– Даже не сомневаюсь, – заверила его Инна Валерьевна. – Топай давай.
Семенешем вошёл в шлюз, и Зина не стала ему сочувствовать.
Такой же преступник, как Инна Валерьевна. Значит, туда ему и дорога!
Инна Валерьевна загрузила в Зинин терминал навигационный тренажёр и едва ли не силком запихала в первое занятие.
Курс по вождению звездолётов малого и среднего тоннажа.
Он очень походил на виртуальную игру с дополненной реальностью, ощущения, конечно, были не те, что в реальном ложементе управления кораблём, но Зине хватило и так.
Полёты – это здорово, стать навигатором – прекрасно. Но – возить по Галактике в качестве грузов девчонок из закрытых миров, о которых никто не позаботится никогда, потому что про них никто ничего не знает… Нет у них ни айди-персонкода, ни гражданства, ничего нет, следовательно, и их самих, с точки зрения правового поля, как бы и нет вовсе! Да ещё сами они все в основном из прошлого, то есть, совсем край.
Зина запомнила, как Семенешем назвал её саму тушкой, а Инна Валерьевно уронила слова «весёлая подруга». Что бы похитительница ни плела про свою великую миссию по спасению умирающих, величие той миссии состояло исключительно в одном: загрести себе как можно больше денег и влияния.
Зина полна была яростной решимости. И на первом же занятии мстительно вогнала тренировочный корабль в бетон! На самом деле, лётное поле покрывали тут вовсе не бетоном, но какая разница. Вот так вот, едва оторвавшись, обратно и в мясо.
Учиться водить космолёты только за тем, чтобы доставлять преступникам похищенных девушек, – никогда в жизни!
Реальность сменилась с игровой на нормальную. Зина поморгала, приходя в себя. Никак не могла привыкнуть к вирту – всё виртуальное, включая шлем, а как внутрь дополненного пространства попадаешь – так там всё, вплоть до тактильных ощущений, до запахов, настолько полно и объёмно, что не отличить.
Раскрыв глаза, Зина увидела прямо перед носом пылающий кончик шеста. Инна Валерьевна держала его как копьё, и как копьём же и ткнула – легонько, но в лоб. Боль взорвала всё тело! Девушку выгнуло судорогой, бросило на пол, совсем не мягкий.
– За намеренный саботаж обучения буду наказывать, – сказал над душой ненавистный голос. – До тех пор, пока не доберёмся до локали одной из навигационных школ, ты учишься у меня. Будешь филонить – будешь получать.
– Ннннвжу… – прорыдала Зина, прижимаясь щекой к холодному полу.
– Что?
– Не-на-ви-жу! Ненавижу!
– А, это можно, это – сколько угодно, – разрешила Инна Валерьевна, схлопывая свой шест обратно в тонкий кругляш. – От ненависти до любви…
– Н-н-н-нкгд….
– Никогда? Наивная… Всё у тебя ещё впереди, поверь.
Инна Валерьевна протянула руку, помочь подняться. Зина стиснула зубы и встала сама. Коленки разъезжались, в глазах периодически темнело. Но она стояла, стояла сама! Никогда никакой помощи от торговки телами девушка не потерпит! Даже если будет умирать.
– Упрямая, – с уважением выговорила Инна Валерьевна. – Ничего. Меня учили так же. Сейчас – претензий к учителям никаких. Знаешь почему?
Зина не знала и не хотела знать. Но Инна Валерьевна пояснила сама:
– Их уроки помогли мне выжить. Но одного, самого рьяного, я всё-таки наказала. Нет, не убила, хотя он, наверное, думает, что лучше бы убила. Но это его проблемы. Очухалась? Пошли, пообедаем. Или поужинаем, смотря по какому времени считать!
Кусок в горло не лез, но пришлось давиться. Зина помнила про ректальный зонд. С Инны Валерьевны станется.
Лимоноголовый Мавео улучил мгновение тихо шепнуть:
– Не зли её.
– Плевать! – угрюмо огрызнулась Зина.
– Ламнревай мэйдай скрапчим.
– Что?
– Перед слиянием произнеси, три раза.
Зина молча уставилась на лимоноголового. Он о чём?
