Порыв ветра сыпанул в окно зарядом ливневого дождя. Заворчало, загрохотало, пока ещё в отдалении, не слишком страшно.
- Гроза у вас там, что ли?- спросила мама.
- Да, - ответила я. – Погода дрянь. Шторм пришёл… по прогнозу – в ближайшие три дня сырость, лужи, и ну вот. Гроза.
Мы говорили ещё полчаса, может, дольше. Обо всём на свете. Какие цветы мама высадила у себя под окном и как её завёл себе наглый полосатый котёнок, влез однажды ночью в в форточку и всё, не выгнать теперь. Какие оценки я получила на летней сессии. Как мы встретимся через две недели, все трое, мама, я и Олег.
Раскат грома заставил дом вздрогнуть: вибрация прошла от фундамента до крыши. Разговор пришлось прервать…
Я подошла к окну, встала в угол наискосок, с тем, чтобы, если вдруг лопнет стекло, не получить осколки в лицо.
Ливень шёл стеной, за которой не видно было сада, и гараж размывался в слабое тёмное пятно. Летний северный вечер превратился мрак преисподней. Бах! Молния разорвала небо на две половины, оставила след на сетчатке, - я, хоть и зажмурилась почти сразу же, долго ещё видела перед глазами тёмную ветвистую реку. И ещё одна молния. И ещё!
Гремело уже непрерывно, хотя ливень сначала утих, а потом и вовсе пропал. Страшные молнии били друг в друга, рождая под облаками пылающий шар. И шар этот падал вниз.
В мой двор.
Шар с грохотом распался на две части. Нет, на три! Нет, на четыре… уже на пять! Я обалдело моргала: над моим двором разыгрывалась драма настоящего, без дураков, воздушного боя. Шаровые молнии решили поиграть во Вторую Мировую? Похоже, что да.
Один из них внезапно пронёсся за гараж и там встало ослепительное зарево. Грохот был – заложило уши, и ещё долго потом стоял в голове оглушительный звон. Четыре шара рванули вверх и пропали в облаках. И облака начали расходиться…
Светлело на глазах. В конце июня у нас стоят северные белые ночи, солнце закатывается под горизонт не раньше одиннадцати вечера, и то лишь затем, чтобы подсвечивать алой зарёй до раннего восхода. Ну а сейчас едва ли исполнилось девять. И на мрачных глыбах чёрных туч на юго-востоке вставала яркая двойная радуга.
Я дёрнула с крючка в прихожей куртку, сунула ноги в летние прорезиненные сапоги и пошла смотреть, не загорелось ли за гаражами, не звать ли пожарных.
В воздухе стоял крепкий запах озона, с листьев всё ещё капало, и порыв ветра вылил мне за шиворот отменное ведро холодной воды. Ругаясь сквозь зубы на этакую пакость, я прошлёпала по мокрой дорожке на задний двор, через гараж вышла на улицу…
Мой дом – последний в ряду на нашей улице. За ним – пустырь, за пустырём деревья, за деревьями – Северо-Западная ТЭЦ. И на пустыре я увидела свалившийся с неба шар…
Он уже не пылал и не щетинился молниями. Лежал, зарывшись на треть, по поверхности пробегали редкие искры. Вот это поворот, подумалось мне. НЛО в моём дворе!
Почему я не засняла объект на смартфон? Сама не знаю. Могла бы ведь. Легко. И – по всем соцсетям: смотрите, завидуйте, ай да я. Сколько я после этого прожила бы… Может, день. Но будто толкнуло что-то забыть о гаджете в руке и не включать камеру.
Я осторожно подошла, в любой момент готовая отпрыгнуть и сбежать. Кто его знает, какие там повреждения. А вдруг рванёт? Впрочем, если рванёт, то мало не покажется, там же наверняка какой-нибудь ядерный реактор в качестве источника энергии. Привет, Хиросима.
Вот когда стало по-настоящему страшно. Стоило только подумать о том, что вместо нашего посёлка возникнет громадная радиоактивная яма…
Но шар не взорвался при падении, так, может быть, не взорвётся вообще. Я осторожно пошла к нему. Может, там кто-нибудь выжил? Может, помощь нужна? А кто они вообще все такие? А вдруг преступники?!
