- Я жила в монастыре, - сказала я почти правду. – В монастыре Святого Трилистника. Вы можете написать настоятельнице и спросить обо мне. Она подтвердит, что я ничем не запятнала себя и совершенно здорова.
Конечно же, я надеялась, что такой важной даме, как леди Фредегонда недосуг будет писать настоятельнице в маленький монастырь в захолустном Лейеше. Но леди Фредегонда прищурилась совсем по-змеиному:
- И кто там настоятельница?
- Матушка Моник, - ответила я быстро, молясь, чтобы небеса даровали матери Моник долгих лет жизни.
Похоже, здоровье настоятельницы и в самом деле было отменным, потому что леди Фредегонда поджала губы.
- Хорошо, я напишу ей обязательно, - сказала она. – Можешь одеться, - она указала на лавку, где лежали простое серое платье с темно-красным пояском, нижняя шелковая рубашка, белье, чулки и простые кожаные туфли – немного стоптанные, но с крепкими каблучками-стаканчиками.
- Благодарю, - сказала я тихо. – Могу я попросить вас оставить меня одну?
Последовало новое фырканье, и леди резко повернулась ко мне спиной.
Путаясь в вязках и шнуровках, я постаралась одеться так скоро, как только смогла. Последними я натянула чулки и примерила туфли – они были мне чуть велики, но это не страшно. С ног не свалятся – и ладно.
- Я все, леди Фредегонда, - произнесла я, и старуха обернулась.
- Тебя надо причесать. Идем, поручу это горничной Брюны.
Похоже, теперь мне предстояло более тесное знакомство с дочерью дракона, и я мысленно пожелала себе терпения и стойкости.
Женские комнаты располагались на третьем этаже, и леди Фредегонда толкнула одну из дверей. Я осторожно переступила порог и оказалась в очаровательной комнате – очень светлой, стены которой были обиты розовым шелком, а балдахин над кроватью и обивка мебели были из пунцового бархата. Букеты поздних роз стояли на столике, где валялась забытая лютня, и на полу возле туалетного столика. Я успела заметить тончайшие красные чулки на подлокотнике кресла, флаконы из разноцветного стекла с ароматическими маслами, шкатулку, крышка которой закрывалась неплотно, потому что оттуда, как змеиный язычок, свесилась нитка с гранатовыми бусинами…
К моему огромному облегчению, леди Брюны в комнате не было, а молодая женщина, сидевшая с вышиванием на скамеечке у входа, вскочила при нашем появлении.
- Это – Шенга, горничная моей внучки, - объявила леди Фредегонда. – Шенга, причеши эту… м-м… леди. И заплети ей волосы. Некрасиво, когда девица ходит лохматой.
- Слушаюсь, - горничная сделала маленький книксен, старательно опуская глаза.
- Тебя только причешут, - сделала мне внушение хозяйка Намюра. – Не вздумай утруждать Шенгу. Одеваться будешь сама. И стелить себе постель тоже.
Я сделала такой же маленький книксен, как служанка, и леди Фредегонда, похоже, осталась довольна.
- Пойду распоряжусь, чтобы тебе приготовили комнату, - сказала она, милостиво кивнув. – Ужин в восемь вечера. Часы стоят в зале, на первом этаже… Ты ведь знаешь, что это такое?
Вопрос был явно ко мне, и я не смогла удержаться, чтобы не съязвить:
- Да, миледи, я знаю, что такое – первый этаж.
- Я о часах, - фыркнула леди Фредегонда, но взгляд стал холодным и пронзительным.
- И что такое «часы» тоже знаю, - ответила я, поглядев ей в лицо.
Одно мгновение – и я увидела не комнату в теплых розовых тонах, и не чопорную старуху в черном, а молоденькую белокурую девушку, которую нес на плече мужчина – высокий, широкоплечий, с гривой иссиня-черных волос. Я видела, что хорошенькое лицо девушки болезненно кривилось – ей было неудобно ехать на плече, но она только кусала губы и сжимала кулаки, а по щекам текли слезы – крупные, светлые. Такие же светлые, как ее глаза…
Я замерла, потому что книга услужливо подсказала, что я увидела. Добыча дракона. Отец милорда Тевиша тащит в свое логово пленницу – Фредегонду Ксантенскую. Я не знала, где находится город Ксантен, но почему-то мне думалось о большом городе. Большом, шумном, богатом…
- Нахалка, - сказала леди Фредегонда и вышла из комнаты, а я пришла в себя только когда Шенга коснулась моей руки.
