Тревожиться было о чём – Юра так быстро бежал, что теперь не мог нормализовать дыхание. Наконец, Юра отдышался. Я отошла, чтобы налить воды в стакан. Понятное дело, в другой стакан. В разбитый уже ничего не нальёшь.
– Повелитель умирает.
Я резко обернулась.
– Его отравили, – Юра хмуро сунул руки в карманы.
Ой-ой-ой, совсем забыла. Я же должна была использовать зелье из того флакончика, чтобы предотвратить это отравление. Да… боюсь, смерть будет в ярости.
И что теперь делать?
– Всё закрутилось очень быстро, никто не успел среагировать. Повелитель выглядел абсолютно здоровым, когда требовал от главного стражника отчёта о десяти погибших солдатах. Уверенно держался на ногах, пока запугивал казначея. Вино из кубка отпивал. А потом резко упал в обморок где-то в середине своей речи. Дыхание перестало быть заметным, сердцебиение понизилось.
Юра пытался мне всё детально рассказать, не упуская подробностей, пока мы бежали в зал к Повелителю. Я неслась, придерживая рукой мешающую юбку платья, на подол которой периодически наступала по неосторожности. Спешка также не способствовала спокойствию.
Но в конце концов мы добежали. Зашли в зал. Остановились. Ужаснулись.
– Ты видишь то же, что и я? – уточнила у мужа.
– Всё зависит от того, что видишь ты.
– Я вижу, народ решил немного порадоваться.
– Немного?! – Юра едва не поперхнулся. – Да гости на нашей свадьбе не были такими счастливыми.
– На первой или на второй? – почему-то этот вопрос показался мне крайне важным.
– На обеих!
Справедливо.
Нет, это нужно только видеть. С какой радостью служанки принялись украшать зал цветами, не передать словами. Нервное состояние всех и вся вокруг заставляло оборачиваться и нервничать в ответ. Единственным, кто более-менее сохранял спокойствие, оставался лекарь.
– На Сатре принято украшать стены цветами и развешивать декоративные ленточки в день похорон? – спросила я у одной служанки, которая едва не снесла меня открывающейся дверью.
– Что ты такое говоришь? Естественно, нет. Никаких цветов во время погребения нельзя использовать. Цветы – символ праздника, удачи, счастья.
Потом служанка окинула пронизывающим с ног до головы взглядом и ехидно поинтересовалась, не представляя, как сильно попала в цель:
– А ты чего интересуешься? Как будто сама не с Сатра. Сразу видно –деревня! И что только твой муж в тебе нашёл?
Буквально через пару секунд она забыла про меня и стала помогать остальным служанкам развешивать цветы, которые сама же причислила к признакам проявления радости. Может, я чего-то не понимаю? Может, они все надеются, что при помощи «счастливых» цветов Повелитель поправит своё здоровье и очнётся? Странно, хоть бы на кровать его перенесли, а то вздумали оставить болеющего человека на холодном каменном полу. Да, не спорю, человек из Повелителя ужасный вышел, но это ведь не повод самим переставать быть людьми.
Юра уже во всю общался с лекарем. Я слышала громкие споры, шум. Любимый пытался что-то доказать, повышая голос и активно жестикулируя руками. Ого, это что же такое надо было сделать, чтобы довести до этого состояния моего обычно уравновешенного мужа? Я подошла к мужчинам.
– Проверьте ещё раз! – кричал Юра. – Вы должны знать, что делать. Вы же лекарь. Специалист, которого учили помогать людям, спасать жизни. Почему вы бездействуете?
– Зачем мне это? Мальчик, беги к мамочке, пока она не кинулась тебя искать.
Ого. А лекарь знает толк в оскорблениях.
– С меня хватит, – окончательно разозлился Юра. – Если вы сейчас же ничего не предпримете, я вас в бараний рог скручу.
– Какой такой рог? – не понял так называемый специалист, но грань терпения Юры всё-таки каким-то магическим образом почувствовал. – Хорошо, не злись.