В голове закружились сюжеты всех фантастических книг, прочитанных до сегодняшнего вечера. Никакого ответа на ситуацию в том водовороте не было. Такие книги пишут, чтобы развлечь читателя, а мне не до развлечений сейчас.
Если включить логику, полиция бы обязательно спустилась и проверила подбитый корабль на предмет ценных для допроса пленников. Заодно память подчистила бы досужим местным, вроде меня. А так как вокруг нет никого, значит, сбили мой шар, скорее всего, преступники. Сбили и смылись. Я вспомнила, как они поспешно растаяли в облаках… Да, похоже на суматошное бегство. Чтоб не застукали на месте преступления.
Я пошла вдоль шара, не приближаясь к нему. На гладкой поверхности не разглядеть было ни люки, ни иллюминатора, - смешно, какие иллюминаторы в инопланетных кораблях! Но как-то же можно было попасть внутрь? Или выйти наружу?
Да. Наружу можно было выходить, правда, непонятно как, но это и неважно. На взрытой при падении земле лежало тело. На первый взгляд – человеческое. Руки-ноги-голова, никаких тебе жвал и щупалец. Ростом разве что под два метра, но не критично. Дяди-Стёпы и у нас вполне себе встречаются. В сплошном сером комбинезоне или скафандре или чёрт его знает, в чём. Я склонилась над телом, пытаясь понять, жив ещё этот товарищ по разуму или уже нет.
И угодила в жестокий удушающий захват!
Тут бы мне и конец, но пилот шара всё же был ранен и потерял сознание прежде, чем смог меня додушить. Какое-то время я со всхлипами втягивала в себя воздух, свежий и внезапно вкусный до одурения. А потом снова пошёл дождь.
Я посмотрела на небо. Небо ничем не обрадовало: чёрные тучи снова бежали наперегонки. Сейчас ка-ак ливанёт…
Шар исчез. Внезапно. Как будто выключили голограмму. Я таращилась на то место, где только что лежал сбитый инопланетный аппарат: там ничего не было! Ничего, только оплывающая под дождём обширная воронка, не сказать, чтобы глубокая. Мне по колено примерно.
Что это могло быть, даже гадать не хочу, вплоть до тихой аннигиляции. Было и пропало. Дезинтегрировалось. Или как там правильно это называется. Лежал звездолёт перед глазами, и не стало его. Испарился.
А вот гуманоид остался.
- Эй, - сказала я, обращаясь к телу. – Ты живой? Душить больше не будешь?
Нет, а что ещё спрашивать, когда шея зверски болит до сих пор? Синяки останутся. Хорошо, что голос не пропал. И вроде ничего не сломано. Было б сломано, уже бы знала!
Гуманоид приподнялся на локте, и я увидела в его руке здоровенный боевой нож. Вот когда облило страхом с головы до ног.
- Вот не надо, пожалуйста! - сказала я, отступая и поднимая ладони. – Не надо! Убери эту штуку! Уймись!
Мгновение инопланетный тип смотрел мне в глаза, потом слегка опустил руку с ножом. Прогресс? Или я сейчас получу весь этот милый металл прямо в глаз? Шутки закончились, это я понимала прекрасно.
- Cu vi parolas Esperanton?
- Чего-о?!
Сказать, что я обалдела, значит, ничего не сказать. У нас как-то в школе учительница по литературе провела урок, посвящённый конлангам, то есть, искусственным языкам. Степанида Васильевна - прекрасный человек и отличный учитель, её уроки литературы и русского помнят даже те, кто давным-давно забыл школу как страшный сон. На каком другом занятии можно было повтыкать тихонько в смартфон, и учителю было без разницы, лишь бы не шумели в классе. Но у Степаниды Васильевны забывали о чатиках и игрушках с первых же минут. Интересно, увлекательно, просто здорово – каждый урок, как открытие…
И вот она рассказывала о том, как создавались искусственные языки – для «Властелина колец», например. Или для «Аватара» язык на-ви. Конечно, же рассказала и об эсперанто. Зачотная попытка объединить Человечество через общий язык, она провалилась, но как бы сказать, не до конца. Эсперантоговорящих что-то около двух миллионов сейчас на планете. Я, помню, из любопытства повтыкала на сайт Lernu, где можно было выучить этот язык. Даже переписывалась с кем-то из таких же новичков, как и я.
