Он же всегда находил сотни причин для отказа, и как в последствие выяснилось – вообще не хотел тратить свое время впустую на подобную скукоту. Малейший порыв поехать отдохнуть с девчонками, хотя бы на несколько дней, пресекался на корню. Порядочные женщины без мужей отдыхать «не ездиют!».
С Никитой мы отдыхали в палатках, роднились в природой до искусывания с ног до головы комарами, бесконечного мытья сковородок после жарки рыбы, коей собственно и питались неделю. Естественно нормальная в его понимании жена должна была чистить эту рыбу до порезанных вдоль и поперек рук и жарить. Жарить то я ее умею, но после токсикоза, который резко усилил мою неприязнь к морепродуктам, ничего такого я в рот теперь не беру. Перед своими учениками я тогда оправдывалась наличием несносного кота, периодически меня исцарапывающего, и виновато прятала ладони в шаль или под стол. Я нормально отношусь ко всем видам отдыха, но не до фанатизма и совершенно не понимаю, почему муж не может съездить на эту самую рыбалку без жены, а жена в это время отправиться в картинную галерею. Зачем заставлять человека делать то, чего он в принципе не приемлет? Но семья должна быть вместе и я со своим дурацким воспитанием старалась принять мужа таким, каков он есть. Притирки не избежать, как обычно это бывает у новобрачных. И это нормально. Ведь муж приезжает из отпуска счастливый. Более того – рыбу теперь чистит Никита сам, потому что, едва почуяв запах, я начинаю рвать. Понятно, что до потери сил, если не сознания, и убирать приходится ему. Так что, тут его воздействие путем взывания к моей несостоятельности, как хозяйки (по его мнению), теперь не помогает.
Сначала, все было будто бы в шутку. После дошло до того, что не я смеялась над его неумением правильно держать вилку и оторопевшим взглядом, когда родители приглашали нас в ресторан, а он издевательски подначивал (а теперь уже и при сыне):
«Ничего, прынцесса, я научу тебя реалиям жизни, если твои родители не сумели этого сделать. Воспитать нормальную хозяйку – это не поэмы декламировать.»
Последнее относилось к отцу. Он у меня профессор русского языка и литературы. И я пошла по его стопам – преподаю родной и могучий русский язык в старших классах. Мама у меня концертмейстер в консерватории. Теперь я стыдливо опускаю голову, когда муж издевательски перекривляет меня перед друзьями по поводу широкого спектра моего образования. А мама говорила, что девочка должна быть вежливой и разносторонне развитой, чтобы уметь поддержать беседу. Желательно на любую тему, даже если ей это не слишком интересно. Что умение красиво играть на фортепиано и петь польстить моему будущему мужу, а знание иностранного… Господи, ну о чем это я! Какой иностранный? Нет, мама не врала. Все это так. Я сама виновата. Мужу не привили культурные ценности с детства, в связи с этим его можно только пожалеть, а я позволяю вывернуть общепринятые нормы наизнанку, и ничего не делаю в ответ! И его-наши друзья, похоже, разделяют с ним эту проблему, шутливо называя меня «принцессой», а не по имени. Нужно что-то менять: я не желаю, чтоб моего Дениску вот так жалели из-за того, что я поленилась вложить ему элементарные знания о том, чем стоит гордиться, а чего стыдиться. Вот отойду немного и начну борьбу. Потому что к ней нужно подойти во всеоружии, основательно. Чтобы не оставить Никите возможности к отступлению.
