Ничего уже не понимаю!
- Плохая идея, - сердито сказал Олег. – Не ходи, Мар.
- Схватишь и не пустишь? – разозлилась я.
- Пойду с тобой, - мрачно ответил он. – Но идея – очень плохая.
Я надела кроссовки, всепогодные летние скеччерсы, накинула на плечи куртку, и мы пошли.
Непогода унялась, ветер стих и стояла влажная сумеречная тишина. Ветви старых яблонь на светлом небе застыли причудливым рисунком. Сквозь них сонно глядел тонкий серпик молодого месяца. Воздух остыл, температура упала, судя по ощущениям, градусов до десяти. Пахло осенью, несмотря на то, что ни одного жёлтого листа не лежало под деревьями.
Гараж встретил темнотой и спокойствием. В нём никого не было, особенно Мелкого. Этого бы я и в преисподней учуяла! Очень уж впечатление по себе мощное оставил, поганец.
За воротами – ожидаемо никого. Перепаханный пустырь выглядел целеньким, вот же удивительно. Маскировка? Игрались со временем? Что-то ещё? Если это иллюзия, то может кинуть камень или палкой ткнуть?
- Пойдём обратно, - сказал Олег. – Не нравится мне всё это.
- Подожди, - попросила я. – Ещё немного…
Вынула смартфон и яростно написала:
«Где мои деньги?!»
В ответ – ничего. Попытка позвонить по этому номеру – длинные гудки, «абонент не берёт трубку или находится вне зоны действия сети». Твою же мать. А ты что думала? Так тебе и разлетелись возвращать сумму. Но зачем тогда за гараж выманивали?
… Я затылком почувствовала присутствие. Стремительно обернулась, и подавилась собственным визгом: на нас шёл Амбал, да-да, тот самый! Олег мгновенно задвинул меня себе за спину, и они схлестнулись в дикой драке. Боже, я такое только в кино видела! Олег владел самбо, сам мне рассказывал, даже показывал кое-какие приёмы, когда мы с ним дурачились вдвоём. Но чтобы так!
А на крыше гаража – сердце оборвалось в пятки – обнаружился Мелкий. Он сидел, вцепившись ручками в кровлю, а дурацкий плащик развернулся за спиной в громадные крылья, и эти крылья шевелились в безумном ритме, по ним пробегали алые и синие искры, потрясающая красота, если не думать о смерти… Он снова поймал меня! Я шевельнуться не могла, только смотрела и смотрела на него, и в голове снова завозились бульдозеры.
Пошёл!
Вон!
Тварь!
Ненавижу!
Ненависть выплеснулась горячей волной. Ненавижу ! Чтоб ты сдох! Если бы мысль могла испепелять на месте, Мелкий давно уже рухнул бы трупом. Но он спрыгнул вниз – два удара крыльями, изящное планирование, и вот он уже совсем рядом… при приземлении нарвался на кулак Кев!
А-а-а! Что за безумный вечер!
Как, когда Кев оказалась рядом, я не поняла. Но оказалась же! И страшные глаза Мелкого закрылись. Потерял сознание, и из меня будто иглу вынули… иглу, на которую коллекционеры насаживают бабочек, вот только в этот раз бабочкой оказалась я.
Олег воткнул Амбала спиной в ворота, и ворота не выдержали удара, створки поехали внутрь, Амбал грохнулся о капот моей машины, Олег прыгнул следом…
И мир растворился в гигантской вспышке.
Как будто взошло второе солнце.
- Оле-е-ег! – завопила я, бросаясь в пекло.
В плечо мне впились железные пальцы Кев. И всё закончилось. Закончилось стремительно и быстро: вот только что пылал перед моими глазами ад, а вот уже – широкий коридор, я стою на четвереньках, и в голове огненная метель…
Кев выдернула из пространственно-временной каверны свой корабль. Перенесла меня и Мелкого туда – как, не спрашивайте, какие-то силовые поля, не знаю. Решила, что я как-нибудь без её внимания обойдусь, главное сейчас – устроить Мелкого по всем правилам. Чтоб не сбежал и на мозги нам не давил.
Одним словом, я оказалась в коридоре инопланетного корабля, а Олег остался там, где горел мой гараж, и, наверное, мой дом. С чего бы галактическим преступникам размениваться на какой-то там гараж? Шарахнули по всей площади.
