Где-то впереди, в пустоте мелькнул мой маячок. Очень старый. Тот, что я давно оставил «на всякий случай» и надеялся никогда не использовать.
Сегодня самое время.
Я повернул туда. И подумал — впервые позволив себе не стратегию, а предчувствие: если она правда ключ, то от того, кому я открою её дверь, зависит слишком много. А значит, этот выбор — мой. И я пронесу его до конца.
Пусть хоть весь их блестящий порядок рушится у меня за спиной.
Мы шли сквозь обломки.
Не по земле — по космосу. Медленно и бесшумно пробирались между ржавыми конструкциями, искорёженными платформами, закрученными, ак алюминиевая фольга. Что-то из этого было когда-то кораблями. Что-то — частями станции. Теперь же всё это дрейфовало в чёрном ничто, паря в слепом магнитном поле, которое, как сказал Сайр, на время делает нас невидимыми.
Впереди, среди обломков, вырисовывался силуэт — небольшой станции, словно сломанная корона, с выколотыми окнами, остеклением по бокам, замершими шлангами дозаправки и замёрзшими сочленениями стыковочных ворот. Блеклый логотип, едва различимый на обшивке, напоминал кольца или спирали — от него шел только один рабочий маяк. Слабый, еле заметный. Тот самый, который Сайр однажды оставил «на всякий случай».
— Это оно? — спросила я, глядя в монитор.
— Оно, — подтвердил инопланетник, не отрываясь от панели. — Временное укрытие. Старое. Брошенное. Никому не нужное. Как раз то, что нам нужно.
Когда мы состыковались и шлюз распахнулся, в лицо ударил ледяной воздух. Не вакуум — фильтры ещё работали. Но температура была почти как в морозилке, и по внутренним стенам пробегал иней.
Станция была тиха. Слишком тиха.
Когда-то здесь кипела жизнь. Это было видно. Массивные, пустые автоматы вдоль стен. Полусферы спящих посадочных кресел. Разбросанные по полу мелочи: голографическая платформа, разбитая кружка, выцветшая ткань с эмблемой какого-то торгового гильда. Я подняла одну и сдула пыль, но разобрать ничего не смогла.
Сайр молча прошел к управляющему отсеку. Несколько минут работал в терминале, нажимая кнопки и вводя что-то в старой, ржавой консоли.
— Обогрев сможешь включить? — спросила я, обхватывая плечи руками.
— Наполовину, — ответил он. — Топлива ещё немного есть. Нам хватит. Электричество будет частичным. Доступен центральный коридор, каюта отдыха, столовая, технический отсек. Остальное не запустится.
— Потрясающе. Выходит, у нас — люкс с привидениями? — ну, я же не знаю, что тут случилось ранее. От чего эту станцию закрыли. Может, эпидемия, нападение, или ещё чего. Глядишь, в каком-то углу обнаружатся кости какого-то бедолаги.
Сайр не ответил. Лишь поднял глаза на потолок, где кое-где замигали панели света. Слабый, но всё же свет. На фоне полной темноты — почти как солнце.
Через полчаса мы нашли остатки провизии. Несколько порций в герметических упаковках, вода, что-то типа энергетических капсул. Всё безвкусное, но питательное. К тому моменту я даже не спорила — просто ела и старалась не думать, как далеко от своей кухни я сейчас нахожусь.
Внутри было несколько комнат, похожих на старые мотельные каюты: кровати встроенные в стену, шкафчики с откидывающимися створками, даже фильтр воздуха в углу. Я выбрала самую дальнюю, не потому, что боялась Сайра, а потому что слишком много думала о том, что он не тот, кого надо бояться.
Он же… просто исчез. Растворился в станционном мраке, как будто сам был его частью.
Я не хотела думать. Мысли мешали дышать. Поэтому я начала бродить. Тихо, осторожно, будто здесь кто-то всё ещё жил.
Проходила мимо дверей, половина из которых не открывалась. В некоторых местах панели были сорваны, в других — стекло покрылось паутиной трещин. Где-то остался старый плакат с надписью на чужом языке и силуэтами существ, машущих с посадочной площадки. Где-то — разбитый экран, где когда-то, видимо, шла реклама.
Всё это было… чужим. И всё же, слишком знакомым, чтобы не щемило.