Я потушила свет и отправилась в комнату к сыну. Даже не стала садиться за компьютер. Есть у меня одно маленькое хобби. Образовалось оно совершенно случайно. И о нем я ни в коем случае не говорю мужу, держа все файлы на старой флешке. Столкнувшись с книжечками для малышей, особенно со сказками, я пришла к выводу, что, либо авторы совершенно безалаберно сокращая оригинал, переписывают уже готовое, либо это совершенно бессмысленные истории по типу многих некачественных, но берущих спецэффектами мультиков. Я стала рассказывать Дениске на примерах животных те или иные вещи, которые нужно донести, но понять это ребенку вот так сразу совсем непросто. Малыш стал часто меня поправлять, подмечая детали, отличающие мой сегодняшний рассказ от вчерашнего. И я начала эти маленькие истории записывать. Образовалось таких творений немало. Когда я задумалась создать серию таких историй, сначала испугалась, что идеи закончились. Выход лежал на поверхности: все негативные черты своего мужа, которые я бы не хотела видеть в сыне, я вложила в моих маленьких пушистых героев, помогая им с честью преодолевать эти недостатки.
Я легла. Этот вечер был первым, когда я не могла уснуть и думала. В голове появилась запретная мысль, на которую не раз уже намекала мама. Я всегда, как могла, выгораживала Никиту перед родителями, потому, что мне все чаще становилось за него стыдно. Я впервые отчетливо подумала, что, возможно, нам будет лучше без него. Развод – это не порок. Пороков пусть стыдятся те, у кого они есть. Тем более, что лишать сына отца никто не собирается. Пусть придется при родителях признать, что я была неправа, так неосмотрительно выйдя замуж. Но это много лучше, чем когда мальчик растет в такой обстановке.
Утро удивило тем, что, проснувшись, я услышала голос мужа и смех сынишки. Значит, Никита не пошел на работу. Радости от такого я не испытала и даже не стала от себя это скрывать. Присутствие мужа дома портило обстановку, как ложка дегтя бочку меда. Мне иногда казалось, что переступая порог он будто сканер мониторит пространство в поисках того, за что бы еще можно было меня отчитать. Хорошее настроение, царившее у нас с сыном весь день, мгновенно улетучивалось. Я, как вратарь, старалась не пропустить очередной «гол в свои ворота». Точнее пыталась его предупредить, улавливая даже незначительные колебания настроя у Никиты. И, не дай Бог, было замешкаться, если он вдруг попросил передать ему ложку или еще что – не сделаю на секунду раньше и скандала не миновать.
–Привет! – сказала я, застав своих мужчин в процессе борьбы.
–Привет, коль не шутишь. Нет бы, встать раньше и мужу завтрак сделать, так она вылеживается до десяти. Представляю, как Денис каждое утро голодным сидит.
Я взглянула на часы: было лишь полдесятого. Я никогда столько не сплю. По привычке меня бросило в жар, но на удивление самой себе я не стала оправдываться, а четко поставленным учительским голосом ответила:
–Нужно было предупреждать, что сегодня ты завтракаешь дома. Ты же не удосужился этого сделать.
Никита же вопреки своему обыкновению не нашелся быстро и только промямлил:
–Какие мы выражения знаем! Елки-палки!
–Так, что случилось? – продолжала я невозмутимо.
–У меня собеседование в частной фирме, в 11-00. Кольку приглашали, но у него и без того сладкое место. Он меня предложил вместо себя и они согласились.
–Отлично. Надеюсь, у тебя все получится, – только и сказала я, и пошла в ванную. Сама от себя не ожидая, не стала просто умываться, а встала под душ. Прохладная вода приятно взбодрила и настроила на рабочий день.
–Где мой одеколон? – спросил Никита, когда я вышла из ванной с полотенцем на голове.
–У тебя на тумбочке.
Пререканий не последовало, а я заметила, что Никитос немного не в ударе. Он заметно нервничал и даже сам нашел свой свадебный костюм. Я остановилась в дверях. Мой муж был красив. Даже очень красив. Но все мои старания привить ему опрятность и любовь к аккуратности пошли прахом. Засаленные джинсы, футболки и свитер заменяли рубашку и костюм, даже если мы шли в гости или на ужин. Единственное, что я могла – поддерживать сей непритязательный гардероб в чистоте. За нашу совместную жизнь мама надарила зятю кучу рубашек, галстуков, заколок для них и запонок, но все это богатство лежало у нас мертвым грузом, презрительно осмеянное им, когда теща не слышала. Сегодня же стопка коробок была перебрана, а галстуки остались валяться на кровати.
