Мне горько и больно, что я оставляю тебя одну в этом мире, но на всё воля небес, дорогая Маргарет. Небеса дарят и небеса забирают, и мы не в силах этому помешать.
Во-вторых, помни, что по королевскому статуту ты имеешь право на денежную компенсацию из-за утраты кормильца на государственной службе. Тебе надо подать заявление в королевский департамент в столице и получить двести золотых за мою смерть…».
Тут я поплакала ещё, а потом дочитала письмо до конца:
«Не тяни с получением компенсации, потому что чем дольше пройдет времени, тем больше возникнет препон.
В-третьих, письмо тебе привезёт мой боевой товарищ – сэр Морис Мюфла. Это человек благородный, честный и отважный. Я попросил его позаботиться о тебе, и если он придётся тебе по сердцу, буду рад вашей свадьбе. Прости, прощай, твой любящий отец».
Окончание письма слёз не вызвало. Наоборот, плакать мне сразу расхотелось. Я угрюмо сложила письмо вчетверо и спрятала в тайничок под ножку кровати, поклявшись, что никто никогда его не увидит.
Свадьба с благородным и отважным сэром Мюфла!..
Был ли отец в здравом уме, когда это писал?
Нет, всё-таки, наверное, был. Потому что смерть смертью, а не забыл напомнить мне о королевской компенсации. Уж папа-то знал, что денег у меня вечно не хватало.
Только как поехать в столицу, где там остановиться, как найти этот самый королевский департамент?..
За всю свою жизнь я нигде не была дальше Сегюра.
Но двести золотых – это не брошенная медная монетка. Особенно теперь, когда золото так кстати.
В дверь постучали, и я крикнула «войдите», ожидая увидеть кормилицу, но вместо этого на пороге возник тот самый сэр Мюфла, которого мой папочка с готовностью предложил мне в женихи.
Несколько мгновений мы оба молчали, а потом рыцарь переступил порог и преспокойно пошёл ко мне. Спасибо, что хоть догадался отцепить свою варварскую саблю и пришёл не с оружием наголо.
- Вас никто не приглашал в мою спальню, - сказала я как можно холоднее, хотя понимала, что выгляжу просто жалко – пытаюсь храбриться, а у самой опухли от слёз глаза и покраснел нос.
- Вы сказали «войдите», - напомнил Мюфла и поставил на стол шкатулку. – Вот, вы забыли взять. Я подождал, пока дочитаете письмо. Не плачьте, - тут его голос немного смягчился. - Ваш отец был хорошим человеком. Уверен, что он сейчас на небесах. На небесах хорошо… Не грешите, проливая слёзы… - он говорил короткими, отрывистыми фразами, как будто пытался скрыть неловкость.
- Похоже, вы частый гость на небесах? – не удержалась я от колкости. – Раз знаете, как там хорошо!
Он не ответил на насмешку и постучал пальцем по крышке шкатулки:
- Здесь компенсация за смерть главы семейства. Я пока ехал, увидел, что дела у вас не слишком хорошо идут. Так что золотишко не помешает.
- Вы и в деревенском хозяйстве поднаторели? – спросила я, не торопясь брать шкатулку. – Сколько в вас талантов!
Вообще-то, упоминание об упадке Сегюра обидело меня до глубины души. Все эти годы я работала не покладая рук, освоила не только ведение деловых счетов, но и овцеводство, и торговлю, а какой-то там Баран заметил, что «дела идут не слишком».
- Насколько я знаю, - продолжала я, переходя в наступление, - для королевской компенсации необходимо подать заявление. В королевский департамент.
- Всё верно, - проворчал рыцарь, отходя к порогу. – Но я уже сделал это за вас. Зачем тянуть? Сколько времени вы бы ещё собирались в столицу, да и там сколько времени вам понадобилось, чтобы найти магистрат выплат и выстоять в очереди.
- Вы подделали моё заявление?!
Он быстро взглянул на меня, и я не ошиблась – в этом взгляде были и раздражение, и злость, и… по-моему, даже ненависть. Это меня обрадовало. Хоть как-то я смогла его уязвить.
- Ничего я не подделывал, - сказал Мюфла, и было видно, с каким трудом ему даётся спокойный разговор со мной. – Мне поверили на слово.