Лекарь демонстративно припал ухом к груди Повелителя, где должно быть сердце, счастливо заулыбался, приподнялся, поводил ладонью над лицом, легонько похлопал по щекам, поочерёдно приподнял широкие кисти сильных мужественных рук, нежно провел собственной рукой по фалангам пальцев... Это ещё что за церемония брачных танцев?! И это лекарь?
Но лекарь, видимо, был уверен в своей исключительности. Более того, что гораздо хуже и страшнее – этот мужчина действительно верил, что является лекарем. Меня настолько потрясло увиденное, что, если бы Юра не приобнял, я бы забыла, как дышать. Интересно, а лекарь что-нибудь слышал о разнообразии европейской ориентации? Может, он из тех, которых большая часть России не уважает?
– Он умирает, – довольствуясь собой, вынес вердикт лекарь.
Потрясающе. А сами мы это не заметили!
Со всех сторон послышались радостные охи, вздохи и причитания. Служанки украдкой вытирали слёзы счастья.
– Наконец-то...
– Дождались!
– Ну, теперь-то точно заживём.
– Ах, я уж и не верила...
– Ой, радость-то какая!
– Слава Сатру, дожил!
Что стражники, что советники, что прислуга – все сейчас оказались в одной лодке. Лодке счастья, жаждущей захоронения Повелителя. Кажется, я поняла, цветы им нужны, чтобы нового Повелителя поприветствовать. Вот и... радуются.
Нет, с одной стороны, я прекрасно понимаю этих людей – Повелитель, действительно, не самый удачный представитель человечества. Его методы суровы, требования жестоки и зачастую бессмысленны и, возможно, он не заслуживает тепла и поддержки. Но так откровенно радоваться, что человек умирает? Мне сложно это понять.
Я заставляла себя вспомнить, чего хотел от меня Повелитель в образе Лины Пренс. Пыталась представить, что бы со мной могло случиться, если бы Юра не успел помочь. Но всё равно эти кадры не могли затмить слова смерти о том, как Повелитель изменился. Не могла я не вспомнить и о словах Кретты, подтверждающей изменения. Вряд ли она стала б меня благодарить, если б ничего не повернулось в лучшую сторону.
И как нам быть, что делать? А ведь мои родители всегда учили меня, что человеку нужно давать второй шанс.
– Юра.
Юра обернулся, подошёл ко мне, я отвела мужа в сторону, подальше от народа, чтобы спокойно поговорить.
– Они ни за что не помогут, лекарь не возьмётся его лечить, – констатировал очевидное любимый. – Галя, если Повелитель не придет в себя, нам нужно будет уйти. Помнишь нашу земную историю? Любые перевороты – дело кровавое. Как человек, который некоторое время находился рядом с Повелителем во время всех собраний, скажу, что заменить его некем. Один экземпляр хуже другого. Эти глупцы рано радуются.
Юра тяжело вздохнул, принимая непростое решение.
– Пошли, нам пора собираться.
Муж отошёл и потянул меня следом, но я заставила его остановиться. Перевела дыхание, успокоилась.
– Галчонок?
Юра не понимал, чего я от него хочу. А я наконец осознала, что не могу поступить иначе. Смерть поступила правильно, доверив мне флакончик. Лишь бы только не было поздно! Никогда себе не прощу, если не успею помочь. А ведь смерть просила использовать зелье до отравления, а не после.
– Постой, – я наклонилась, достала из потайного кармашка в юбке тот самый флакончик и вложила его в руку Юры, – мы должны использовать это. Смерть обещала, что Повелителю поможет.
Юра прищурился, убрал флакончик в нагрудный карман и попросил:
– Найдешь стакан воды? А я пока отвлеку лекаря.
Я кивнула и поспешила к служанке, уносящей из зала порванные ленты.