–Начальник женщина?
–Что?
–Говорю, собеседование будет женщина проводить?
–С чего ты взяла?
Я только улыбнулась и пошла на кухню.
Конец дня ознаменовался тортом, набором для рыбалки Денису и коробкой конфет с кокосом мне, который, кстати, я ненавижу. Никиту приняли и выдали аванс. За день он сдал дела на старой работе и завтра приступал к своим обязанностям на новом месте.
–И кто у нас теперь папа? – спросила я, накрывая на стол.
–Начальник отдела по информационному обеспечению в очень крупной фирме. Анжелике нужен был тот, кто сможет с компьютером сделать абсолютно все, и она его нашла.
–Я надеюсь, ты понимаешь, что понятие "абсолютно все" может зайти далеко за пределы законности?
–Ой, Марьяна! Не лезь в дебри, которых не понимаешь. Я прекрасно знаю, как работать, чтобы не оказаться за решеткой. Яйца курицу не учат. Борщ лучше свари завтра.
–Хорошо. Сварю. Значит Анжелика, говоришь… Хм…
–Чего ухмыляешься? Анжелика Константиновна, мой непосредственный босс и владелица нашего предприятия. Она, кстати, примерно твоя ровесница и держит в руках такой коллектив. Не то, что некоторые: с малышом и домом управиться не могут. А еще учительницей работают. Были б мозги, то занялась бы чем-то поприличнее, глядишь и не цыганила бы у мужа деньги на очередные колготки.
–А зачем же мне тогда муж? Не подскажешь? Если он не в состоянии содержать семью?
-Я как раз и содержу семью, а ты сидишь пока у меня на шее. Училка…
-Знаешь ли, в училки идти мало, кто хочет, потому, что это адский труд. Ответственный, престижный и наиболее почитаемый из всех. Правда, мало кто это и понимает. А по факту – то, что родители и большей частью эта самая училка вкладывает в подростков, как раз и формирует их ценности и личности. А чтобы дошло до мозга, нужно найти способ это донести. Если этого не сделать, то из смазливых мальчиков вырастают вот такие примерно экземпляры, как ты. Так что еще большой вопрос чья профессиональная принадлежность лучше.
–Что ты хочешь этим сказать?
–Не важно, поздно уже. Мне Дениса укладывать, – категорично заявила я.
–Ну, иди, укладывай.
Сутра я решила убраться. После больницы дел по дому накопилось столько, что я не знала, с чего начинать, и Никитины бдительные взгляды и комментарии к моим действиям мне совершенно были не нужны. Иначе снова будет иметь место скандал.
В последнее время, я была виновата абсолютно во всем. Разбила чашку – виновата, разбила не я – не слежу за сыном или не туда поставила, или как вариант – не вовремя заговорила и забила мозги. Или виновата, что туда пришлось поставить – у меня на кухне места нет. Одним словом – ВИНОВАТА. Вообще молчу про ежемесячную лекцию о том, что в доме всегда срач от игрушек, что я не успеваю вымыть вовремя полы и приготовить три перемены блюд на ужин, что меня ничему не научили и я должна радоваться, что такая никудышная вообще кому-либо нужна.
Обшарив всю квартиру, я отчаялась найти швабру. Ведро на месте, швабры нет. Возможно, она поломалась, а муж забыл предупредить. Хотя, взглянув ещё раз на наше жилище, я сделала вывод, что за неделю нашего отсутствия наш папа делал что угодно, только не уборку. В конце концов, я решила позвонить ему и спросить.
Ответил он не сразу и перезвонить не пытался. С третьей попытки я услышала в трубке знакомый тон:
–Чего трезвонишь? Проверяешь, где я?
–И тебе привет, дорогой, –- огрызнулся я. – Можно узнать, куда пропала наша швабра за время моего отсутствие?
В ответ послышался издевательский смешок:
–Надо же! Про швабру заговорила! Быстро ты.
