— Кто посмел тебя впустить? — поинтересовалась Бьянка, связывая ей руки ее же поясом.
— Я все равно тебя прикончу! — не унималась та. — Ты сдохнешь в муках! Амрен будет моим!
— У тебя же есть муж. Давай пригласим его сюда, пускай полюбуется на свою ненаглядную женушку.
— Ты не посмеешь! Он сровняет с землей ваше логово!
— После того, как выпотрошит тебя.
Быстро нацепив мужскую одежду и намотав на голову тюрбан, Бьянка схватила Лейлу под локоть и потащила ее к выходу.
На страже у ворот стояли Калед и Назир.
— Разве Амрен не запретил вам пускать эту дамочку внутрь? — возмущенно спросила Бьянка. — Кто позволил ей войти?
— Что? — вытаращился Назир. — С каких это пор ты здесь командуешь?
— Потому что это Амренова подстилка, — злобно бросила Лейла.
— Заткнись! — Бьянка резко двинула ей кулаком под ребра.
— Амренова подстилка? — с любопытством переспросил Калед.
— Да. Спросите у своего атамана, что это ничтожество делало в его постели.
Назир с Каледом переглянулись.
Бьянка пнула Лейлу под зад. Та вылетела за ворота, и шлепнулась на колени прямиком в дорожную пыль.
— Тебе пора уходить. Супруг заждался, — бросила она ей вслед.
— Я отомщу! Вы все у меня поплатитесь, — зашипела мегера, спешно удаляясь от негостеприимного убежища. — Бурхан покарает вас за мои страдания!
***
Когда Бьянка спустилась к завтраку, голоса резко утихли, и взоры всех присутствующих, как один, устремились к ней. Ей стало не по себе. Подойдя к свободному столику, она опустилась на ковер. Сидящий рядом Омар резко отодвинулся от нее. Какого черта? Ладно, плевать. Она голодна как волк, а рис с шафраном пахнет так одуряюще, что она умрет, если сейчас же не поест.
Бьянка приступила к трапезе, стараясь ни на кого не обращать внимания, но все-таки в душе заворочалось неприятное беспокойство.
— Так что ты делал в постели атамана? — вдруг раздался над ухом противный голос Назира, и Бьянка замерла, не успев донести вилку до рта.
— Что? — она подняла голову.
Гнусно ухмыляясь, мальчишка навис над ее столом. Бьянка обвела глазами помещение и увидела, что взгляды остальных наемников прикованы к ней. Проклятье! Что им всем от нее нужно?
— Сдается нам, ты Амрену в любимчики затесался, — продолжил Назир. — Калед говорит, что видел, как ты частенько наведываешься в его покои.
— И что с того? — огрызнулась она.
Подросток оскалил острые зубы.
— Расскажи-ка нам, чем вы там занимаетесь!
Глава 35
Бьянка похолодела. «Мечи» неотрывно смотрели на нее, и выражения их лиц не предвещали ничего хорошего. Что делать? Признаться, что она женщина? Но какова будет их реакция? Вдруг они взбеленятся из-за того, что она так долго их обманывала? Вдруг захотят ее изнасиловать?
Или не признаваться, и выставить Амрена мужеложцем?
— Спокойно, Назир, — вкрадчиво произнес Джамиль. — Не нужно бросаться голословными обвинениями. Пускай наш юный друг сам все расскажет. Наверняка они не делают ничего дурного, правда ведь, Бен?
Бьянка недоуменно повернулась к нему. Он за нее заступается? Выжидающий взгляд темных глаз, кривая ухмылка в козлиную бородку… Нет, не похоже.
— Мы не делаем ничего такого, — попыталась оправдаться она.
Джамиль насмешливо выгнул бровь.
— Вот видите, — обратился он к соратникам. — Я ведь говорил. А то, что Амрен бросил свою любовницу, а Бен все ночи напролет проводит в его комнате — это простое совпадение. Они всего лишь, скажем… играют в шахматы. Так ведь, Бен?
Вот мразь! Самое смешное, что он прав — они с Амреном действительно играют в шахматы, читают книги, разговаривают обо всем на свете. Но разве бандиты в это поверят? Придется признаваться.
Она набрала в грудь побольше воздуха…
— Что здесь происходит? — раздался знакомый голос, и на пороге показался Амрен.