Всё случилось настолько быстро, жестоко и неотвратимо, что я долго сидела прямо на полу в каком-то оцепенении и не могла собрать мысли в кучку.
Олег.
Огонь.
Драка.
За что?
Кев подошла, положила ладонь мне на плечо. И это выдернуло меня из ступора:
- Ты же можешь отправиться в прошлое! Надо Олега вытащить! А, чёрт! – судорожно сунулась в сумку, которая так и висела через плечо, выудила оттуда смартфон.
Интернета не было. Логично. Эсперанто-переводчик не работал, белая страница. И что я не догадалась установить приложение!
- Кев! – закричала я, роняя сумку. – Вернись! Вернись назад! Спаси Олега!
Но она лишь молча смотрела на меня. Так смотрела, что я очень остро осознала катастрофу: пути назад нет, вернуться в прошлое мы не сможем, Олег погиб.
- Не-е-ет! – закричала я, отказываясь принимать реальность. – Не-е-ет!
Ткнулась лбом в прохладную стену и разрыдалась. Слёзы душили, не давая вдохнуть как следует. Олег!
Вот он отшвырнул врага в ворота. Вот ворота раскрылись. Вот ударило со всех сторон безжалостное пламя…
- Нет, нет, нет, нет! НЕТ!!
Я поймала себя на том, что стучу кулаками в равнодушную стену, и костяшки уже разбиты, на них кровь, на стене - багровые следы. Но боли не было… физической. Просто корчилась, сгорая в огне вместе с моим мужчиной, душа.
Кев положила руку мне на плечо снова:
- Venu kun mi…
- Отстань от меня! – выкрикнула я. – Оставь меня в покое!
- Mi funebras kun vi, - сказала Кев. – Ni iru.
Я обернулась с острым желанием вцепиться в неё, разодрать ей морду ногтями, убить… И увидела кровоподтёк, от виска на всю щеку. Эта травма была чем угодно, только не майской розой.
Меня ожгло стыдом. Я стиснула зубы и постаралась взять себя в руки. Теперь меня распирало ледяной злобой в адрес преступников. Одного мы вроде как поймали, но он же действовал не один! Кораблей, задавших трёпку Кев, было минимум четыре.
Найти.
Разыскать.
Сдать правосудию.
А всего лучше пристрелить при задержании.
Патрульный скаут, код серо-синий семь с четвертью, шесть лет назад по личному времени, вне времени
Фотографии. Их было не так уж и много: ни я, ни Олег не имели дурной привычки смотреть на мир исключительно сквозь камеру смартфона. У него был фотоаппарат-«зеркалка», профессиональный, Nikon. Увлекался фотографией… И такие кадры…
Закат в горах. Рассвет там же – озеро под тремя ледяными пиками, солнце бьёт сквозь туманное облако, и всё вокруг оранжево-жёлтое, и мы внутри, как в центре застывшего янтаря. Снимок на таймере…
Уже в Петербурге. Петропавловская крепость, Летний Сад с первоцветами на едва просохших газонах. Стрелка Васильевского острова…
Мы вдвоём. Его глаза, его длинные тёмные волосы, улыбка его, лёгкая, открытая… почти гагаринская… он ещё не знает, мы оба не знаем ничего… год назад всего… всего лишь год… не знаем мы ничего о том, что нас ждёт… и впереди у нас год, целый год…
Экран погас.
Полный разряд! Я судорожно врылась в сумочку, за зарядным устройством, и меня бросило в холод: я забыла зарядку дома! Забыла. Забыла…
На тумбочке у входа. Там она лежала, белый блок и к нему белый же провод. Какая же я балда!
Где на инопланетном корабле я заряжу смартфон? Внутренний голос с ехидством подсказал: нигде
У меня не было, не было, не было фотографий Олега! Нигде, кроме как на флэш-памяти смартфона и в соцсетях. В облачном хранилище ещё. Но на бумаге – нигде. Никакой фотокарточки, ничего. А это значило всего одно.
Если я не найду возможность зарядить смартфон - а как я найду такую возможность на инопланетном корабле?! - я больше никогда не увижу Олега. И память начнёт неумолимо размывать его лицо, его голос, улыбку в неясный свет. Скоро я совсем забуду его.
Проклятые инопланетные преступники.