- Присядьте, леди, я вас причешу, - сказала горничная, и я покорно села на скамеечку, на которой только что сидела она.
Когда гребень заскользил по моим мокрым волосам, я спросила, как можно небрежнее:
- Леди Фредегонда родом из Ксантена?
- Да, - ответила служанка, - но она не любит об этом вспоминать.
- Почему?
- Отец отказался от нее, - Шенга причесывала меня мягко, не дергая за волосы, осторожно разбирая перепутанные пряди.
- Отказался? Потому что она стала женой дракона?
- Не женой, конкубиной, - служанка понизила голос. – И когда это драконы спрашивали согласия девиц?
Всё верно. Именно это я видела. Драконы не просят о любви, драконы берут ту, которую хотят – это всем известно. Но леди Фредегонда… Если отец герцога и в самом деле взял ее силой, как она может сейчас гордиться тем, что ее сын – дракон? Я бы возненавидела такого сына. А что если и сын такой же, как отец? По спине пробежал холодок, когда я вспомнила взгляд Тевиша Мастини. Но я тут же отбросила страхи. Нет, никто в здравом уме не откажется испортить провидицу. Проверено – десятки раз проверено! Даже лорд Уилмор, у которого глаза загорались всякий раз, когда он видел меня голую и на привязи, не посмел меня неволить. А герцог…
Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену.
В комнату влетела Брюна – такая же красная, как ее платье.
- Эта сучка визжит, словно ее режут! – крикнула она и пнула вазу с цветами, стоявшую на полу. Ваза была медная, и опрокинулась, выплеснув воду на ковер, а нежные розы теряли лепестки, но Брюна безжалостно прошлась по ним и рухнула в кресло, вытянув ноги.
Только тут она заметила меня, и глаза ее сузились.
- Ты уже здесь, - проворчала она, выпятив нижнюю губу. – Кто тебе позволил приказывать моей горничной? Шенга, немедленно оставь ее. Пусть причесывается сама.
- Но это велела леди Фредегонда… - пискнула служанка.
- Все хорошо, - я забрала у нее гребень. – Я прекрасно справлюсь.
Шенга благодарно взглянула на меня и подхватила свое рукоделие.
- Принеси мне фиников, - велела Брюна, и горничная исчезла за порогом быстрее, чем я успела провести гребнем по прядям. – А ты… - дочь дракона поманила меня пальцем. – Подойди.
Чуть помедлив, я встала со скамейки и подошла, стараясь держаться на расстоянии двух шагов. Я уже знала, что это и достаточно близко, и достаточно безопасно. Если вдруг девице захочется пнуть меня так же, как вазу.
- Это мой гребень, - сказала Брюна. – Не смей его брать.
- Хорошо, - я тут же положила гребень на туалетный столик.
- Как тебя?.. – Брюна покрутила рукой в воздухе, живо напомнив свою бабушку.
- Мелхола, - подсказала я.
- Дурацкое имя! – фыркнула она и тут же спохватилась, строго сведя к переносью брови: - Эй! Когда спрашиваю, отвечай мне – миледи Брюна. Поняла?
- Да, миледи Брюна, - ответила я, стараясь говорить спокойно.
- В этом замке, - она для верности показала на пол и потолок, - все слушаются только меня. Потому что отец по-настоящему любит только меня. Бабуля уже выжила из ума, а эту гадину Ундису он скоро выгонит. И остаюсь только я – его единственная и любимая дочь. Я – хозяйка Намюра. Тебе ясно?
- Да, миледи Брюна.
- Уже лучше, - она сцепила руки на животе и откинулась на спинку кресла. – Отец сказал, ты - дочка его товарища. Кто твой отец?
Мысли мои заметались, как перепуганные птички-крапивники. Что мне ответить? Надо ли сказать правду? А если герцог будет недоволен?
- Мой отец – лорд из Лейеша, - ответила я, чтобы долгим молчанием не вызвать недовольство Брюны. – Но я почти ничего не знаю о нем. Я воспитывалась в монастыре, а отец давно умер.