А потом подошёл одиннадцатый класс с подготовкой к ЕГЭ. В сутках ведь не семьдесят два часа. Да и для практической пользы всё же лучше учить английский.
И вот у меня инопланетное существо спрашивает, говорю ли я на эсперанто. Приплыли.
Я даже ущипнула себя, зло, с подвывертом, чтобы проснуться. Проснуться не вышло, пришлось судорожно напрячь мозги и выдать, надеюсь, без диких ошибок:
- Mi parolas, sed mi ne parolas bone.
Дождь усилился, и над нами прокатился раскат грома. Я подняла голову к небу, как раз вовремя, чтобы поймать увитые молниями шары света, пока ещё далёкие, но направление угадывалось.
Они неслись вниз.
К нам.
- Шолва! – выругался мой новый знакомец, поднимаясь на одно колено. – Malpuraj bestoj!
Ран видно не было, но, может, у него голова пострадала. Контузия там или что.
- Пошли! – я протянула руку, решение пришло мгновенно. – Пойдём же! Быстрее!
Напрягла память и выдала на эсперанто:
- Venu kun mi! Rapide!
На память я никогда не жаловалась. Зверская она у меня. Помнит всё, особенно то, что лучше бы забыть, как страшный сон. Все мои косяки детские, всё, за что свербит в затылке от стыда до сих пор, стоит только подумать в том направлении … и все диктанты, с пометками об ошибках, контрольные, географические карты, номера телефонов… урль-адреса в поисковых полях браузеров… И эсперанто в том куцем объёме, какой я восприняла пять лет назад на ознакомительных страницах интернет-сайта, тоже никуда не делся.
Мой новый знакомец передвигался с трудом. Ну, точно, контузия у него. А у меня будет сорванная спина. Всё-таки брат по разуму выше и тяжелее меня раза так в полтора. Я увлекаюсь горным туризмом с детства, то есть, не феечка прозрачная, но есть же предел! Впрочем, до гаража мы добрались прежде, чем снаружи всё снова залило грозовым светом. Я не понимала ничего, кроме одного - спасаться надо. Подпол показался идеальным решением и, забегая вперёд, скажу: сработало.
А тогда я сидела в обнимку с гуманоидом и тряслась, как мышиный хвостик. Вот возьмут и аннигилируют вместе с гаражом… вот прямо сейчас…
Грохот стих. Наступившая тишина оказалась настолько плотной и полной, что душа её попросту не вынесла.
- Пойду, гляну, что там, - сообщила я.
В погребе темно было, как в заднице у негра, и фонарик я зажечь побоялась. Просто я тут всё наощупь знала, с самого детства. Где какие полки – с соленьями, вареньями, из прошлой жизни ещё, я-то сама, как мама уехала, перестала закручивать. Тут залежей – на десять лет вперёд, а урожай… ну, без должного ухода урожай стал скудным. Не огородник я. Я вообще в универе учусь на химфаке. И жаль постепенно приходящий в запустение сад, да что сделаешь.
Я осторожно полезла вверх по лестнице. Аккуратно сдвинула крышку головой, а сердце трепыхалось, что заячий хвост или вот хоть лист на осине… Никого. Мечутся по потолку тени от наружного фонаря, болтает его ветром. Но тут хотя бы глазу есть за что зацепиться, полной темноты нет. Я выбралась из погреба, прикрыла его. Так, на всякий случай. Мой новый знакомец всё понял правильно, даже дышать забыл как. Это хорошо…
Чпок-квак – пришла СМС. Блин, ну нашли время… наверняка, сотовая связь напоминает, что на счету денег мало, оплатите сейчас… Я нервно включила смартфон, не люблю неотвеченные и не просмотренные сообщения и вызовы. Вдруг там что-то важное, а я пропущу.
Важное! Твою мать!!
С моего счёта списали деньги!
Триста двадцать тысяч, в ноль! Половину подарил мне папа, часть перевела мама, на остальное я фигачила весь год, урывая время между занятиями! Я так хотела слетать в Башиль с Олегом! Я этой поездкой год жила! И какая-то тварь, какая-то сука увела мои деньги!! Да как это так?! Да что такое!
