Злата грустно улыбнулась:
- Это всего лишь на месяц. Мы пока просто осмотримся и решим, стоит ли вообще переезжать.
Ещё утром ей и самой не хотелось никаких кардинальных перемен. Даже подумывала уговорить Алана совсем отказаться от поездки, но когда в магазине появился Громов, и сердце сжалось от страха при мысли, что он всё вспомнил, сомнения отпали. Невозможно постоянно жить в состоянии стресса, а здесь её участь - шарахаться от каждой тени и постоянно бояться за близких. Пожалуй, действительно, стоит уехать и чем дальше, тем лучше.
Звонок Олега Крюкова застал Громова на полпути в следственный отдел. Эксперт-криминалист сообщил, что удалось отследить, где именно были куплены бабочки.
Они продавались во многих торговых точках, но партия насекомых полностью идентичных тем, что обнаруживались в коричневых конвертах, поступила лишь в один из отделов гипермаркета «Вселенная» ещё в середине августа. Следователь находился как раз неподалёку и решил взглянуть на обсуждаемый товар лично. Конечно, оперативники там всё отработают, проверят покупателей, интересующихся именно Голубянками (если получится), но когда это ещё будет!
Благодаря висящему на входе плану здания, нужный отдел нашёлся без труда. Огромный стенд-витрина с коллекционными бабочками и прочими насекомыми всех цветов и размеров обнаружился среди целого леса чучел птиц, зайцев, белок и оленьих рогов. Выставленные здесь голубянки действительно очень походили на тех, что получили Ульяна и Нина - цвет и размер совпадали. Правда, они продавались в отдельных рамках и не были приколоты иглами с бусинами, но ведь изменить композицию недолго.
Девушка-консультан при виде красной корочки разговорилась и охотно поведала, что в отделе, как и во всём гипермаркете, ведётся видеонаблюдение, но из-за огромного объёма информации данные хранятся не больше недели. Покупателей, интересовавшихся исключительно Голубянками, она не припомнит, но списками тех, кто регулярно покупает и заказывает у них насекомых для частных коллекций, поделилась.
Фамилия «Серафимов» показалась Громову знакомой, кажется, он видел её на днях, проверяя документацию по Центру Ромельского. Нужно будет уточнить.
Выезжая с парковки, Денис увидел знакомый коричневый BMW. Не поленился подъехать ближе и убедиться, что перед ним действительно автомобиль Даниила Ромельского. Интересное совпадение! И что же понадобилось здесь знаменитому писателю? Уж не очередная ли Голубянка?
- Горячо! - возбуждённо щёлкнул пальцами Громов, чувствуя знакомый прилив азарта. Он набрал номер детектива, которому утром поручил слежку за «спасителем бомжей». - Привет, Коля! Как дела? «Пасёшь» моего человечка?
- Да, - хмуро и коротко бросил детектив явно недовольный насильно навязанной бесплатной сверхурочкой.
- Отлично, обрати особое внимание на его покупки. После отчитаешься.
- В смысле? - не понял Николай. - Какие покупки? Он третий час в своём Центре торчит. Если ты о посещении интернет-магазинов, то здесь я - пас!
Теперь недоумевал следователь.
- Какой, на хрен Центр! - возмутился он. - Его машина сейчас стоит перед гипермаркетом! Ты что упустил объект?! Коленька, да я тебя…
- Никого я не упустил! - огрызнулся детектив. - Тип с фотографии сейчас сидит в своём офисе, а на его машине уехал другой человек.
Вот так поворот! А ведь Ромельский уверял, что BMW никто кроме него не водит.
- Какой человек?
- Не знаю, но он был в одежде священника.
Громов потёр переносицу и вспомнил - в списках сотрудников Центра числился настоятель часовни отец Александр Серафимов. А среди коллекционеров, увлекающихся бабочками фигурировал некий Леонид Серафимов. Вот почему фамилия показалась знакомой. Ещё одно совпадение! Однофамильцы или родственники? И почему священник рассекает по городу на чужом авто? Придётся снова пообщаться с Ромельским.