Цветы повсюду: на стенах, на троне, на оружии стражников (какой, интересно, «умник» до этого додумался?). Картины украшены цветами, к углам ковров пришиты бутоны роз. Кажется, будто вся оранжерея переместилась в тронный зал. От сильного запаха разных видов цветов начитает кружиться голова, но никто не обращает на это внимание: все поглощены счастливым событием восхождения на престол Нового Повелителя. Ух, как долго это произносить. Не могли что ли на Сатре слово «коронация» придумать? Ну, видимо не могли, ибо, скорее всего, чувством лени не знакомились. Не то, что на Земле, лень – двигатель прогресса.
А началось всё в тот самый день, когда лекарь во всеуслышание заявил, что Повелитель умирает. Про радость я уже говорила, но, не отмечала, что одной радостью народ не ограничился. Жители перешли к активным действиям. А именно:
1. Сожгли покои Повелителя (хорошо, что дворец каменный, и пожар на остальную площадь дворца не перекинулся).
2. Взяли в плен жену Повелителя (не Кретту, другую), отвели в некое подобие храма и заставили отмаливать все грехи мужа. Как будто это могло по щелчку пальцев решить все их проблемы.
3. Устроили настоящую бойню за право становления Новым Повелителем в виду отсутствия как близких, так и дальних наследников обоего пола.
Бойня была кровавой, жестокой, стремительной и крайне подлой. Она наступила сразу после сожжения покоев и радостных плясок на пепле, оставшемся от мебели. Участие принимали все придворные, все советники, а также пара служанок (они-то куда полезли?) и одна повариха. Повариха, кстати, обладала невероятно сильным оружием, помогающим не только держаться на позициях длительное время, но и периодически лидировать. И имя этому волшебному оружию – сковородка. Замах левой, замах правой – и всё! Враг повержен.
Однако, несмотря на многочисленные преимущества, принести полную и безоговорочную капитуляцию противников сковородка не смогла. Так, в беспощадной схватке победил казначей. Он быстро расставил приоритеты и перекупил стражу, пообещав каждому увеличить жалованье в шесть раз. Почему до этого никто из присутствующих больше не додумался – загадка. Но, главное, что данный метод казначея не подвёл.
В общем, пока все были заняты выживанием в вышеописанных событиях, мы с Юрой спокойно перетащили (именно перетащили, а не перенесли – тяжёлым оказался) тело Повелителя в крыло артефактора в каморку, которую сами до недавнего времени занимали. И успели мы это сделать как раз в тот момент, когда разъярённая толпа вернулась в зал, чтобы разобрать Повелителя на кусочки.
Юра кое-как уложил Повелителя на матрас, влил ему в рот пару капель зелья. Вливать в Повелителя весь флакон мы не решились. А вдруг это опасно? Тем более, что в бессознательном состоянии с телом произойти может всё, что угодно. Неправильно влил жидкость – человек умер. А мы даже не знали, какую именно жидкость держали в руках. Нет, то, что смерть дала зелье – здорово. Но от мало-мальских инструкций я бы сейчас не отказалась. Сколько нужно капель? Через какое время процедуру можно повторить? Какие могут возникнуть побочные эффекты, и как с ними бороться? Одни вопросы и никаких ответов. Как назло, сколько бы я не просила, смерть на контакт так и не вышла. Неведение нервировало. Успокаивало лишь наличие ровного пульса в теле правителя.
И, чтобы окончательно не уничтожить нервную систему бесконечными стрессами, мы с Юрой решили плыть по течению жизни, по минимуму вмешиваясь в происходящие события. В идеале бы вообще ни в какие события не вмешиваться и просто ждать, когда Повелитель очнётся, а уже потом решать, что делать дальше. Спасибо артефактору, который согласился помочь и позволил оставить Повелителя в каморке.
Но отсидеться в тишине и спокойствии не получилось, ибо:
1. Народ обнаружил, что тело Повелителя исчезло.
2. Смута подкосила абсолютно всех и поставила в замешательство простую часть населения.
3. Советники заметили, что Юра за возможность стать Новым Повелителем не бился. Это привело их в глубокое замешательство, и с Юры потребовали ответы.
