Элен оказалась заблокирована между ним и герцогом Донато. Ее повлекли вперед. Элен подумала, что могла бы вырваться, но их тут слишком много и все они не слабые маги, хотя и ослабленные. Что же… в крипте у нее будет поддержка. Она подождет… Элен обернулась. Император, поддерживаемый генералом Мондиго и Локаром, шел за ними. Замыкал вереницу канцлер. Финал близко.
«Надеюсь, они все сдохнут…» - пожелала Элен. – «Даже если я тоже умру… Я буду очень рада, если моя смерть послужит их гибели. И император – тоже», - припечатала она мысленно.
Они вошли в крипту через распахнутую арку, из которой тянуло сыростью.
Первым вбежал Донато и остановился вдруг, как вкопанный. Остальные вошли за ним, Элен была почти последней.
— О, Боги… - прошептала она.
Они увидели алтарь — обсидиановую глыбу в центре зала. Вокруг лежали жертвы. Шесть студентов Академии. Люк Аннивартанеле. Четыре некроманта. Все без сознания.
На самом алтаре — императрица Сесилия, бледная, будто мёртвая.
«Мэтью…» — мелькнуло в голове у Элен. — «Где он? Где Илтара? Где Кассиан и Вейланд?.. Что, черт возьми, происходит!!!»
По периметру крипты неподвижно стояли мертвецы. Один шаг — и их было бы достаточно, чтобы разорвать всех пришедших на куски.
И в центре всего — Кайрон. И он улыбался. И это была самая жуткая улыбка из всех возможных, потому что Кайрон улыбался безмятежно, как младенец.
— Вот и вы… наконец, — мягко сказал Кайрон. — Вся верхушка Империи в сборе. Спасибо за пунктуальность.
Герцог Донато открыл было рот, но император властным жестом остановил его, сделал шаг вперёд и выкрикнул.
— Предатель!
Кайрон наклонил голову и пожал плечами.
— Я просто понял, что не хочу быть в тени.
— Тебе не удастся переиграть нас! — рявкнул Донато. — Ты предал нас всех!
— Нет. Вы предали себя сами, — Кайрон улыбнулся. — Ты хотел передать тело младенца духу Первого некроманта. Сделать его сосудом для Элиаса Дона. А я решил — я сам стану этим сосудом. Разве так не честнее? Я — не податель, я — избранный. И ваш "дар" я обращу на себя.
Он поднял руку. Мертвецы двинулись вперёд.
— За Императора! — выкрикнул Ри Пайя и метнул боевое заклинание.
Началась бойня.
Элен почувствовала, как ее оттолкнули и ее спина впечаталась в каменную стену. В голове помутилось, Элен упала, а маги и генералы атаковали Кайрона и его мертвое войско. Ри Пайя сжёг трёх мертвецов, прежде чем его порвали пополам. Локар отбивался мечом, но был пронзён насквозь. Мондиго попытался открыть портал — и его сбили с ног, голова покатилась по камню.
Император кричал, призывая древнюю силу, но его мощь будто бы была заблакирована. Когда пали его защитники, Кайрон шагнул вперёд и вогнал клинок ему в грудь по самую рукоятку.
— Короли приходят и уходят. Но тени вечны, не так ли? – прошептал он.
Император рухнул, кровь растеклась по камню.
Мантоха и Вивьен были сбиты мертвецами и сожжены в вихре магии.
Остались только Элен и Донато. Элен так и сидела у стены, не имея сил собраться, а Донато пятился, зажимая кровавую рану на груди, пятился до тех пор, пока не наткнулся на Элен.
-Ромола, - прохрипел он.
-Ну какая же это Ромола? – рассмеялся Кайрон, приближаясь к ним.
-Что? – Донато изумленно выпучил глаза.
Кайрон щёлкнул пальцами — и Элен с Донато замерли, будто связанные невидимыми путами. Мертвецы замерли, в крипте воцарилась тишина. Кайрон присел рядом с ними на корточки. Элен скосила глаза, пытаясь рассмотреть лежавшие на полу жертвы: Стэнски, Хатча, Лили, Розамунд, Марка, Франко и других. Как они? У всех глаза открыты, все уставились в потолок и не шевелятся.
-Что, пытаешься посчитать? Их одиннадцать, - любезно подсказал Кайрон. – И они живы. Пока ещё.
Элен перевела взгляд на него.