Встречу Громов решил не откладывать и уже через сорок минут сидел в знакомом кабинете писателя. Тот больше не лучился дружелюбием, держался отстранённо, но вежливо и тактично. Услышав вопрос, Ромельский искренне удивился и выдохнул с заметным облегчением, словно вместо безобидной беседы ждал очередной попытки повесить на него обвинение в похищении Ульяны Ремезовой и Нины Файль.
Следователь сделал бы это с удовольствием, да только весомых улик пока не имелось, а раздувать поднявшуюся в прессе шумиху ещё больше совсем не хотелось.
- Вы говорили, никто другой за руль BMW не садится. Обманули следствие, получается? - мрачно уточнил Денис, не дождавшись ответа на первый вопрос.
- Нет. Просто автомобиль отца Александра в ремонте, а для завтрашнего занятия воскресной школы ему нужно было срочно кое-что закупить, вот я и дал ключи. Сам не смог поехать: утром выпил с другом немного шампанского. Сами понимаете, за руль теперь нельзя, - покаялся писатель.
- То есть раньше он на вашем автомобиле не ездил?
После секундного замешательства благотворитель неохотно признался:
- Ездил пару раз. У него старенькая восьмёрка - часто ломается.
Денис задумался. У самого Ромельского на дни похищений имелось алиби, но это следователя не смущало. Когда у человека есть деньги - любое, даже самое грязное дельце можно провернуть без личного участия. Чужими руками. Даже если они прячутся под сутаной. Возможно, следить нужно вовсе не за «добрым самаритянином».
- Когда именно вы давали ему ключи? Постарайтесь вспомнить точно.
Если они соучастники великий благодетель, разумеется, не признается.
Ромельский удивлённо округлил глаза.
- Понятия не имею. Это было всего пару раз. А почему вы спрашиваете? Стоп! Вы же не думаете, что он мог… Нет! Поверьте, я очень хорошо знаю отца Александра, он просто не способен причинить кому-то боль!
- Поверить вам после очередного факта лжесвидетельства? - пренебрежительно хмыкнул Денис. - Как давно вы знаете Серафимова?
- С детства. Жили рядом. Их дом стоял напротив: там, где сейчас новостройка. Мы были дружны и часто играли вместе: я, Надя, Александр, Таня и Леонид.
Громов зацепился за знакомое имя и осторожно поинтересовался:
- Значит, Леонид Серафимов это…
- Родной брат Александра, - кивнул писатель. - Он довольно известный художник. Вы видели его картины?
- Э… да, видел, впечатляют, - солгал Денис.
Следователь рассчитывал, что став менее официальной, беседа скорее перейдёт в нужное русло, так и вышло.
- Талантище правда? Весь в отца. Это ведь в их доме, вернее в мастерской Макара Серафимова, я впервые узнал о «свете», - глядя куда-то в окно, тихо признался Даниил. - Кажется, это было целую вечность назад, а на самом деле прошло только двадцать шесть лет.
Громов затаил дыхание, пытаясь просчитать, что таит полученная информация - специально подброшенную писателем наживку-пустышку или нечто большее?
- И кто же рассказал вам о «свете»?
- Отец Александра и Леонида… в своих картинах. Это была невероятная по эмоциональности серия! Называлась она «Когда погаснет свет».
Ромельский оживился и слегка разволновался, погрузившись в воспоминания, а в его голосе сквозило неприкрытое восхищение:
- Представьте себе десятки изображений одного и того же человека с разницей в несколько лет. Сам человек практически не менялся, трансформировались только взгляд и выражение лица: подробный путь от детского восторга до полного крушения надежд и глубочайшей депрессии. Он рисовал так своих знакомых, родственников, даже жену и детей!
В памяти следователя всплыли обрывки фраз из дневника Ромельского-подростка, изощрённо изводившего старшую сестру: «Она всё чаще плачет, совсем, как на тех картинах…». Денису вдруг очень захотелось взглянуть на сии шедевры лично, а особенно на их творца.
- Он жив?
- Макар? Нет. Умер прошлой весной.