– Отчего не польстился на новое место? Или ты настолько слаб, что не способен взять в руки оружие? – спрашивал Юру пока что казначей. Факт, что сам казначей в битве лично не участвовал и меч не держал, не принимался во внимание.
На этот разговор стражники привели Юру вместе со мной, так как я отпускать мужа не хотела. Юра с казначеем этому не обрадовались, но, на удивление, ни один из них не возмутился.
– Был занят. Защищал любимую жену, – с достоинством ответил Юра и нежно поцеловал меня, не стесняясь присутствующих.
Казначей смутился и демонстративно закашлялся.
Чужое счастье глаза режет? Своей любимой женщины нет?
– А вы хотите предложить мне почетную должность артефактора-безопасника? – ничуть не смутился муж в отличие от некоторых и, отпустив меня, с вызовом посмотрел на казначея.
Казначей поперхнулся воздухом, и лицо его пошло красными пятнами. Ярости казначея не было предела, и он не стал держать её в себе, выпустил пар:
– Щенок, ты с этой работой уже не справился!
Юру опять ничего не смутило, и он спокойно ответил:
– Не благодарите. Впрочем, я сразу знал, что вы оцените.
– Т... Ты!..
– Да, я.
Уверенность, которую излучал мой муж, невольно передалась и мне. Я обняла Юру и прижалась головой к голове – вот, что значит быть несколько выше мужчины. Впрочем, нашему счастью это совсем не мешает.
Казначей нам не поверил, но доказать обратное не смог. Зато немного успокоился и прекратил рычать.
– Только попробуй что-нибудь внеплановое вытворить, голова с плеч быстро полетит, – предупредил казначей.
Мы издевательски откланялись и поспешили прочь.
– И ведьму эту, в смысле жену свою, больше не тащи следом, пусть в комнате сидит, носки штопает, – крикнул вдогонку казначей.
Ну-ну. Пусть только попробует заставить. Я больше не стану ни перед кем робеть. Жизнь, кажется, научила меня отстаивать свои интересы.
Юра несогласно хмыкнул и поцеловал меня со словами:
– Размечтался.
Это слово стало отражением моих собственных мыслей.
– Люблю тебя, – я обняла мужа за шею и поцеловала в ответ.
– И я тебя.
Как же здорово, когда рядом тот, кто тебя понимает и поддерживает. И становится совсем не важным, где вы – дома, в чужом мире, на вечеринке друзей или в самом центре восстания. Можно все трудности с лёгкостью перешагнуть, если любимый мужчина держит за руку и защищает при необходимости...
Доцеловаться так, как хотелось, нам не дали. Рядом со стеной, возле которой Юра меня прижал, раздались невнятные всхлипы, и мы решили обследовать коридор. В итоге обнаружили пару скрытых ниш, в одной из которых пряталась Кретта. Мы постарались как можно незаметнее провести её в крыло артефактора к Повелителю. Кретта поначалу противилась, но после поняла, что мы не желаем ей зла, и сама побежала вперёд.
Артефактор при виде Кретты недовольно покачал головой:
– Решили всех страждущих тут собрать?
К счастью, это было только старческое ворчание. Прогонять женщину артефактор не стал.
Кретту мы отправили в каморку к Повелителю, дали зелье и велели вливать его в Повелителя по паре капель каждые три часа. А что? Всё равно инструкций никаких нет, пусть тогда хоть так будет. Кретта при виде бледного мужа вскрикнула от облегчения (она уж и не надеялась увидеть его живым) и усердно принялась следить за изменениями в здоровье больного.
А мы с Юрой, дабы не вызывать подозрений, вернулись в выделенные нам Повелителем покои, позаимствовав у артефактора парочку защитных артефактов.
И вот тут-то я не выдержала, начала допрос с пристрастиями, который из-за непредвиденных обстоятельств пришлось отложить.
– Быстро вспоминай имена всех своих бывших и рассказывай, кого успел обидеть! – зашипела я.
– Мы же договаривались никогда не поднимать эту тему! – Юра был крайне возмущён и ничего говорить не собирался.