- В монастыре?! – черные, будто нарисованные угольком, брови Брюны изумленно приподнялись, а потом она расхохоталась. – Тогда понятно, почему ты кланяешься так неуклюже. В монастыре ведь учат только молиться. Ты умеешь танцевать?
- Нет, - призналась я.
- Петь?
- Нет.
- А музицировать? Играешь на лютне? На флейте? А может, на вьели?..
Это было унизительно – отвечать все время: нет, нет, нет…
- Да что же ты тогда умеешь? – презрительно смерила меня взглядом Брюна.
- Меня научили читать, писать, вести счета и я немного знаю о травах – какими лечить кашель, какими успокаивать сердце…
- То есть ничему, - перебила меня дочь дракона. – Все с тобой ясно. Неуч, неумеха, и никогда не была при королевском дворе.
- Нет, не была.
- А отец скоро повезет меня туда, - сказала она равнодушно, но я-то видела, как она мечтала туда попасть. – Осенью. Когда соберут урожай. Мы поедем в столицу, и дядя Рихард устроит в мою честь большой праздник. Мне уже сшили дюжину платьев, и сошьют еще дюжину. А когда я приеду в столицу, отец заплатит королевскому портному, и он сошьет мне такое платье, что королева ахнет.
- Ничуть не сомневаюсь, - пробормотала я.
- А тебе идет мое платье, - она хищно улыбнулась. – Я носила его в прошлом году. И эти туфли хотела выбросить.
- Вы очень добры, что подарили их мне, - сказала я сдержанно. – Признаться, когда ваш отец забрал меня с собой, у меня не было даже вилланского платья, в котором я сюда приехала.
Брюна мгновенно подобралась и впилась в меня взглядом. Ее глаза так и буравили меня – черные, горящие обидой, ненавистью.
- Если вздумаешь заглядываться на моего отца… - начала она с угрозой.
Дверь опять открылась без стука – на этот раз медленно, почти бесшумно.
Брюна посмотрела и скорчила гримаску, и я тоже посмотрела в ту сторону. На пороге стояла леди Ундиса – уже в новом платье, темно-зеленом, с витым красным пояском. Она улыблась, показывая ямочки на округлых румяных щеках.
- Леди Фредегонда зовет вас, леди Брюна, - сказала она сладко. – Приехал портной, надо примерить новые платья.
- Уже иду, - Брюна рывком вскочила из кресла. – С чего это бабуля отправила тебя? Пожалела гонять служанок?
- Просто я шла в северное крыло, - сказала леди Ундиса. – Ваш отец пожелал, чтобы я пришла к нему снова… после того, как он примет ванну и поест. Мы так хорошо провели время, что он пожелал все повторить.
- Да неужели? – насмешливо бросила Брюна, хотя ее так и перекосило от злости. – А я подумала, что он тебя порол – ты так визжала…
Я невольно покраснела, потому что они разговаривали о таких вещах, о которых даже думать было бы неприлично. Если я правильно их поняла.
Но то, что поняла правильно, тут же подтвердила леди Ундиса.
- Ваш отец умеет утомить женщину, - почти промурлыкала она, ничуть не обидевшись. – И доставить ей удовольствие тоже. Желаю вам встретить мужчину, хотя бы вполовину похожего на милорда Тевиша. Я буду молить небеса, чтобы они послали вам достойного мужа, леди Брюна, и дюжину детишек, - она засмеялась и исчезла в коридоре.
Языкастая Брюна как будто онемела после таких слов. Я увидела, что кровь отлила от ее лица, а глаза заблестели, как от непролитых слез. Но едва дверь закрылась, дочь дракона пришла в себя.
- Ведьма! – она снова пнула вазу, и набросилась на меня. – Ну, чего стоишь? Не слышала? Меня ждет бабушка. А ты не смей заходить в мою комнату, пока меня нет. Вон!
- Да, миледи Брюна, - сказала я и вышла.