- А где сейчас его картины?
- У Леонида, наверное, - пожал плечами Даниил, - я, признаться, не интересовался и не видел их уже очень давно.
Быстро сориентировавшись, Громов перенаправил детектива следить за отцом Александром, а сам попытался найти его брата Леонида.
Это оказалось непросто. Сотовый художника не отвечал, в студии его не оказалось. Благо четырёхкомнатные апартаменты Серафимова находились в том же доме, и уже через несколько минут следователь звонил в его дверь. К концу пятой звонкой трели, она слегка приоткрылась. Появившуюся в проёме высокую сероглазую брюнетку Денис видел впервые, а вот её голос, не слишком вежливо поинтересовавшийся целью визита, показался знакомым.
Громов представился и даже продемонстрировал удостоверение, мысленно гадая, где же слышал эти капризно-приказные нотки. Общались по телефону? Возможно. Он за последние несколько дней столько звонков сделал, что всех собеседников не упомнить.
- Капитан Громов? - в серых глазах мелькнула и растворилась растерянность, мгновенно сменившаяся недовольством. - Это вы мне звонили? Я же объяснила: ничего общего с Ремезовым у меня нет, и никогда не было! Я просто хотела нанять его репетитором, вот и всё! Вы пришли, чтобы услышать это лично? - раздражённо уточнила незнакомка, и Громов её, наконец, вспомнил.
Да это ведь одна из дамочек, регулярно названивавших Андрею Ремезову! Дизайнер, кажется. Только от встречи с капитаном она тогда наотрез отказалась, сославшись на занятость, поэтому он её не узнал. Выходит, она знакома с любителем мёртвых бабочек? Любопытное совпадение! Пообщаться с коллекционером захотелось ещё больше.
- Ирина Владимировна Скрылёва, если не ошибаюсь?
- Как будто вы не знаете! - огрызнулась женщина, даже не пытаясь быть вежливой.
- Вообще-то, я пришёл к Леониду Серафимову, а вы ему, простите, кем приходитесь?
- Женой… почти, - неохотно уточнила Скрылёва и сердито спросила: - Он-то вам, зачем понадобился?
- Интересуюсь искусством, хотел бы взглянуть на картины его отца.
- Они у Тани, а Лёни в Москве не будет до выходных.
- Таня - его старшая сестра? - вспомнил Громов рассказ Ромельского.
- Да и по совместительству мачеха, - презрительно усмехнулась Ирина, выражая своё отношение к родственнице почти мужа. - Ещё девчонкой выскочила замуж за отца Лёни - своего отчима, так что вся его собственность, в том числе картины перешли к ней! - холодного пояснила она и резко захлопнула дверь перед носом недовольного следователя.
Дома Денис нашёл в интернете сайт Леонида Серафимова и не поленился пролистать пару десятков его работ. В основном это были пейзажи и портреты незнакомых ему людей. Бабочки на картинах тоже имелись, правда, не голубые. Капитан откровенно скучал - живопись никогда не входила в сферу его интересов. Он уже собрался свернуть окно, когда на одном из портретов увидел знакомую солнечную улыбку, серые глаза и светлые локоны Ульяны Ремезовой.
Хмурое непогожее утро нового дня не сулило ничего хорошего. Как и звонок детектива, отчитавшегося о результатах слежки за священником, вернее об отсутствии таковых. Вернувшись из торгового центра, отец Александр пределов Центра не покидал до позднего вечера, потом отправился домой, никуда по дороге не свернув, а на рассвете был уже на рабочем месте и готовился к службе. Его брат, который сейчас интересовал Дениса даже больше, в данный момент находился в Санкт-Петербурге на какой-то художественной выставке и на звонки не отвечал.
Зато в кабинет с очередной порцией завышенных требований вломился бледный, осунувшийся и весь какой-то взъерошенный Аркадий Файль. Красные прожилки воспалённых глаз свидетельствовали об очередной бессонной ночи, а запах перегара не могла заглушить даже ядерно-мятная жевательная резинка.