Отвернулся, резко стянул с себя рубаху, дёрнул дверцу шкафа, достал полотенце и в гордом одиночестве пошёл мыться.
– Повелитель умирает.
Я резко обернулась.
– Его отравили, – Юра хмуро сунул руки в карманы.
Ой-ой-ой, совсем забыла. Я же должна была использовать зелье из того флакончика, чтобы предотвратить это отравление. Да… боюсь, смерть будет в ярости.
И что теперь делать?
***
– Всё закрутилось очень быстро, никто не успел среагировать. Повелитель выглядел абсолютно здоровым, когда требовал от главного стражника отчёта о десяти погибших солдатах. Уверенно держался на ногах, пока запугивал казначея. Вино из кубка отпивал. А потом резко упал в обморок где-то в середине своей речи. Дыхание перестало быть заметным, сердцебиение понизилось.
Юра пытался мне всё детально рассказать, не упуская подробностей, пока мы бежали в зал к Повелителю. Я неслась, придерживая рукой мешающую юбку платья, на подол которой периодически наступала по неосторожности. Спешка также не способствовала спокойствию.
Но в конце концов мы добежали. Зашли в зал. Остановились. Ужаснулись.
– Ты видишь то же, что и я? – уточнила у мужа.
– Всё зависит от того, что видишь ты.
– Я вижу, народ решил немного порадоваться.
– Немного?! – Юра едва не поперхнулся. – Да гости на нашей свадьбе не были такими счастливыми.
– На первой или на второй? – почему-то этот вопрос показался мне крайне важным.
– На обеих!
Справедливо.
Нет, это нужно только видеть. С какой радостью служанки принялись украшать зал цветами, не передать словами. Нервное состояние всех и вся вокруг заставляло оборачиваться и нервничать в ответ. Единственным, кто более-менее сохранял спокойствие, оставался лекарь.
– На Сатре принято украшать стены цветами и развешивать декоративные ленточки в день похорон? – спросила я у одной служанки, которая едва не снесла меня открывающейся дверью.
– Что ты такое говоришь? Естественно, нет. Никаких цветов во время погребения нельзя использовать. Цветы – символ праздника, удачи, счастья.
Потом служанка окинула пронизывающим с ног до головы взглядом и ехидно поинтересовалась, не представляя, как сильно попала в цель:
– А ты чего интересуешься? Как будто сама не с Сатра. Сразу видно –деревня! И что только твой муж в тебе нашёл?
Буквально через пару секунд она забыла про меня и стала помогать остальным служанкам развешивать цветы, которые сама же причислила к признакам проявления радости. Может, я чего-то не понимаю? Может, они все надеются, что при помощи «счастливых» цветов Повелитель поправит своё здоровье и очнётся? Странно, хоть бы на кровать его перенесли, а то вздумали оставить болеющего человека на холодном каменном полу. Да, не спорю, человек из Повелителя ужасный вышел, но это ведь не повод самим переставать быть людьми.
Юра уже во всю общался с лекарем. Я слышала громкие споры, шум. Любимый пытался что-то доказать, повышая голос и активно жестикулируя руками. Ого, это что же такое надо было сделать, чтобы довести до этого состояния моего обычно уравновешенного мужа? Я подошла к мужчинам.
– Проверьте ещё раз! – кричал Юра. – Вы должны знать, что делать. Вы же лекарь. Специалист, которого учили помогать людям, спасать жизни. Почему вы бездействуете?
– Зачем мне это? Мальчик, беги к мамочке, пока она не кинулась тебя искать.
Ого. А лекарь знает толк в оскорблениях.
– С меня хватит, – окончательно разозлился Юра. – Если вы сейчас же ничего не предпримете, я вас в бараний рог скручу.
– Какой такой рог? – не понял так называемый специалист, но грань терпения Юры всё-таки каким-то магическим образом почувствовал. – Хорошо, не злись.