– О чём шепчетесь, голубки? – насторожилась Инна Валерьевна со своей стороны стола.
– Ламенреви девушка просит, – хмыкнул Мавео.
– Так дай, что застыл?
Таинственным ламенреви оказалась чашка с желтоватым, похожим на картофельное пюре, блюдом. Зина осторожно ковырнула его ложкой, попробовала. С огромным трудом удержала себя от того, чтобы не сожрать всё, а после – подчистую вылизать тарелку! Очень вкусно, сладко, но не до приторности, а с приятной кислинкой послевкусия.
Зина задумалась. Мэйдай – очень похоже на сигнал бедствия мэйдэй… Не пресловутый SOS, а вот именно так обязаны докладывать пилоты об аварийной ситуации на борту. Год назад была катастрофа, самолёт аварийно сел в Шереметьево, загорелся при посадке, люди погибли. Зина тогда читала в интернете подробности, разборы этой посадки, теперь вспомнилось… Там говорилось, что аварийные службы аэродрома не были готовы к тушению пожара, а в полемике отвечали, что пилоты и не передавали «мэйдэй». Глаз зацепился за слово, полезла смотреть в гугле, что это такое, почему не SOS… Изначальное английское may die, «можем умереть», хотя ошибочно сигнал называют «майский день»… Никакой не майский и никакой не день.
Просто, когда на последнем издыхании кричишь в эфир этот самый «мэйдэй», все обязаны замолчать и тебя слушать. И передавать дальше…
Сейчас знание, не важное и не очень-то нужное там, дома, на Земле, всплыло.
Мэйдай.
А остальные два слова – «ламнревай» и «скрапчим» – то же самое, только на других галактических языках! Ламнревай, кстати, похоже на ламенурао – помощь – на языке маресао, который Зина учила, но никак не могла выучить полностью из-за собственного упрямства.
Мавео говорил, у него долг. Но он не сказал, что это за долг такой! Перед кем. Может, не перед Инной Валерьевной вовсе!
Чёрт.
Ладони вспотели, Зина осторожно отёрла их об одежду. Под внимательным взглядом торговки телами следовало соблюдать лютую осторожность. Не дай бог что-нибудь поймёт, о чём-либо догадается, что-то заподозрит. Ей, Зине, может, ничего, кроме боли, и не будет, но Мавео наступит конец без вариантов. Вряд ли смерть лимоноголового будет чистой и лёгкой. Инна Валерьевна на вселенское милосердие не тянула нисколько.
А как ещё раз попасть в рубку управления?
Через ненавистную учёбу.
Стиснув зубы, Зина училась. В чём-то ситуация повторялась снова: когда-то хотела сбежать из дома с родственниками, теперь предстояло убежать с корабля преступницы, а путь оставался всего один – через получение знаний.
Поражали технологии. Тренировочный терминал генерировал вокруг себя силовое поле, полностью снимающее нагрузку с тела – не нужен был ни специальный ложемент, как в рубке управления, ни контейнер. Можно было встать в реальном пространстве, можно было лечь, зависнуть над полом, короче, устроиться, как душа пожелает. И как того потребует внутренний игровой интерфейс. Конечно, многосуточную работу терминал не потянет, как бы тогда решалась проблема с отходами жизнедеятельности. Но на три-четыре тренировочных часа – вполне.
А умещалась эта пластинка – в кармане. Можно было даже скатать в трубочку, чтобы ещё меньше места занимал.
«До чего дошёл прогресс», – мрачно вспоминала Зина песенку из старого детского фантастического фильма, впрягаясь в очередной игровой квест «подними корыто, вгони его в игольное ушко».
Инна Валерьевна закачала в терминал множество задач по вхождению во врата пересадочных станций. Сказала, чтобы всё это от зубов отскакивало, в рефлекс вошло, – нужно часами отрабатывать. Сначала в вирте. Потом дойдёт и до реальных маневров. А потом доберёмся до пространства, где готовят навигаторов, – подпольно, разумеется. Но с аттестатом галактического образца. Зине даже думать не хотелось, как Инна Валерьевна расплатится за её обучение. При одной мысли о цене такой учёбы сразу тошнить начинало.