Дочь дракона промчалась мимо, толкнув меня плечом. Я проводила ее взглядом и задумалась – куда мне пойти сейчас. До ужина было еще достаточно времени, и места в моей новой тюрьме мне еще никто не определил. Стоя под дверями комнаты Брюны, я не сразу заметила, что нахожусь в коридоре не одна. Сначала я услышала смешок, а потом шепот. И обернувшись увидела в полутьме, у каменной стены, леди Ундису. Она опиралась на руку мужчины и посмеивалась, глядя на меня. А мужчина был вовсе не дракон. Незнакомый, очень красивый, с черными кудрями до плеч. Пожалуй, его немного портили слишком пухлые губы – это придавало красавчику развращенный вид.
- Она же совсем ребенок, - сказал мужчина с ласковой улыбкой.
- Да, едва ли старше дочери милорда Тевиша, - согласилась леди Ундиса. – Сколько тебе лет, девушка?
- Двадцать три, - ответила я правду.
- Сколько?! – красавчик посмотрел на меня с веселым изумлением.
- Ты выглядишь гораздо моложе, - произнесла Ундиса, но посмотрела на меня вовсе не весело – а оценивающе, задумчиво. Словно гадала – что так приглянулось во мне дракону, что он притащил меня в свое логово.
- Это от постной пищи, - сказала я. – Мне пришлось долго жить в монастыре.
- Здесь тебя будут хорошо кормить, - заметила Ундиса. – Если будешь себя хорошо вести.
Я промолчала, но леди Ундиса и не ждала ответа.
- Чтобы ты знала, - сказала она все тем же тоном – ласковым, тягучим, как будто не слова слетали с ее языка, а мед лился с ложки, - я – конкубина милорда Тевиша уже семь лет. И еще я заправляю всеми женскими делами в замке, мне подчиняются все слуги из прачечной, на кухне, в швейной мастерской и горничные. Милорд очень ценит меня…
- И любит, - вставил мужчина.
- Я не хвалюсь его любовью, - мягко поправила она его. – Я храню ее в сердце. Так вот, девушка… как тебя зовут?
- Мелхола, - представилась я уже в четвертый раз.
- Отвечай: «Мелхола, миледи Ундиса», - попеняла она мне. – Ты поняла?
- Да, миледи Ундиса, - тут же кивнула я.
- Ты должна слушаться меня и уважать, - продолжала конкубина, - потому что я – настоящая хозяйка Намюра.
3. Ужин в тихом семейном кругу
Появление третьей хозяйки замка показалось мне смешным, но я сдержала улыбку.
- Поняла вас, миледи, - сказала я очень серьезно. – Куда прикажете мне пойти? Леди Фредегонда сказала, что распорядится насчет комнаты…
- Комната готова, - милостиво кивнула мне леди Ундиса. – Вот она, рядом с комнатой Брюны. Располагайся.
- Благодарю, вы очень любезны. Разрешите? – я вопросительно посмотрела на мужчину, и он посторонился, пропуская меня до дверей моего нового жилища.
- Сестра меня не представила, - сказал мужчина, улыбаясь. – Я – сэр Лестраль, но вы можете называть меня просто Ульпин.
- Мой брат – управляющий у милорда, - подсказала леди Ундиса.
Вернее, не подсказала, а намекнула, что они с братом тут всем заправляют. Я присела в маленьком книксене, показывая, что поняла, и леди с братом милостиво удалились, оглядываясь на меня и перешептываясь.
Когда они исчезли из виду, я зашла в комнату.
Назвать ее новой тюрьмой было перебором – комната была обставлена не хуже спальни Брюны. Золотистый ситец на стенах, покрывало из тончайшей коричневой шерсти на кровати, белоснежные наволочки на подушках, с вышитыми на четыре угла цветами. Толстый ковер на полу – можно ходить и босиком. Не так роскошно, и не в таких нежных тонах, как комната дочери дракона, но всё чисто, удобно, и на столике у зеркала – букетик бессмертников. Я никогда не любила эти цветы, но сейчас они показались мне восхитительными. Я коснулась их жестких лепестков и невольно улыбнулась. Как моя новая тюрьма разнилась с комнатой в башне лорда Уилмора… И как странно, что драгоценную провидицу не посадили на цепь, а то и в клетку…
В двери постучали, и я от непривычки вздрогнула, а потом вспомнила – дракон сказал, что я буду подругой его дочери. Значит, почти приравнял к ней по статусу. И конечно же, в комнату подруги дочери милорда обязаны стучать, а не отворять дверь пинком. Хотя, я еще не знаю, как будет заходить ко мне мой новый хозяин.