Лекарь демонстративно припал ухом к груди Повелителя, где должно быть сердце, счастливо заулыбался, приподнялся, поводил ладонью над лицом, легонько похлопал по щекам, поочерёдно приподнял широкие кисти сильных мужественных рук, нежно провел собственной рукой по фалангам пальцев... Это ещё что за церемония брачных танцев?! И это лекарь?
Но лекарь, видимо, был уверен в своей исключительности. Более того, что гораздо хуже и страшнее – этот мужчина действительно верил, что является лекарем. Меня настолько потрясло увиденное, что, если бы Юра не приобнял, я бы забыла, как дышать. Интересно, а лекарь что-нибудь слышал о разнообразии европейской ориентации? Может, он из тех, которых большая часть России не уважает?
– Он умирает, – довольствуясь собой, вынес вердикт лекарь.
Потрясающе. А сами мы это не заметили!
Со всех сторон послышались радостные охи, вздохи и причитания. Служанки украдкой вытирали слёзы счастья.
– Наконец-то...
– Дождались!
– Ну, теперь-то точно заживём.
– Ах, я уж и не верила...
– Ой, радость-то какая!
– Слава Сатру, дожил!
Что стражники, что советники, что прислуга – все сейчас оказались в одной лодке. Лодке счастья, жаждущей захоронения Повелителя. Кажется, я поняла, цветы им нужны, чтобы нового Повелителя поприветствовать. Вот и... радуются.
Нет, с одной стороны, я прекрасно понимаю этих людей – Повелитель, действительно, не самый удачный представитель человечества. Его методы суровы, требования жестоки и зачастую бессмысленны и, возможно, он не заслуживает тепла и поддержки. Но так откровенно радоваться, что человек умирает? Мне сложно это понять.
Я заставляла себя вспомнить, чего хотел от меня Повелитель в образе Лины Пренс. Пыталась представить, что бы со мной могло случиться, если бы Юра не успел помочь. Но всё равно эти кадры не могли затмить слова смерти о том, как Повелитель изменился. Не могла я не вспомнить и о словах Кретты, подтверждающей изменения. Вряд ли она стала б меня благодарить, если б ничего не повернулось в лучшую сторону.
И как нам быть, что делать? А ведь мои родители всегда учили меня, что человеку нужно давать второй шанс.
– Юра.
Юра обернулся, подошёл ко мне, я отвела мужа в сторону, подальше от народа, чтобы спокойно поговорить.
– Они ни за что не помогут, лекарь не возьмётся его лечить, – констатировал очевидное любимый. – Галя, если Повелитель не придет в себя, нам нужно будет уйти. Помнишь нашу земную историю? Любые перевороты – дело кровавое. Как человек, который некоторое время находился рядом с Повелителем во время всех собраний, скажу, что заменить его некем. Один экземпляр хуже другого. Эти глупцы рано радуются.
Юра тяжело вздохнул, принимая непростое решение.
– Пошли, нам пора собираться.
Муж отошёл и потянул меня следом, но я заставила его остановиться. Перевела дыхание, успокоилась.
– Галчонок?
Юра не понимал, чего я от него хочу. А я наконец осознала, что не могу поступить иначе. Смерть поступила правильно, доверив мне флакончик. Лишь бы только не было поздно! Никогда себе не прощу, если не успею помочь. А ведь смерть просила использовать зелье до отравления, а не после.
– Постой, – я наклонилась, достала из потайного кармашка в юбке тот самый флакончик и вложила его в руку Юры, – мы должны использовать это. Смерть обещала, что Повелителю поможет.
Юра прищурился, убрал флакончик в нагрудный карман и попросил:
– Найдешь стакан воды? А я пока отвлеку лекаря.
Я кивнула и поспешила к служанке, уносящей из зала порванные ленты.
Глава одиннадцатая, неприятности предотвращающая
Цветы повсюду: на стенах, на троне, на оружии стражников (какой, интересно, «умник» до этого додумался?). Картины украшены цветами, к углам ковров пришиты бутоны роз. Кажется, будто вся оранжерея переместилась в тронный зал. От сильного запаха разных видов цветов начитает кружиться голова, но никто не обращает на это внимание: все поглощены счастливым событием восхождения на престол Нового Повелителя. Ух, как долго это произносить. Не могли что ли на Сатре слово «коронация» придумать? Ну, видимо не могли, ибо, скорее всего, чувством лени не знакомились. Не то, что на Земле, лень – двигатель прогресса.