Я треснула от злости вдоль, поперёк и крест накрест, попыталась отменить операцию в сберонлайне, ничего не вышло, взялась яростно звонить в банк, нарвалась там на голосового помощника… о, господи! Ещё и связь пропадала! И вот это бесконечное: на данный момент линия занята, ждите, ваш звонок очень важен для нас.
Твою мать! Твою мать! Твою мать!
В какой-то момент мне захотелось засадить смартфоном в стену от огромного избытка чувств. Я даже занесла руку…
Меня ослепило светом. Отбросило к стене, вжало в холодный крашеный кирпич.
Двое. Их было двое. Один – шкаф под два метра ростом. Второй рядом с ним казался хрупким ребёнком в дурацком тёмном плащике до колен, но был он кем угодно, только не ребёнком. Именно от него у меня резко заболела голова, как при мигрени перед критическими днями, только раз в сто сильнее.
Проклятый банк! Проклятые мошенники, укравшие мои сбережения! Как я поеду в Башиль? На что я куплю новую куртку и снаряжение? А билеты?! А бронь в гостинице?
Я ни о чём не могла больше думать, мысли замкнуло накоротко. Обида и ярость разрывали меня на множество мелких кусочков.
Свет погас. Страшные визитёры исчезли. Я сползла по стеночке – подогнулись коленки. Руки задрожали, сердце сорвалось в бешеный галоп. Как же мне было плохо! Как плохо! Как будто мозги вывернули наизнанку и щедро сдобрили жгучим перцем. Меня скрутило в жестоких спазмах; как хорошо, что я не успела поужинать! Не знаю, сколько времени это длилось. По ощущениям – вечность.
Очнулась от того, что кто-то бережно вёл чем-то приятно влажным по моему лицу. Стало легче, а потом ещё легче. Я открыла глаза. Лучше бы не открывала…
Увидела того, кого спасла. Как-то он, несмотря на контузию, вылез из подпола. Нашёл тряпку, которой я автомобильные стёкла протираю. Намочил – в дождевой воде, за воротами бочка, куда по откосу как раз с крыши льётся. Я чувствовала вкус - именно что дождевая вода. У бутилированной совсем другой запах, точнее, никакой. А эта влага пахла озоном, влажной листвой, немного пластмассой, из которой как раз и была сделала бочка…
Враги ушли. Гроза ушла вместе с ними. Сквозь оконце лился жемчужный свет северного вечера.
- Они ушли? – спросила я.
Вспомнила про эсперанто, но ничего на ум не пришло, все слова словно рассыпались и раскатились по щелям и углам. Тогда я посмотрела на смартфон в руке… точно! Нашла в яндексе эсперанто-переводчик. И контакт пошёл.
- Кто это? Кто преследовал тебя?
- Преступники.
- А ты кто?
- Хронопатруль.
И корочку своей почтенной службы показала. Голографическая сияющая фигня: метеоритный поток в круге с надписью: «служить и защищать». Да, вдобавок, это оказалась она. Женщина с зубодробительным именем, из которого я запомнила только первый слог: Кев.
- Пошли в дом, Кев, - сказала я. – Кофе выпьем. А-а-а, моя голова…
Голову словно взорвало изнутри адовой болью. Я выронила смартфон, он не разбился по странной случайности. Обхватила виски ладонями, и мир для меня умер на мгновение. Мигрень, только в сто раз хуже. Кушать хочется, работать лень.
- С тебя сняли дамп памяти, - зло сказала Кев. – Ублюдки.
Ну, может, не ублюдками она их назвала, а как-то ещё. Мне было без разницы.
- Дамп памяти, - простонала я. – Это ещё что такое…
- Разновидность ментального скана.
Что?! Эта глазастая мелочь в плащике влезла мне в мозги, считала мою память? Телепатически?! О господи!
- А почему они тебя из погреба не выколупали?! Если они считали мою память?
- Что с тобой случилось, когда ты поднялась наверх? Ты так кричала!
- А-а-а-а! – в сознание вломилась та мерзкая смска. – У меня деньги украли! С моего счёта списали деньги! А-а-а-а!
Я лихорадочно полезла в сберонлайн – нет, мне не приснилось, и нет, не ошибка. Ноль на моём счету. Ноль целых, девяносто семь копеек.