-Что ты хочешь спросить? – Кайрон провел пальцами по ее щеке. – Сколько еще надо? Еще двое. Сесилия двенадцатая, а ты – тринадцатая. Этого будет достаточно. А, ну еще те, наверху, в бальном зале… Ну, это так… подпитка, не более того. Стратегический запас! – рассмеялся он и повернул лицо к Донато.
-Ну и смешные у тебя глаза! Выпучил, как краб, которого кинули в кастрюлю, - сказал Кайрон.
Донато сделал неимоверную попытку, шевельнулся и даже застонал.
-Нет, ничего не получится, - покачал головой Кайрон. – А, ты насчет Ромолы?
Донато шевельнулся.
-Да, это не Ромола. Это только тело Ромолы. А на самом деле там, внутри, душа совсем другого человека. Элен Ригби, слышал про такую?
Герцог застонал, закрыл глаза.
-Ну-ну, не закрывай глаза! Конечно, это совсем не та жертва, которая нужна, я понимаю твое расстройство. Но тебе-то теперь ничего не нужно. А мне и эта сгодится. Ни душа, ни тело уже не имеют существенного значения. Что там было в предсказании? "Когда кровь Двенадцати смешается в Чаше Костей, врата откроются для Того, Кто Спит… Ищите того, кто рождён под знаком Умирающего Дракона". Какие прекрасные слова, - Кайрон наслаждался происходящим. – Ромолы нет, рожденного под знаком Умирающего дракона уничтожили. Теперь в ее теле чужая душа. Двенадцать жертв собрано. Зачем нужна тринадцатая? Ну, так в этом же весь смысл!
Кайрон поднялся на ноги.
— Ты хотел быть повелителем мира, дорогой Донато. Но теперь — я возьму верх. Ты хотел подарить Элиасу Дону императорского младенца. А теперь — я стану сосудом для его силы. Императрица и её ребёнок будут жертвой. Как и твоя дочь. Из них получатся прекрасные проводники силы для меня. А ты — посмотришь на всё на это. А потом… я тебя убью. Хотя… тебе уже всё равно, я полагаю?
Донато застонал, зашевелился и из последних сил прохрипел:
— Ты сдохнешь, Кайрон. Ты сгниёшь в своём величии.
— Ты могуч, Донато, - Кайрон покачал головой. – Жаль убивать тебя. Но что поделать…
Кайрон наклонился, схватил Элен за плечи:
-А ты думал, я ничего не знаю? Думал, вы с дорогим Мэтью обманули меня? Дура!
Он приподнял её в воздух, как пушинку, и швырнул к алтарю. Элен упала, ударилась о камень, от удара захватило дух и Элен даже застонала. Кайрон подошел к ней, грубо поднял ее и положил на алтарь рядом с Сесилией.
Сесилия открыла глаза и прошептала:
— Ромола?..
Элен не смогла ей ответить, она просто закрыла глаза. Ей было почти все равно. Мэтью не было. Никого не было. Наверное, они все мертвы. А если это так, какая разница, что будет дальше?
Кайрон поднял руки и начал ритуал.
Голос его становился всё громче и громче. Сесилия застонала, потом закричала. На стенах зашевелились тени, могильный холод окутал крипту. Элен казалось, что она слышит какое-то гудение или стоны – она не могла разобрать.
— О великий Элиас Дон… — зашептал Кайрон. — Проснись. Прими вместилище. Я — твой сосуд. Я — твой проводник.
Он прошёлся по кругу и надрезал вены на руках жертв. Кровь заструилась в вырезанные каналы ритуального круга.
Потом он встал над алтарём. Посмотрел на Сесилию. Потом — на Элен.
— Час пробил, - сказал он и занес над ними ритуальный кинжал.
Раз — клинок в грудь Сесилии.
Два — клинок в грудь Элен.
Элен вздрогнула, захлебнулась кровью. Всё плыло. Холод. Тьма…
И тут, на краю сознания — огромная тень, разрывающая небытие. Сила, пробуждённая злом.
Но вместе с ней — свет.
Голос.
— Элен!
Мэтью.
Он ворвался в дверь вместе с Илтарой, Кассианом и Вейландом и кем-то ещё. Огонь магии, клинки, крики. Свет, разрывающий ночь.
Элен закрыла глаза.
— Я умерла… — подумала она.
И в этот миг для неё всё исчезло.
Мир возвращался неохотно.