А началось всё в тот самый день, когда лекарь во всеуслышание заявил, что Повелитель умирает. Про радость я уже говорила, но, не отмечала, что одной радостью народ не ограничился. Жители перешли к активным действиям. А именно:
1. Сожгли покои Повелителя (хорошо, что дворец каменный, и пожар на остальную площадь дворца не перекинулся).
2. Взяли в плен жену Повелителя (не Кретту, другую), отвели в некое подобие храма и заставили отмаливать все грехи мужа. Как будто это могло по щелчку пальцев решить все их проблемы.
3. Устроили настоящую бойню за право становления Новым Повелителем в виду отсутствия как близких, так и дальних наследников обоего пола.
Бойня была кровавой, жестокой, стремительной и крайне подлой. Она наступила сразу после сожжения покоев и радостных плясок на пепле, оставшемся от мебели. Участие принимали все придворные, все советники, а также пара служанок (они-то куда полезли?) и одна повариха. Повариха, кстати, обладала невероятно сильным оружием, помогающим не только держаться на позициях длительное время, но и периодически лидировать. И имя этому волшебному оружию – сковородка. Замах левой, замах правой – и всё! Враг повержен.
Однако, несмотря на многочисленные преимущества, принести полную и безоговорочную капитуляцию противников сковородка не смогла. Так, в беспощадной схватке победил казначей. Он быстро расставил приоритеты и перекупил стражу, пообещав каждому увеличить жалованье в шесть раз. Почему до этого никто из присутствующих больше не додумался – загадка. Но, главное, что данный метод казначея не подвёл.
В общем, пока все были заняты выживанием в вышеописанных событиях, мы с Юрой спокойно перетащили (именно перетащили, а не перенесли – тяжёлым оказался) тело Повелителя в крыло артефактора в каморку, которую сами до недавнего времени занимали. И успели мы это сделать как раз в тот момент, когда разъярённая толпа вернулась в зал, чтобы разобрать Повелителя на кусочки.
Юра кое-как уложил Повелителя на матрас, влил ему в рот пару капель зелья. Вливать в Повелителя весь флакон мы не решились. А вдруг это опасно? Тем более, что в бессознательном состоянии с телом произойти может всё, что угодно. Неправильно влил жидкость – человек умер. А мы даже не знали, какую именно жидкость держали в руках. Нет, то, что смерть дала зелье – здорово. Но от мало-мальских инструкций я бы сейчас не отказалась. Сколько нужно капель? Через какое время процедуру можно повторить? Какие могут возникнуть побочные эффекты, и как с ними бороться? Одни вопросы и никаких ответов. Как назло, сколько бы я не просила, смерть на контакт так и не вышла. Неведение нервировало. Успокаивало лишь наличие ровного пульса в теле правителя.
И, чтобы окончательно не уничтожить нервную систему бесконечными стрессами, мы с Юрой решили плыть по течению жизни, по минимуму вмешиваясь в происходящие события. В идеале бы вообще ни в какие события не вмешиваться и просто ждать, когда Повелитель очнётся, а уже потом решать, что делать дальше. Спасибо артефактору, который согласился помочь и позволил оставить Повелителя в каморке.
Но отсидеться в тишине и спокойствии не получилось, ибо:
1. Народ обнаружил, что тело Повелителя исчезло.
2. Смута подкосила абсолютно всех и поставила в замешательство простую часть населения.
3. Советники заметили, что Юра за возможность стать Новым Повелителем не бился. Это привело их в глубокое замешательство, и с Юры потребовали ответы.
– Отчего не польстился на новое место? Или ты настолько слаб, что не способен взять в руки оружие? – спрашивал Юру пока что казначей. Факт, что сам казначей в битве лично не участвовал и меч не держал, не принимался во внимание.