Прислонившись к дверному косяку, он скрестил руки на груди и обвел присутствующих внимательным взглядом. Назир весь скукожился и будто сделался ниже ростом, Джамиль однако не стушевался.
— Хорошо, что ты здесь, Амрен, мы с Беном как раз говорили на тему ваших с ним отношений.
— Что ты имеешь в виду? — поднял брови тот.
— Всем известно, что мужеложство — смертный грех, преступление против воли милосердного Бурхана, — больше обращаясь к наемникам, чем к атаману, сказал Джамиль.
— К чему ты клонишь? — недобро прищурился Амрен.
— К тому, что мы не можем подчиняться говномесу, — ответил тот.
В руке Амрена мигом оказался кинжал. Одним махом преодолев расстояние до заместителя, он обхватил его локтем за шею и приставил лезвие к его горлу.
— Повтори, что ты сказал! — прорычал он и слегка надавил. Струйка крови медленно поползла в распахнутый ворот рубахи.
Наемники застыли на своих местах, боясь пошелохнуться. Лишь Абдул начал неторопливо подниматься из-за стола.
— Послушай, атаман, если Джамиль клевещет — прирежь его как собаку, — пробасил он. — Но если он говорит правду…
У Бьянки не выдержали нервы.
— Все, хватит! — заявила она и стянула с головы тюрбан. — Я женщина!
Пышные волосы упали на плечи, и наемники ошарашено уставились на нее. Воцарилась мертвая тишина. Бьянка обвела взглядом столовую — кругом лишь отвисшие челюсти и вытаращенные глаза.
— Бурхан всемогущий! — наконец вырвалось у Омара.
— Берешь свои слова обратно, или мне вбить их в твою глотку? — поинтересовался Амрен, убирая кинжал от горла Джамиля.
— Прости, атаман, мы и вправду не знали, — растерянно пролепетал тот.
— Вот это женщина! — восхищенно протянул Абдул. — Любого из нас за пояс заткнет!
— Эй, Назир, — насмешливо хмыкнул Калед, — сколько раз тебя уделывала девчонка?
— Иди в жопу, — тявкнул тот и тут же схлопотал подзатыльник.
— Бьянка моя невеста, — Амрен притянул ее к себе. — Если кто хоть пальцем ее тронет, если хоть один волосок упадет с ее головы…
— Что ты, что ты, — залебезил Джамиль. — Женщина атамана — это святое.
— Понял, недоумок? — Бьянка глумливо показала Назиру язык.
Тот скорчил обиженную рожу и отвернулся.
***
Время давно перевалило за полночь, а Амрен все еще не вернулся домой. Бьянка лежала в постели и ждала его, то и дело проваливаясь в тяжелое забытье. Было очень жарко, простыня намокла от пота, и даже раскрытое окно не спасало от духоты.
Она рассказала Амрену о визите Лейлы, но умолчала о том, что та хотела ее убить. Пускай он пропесочит нерадивых стражников за то, что впустили ее без разрешения, но мало ли, как он отреагирует на покушение. Вдруг захочет отомстить и попадется в руки ее муженьку? Не стоит лишний раз подвергать его опасности.
Где же он? Почему так долго его нет? Бьянка никак не могла привыкнуть к его отсутствию, каждый раз страдая от ноющего беспокойства за его жизнь. В тревожных раздумьях она не заметила, как задремала. Сквозь неглубокий сон ей почудилось, будто стукнула дверь. Она распахнула глаза, сердце учащенно забилось.
— Эй, ты спишь? — послышался тихий голос Амрена.
Наконец-то вернулся! Живой и невредимый! Бьянка вскочила с постели. Амрен притянул ее к себе и торопливо поцеловал.
— Пойдем со мной, — сказал он.
— Куда?
— У меня для тебя кое-что есть.
Быстро одевшись, Бьянка отправилась следом за возлюбленным. Они спустились в подвал. Она была здесь всего один раз — когда Назир показывал ей оружейную. Тусклый свет факелов выхватывал из полумрака желтоватые каменные стены и несколько дверей с небольшими решетчатыми окошками. Амрен остановился у одной из них и отпер массивный замок.
Прежде чем войти, он обхватил Бьянку за плечи и заглянул ей в глаза.
— Ничего не бойся. Я с тобой.