Амбал.
Мелкий.
Ненавижу!
Я почти уже сошла с ума от горя, когда появилась Кев. Она что-то говорила, я не понимала. Взяла за плечо… Я резко вырвалась:
- Отстань от меня! Отвали! Провались ты в ад! Сдохни! – напрягла память и вспомнила эсперанто: - Iru kacen!
Кев отхлестала меня по щекам. Не столько больно, сколько обидно. Помогло: я заткнулась. Меня взяли под локоть – клещами, которые Кев ошибочно называла своими пальцами, - заставили пересесть к столу.
В апартаментах, что мне отвели, было несколько комнат. Спальня, холл, рабочий кабинет. Вот в этом самом кабинете стоял стол и два кресла… причём кресла хитрые: они приспосабливались под тебя, в них можно было занять любую позу. А в стол вмонтирован был терминал… вроде компьютера, что ли, только, наверное, что-то инопланетное совсем. Терминал плевался в меня голографическими экранчиками, я в них ни черта ничего не понимала, и потому после первого же раза оставила затею познакомиться с местным интернетом поближе.
Теперь над терминалом колдовала Кев. Два-три пасса руками, экран вспух над столешницей, приблизился… и меня внезапно выдернуло из мира в виртуальную реальность!
Урок языка.
Кев решила влить в мои мозги эсперанто. Когда обучающая система отпустила меня, я могла уже сносно понимать всё, что мне говорили. Но как же разболелась голова… Думала, умру на месте!
- Хватит с тебя, - сказала Кев, когда я очнулась. – Дальше - будешь меня слушать, научишься. В процессе разговора. Я буду стараться говорить просто для восприятия.
Я села. Огляделась. Нет, не сон. Я в постели, постель в нечеловеческой комнате, комната - в инопланетном корабле. Олег…
Кев крепко взяла меня за руки:
- Приди в себя. Мы ещё не спасены. Жидкости биологические пускать будешь после.
- Жидкости? – не поняла я.
- Сопли, человек. Сопли! У вас, людей, они всегда наготове, по поводу и без повода. Но сейчас не время для них.
Я села, обхватила голову руками. Боль ушла, но странное ощущение оставалось. Как будто во мне кто-то разговаривал, и разговор отдавался в ушах и памяти неприятным эхом.
- Побочный эффект экспресс-обучения, - Кев внимательно следила за мной. – Пройдёт.
- Ты тоже? – спросила я.
- Я учила не язык, но эффект тот же. Как твоё имя? Как мне называть тебя?
- Маргарита Шаврова…
Она не смогла произнести моё имя. И так и сяк пыталась, - мне не нравилось. Лучше всего получилось Мар, но я люто запретила звать меня так, как называл Олег… о господи, при любом воспоминании о нём сердце сжималось и отказывалось разжиматься. В конце концов, мы сошлись на Мар-Шав или, проще, Маршав. И чёрт с ним! Какая мне разница, теперь-то. Когда Олега нет, нет, нет, нет, нет больше со мною рядом Олега. И никогда не будет.
Это безжалостное «никогда» рождало в пустоте чёрные болезненные волны.
- Проблема вот в чём, Маршав. У меня нет полного доступа к нейросети корабля: шунт вышел из строя, ментальная связь нарушена. Голосовой интерфейс… не обеспечивает полный функционал. На нём нам далеко не улететь.
- И что? – спросила я. – Мы застряли вне времени навечно?
- Нет, - спокойно возразила Кев. – У нас есть ты. Ты – человек. Большая удача, я б сказала. С кем-то другим шансов уже не возникло бы.
- Не понимаю, - честно призналась я.
- Все люди – сенсы и эмоционалы, ты не исключение. Ты сможешь пообщаться с кораблём и без шунта…
- Издеваешься? – вытаращилась я на неё.
- Нет, - Кев была абсолютно серьёзна. – Базовые знания ты получишь…
- Если так, как получила язык, то ни за что! Прежде сдохну.
- Не сдохнешь, - заверила меня Кев, и её суровое лицо треснуло вдруг улыбкой. – Тебе понравится.
- Что понравится? – взвилась я. – Головная боль?!