–Что ты имеешь ввиду?
–Я ее спрятал. Мне было интересно, через сколько месяцев ты соизволишь в квартире убрать.
–Понятно, – выдохнула в трубку я и нажала отбой.
На перезваниваете мужа не ответила. Долго стояла, опершись о стол и глядя в одну точку. Плакать даже не получалось. Дениска попросил второй завтрак и я отправилась на кухню.
Пришла СМСка от Никиты:
«Швабра на чердаке со стороны ванной, под дальней стенкой»
Я не ответила.
Справившись с эмоциями, позвонила Анне Сергеевне и спросила номер девушки, которая у нее убирается. Мне было так тошно. Я понимала, что не смогу сейчас взять эту швабру в руки и драить эту квартиру с прежним старанием. Просто не смогу. Отец как-то поняв, что с Никитой мне туго живётся, хоть я и не жаловалась, дал мне денег. На всякий непредвиденный случай. Я к ним не прикасалась, а просто надёжно спрятала у Дениса в медвежонке. Теперь взяла оттуда немного, чтобы расплатиться с домработницей.
Инесса пришла скоро и так же скоро управилась с задачей, а я в это время рисовала с сыном. Она оказалась настоящим гуру уборки. Дала мне несколько советов по домашним делам, собрала и рассортировала стирку и предложила весь свой спектр услуг, если мне еще понадобится.
Вечером муж, естественно, не заметил «моих трудов», а скривившись, что я вроде пересолила суп, на удивление быстро сдался. Не стал по обыкновению продолжать тему, а встрял в Интернет, якобы по работе на весь вечер. Мы с Денисом совсем не расстроились и пошли смотреть мультики про Машу. Под весёлый хохот сынишки я быстро перегладила всю дневную стирку.
Следующая пара недель прошла, как по маслу. Мужа явно здорово подгрузили на работе. Он приходил уставший, но ни разу не нахамил. Скорее был в своих мыслях, чем в наших с Денисом проблемах. В деньгах особо не расщедрился, но чеки, которые я, как обычно, тоже складывала для отчетности, до сих пор не попросил. Я, наконец, вздохнула: прессинг потерял былую силу. Надолго ли?
У нас даже намечался «контакт», возможность которого бесславно испарилась в воздухе сразу же, едва возникла. Надо даже сказать, что еще месяц назад я бы залилась слезами от такого-то поворота, а теперь только вздохнула с облегчением. Никита сказал, что белье у меня выглядит настолько потрепанным, что отбивает всяческое желание. На что я огрызнулась, что если б он зарабатывал больше, то я бы не перебивалась своими институтскими комплектами, которые живы еще благодаря своему недешевому качеству. Утром на тумбочке появилась сумма. Не на Милавицу, конечно, но на приличный бюстик хватило бы.
Усугубило мое чувство анестезии по отношению к мужу ещё одно происшествие, после которого я поняла, что если бы не сынишка, можно сказать, я просто вычеркнула из своей жизни несколько последних лет. Единственное живое чувство, оставшееся после него, это была моя озадаченность: зачем?
Такого позора я в жизни своей ещё не испытывала и, если честно, даже при всех моих семейных отношениях никак не ожидала от Никиты. Мы, оставив Дениса моим родителям, вдвоем отправились на рынок за продуктами. Приближался Новый год и необходимо было купить не только еду, но и новые гирлянды, подарок сыну и кое-что для праздников на стол. Почти справившись, мы подошли к молочному отделу и я стала выбирать, что мне нужно. Никита зудел над ухом:
–Что ты телишься? Чем тебе тот ларек не такой, как этот? Сколько можно!
–Там нет того, что мне нужно. Я покупаю и хочу того, что вкусно и нам всем нравится. – Спокойно отвечала я.
Спустя минуту нашлось, что требовалось, а приветливая продавщица стала мне предлагать на выбор масло, молоко и любимые Денискины сладкие сырки.