Она удивленно посмотрела на него.
— О чем ты?
Амрен распахнул дверь, и Бьянка увидела человека, прикованного за руки к свисающим с перекладины цепям. В тот же миг она узнала массивную фигуру, всклокоченную бороду… Ноги подкосились, а подбородок задрожал так сильно, что зубы дробно застучали друг о друга.
Это был тот, кто снился ей в кошмарах. Тот, кто сломал ее жизнь.
Капитан Умберто.
Он поднял голову. Из-под косматых волос сверкнули безумные глаза. Бьянка почувствовала, что задыхается. Безотчетный страх окутал ее густым туманом, и ей дико захотелось убежать. Чудовище, терзавшее ее мысли на протяжении нескольких месяцев, предстало перед ней во плоти. Мутной волной нахлынули воспоминания — она вновь лежала на кровати обездвиженная, голая, беззащитная, а он снова резал и насиловал ее.
Не помня себя от ужаса, она развернулась и кинулась прочь, но тут же уткнулась в грудь Амрена. Он крепко обнял ее.
— Не бойся, любовь моя, я рядом. Он ничего тебе не сделает.
Его ладони ласково гладили ее по спине, а от тела исходило умиротворяющее тепло,
разгоняя липкий морок страха. Бьянка прижалась к нему, вдохнула чуть уловимый запах меда и сандала, и ощутила, как тают сжимающие сердце ледяные тиски. Дрожь в ногах затихала, пульс замедлялся, кошмар отступал.
Когда она успокоилась, Амрен мягко отстранился и заглянул ей в лицо. В полумраке его глаза казались бесконечно глубокими.
— Что ты хочешь, чтобы я с ним сделал? — спросил он.
Месть. Такое горькое сладкое слово. Она так долго мечтала об этом. Представляла, как выслеживает это животное, как вонзает кинжал в его жирное брюхо. Как он корчится, словно раздавленный слизень, как визжит, будто резаная свинья. Ярость и ненависть все эти месяцы едкой кислотой сжигала ее изнутри, острыми крючьями рвала душу на части, не позволяя обрести покой.
И вот он здесь. Связанный, беспомощный. Совсем как она тогда. Наконец она отомстит. За себя. За сестру. За всех тех девушек, что он похитил и искалечил по своей чудовищной прихоти. Эта тварь недостойна жить и дышать.
— Дай мне кинжал, — попросила Бьянка.
На лице капитана отразился животный страх.
— Кто вы такие? — залепетал он. — Что вам от меня нужно?
Поигрывая лезвием, Бьянка подошла к нему и пристально взглянула в его глаза.
— Узнаешь меня, мразь? — тихо спросила она.
Умберто вначале непонимающе уставился на нее, а через пару секунд его челюсть отвисла, а брови полезли на лоб. Он узнал ее. В воздухе явственно повеяло мочой.
— Обоссался, шакал, — со злостью бросил Амрен и повернулся к Бьянке. — Он твой. Делай с ним все, что хочешь. Пускай эта погань помучается как следует.
— Пожалуйста, пощадите меня, — униженно забормотал капитан, пытаясь отпрянуть от неуклонно приближающегося кинжала. — Я заплачу. У меня есть деньги. Я дам вам целую кучу денег, только не убивайте меня… А-а-а!!!
…Нечеловеческие вопли Умберто стихли лишь тогда, когда его собственный член перекрыл ему глотку…
***
На улице уже светало, когда Бьянка вновь поднялась на второй этаж. Ее била крупная дрожь, одежда насквозь пропиталась кровью, рот сводило от металлического привкуса на зубах. Ноги тряслись, и Амрену пришлось поддерживать ее за плечи, чтобы она не свалилась на пол. Она отомстила! Ублюдок мертв! Жаль только, что он слишком быстро потерял сознание, и большинство ножевых ударов пришлось уже на бездыханное тело. Он страдал от силы пару десятков минут, она же терзалась в агонии несколько месяцев. Но теперь все кончено. Чудовище горит в аду, и больше не имеет над ней власти.
Амрен завел ее в покои.
— Ложись, тебе надо поспать.
— Я вся в крови, — пробормотала она. — Мне нужно помыться.
— Идем, я помогу тебе.