- Пойдём со мной. Покажу…
Рубка управления… Как мощно звучит, верно? На деле – крохотная комнатка с непрозрачными зеленоватыми стенами, и два ложемента, расположенные под углом друг к другу. Вся жизнь пилота и навигатора – в виртуальном мире, создаваемом нейросетью корабля…
- Тебе сюда, - похлопала по одному из ложементов Кев.
Я осторожно коснулась ладонью упругой поверхности.
- Не бойся. Скоро я тебя отсюда гравилучом буду тащить… Кстати, программа обучения поменяется, предупреждаю сразу. Прежде, чем отправляться сюда, будешь в тренажёрном в отрабатывать… А пока – вперёд. Не бойся, не съест: режим минимальный, обучающий. Я настроила интерфейс на эсперанто, с пониманием не должно возникнуть сложностей.
- Почему эсперанто? – спросила я.
Кев пожала плечами:
- Все люди знают эсперанто…
- Обалдеть! – с чувством выразилась я. – Fina venko таки наступила! Вот только я из двадцать первого века, Кев. У нас эсперанто знают дай бог миллиона два. Тебе надо было учить русский… или английский.
- Мы не собирались проваливаться так глубоко, - помолчав, ответила Кев.
- А что же пошло не так?
Она поморщилась, потёрла пальцами синяк на виске, не торопившийся сходить.
- Полагаю… всего лишь догадки, но… полагаю, преступникам стал известен наш маршрут, и они спланировали акцию по захвату… Но что-то пошло не так и для них!
Она оскалилась в яростной улыбке. А меня вдруг продрало морозом: на корабле были и другие, помимо Кев. Навигатор как минимум. Раз ей не хватает ещё одного пользователя нейросети корабля, чтобы выбраться из западни. Они погибли? Скорее всего, да…
- Ещё ничего не закончилось, - сказала Кев и добавила, подтверждая мои догадки: – Нам с тобой нужно отсюда выбраться. Ты возьмёшь полётную карту возврата на стационар и дашь команду кораблю войти в хроноканал. Может быть, на выходе какая-то корректировка понадобится… Ты справишься, потому что ты – человек. И потому ещё, что нет у меня здесь никого, кроме тебя. Хочешь жить? Хочешь подвести мерзавцев под петлю? Учись.
- Что они здесь делают? – спросила я. – Здесь, в прошлом. Кражи?
- Да. Кражи… Крадут детей и подростков, перепродают тем, кто готов платить. Маршав, здесь, у нас, в хронокаверне, времени много… технически. Но по факту я бы на твоём месте попусту секунды не тратила. Ложись. Приступай к обучению.
Я осторожно вытянулась на ложементе. Неуютно. Прямо как в фильмах про пришельцев. Берут человека, раскладывают на лабораторном столе и давай… вивисекцию…
В воздухе замерцала прозрачная радужная плёнка, я тут же подняла голову.
- Не бойся. Изолирующее поле, это нормально. Опусти голову. Слияние…
Слияние
Сначала я не почувствовала ничего. Потом… сознание резко расширилось: я лежала в ложементе и я же одновременно была кораблём…
Я чувствовала границы хронокаверны, за границами - серая неизвестность. Внутреннее состояние – запас энергии, состояние систем корабля… многому не было названия, потому что я ощущала, но не понимала, что именно я ощущаю, и зачем это всё нужно.
Урок первый. Навигационная задача номер ноль с четвертью
Почему - с четвертью, удивилась я. Тут же пришёл ответ-понимание – точный перевод перевода из базовой системы исчисления в человеческую. Не отвлекаться!
И я не стала отвлекаться.
Из ложемента я выползла через несколько часов. Именно выползла: сознание внезапно сузилось до пределов несовершенного человеческого тела, спектр зрения – до видимого, и другие чувства-ощущения медленно угасли. Я спустила ноги, хотела встать и рухнула: коленки разъехались. Разбила бы лицо о пол, - Кев не дала. Подхватила под руку, усадила обратно.
- Ничего не вышло, - заявила я, медленно берясь за виски. – Я – слоупок. Даун. Полная дура.
- Я ожидала худшего, - возразила Кев.
Она улыбалась. Одной половиной лица, той, которую не затронул синяк от сгоревшего нейрошунта. И от её улыбки мне стало дико страшно.
Не потому, что мне улыбается инопланетянин. Уж, конечно, не потому, что из-за травмы улыбка смотрится жутенько.