Я нашла Сайра у одной из центральных панелей. Он стоял, склонившись, работая руками быстро и точно, как хирург. И, как всегда, выглядел… непроницаемым. Цельным. Цельнее, чем всё, что я знала в своей жизни.
— Ты послал сигнал? — спросила тихо, подходя ближе.
Он не обернулся сразу.
— Зашифрованный. С искажением. Его не смогут отследить.
— Но смогут прочесть?
— Если тот, кто надо, получит.
Прислонившись к стене, наблюдала, как его пальцы вводят команды. Мне нужно было задать вопрос. Тот, который крутился в голове с момента, как мы сбежали со станции.
— Сайр… Почему ты меня не отдал?
Он, наконец, повернулся. Посмотрел прямо, взгляд белых глаз плавал, как дым. Ничего не отражал.
— Потому что ты должна была быть передана. А теперь — нет.
— Это не ответ. Кому я должна была быть передана?
— Тому, кто платит. Или тому, кто приказывает. В таких делах редко бывает разница.
Я сжала зубы.
— А ты что, просто курьер?
— Был. До тебя.
Ответ вышел тихим. Без претензий. Как будто он сам себя осуждал — или просто констатировал факт.
Я выдохнула.
— Ты не знаешь, что во мне такого, да?
— Знаю достаточно, чтобы не отдавать.
— Но ты ведь не уверен.
— Нет, — подтвердил он. — Но я уже выбрал.
Я медленно кивнула. Не потому, что это успокаивало, а потому что впервые за всё время мне не хотелось спорить.
Когда я вернулась в свою каюту, в стене уже шипела тонкая линия воздуха. Обогрев включился. Где-то под панелями ожил реуиркулятор. Даже свет стал чуть теплее.
Перед тем как закрыть дверь, я обернулась в коридор. Вдалеке, на фоне гудящей панели, стоял Сайр. Не двигался. Только смотрел в монитор, откуда шёл тонкий пульс передачи сигнала.
Он звал кого-то. Помощь? Или… ещё одного игрока в этой космической игре.
Я не знала, кого он ждёт. Но почему-то уже чувствовала: этот кто-то — тоже будет важен.
Закрыв дверь в каюту, на мгновение прислонилась к ней лбом.
Тишина. Слабый гул. Лёгкий запах изоляции и что-то ещё, возможно пыль времени. Всё казалось… нереальным. Или, может, я сама уже нереальна?
Я села на край встроенной койки и сжала ладони между коленей.
Дом.
Я помнила его до мелочей: цвет кухонного полотенца, маленькую щербинку на чашке, трещину на потолке спальни. Всё было таким реальным. Таким… моим. И вдруг Мы шли сквозь обломки.
Всё оборвалось. Просто. В одно утро. Я заснула, и проснулась в «гробу». В стеклянной капсуле, где моим единственным отражением были звёзды и белые глаза чужака.
Я пыталась вспомнить хоть что-то: как меня перенесли? Кто? Почему? Но в голове зияла пустота. Просто провал. Обрыв между двумя мирами. А теперь я здесь. В тишине заброшенной станции, где стены дышат старым холодом, и рядом со мной — только он. Сайр.
Снова перед глазами встал он. У панели его лицо было каменным, движения точными, но в каждом шаге чувствовалась напряженность. Он не говорил многого. Он не обещал ничего. Он мог сдать меня — и не сделал этого. Мог уйти — и остался.
Я не знаю, кто он мне. Но я знаю: если он исчезнет — я останусь совсем одна. А в этом космосе «одна» — это не про одиночество, это про смерть. Или хуже.
Меня трясло. Может, от холода. Может, от запоздалого страха.
Сжала ладони крепче.
Он не обязан был спасать. И тем более не обязан объяснять. Но он выбрал остаться. Значит… пока я дышу, буду держаться за него. Что бы это не значило.
Подняла голову и посмотрела на тёмный потолок каюты. Там не было звёзд. Только пустота.
— Спасибо, что не бросил, — прошептала я, даже не надеясь, что он услышит.
И вдруг, словно в ответ, по станции прошелся едва уловимый гул — что-то щёлкнуло, ожило.
Сигнал. Ответ?
Я не знала, но точно чувствовала, что что-то меняется. И когда это что-то придёт, я буду не одна.
?
