- Убивая при этом людей?
Она тут же пожалела о своих словах. Она никогда не была жестокой. Рене по-молчал.
- Вы считаете нас авантюристами и убийцами, а нашу школу - угрозой для города. Думаете, это просто клетка для ужасных чудовищ, которые однажды вырвутся наружу? Очень ненадежная клетка?
- Ничего я не думаю, - пробурчала она, потому что он только что сформулировал обуревавшие ее чувства.
- Вы имеете полное право так думать. Мы очень долго колебались, прежде чем снова решиться на нового человека в школе. Пришлось насесть на Джордана. Он боялся...
- Джордан боялся? - недоверчиво переспросила Лорен. Это их-то несгибаемый директор?
Рене посмотрел укоризненно:
- Вы плохо его знаете, Лорен.
Ну да, он наверняка - разумеется! - имеет тонкую и чувствительную душу. Точно такую же, как броня, которой он обрастает при превращении... Интересно, а какова она на ощупь? Холодная? Горячая? Гладкая или может поранить руку? Лорен вздрогнула. Она всегда считала себя, может, излишне чувствительной, но уравновешенной особой и с почтением останавливалась перед чужими тайнами, которые люди считали необходимым скрывать от мира. Сейчас же она была готова погрузиться в эти тайны с головой и ощущала странное чувство падения и полета одновременно - пугающее и бесконечно притягивающее. Неужели они знают ее лучше ее самой?
- Кто это сделал? - сухо спросила Лорен, пытаясь балансировать на краю этой пропасти, чтобы не соскользнуть в нее безвозвратно.
Рене помолчал, серьезно глядя на нее.
- Вы действительно хотите это знать, Лорен?
Она посмотрела на школу и медленно качнула головой.
- Нет.
- Вы останетесь с нами?
- Н-не... не знаю.
- Не спешите, - посоветовал он. - Просто продолжайте исполнять свои обязанности. Испытательный срок ведь еще не закончился? Поживите с нами.
Лорен прищурилась, продолжая глядеть на школу. Показалось, или в одном из окон шевельнулась тень?
В окне кабинета.
- Это... Джордан послал вас поговорить со мной? - спросила Лорен.
- Да я и сам люблю поболтать! - легкомысленно заявил Рене. Лорен покосилась, и он засмеялся:
- Сдаюсь! Он!
- А почему не сам?
- А это имеет для вас какое-то значение?
Лорен не знала, какое значение это для нее имеет и имеет ли вообще, но отчего-то покраснела. Рене продолжал улыбаться.
- Он просто считает меня очень обаятельным парнем. Опасается сам все испор-тить.
- А... По-моему, уже время ужинать. Идем?
Рене продолжал сидеть на парапете.
- Я хочу вам кое-что сказать, Лорен.
- А?
- Если вы захотите... когда-нибудь... погладить леопарда - клянусь, он не причинит вам никакого вреда.
Дни выдались нелегкими. Лорен то и дело забывала о второй сущности своих воспитанников, и видела перед собой просто детей - доверчивых, капризных, проказничающих, грустных, веселых, трогательных. Возмущалась тем, что Марианна нахамила экономке. Не понимала, почему умница Николь получила две неудовлетворительных оценки подряд по современной литературе. Воевала с ершистым Раулем и мазала йодом сбитые коленки Егора и Сандерса. А потом вдруг накатывало - и ей казалось, что сквозь полупрозрачные детские оболочки проступают иные формы и иные лица... если это можно называть лицами... В такие минуты Лорен очень жалела, что не допыталась, кто... виновник гибели Дианы. Да и вообще о том, что она сама осталась в школе. Как они могли предположить, что ее отношение к детям не изменится? Да она просто подпрыгивает, когда кто-то просто касается или громко окликает ее!
И ко всему прочему еще исчез Джордан.
Нет, она слышала его голос, видела из окна входящим или выходящим из школы, он периодически заглядывал в классы или в спальню, но не было теперь этого вездесущего присутствия, ленивых насмешек или даже резких выговоров. Не сказать, чтобы последнее очень ее огорчало, но... было как-то странно. Непривычно. Он словно внезапно потерял к ней всякий интерес - она что, как-то разочаровала его, и директор ищет замену? Но ведь она не давала еще окончательного ответа... Или он просто занят, и все ее сомнения - обычные измышления неуверенной в себе неврастеничной девицы?
Или она просто скучает по нему? Довольно странно, если учесть, как долго она привязывается к людям.
И долго с ними расстается.
- Ты выбрал довольно странный способ убеждения, - заметил Мартель, когда они в очередной раз «держали совет» в кабинете.
- М-м-м?
Это «м-м-м» прозвучало нейтрально-непонимающе, и воспитатель решился расшифровать свою мысль.
- Зачем ты ее избегаешь?
- У?
- Сегодня у нас вечер междометий?
Джордан внезапно решил доказать свою способность говорить:
- Я ее не избегаю. Я даю ей время подумать.
- И чем же это твое присутствие мешает ей думать?
- Думаешь, приятно, когда над тобой нависает такая вот, - Джордан обвел себя рукой, - туша?
Рене удержался от подсказки, что эта «туша» может применить более действенные методы убеждения, которые (по его наблюдениям) мисс Фиджи вряд ли отвергнет. Спросил лишь:
- Думаешь, что она тебя боится?
- А ты бы на ее месте не испугался?
- Ну-у... - честно сказал Рене. Джордан резко рассмеялся:
- Вечер междометий продолжается?
Они помолчали. Потом Рене невинно поинтересовался:
- А ты уже решил для себя - хочешь, чтобы Лорен осталась в школе?