- Плохая идея, - сердито сказал Олег. – Не ходи, Мар.
- Схватишь и не пустишь? – разозлилась я.
- Пойду с тобой, - мрачно ответил он. – Но идея – очень плохая.
Я надела кроссовки, всепогодные летние скеччерсы, накинула на плечи куртку, и мы пошли.
Непогода унялась, ветер стих и стояла влажная сумеречная тишина. Ветви старых яблонь на светлом небе застыли причудливым рисунком. Сквозь них сонно глядел тонкий серпик молодого месяца. Воздух остыл, температура упала, судя по ощущениям, градусов до десяти. Пахло осенью, несмотря на то, что ни одного жёлтого листа не лежало под деревьями.
Гараж встретил темнотой и спокойствием. В нём никого не было, особенно Мелкого. Этого бы я и в преисподней учуяла! Очень уж впечатление по себе мощное оставил, поганец.
За воротами – ожидаемо никого. Перепаханный пустырь выглядел целеньким, вот же удивительно. Маскировка? Игрались со временем? Что-то ещё? Если это иллюзия, то может кинуть камень или палкой ткнуть?
- Пойдём обратно, - сказал Олег. – Не нравится мне всё это.
- Подожди, - попросила я. – Ещё немного…
Вынула смартфон и яростно написала:
«Где мои деньги?!»
В ответ – ничего. Попытка позвонить по этому номеру – длинные гудки, «абонент не берёт трубку или находится вне зоны действия сети». Твою же мать. А ты что думала? Так тебе и разлетелись возвращать сумму. Но зачем тогда за гараж выманивали?
… Я затылком почувствовала присутствие. Стремительно обернулась, и подавилась собственным визгом: на нас шёл Амбал, да-да, тот самый! Олег мгновенно задвинул меня себе за спину, и они схлестнулись в дикой драке. Боже, я такое только в кино видела! Олег владел самбо, сам мне рассказывал, даже показывал кое-какие приёмы, когда мы с ним дурачились вдвоём. Но чтобы так!
А на крыше гаража – сердце оборвалось в пятки – обнаружился Мелкий. Он сидел, вцепившись ручками в кровлю, а дурацкий плащик развернулся за спиной в громадные крылья, и эти крылья шевелились в безумном ритме, по ним пробегали алые и синие искры, потрясающая красота, если не думать о смерти… Он снова поймал меня! Я шевельнуться не могла, только смотрела и смотрела на него, и в голове снова завозились бульдозеры.
Пошёл!
Вон!
Тварь!
Ненавижу!
Ненависть выплеснулась горячей волной. Ненавижу ! Чтоб ты сдох! Если бы мысль могла испепелять на месте, Мелкий давно уже рухнул бы трупом. Но он спрыгнул вниз – два удара крыльями, изящное планирование, и вот он уже совсем рядом… при приземлении нарвался на кулак Кев!
А-а-а! Что за безумный вечер!
Как, когда Кев оказалась рядом, я не поняла. Но оказалась же! И страшные глаза Мелкого закрылись. Потерял сознание, и из меня будто иглу вынули… иглу, на которую коллекционеры насаживают бабочек, вот только в этот раз бабочкой оказалась я.
Олег воткнул Амбала спиной в ворота, и ворота не выдержали удара, створки поехали внутрь, Амбал грохнулся о капот моей машины, Олег прыгнул следом…
И мир растворился в гигантской вспышке.
Как будто взошло второе солнце.
- Оле-е-ег! – завопила я, бросаясь в пекло.
В плечо мне впились железные пальцы Кев. И всё закончилось. Закончилось стремительно и быстро: вот только что пылал перед моими глазами ад, а вот уже – широкий коридор, я стою на четвереньках, и в голове огненная метель…
Кев выдернула из пространственно-временной каверны свой корабль. Перенесла меня и Мелкого туда – как, не спрашивайте, какие-то силовые поля, не знаю. Решила, что я как-нибудь без её внимания обойдусь, главное сейчас – устроить Мелкого по всем правилам. Чтоб не сбежал и на мозги нам не давил.
Одним словом, я оказалась в коридоре инопланетного корабля, а Олег остался там, где горел мой гараж, и, наверное, мой дом. С чего бы галактическим преступникам размениваться на какой-то там гараж? Шарахнули по всей площади.