Стук. Тихий, почти вежливый. И всё же, резкий, как по металлу. Вздрогнув, прижала к себе края того самого плаща, который Сайр дал мне ещё в прошлой капле, и пройдя к двери, проследила как она с шипением скользнула вбок. На пороге стоял он.
— Вода, — коротко сказал, протягивая мне небольшую флягу.
Я взяла, и в этот момент всё внутри словно дёрнулось — до странного, до глупого. Это просто рука. Просто предмет. Просто чужак. Инопланетник.
— Спасибо, — кивнула, глядя на него. — Рита. Меня зовут Рита.
Он замер. Ненадолго, на полдыхания. Но я увидела, как едва заметно дёрнулся угол его рта, и взгляд, обычно такой нечитаемый, на долю секунды сфокусировался. Словно это имя что-то задело.
Он как всегда коротко кивнул, и уже почти сделал шаг назад. Но на пороге вдруг остановился, медленно развернулся, облокотился плечом о стену.
— Рита, — повторил он, будто пробуя его на вкус. — Необычное.
Я усмехнулась, села на койку, подтянула под себя ноги, укуталась в плащ почти до подбородка.
— На Земле — обычное, — ответила я. — Это здесь всё… странное. Холодное. Гудящее. Пугающее. Даже этот ваш постоянный гул станции, он будто… в костях оседает. А то, что за нами гнались корабли? — я махнула рукой в неопределённом направлении. — Чистая фантастика. Честно, такое чувство, будто я попала в фильм про космических пиратов. Только вот вай-фай вырубился, и кино закончилось. Осталась только темнота.
Он смотрел. Не перебивал. Я даже не знала — понял ли хоть половину. И всё равно говорила. Наверное, чтобы не чувствовать, как дрожат пальцы.
Наконец он кивнул.
— Если будешь послушной — пираты тебе не страшны, — чуть помолчал, но всё же добавил: — А вот преследователи… возможно.
Я резко подняла взгляд. Хотела что-то спросить. Кто? Почему? Кто именно преследует меня, и зачем? Почему он называет их не пиратами, а именно преследователями?
Но он уже отвернулся. Уходил, как всегда быстро, по военному, словно не шагал, а скользил по коридору. И как всегда — не договорил.
Эти его короткие фразы, эта замкнутость, она сводила с ума. Мало того, что я оказалась неизвестно где, в теле без какой-то метки, в мире без правил — так ещё и на каждом шагу одни загадки. Он прячет ответы, а я — цепляюсь за намёки.
Вдруг где-то в глубине станции прокатился слабый сигнал. Не сирена. Что-то техническое. Что-то важное.
Я дёрнулась, расправила плащ, поднялась и, босыми ногами ступив на холодный пол, вышла в коридор. И конечно, он был там. У той самой консоли, а которую смотрел ещё раньше. В профиль, как статуя. Пепельные волосы свисали ниже лопаток. Пальцы бегали по клавишам, движения — быстрые, как импульсы. Он разговаривал с системой. Или с кем-то, кого я не могла услышать. Всё его тело было напряжено, как перед боем.
Замерла в проёме, думая, что может, я не так уж и ошиблась: может, это действительно кино. Только вот он — не герой. Он граница, которую нельзя переступать, чтобы выжить.
Он не заметил, как я подошла. Или сделал вид, что не услышал моих шагов.
Сайр стоял у консоли, всё ещё наклонившись вперёд, взгляд вглубь экрана, руки — напряжены, пальцы отбивали какой-то беззвучный ритм по сенсорам. Белый свет монитора отсвечивал на его коже, при этом лице он казался совсем не чужим, а почти… обычным. Почти человеком. Почти. Но глаза — глаза выдавали сосредоточенность и тревогу.
Сжала руки в кулаки. Спросить или молчать? Ждать или лезть в пекло?
— Мы… — сглотнула. Голос вышел тихим. — Мы доживём до утра?
Он не повернулся. Только шевельнул плечами, как будто вопрос обжег его.
— Или, чёрт возьми… хотя бы до ночи? — продолжила я. — Сложно понимать, когда тут вообще наступает утро. Непонятно, день сейчас, ночь, или двадцатый год полёта. Я даже не знаю, сколько я была в той капсуле. Спала ли я, или не спала вовсе? Может, меня… погрузили в это состояние. Но кто? Зачем?