Я скрестила руки на груди, показывая, насколько ему верю.
- Не приписывайте мне своих грехов! – не выдержал он. – Мне жаль, что наша встреча не задалась, но вы сами виноваты. Какого чёрта вы меня обманули?! Какого чёрта вы там шлялись… с босячками?
Вскочив, я сжала кулаки, мечтая ударить его прямо в загорелую физиономию. Но рука, которую он помял мне в короткой схватке, отозвалась болью, и я пришла в себя. Этот человек не испугался моего вооружённого отряда – один против всех, играючи избавился от Малькольма, а со мной справится одним пальцем. Незачем его злить. Он приехал и уедет. Пострадало всего лишь моё самолюбие. Не в первый раз. Не смертельно.
- Выйдите из комнаты, - приказала я сквозь зубы. – Это неприлично, что вы ввалились в мою спальню. Мне надо побыть одной.
- Хорошо, - хмуро согласился он. – Буду ждать вас в зале. Судья, кстати, тоже там.
- Выйдите! – повторила я, указав для понятливости пальцем, куда следовало идти.
Рыцарь вышел и, кажется, едва сдержался, чтобы не грохнуть дверью изо всех сил.
Я опять села на постель, чувствуя пустоту и усталость.
Шкатулка, стоявшая на столе, не была заперта, и я, немного поколебавшись, приподняла крышку. Там, и правда, было золото. Новенькие золотые, уложенные на ребро плотными рядами. Я не смогла удержаться, сразу высыпала их на постель и быстро сосчитала. Ровно двести. Как и написал в письме папа. Не хотелось признавать, но сэр Баран поступил благородно. Не приворовал ни одной монетки.
Подумав так, я застыдилась. Да, наше знакомство с Мюфла прошло не слишком хорошо, но если папа относился к этому человеку по-дружески, мне не следует обвинять его в воровстве. Даже мысленно. А деньги сейчас очень кстати.
Убрав шкатулку с золотыми поглубже в сундук, я быстро умылась, припудрила лицо, повздыхала, рассматривая своё отражение в зеркале. Вид у меня был совсем неподходящий для уверенной в себе леди-наследницы, какой я пыталась показать себя всем, начиная от слуг и заканчивая жителями окрестных земель. Но отсиживаться в комнате и дальше было нельзя. Тем более, пока судья ждёт.
Пригладив волосы, я вышла из спальни и отправилась в каминный зал, где мы обычно принимали гостей.
Судья Диплок и сэр Мюфла сидели там – на концах длинного стола. Гости не разговаривали между собой и делали вид, что не замечают друг друга. Перед каждым стояли блюдце с солёным сырным печеньем, по серебряному бокалу и маленькому кувшинчику с вином.
При моём появлении мужчины встали, я кивнула рыцарю и подошла к судье.
- Вы плакали, - сразу же заметил он.
- Прочитала письмо отца и не смогла удержаться от слёз, - ответила я, потупившись. Мне всегда было не по себе, когда судья смотрел своим пронзительным взглядом. Впрочем, не по себе было не мне одной. Говорили, что судья Диплок умеет читать мысли. И рядом с ним в это верилось. – Простите, что заставила вас ждать.
- Ничего страшного, - сказал он. – Не беспокойтесь, леди Сегюр, я просто хотел сказать вам, что даю ещё одну отсрочку по штрафу. Ещё месяц…
Краем глаза я заметила, как сэр Мюфла вскинул голову, прислушиваясь.
- В этом нет необходимости, - перебила я судью. – Благодарю за помощь, но уже завтра я смогу заплатить всю сумму. Я получила королевскую компенсацию… - тут я замолчала, потому что не смогла выговорить «за смерть отца».
Но судья всё понял и без слов.
- Это хорошо, что король сдержал слово, - сказал он. – Значит, деньги привёз этот человек? – он неодобрительно взглянул на рыцаря. – Кто он?
- Папин знакомый, - я невольно дёрнула плечом. – Да, он привёз деньги и письмо, и уже уезжает.
- Я не был бы в этом так уверен, дорогая леди, - заявил вдруг сэр Мюфла и уселся обратно за стол, бросив в рот печенье и запив вином.
Мы с судьёй уставились на рыцаря с одинаковым изумлением.