Всё случилось настолько быстро, жестоко и неотвратимо, что я долго сидела прямо на полу в каком-то оцепенении и не могла собрать мысли в кучку.
Олег.
Огонь.
Драка.
За что?
Кев подошла, положила ладонь мне на плечо. И это выдернуло меня из ступора:
- Ты же можешь отправиться в прошлое! Надо Олега вытащить! А, чёрт! – судорожно сунулась в сумку, которая так и висела через плечо, выудила оттуда смартфон.
Интернета не было. Логично. Эсперанто-переводчик не работал, белая страница. И что я не догадалась установить приложение!
- Кев! – закричала я, роняя сумку. – Вернись! Вернись назад! Спаси Олега!
Но она лишь молча смотрела на меня. Так смотрела, что я очень остро осознала катастрофу: пути назад нет, вернуться в прошлое мы не сможем, Олег погиб.
- Не-е-ет! – закричала я, отказываясь принимать реальность. – Не-е-ет!
Ткнулась лбом в прохладную стену и разрыдалась. Слёзы душили, не давая вдохнуть как следует. Олег!
Вот он отшвырнул врага в ворота. Вот ворота раскрылись. Вот ударило со всех сторон безжалостное пламя…
- Нет, нет, нет, нет! НЕТ!!
Я поймала себя на том, что стучу кулаками в равнодушную стену, и костяшки уже разбиты, на них кровь, на стене - багровые следы. Но боли не было… физической. Просто корчилась, сгорая в огне вместе с моим мужчиной, душа.
Кев положила руку мне на плечо снова:
- Venu kun mi…
- Отстань от меня! – выкрикнула я. – Оставь меня в покое!
- Mi funebras kun vi, - сказала Кев. – Ni iru.
Я обернулась с острым желанием вцепиться в неё, разодрать ей морду ногтями, убить… И увидела кровоподтёк, от виска на всю щеку. Эта травма была чем угодно, только не майской розой.
Меня ожгло стыдом. Я стиснула зубы и постаралась взять себя в руки. Теперь меня распирало ледяной злобой в адрес преступников. Одного мы вроде как поймали, но он же действовал не один! Кораблей, задавших трёпку Кев, было минимум четыре.
Найти.
Разыскать.
Сдать правосудию.
А всего лучше пристрелить при задержании.
ГЛАВА 3
Патрульный скаут, код серо-синий семь с четвертью, шесть лет назад по личному времени, вне времени
Фотографии. Их было не так уж и много: ни я, ни Олег не имели дурной привычки смотреть на мир исключительно сквозь камеру смартфона. У него был фотоаппарат-«зеркалка», профессиональный, Nikon. Увлекался фотографией… И такие кадры…
Закат в горах. Рассвет там же – озеро под тремя ледяными пиками, солнце бьёт сквозь туманное облако, и всё вокруг оранжево-жёлтое, и мы внутри, как в центре застывшего янтаря. Снимок на таймере…
Уже в Петербурге. Петропавловская крепость, Летний Сад с первоцветами на едва просохших газонах. Стрелка Васильевского острова…
Мы вдвоём. Его глаза, его длинные тёмные волосы, улыбка его, лёгкая, открытая… почти гагаринская… он ещё не знает, мы оба не знаем ничего… год назад всего… всего лишь год… не знаем мы ничего о том, что нас ждёт… и впереди у нас год, целый год…
Экран погас.
Полный разряд! Я судорожно врылась в сумочку, за зарядным устройством, и меня бросило в холод: я забыла зарядку дома! Забыла. Забыла…
На тумбочке у входа. Там она лежала, белый блок и к нему белый же провод. Какая же я балда!
Где на инопланетном корабле я заряжу смартфон? Внутренний голос с ехидством подсказал: нигде
У меня не было, не было, не было фотографий Олега! Нигде, кроме как на флэш-памяти смартфона и в соцсетях. В облачном хранилище ещё. Но на бумаге – нигде. Никакой фотокарточки, ничего. А это значило всего одно.
Если я не найду возможность зарядить смартфон - а как я найду такую возможность на инопланетном корабле?! - я больше никогда не увижу Олега. И память начнёт неумолимо размывать его лицо, его голос, улыбку в неясный свет. Скоро я совсем забуду его.
Проклятые инопланетные преступники.