- Гроза у вас там, что ли?- спросила мама.
- Да, - ответила я. – Погода дрянь. Шторм пришёл… по прогнозу – в ближайшие три дня сырость, лужи, и ну вот. Гроза.
Мы говорили ещё полчаса, может, дольше. Обо всём на свете. Какие цветы мама высадила у себя под окном и как её завёл себе наглый полосатый котёнок, влез однажды ночью в в форточку и всё, не выгнать теперь. Какие оценки я получила на летней сессии. Как мы встретимся через две недели, все трое, мама, я и Олег.
Раскат грома заставил дом вздрогнуть: вибрация прошла от фундамента до крыши. Разговор пришлось прервать…
Я подошла к окну, встала в угол наискосок, с тем, чтобы, если вдруг лопнет стекло, не получить осколки в лицо.
Ливень шёл стеной, за которой не видно было сада, и гараж размывался в слабое тёмное пятно. Летний северный вечер превратился мрак преисподней. Бах! Молния разорвала небо на две половины, оставила след на сетчатке, - я, хоть и зажмурилась почти сразу же, долго ещё видела перед глазами тёмную ветвистую реку. И ещё одна молния. И ещё!
Гремело уже непрерывно, хотя ливень сначала утих, а потом и вовсе пропал. Страшные молнии били друг в друга, рождая под облаками пылающий шар. И шар этот падал вниз.
В мой двор.
Шар с грохотом распался на две части. Нет, на три! Нет, на четыре… уже на пять! Я обалдело моргала: над моим двором разыгрывалась драма настоящего, без дураков, воздушного боя. Шаровые молнии решили поиграть во Вторую Мировую? Похоже, что да.
Один из них внезапно пронёсся за гараж и там встало ослепительное зарево. Грохот был – заложило уши, и ещё долго потом стоял в голове оглушительный звон. Четыре шара рванули вверх и пропали в облаках. И облака начали расходиться…
Светлело на глазах. В конце июня у нас стоят северные белые ночи, солнце закатывается под горизонт не раньше одиннадцати вечера, и то лишь затем, чтобы подсвечивать алой зарёй до раннего восхода. Ну а сейчас едва ли исполнилось девять. И на мрачных глыбах чёрных туч на юго-востоке вставала яркая двойная радуга.
Я дёрнула с крючка в прихожей куртку, сунула ноги в летние прорезиненные сапоги и пошла смотреть, не загорелось ли за гаражами, не звать ли пожарных.
В воздухе стоял крепкий запах озона, с листьев всё ещё капало, и порыв ветра вылил мне за шиворот отменное ведро холодной воды. Ругаясь сквозь зубы на этакую пакость, я прошлёпала по мокрой дорожке на задний двор, через гараж вышла на улицу…
Мой дом – последний в ряду на нашей улице. За ним – пустырь, за пустырём деревья, за деревьями – Северо-Западная ТЭЦ. И на пустыре я увидела свалившийся с неба шар…
Он уже не пылал и не щетинился молниями. Лежал, зарывшись на треть, по поверхности пробегали редкие искры. Вот это поворот, подумалось мне. НЛО в моём дворе!
Почему я не засняла объект на смартфон? Сама не знаю. Могла бы ведь. Легко. И – по всем соцсетям: смотрите, завидуйте, ай да я. Сколько я после этого прожила бы… Может, день. Но будто толкнуло что-то забыть о гаджете в руке и не включать камеру.
Я осторожно подошла, в любой момент готовая отпрыгнуть и сбежать. Кто его знает, какие там повреждения. А вдруг рванёт? Впрочем, если рванёт, то мало не покажется, там же наверняка какой-нибудь ядерный реактор в качестве источника энергии. Привет, Хиросима.
Вот когда стало по-настоящему страшно. Стоило только подумать о том, что вместо нашего посёлка возникнет громадная радиоактивная яма…
Но шар не взорвался при падении, так, может быть, не взорвётся вообще. Я осторожно пошла к нему. Может, там кто-нибудь выжил? Может, помощь нужна? А кто они вообще все такие? А вдруг преступники?!