И как же медленно тянулось время! Сколько сил… сколько дней… а сказать заветные слова – не получается. Не самой же в ту рубку влезать, зайдёшь без разрешения – и больше никогда туда не зайдёшь. Системы внутреннего слежения у корабля были отличными.
Зина подозревала, что после ссоры с Семенешемом Инна Валерьевна просто тихо отлёживается на дне – летает по необитаемым зонам и со вкусом играет в мудрого учителя. Не зря же она не уставала повторять про школу!
И Зина сама понимала, что можно, конечно, обезьяну натаскать водить велосипед, не вбивая ей в голову устройство этого велосипеда, атомное строение материалов, из которых он сделан, и теорию больших чисел для комплекта, но и только. Велосипедом были проходы через врата пересадочных станций, когда точка входа и точка выхода жёстко заданы маяками этих самых станций, и вся проблема – в пространственных маневрах вокруг горловин принимающих и выпускающих врат. Шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте и, тем более, пресловутый коум, – и всё, спёкся навигатор-недоучка. Вместе с кораблём.
Но Зина не могла не признаться самой себе, что полёты, пусть даже пока виртуальные, ей нравятся. «Может, это правда моё», – не раз и не два думала она про себя. – «Свободные звёзды. Полёты в пространстве… Хотела же я в детстве стать космонавтом! А потом лётчиком-испытателем…» Мечты разбились, не успев толком окрепнуть, а сейчас оживали, и с каждым днём Зине всё труднее становилось напоминать себе самой, кто такая Инна Валерьевна и что она такое.
Зина вспоминала ряды боксов с запечатанными в нём девушками, вспоминала гадов, купивших этих девушек у Инны Валерьевны, и Семенешема проклятого вспоминала тоже, закусывала губу до крови и яростно обещала себе не оплошать, когда наступит момент.
Что будет потом, она не задумывалась.
Момент настал, когда уходили после заправки и обслуживания в одном из вольных портов, название которого у Зины в памяти не задержалось, а может, даже не произносилось. В таких портах редко спрашивают документы. Ты платишь, этого достаточно.
Инна Валерьевна расплатилась молоком.
И не стала задерживаться, поспешила убраться с планеты:
– Не люблю эти гравитационные колодцы! Тут, на дне, ты в ловушке. С большой гирей на шее. Любая тварь с орбиты прихлопнуть может, если у неё в одном месте зачешется. А Простор – это свобода.
Хотя, как вскоре выяснилось, у Инны Валерьевны сработало чутьё. Как у крысы, которая всегда знает, когда наступает пора бежать с тонущего корабля.
– Пошли, – велела она Зине. – Полного управления не дам, но во врата пересадочной провести сможешь.
Жаль, угробиться в горловине врат пересадочной станции невозможно. Нет там бетона, нет ничего, обо что можно разложить корабль так, чтобы не собрали. Силовое поле врат выкинет с нерасчётной траектории обратно в хвост очереди… а другие корабли таранить… ну… тем же самым силовым поводком отволокут в буферную зону и вызовут санитаров. Чтобы вести пространственный бой, нарываясь на ответную ракету, как тогда, в локали Сиурива, необходим полный доступ, а его Инна Валерьевна не даст.
Вся надежда только на три слова, переданные лимоноголовым Мавео.
На призыв помощи.
Ламнревай мэйдай скрапчим.
Гнев Инны Валерьевны хлестнул плетью.
В едином ментальном поле управления кораблём нет барьеров. Слияние. Вы вместе с нейросетью корабля, вас – трое, ты, Инна Валерьевна и сам корабль, его разумная сердцевина. Тело может упредить удар и выставить блок на одних инстинктах, сознание без специальной подготовки на такое не способно. Но Зина упрямо повторяла и повторяла три спасительных слова, пока не оказалась на полу: это Инна Валерьевна выдернула её из ложемента и без особой нежности сбросила вниз.
– Пошла вон отсюда! Убью!
Поймав взгляд белых от лютой ярости глаз, Зина в ужасе метнулась к выходу, прямо так, на четвереньках, в любой момент ожидая фатального удара. Но Инне Валерьевне, видно, было не до неё, не стала догонять и казнить.