Я замолчала. Не потому что закончились слова. Просто вдруг стало страшно их произносить. Потому что каждый вопрос, которого он избегал, становился острее.
Как же не хватает ответов.
— Сайр… — я подошла ближе, но не коснулась его. — Что произошло?
Он выдохнул. Тихо, почти незаметно. И только потом сказал:
— Придётся выключить освещение, — он кивнул на панель, где уже начали гаснуть некоторые индикаторы. — И частично питание тоже. В этом секторе рыщут патрули. Несколько кораблей на перехвате. Они сканируют станции… выборочно. Хаотично. Если нас засекут…
Он не договорил. Но и не нужно было.
— Нас заметили?
— Нет, — голос стал чуть мягче. — Пока нет. Мы внутри магнитного поля, и оно сбивает большинство датчиков. Для них это просто тёмный кусок металла.
Снова посмотрев на панель, продолжил:
— Здесь таких заброшек много. Мы не единственные. И не самые интересные, — повернув голову, наконец-то посмотрел прямо: — Но расслабляться нельзя.
Я кивнула, глядя на него. А потом сказала:
— Ты хоть понимаешь, как всё это выглядит со стороны?
— Как?
— Как полный абсурд, — я усмехнулась. — Меня похищают. Я просыпаюсь в капсуле. Меня держат в клетке. Гонятся корабли. Вырубается «вай-фай», как я уже говорила. И тут, в этой космической тьме, единственный, кто не швыряет меня обратно в бездну — это ты. Чужой. Молчащий. Упрямый. Хмурый. И… самый реальный во всей этой чёртовой фантастике.
Он молчал. Но в глазах было движение. Тонкое. Как слабый импульс перед грозой.
— Мы не одни, — наконец сказал он. — Один из моих… контактов уже в пути.
Сайр отвёл взгляд, будто это признание было ему неприятно.
— Его корабль — военный крейсер. Незарегистрированный. Надёжный.
— Это хорошо? — уточнила я. — Или сейчас всё уже не важно?
— Это шанс. Сейл’Ар Тенрис, он не только воин, но и медик. Не в том смысле как ты думаешь, — заметив, что я открыла рот, перебил меня. — Он не только лечит — он изучает. Анализирует. Диагностирует. И у него свои методы.
— То есть ты зовёшь его… для меня?
Сайр кивнул.
— Я не могу понять всё. Но он — может.
Инопланетник посмотрел в боковой экран, где мигал шифр — тот самый, зашифрованный, искаженный.
— Его крейсер уже в движении. Но это всё время… и ищейки. Они не дадут подойти ему ближе. Он не сможет пересечь периметр.
— А если они будут кружить не один день?
— Тогда… — он замолчал. И только через секунду сказал: — Тогда мы будем искать другой выход. Но это — худший вариант. — Сайр посмотрел на меня, словно пытаясь понять, понимаю ли я, в какую задницу мы попали, и решил добавить: — Так что пока у нас есть только спаскапля, следует быть тенями.
— Ладно… — прошептала, зная, что выбора у меня всё равно нет. — Я попробую. — Хотя и так было понятно, что всё больше зависит от везения, ведь, если решат проверить и эту станцию, то хоть ты тут слейся с обстановкой, всё равно тебя найдут.
Он не ответил. Просто взглянул на экран. А я — на него.
«Может быть, я и правда в фильме? Если — да, то мне однозначно придётся держаться рядом с основным героем».
— Тебе нужно поспать, — сказал он негромко, когда я в очередной раз вышла в коридор, якобы за водой.
Я уже открыла рот, чтобы возразить, но передумала, увидев на его лице усталость. Интересно, он сам-то давно отдыхал? И будет ли сегодня, или так и простоит, наблюдая за экраном и панелями?
— Здесь пока безопасно, — добавил он, видимо пытаясь меня успокоить.
Я кивнула.
— Тогда… спокойной ночи. Если это вообще ночь.
— Ночь, — ответил он. — По станционному времени.
Коридор уже давно погрузился в полутень. Еле заметные полосы света тянулись вдоль нижней части стен, как плавный поток светлячков, освещая путь, но, не разгоняя тьму полностью. Воздух стал тише, будто станция сама затаила дыхание.