- Что смотрите? – Мюфла сжевал ещё одно печенье. – Я остаюсь.
- Вы что себе позволяете?.. – возмущённо начала я, но сразу осеклась.
С чего это он решил остаться? А вдруг папа пообещал ему, что я соглашусь на замужество? И вот этот сэр Баран уже видит себя хозяином Сегюра!
Если он заикнётся о письме, то я точно его не покажу. Но вдруг есть второе письмо? Или даже завещание отца, о котором я не знаю? Если судье станет известно о последней воле папы…
Но судье рыцарь понравился ещё меньше, чем мне.
- Возможно, мне надо прислать гвардейцев, - сказал господин Диплок, буравя рыцаря взглядом. – Чтобы они научили вас, сэр, учтивости?
- Попробуйте, - ответил тот с презрительной насмешкой и съел ещё печенье.
- По какому праву… - угрожающе заговорил судья, и я поскорее вмешалась, чтобы правда не выплыла наружу.
- Подождите, - сказала я, резко сменив тон, и даже улыбнулась – мягко и застенчиво, как полагается благородной девице. – Я просто не так поняла доброго сэра. Конечно же, он останется. Он устал с дороги, ему надо отдохнуть. Да и мне хочется узнать всё о последних днях жизни моего дорогого отца. Благодарю за заботу, господин Джеральд, но не беспокойтесь. Я под надёжной охраной. Тут везде мои люди.
Сэр Мюфла громко хмыкнул, но я предпочла не уточнять, что его так позабавило, и пожелала судье доброго пути домой, ещё раз заверив, что приеду завтра в город и заплачу всю сумму штрафа.
Господин Диплок поколебался, но уступил, бросив на прощанье подозрительный взгляд на моего гостя.
- Хорошо, - произнёс он с видимым усилием. – Но если понадобится помощь, леди, сразу обращайтесь.
- Уверена, что повода для этого не будет, - заверила я его, и была искренне в этом убеждена.
Потому что собиралась избавиться от приезжего в ближайшее же время. Баран уедет – и не будет никаких проблем.
Проводив судью до ворот, я помахала ему вслед и вернулась в зал, где сэр Мюфла с аппетитом доедал печенье и допивал вино.
- Я рад, что вы быстро всё разрулили, - заявил он мне. – Терпеть не могу судейских крыс. Всегда торопятся поднимать королевских гвардейцев.
- Не стоит благодарностей, - сказала я, скрестив руки на груди.
Тут хорошо бы ещё было посмотреть на него высокомерно, сверху вниз, но не получилось. Пусть даже Мюфла сидел, а я стояла, лицо его было на одном уровне с моим лицом. Ну да, росту в этом громиле - футов шесть, не меньше. И фунтов двести тупоголовой непробиваемости.
- Так и знал, что мы поладим, - продолжал он тем временем. – Обычно я нравлюсь женщинам.
Упоминание о том, что он, видите ли, пользуется популярностью, подействовало на меня, как иголкой в бок. Неужели, потребует женитьбы?!
- Спасибо за угощение, - он с сожалением посмотрел в уже пустой кувшинчик, - но я бы предпочёл что-то более сытное на ужин. Когда у вас ужин?
- Во-первых, - сказала я холодно, стараясь не показать, как я перетрусила, - я заступилась за вас не потому что вы мне понравились, а потому что вы – папин друг и оказали ему и мне добрую услугу. А во-вторых, завтра вы уезжаете.
- Это точно – нет, - ответил он и откинулся на спинку кресла, положив свои огромные ручищи на стол.
Я невольно скосила глаза в угол, где лежали плащ и варварская сабля – хорошо хоть, в ножнах.
- Никуда я не уеду до самой свадьбы, - сказал Мюфла, как приговорил. – Я обещал это вашему отцу. Я должен быть уверен, что есть человек, который о вас позаботится. Такой есть? Вы невеста?
- А… я… - мне пришлось присесть в кресло, где только что сидел судья, потому что колени задрожали.