– Я потом с тобой разберусь! – долетело вслед. –Ещё узнаю , какая-такая сволочь подучила!
Разберётся. Узнает. Кто бы сомневался-то.
Защитное поле мягко вдавило в пол. Но сидеть и дожидаться казни Зина не собиралась.
Она встала – с трудом, но – встала. И побрела по коридору, сама толком не понимая куда. Лишь бы подальше от Инны Валерьевны. И подальше от своей каюты, где та легко сможет найти свою пленницу. Девушка согласна была даже на трюм – там, по крайней мере, сейчас, не было боксов с похищенными. Вот бы ещё как-то испортить систему внутреннего наблюдения корабля. Чтобы точно найти смогли не сразу…
Зина думала, что уже знает о корабле всё. Побывала практически везде, даже вот в рубке управления. Но поняла, что ошибалась, когда вышла на просторную комнату, где сидели рядами крепкие молодые люди. В серой форме, подозрительно похожей на военную полевую. С оружием рядом, у правой руки. С сумкой – у левой. С совершенно пустыми взглядами в противоположную стенку.
– Боевые биороботы, – пояснил лимоноголовый из-за спины.
Зина резко – насколько позволяла защита корабля – обернулась. Мавео вообще умел перемещаться совершенно бесшумно. Если шаги Инны Валерьевны при значительной доле удачи услышать всё же было можно, шаги нечеловека не производили ровно никакого звука. Призрак он, что ли. Так не похож. Слишком плотный, слишком реальный, руки-клещи, Зина помнила, как он поднимал её тогда на ноги, – захотел бы, сжал бы пальцы как следует, и прощай косточки. И ещё от него шёл запах. Слабый, но вполне определимый. Пахло озоном и почему-то больницей.
– О, ты снова говоришь, – решила не изменять своему образу язвы Зина. – Я думала, ты язык себе откусил, Мавео!
– Учи речь, – меланхолично посоветовал лимоноголовый. – Пока ещё шепелявишь изрядно.
– Кто они, повтори ещё раз, – ткнула пальцем себе за спину.
– Биороботы, – охотно повторил лимоноголовый. – Их рожают те женщины, которых Инав крадёт в закрытых мирах. Отключен инстинкт самосохранения, модифицировано тело. Страшные бойцы. Исполняют любые приказы.
Дарим обделённым райскую жизнь, да, Инна Валерьевна?
– Идём. Тебе здесь… сейчас… делать нечего.
Коридор вдруг дёрнуло и завалило вперёд и вбок. Зина полетела бы рыбкой только в путь, и защита не помогла бы, но лимоноголовый перехватил её:
– Тихо.
– Что?! – в панике вскрикнула Зина, увидев, как оживают биороботы, получив неслышный приказ, как берут в руки оружие, строятся и мерным шагом идут мимо.
Тяжёлая поступь их ног, обутых в шипованные десантные берцы, терзала потом в кошмарах не одну ночь.
– Что происходит?! – закричала Зина, когда коридор замотало из стороны в сторону, и гравитация внезапно пропала, подогнав желудок к самому горлу, а потом появилась вновь, впечатав в подошвы железный пол.
– Штурм, – оскалился лимоноголовый, и Зина потрясённо увидела, что он счастлив.
Всё-таки не ошиблась, правильно поняла его подсказку.
– Ты… вы… Долг?!
– Да, – ответил он, не дослушав. – Ты ведь подала сигнал?
Зина закивала.
– Вот. Теперь не визжи, – перехватил Зину поудобнее, закинул на плечо и велел:
– Молчи и не шевелись.
– Ящеры? – с надеждой спросила Зина, выворачивая голову и смотря на мужчину снизу вверх.
– Они, – оскалился Мавео. – Ты, главное, под ногами не путайся. Инав вживила себе имплант и умеет распараллеливать сознание, наподобие того, как это делают высшие телепаты. Она умеет управлять кораблём дистанционно, вне пункта контроля
Ещё и телепаты тут у них есть… «Что я ещё о Галактике не знаю?» – устало подумала девушка. Она не знала, каким был план у лимоноголового. Но поняла, что этот план можно смело спускать в унитаз, когда на широком перекрёстке нескольких коридоров им встретилась облитая сверкающей бронёй Инна Валерьевна.