Сначала — ощущение тяжести тела. Потом — лёгкий шум, как будто ветер шепчет в ветвях. Затем — боль в груди. Слабая, пульсирующая, как эхо.
Элен открыла глаза.
Потолок был знакомым. Ткань балдахина над головой, запах чистого белья и розовой воды. «Я жива», — лениво подумала она. – «Но как?...»
Мысли текли медленно, точно нехотя. Всё было странным, размытым. Она не могла понять — где находится, как тут оказалась… По всему телу разливалась странная истома.
В комнату вошёл кто-то. Тихо, почти неслышно. Шаги были знакомы. Он подошёл к кровати. Элен нехотя повернула голову.
Мэтью.
Он присел рядом на стул, опустил голову, взял её руку и поцеловал её пальцы — целовал долго, прижимался губами и никак не хотел отпустить ее руку.
— Что случилось?.. — прошептала Элен. — Почему я жива?..
Мэтью долго молчал, прижав её ладонь к губам. Наконец, выдохнул:
— Я сейчас тебе всё расскажу…
Мэтью ворвался в крипту первым. За ним – некроманты Кассиан, Вейланд, Руфус Торн и леди Илтара. Они так сильно задержались из-за Торна. Он вдруг появился из портала, рассказал про похищенных студентов, потом они еще спорили, как лучше поступить. Мэтью говорил – надо бежать в крипту, срочно! Он чувствовал, что время не ждет! Но… Вот сейчас он понял, что они опоздали. Ворвавшись в крипту, он увидел только одно: окровавленное тело Ромолы, лежащее на алтаре, и душу Элен, всё ещё связанную с ним тонкой нитью. Всё ещё! А рядом – душа Сесилии, едва мерцающая, почти оторванная от тела.
Я опоздал! Опоздал!
Только эта фраза билась в голове, как набат.
Кайрон стоял у алтаря, а над ним — Тень, громадная, монументальная. Не понять что это было невозможно. Элиас Дон. Первый некромант. Он сливался с Кайроном, прорастал в него, как огромное мощное дерево прорастает в преграду, стоящую на пути его роста.
- Мой дорогой Мэтью, - голос Кайрона было не узнать, он будто стал сильнее, ниже, в нем проявились басовые обертоны.
«Наверное, так говорил Элиас», - мелькнуло в голове у Мэтью.
-Ты пришёл, наконец-то! Теперь мы решим наш вопрос, верно? И насчет Элен в том числе!
-Если ты так ее любил, зачем опять убиваешь ее? – глухо спросил Мэтью.
-Потому что теперь мне никто не нужен, - прошипел Кайрон. – Потому что поздно молить меня о милосердии!
И Кайрон бросился вперёд. Мэтью едва успел поднять меч. Мэтью бил с яростью и холодным отчаянием. Кайрон смеялся, как безумный. Его сила была поистине невероятной. В душе у Мэтью будто все заледенело. Он был как машина, отражающая удары. Он даже успел понять, что Илтара, Кассиан, Вейланд и Торн, которые пришли с ним, каким-то чудом сдерживали мертвецов. Крики, кровь, дым, огонь… Если бы все четверо не были некромантами, им бы ни за что не удалось удержать мертвое войско Кайрона.
Мэтью крутнулся, отражая удар. Кайрон рассмеялся, сделал обманное движение и коротким ударом ранил Мэтью в бок, выдернул острие из раны. Кровь брызнула, залила одежду, пролилась на камни пола и тут… Всё в один миг замерло, утихло.
Кайрон застыл в той позе, в которой застало его чье-то заклятие. Мертвецы замерли, некроманты тоже застыли на месте. Как будто мгновение замерло в общем потоке времени. Мэтью увидел, как от Кайрона отделяется тень. Та самая, огромная, монументальная тень. Элиас Дон!
Мэтью тяжело дышал. Он, кажется, был единственным, кто не застыл во времени, как муха в янтаре. Но он не отступил. Ему уже не было страшно.
«Элен умирает. Пусть и я умру тоже», - думал он.
Тень коснулась его и как будто прошла сквозь него. Мэтью ощутил могильный холод и услышал голос. Голос звучал прямо в его голове:
— Моя… кровь…
Тень отпрянула.
Крипта затряслась. Тень закрутилась вокруг Кайрона. Он закричал — не от боли, а от ужаса.
— Ты хотел уничтожить мою кровь… — прозвучало, как эхо.