Они вошли в ванную комнату. Бьянка стянула с себя липкую одежду и, опираясь на руку возлюбленного, залезла в ванну. Открыв воду, Амрен стал набирать ее в ковш и лить ей на плечи. Первые струи, стекающие с нее, были красными от крови, затем посветлели. Она устало закрыла глаза, позволив ему тереть себя мочалкой.
Бьянка чувствовала, как вместе с кровью насильника смывается грязь, в которой она жила все эти месяцы. Тело очищалось, и убегающие потоки воды уносили из памяти пережитый кошмар. Как будто все это время она смотрела на мир через мутное стекло, с которого сейчас стирали пыль, и сквозь него вновь проступали яркие краски погожего дня. Грудь наполнялась удивительным чувством свободы, а с плеч будто свалился тяжелый давящий камень. По щекам потекли слезы, а с ними из души постепенно уходила боль и ненависть к самой себе.
Амрен помог ей выйти из ванны и завернул в большое полотенце.
— Тебе нужно отдохнуть, — он, словно ребенка, подхватил ее на руки и отнес на кровать.
Бьянка без сил опустилась на мягкую перину, глаза тут же закрылись. Уже сквозь дремоту она почувствовала, как его руки разматывают влажное полотенце и накрывают ее легким одеялом.
— Спасибо, — пробормотала она и провалилась в глубокий сон.
***
Когда Бьянка проснулась, солнце уже скрылось за горизонтом, и сквозь распахнутое окно комнату заливал перламутровый свет вечернего неба. Она зевнула и лениво потянулась. Вставать совсем не хотелось. Ей показалось, будто что-то неуловимо изменилось то ли в окружающем мире, то ли в ней самой. Она вдохнула прохладный воздух, напоенный запахом морской соли, и вдруг поняла, что больше не ощущает себя грязной. Она простила себя, и ей стало так легко, будто лопнул сжимающий грудь кованый обруч, давая наконец свободу измученной душе.
Перевернувшись на бок, Бьянка увидела Амрена. Он лежал рядом и листал книгу, пользуясь последними отблесками уходящего дня. Их глаза встретились. Он улыбнулся.
— Проснулась, моя красавица?
— Угу. Я долго спала?
— Пятнадцать часов.
— Ого… А что с этим… — она осеклась.
— Не волнуйся, парни уже обо всем позаботились.
Бьянка хотела было встать, но осознала, что под одеялом полностью голая. Перевернувшись на живот, она выставила наружу руку.
— Спасибо тебе, — тихо сказала она.
Амрен накрыл ее ладонь своей.
— Тебе полегчало?
— Да. Очень.
— Это главное для меня.
— Я чувствую себя по-другому. Будто камень с души свалился.
— Очень рад это слышать, — черные глаза смотрели на Бьянку с искренней нежностью. — Этот пес получил по заслугам.
— Как тебе удалось притащить его сюда?
— Мы долго за ним следили. Схватили его на выходе из кабака. С ним был еще какой-то усатый тип, наверное помощник.
Пабло…
— И что с ним?
— Абдул перестарался и нечаянно свернул ему шею.
В душе зашевелилась жалость, но в следующий момент Бьянка вспомнила, что он, как и Умберто, занимался похищением людей. И тоже насиловал ее. Что ж, туда ему и дорога.
— И поделом ему, — сказала она.
— Вот и я так подумал. Гнусные работорговцы недостойны жить на этой земле.
— Ты прав, любимый.
— Хочешь есть? — внезапно спросил Амрен.
Бьянка прислушалась к своим ощущениям.
— Пока нет, спасибо.
— Как хочешь.
Он погладил ее по руке. Пальцы пробежались вверх до основания шеи, легко массируя затекшие мышцы. Кожа тут же покрылась мурашками.
— Как хорошо, — Бьянка закрыла глаза.
— Ты так напряжена, — заметил он. — Хочешь, я разомну тебе спину?
Неожиданно. Но… заманчиво!
— Да, — нерешительно ответила она, — пожалуй, мне бы это сейчас не помешало.
***
В воздухе витал кедровый дымок из курильницы, а руки Амрена пахли апельсиновым маслом. Бьянка лежала на животе, зарывшись лицом в подушки. Теплые ладони нежно и уверено скользили по обнаженной спине, разминая уставшие мышцы и наполняя все тело блаженной расслабленностью.