На этот разговор стражники привели Юру вместе со мной, так как я отпускать мужа не хотела. Юра с казначеем этому не обрадовались, но, на удивление, ни один из них не возмутился.
– Был занят. Защищал любимую жену, – с достоинством ответил Юра и нежно поцеловал меня, не стесняясь присутствующих.
Казначей смутился и демонстративно закашлялся.
Чужое счастье глаза режет? Своей любимой женщины нет?
– А вы хотите предложить мне почетную должность артефактора-безопасника? – ничуть не смутился муж в отличие от некоторых и, отпустив меня, с вызовом посмотрел на казначея.
Казначей поперхнулся воздухом, и лицо его пошло красными пятнами. Ярости казначея не было предела, и он не стал держать её в себе, выпустил пар:
– Щенок, ты с этой работой уже не справился!
Юру опять ничего не смутило, и он спокойно ответил:
– Не благодарите. Впрочем, я сразу знал, что вы оцените.
– Т... Ты!..
– Да, я.
Уверенность, которую излучал мой муж, невольно передалась и мне. Я обняла Юру и прижалась головой к голове – вот, что значит быть несколько выше мужчины. Впрочем, нашему счастью это совсем не мешает.
Казначей нам не поверил, но доказать обратное не смог. Зато немного успокоился и прекратил рычать.
– Только попробуй что-нибудь внеплановое вытворить, голова с плеч быстро полетит, – предупредил казначей.
Мы издевательски откланялись и поспешили прочь.
– И ведьму эту, в смысле жену свою, больше не тащи следом, пусть в комнате сидит, носки штопает, – крикнул вдогонку казначей.
Ну-ну. Пусть только попробует заставить. Я больше не стану ни перед кем робеть. Жизнь, кажется, научила меня отстаивать свои интересы.
Юра несогласно хмыкнул и поцеловал меня со словами:
– Размечтался.
Это слово стало отражением моих собственных мыслей.
– Люблю тебя, – я обняла мужа за шею и поцеловала в ответ.
– И я тебя.
Как же здорово, когда рядом тот, кто тебя понимает и поддерживает. И становится совсем не важным, где вы – дома, в чужом мире, на вечеринке друзей или в самом центре восстания. Можно все трудности с лёгкостью перешагнуть, если любимый мужчина держит за руку и защищает при необходимости...
Доцеловаться так, как хотелось, нам не дали. Рядом со стеной, возле которой Юра меня прижал, раздались невнятные всхлипы, и мы решили обследовать коридор. В итоге обнаружили пару скрытых ниш, в одной из которых пряталась Кретта. Мы постарались как можно незаметнее провести её в крыло артефактора к Повелителю. Кретта поначалу противилась, но после поняла, что мы не желаем ей зла, и сама побежала вперёд.
Артефактор при виде Кретты недовольно покачал головой:
– Решили всех страждущих тут собрать?
К счастью, это было только старческое ворчание. Прогонять женщину артефактор не стал.
Кретту мы отправили в каморку к Повелителю, дали зелье и велели вливать его в Повелителя по паре капель каждые три часа. А что? Всё равно инструкций никаких нет, пусть тогда хоть так будет. Кретта при виде бледного мужа вскрикнула от облегчения (она уж и не надеялась увидеть его живым) и усердно принялась следить за изменениями в здоровье больного.
А мы с Юрой, дабы не вызывать подозрений, вернулись в выделенные нам Повелителем покои, позаимствовав у артефактора парочку защитных артефактов.
И вот тут-то я не выдержала, начала допрос с пристрастиями, который из-за непредвиденных обстоятельств пришлось отложить.
– Быстро вспоминай имена всех своих бывших и рассказывай, кого успел обидеть! – зашипела я.
– Мы же договаривались никогда не поднимать эту тему! – Юра был крайне возмущён и ничего говорить не собирался.
Отвернулся, резко стянул с себя рубаху, дёрнул дверцу шкафа, достал полотенце и в гордом одиночестве пошёл мыться.