Хвала небесам, этот громила говорил не о нашей свадьбе. Он говорил о свадьбе вообще. Конечно же, папа не мог так поступить со мной – без моего согласия пообещать кому-то мою руку. Папа просто высказал пожелание, не больше. Что ж, первый пунктик в списке проблем снят, теперь можно поработать над пунктиком вторым. И тут мне очень пригодится то, что непосвященные люди называли «стилем Сегюров». Говорили, что мой отец, и мой дед, и его дед были так красноречивы, что могли любого обратить в свою веру. Папа даже некоторое время служил в королевской дипломатической миссии и был доверенным лицом короля в переговорах с другими королевствами.
Но то, что все считали заслугой нашего ума, было кое-чем иным.
Даром феи.
Все в нашем роду несли в себе частичку крови существа из другого мира – феи Виолант, которая, по семейному преданию, влюбилась в моего предка и родила от него ребёнка. Потом фея улетела, как и полагается этим легкомысленным созданиям, а сына оставила на воспитание человеческому отцу. С тех пор и появился тот самый странный, волшебный, но такой полезный дар – умение убедить в своей правоте любого. Именно это я и собиралась сделать сейчас.
- Послушайте, добрый сэр, - я заговорила негромко, плавно, одновременно начиная накручивать на палец локон у виска, - я очень ценю вашу заботу, но в ней не нуждаюсь. Я привыкла сама распоряжаться своей жизнью, и у меня всё хорошо. Сегюр приносит доход, у меня много друзей и покровителей, и есть жених. Через два месяца я выхожу замуж за замечательного юношу, так что не беспокойтесь обо мне. Отдохнёте сегодня, а завтра поедете домой. Вас ведь так ждут дома, обрадуйте поскорее своих близких.
Мой голос лился ручейком, и теперь я смотрела рыцарю прямо в глаза.
Сейчас он расслабится, кивнёт, расчувствуется, вспомнив свою родину, потом ляжет спать и проспит до утра, как младенец, а утром отчалит из моего замка навсегда.
- Сегюр приносит доход? – спросил задумчиво Мюфла.
- Да, мы разводим овец на продажу, продаём ещё и шерсть, и овечьи шкуры.
- Через два месяца у вас свадьба?
- Да, помолвка уже состоялась, и день свадьбы назначен.
- И друзей у вас много? – он подался вперёд, поставив локти на стол.
- Много, - подтвердила я, - судья Диплок – один из них. Так что отряд гвардейцев всегда к моим услугам.
- Это хорошо, леди, - сказал он и потёр ладонью щетинистый подбородок. – А кто из ваших друзей прирезал ваших овец?
Я словно получила снежком в лицо. То есть, как это – не подействовало? Почему это моё очарование не подействовало? Этому громиле полагалось расслабиться, расчувствоваться и убраться…
- Может, других вы и обманете, леди, - сказал сэр Мюфла, поднимаясь из-за стола и с хрустом потягиваясь, - но я ваше враньё насквозь вижу. И оно мне на руку сыграло, к вашему сведению. Я пока ехал по короткой дороге, - он посмотрел на меня сверху вниз, и я сразу вжалась в кресло, - расспросил немного ваших вилланов. Овец у вас режут уже второй раз, и виновного не нашли. На прошлой неделе кто-то сломал изгородь на загоне, и ваши овцы разбежались, пять голов из стада пропали. Ваших людей я видел в деле – ни черта они не стоят, как защитники. Обыкновенные трусы и деревня. А сейчас я ещё и про какой-то штраф узнаю. Что за штраф?
- Не ваше дело, - ответила я тихо, но твёрдо.
- Как раз моё, - успокоил он меня. – Ваш папаша взял с меня слово, что я присмотрю за вами, и я это сделаю, хоть вы тресните от злости.
- Что?! – я вскинула на него глаза.
- Да ладно, я ведь не слепой, - ухмыльнулся он. – Вас так и корёжит от меня. А зря. Я вам зла не сделаю. Пригласите завтра своего жениха сюда – если вы мне не соврали, конечно, что он у вас есть?.. – он вопросительно посмотрел на меня.
- Есть, - ответила я с вызовом. – Но не понимаю, зачем мне его приглашать.
- Хочу посмотреть, что за парень, - деловито сообщил рыцарь. – Подойдёт ли вам. Наследница графа – это вам не кухарка из таверны «Свинья и бисер». Тут надо приглядеться – не охотится ли этот ваш жених за наследством. Я так понимаю, все эти земли теперь ваши? – он покрутил в воздухе пальцем. – И городок этот, и луга вокруг?..