Денис, брезгливо отодвинувшись подальше, не особо вникал в суть изрыгаемых телеведущим стонов и проклятий. Он мрачно смотрел на монитор, демонстрирующий одну и ту же статическую картинку: Нину неподвижно лежащую на постели. Она сжалась в клубок, как замёрзший котёнок и молчала. Только на самые болезненные выпады похитителя реагировала беззвучным плачем и ещё теснее прижимала колени к животу.
- И так весь день! Она вообще ничего не ела! - обвиняющее выкрикнул Файль. - Почему вы бездействуете?! Я прямо сейчас пойду в прокуратуру с жалобой! Давно нужно было это сделать! Моя дочь умирает по вашей вине!
- По моей? - угрожающе уточнил Денис. Он поднялся из кресла, подошёл к мгновенно замолчавшему Файлю почти вплотную, и, глядя ему прямо в глаза, холодно отчеканил: - То есть это я проморгал вашу дочь, не встретив из школы, и позволил отморозку её похитить? Или, может быть, я организовал ту дебильную передачу, чтобы поплакаться о своей жестокой судьбе и поднять рейтинг? Это было очень глупо и недальновидно. Так что не надо, уважаемый Аркадий Тимофеевич, перекладывать на меня ответственность. В том, что сейчас происходит и ещё произойдёт с Ниной, виноваты только вы!
Файль побледнел, дёрнулся как от увесистой оплеухи и уточнил внезапно охрипшим голосом:
- А что ещё с ней произойдёт?
- Судя по тому, как похититель комментировал ваше блестящее выступление, он очень зол, а значит, произойти может что угодно.
«Вплоть до полной смены сценария», - мысленно закончил фразу капитан, надеясь, что этого всё же не случится и немного времени у него в запасе имеется.
Когда заглянувший в дверь Орлов, сообщил, что его срочно вызывает ФАС, Громов ожидал чего угодно, кроме встречи с соседями по лестничной площадке.
Родители навязчивой рыжей «Зажигалки» Игорь и Светлана Оболенские расположились за столом напротив Соснова. Увидев Дениса, они вежливо и как-то вымученно поздоровались, а начальник, явно пребывающий в отвратительном настроении, без обиняков протянул ему до боли знакомый коричневый конверт и сдержанно (при посторонних он подчинённых не распекал) сказал:
- Похоже, ещё один эпизод. Девочка пропала вчера. Конверт нашли сегодня в почтовом ящике. Видео пока не было.
Мысли заметались, опережая друг друга: «Как?! Кто?! Этого только не хватало! Но почему сейчас, когда Нина ещё жива?! Или уже нет? Запись ведь вчерашняя. Что если сегодня она выпила снотворное, и завтра её тело найдут в одной из придорожных лесополос?!»
На негнущихся ногах капитан подошёл ближе. На конверте чёрным маркером было выведено «Для Алики», а внутри находилась точная копия Голубянок, присланных Ульяне и Нине.
Денис был зол и растерян. Он снова терял контроль над этим чёртовым делом и, похоже, не только над ним. От мысли, что урод посмел заявиться в его, Громова, дом в то время как он безрезультатно гонялся за ним по всей Москве, хотелось скрипеть зубами!
И время ведь, гад, подгадал удачно: благодаря треклятому веерному отключению, света в доме не было и видеокамеры, соответственно, не работали.
Впрочем, объявление о часах отключения электроэнергии висело на двери подъезда с начала недели - его только слепой не заметит!
Очень сильно раздражали его и сидевшие напротив (теперь уже в его кабинете) супруги Оболенские, не имеющие понятия о том, где шатаются их многочисленные дети после школы. Исчезновение средней дочери они обнаружили только поздним вечером.
- Алика сказала, что переночует у моих родителей, вот мы и не переживали, - тихо объясняла Светлана - хрупкая белокурая женщина лет тридцати семи. А вечером мама сама позвонила и спросила, почему Алика не пришла. Вот тогда мы…
Она осеклась, замолчала и закрыла лицо руками, прижавшись к мужу, словно забившийся в нору, испуганный приближением охотников зверёк.