Сегодня самое время.
Я повернул туда. И подумал — впервые позволив себе не стратегию, а предчувствие: если она правда ключ, то от того, кому я открою её дверь, зависит слишком много. А значит, этот выбор — мой. И я пронесу его до конца.
Пусть хоть весь их блестящий порядок рушится у меня за спиной.
Прода от 07.09.2025, 12:50
Глава 5. Пустота внутри и снаружи
Мы шли сквозь обломки.
Не по земле — по космосу. Медленно и бесшумно пробирались между ржавыми конструкциями, искорёженными платформами, закрученными, ак алюминиевая фольга. Что-то из этого было когда-то кораблями. Что-то — частями станции. Теперь же всё это дрейфовало в чёрном ничто, паря в слепом магнитном поле, которое, как сказал Сайр, на время делает нас невидимыми.
Впереди, среди обломков, вырисовывался силуэт — небольшой станции, словно сломанная корона, с выколотыми окнами, остеклением по бокам, замершими шлангами дозаправки и замёрзшими сочленениями стыковочных ворот. Блеклый логотип, едва различимый на обшивке, напоминал кольца или спирали — от него шел только один рабочий маяк. Слабый, еле заметный. Тот самый, который Сайр однажды оставил «на всякий случай».
— Это оно? — спросила я, глядя в монитор.
— Оно, — подтвердил инопланетник, не отрываясь от панели. — Временное укрытие. Старое. Брошенное. Никому не нужное. Как раз то, что нам нужно.
Когда мы состыковались и шлюз распахнулся, в лицо ударил ледяной воздух. Не вакуум — фильтры ещё работали. Но температура была почти как в морозилке, и по внутренним стенам пробегал иней.
Станция была тиха. Слишком тиха.
Когда-то здесь кипела жизнь. Это было видно. Массивные, пустые автоматы вдоль стен. Полусферы спящих посадочных кресел. Разбросанные по полу мелочи: голографическая платформа, разбитая кружка, выцветшая ткань с эмблемой какого-то торгового гильда. Я подняла одну и сдула пыль, но разобрать ничего не смогла.
Сайр молча прошел к управляющему отсеку. Несколько минут работал в терминале, нажимая кнопки и вводя что-то в старой, ржавой консоли.
— Обогрев сможешь включить? — спросила я, обхватывая плечи руками.
— Наполовину, — ответил он. — Топлива ещё немного есть. Нам хватит. Электричество будет частичным. Доступен центральный коридор, каюта отдыха, столовая, технический отсек. Остальное не запустится.
— Потрясающе. Выходит, у нас — люкс с привидениями? — ну, я же не знаю, что тут случилось ранее. От чего эту станцию закрыли. Может, эпидемия, нападение, или ещё чего. Глядишь, в каком-то углу обнаружатся кости какого-то бедолаги.
Сайр не ответил. Лишь поднял глаза на потолок, где кое-где замигали панели света. Слабый, но всё же свет. На фоне полной темноты — почти как солнце.
Через полчаса мы нашли остатки провизии. Несколько порций в герметических упаковках, вода, что-то типа энергетических капсул. Всё безвкусное, но питательное. К тому моменту я даже не спорила — просто ела и старалась не думать, как далеко от своей кухни я сейчас нахожусь.
Внутри было несколько комнат, похожих на старые мотельные каюты: кровати встроенные в стену, шкафчики с откидывающимися створками, даже фильтр воздуха в углу. Я выбрала самую дальнюю, не потому, что боялась Сайра, а потому что слишком много думала о том, что он не тот, кого надо бояться.
Он же… просто исчез. Растворился в станционном мраке, как будто сам был его частью.
Я не хотела думать. Мысли мешали дышать. Поэтому я начала бродить. Тихо, осторожно, будто здесь кто-то всё ещё жил.
Проходила мимо дверей, половина из которых не открывалась. В некоторых местах панели были сорваны, в других — стекло покрылось паутиной трещин. Где-то остался старый плакат с надписью на чужом языке и силуэтами существ, машущих с посадочной площадки. Где-то — разбитый экран, где когда-то, видимо, шла реклама.
Всё это было… чужим. И всё же, слишком знакомым, чтобы не щемило.