Во-вторых, помни, что по королевскому статуту ты имеешь право на денежную компенсацию из-за утраты кормильца на государственной службе. Тебе надо подать заявление в королевский департамент в столице и получить двести золотых за мою смерть…».
Тут я поплакала ещё, а потом дочитала письмо до конца:
«Не тяни с получением компенсации, потому что чем дольше пройдет времени, тем больше возникнет препон.
В-третьих, письмо тебе привезёт мой боевой товарищ – сэр Морис Мюфла. Это человек благородный, честный и отважный. Я попросил его позаботиться о тебе, и если он придётся тебе по сердцу, буду рад вашей свадьбе. Прости, прощай, твой любящий отец».
Окончание письма слёз не вызвало. Наоборот, плакать мне сразу расхотелось. Я угрюмо сложила письмо вчетверо и спрятала в тайничок под ножку кровати, поклявшись, что никто никогда его не увидит.
Свадьба с благородным и отважным сэром Мюфла!..
Был ли отец в здравом уме, когда это писал?
Нет, всё-таки, наверное, был. Потому что смерть смертью, а не забыл напомнить мне о королевской компенсации. Уж папа-то знал, что денег у меня вечно не хватало.
Только как поехать в столицу, где там остановиться, как найти этот самый королевский департамент?..
За всю свою жизнь я нигде не была дальше Сегюра.
Но двести золотых – это не брошенная медная монетка. Особенно теперь, когда золото так кстати.
В дверь постучали, и я крикнула «войдите», ожидая увидеть кормилицу, но вместо этого на пороге возник тот самый сэр Мюфла, которого мой папочка с готовностью предложил мне в женихи.
Несколько мгновений мы оба молчали, а потом рыцарь переступил порог и преспокойно пошёл ко мне. Спасибо, что хоть догадался отцепить свою варварскую саблю и пришёл не с оружием наголо.
- Вас никто не приглашал в мою спальню, - сказала я как можно холоднее, хотя понимала, что выгляжу просто жалко – пытаюсь храбриться, а у самой опухли от слёз глаза и покраснел нос.
- Вы сказали «войдите», - напомнил Мюфла и поставил на стол шкатулку. – Вот, вы забыли взять. Я подождал, пока дочитаете письмо. Не плачьте, - тут его голос немного смягчился. - Ваш отец был хорошим человеком. Уверен, что он сейчас на небесах. На небесах хорошо… Не грешите, проливая слёзы… - он говорил короткими, отрывистыми фразами, как будто пытался скрыть неловкость.
- Похоже, вы частый гость на небесах? – не удержалась я от колкости. – Раз знаете, как там хорошо!
Он не ответил на насмешку и постучал пальцем по крышке шкатулки:
- Здесь компенсация за смерть главы семейства. Я пока ехал, увидел, что дела у вас не слишком хорошо идут. Так что золотишко не помешает.
- Вы и в деревенском хозяйстве поднаторели? – спросила я, не торопясь брать шкатулку. – Сколько в вас талантов!
Вообще-то, упоминание об упадке Сегюра обидело меня до глубины души. Все эти годы я работала не покладая рук, освоила не только ведение деловых счетов, но и овцеводство, и торговлю, а какой-то там Баран заметил, что «дела идут не слишком».
- Насколько я знаю, - продолжала я, переходя в наступление, - для королевской компенсации необходимо подать заявление. В королевский департамент.
- Всё верно, - проворчал рыцарь, отходя к порогу. – Но я уже сделал это за вас. Зачем тянуть? Сколько времени вы бы ещё собирались в столицу, да и там сколько времени вам понадобилось, чтобы найти магистрат выплат и выстоять в очереди.
- Вы подделали моё заявление?!
Он быстро взглянул на меня, и я не ошиблась – в этом взгляде были и раздражение, и злость, и… по-моему, даже ненависть. Это меня обрадовало. Хоть как-то я смогла его уязвить.
- Ничего я не подделывал, - сказал Мюфла, и было видно, с каким трудом ему даётся спокойный разговор со мной. – Мне поверили на слово.
Я скрестила руки на груди, показывая, насколько ему верю.