- Это всего лишь на месяц. Мы пока просто осмотримся и решим, стоит ли вообще переезжать.
Ещё утром ей и самой не хотелось никаких кардинальных перемен. Даже подумывала уговорить Алана совсем отказаться от поездки, но когда в магазине появился Громов, и сердце сжалось от страха при мысли, что он всё вспомнил, сомнения отпали. Невозможно постоянно жить в состоянии стресса, а здесь её участь - шарахаться от каждой тени и постоянно бояться за близких. Пожалуй, действительно, стоит уехать и чем дальше, тем лучше.
Звонок Олега Крюкова застал Громова на полпути в следственный отдел. Эксперт-криминалист сообщил, что удалось отследить, где именно были куплены бабочки.
Они продавались во многих торговых точках, но партия насекомых полностью идентичных тем, что обнаруживались в коричневых конвертах, поступила лишь в один из отделов гипермаркета «Вселенная» ещё в середине августа. Следователь находился как раз неподалёку и решил взглянуть на обсуждаемый товар лично. Конечно, оперативники там всё отработают, проверят покупателей, интересующихся именно Голубянками (если получится), но когда это ещё будет!
Благодаря висящему на входе плану здания, нужный отдел нашёлся без труда. Огромный стенд-витрина с коллекционными бабочками и прочими насекомыми всех цветов и размеров обнаружился среди целого леса чучел птиц, зайцев, белок и оленьих рогов. Выставленные здесь голубянки действительно очень походили на тех, что получили Ульяна и Нина - цвет и размер совпадали. Правда, они продавались в отдельных рамках и не были приколоты иглами с бусинами, но ведь изменить композицию недолго.
Девушка-консультан при виде красной корочки разговорилась и охотно поведала, что в отделе, как и во всём гипермаркете, ведётся видеонаблюдение, но из-за огромного объёма информации данные хранятся не больше недели. Покупателей, интересовавшихся исключительно Голубянками, она не припомнит, но списками тех, кто регулярно покупает и заказывает у них насекомых для частных коллекций, поделилась.
Фамилия «Серафимов» показалась Громову знакомой, кажется, он видел её на днях, проверяя документацию по Центру Ромельского. Нужно будет уточнить.
Выезжая с парковки, Денис увидел знакомый коричневый BMW. Не поленился подъехать ближе и убедиться, что перед ним действительно автомобиль Даниила Ромельского. Интересное совпадение! И что же понадобилось здесь знаменитому писателю? Уж не очередная ли Голубянка?
- Горячо! - возбуждённо щёлкнул пальцами Громов, чувствуя знакомый прилив азарта. Он набрал номер детектива, которому утром поручил слежку за «спасителем бомжей». - Привет, Коля! Как дела? «Пасёшь» моего человечка?
- Да, - хмуро и коротко бросил детектив явно недовольный насильно навязанной бесплатной сверхурочкой.
- Отлично, обрати особое внимание на его покупки. После отчитаешься.
- В смысле? - не понял Николай. - Какие покупки? Он третий час в своём Центре торчит. Если ты о посещении интернет-магазинов, то здесь я - пас!
Теперь недоумевал следователь.
- Какой, на хрен Центр! - возмутился он. - Его машина сейчас стоит перед гипермаркетом! Ты что упустил объект?! Коленька, да я тебя…
- Никого я не упустил! - огрызнулся детектив. - Тип с фотографии сейчас сидит в своём офисе, а на его машине уехал другой человек.
Вот так поворот! А ведь Ромельский уверял, что BMW никто кроме него не водит.
- Какой человек?
- Не знаю, но он был в одежде священника.
Громов потёр переносицу и вспомнил - в списках сотрудников Центра числился настоятель часовни отец Александр Серафимов. А среди коллекционеров, увлекающихся бабочками фигурировал некий Леонид Серафимов. Вот почему фамилия показалась знакомой. Ещё одно совпадение! Однофамильцы или родственники? И почему священник рассекает по городу на чужом авто? Придётся снова пообщаться с Ромельским.