Я нашла Сайра у одной из центральных панелей. Он стоял, склонившись, работая руками быстро и точно, как хирург. И, как всегда, выглядел… непроницаемым. Цельным. Цельнее, чем всё, что я знала в своей жизни.
— Ты послал сигнал? — спросила тихо, подходя ближе.
Он не обернулся сразу.
— Зашифрованный. С искажением. Его не смогут отследить.
— Но смогут прочесть?
— Если тот, кто надо, получит.
Прислонившись к стене, наблюдала, как его пальцы вводят команды. Мне нужно было задать вопрос. Тот, который крутился в голове с момента, как мы сбежали со станции.
— Сайр… Почему ты меня не отдал?
Он, наконец, повернулся. Посмотрел прямо, взгляд белых глаз плавал, как дым. Ничего не отражал.
— Потому что ты должна была быть передана. А теперь — нет.
— Это не ответ. Кому я должна была быть передана?
— Тому, кто платит. Или тому, кто приказывает. В таких делах редко бывает разница.
Я сжала зубы.
— А ты что, просто курьер?
— Был. До тебя.
Ответ вышел тихим. Без претензий. Как будто он сам себя осуждал — или просто констатировал факт.
Я выдохнула.
— Ты не знаешь, что во мне такого, да?
— Знаю достаточно, чтобы не отдавать.
— Но ты ведь не уверен.
— Нет, — подтвердил он. — Но я уже выбрал.
Я медленно кивнула. Не потому, что это успокаивало, а потому что впервые за всё время мне не хотелось спорить.
Когда я вернулась в свою каюту, в стене уже шипела тонкая линия воздуха. Обогрев включился. Где-то под панелями ожил реуиркулятор. Даже свет стал чуть теплее.
Перед тем как закрыть дверь, я обернулась в коридор. Вдалеке, на фоне гудящей панели, стоял Сайр. Не двигался. Только смотрел в монитор, откуда шёл тонкий пульс передачи сигнала.
Он звал кого-то. Помощь? Или… ещё одного игрока в этой космической игре.
Я не знала, кого он ждёт. Но почему-то уже чувствовала: этот кто-то — тоже будет важен.
Закрыв дверь в каюту, на мгновение прислонилась к ней лбом.
Тишина. Слабый гул. Лёгкий запах изоляции и что-то ещё, возможно пыль времени. Всё казалось… нереальным. Или, может, я сама уже нереальна?
Я села на край встроенной койки и сжала ладони между коленей.
Дом.
Я помнила его до мелочей: цвет кухонного полотенца, маленькую щербинку на чашке, трещину на потолке спальни. Всё было таким реальным. Таким… моим. И вдруг Мы шли сквозь обломки.
Всё оборвалось. Просто. В одно утро. Я заснула, и проснулась в «гробу». В стеклянной капсуле, где моим единственным отражением были звёзды и белые глаза чужака.
Я пыталась вспомнить хоть что-то: как меня перенесли? Кто? Почему? Но в голове зияла пустота. Просто провал. Обрыв между двумя мирами. А теперь я здесь. В тишине заброшенной станции, где стены дышат старым холодом, и рядом со мной — только он. Сайр.
Снова перед глазами встал он. У панели его лицо было каменным, движения точными, но в каждом шаге чувствовалась напряженность. Он не говорил многого. Он не обещал ничего. Он мог сдать меня — и не сделал этого. Мог уйти — и остался.
Я не знаю, кто он мне. Но я знаю: если он исчезнет — я останусь совсем одна. А в этом космосе «одна» — это не про одиночество, это про смерть. Или хуже.
Меня трясло. Может, от холода. Может, от запоздалого страха.
Сжала ладони крепче.
Он не обязан был спасать. И тем более не обязан объяснять. Но он выбрал остаться. Значит… пока я дышу, буду держаться за него. Что бы это не значило.
Подняла голову и посмотрела на тёмный потолок каюты. Там не было звёзд. Только пустота.
— Спасибо, что не бросил, — прошептала я, даже не надеясь, что он услышит.
И вдруг, словно в ответ, по станции прошелся едва уловимый гул — что-то щёлкнуло, ожило.
Сигнал. Ответ?
Я не знала, но точно чувствовала, что что-то меняется. И когда это что-то придёт, я буду не одна.
?