–Вот эти свежайшие для ребенка и на вкус, будто мороженое.
–Хорошо, давайте эти. Сколько с меня? – уточнила я и тут же услышала над ухом злое шипение:
С Никитой мы отдыхали в палатках, роднились в природой до искусывания с ног до головы комарами, бесконечного мытья сковородок после жарки рыбы, коей собственно и питались неделю. Естественно нормальная в его понимании жена должна была чистить эту рыбу до порезанных вдоль и поперек рук и жарить. Жарить то я ее умею, но после токсикоза, который резко усилил мою неприязнь к морепродуктам, ничего такого я в рот теперь не беру. Перед своими учениками я тогда оправдывалась наличием несносного кота, периодически меня исцарапывающего, и виновато прятала ладони в шаль или под стол. Я нормально отношусь ко всем видам отдыха, но не до фанатизма и совершенно не понимаю, почему муж не может съездить на эту самую рыбалку без жены, а жена в это время отправиться в картинную галерею. Зачем заставлять человека делать то, чего он в принципе не приемлет? Но семья должна быть вместе и я со своим дурацким воспитанием старалась принять мужа таким, каков он есть. Притирки не избежать, как обычно это бывает у новобрачных. И это нормально. Ведь муж приезжает из отпуска счастливый. Более того – рыбу теперь чистит Никита сам, потому что, едва почуяв запах, я начинаю рвать. Понятно, что до потери сил, если не сознания, и убирать приходится ему. Так что, тут его воздействие путем взывания к моей несостоятельности, как хозяйки (по его мнению), теперь не помогает.
Сначала, все было будто бы в шутку. После дошло до того, что не я смеялась над его неумением правильно держать вилку и оторопевшим взглядом, когда родители приглашали нас в ресторан, а он издевательски подначивал (а теперь уже и при сыне):
«Ничего, прынцесса, я научу тебя реалиям жизни, если твои родители не сумели этого сделать. Воспитать нормальную хозяйку – это не поэмы декламировать.»
Последнее относилось к отцу. Он у меня профессор русского языка и литературы. И я пошла по его стопам – преподаю родной и могучий русский язык в старших классах. Мама у меня концертмейстер в консерватории. Теперь я стыдливо опускаю голову, когда муж издевательски перекривляет меня перед друзьями по поводу широкого спектра моего образования. А мама говорила, что девочка должна быть вежливой и разносторонне развитой, чтобы уметь поддержать беседу. Желательно на любую тему, даже если ей это не слишком интересно. Что умение красиво играть на фортепиано и петь польстить моему будущему мужу, а знание иностранного… Господи, ну о чем это я! Какой иностранный? Нет, мама не врала. Все это так. Я сама виновата. Мужу не привили культурные ценности с детства, в связи с этим его можно только пожалеть, а я позволяю вывернуть общепринятые нормы наизнанку, и ничего не делаю в ответ! И его-наши друзья, похоже, разделяют с ним эту проблему, шутливо называя меня «принцессой», а не по имени. Нужно что-то менять: я не желаю, чтоб моего Дениску вот так жалели из-за того, что я поленилась вложить ему элементарные знания о том, чем стоит гордиться, а чего стыдиться. Вот отойду немного и начну борьбу. Потому что к ней нужно подойти во всеоружии, основательно. Чтобы не оставить Никите возможности к отступлению.
Я потушила свет и отправилась в комнату к сыну. Даже не стала садиться за компьютер. Есть у меня одно маленькое хобби. Образовалось оно совершенно случайно. И о нем я ни в коем случае не говорю мужу, держа все файлы на старой флешке. Столкнувшись с книжечками для малышей, особенно со сказками, я пришла к выводу, что, либо авторы совершенно безалаберно сокращая оригинал, переписывают уже готовое, либо это совершенно бессмысленные истории по типу многих некачественных, но берущих спецэффектами мультиков. Я стала рассказывать Дениске на примерах животных те или иные вещи, которые нужно донести, но понять это ребенку вот так сразу совсем непросто. Малыш стал часто меня поправлять, подмечая детали, отличающие мой сегодняшний рассказ от вчерашнего. И я начала эти маленькие истории записывать. Образовалось таких творений немало. Когда я задумалась создать серию таких историй, сначала испугалась, что идеи закончились. Выход лежал на поверхности: все негативные черты своего мужа, которые я бы не хотела видеть в сыне, я вложила в моих маленьких пушистых героев, помогая им с честью преодолевать эти недостатки.