Конечно же, я надеялась, что такой важной даме, как леди Фредегонда недосуг будет писать настоятельнице в маленький монастырь в захолустном Лейеше. Но леди Фредегонда прищурилась совсем по-змеиному:
- И кто там настоятельница?
- Матушка Моник, - ответила я быстро, молясь, чтобы небеса даровали матери Моник долгих лет жизни.
Похоже, здоровье настоятельницы и в самом деле было отменным, потому что леди Фредегонда поджала губы.
- Хорошо, я напишу ей обязательно, - сказала она. – Можешь одеться, - она указала на лавку, где лежали простое серое платье с темно-красным пояском, нижняя шелковая рубашка, белье, чулки и простые кожаные туфли – немного стоптанные, но с крепкими каблучками-стаканчиками.
- Благодарю, - сказала я тихо. – Могу я попросить вас оставить меня одну?
Последовало новое фырканье, и леди резко повернулась ко мне спиной.
Путаясь в вязках и шнуровках, я постаралась одеться так скоро, как только смогла. Последними я натянула чулки и примерила туфли – они были мне чуть велики, но это не страшно. С ног не свалятся – и ладно.
- Я все, леди Фредегонда, - произнесла я, и старуха обернулась.
- Тебя надо причесать. Идем, поручу это горничной Брюны.
Похоже, теперь мне предстояло более тесное знакомство с дочерью дракона, и я мысленно пожелала себе терпения и стойкости.
Женские комнаты располагались на третьем этаже, и леди Фредегонда толкнула одну из дверей. Я осторожно переступила порог и оказалась в очаровательной комнате – очень светлой, стены которой были обиты розовым шелком, а балдахин над кроватью и обивка мебели были из пунцового бархата. Букеты поздних роз стояли на столике, где валялась забытая лютня, и на полу возле туалетного столика. Я успела заметить тончайшие красные чулки на подлокотнике кресла, флаконы из разноцветного стекла с ароматическими маслами, шкатулку, крышка которой закрывалась неплотно, потому что оттуда, как змеиный язычок, свесилась нитка с гранатовыми бусинами…
К моему огромному облегчению, леди Брюны в комнате не было, а молодая женщина, сидевшая с вышиванием на скамеечке у входа, вскочила при нашем появлении.
- Это – Шенга, горничная моей внучки, - объявила леди Фредегонда. – Шенга, причеши эту… м-м… леди. И заплети ей волосы. Некрасиво, когда девица ходит лохматой.
- Слушаюсь, - горничная сделала маленький книксен, старательно опуская глаза.
- Тебя только причешут, - сделала мне внушение хозяйка Намюра. – Не вздумай утруждать Шенгу. Одеваться будешь сама. И стелить себе постель тоже.
Я сделала такой же маленький книксен, как служанка, и леди Фредегонда, похоже, осталась довольна.
- Пойду распоряжусь, чтобы тебе приготовили комнату, - сказала она, милостиво кивнув. – Ужин в восемь вечера. Часы стоят в зале, на первом этаже… Ты ведь знаешь, что это такое?
Вопрос был явно ко мне, и я не смогла удержаться, чтобы не съязвить:
- Да, миледи, я знаю, что такое – первый этаж.
- Я о часах, - фыркнула леди Фредегонда, но взгляд стал холодным и пронзительным.
- И что такое «часы» тоже знаю, - ответила я, поглядев ей в лицо.
Одно мгновение – и я увидела не комнату в теплых розовых тонах, и не чопорную старуху в черном, а молоденькую белокурую девушку, которую нес на плече мужчина – высокий, широкоплечий, с гривой иссиня-черных волос. Я видела, что хорошенькое лицо девушки болезненно кривилось – ей было неудобно ехать на плече, но она только кусала губы и сжимала кулаки, а по щекам текли слезы – крупные, светлые. Такие же светлые, как ее глаза…
Я замерла, потому что книга услужливо подсказала, что я увидела. Добыча дракона. Отец милорда Тевиша тащит в свое логово пленницу – Фредегонду Ксантенскую. Я не знала, где находится город Ксантен, но почему-то мне думалось о большом городе. Большом, шумном, богатом…
- Нахалка, - сказала леди Фредегонда и вышла из комнаты, а я пришла в себя только когда Шенга коснулась моей руки.