Семенешем вошёл в шлюз, и Зина не стала ему сочувствовать.
Такой же преступник, как Инна Валерьевна. Значит, туда ему и дорога!
Инна Валерьевна загрузила в Зинин терминал навигационный тренажёр и едва ли не силком запихала в первое занятие.
Курс по вождению звездолётов малого и среднего тоннажа.
Он очень походил на виртуальную игру с дополненной реальностью, ощущения, конечно, были не те, что в реальном ложементе управления кораблём, но Зине хватило и так.
Полёты – это здорово, стать навигатором – прекрасно. Но – возить по Галактике в качестве грузов девчонок из закрытых миров, о которых никто не позаботится никогда, потому что про них никто ничего не знает… Нет у них ни айди-персонкода, ни гражданства, ничего нет, следовательно, и их самих, с точки зрения правового поля, как бы и нет вовсе! Да ещё сами они все в основном из прошлого, то есть, совсем край.
Зина запомнила, как Семенешем назвал её саму тушкой, а Инна Валерьевно уронила слова «весёлая подруга». Что бы похитительница ни плела про свою великую миссию по спасению умирающих, величие той миссии состояло исключительно в одном: загрести себе как можно больше денег и влияния.
Зина полна была яростной решимости. И на первом же занятии мстительно вогнала тренировочный корабль в бетон! На самом деле, лётное поле покрывали тут вовсе не бетоном, но какая разница. Вот так вот, едва оторвавшись, обратно и в мясо.
Учиться водить космолёты только за тем, чтобы доставлять преступникам похищенных девушек, – никогда в жизни!
Реальность сменилась с игровой на нормальную. Зина поморгала, приходя в себя. Никак не могла привыкнуть к вирту – всё виртуальное, включая шлем, а как внутрь дополненного пространства попадаешь – так там всё, вплоть до тактильных ощущений, до запахов, настолько полно и объёмно, что не отличить.
Раскрыв глаза, Зина увидела прямо перед носом пылающий кончик шеста. Инна Валерьевна держала его как копьё, и как копьём же и ткнула – легонько, но в лоб. Боль взорвала всё тело! Девушку выгнуло судорогой, бросило на пол, совсем не мягкий.
– За намеренный саботаж обучения буду наказывать, – сказал над душой ненавистный голос. – До тех пор, пока не доберёмся до локали одной из навигационных школ, ты учишься у меня. Будешь филонить – будешь получать.
– Ннннвжу… – прорыдала Зина, прижимаясь щекой к холодному полу.
– Что?
– Не-на-ви-жу! Ненавижу!
– А, это можно, это – сколько угодно, – разрешила Инна Валерьевна, схлопывая свой шест обратно в тонкий кругляш. – От ненависти до любви…
– Н-н-н-нкгд….
– Никогда? Наивная… Всё у тебя ещё впереди, поверь.
Инна Валерьевна протянула руку, помочь подняться. Зина стиснула зубы и встала сама. Коленки разъезжались, в глазах периодически темнело. Но она стояла, стояла сама! Никогда никакой помощи от торговки телами девушка не потерпит! Даже если будет умирать.
– Упрямая, – с уважением выговорила Инна Валерьевна. – Ничего. Меня учили так же. Сейчас – претензий к учителям никаких. Знаешь почему?
Зина не знала и не хотела знать. Но Инна Валерьевна пояснила сама:
– Их уроки помогли мне выжить. Но одного, самого рьяного, я всё-таки наказала. Нет, не убила, хотя он, наверное, думает, что лучше бы убила. Но это его проблемы. Очухалась? Пошли, пообедаем. Или поужинаем, смотря по какому времени считать!
Кусок в горло не лез, но пришлось давиться. Зина помнила про ректальный зонд. С Инны Валерьевны станется.
Лимоноголовый Мавео улучил мгновение тихо шепнуть:
– Не зли её.
– Плевать! – угрюмо огрызнулась Зина.
– Ламнревай мэйдай скрапчим.
– Что?
– Перед слиянием произнеси, три раза.
Зина молча уставилась на лимоноголового. Он о чём?
– О чём шепчетесь, голубки? – насторожилась Инна Валерьевна со своей стороны стола.