В голове закружились сюжеты всех фантастических книг, прочитанных до сегодняшнего вечера. Никакого ответа на ситуацию в том водовороте не было. Такие книги пишут, чтобы развлечь читателя, а мне не до развлечений сейчас.
Если включить логику, полиция бы обязательно спустилась и проверила подбитый корабль на предмет ценных для допроса пленников. Заодно память подчистила бы досужим местным, вроде меня. А так как вокруг нет никого, значит, сбили мой шар, скорее всего, преступники. Сбили и смылись. Я вспомнила, как они поспешно растаяли в облаках… Да, похоже на суматошное бегство. Чтоб не застукали на месте преступления.
Я пошла вдоль шара, не приближаясь к нему. На гладкой поверхности не разглядеть было ни люки, ни иллюминатора, - смешно, какие иллюминаторы в инопланетных кораблях! Но как-то же можно было попасть внутрь? Или выйти наружу?
Да. Наружу можно было выходить, правда, непонятно как, но это и неважно. На взрытой при падении земле лежало тело. На первый взгляд – человеческое. Руки-ноги-голова, никаких тебе жвал и щупалец. Ростом разве что под два метра, но не критично. Дяди-Стёпы и у нас вполне себе встречаются. В сплошном сером комбинезоне или скафандре или чёрт его знает, в чём. Я склонилась над телом, пытаясь понять, жив ещё этот товарищ по разуму или уже нет.
И угодила в жестокий удушающий захват!
Тут бы мне и конец, но пилот шара всё же был ранен и потерял сознание прежде, чем смог меня додушить. Какое-то время я со всхлипами втягивала в себя воздух, свежий и внезапно вкусный до одурения. А потом снова пошёл дождь.
Я посмотрела на небо. Небо ничем не обрадовало: чёрные тучи снова бежали наперегонки. Сейчас ка-ак ливанёт…
Шар исчез. Внезапно. Как будто выключили голограмму. Я таращилась на то место, где только что лежал сбитый инопланетный аппарат: там ничего не было! Ничего, только оплывающая под дождём обширная воронка, не сказать, чтобы глубокая. Мне по колено примерно.
Что это могло быть, даже гадать не хочу, вплоть до тихой аннигиляции. Было и пропало. Дезинтегрировалось. Или как там правильно это называется. Лежал звездолёт перед глазами, и не стало его. Испарился.
А вот гуманоид остался.
- Эй, - сказала я, обращаясь к телу. – Ты живой? Душить больше не будешь?
Нет, а что ещё спрашивать, когда шея зверски болит до сих пор? Синяки останутся. Хорошо, что голос не пропал. И вроде ничего не сломано. Было б сломано, уже бы знала!
Гуманоид приподнялся на локте, и я увидела в его руке здоровенный боевой нож. Вот когда облило страхом с головы до ног.
- Вот не надо, пожалуйста! - сказала я, отступая и поднимая ладони. – Не надо! Убери эту штуку! Уймись!
Мгновение инопланетный тип смотрел мне в глаза, потом слегка опустил руку с ножом. Прогресс? Или я сейчас получу весь этот милый металл прямо в глаз? Шутки закончились, это я понимала прекрасно.
- Cu vi parolas Esperanton?
- Чего-о?!
Сказать, что я обалдела, значит, ничего не сказать. У нас как-то в школе учительница по литературе провела урок, посвящённый конлангам, то есть, искусственным языкам. Степанида Васильевна - прекрасный человек и отличный учитель, её уроки литературы и русского помнят даже те, кто давным-давно забыл школу как страшный сон. На каком другом занятии можно было повтыкать тихонько в смартфон, и учителю было без разницы, лишь бы не шумели в классе. Но у Степаниды Васильевны забывали о чатиках и игрушках с первых же минут. Интересно, увлекательно, просто здорово – каждый урок, как открытие…
И вот она рассказывала о том, как создавались искусственные языки – для «Властелина колец», например. Или для «Аватара» язык на-ви. Конечно, же рассказала и об эсперанто. Зачотная попытка объединить Человечество через общий язык, она провалилась, но как бы сказать, не до конца. Эсперантоговорящих что-то около двух миллионов сейчас на планете. Я, помню, из любопытства повтыкала на сайт Lernu, где можно было выучить этот язык. Даже переписывалась с кем-то из таких же новичков, как и я.