- Не приписывайте мне своих грехов! – не выдержал он. – Мне жаль, что наша встреча не задалась, но вы сами виноваты. Какого чёрта вы меня обманули?! Какого чёрта вы там шлялись… с босячками?
Вскочив, я сжала кулаки, мечтая ударить его прямо в загорелую физиономию. Но рука, которую он помял мне в короткой схватке, отозвалась болью, и я пришла в себя. Этот человек не испугался моего вооружённого отряда – один против всех, играючи избавился от Малькольма, а со мной справится одним пальцем. Незачем его злить. Он приехал и уедет. Пострадало всего лишь моё самолюбие. Не в первый раз. Не смертельно.
- Выйдите из комнаты, - приказала я сквозь зубы. – Это неприлично, что вы ввалились в мою спальню. Мне надо побыть одной.
- Хорошо, - хмуро согласился он. – Буду ждать вас в зале. Судья, кстати, тоже там.
- Выйдите! – повторила я, указав для понятливости пальцем, куда следовало идти.
Рыцарь вышел и, кажется, едва сдержался, чтобы не грохнуть дверью изо всех сил.
Я опять села на постель, чувствуя пустоту и усталость.
Шкатулка, стоявшая на столе, не была заперта, и я, немного поколебавшись, приподняла крышку. Там, и правда, было золото. Новенькие золотые, уложенные на ребро плотными рядами. Я не смогла удержаться, сразу высыпала их на постель и быстро сосчитала. Ровно двести. Как и написал в письме папа. Не хотелось признавать, но сэр Баран поступил благородно. Не приворовал ни одной монетки.
Подумав так, я застыдилась. Да, наше знакомство с Мюфла прошло не слишком хорошо, но если папа относился к этому человеку по-дружески, мне не следует обвинять его в воровстве. Даже мысленно. А деньги сейчас очень кстати.
Убрав шкатулку с золотыми поглубже в сундук, я быстро умылась, припудрила лицо, повздыхала, рассматривая своё отражение в зеркале. Вид у меня был совсем неподходящий для уверенной в себе леди-наследницы, какой я пыталась показать себя всем, начиная от слуг и заканчивая жителями окрестных земель. Но отсиживаться в комнате и дальше было нельзя. Тем более, пока судья ждёт.
Пригладив волосы, я вышла из спальни и отправилась в каминный зал, где мы обычно принимали гостей.
Судья Диплок и сэр Мюфла сидели там – на концах длинного стола. Гости не разговаривали между собой и делали вид, что не замечают друг друга. Перед каждым стояли блюдце с солёным сырным печеньем, по серебряному бокалу и маленькому кувшинчику с вином.
При моём появлении мужчины встали, я кивнула рыцарю и подошла к судье.
- Вы плакали, - сразу же заметил он.
- Прочитала письмо отца и не смогла удержаться от слёз, - ответила я, потупившись. Мне всегда было не по себе, когда судья смотрел своим пронзительным взглядом. Впрочем, не по себе было не мне одной. Говорили, что судья Диплок умеет читать мысли. И рядом с ним в это верилось. – Простите, что заставила вас ждать.
- Ничего страшного, - сказал он. – Не беспокойтесь, леди Сегюр, я просто хотел сказать вам, что даю ещё одну отсрочку по штрафу. Ещё месяц…
Краем глаза я заметила, как сэр Мюфла вскинул голову, прислушиваясь.
- В этом нет необходимости, - перебила я судью. – Благодарю за помощь, но уже завтра я смогу заплатить всю сумму. Я получила королевскую компенсацию… - тут я замолчала, потому что не смогла выговорить «за смерть отца».
Но судья всё понял и без слов.
- Это хорошо, что король сдержал слово, - сказал он. – Значит, деньги привёз этот человек? – он неодобрительно взглянул на рыцаря. – Кто он?
- Папин знакомый, - я невольно дёрнула плечом. – Да, он привёз деньги и письмо, и уже уезжает.
- Я не был бы в этом так уверен, дорогая леди, - заявил вдруг сэр Мюфла и уселся обратно за стол, бросив в рот печенье и запив вином.
Мы с судьёй уставились на рыцаря с одинаковым изумлением.
- Что смотрите? – Мюфла сжевал ещё одно печенье. – Я остаюсь.