Кайрон начал усыхать. Кожа стягивалась, плоть исчезала, слетала с него куски и превращалась в прах прямо в воздухе. Он корчился, замирал, кричал от невыносимой боли до тех пор, пока от него не остались одни кости, но и они развеялись в воздухе так, будто не существовали никогда!
Следом войско Кайрона – его мертвецы — осыпались прахом. А потом и сам прах исчез и пол крипты очистился от него. Остались только убитые заговорщики, император… А над всем этим – Тень.
Некроманты отмерли.
-Что это, черт возьми, такое… - прошептала Илтара.
-Элиас Дон, - ответил ей Торн. – Это он… - в голосе ректора звучало благоговение. В крипте воцарилась нереальная тишина, в которой вдруг прозвучал почти плач:
-Мой предок… Элиас Дон… Спаси меня…
Это был голос герцога Донато. Как уж ему удалось, раненому, выжить в этой схватке было совершенно непонятно.
В крипте прозвучал глубокий, звучный голос:
-А зачем? Ты больше не нужен… Пусть живут другие…
-Нет… нет! Нет! – крик Донато потонул в хрипе.
Тело герцога обмякло. Он был мёртв.
Мэтью, который все это время держался на ногах, упал на пол. Силы оставили его. Единственное, о чем он мог думать – была Элен. Он попытался подползти к алтарю, к Элен. И вдруг Тень опять заговорила.
— Не бойся, мой мальчик. Моя кровь должна жить.
Тень окутала алтарь. Две призрачные женские души вздрогнули и двинулись по той нити, что соединяла их с телами. Все, как завороженные, смотрели на это. Души вошли в тела. Раны на телах зарубцовывались. Грудь Элен вздрогнула, и она задышала. Краем глаза Мэтью увидела, что и императрица тоже задышала.
Тень мягко, бархатно рассмеялась:
— Тонкая работа, мой мальчик. Так соединить душу и чужое тело… Ты молодец, и я благословляю тебя.
Мэтью поднял глаза. Элен лежала и будто бы спала. А вот Сесилия открыла глаза, села на алтаре. Ее кожа наполнялась светом, лицо обретало краски. Иссушенная недугом женщина будто бы наполнялась силой и соками жизни. Сесилия улыбнулась, рассмеялась и произнесла:
— Как я голодна! Боги, как я хочу есть! Я хочу есть!
Затем Тень окутала жертвы, лежащие вокруг алтаря. Тень была огромна, она охватила всех. На руках жертв распались оковы, их лица порозовели, глаза открылись. Лили, Розамунд, Марк, Стэнски, Хатч, Франко и четверо некромантов — Серафина, Анели, Кайдэн Берг, Каэль Валдорн поднимались один за другим, ощупывали друг друга, обнимались. Розамунд рыдала на груди у Стэнски, который неуклюже ее обнимал и утешал, а Лили и Хатч упоенно целовались.
-Профессор Аннивартанеле мёртв, - прозвучал голос Торна.
Марк подошел к ректору и пробасил:
-Это он нас сюда заманил.
Ректор вздрогнул и ничего не ответил.
Токи жизненной силы, охватившие всех, коснулись и Мэтью. Его рана затягивалась, он почувствовал прилив сил. Мэтью смог подняться и подойти к Элен. Она, в отличие от остальных, глаза пока не открыла. Казалось, она спит.
-Что с тобой, Элен? «Почему ты не просыпаешься?» — прошептал Мэтью.
Он склонился к ней, поцеловал ее в губ.
-Ну же, очнись…
Мэтью поднял голову, посмотрел на Тень. Все живые, кто был в крипте в этот момент, все замерли, услышав басовитый голос.
— Мне было приятно повидаться с вами, неугомонные потомки. Но дайте же мне поспать. Негоже тревожить мертвых, помните об этом…
Тень склонилась к Мэтью, окутала его.
— Что с ней? — прошептал он. — Что с Элен?
— Мало кому удавалось пережить два возвращения из-за грани и сохранить рассудок. Жди. Любовь всё может.
С этими словами Тень растворилась, как будто ее не было…
Мэтью закончил рассказ. Он всё ещё держал её руку.
Элен смотрела на него.
-Ничего себе, - прошептала она. – И я пропустила всё самое интересное… Вот же гад Кайрон…
Мэтью, услышал ее слова, рассмеялся.
-Элен, любимая! Я так боялся тебя потерять! Но ты тут, теперь я в этом уверен… ты вернулась…
Она слабо улыбнулась.