Встречу Громов решил не откладывать и уже через сорок минут сидел в знакомом кабинете писателя. Тот больше не лучился дружелюбием, держался отстранённо, но вежливо и тактично. Услышав вопрос, Ромельский искренне удивился и выдохнул с заметным облегчением, словно вместо безобидной беседы ждал очередной попытки повесить на него обвинение в похищении Ульяны Ремезовой и Нины Файль.
Следователь сделал бы это с удовольствием, да только весомых улик пока не имелось, а раздувать поднявшуюся в прессе шумиху ещё больше совсем не хотелось.
- Вы говорили, никто другой за руль BMW не садится. Обманули следствие, получается? - мрачно уточнил Денис, не дождавшись ответа на первый вопрос.
- Нет. Просто автомобиль отца Александра в ремонте, а для завтрашнего занятия воскресной школы ему нужно было срочно кое-что закупить, вот я и дал ключи. Сам не смог поехать: утром выпил с другом немного шампанского. Сами понимаете, за руль теперь нельзя, - покаялся писатель.
- То есть раньше он на вашем автомобиле не ездил?
После секундного замешательства благотворитель неохотно признался:
- Ездил пару раз. У него старенькая восьмёрка - часто ломается.
Денис задумался. У самого Ромельского на дни похищений имелось алиби, но это следователя не смущало. Когда у человека есть деньги - любое, даже самое грязное дельце можно провернуть без личного участия. Чужими руками. Даже если они прячутся под сутаной. Возможно, следить нужно вовсе не за «добрым самаритянином».
- Когда именно вы давали ему ключи? Постарайтесь вспомнить точно.
Если они соучастники великий благодетель, разумеется, не признается.
Ромельский удивлённо округлил глаза.
- Понятия не имею. Это было всего пару раз. А почему вы спрашиваете? Стоп! Вы же не думаете, что он мог… Нет! Поверьте, я очень хорошо знаю отца Александра, он просто не способен причинить кому-то боль!
- Поверить вам после очередного факта лжесвидетельства? - пренебрежительно хмыкнул Денис. - Как давно вы знаете Серафимова?
- С детства. Жили рядом. Их дом стоял напротив: там, где сейчас новостройка. Мы были дружны и часто играли вместе: я, Надя, Александр, Таня и Леонид.
Громов зацепился за знакомое имя и осторожно поинтересовался:
- Значит, Леонид Серафимов это…
- Родной брат Александра, - кивнул писатель. - Он довольно известный художник. Вы видели его картины?
- Э… да, видел, впечатляют, - солгал Денис.
Следователь рассчитывал, что став менее официальной, беседа скорее перейдёт в нужное русло, так и вышло.
- Талантище правда? Весь в отца. Это ведь в их доме, вернее в мастерской Макара Серафимова, я впервые узнал о «свете», - глядя куда-то в окно, тихо признался Даниил. - Кажется, это было целую вечность назад, а на самом деле прошло только двадцать шесть лет.
Громов затаил дыхание, пытаясь просчитать, что таит полученная информация - специально подброшенную писателем наживку-пустышку или нечто большее?
- И кто же рассказал вам о «свете»?
- Отец Александра и Леонида… в своих картинах. Это была невероятная по эмоциональности серия! Называлась она «Когда погаснет свет».
Ромельский оживился и слегка разволновался, погрузившись в воспоминания, а в его голосе сквозило неприкрытое восхищение:
- Представьте себе десятки изображений одного и того же человека с разницей в несколько лет. Сам человек практически не менялся, трансформировались только взгляд и выражение лица: подробный путь от детского восторга до полного крушения надежд и глубочайшей депрессии. Он рисовал так своих знакомых, родственников, даже жену и детей!
В памяти следователя всплыли обрывки фраз из дневника Ромельского-подростка, изощрённо изводившего старшую сестру: «Она всё чаще плачет, совсем, как на тех картинах…». Денису вдруг очень захотелось взглянуть на сии шедевры лично, а особенно на их творца.
- Он жив?
- Макар? Нет. Умер прошлой весной.
- А где сейчас его картины?