- Вы что себе позволяете?.. – возмущённо начала я, но сразу осеклась.
С чего это он решил остаться? А вдруг папа пообещал ему, что я соглашусь на замужество? И вот этот сэр Баран уже видит себя хозяином Сегюра!
Если он заикнётся о письме, то я точно его не покажу. Но вдруг есть второе письмо? Или даже завещание отца, о котором я не знаю? Если судье станет известно о последней воле папы…
Но судье рыцарь понравился ещё меньше, чем мне.
- Возможно, мне надо прислать гвардейцев, - сказал господин Диплок, буравя рыцаря взглядом. – Чтобы они научили вас, сэр, учтивости?
- Попробуйте, - ответил тот с презрительной насмешкой и съел ещё печенье.
- По какому праву… - угрожающе заговорил судья, и я поскорее вмешалась, чтобы правда не выплыла наружу.
- Подождите, - сказала я, резко сменив тон, и даже улыбнулась – мягко и застенчиво, как полагается благородной девице. – Я просто не так поняла доброго сэра. Конечно же, он останется. Он устал с дороги, ему надо отдохнуть. Да и мне хочется узнать всё о последних днях жизни моего дорогого отца. Благодарю за заботу, господин Джеральд, но не беспокойтесь. Я под надёжной охраной. Тут везде мои люди.
Сэр Мюфла громко хмыкнул, но я предпочла не уточнять, что его так позабавило, и пожелала судье доброго пути домой, ещё раз заверив, что приеду завтра в город и заплачу всю сумму штрафа.
Господин Диплок поколебался, но уступил, бросив на прощанье подозрительный взгляд на моего гостя.
- Хорошо, - произнёс он с видимым усилием. – Но если понадобится помощь, леди, сразу обращайтесь.
- Уверена, что повода для этого не будет, - заверила я его, и была искренне в этом убеждена.
Потому что собиралась избавиться от приезжего в ближайшее же время. Баран уедет – и не будет никаких проблем.
Проводив судью до ворот, я помахала ему вслед и вернулась в зал, где сэр Мюфла с аппетитом доедал печенье и допивал вино.
- Я рад, что вы быстро всё разрулили, - заявил он мне. – Терпеть не могу судейских крыс. Всегда торопятся поднимать королевских гвардейцев.
- Не стоит благодарностей, - сказала я, скрестив руки на груди.
Тут хорошо бы ещё было посмотреть на него высокомерно, сверху вниз, но не получилось. Пусть даже Мюфла сидел, а я стояла, лицо его было на одном уровне с моим лицом. Ну да, росту в этом громиле - футов шесть, не меньше. И фунтов двести тупоголовой непробиваемости.
- Так и знал, что мы поладим, - продолжал он тем временем. – Обычно я нравлюсь женщинам.
Упоминание о том, что он, видите ли, пользуется популярностью, подействовало на меня, как иголкой в бок. Неужели, потребует женитьбы?!
- Спасибо за угощение, - он с сожалением посмотрел в уже пустой кувшинчик, - но я бы предпочёл что-то более сытное на ужин. Когда у вас ужин?
- Во-первых, - сказала я холодно, стараясь не показать, как я перетрусила, - я заступилась за вас не потому что вы мне понравились, а потому что вы – папин друг и оказали ему и мне добрую услугу. А во-вторых, завтра вы уезжаете.
- Это точно – нет, - ответил он и откинулся на спинку кресла, положив свои огромные ручищи на стол.
Я невольно скосила глаза в угол, где лежали плащ и варварская сабля – хорошо хоть, в ножнах.
- Никуда я не уеду до самой свадьбы, - сказал Мюфла, как приговорил. – Я обещал это вашему отцу. Я должен быть уверен, что есть человек, который о вас позаботится. Такой есть? Вы невеста?
- А… я… - мне пришлось присесть в кресло, где только что сидел судья, потому что колени задрожали.
Хвала небесам, этот громила говорил не о нашей свадьбе. Он говорил о свадьбе вообще. Конечно же, папа не мог так поступить со мной – без моего согласия пообещать кому-то мою руку. Папа просто высказал пожелание, не больше. Что ж, первый пунктик в списке проблем снят, теперь можно поработать над пунктиком вторым. И тут мне очень пригодится то, что непосвященные люди называли «стилем Сегюров». Говорили, что мой отец, и мой дед, и его дед были так красноречивы, что могли любого обратить в свою веру. Папа даже некоторое время служил в королевской дипломатической миссии и был доверенным лицом короля в переговорах с другими королевствами.