А потом подошёл одиннадцатый класс с подготовкой к ЕГЭ. В сутках ведь не семьдесят два часа. Да и для практической пользы всё же лучше учить английский.
И вот у меня инопланетное существо спрашивает, говорю ли я на эсперанто. Приплыли.
Я даже ущипнула себя, зло, с подвывертом, чтобы проснуться. Проснуться не вышло, пришлось судорожно напрячь мозги и выдать, надеюсь, без диких ошибок:
- Mi parolas, sed mi ne parolas bone.
Дождь усилился, и над нами прокатился раскат грома. Я подняла голову к небу, как раз вовремя, чтобы поймать увитые молниями шары света, пока ещё далёкие, но направление угадывалось.
Они неслись вниз.
К нам.
- Шолва! – выругался мой новый знакомец, поднимаясь на одно колено. – Malpuraj bestoj!
Ран видно не было, но, может, у него голова пострадала. Контузия там или что.
- Пошли! – я протянула руку, решение пришло мгновенно. – Пойдём же! Быстрее!
Напрягла память и выдала на эсперанто:
- Venu kun mi! Rapide!
На память я никогда не жаловалась. Зверская она у меня. Помнит всё, особенно то, что лучше бы забыть, как страшный сон. Все мои косяки детские, всё, за что свербит в затылке от стыда до сих пор, стоит только подумать в том направлении … и все диктанты, с пометками об ошибках, контрольные, географические карты, номера телефонов… урль-адреса в поисковых полях браузеров… И эсперанто в том куцем объёме, какой я восприняла пять лет назад на ознакомительных страницах интернет-сайта, тоже никуда не делся.
Мой новый знакомец передвигался с трудом. Ну, точно, контузия у него. А у меня будет сорванная спина. Всё-таки брат по разуму выше и тяжелее меня раза так в полтора. Я увлекаюсь горным туризмом с детства, то есть, не феечка прозрачная, но есть же предел! Впрочем, до гаража мы добрались прежде, чем снаружи всё снова залило грозовым светом. Я не понимала ничего, кроме одного - спасаться надо. Подпол показался идеальным решением и, забегая вперёд, скажу: сработало.
А тогда я сидела в обнимку с гуманоидом и тряслась, как мышиный хвостик. Вот возьмут и аннигилируют вместе с гаражом… вот прямо сейчас…
Грохот стих. Наступившая тишина оказалась настолько плотной и полной, что душа её попросту не вынесла.
- Пойду, гляну, что там, - сообщила я.
В погребе темно было, как в заднице у негра, и фонарик я зажечь побоялась. Просто я тут всё наощупь знала, с самого детства. Где какие полки – с соленьями, вареньями, из прошлой жизни ещё, я-то сама, как мама уехала, перестала закручивать. Тут залежей – на десять лет вперёд, а урожай… ну, без должного ухода урожай стал скудным. Не огородник я. Я вообще в универе учусь на химфаке. И жаль постепенно приходящий в запустение сад, да что сделаешь.
Я осторожно полезла вверх по лестнице. Аккуратно сдвинула крышку головой, а сердце трепыхалось, что заячий хвост или вот хоть лист на осине… Никого. Мечутся по потолку тени от наружного фонаря, болтает его ветром. Но тут хотя бы глазу есть за что зацепиться, полной темноты нет. Я выбралась из погреба, прикрыла его. Так, на всякий случай. Мой новый знакомец всё понял правильно, даже дышать забыл как. Это хорошо…
Чпок-квак – пришла СМС. Блин, ну нашли время… наверняка, сотовая связь напоминает, что на счету денег мало, оплатите сейчас… Я нервно включила смартфон, не люблю неотвеченные и не просмотренные сообщения и вызовы. Вдруг там что-то важное, а я пропущу.
Важное! Твою мать!!
С моего счёта списали деньги!
Триста двадцать тысяч, в ноль! Половину подарил мне папа, часть перевела мама, на остальное я фигачила весь год, урывая время между занятиями! Я так хотела слетать в Башиль с Олегом! Я этой поездкой год жила! И какая-то тварь, какая-то сука увела мои деньги!! Да как это так?! Да что такое!