— Там, за гранью… Я видела только тебя, мой дорогой.
Он кивнул, и голос его дрогнул:
— Потому что я… навеки твой. И здесь. И в вечности.
«Надеюсь, они все сдохнут…» - пожелала Элен. – «Даже если я тоже умру… Я буду очень рада, если моя смерть послужит их гибели. И император – тоже», - припечатала она мысленно.
Глава 18
Они вошли в крипту через распахнутую арку, из которой тянуло сыростью.
Первым вбежал Донато и остановился вдруг, как вкопанный. Остальные вошли за ним, Элен была почти последней.
— О, Боги… - прошептала она.
Они увидели алтарь — обсидиановую глыбу в центре зала. Вокруг лежали жертвы. Шесть студентов Академии. Люк Аннивартанеле. Четыре некроманта. Все без сознания.
На самом алтаре — императрица Сесилия, бледная, будто мёртвая.
«Мэтью…» — мелькнуло в голове у Элен. — «Где он? Где Илтара? Где Кассиан и Вейланд?.. Что, черт возьми, происходит!!!»
По периметру крипты неподвижно стояли мертвецы. Один шаг — и их было бы достаточно, чтобы разорвать всех пришедших на куски.
И в центре всего — Кайрон. И он улыбался. И это была самая жуткая улыбка из всех возможных, потому что Кайрон улыбался безмятежно, как младенец.
— Вот и вы… наконец, — мягко сказал Кайрон. — Вся верхушка Империи в сборе. Спасибо за пунктуальность.
Герцог Донато открыл было рот, но император властным жестом остановил его, сделал шаг вперёд и выкрикнул.
— Предатель!
Кайрон наклонил голову и пожал плечами.
— Я просто понял, что не хочу быть в тени.
— Тебе не удастся переиграть нас! — рявкнул Донато. — Ты предал нас всех!
— Нет. Вы предали себя сами, — Кайрон улыбнулся. — Ты хотел передать тело младенца духу Первого некроманта. Сделать его сосудом для Элиаса Дона. А я решил — я сам стану этим сосудом. Разве так не честнее? Я — не податель, я — избранный. И ваш "дар" я обращу на себя.
Он поднял руку. Мертвецы двинулись вперёд.
— За Императора! — выкрикнул Ри Пайя и метнул боевое заклинание.
Началась бойня.
Элен почувствовала, как ее оттолкнули и ее спина впечаталась в каменную стену. В голове помутилось, Элен упала, а маги и генералы атаковали Кайрона и его мертвое войско. Ри Пайя сжёг трёх мертвецов, прежде чем его порвали пополам. Локар отбивался мечом, но был пронзён насквозь. Мондиго попытался открыть портал — и его сбили с ног, голова покатилась по камню.
Император кричал, призывая древнюю силу, но его мощь будто бы была заблакирована. Когда пали его защитники, Кайрон шагнул вперёд и вогнал клинок ему в грудь по самую рукоятку.
— Короли приходят и уходят. Но тени вечны, не так ли? – прошептал он.
Император рухнул, кровь растеклась по камню.
Мантоха и Вивьен были сбиты мертвецами и сожжены в вихре магии.
Остались только Элен и Донато. Элен так и сидела у стены, не имея сил собраться, а Донато пятился, зажимая кровавую рану на груди, пятился до тех пор, пока не наткнулся на Элен.
-Ромола, - прохрипел он.
-Ну какая же это Ромола? – рассмеялся Кайрон, приближаясь к ним.
-Что? – Донато изумленно выпучил глаза.
Кайрон щёлкнул пальцами — и Элен с Донато замерли, будто связанные невидимыми путами. Мертвецы замерли, в крипте воцарилась тишина. Кайрон присел рядом с ними на корточки. Элен скосила глаза, пытаясь рассмотреть лежавшие на полу жертвы: Стэнски, Хатча, Лили, Розамунд, Марка, Франко и других. Как они? У всех глаза открыты, все уставились в потолок и не шевелятся.
-Что, пытаешься посчитать? Их одиннадцать, - любезно подсказал Кайрон. – И они живы. Пока ещё.
Элен перевела взгляд на него.
-Что ты хочешь спросить? – Кайрон провел пальцами по ее щеке. – Сколько еще надо? Еще двое. Сесилия двенадцатая, а ты – тринадцатая. Этого будет достаточно. А, ну еще те, наверху, в бальном зале… Ну, это так… подпитка, не более того. Стратегический запас! – рассмеялся он и повернул лицо к Донато.