Но то, что все считали заслугой нашего ума, было кое-чем иным.
Даром феи.
Все в нашем роду несли в себе частичку крови существа из другого мира – феи Виолант, которая, по семейному преданию, влюбилась в моего предка и родила от него ребёнка. Потом фея улетела, как и полагается этим легкомысленным созданиям, а сына оставила на воспитание человеческому отцу. С тех пор и появился тот самый странный, волшебный, но такой полезный дар – умение убедить в своей правоте любого. Именно это я и собиралась сделать сейчас.
- Послушайте, добрый сэр, - я заговорила негромко, плавно, одновременно начиная накручивать на палец локон у виска, - я очень ценю вашу заботу, но в ней не нуждаюсь. Я привыкла сама распоряжаться своей жизнью, и у меня всё хорошо. Сегюр приносит доход, у меня много друзей и покровителей, и есть жених. Через два месяца я выхожу замуж за замечательного юношу, так что не беспокойтесь обо мне. Отдохнёте сегодня, а завтра поедете домой. Вас ведь так ждут дома, обрадуйте поскорее своих близких.
Мой голос лился ручейком, и теперь я смотрела рыцарю прямо в глаза.
Сейчас он расслабится, кивнёт, расчувствуется, вспомнив свою родину, потом ляжет спать и проспит до утра, как младенец, а утром отчалит из моего замка навсегда.
- Сегюр приносит доход? – спросил задумчиво Мюфла.
- Да, мы разводим овец на продажу, продаём ещё и шерсть, и овечьи шкуры.
- Через два месяца у вас свадьба?
- Да, помолвка уже состоялась, и день свадьбы назначен.
- И друзей у вас много? – он подался вперёд, поставив локти на стол.
- Много, - подтвердила я, - судья Диплок – один из них. Так что отряд гвардейцев всегда к моим услугам.
- Это хорошо, леди, - сказал он и потёр ладонью щетинистый подбородок. – А кто из ваших друзей прирезал ваших овец?
Я словно получила снежком в лицо. То есть, как это – не подействовало? Почему это моё очарование не подействовало? Этому громиле полагалось расслабиться, расчувствоваться и убраться…
- Может, других вы и обманете, леди, - сказал сэр Мюфла, поднимаясь из-за стола и с хрустом потягиваясь, - но я ваше враньё насквозь вижу. И оно мне на руку сыграло, к вашему сведению. Я пока ехал по короткой дороге, - он посмотрел на меня сверху вниз, и я сразу вжалась в кресло, - расспросил немного ваших вилланов. Овец у вас режут уже второй раз, и виновного не нашли. На прошлой неделе кто-то сломал изгородь на загоне, и ваши овцы разбежались, пять голов из стада пропали. Ваших людей я видел в деле – ни черта они не стоят, как защитники. Обыкновенные трусы и деревня. А сейчас я ещё и про какой-то штраф узнаю. Что за штраф?
- Не ваше дело, - ответила я тихо, но твёрдо.
- Как раз моё, - успокоил он меня. – Ваш папаша взял с меня слово, что я присмотрю за вами, и я это сделаю, хоть вы тресните от злости.
- Что?! – я вскинула на него глаза.
- Да ладно, я ведь не слепой, - ухмыльнулся он. – Вас так и корёжит от меня. А зря. Я вам зла не сделаю. Пригласите завтра своего жениха сюда – если вы мне не соврали, конечно, что он у вас есть?.. – он вопросительно посмотрел на меня.
- Есть, - ответила я с вызовом. – Но не понимаю, зачем мне его приглашать.
- Хочу посмотреть, что за парень, - деловито сообщил рыцарь. – Подойдёт ли вам. Наследница графа – это вам не кухарка из таверны «Свинья и бисер». Тут надо приглядеться – не охотится ли этот ваш жених за наследством. Я так понимаю, все эти земли теперь ваши? – он покрутил в воздухе пальцем. – И городок этот, и луга вокруг?..