Я легла. Этот вечер был первым, когда я не могла уснуть и думала. В голове появилась запретная мысль, на которую не раз уже намекала мама. Я всегда, как могла, выгораживала Никиту перед родителями, потому, что мне все чаще становилось за него стыдно. Я впервые отчетливо подумала, что, возможно, нам будет лучше без него. Развод – это не порок. Пороков пусть стыдятся те, у кого они есть. Тем более, что лишать сына отца никто не собирается. Пусть придется при родителях признать, что я была неправа, так неосмотрительно выйдя замуж. Но это много лучше, чем когда мальчик растет в такой обстановке.
Утро удивило тем, что, проснувшись, я услышала голос мужа и смех сынишки. Значит, Никита не пошел на работу. Радости от такого я не испытала и даже не стала от себя это скрывать. Присутствие мужа дома портило обстановку, как ложка дегтя бочку меда. Мне иногда казалось, что переступая порог он будто сканер мониторит пространство в поисках того, за что бы еще можно было меня отчитать. Хорошее настроение, царившее у нас с сыном весь день, мгновенно улетучивалось. Я, как вратарь, старалась не пропустить очередной «гол в свои ворота». Точнее пыталась его предупредить, улавливая даже незначительные колебания настроя у Никиты. И, не дай Бог, было замешкаться, если он вдруг попросил передать ему ложку или еще что – не сделаю на секунду раньше и скандала не миновать.
–Привет! – сказала я, застав своих мужчин в процессе борьбы.
–Привет, коль не шутишь. Нет бы, встать раньше и мужу завтрак сделать, так она вылеживается до десяти. Представляю, как Денис каждое утро голодным сидит.
Я взглянула на часы: было лишь полдесятого. Я никогда столько не сплю. По привычке меня бросило в жар, но на удивление самой себе я не стала оправдываться, а четко поставленным учительским голосом ответила:
–Нужно было предупреждать, что сегодня ты завтракаешь дома. Ты же не удосужился этого сделать.
Никита же вопреки своему обыкновению не нашелся быстро и только промямлил:
–Какие мы выражения знаем! Елки-палки!
–Так, что случилось? – продолжала я невозмутимо.
–У меня собеседование в частной фирме, в 11-00. Кольку приглашали, но у него и без того сладкое место. Он меня предложил вместо себя и они согласились.
–Отлично. Надеюсь, у тебя все получится, – только и сказала я, и пошла в ванную. Сама от себя не ожидая, не стала просто умываться, а встала под душ. Прохладная вода приятно взбодрила и настроила на рабочий день.
–Где мой одеколон? – спросил Никита, когда я вышла из ванной с полотенцем на голове.
–У тебя на тумбочке.
Пререканий не последовало, а я заметила, что Никитос немного не в ударе. Он заметно нервничал и даже сам нашел свой свадебный костюм. Я остановилась в дверях. Мой муж был красив. Даже очень красив. Но все мои старания привить ему опрятность и любовь к аккуратности пошли прахом. Засаленные джинсы, футболки и свитер заменяли рубашку и костюм, даже если мы шли в гости или на ужин. Единственное, что я могла – поддерживать сей непритязательный гардероб в чистоте. За нашу совместную жизнь мама надарила зятю кучу рубашек, галстуков, заколок для них и запонок, но все это богатство лежало у нас мертвым грузом, презрительно осмеянное им, когда теща не слышала. Сегодня же стопка коробок была перебрана, а галстуки остались валяться на кровати.
–Начальник женщина?
–Что?