Амбал.
Мелкий.
Ненавижу!
Я почти уже сошла с ума от горя, когда появилась Кев. Она что-то говорила, я не понимала. Взяла за плечо… Я резко вырвалась:
- Отстань от меня! Отвали! Провались ты в ад! Сдохни! – напрягла память и вспомнила эсперанто: - Iru kacen!
Кев отхлестала меня по щекам. Не столько больно, сколько обидно. Помогло: я заткнулась. Меня взяли под локоть – клещами, которые Кев ошибочно называла своими пальцами, - заставили пересесть к столу.
В апартаментах, что мне отвели, было несколько комнат. Спальня, холл, рабочий кабинет. Вот в этом самом кабинете стоял стол и два кресла… причём кресла хитрые: они приспосабливались под тебя, в них можно было занять любую позу. А в стол вмонтирован был терминал… вроде компьютера, что ли, только, наверное, что-то инопланетное совсем. Терминал плевался в меня голографическими экранчиками, я в них ни черта ничего не понимала, и потому после первого же раза оставила затею познакомиться с местным интернетом поближе.
Теперь над терминалом колдовала Кев. Два-три пасса руками, экран вспух над столешницей, приблизился… и меня внезапно выдернуло из мира в виртуальную реальность!
Урок языка.
Кев решила влить в мои мозги эсперанто. Когда обучающая система отпустила меня, я могла уже сносно понимать всё, что мне говорили. Но как же разболелась голова… Думала, умру на месте!
- Хватит с тебя, - сказала Кев, когда я очнулась. – Дальше - будешь меня слушать, научишься. В процессе разговора. Я буду стараться говорить просто для восприятия.
Я села. Огляделась. Нет, не сон. Я в постели, постель в нечеловеческой комнате, комната - в инопланетном корабле. Олег…
Кев крепко взяла меня за руки:
- Приди в себя. Мы ещё не спасены. Жидкости биологические пускать будешь после.
- Жидкости? – не поняла я.
- Сопли, человек. Сопли! У вас, людей, они всегда наготове, по поводу и без повода. Но сейчас не время для них.
Я села, обхватила голову руками. Боль ушла, но странное ощущение оставалось. Как будто во мне кто-то разговаривал, и разговор отдавался в ушах и памяти неприятным эхом.
- Побочный эффект экспресс-обучения, - Кев внимательно следила за мной. – Пройдёт.
- Ты тоже? – спросила я.
- Я учила не язык, но эффект тот же. Как твоё имя? Как мне называть тебя?
- Маргарита Шаврова…
Она не смогла произнести моё имя. И так и сяк пыталась, - мне не нравилось. Лучше всего получилось Мар, но я люто запретила звать меня так, как называл Олег… о господи, при любом воспоминании о нём сердце сжималось и отказывалось разжиматься. В конце концов, мы сошлись на Мар-Шав или, проще, Маршав. И чёрт с ним! Какая мне разница, теперь-то. Когда Олега нет, нет, нет, нет, нет больше со мною рядом Олега. И никогда не будет.
Это безжалостное «никогда» рождало в пустоте чёрные болезненные волны.
- Проблема вот в чём, Маршав. У меня нет полного доступа к нейросети корабля: шунт вышел из строя, ментальная связь нарушена. Голосовой интерфейс… не обеспечивает полный функционал. На нём нам далеко не улететь.
- И что? – спросила я. – Мы застряли вне времени навечно?
- Нет, - спокойно возразила Кев. – У нас есть ты. Ты – человек. Большая удача, я б сказала. С кем-то другим шансов уже не возникло бы.
- Не понимаю, - честно призналась я.
- Все люди – сенсы и эмоционалы, ты не исключение. Ты сможешь пообщаться с кораблём и без шунта…
- Издеваешься? – вытаращилась я на неё.
- Нет, - Кев была абсолютно серьёзна. – Базовые знания ты получишь…
- Если так, как получила язык, то ни за что! Прежде сдохну.
- Не сдохнешь, - заверила меня Кев, и её суровое лицо треснуло вдруг улыбкой. – Тебе понравится.
- Что понравится? – взвилась я. – Головная боль?!