- Присядьте, леди, я вас причешу, - сказала горничная, и я покорно села на скамеечку, на которой только что сидела она.
Когда гребень заскользил по моим мокрым волосам, я спросила, как можно небрежнее:
- Леди Фредегонда родом из Ксантена?
- Да, - ответила служанка, - но она не любит об этом вспоминать.
- Почему?
- Отец отказался от нее, - Шенга причесывала меня мягко, не дергая за волосы, осторожно разбирая перепутанные пряди.
- Отказался? Потому что она стала женой дракона?
- Не женой, конкубиной, - служанка понизила голос. – И когда это драконы спрашивали согласия девиц?
Всё верно. Именно это я видела. Драконы не просят о любви, драконы берут ту, которую хотят – это всем известно. Но леди Фредегонда… Если отец герцога и в самом деле взял ее силой, как она может сейчас гордиться тем, что ее сын – дракон? Я бы возненавидела такого сына. А что если и сын такой же, как отец? По спине пробежал холодок, когда я вспомнила взгляд Тевиша Мастини. Но я тут же отбросила страхи. Нет, никто в здравом уме не откажется испортить провидицу. Проверено – десятки раз проверено! Даже лорд Уилмор, у которого глаза загорались всякий раз, когда он видел меня голую и на привязи, не посмел меня неволить. А герцог…
Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену.
В комнату влетела Брюна – такая же красная, как ее платье.
- Эта сучка визжит, словно ее режут! – крикнула она и пнула вазу с цветами, стоявшую на полу. Ваза была медная, и опрокинулась, выплеснув воду на ковер, а нежные розы теряли лепестки, но Брюна безжалостно прошлась по ним и рухнула в кресло, вытянув ноги.
Только тут она заметила меня, и глаза ее сузились.
- Ты уже здесь, - проворчала она, выпятив нижнюю губу. – Кто тебе позволил приказывать моей горничной? Шенга, немедленно оставь ее. Пусть причесывается сама.
- Но это велела леди Фредегонда… - пискнула служанка.
- Все хорошо, - я забрала у нее гребень. – Я прекрасно справлюсь.
Шенга благодарно взглянула на меня и подхватила свое рукоделие.
- Принеси мне фиников, - велела Брюна, и горничная исчезла за порогом быстрее, чем я успела провести гребнем по прядям. – А ты… - дочь дракона поманила меня пальцем. – Подойди.
Чуть помедлив, я встала со скамейки и подошла, стараясь держаться на расстоянии двух шагов. Я уже знала, что это и достаточно близко, и достаточно безопасно. Если вдруг девице захочется пнуть меня так же, как вазу.
- Это мой гребень, - сказала Брюна. – Не смей его брать.
- Хорошо, - я тут же положила гребень на туалетный столик.
- Как тебя?.. – Брюна покрутила рукой в воздухе, живо напомнив свою бабушку.
- Мелхола, - подсказала я.
- Дурацкое имя! – фыркнула она и тут же спохватилась, строго сведя к переносью брови: - Эй! Когда спрашиваю, отвечай мне – миледи Брюна. Поняла?
- Да, миледи Брюна, - ответила я, стараясь говорить спокойно.
- В этом замке, - она для верности показала на пол и потолок, - все слушаются только меня. Потому что отец по-настоящему любит только меня. Бабуля уже выжила из ума, а эту гадину Ундису он скоро выгонит. И остаюсь только я – его единственная и любимая дочь. Я – хозяйка Намюра. Тебе ясно?
- Да, миледи Брюна.
- Уже лучше, - она сцепила руки на животе и откинулась на спинку кресла. – Отец сказал, ты - дочка его товарища. Кто твой отец?
Мысли мои заметались, как перепуганные птички-крапивники. Что мне ответить? Надо ли сказать правду? А если герцог будет недоволен?
- Мой отец – лорд из Лейеша, - ответила я, чтобы долгим молчанием не вызвать недовольство Брюны. – Но я почти ничего не знаю о нем. Я воспитывалась в монастыре, а отец давно умер.