–Говорю, собеседование будет женщина проводить?
–С чего ты взяла?
Я только улыбнулась и пошла на кухню.
Конец дня ознаменовался тортом, набором для рыбалки Денису и коробкой конфет с кокосом мне, который, кстати, я ненавижу. Никиту приняли и выдали аванс. За день он сдал дела на старой работе и завтра приступал к своим обязанностям на новом месте.
–И кто у нас теперь папа? – спросила я, накрывая на стол.
–Начальник отдела по информационному обеспечению в очень крупной фирме. Анжелике нужен был тот, кто сможет с компьютером сделать абсолютно все, и она его нашла.
–Я надеюсь, ты понимаешь, что понятие "абсолютно все" может зайти далеко за пределы законности?
–Ой, Марьяна! Не лезь в дебри, которых не понимаешь. Я прекрасно знаю, как работать, чтобы не оказаться за решеткой. Яйца курицу не учат. Борщ лучше свари завтра.
–Хорошо. Сварю. Значит Анжелика, говоришь… Хм…
–Чего ухмыляешься? Анжелика Константиновна, мой непосредственный босс и владелица нашего предприятия. Она, кстати, примерно твоя ровесница и держит в руках такой коллектив. Не то, что некоторые: с малышом и домом управиться не могут. А еще учительницей работают. Были б мозги, то занялась бы чем-то поприличнее, глядишь и не цыганила бы у мужа деньги на очередные колготки.
–А зачем же мне тогда муж? Не подскажешь? Если он не в состоянии содержать семью?
-Я как раз и содержу семью, а ты сидишь пока у меня на шее. Училка…
-Знаешь ли, в училки идти мало, кто хочет, потому, что это адский труд. Ответственный, престижный и наиболее почитаемый из всех. Правда, мало кто это и понимает. А по факту – то, что родители и большей частью эта самая училка вкладывает в подростков, как раз и формирует их ценности и личности. А чтобы дошло до мозга, нужно найти способ это донести. Если этого не сделать, то из смазливых мальчиков вырастают вот такие примерно экземпляры, как ты. Так что еще большой вопрос чья профессиональная принадлежность лучше.
–Что ты хочешь этим сказать?
–Не важно, поздно уже. Мне Дениса укладывать, – категорично заявила я.
–Ну, иди, укладывай.
Сутра я решила убраться. После больницы дел по дому накопилось столько, что я не знала, с чего начинать, и Никитины бдительные взгляды и комментарии к моим действиям мне совершенно были не нужны. Иначе снова будет иметь место скандал.
В последнее время, я была виновата абсолютно во всем. Разбила чашку – виновата, разбила не я – не слежу за сыном или не туда поставила, или как вариант – не вовремя заговорила и забила мозги. Или виновата, что туда пришлось поставить – у меня на кухне места нет. Одним словом – ВИНОВАТА. Вообще молчу про ежемесячную лекцию о том, что в доме всегда срач от игрушек, что я не успеваю вымыть вовремя полы и приготовить три перемены блюд на ужин, что меня ничему не научили и я должна радоваться, что такая никудышная вообще кому-либо нужна.
Обшарив всю квартиру, я отчаялась найти швабру. Ведро на месте, швабры нет. Возможно, она поломалась, а муж забыл предупредить. Хотя, взглянув ещё раз на наше жилище, я сделала вывод, что за неделю нашего отсутствия наш папа делал что угодно, только не уборку. В конце концов, я решила позвонить ему и спросить.
Ответил он не сразу и перезвонить не пытался. С третьей попытки я услышала в трубке знакомый тон:
–Чего трезвонишь? Проверяешь, где я?
–И тебе привет, дорогой, –- огрызнулся я. – Можно узнать, куда пропала наша швабра за время моего отсутствие?
В ответ послышался издевательский смешок:
–Надо же! Про швабру заговорила! Быстро ты.
–Что ты имеешь ввиду?
–Я ее спрятал. Мне было интересно, через сколько месяцев ты соизволишь в квартире убрать.