– Ламенреви девушка просит, – хмыкнул Мавео.
– Так дай, что застыл?
Таинственным ламенреви оказалась чашка с желтоватым, похожим на картофельное пюре, блюдом. Зина осторожно ковырнула его ложкой, попробовала. С огромным трудом удержала себя от того, чтобы не сожрать всё, а после – подчистую вылизать тарелку! Очень вкусно, сладко, но не до приторности, а с приятной кислинкой послевкусия.
Зина задумалась. Мэйдай – очень похоже на сигнал бедствия мэйдэй… Не пресловутый SOS, а вот именно так обязаны докладывать пилоты об аварийной ситуации на борту. Год назад была катастрофа, самолёт аварийно сел в Шереметьево, загорелся при посадке, люди погибли. Зина тогда читала в интернете подробности, разборы этой посадки, теперь вспомнилось… Там говорилось, что аварийные службы аэродрома не были готовы к тушению пожара, а в полемике отвечали, что пилоты и не передавали «мэйдэй». Глаз зацепился за слово, полезла смотреть в гугле, что это такое, почему не SOS… Изначальное английское may die, «можем умереть», хотя ошибочно сигнал называют «майский день»… Никакой не майский и никакой не день.
Просто, когда на последнем издыхании кричишь в эфир этот самый «мэйдэй», все обязаны замолчать и тебя слушать. И передавать дальше…
Сейчас знание, не важное и не очень-то нужное там, дома, на Земле, всплыло.
Мэйдай.
А остальные два слова – «ламнревай» и «скрапчим» – то же самое, только на других галактических языках! Ламнревай, кстати, похоже на ламенурао – помощь – на языке маресао, который Зина учила, но никак не могла выучить полностью из-за собственного упрямства.
Мавео говорил, у него долг. Но он не сказал, что это за долг такой! Перед кем. Может, не перед Инной Валерьевной вовсе!
Чёрт.
Ладони вспотели, Зина осторожно отёрла их об одежду. Под внимательным взглядом торговки телами следовало соблюдать лютую осторожность. Не дай бог что-нибудь поймёт, о чём-либо догадается, что-то заподозрит. Ей, Зине, может, ничего, кроме боли, и не будет, но Мавео наступит конец без вариантов. Вряд ли смерть лимоноголового будет чистой и лёгкой. Инна Валерьевна на вселенское милосердие не тянула нисколько.
А как ещё раз попасть в рубку управления?
Через ненавистную учёбу.
Стиснув зубы, Зина училась. В чём-то ситуация повторялась снова: когда-то хотела сбежать из дома с родственниками, теперь предстояло убежать с корабля преступницы, а путь оставался всего один – через получение знаний.
Поражали технологии. Тренировочный терминал генерировал вокруг себя силовое поле, полностью снимающее нагрузку с тела – не нужен был ни специальный ложемент, как в рубке управления, ни контейнер. Можно было встать в реальном пространстве, можно было лечь, зависнуть над полом, короче, устроиться, как душа пожелает. И как того потребует внутренний игровой интерфейс. Конечно, многосуточную работу терминал не потянет, как бы тогда решалась проблема с отходами жизнедеятельности. Но на три-четыре тренировочных часа – вполне.
А умещалась эта пластинка – в кармане. Можно было даже скатать в трубочку, чтобы ещё меньше места занимал.
«До чего дошёл прогресс», – мрачно вспоминала Зина песенку из старого детского фантастического фильма, впрягаясь в очередной игровой квест «подними корыто, вгони его в игольное ушко».
Инна Валерьевна закачала в терминал множество задач по вхождению во врата пересадочных станций. Сказала, чтобы всё это от зубов отскакивало, в рефлекс вошло, – нужно часами отрабатывать. Сначала в вирте. Потом дойдёт и до реальных маневров. А потом доберёмся до пространства, где готовят навигаторов, – подпольно, разумеется. Но с аттестатом галактического образца. Зине даже думать не хотелось, как Инна Валерьевна расплатится за её обучение. При одной мысли о цене такой учёбы сразу тошнить начинало.