Я треснула от злости вдоль, поперёк и крест накрест, попыталась отменить операцию в сберонлайне, ничего не вышло, взялась яростно звонить в банк, нарвалась там на голосового помощника… о, господи! Ещё и связь пропадала! И вот это бесконечное: на данный момент линия занята, ждите, ваш звонок очень важен для нас.
Твою мать! Твою мать! Твою мать!
В какой-то момент мне захотелось засадить смартфоном в стену от огромного избытка чувств. Я даже занесла руку…
Меня ослепило светом. Отбросило к стене, вжало в холодный крашеный кирпич.
Двое. Их было двое. Один – шкаф под два метра ростом. Второй рядом с ним казался хрупким ребёнком в дурацком тёмном плащике до колен, но был он кем угодно, только не ребёнком. Именно от него у меня резко заболела голова, как при мигрени перед критическими днями, только раз в сто сильнее.
Проклятый банк! Проклятые мошенники, укравшие мои сбережения! Как я поеду в Башиль? На что я куплю новую куртку и снаряжение? А билеты?! А бронь в гостинице?
Я ни о чём не могла больше думать, мысли замкнуло накоротко. Обида и ярость разрывали меня на множество мелких кусочков.
Свет погас. Страшные визитёры исчезли. Я сползла по стеночке – подогнулись коленки. Руки задрожали, сердце сорвалось в бешеный галоп. Как же мне было плохо! Как плохо! Как будто мозги вывернули наизнанку и щедро сдобрили жгучим перцем. Меня скрутило в жестоких спазмах; как хорошо, что я не успела поужинать! Не знаю, сколько времени это длилось. По ощущениям – вечность.
Очнулась от того, что кто-то бережно вёл чем-то приятно влажным по моему лицу. Стало легче, а потом ещё легче. Я открыла глаза. Лучше бы не открывала…
Увидела того, кого спасла. Как-то он, несмотря на контузию, вылез из подпола. Нашёл тряпку, которой я автомобильные стёкла протираю. Намочил – в дождевой воде, за воротами бочка, куда по откосу как раз с крыши льётся. Я чувствовала вкус - именно что дождевая вода. У бутилированной совсем другой запах, точнее, никакой. А эта влага пахла озоном, влажной листвой, немного пластмассой, из которой как раз и была сделала бочка…
Враги ушли. Гроза ушла вместе с ними. Сквозь оконце лился жемчужный свет северного вечера.
- Они ушли? – спросила я.
Вспомнила про эсперанто, но ничего на ум не пришло, все слова словно рассыпались и раскатились по щелям и углам. Тогда я посмотрела на смартфон в руке… точно! Нашла в яндексе эсперанто-переводчик. И контакт пошёл.
- Кто это? Кто преследовал тебя?
- Преступники.
- А ты кто?
- Хронопатруль.
И корочку своей почтенной службы показала. Голографическая сияющая фигня: метеоритный поток в круге с надписью: «служить и защищать». Да, вдобавок, это оказалась она. Женщина с зубодробительным именем, из которого я запомнила только первый слог: Кев.
- Пошли в дом, Кев, - сказала я. – Кофе выпьем. А-а-а, моя голова…
Голову словно взорвало изнутри адовой болью. Я выронила смартфон, он не разбился по странной случайности. Обхватила виски ладонями, и мир для меня умер на мгновение. Мигрень, только в сто раз хуже. Кушать хочется, работать лень.
- С тебя сняли дамп памяти, - зло сказала Кев. – Ублюдки.
Ну, может, не ублюдками она их назвала, а как-то ещё. Мне было без разницы.
- Дамп памяти, - простонала я. – Это ещё что такое…
- Разновидность ментального скана.
Что?! Эта глазастая мелочь в плащике влезла мне в мозги, считала мою память? Телепатически?! О господи!
- А почему они тебя из погреба не выколупали?! Если они считали мою память?
- Что с тобой случилось, когда ты поднялась наверх? Ты так кричала!
- А-а-а-а! – в сознание вломилась та мерзкая смска. – У меня деньги украли! С моего счёта списали деньги! А-а-а-а!
Я лихорадочно полезла в сберонлайн – нет, мне не приснилось, и нет, не ошибка. Ноль на моём счету. Ноль целых, девяносто семь копеек.