- У Леонида, наверное, - пожал плечами Даниил, - я, признаться, не интересовался и не видел их уже очень давно.
Быстро сориентировавшись, Громов перенаправил детектива следить за отцом Александром, а сам попытался найти его брата Леонида.
Это оказалось непросто. Сотовый художника не отвечал, в студии его не оказалось. Благо четырёхкомнатные апартаменты Серафимова находились в том же доме, и уже через несколько минут следователь звонил в его дверь. К концу пятой звонкой трели, она слегка приоткрылась. Появившуюся в проёме высокую сероглазую брюнетку Денис видел впервые, а вот её голос, не слишком вежливо поинтересовавшийся целью визита, показался знакомым.
Громов представился и даже продемонстрировал удостоверение, мысленно гадая, где же слышал эти капризно-приказные нотки. Общались по телефону? Возможно. Он за последние несколько дней столько звонков сделал, что всех собеседников не упомнить.
- Капитан Громов? - в серых глазах мелькнула и растворилась растерянность, мгновенно сменившаяся недовольством. - Это вы мне звонили? Я же объяснила: ничего общего с Ремезовым у меня нет, и никогда не было! Я просто хотела нанять его репетитором, вот и всё! Вы пришли, чтобы услышать это лично? - раздражённо уточнила незнакомка, и Громов её, наконец, вспомнил.
Да это ведь одна из дамочек, регулярно названивавших Андрею Ремезову! Дизайнер, кажется. Только от встречи с капитаном она тогда наотрез отказалась, сославшись на занятость, поэтому он её не узнал. Выходит, она знакома с любителем мёртвых бабочек? Любопытное совпадение! Пообщаться с коллекционером захотелось ещё больше.
- Ирина Владимировна Скрылёва, если не ошибаюсь?
- Как будто вы не знаете! - огрызнулась женщина, даже не пытаясь быть вежливой.
- Вообще-то, я пришёл к Леониду Серафимову, а вы ему, простите, кем приходитесь?
- Женой… почти, - неохотно уточнила Скрылёва и сердито спросила: - Он-то вам, зачем понадобился?
- Интересуюсь искусством, хотел бы взглянуть на картины его отца.
- Они у Тани, а Лёни в Москве не будет до выходных.
- Таня - его старшая сестра? - вспомнил Громов рассказ Ромельского.
- Да и по совместительству мачеха, - презрительно усмехнулась Ирина, выражая своё отношение к родственнице почти мужа. - Ещё девчонкой выскочила замуж за отца Лёни - своего отчима, так что вся его собственность, в том числе картины перешли к ней! - холодного пояснила она и резко захлопнула дверь перед носом недовольного следователя.
Дома Денис нашёл в интернете сайт Леонида Серафимова и не поленился пролистать пару десятков его работ. В основном это были пейзажи и портреты незнакомых ему людей. Бабочки на картинах тоже имелись, правда, не голубые. Капитан откровенно скучал - живопись никогда не входила в сферу его интересов. Он уже собрался свернуть окно, когда на одном из портретов увидел знакомую солнечную улыбку, серые глаза и светлые локоны Ульяны Ремезовой.
Глава 14
Хмурое непогожее утро нового дня не сулило ничего хорошего. Как и звонок детектива, отчитавшегося о результатах слежки за священником, вернее об отсутствии таковых. Вернувшись из торгового центра, отец Александр пределов Центра не покидал до позднего вечера, потом отправился домой, никуда по дороге не свернув, а на рассвете был уже на рабочем месте и готовился к службе. Его брат, который сейчас интересовал Дениса даже больше, в данный момент находился в Санкт-Петербурге на какой-то художественной выставке и на звонки не отвечал.
Зато в кабинет с очередной порцией завышенных требований вломился бледный, осунувшийся и весь какой-то взъерошенный Аркадий Файль. Красные прожилки воспалённых глаз свидетельствовали об очередной бессонной ночи, а запах перегара не могла заглушить даже ядерно-мятная жевательная резинка.