- Пойдём со мной. Покажу…
***
Рубка управления… Как мощно звучит, верно? На деле – крохотная комнатка с непрозрачными зеленоватыми стенами, и два ложемента, расположенные под углом друг к другу. Вся жизнь пилота и навигатора – в виртуальном мире, создаваемом нейросетью корабля…
- Тебе сюда, - похлопала по одному из ложементов Кев.
Я осторожно коснулась ладонью упругой поверхности.
- Не бойся. Скоро я тебя отсюда гравилучом буду тащить… Кстати, программа обучения поменяется, предупреждаю сразу. Прежде, чем отправляться сюда, будешь в тренажёрном в отрабатывать… А пока – вперёд. Не бойся, не съест: режим минимальный, обучающий. Я настроила интерфейс на эсперанто, с пониманием не должно возникнуть сложностей.
- Почему эсперанто? – спросила я.
Кев пожала плечами:
- Все люди знают эсперанто…
- Обалдеть! – с чувством выразилась я. – Fina venko таки наступила! Вот только я из двадцать первого века, Кев. У нас эсперанто знают дай бог миллиона два. Тебе надо было учить русский… или английский.
- Мы не собирались проваливаться так глубоко, - помолчав, ответила Кев.
- А что же пошло не так?
Она поморщилась, потёрла пальцами синяк на виске, не торопившийся сходить.
- Полагаю… всего лишь догадки, но… полагаю, преступникам стал известен наш маршрут, и они спланировали акцию по захвату… Но что-то пошло не так и для них!
Она оскалилась в яростной улыбке. А меня вдруг продрало морозом: на корабле были и другие, помимо Кев. Навигатор как минимум. Раз ей не хватает ещё одного пользователя нейросети корабля, чтобы выбраться из западни. Они погибли? Скорее всего, да…
- Ещё ничего не закончилось, - сказала Кев и добавила, подтверждая мои догадки: – Нам с тобой нужно отсюда выбраться. Ты возьмёшь полётную карту возврата на стационар и дашь команду кораблю войти в хроноканал. Может быть, на выходе какая-то корректировка понадобится… Ты справишься, потому что ты – человек. И потому ещё, что нет у меня здесь никого, кроме тебя. Хочешь жить? Хочешь подвести мерзавцев под петлю? Учись.
- Что они здесь делают? – спросила я. – Здесь, в прошлом. Кражи?
- Да. Кражи… Крадут детей и подростков, перепродают тем, кто готов платить. Маршав, здесь, у нас, в хронокаверне, времени много… технически. Но по факту я бы на твоём месте попусту секунды не тратила. Ложись. Приступай к обучению.
Я осторожно вытянулась на ложементе. Неуютно. Прямо как в фильмах про пришельцев. Берут человека, раскладывают на лабораторном столе и давай… вивисекцию…
В воздухе замерцала прозрачная радужная плёнка, я тут же подняла голову.
- Не бойся. Изолирующее поле, это нормально. Опусти голову. Слияние…
Слияние
Сначала я не почувствовала ничего. Потом… сознание резко расширилось: я лежала в ложементе и я же одновременно была кораблём…
Я чувствовала границы хронокаверны, за границами - серая неизвестность. Внутреннее состояние – запас энергии, состояние систем корабля… многому не было названия, потому что я ощущала, но не понимала, что именно я ощущаю, и зачем это всё нужно.
Урок первый. Навигационная задача номер ноль с четвертью
Почему - с четвертью, удивилась я. Тут же пришёл ответ-понимание – точный перевод перевода из базовой системы исчисления в человеческую. Не отвлекаться!
И я не стала отвлекаться.
Из ложемента я выползла через несколько часов. Именно выползла: сознание внезапно сузилось до пределов несовершенного человеческого тела, спектр зрения – до видимого, и другие чувства-ощущения медленно угасли. Я спустила ноги, хотела встать и рухнула: коленки разъехались. Разбила бы лицо о пол, - Кев не дала. Подхватила под руку, усадила обратно.
- Ничего не вышло, - заявила я, медленно берясь за виски. – Я – слоупок. Даун. Полная дура.
- Я ожидала худшего, - возразила Кев.
Она улыбалась. Одной половиной лица, той, которую не затронул синяк от сгоревшего нейрошунта. И от её улыбки мне стало дико страшно.
Не потому, что мне улыбается инопланетянин. Уж, конечно, не потому, что из-за травмы улыбка смотрится жутенько.