И как же медленно тянулось время! Сколько сил… сколько дней… а сказать заветные слова – не получается. Не самой же в ту рубку влезать, зайдёшь без разрешения – и больше никогда туда не зайдёшь. Системы внутреннего слежения у корабля были отличными.
Зина подозревала, что после ссоры с Семенешемом Инна Валерьевна просто тихо отлёживается на дне – летает по необитаемым зонам и со вкусом играет в мудрого учителя. Не зря же она не уставала повторять про школу!
И Зина сама понимала, что можно, конечно, обезьяну натаскать водить велосипед, не вбивая ей в голову устройство этого велосипеда, атомное строение материалов, из которых он сделан, и теорию больших чисел для комплекта, но и только. Велосипедом были проходы через врата пересадочных станций, когда точка входа и точка выхода жёстко заданы маяками этих самых станций, и вся проблема – в пространственных маневрах вокруг горловин принимающих и выпускающих врат. Шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте и, тем более, пресловутый коум, – и всё, спёкся навигатор-недоучка. Вместе с кораблём.
Но Зина не могла не признаться самой себе, что полёты, пусть даже пока виртуальные, ей нравятся. «Может, это правда моё», – не раз и не два думала она про себя. – «Свободные звёзды. Полёты в пространстве… Хотела же я в детстве стать космонавтом! А потом лётчиком-испытателем…» Мечты разбились, не успев толком окрепнуть, а сейчас оживали, и с каждым днём Зине всё труднее становилось напоминать себе самой, кто такая Инна Валерьевна и что она такое.
Зина вспоминала ряды боксов с запечатанными в нём девушками, вспоминала гадов, купивших этих девушек у Инны Валерьевны, и Семенешема проклятого вспоминала тоже, закусывала губу до крови и яростно обещала себе не оплошать, когда наступит момент.
Что будет потом, она не задумывалась.
Момент настал, когда уходили после заправки и обслуживания в одном из вольных портов, название которого у Зины в памяти не задержалось, а может, даже не произносилось. В таких портах редко спрашивают документы. Ты платишь, этого достаточно.
Инна Валерьевна расплатилась молоком.
И не стала задерживаться, поспешила убраться с планеты:
– Не люблю эти гравитационные колодцы! Тут, на дне, ты в ловушке. С большой гирей на шее. Любая тварь с орбиты прихлопнуть может, если у неё в одном месте зачешется. А Простор – это свобода.
Хотя, как вскоре выяснилось, у Инны Валерьевны сработало чутьё. Как у крысы, которая всегда знает, когда наступает пора бежать с тонущего корабля.
– Пошли, – велела она Зине. – Полного управления не дам, но во врата пересадочной провести сможешь.
Жаль, угробиться в горловине врат пересадочной станции невозможно. Нет там бетона, нет ничего, обо что можно разложить корабль так, чтобы не собрали. Силовое поле врат выкинет с нерасчётной траектории обратно в хвост очереди… а другие корабли таранить… ну… тем же самым силовым поводком отволокут в буферную зону и вызовут санитаров. Чтобы вести пространственный бой, нарываясь на ответную ракету, как тогда, в локали Сиурива, необходим полный доступ, а его Инна Валерьевна не даст.
Вся надежда только на три слова, переданные лимоноголовым Мавео.
На призыв помощи.
Ламнревай мэйдай скрапчим.
Гнев Инны Валерьевны хлестнул плетью.
В едином ментальном поле управления кораблём нет барьеров. Слияние. Вы вместе с нейросетью корабля, вас – трое, ты, Инна Валерьевна и сам корабль, его разумная сердцевина. Тело может упредить удар и выставить блок на одних инстинктах, сознание без специальной подготовки на такое не способно. Но Зина упрямо повторяла и повторяла три спасительных слова, пока не оказалась на полу: это Инна Валерьевна выдернула её из ложемента и без особой нежности сбросила вниз.
– Пошла вон отсюда! Убью!
Поймав взгляд белых от лютой ярости глаз, Зина в ужасе метнулась к выходу, прямо так, на четвереньках, в любой момент ожидая фатального удара. Но Инне Валерьевне, видно, было не до неё, не стала догонять и казнить.
– Я потом с тобой разберусь! – долетело вслед. –Ещё узнаю , какая-такая сволочь подучила!