Денис, брезгливо отодвинувшись подальше, не особо вникал в суть изрыгаемых телеведущим стонов и проклятий. Он мрачно смотрел на монитор, демонстрирующий одну и ту же статическую картинку: Нину неподвижно лежащую на постели. Она сжалась в клубок, как замёрзший котёнок и молчала. Только на самые болезненные выпады похитителя реагировала беззвучным плачем и ещё теснее прижимала колени к животу.
- И так весь день! Она вообще ничего не ела! - обвиняющее выкрикнул Файль. - Почему вы бездействуете?! Я прямо сейчас пойду в прокуратуру с жалобой! Давно нужно было это сделать! Моя дочь умирает по вашей вине!
- По моей? - угрожающе уточнил Денис. Он поднялся из кресла, подошёл к мгновенно замолчавшему Файлю почти вплотную, и, глядя ему прямо в глаза, холодно отчеканил: - То есть это я проморгал вашу дочь, не встретив из школы, и позволил отморозку её похитить? Или, может быть, я организовал ту дебильную передачу, чтобы поплакаться о своей жестокой судьбе и поднять рейтинг? Это было очень глупо и недальновидно. Так что не надо, уважаемый Аркадий Тимофеевич, перекладывать на меня ответственность. В том, что сейчас происходит и ещё произойдёт с Ниной, виноваты только вы!
Файль побледнел, дёрнулся как от увесистой оплеухи и уточнил внезапно охрипшим голосом:
- А что ещё с ней произойдёт?
- Судя по тому, как похититель комментировал ваше блестящее выступление, он очень зол, а значит, произойти может что угодно.
«Вплоть до полной смены сценария», - мысленно закончил фразу капитан, надеясь, что этого всё же не случится и немного времени у него в запасе имеется.
Когда заглянувший в дверь Орлов, сообщил, что его срочно вызывает ФАС, Громов ожидал чего угодно, кроме встречи с соседями по лестничной площадке.
Родители навязчивой рыжей «Зажигалки» Игорь и Светлана Оболенские расположились за столом напротив Соснова. Увидев Дениса, они вежливо и как-то вымученно поздоровались, а начальник, явно пребывающий в отвратительном настроении, без обиняков протянул ему до боли знакомый коричневый конверт и сдержанно (при посторонних он подчинённых не распекал) сказал:
- Похоже, ещё один эпизод. Девочка пропала вчера. Конверт нашли сегодня в почтовом ящике. Видео пока не было.
Мысли заметались, опережая друг друга: «Как?! Кто?! Этого только не хватало! Но почему сейчас, когда Нина ещё жива?! Или уже нет? Запись ведь вчерашняя. Что если сегодня она выпила снотворное, и завтра её тело найдут в одной из придорожных лесополос?!»
На негнущихся ногах капитан подошёл ближе. На конверте чёрным маркером было выведено «Для Алики», а внутри находилась точная копия Голубянок, присланных Ульяне и Нине.
Денис был зол и растерян. Он снова терял контроль над этим чёртовым делом и, похоже, не только над ним. От мысли, что урод посмел заявиться в его, Громова, дом в то время как он безрезультатно гонялся за ним по всей Москве, хотелось скрипеть зубами!
И время ведь, гад, подгадал удачно: благодаря треклятому веерному отключению, света в доме не было и видеокамеры, соответственно, не работали.
Впрочем, объявление о часах отключения электроэнергии висело на двери подъезда с начала недели - его только слепой не заметит!
Очень сильно раздражали его и сидевшие напротив (теперь уже в его кабинете) супруги Оболенские, не имеющие понятия о том, где шатаются их многочисленные дети после школы. Исчезновение средней дочери они обнаружили только поздним вечером.
- Алика сказала, что переночует у моих родителей, вот мы и не переживали, - тихо объясняла Светлана - хрупкая белокурая женщина лет тридцати семи. А вечером мама сама позвонила и спросила, почему Алика не пришла. Вот тогда мы…
Она осеклась, замолчала и закрыла лицо руками, прижавшись к мужу, словно забившийся в нору, испуганный приближением охотников зверёк.