-Ну и смешные у тебя глаза! Выпучил, как краб, которого кинули в кастрюлю, - сказал Кайрон.
Донато сделал неимоверную попытку, шевельнулся и даже застонал.
-Нет, ничего не получится, - покачал головой Кайрон. – А, ты насчет Ромолы?
Донато шевельнулся.
-Да, это не Ромола. Это только тело Ромолы. А на самом деле там, внутри, душа совсем другого человека. Элен Ригби, слышал про такую?
Герцог застонал, закрыл глаза.
-Ну-ну, не закрывай глаза! Конечно, это совсем не та жертва, которая нужна, я понимаю твое расстройство. Но тебе-то теперь ничего не нужно. А мне и эта сгодится. Ни душа, ни тело уже не имеют существенного значения. Что там было в предсказании? "Когда кровь Двенадцати смешается в Чаше Костей, врата откроются для Того, Кто Спит… Ищите того, кто рождён под знаком Умирающего Дракона". Какие прекрасные слова, - Кайрон наслаждался происходящим. – Ромолы нет, рожденного под знаком Умирающего дракона уничтожили. Теперь в ее теле чужая душа. Двенадцать жертв собрано. Зачем нужна тринадцатая? Ну, так в этом же весь смысл!
Кайрон поднялся на ноги.
— Ты хотел быть повелителем мира, дорогой Донато. Но теперь — я возьму верх. Ты хотел подарить Элиасу Дону императорского младенца. А теперь — я стану сосудом для его силы. Императрица и её ребёнок будут жертвой. Как и твоя дочь. Из них получатся прекрасные проводники силы для меня. А ты — посмотришь на всё на это. А потом… я тебя убью. Хотя… тебе уже всё равно, я полагаю?
Донато застонал, зашевелился и из последних сил прохрипел:
— Ты сдохнешь, Кайрон. Ты сгниёшь в своём величии.
— Ты могуч, Донато, - Кайрон покачал головой. – Жаль убивать тебя. Но что поделать…
Кайрон наклонился, схватил Элен за плечи:
-А ты думал, я ничего не знаю? Думал, вы с дорогим Мэтью обманули меня? Дура!
Он приподнял её в воздух, как пушинку, и швырнул к алтарю. Элен упала, ударилась о камень, от удара захватило дух и Элен даже застонала. Кайрон подошел к ней, грубо поднял ее и положил на алтарь рядом с Сесилией.
Сесилия открыла глаза и прошептала:
— Ромола?..
Элен не смогла ей ответить, она просто закрыла глаза. Ей было почти все равно. Мэтью не было. Никого не было. Наверное, они все мертвы. А если это так, какая разница, что будет дальше?
Кайрон поднял руки и начал ритуал.
Голос его становился всё громче и громче. Сесилия застонала, потом закричала. На стенах зашевелились тени, могильный холод окутал крипту. Элен казалось, что она слышит какое-то гудение или стоны – она не могла разобрать.
— О великий Элиас Дон… — зашептал Кайрон. — Проснись. Прими вместилище. Я — твой сосуд. Я — твой проводник.
Он прошёлся по кругу и надрезал вены на руках жертв. Кровь заструилась в вырезанные каналы ритуального круга.
Потом он встал над алтарём. Посмотрел на Сесилию. Потом — на Элен.
— Час пробил, - сказал он и занес над ними ритуальный кинжал.
Раз — клинок в грудь Сесилии.
Два — клинок в грудь Элен.
Элен вздрогнула, захлебнулась кровью. Всё плыло. Холод. Тьма…
И тут, на краю сознания — огромная тень, разрывающая небытие. Сила, пробуждённая злом.
Но вместе с ней — свет.
Голос.
— Элен!
Мэтью.
Он ворвался в дверь вместе с Илтарой, Кассианом и Вейландом и кем-то ещё. Огонь магии, клинки, крики. Свет, разрывающий ночь.
Элен закрыла глаза.
— Я умерла… — подумала она.
И в этот миг для неё всё исчезло.
Мир возвращался неохотно.
Сначала — ощущение тяжести тела. Потом — лёгкий шум, как будто ветер шепчет в ветвях. Затем — боль в груди. Слабая, пульсирующая, как эхо.
Элен открыла глаза.