Прода от 08.09.2025, 08:55
Глава 6. Имя
Стук. Тихий, почти вежливый. И всё же, резкий, как по металлу. Вздрогнув, прижала к себе края того самого плаща, который Сайр дал мне ещё в прошлой капле, и пройдя к двери, проследила как она с шипением скользнула вбок. На пороге стоял он.
— Вода, — коротко сказал, протягивая мне небольшую флягу.
Я взяла, и в этот момент всё внутри словно дёрнулось — до странного, до глупого. Это просто рука. Просто предмет. Просто чужак. Инопланетник.
— Спасибо, — кивнула, глядя на него. — Рита. Меня зовут Рита.
Он замер. Ненадолго, на полдыхания. Но я увидела, как едва заметно дёрнулся угол его рта, и взгляд, обычно такой нечитаемый, на долю секунды сфокусировался. Словно это имя что-то задело.
Он как всегда коротко кивнул, и уже почти сделал шаг назад. Но на пороге вдруг остановился, медленно развернулся, облокотился плечом о стену.
— Рита, — повторил он, будто пробуя его на вкус. — Необычное.
Я усмехнулась, села на койку, подтянула под себя ноги, укуталась в плащ почти до подбородка.
— На Земле — обычное, — ответила я. — Это здесь всё… странное. Холодное. Гудящее. Пугающее. Даже этот ваш постоянный гул станции, он будто… в костях оседает. А то, что за нами гнались корабли? — я махнула рукой в неопределённом направлении. — Чистая фантастика. Честно, такое чувство, будто я попала в фильм про космических пиратов. Только вот вай-фай вырубился, и кино закончилось. Осталась только темнота.
Он смотрел. Не перебивал. Я даже не знала — понял ли хоть половину. И всё равно говорила. Наверное, чтобы не чувствовать, как дрожат пальцы.
Наконец он кивнул.
— Если будешь послушной — пираты тебе не страшны, — чуть помолчал, но всё же добавил: — А вот преследователи… возможно.
Я резко подняла взгляд. Хотела что-то спросить. Кто? Почему? Кто именно преследует меня, и зачем? Почему он называет их не пиратами, а именно преследователями?
Но он уже отвернулся. Уходил, как всегда быстро, по военному, словно не шагал, а скользил по коридору. И как всегда — не договорил.
Эти его короткие фразы, эта замкнутость, она сводила с ума. Мало того, что я оказалась неизвестно где, в теле без какой-то метки, в мире без правил — так ещё и на каждом шагу одни загадки. Он прячет ответы, а я — цепляюсь за намёки.
Вдруг где-то в глубине станции прокатился слабый сигнал. Не сирена. Что-то техническое. Что-то важное.
Я дёрнулась, расправила плащ, поднялась и, босыми ногами ступив на холодный пол, вышла в коридор. И конечно, он был там. У той самой консоли, а которую смотрел ещё раньше. В профиль, как статуя. Пепельные волосы свисали ниже лопаток. Пальцы бегали по клавишам, движения — быстрые, как импульсы. Он разговаривал с системой. Или с кем-то, кого я не могла услышать. Всё его тело было напряжено, как перед боем.
Замерла в проёме, думая, что может, я не так уж и ошиблась: может, это действительно кино. Только вот он — не герой. Он граница, которую нельзя переступать, чтобы выжить.
Он не заметил, как я подошла. Или сделал вид, что не услышал моих шагов.
Сайр стоял у консоли, всё ещё наклонившись вперёд, взгляд вглубь экрана, руки — напряжены, пальцы отбивали какой-то беззвучный ритм по сенсорам. Белый свет монитора отсвечивал на его коже, при этом лице он казался совсем не чужим, а почти… обычным. Почти человеком. Почти. Но глаза — глаза выдавали сосредоточенность и тревогу.
Сжала руки в кулаки. Спросить или молчать? Ждать или лезть в пекло?
— Мы… — сглотнула. Голос вышел тихим. — Мы доживём до утра?
Он не повернулся. Только шевельнул плечами, как будто вопрос обжег его.
— Или, чёрт возьми… хотя бы до ночи? — продолжила я. — Сложно понимать, когда тут вообще наступает утро. Непонятно, день сейчас, ночь, или двадцатый год полёта. Я даже не знаю, сколько я была в той капсуле. Спала ли я, или не спала вовсе? Может, меня… погрузили в это состояние. Но кто? Зачем?