Разберётся. Узнает. Кто бы сомневался-то.
Защитное поле мягко вдавило в пол. Но сидеть и дожидаться казни Зина не собиралась.
Она встала – с трудом, но – встала. И побрела по коридору, сама толком не понимая куда. Лишь бы подальше от Инны Валерьевны. И подальше от своей каюты, где та легко сможет найти свою пленницу. Девушка согласна была даже на трюм – там, по крайней мере, сейчас, не было боксов с похищенными. Вот бы ещё как-то испортить систему внутреннего наблюдения корабля. Чтобы точно найти смогли не сразу…
Зина думала, что уже знает о корабле всё. Побывала практически везде, даже вот в рубке управления. Но поняла, что ошибалась, когда вышла на просторную комнату, где сидели рядами крепкие молодые люди. В серой форме, подозрительно похожей на военную полевую. С оружием рядом, у правой руки. С сумкой – у левой. С совершенно пустыми взглядами в противоположную стенку.
– Боевые биороботы, – пояснил лимоноголовый из-за спины.
Зина резко – насколько позволяла защита корабля – обернулась. Мавео вообще умел перемещаться совершенно бесшумно. Если шаги Инны Валерьевны при значительной доле удачи услышать всё же было можно, шаги нечеловека не производили ровно никакого звука. Призрак он, что ли. Так не похож. Слишком плотный, слишком реальный, руки-клещи, Зина помнила, как он поднимал её тогда на ноги, – захотел бы, сжал бы пальцы как следует, и прощай косточки. И ещё от него шёл запах. Слабый, но вполне определимый. Пахло озоном и почему-то больницей.
– О, ты снова говоришь, – решила не изменять своему образу язвы Зина. – Я думала, ты язык себе откусил, Мавео!
– Учи речь, – меланхолично посоветовал лимоноголовый. – Пока ещё шепелявишь изрядно.
– Кто они, повтори ещё раз, – ткнула пальцем себе за спину.
– Биороботы, – охотно повторил лимоноголовый. – Их рожают те женщины, которых Инав крадёт в закрытых мирах. Отключен инстинкт самосохранения, модифицировано тело. Страшные бойцы. Исполняют любые приказы.
Дарим обделённым райскую жизнь, да, Инна Валерьевна?
– Идём. Тебе здесь… сейчас… делать нечего.
Коридор вдруг дёрнуло и завалило вперёд и вбок. Зина полетела бы рыбкой только в путь, и защита не помогла бы, но лимоноголовый перехватил её:
– Тихо.
– Что?! – в панике вскрикнула Зина, увидев, как оживают биороботы, получив неслышный приказ, как берут в руки оружие, строятся и мерным шагом идут мимо.
Тяжёлая поступь их ног, обутых в шипованные десантные берцы, терзала потом в кошмарах не одну ночь.
– Что происходит?! – закричала Зина, когда коридор замотало из стороны в сторону, и гравитация внезапно пропала, подогнав желудок к самому горлу, а потом появилась вновь, впечатав в подошвы железный пол.
– Штурм, – оскалился лимоноголовый, и Зина потрясённо увидела, что он счастлив.
Всё-таки не ошиблась, правильно поняла его подсказку.
– Ты… вы… Долг?!
– Да, – ответил он, не дослушав. – Ты ведь подала сигнал?
Зина закивала.
– Вот. Теперь не визжи, – перехватил Зину поудобнее, закинул на плечо и велел:
– Молчи и не шевелись.
– Ящеры? – с надеждой спросила Зина, выворачивая голову и смотря на мужчину снизу вверх.
– Они, – оскалился Мавео. – Ты, главное, под ногами не путайся. Инав вживила себе имплант и умеет распараллеливать сознание, наподобие того, как это делают высшие телепаты. Она умеет управлять кораблём дистанционно, вне пункта контроля
Ещё и телепаты тут у них есть… «Что я ещё о Галактике не знаю?» – устало подумала девушка. Она не знала, каким был план у лимоноголового. Но поняла, что этот план можно смело спускать в унитаз, когда на широком перекрёстке нескольких коридоров им встретилась облитая сверкающей бронёй Инна Валерьевна.