Потолок был знакомым. Ткань балдахина над головой, запах чистого белья и розовой воды. «Я жива», — лениво подумала она. – «Но как?...»
Мысли текли медленно, точно нехотя. Всё было странным, размытым. Она не могла понять — где находится, как тут оказалась… По всему телу разливалась странная истома.
В комнату вошёл кто-то. Тихо, почти неслышно. Шаги были знакомы. Он подошёл к кровати. Элен нехотя повернула голову.
Мэтью.
Он присел рядом на стул, опустил голову, взял её руку и поцеловал её пальцы — целовал долго, прижимался губами и никак не хотел отпустить ее руку.
— Что случилось?.. — прошептала Элен. — Почему я жива?..
Мэтью долго молчал, прижав её ладонь к губам. Наконец, выдохнул:
— Я сейчас тебе всё расскажу…
Мэтью ворвался в крипту первым. За ним – некроманты Кассиан, Вейланд, Руфус Торн и леди Илтара. Они так сильно задержались из-за Торна. Он вдруг появился из портала, рассказал про похищенных студентов, потом они еще спорили, как лучше поступить. Мэтью говорил – надо бежать в крипту, срочно! Он чувствовал, что время не ждет! Но… Вот сейчас он понял, что они опоздали. Ворвавшись в крипту, он увидел только одно: окровавленное тело Ромолы, лежащее на алтаре, и душу Элен, всё ещё связанную с ним тонкой нитью. Всё ещё! А рядом – душа Сесилии, едва мерцающая, почти оторванная от тела.
Я опоздал! Опоздал!
Только эта фраза билась в голове, как набат.
Кайрон стоял у алтаря, а над ним — Тень, громадная, монументальная. Не понять что это было невозможно. Элиас Дон. Первый некромант. Он сливался с Кайроном, прорастал в него, как огромное мощное дерево прорастает в преграду, стоящую на пути его роста.
- Мой дорогой Мэтью, - голос Кайрона было не узнать, он будто стал сильнее, ниже, в нем проявились басовые обертоны.
«Наверное, так говорил Элиас», - мелькнуло в голове у Мэтью.
-Ты пришёл, наконец-то! Теперь мы решим наш вопрос, верно? И насчет Элен в том числе!
-Если ты так ее любил, зачем опять убиваешь ее? – глухо спросил Мэтью.
-Потому что теперь мне никто не нужен, - прошипел Кайрон. – Потому что поздно молить меня о милосердии!
И Кайрон бросился вперёд. Мэтью едва успел поднять меч. Мэтью бил с яростью и холодным отчаянием. Кайрон смеялся, как безумный. Его сила была поистине невероятной. В душе у Мэтью будто все заледенело. Он был как машина, отражающая удары. Он даже успел понять, что Илтара, Кассиан, Вейланд и Торн, которые пришли с ним, каким-то чудом сдерживали мертвецов. Крики, кровь, дым, огонь… Если бы все четверо не были некромантами, им бы ни за что не удалось удержать мертвое войско Кайрона.
Мэтью крутнулся, отражая удар. Кайрон рассмеялся, сделал обманное движение и коротким ударом ранил Мэтью в бок, выдернул острие из раны. Кровь брызнула, залила одежду, пролилась на камни пола и тут… Всё в один миг замерло, утихло.
Кайрон застыл в той позе, в которой застало его чье-то заклятие. Мертвецы замерли, некроманты тоже застыли на месте. Как будто мгновение замерло в общем потоке времени. Мэтью увидел, как от Кайрона отделяется тень. Та самая, огромная, монументальная тень. Элиас Дон!
Мэтью тяжело дышал. Он, кажется, был единственным, кто не застыл во времени, как муха в янтаре. Но он не отступил. Ему уже не было страшно.
«Элен умирает. Пусть и я умру тоже», - думал он.
Тень коснулась его и как будто прошла сквозь него. Мэтью ощутил могильный холод и услышал голос. Голос звучал прямо в его голове:
— Моя… кровь…
Тень отпрянула.
Крипта затряслась. Тень закрутилась вокруг Кайрона. Он закричал — не от боли, а от ужаса.
— Ты хотел уничтожить мою кровь… — прозвучало, как эхо.
Кайрон начал усыхать. Кожа стягивалась, плоть исчезала, слетала с него куски и превращалась в прах прямо в воздухе. Он корчился, замирал, кричал от невыносимой боли до тех пор, пока от него не остались одни кости, но и они развеялись в воздухе так, будто не существовали никогда!