–Понятно, – выдохнула в трубку я и нажала отбой.
На перезваниваете мужа не ответила. Долго стояла, опершись о стол и глядя в одну точку. Плакать даже не получалось. Дениска попросил второй завтрак и я отправилась на кухню.
Пришла СМСка от Никиты:
«Швабра на чердаке со стороны ванной, под дальней стенкой»
Я не ответила.
Справившись с эмоциями, позвонила Анне Сергеевне и спросила номер девушки, которая у нее убирается. Мне было так тошно. Я понимала, что не смогу сейчас взять эту швабру в руки и драить эту квартиру с прежним старанием. Просто не смогу. Отец как-то поняв, что с Никитой мне туго живётся, хоть я и не жаловалась, дал мне денег. На всякий непредвиденный случай. Я к ним не прикасалась, а просто надёжно спрятала у Дениса в медвежонке. Теперь взяла оттуда немного, чтобы расплатиться с домработницей.
Инесса пришла скоро и так же скоро управилась с задачей, а я в это время рисовала с сыном. Она оказалась настоящим гуру уборки. Дала мне несколько советов по домашним делам, собрала и рассортировала стирку и предложила весь свой спектр услуг, если мне еще понадобится.
Вечером муж, естественно, не заметил «моих трудов», а скривившись, что я вроде пересолила суп, на удивление быстро сдался. Не стал по обыкновению продолжать тему, а встрял в Интернет, якобы по работе на весь вечер. Мы с Денисом совсем не расстроились и пошли смотреть мультики про Машу. Под весёлый хохот сынишки я быстро перегладила всю дневную стирку.
Следующая пара недель прошла, как по маслу. Мужа явно здорово подгрузили на работе. Он приходил уставший, но ни разу не нахамил. Скорее был в своих мыслях, чем в наших с Денисом проблемах. В деньгах особо не расщедрился, но чеки, которые я, как обычно, тоже складывала для отчетности, до сих пор не попросил. Я, наконец, вздохнула: прессинг потерял былую силу. Надолго ли?
У нас даже намечался «контакт», возможность которого бесславно испарилась в воздухе сразу же, едва возникла. Надо даже сказать, что еще месяц назад я бы залилась слезами от такого-то поворота, а теперь только вздохнула с облегчением. Никита сказал, что белье у меня выглядит настолько потрепанным, что отбивает всяческое желание. На что я огрызнулась, что если б он зарабатывал больше, то я бы не перебивалась своими институтскими комплектами, которые живы еще благодаря своему недешевому качеству. Утром на тумбочке появилась сумма. Не на Милавицу, конечно, но на приличный бюстик хватило бы.
Усугубило мое чувство анестезии по отношению к мужу ещё одно происшествие, после которого я поняла, что если бы не сынишка, можно сказать, я просто вычеркнула из своей жизни несколько последних лет. Единственное живое чувство, оставшееся после него, это была моя озадаченность: зачем?
Такого позора я в жизни своей ещё не испытывала и, если честно, даже при всех моих семейных отношениях никак не ожидала от Никиты. Мы, оставив Дениса моим родителям, вдвоем отправились на рынок за продуктами. Приближался Новый год и необходимо было купить не только еду, но и новые гирлянды, подарок сыну и кое-что для праздников на стол. Почти справившись, мы подошли к молочному отделу и я стала выбирать, что мне нужно. Никита зудел над ухом:
–Что ты телишься? Чем тебе тот ларек не такой, как этот? Сколько можно!
–Там нет того, что мне нужно. Я покупаю и хочу того, что вкусно и нам всем нравится. – Спокойно отвечала я.
Спустя минуту нашлось, что требовалось, а приветливая продавщица стала мне предлагать на выбор масло, молоко и любимые Денискины сладкие сырки.
–Вот эти свежайшие для ребенка и на вкус, будто мороженое.
–Хорошо, давайте эти. Сколько с меня? – уточнила я и тут же услышала над ухом злое шипение:
