькими, матрасы тонкими, да и вшей с блохами вполне можно было подхватить – ни для кого не секрет.
Зато там не следили за постояльцами – кто, когда, к кому пошел... В отличие от постоялого двора, где хозяйка каждого взглядом провожала, гостей поименно записывала. Зато матрасы мягкие и слуг достаточно, чтобы все в чистоте держать. Сомнительную публику туда не пускали.
Стража к таковой не отнесешь, пустили бы точно.
Клиенты, в основном – клиентки, разглядывали Аги, необычный ее сегодня образ. Ничего. Больше загадочности не помешает.
Главное – скрыть за этим маскарадом лицо той, которая может напомнить девочку-слухачку из Амирана.
Аги как ни в чем не бывало прошла до таверны, заказала обед. В кои-то веки поест вкусно... Ее собственные кулинарные таланты оставляли желать лучшего, поэтому и питалась в основном овощами, которые можно есть сырыми, да кашами, которые трудно испортить, просто сварив положенное время.
Страж прошел через главный зал ближе к вечеру. Аги как раз успела прикончить вторую порцию сладкой выпечки и сыто, облокотившись спиной о стену за скамьей, думала о жизни своей нелегкой.
Проводила взглядом, ненавязчиво. Выждала несколько минут и поднялась на второй этаж, примкнув к трем служанкам, тащившим горячую воду в ведрах.
Ступени скрипели, как и весь пол... да и петли дверные не мешало бы смазать.
Служанки ушли, Аги осталась. Толкнула ногой, закрывая, издавшую протяжный скрежет дверь за спиной.
- Слышала, ты искал меня, - улыбнулась в лицо мужчине.
Голос сделала под стать хищной внешности. Глубокий, гладкий... Словно темное отшлифованное дерево.
- Именно вас?
- Да. Ведьма я местная, к тому же женщина весьма талантливая... И свободная.
- Извините. Как вас по имени? - страж развернулся к нежданной гостье всем телом, учтиво голову наклонил.
Воспитанный. Извиняется еще. Другой бы вышвырнул без лишних вопросов или что другое сотворил, похуже вышвыривания...
- Так ведьма я! - Аги отступила от двери, на которую опиралась, сделав бодрый шаг навстречу приключениям. Стражу то есть.
Тот рассматривал ее беспристрастно. Каменное лицо, нечитаемое.
Для Аги не проблема. Вода молчать не умеет, а люди ей полны.
- Итак, что предлагаешь, служивый? Что за дело ко мне? - и добавить в голос хрипотцы, провести пальцами по шее, от линии волос к смелому вырезу. - Если платят золотом, то и я подмогнуть могу.
Может, и переигрывала, но как тут удержаться, глядя на морду эту каменно неподвижную? Вежливую такую. Почти ангельскую, если не считать холодных глаз хищника.
- И что у вас есть предложить?
- Вот я и спрашиваю! В зависимости от надобности, я ж разное предлагаю. У меня талантов много.
Как-то они кругом, вокруг да около все...
- Подробнее.
И пусть нечитаемая маска, выдержка и превосходство по всем пунктам, а читать его сквозь эти преграды доставляло Аги немалое удовольствие.
Страж раздражен, устал от деревенских, постоянно надоедающих с пустыми вопросами, подсовывающих дочек, сестер, племянниц... Внучек... И приходится ему улыбаться профессионально, давать советы, обещать разобраться и – обязательно-всенепременно! - рассмотреть их жалобы на предстоящем собрании ОСПА. На самых верхах.
Как будто там заняться больше нечем. Особенно сейчас.
- Гадаю я, от бабки умение и знание тайное переняла. И на картах, и на костях... На гуще кофейной... По линиям руки. Руку-то дашь, по линиям жизненным твоим дела посмотрю сердечные... не обижу, удачу в делах любовных устроить могу, оглянуться не успеешь, как счастье свое обретешь!
- Не надо, - страж скрестил руки на груди, ладони под мышки засунув. Опасливый.
Хорошо. Значит, цирк выходит удачный!
- А чего так? Парень, смотрю, молодой, самый возраст – жену подбирать! - Аги довольно вздохнула. - А зачем еще ведьму-то искать, если не счастье личное устраивать? Это же главная наша... эта... как ее... специализация! По приворотам, по секрету если... В виде исключения уважаемому стражу...