Следом войско Кайрона – его мертвецы — осыпались прахом. А потом и сам прах исчез и пол крипты очистился от него. Остались только убитые заговорщики, император… А над всем этим – Тень.
Некроманты отмерли.
-Что это, черт возьми, такое… - прошептала Илтара.
-Элиас Дон, - ответил ей Торн. – Это он… - в голосе ректора звучало благоговение. В крипте воцарилась нереальная тишина, в которой вдруг прозвучал почти плач:
-Мой предок… Элиас Дон… Спаси меня…
Это был голос герцога Донато. Как уж ему удалось, раненому, выжить в этой схватке было совершенно непонятно.
В крипте прозвучал глубокий, звучный голос:
-А зачем? Ты больше не нужен… Пусть живут другие…
-Нет… нет! Нет! – крик Донато потонул в хрипе.
Тело герцога обмякло. Он был мёртв.
Мэтью, который все это время держался на ногах, упал на пол. Силы оставили его. Единственное, о чем он мог думать – была Элен. Он попытался подползти к алтарю, к Элен. И вдруг Тень опять заговорила.
— Не бойся, мой мальчик. Моя кровь должна жить.
Тень окутала алтарь. Две призрачные женские души вздрогнули и двинулись по той нити, что соединяла их с телами. Все, как завороженные, смотрели на это. Души вошли в тела. Раны на телах зарубцовывались. Грудь Элен вздрогнула, и она задышала. Краем глаза Мэтью увидела, что и императрица тоже задышала.
Тень мягко, бархатно рассмеялась:
— Тонкая работа, мой мальчик. Так соединить душу и чужое тело… Ты молодец, и я благословляю тебя.
Мэтью поднял глаза. Элен лежала и будто бы спала. А вот Сесилия открыла глаза, села на алтаре. Ее кожа наполнялась светом, лицо обретало краски. Иссушенная недугом женщина будто бы наполнялась силой и соками жизни. Сесилия улыбнулась, рассмеялась и произнесла:
— Как я голодна! Боги, как я хочу есть! Я хочу есть!
Затем Тень окутала жертвы, лежащие вокруг алтаря. Тень была огромна, она охватила всех. На руках жертв распались оковы, их лица порозовели, глаза открылись. Лили, Розамунд, Марк, Стэнски, Хатч, Франко и четверо некромантов — Серафина, Анели, Кайдэн Берг, Каэль Валдорн поднимались один за другим, ощупывали друг друга, обнимались. Розамунд рыдала на груди у Стэнски, который неуклюже ее обнимал и утешал, а Лили и Хатч упоенно целовались.
-Профессор Аннивартанеле мёртв, - прозвучал голос Торна.
Марк подошел к ректору и пробасил:
-Это он нас сюда заманил.
Ректор вздрогнул и ничего не ответил.
Токи жизненной силы, охватившие всех, коснулись и Мэтью. Его рана затягивалась, он почувствовал прилив сил. Мэтью смог подняться и подойти к Элен. Она, в отличие от остальных, глаза пока не открыла. Казалось, она спит.
-Что с тобой, Элен? «Почему ты не просыпаешься?» — прошептал Мэтью.
Он склонился к ней, поцеловал ее в губ.
-Ну же, очнись…
Мэтью поднял голову, посмотрел на Тень. Все живые, кто был в крипте в этот момент, все замерли, услышав басовитый голос.
— Мне было приятно повидаться с вами, неугомонные потомки. Но дайте же мне поспать. Негоже тревожить мертвых, помните об этом…
Тень склонилась к Мэтью, окутала его.
— Что с ней? — прошептал он. — Что с Элен?
— Мало кому удавалось пережить два возвращения из-за грани и сохранить рассудок. Жди. Любовь всё может.
С этими словами Тень растворилась, как будто ее не было…
Мэтью закончил рассказ. Он всё ещё держал её руку.
Элен смотрела на него.
-Ничего себе, - прошептала она. – И я пропустила всё самое интересное… Вот же гад Кайрон…
Мэтью, услышал ее слова, рассмеялся.
-Элен, любимая! Я так боялся тебя потерять! Но ты тут, теперь я в этом уверен… ты вернулась…
Она слабо улыбнулась.
— Там, за гранью… Я видела только тебя, мой дорогой.
Он кивнул, и голос его дрогнул:
— Потому что я… навеки твой. И здесь. И в вечности.