Я замолчала. Не потому что закончились слова. Просто вдруг стало страшно их произносить. Потому что каждый вопрос, которого он избегал, становился острее.
Как же не хватает ответов.
— Сайр… — я подошла ближе, но не коснулась его. — Что произошло?
Он выдохнул. Тихо, почти незаметно. И только потом сказал:
— Придётся выключить освещение, — он кивнул на панель, где уже начали гаснуть некоторые индикаторы. — И частично питание тоже. В этом секторе рыщут патрули. Несколько кораблей на перехвате. Они сканируют станции… выборочно. Хаотично. Если нас засекут…
Он не договорил. Но и не нужно было.
— Нас заметили?
— Нет, — голос стал чуть мягче. — Пока нет. Мы внутри магнитного поля, и оно сбивает большинство датчиков. Для них это просто тёмный кусок металла.
Снова посмотрев на панель, продолжил:
— Здесь таких заброшек много. Мы не единственные. И не самые интересные, — повернув голову, наконец-то посмотрел прямо: — Но расслабляться нельзя.
Я кивнула, глядя на него. А потом сказала:
— Ты хоть понимаешь, как всё это выглядит со стороны?
— Как?
— Как полный абсурд, — я усмехнулась. — Меня похищают. Я просыпаюсь в капсуле. Меня держат в клетке. Гонятся корабли. Вырубается «вай-фай», как я уже говорила. И тут, в этой космической тьме, единственный, кто не швыряет меня обратно в бездну — это ты. Чужой. Молчащий. Упрямый. Хмурый. И… самый реальный во всей этой чёртовой фантастике.
Он молчал. Но в глазах было движение. Тонкое. Как слабый импульс перед грозой.
— Мы не одни, — наконец сказал он. — Один из моих… контактов уже в пути.
Сайр отвёл взгляд, будто это признание было ему неприятно.
— Его корабль — военный крейсер. Незарегистрированный. Надёжный.
— Это хорошо? — уточнила я. — Или сейчас всё уже не важно?
— Это шанс. Сейл’Ар Тенрис, он не только воин, но и медик. Не в том смысле как ты думаешь, — заметив, что я открыла рот, перебил меня. — Он не только лечит — он изучает. Анализирует. Диагностирует. И у него свои методы.
— То есть ты зовёшь его… для меня?
Сайр кивнул.
— Я не могу понять всё. Но он — может.
Инопланетник посмотрел в боковой экран, где мигал шифр — тот самый, зашифрованный, искаженный.
— Его крейсер уже в движении. Но это всё время… и ищейки. Они не дадут подойти ему ближе. Он не сможет пересечь периметр.
— А если они будут кружить не один день?
— Тогда… — он замолчал. И только через секунду сказал: — Тогда мы будем искать другой выход. Но это — худший вариант. — Сайр посмотрел на меня, словно пытаясь понять, понимаю ли я, в какую задницу мы попали, и решил добавить: — Так что пока у нас есть только спаскапля, следует быть тенями.
— Ладно… — прошептала, зная, что выбора у меня всё равно нет. — Я попробую. — Хотя и так было понятно, что всё больше зависит от везения, ведь, если решат проверить и эту станцию, то хоть ты тут слейся с обстановкой, всё равно тебя найдут.
Он не ответил. Просто взглянул на экран. А я — на него.
«Может быть, я и правда в фильме? Если — да, то мне однозначно придётся держаться рядом с основным героем».
— Тебе нужно поспать, — сказал он негромко, когда я в очередной раз вышла в коридор, якобы за водой.
Я уже открыла рот, чтобы возразить, но передумала, увидев на его лице усталость. Интересно, он сам-то давно отдыхал? И будет ли сегодня, или так и простоит, наблюдая за экраном и панелями?
— Здесь пока безопасно, — добавил он, видимо пытаясь меня успокоить.
Я кивнула.
— Тогда… спокойной ночи. Если это вообще ночь.
— Ночь, — ответил он. — По станционному времени.
Коридор уже давно погрузился в полутень. Еле заметные полосы света тянулись вдоль нижней части стен, как плавный поток светлячков, освещая путь, но, не разгоняя тьму полностью. Воздух стал тише, будто станция сама затаила дыхание.