- В монастыре?! – черные, будто нарисованные угольком, брови Брюны изумленно приподнялись, а потом она расхохоталась. – Тогда понятно, почему ты кланяешься так неуклюже. В монастыре ведь учат только молиться. Ты умеешь танцевать?
- Нет, - призналась я.
- Петь?
- Нет.
- А музицировать? Играешь на лютне? На флейте? А может, на вьели?..
Это было унизительно – отвечать все время: нет, нет, нет…
- Да что же ты тогда умеешь? – презрительно смерила меня взглядом Брюна.
- Меня научили читать, писать, вести счета и я немного знаю о травах – какими лечить кашель, какими успокаивать сердце…
- То есть ничему, - перебила меня дочь дракона. – Все с тобой ясно. Неуч, неумеха, и никогда не была при королевском дворе.
- Нет, не была.
- А отец скоро повезет меня туда, - сказала она равнодушно, но я-то видела, как она мечтала туда попасть. – Осенью. Когда соберут урожай. Мы поедем в столицу, и дядя Рихард устроит в мою честь большой праздник. Мне уже сшили дюжину платьев, и сошьют еще дюжину. А когда я приеду в столицу, отец заплатит королевскому портному, и он сошьет мне такое платье, что королева ахнет.
- Ничуть не сомневаюсь, - пробормотала я.
- А тебе идет мое платье, - она хищно улыбнулась. – Я носила его в прошлом году. И эти туфли хотела выбросить.
- Вы очень добры, что подарили их мне, - сказала я сдержанно. – Признаться, когда ваш отец забрал меня с собой, у меня не было даже вилланского платья, в котором я сюда приехала.
Брюна мгновенно подобралась и впилась в меня взглядом. Ее глаза так и буравили меня – черные, горящие обидой, ненавистью.
- Если вздумаешь заглядываться на моего отца… - начала она с угрозой.
Дверь опять открылась без стука – на этот раз медленно, почти бесшумно.
Брюна посмотрела и скорчила гримаску, и я тоже посмотрела в ту сторону. На пороге стояла леди Ундиса – уже в новом платье, темно-зеленом, с витым красным пояском. Она улыблась, показывая ямочки на округлых румяных щеках.
- Леди Фредегонда зовет вас, леди Брюна, - сказала она сладко. – Приехал портной, надо примерить новые платья.
- Уже иду, - Брюна рывком вскочила из кресла. – С чего это бабуля отправила тебя? Пожалела гонять служанок?
- Просто я шла в северное крыло, - сказала леди Ундиса. – Ваш отец пожелал, чтобы я пришла к нему снова… после того, как он примет ванну и поест. Мы так хорошо провели время, что он пожелал все повторить.
- Да неужели? – насмешливо бросила Брюна, хотя ее так и перекосило от злости. – А я подумала, что он тебя порол – ты так визжала…
Я невольно покраснела, потому что они разговаривали о таких вещах, о которых даже думать было бы неприлично. Если я правильно их поняла.
Но то, что поняла правильно, тут же подтвердила леди Ундиса.
- Ваш отец умеет утомить женщину, - почти промурлыкала она, ничуть не обидевшись. – И доставить ей удовольствие тоже. Желаю вам встретить мужчину, хотя бы вполовину похожего на милорда Тевиша. Я буду молить небеса, чтобы они послали вам достойного мужа, леди Брюна, и дюжину детишек, - она засмеялась и исчезла в коридоре.
Языкастая Брюна как будто онемела после таких слов. Я увидела, что кровь отлила от ее лица, а глаза заблестели, как от непролитых слез. Но едва дверь закрылась, дочь дракона пришла в себя.
- Ведьма! – она снова пнула вазу, и набросилась на меня. – Ну, чего стоишь? Не слышала? Меня ждет бабушка. А ты не смей заходить в мою комнату, пока меня нет. Вон!
- Да, миледи Брюна, - сказала я и вышла.
Дочь дракона промчалась мимо, толкнув меня плечом. Я проводила ее взглядом и задумалась – куда мне пойти сейчас. До ужина было еще достаточно времени, и места в моей новой тюрьме мне еще никто не определил. Стоя под дверями комнаты Брюны, я не сразу заметила, что нахожусь в коридоре не одна. Сначала я услышала смешок, а потом шепот. И обернувшись увидела в полутьме, у каменной стены, леди Ундису. Она опиралась на руку мужчины и посмеивалась, глядя на меня. А мужчина был вовсе не дракон. Незнакомый, очень красивый, с черными кудрями до плеч. Пожалуй, его немного портили слишком пухлые губы – это придавало красавчику развращенный вид.
- Она же совсем ребенок, - сказал мужчина с ласковой улыбкой.
- Да, едва ли старше дочери милорда Тевиша, - согласилась леди Ундиса. – Сколько тебе лет, девушка?
- Двадцать три, - ответила я правду.
- Сколько?! – красавчик посмотрел на меня с веселым изумлением.
- Ты выглядишь гораздо моложе, - произнесла Ундиса, но посмотрела на меня вовсе не весело – а оценивающе, задумчиво. Словно гадала – что так приглянулось во мне дракону, что он притащил меня в свое логово.
- Это от постной пищи, - сказала я. – Мне пришлось долго жить в монастыре.
- Здесь тебя будут хорошо кормить, - заметила Ундиса. – Если будешь себя хорошо вести.
Я промолчала, но леди Ундиса и не ждала ответа.
- Чтобы ты знала, - сказала она все тем же тоном – ласковым, тягучим, как будто не слова слетали с ее языка, а мед лился с ложки, - я – конкубина милорда Тевиша уже семь лет. И еще я заправляю всеми женскими делами в замке, мне подчиняются все слуги из прачечной, на кухне, в швейной мастерской и горничные. Милорд очень ценит меня…
- И любит, - вставил мужчина.
- Я не хвалюсь его любовью, - мягко поправила она его. – Я храню ее в сердце. Так вот, девушка… как тебя зовут?
- Мелхола, - представилась я уже в четвертый раз.
- Отвечай: «Мелхола, миледи Ундиса», - попеняла она мне. – Ты поняла?
- Да, миледи Ундиса, - тут же кивнула я.
- Ты должна слушаться меня и уважать, - продолжала конкубина, - потому что я – настоящая хозяйка Намюра.
3. Ужин в тихом семейном кругу
Появление третьей хозяйки замка показалось мне смешным, но я сдержала улыбку.
- Поняла вас, миледи, - сказала я очень серьезно. – Куда прикажете мне пойти? Леди Фредегонда сказала, что распорядится насчет комнаты…
- Комната готова, - милостиво кивнула мне леди Ундиса. – Вот она, рядом с комнатой Брюны. Располагайся.
- Благодарю, вы очень любезны. Разрешите? – я вопросительно посмотрела на мужчину, и он посторонился, пропуская меня до дверей моего нового жилища.
- Сестра меня не представила, - сказал мужчина, улыбаясь. – Я – сэр Лестраль, но вы можете называть меня просто Ульпин.
- Мой брат – управляющий у милорда, - подсказала леди Ундиса.
Вернее, не подсказала, а намекнула, что они с братом тут всем заправляют. Я присела в маленьком книксене, показывая, что поняла, и леди с братом милостиво удалились, оглядываясь на меня и перешептываясь.
Когда они исчезли из виду, я зашла в комнату.
Назвать ее новой тюрьмой было перебором – комната была обставлена не хуже спальни Брюны. Золотистый ситец на стенах, покрывало из тончайшей коричневой шерсти на кровати, белоснежные наволочки на подушках, с вышитыми на четыре угла цветами. Толстый ковер на полу – можно ходить и босиком. Не так роскошно, и не в таких нежных тонах, как комната дочери дракона, но всё чисто, удобно, и на столике у зеркала – букетик бессмертников. Я никогда не любила эти цветы, но сейчас они показались мне восхитительными. Я коснулась их жестких лепестков и невольно улыбнулась. Как моя новая тюрьма разнилась с комнатой в башне лорда Уилмора… И как странно, что драгоценную провидицу не посадили на цепь, а то и в клетку…
В двери постучали, и я от непривычки вздрогнула, а потом вспомнила – дракон сказал, что я буду подругой его дочери. Значит, почти приравнял к ней по статусу. И конечно же, в комнату подруги дочери милорда обязаны стучать, а не отворять дверь пинком. Хотя, я еще не знаю, как будет заходить ко мне мой новый хозяин.