- Для себя?
- Ну да. Сам для себя. Ой, Алекс, да мне-то врать ни к чему!
Джордан, казалось, серьезно обдумал его предложение. Прислонился к столу. Сказал равнодушно:
- И да и нет. Детям она подходит, да.
- И нам, - ласково подсказал Рене.
- И нам, - согласился Джордан. - Но мне она мешает. Будет отвлекать.
- А ты не думаешь, что тебе не мешало бы отвлечься?
- Ничего из этого не выйдет.
- А ты пробовал?
- Да.
- Но ведь не с ней?
- Не вый-дет! - с нажимом повторил Джордан.
- Ага, - неожиданно согласился Рене. - Но только наша Лорен не настолько пуглива, как тебе кажется. Так что бойся сам.
- Кейси, - услышала она мягкий голос директора и резко обернулась. Кейси тоже оглянулась от темного окна, в которых она высматривала редкие машины. Поспешно подбежала к Джордану. Тот, наклонившись, легко подхватил ее на руки. Увидев, как доверчиво обхватывает девочка сильную мужскую шею, Лорен молча взмолилась: «Не надо! Только не Кейси! Она же еще такая маленькая!». Словно услышав ее мысли, Джор-дан мрачно посмотрел на нее через всю комнату. Негромко отдал какие-то указания подошедшим взрослым мальчикам. На лицах детей Лорен заметила странное выражение - господи, да не завидуют ли они Кейси? Директор повернулся к двери, и тут девочка сказала:
- Лорен, идем!
Это прозвучало так громко и так внезапно, что Лорен показалось, что все вокруг застыло. Все обернулись к ней. Позже Лорен думала, что ее саму поразило не то, что Кейси, наконец, заговорила, а то, что она сказала именно это.
Пауза. Все это время директор смотрел на Лорен. Потом кивнул:
- Да. Идемте с нами, Лорен.
Она приникла к стеклу, вглядываясь в то, что происходит в «бункере». Там, в самом центре, перед застывшим Рене-леопардом (очень красивым и очень большим леопардом!) распускался невиданный цветок. Медленно, робко, похожий на сжатую морскую звезду. Шевельнулся один лепесток, второй; потянулся, как новорожденный жеребенок, изогнулся, будто проверяя свою силу и гибкость... И вдруг раскрылся полно-стью - стремительно, пушисто, как осенняя хризантема - охорашиваясь, предлагая по-любоваться собой.
- Но она... - изумленно выдохнула Лорен. Наблюдавший за ней директор придвинулся ближе, чтобы расслышать.
- Что?
- Она же...
- Что? - настороженно переспросил он.
- Она... прекрасна.
Лорен увидела, как поднялись и опустились его плечи - словно Джордан глубоко вздохнул. Она перевела взгляд на двинувшегося кругом Рене.
- А что теперь?
Пальцы доктора сжали ее руку, лежавшую на стекле - так сильно, что Лорен, поморщившись, вскинула глаза.
- Я говорил вам, чтобы вы не нарушали правила? - сухо спросил он.
Лорен заморгала. Что еще?
- Да, но вы их до конца еще не перечислили, - осторожно отозвалась она.
- Какая разница! Вы все равно умудрились нарушить все!
- Что, и сейчас? Я не должна была так говорить?
- Я предупреждал, чтобы вы не привязывались к... чудовищам?
- Да, - она пожала плечами. - Но так получилось, ничего не могу с этим поделать.
- А я говорил, чтобы вы... - он потянул ее за руку, разворачивая к себе. Она оказалась прижатой спиной к стеклу и - так близко к Джордану, что ей стало одновременно страшно и жарко. Доктор смотрел на нее сверху.
- Да? - пробормотала она. Казалось, он забыл, о чем говорил, и Лорен рискнула напомнить:
- Говорили о чем?
- Чтобы вы не позволяли чудовищам влюбляться в вас?
- А... - холод стены за спиной и жар мужчины, обволакивающий ее с трех сторон, - это... произошло?
- Так получилось, ничего не могу с этим поделать, - с усмешкой повторил Джордан ее слова, но усмешка исчезла, едва он наклонился к ней. Лорен мгновенно забыла о том, где они, кто они, что происходит за ее спиной, да и вообще обо всем свете разом. Ее руки робко скользнули по его шее.
Броня оказалась гладкой.
Она тут же пожалела о своих словах. Она никогда не была жестокой. Рене по-молчал.
- Вы считаете нас авантюристами и убийцами, а нашу школу - угрозой для города. Думаете, это просто клетка для ужасных чудовищ, которые однажды вырвутся наружу? Очень ненадежная клетка?
- Ничего я не думаю, - пробурчала она, потому что он только что сформулировал обуревавшие ее чувства.
- Вы имеете полное право так думать. Мы очень долго колебались, прежде чем снова решиться на нового человека в школе. Пришлось насесть на Джордана. Он боялся...
- Джордан боялся? - недоверчиво переспросила Лорен. Это их-то несгибаемый директор?
Рене посмотрел укоризненно:
- Вы плохо его знаете, Лорен.
Ну да, он наверняка - разумеется! - имеет тонкую и чувствительную душу. Точно такую же, как броня, которой он обрастает при превращении... Интересно, а какова она на ощупь? Холодная? Горячая? Гладкая или может поранить руку? Лорен вздрогнула. Она всегда считала себя, может, излишне чувствительной, но уравновешенной особой и с почтением останавливалась перед чужими тайнами, которые люди считали необходимым скрывать от мира. Сейчас же она была готова погрузиться в эти тайны с головой и ощущала странное чувство падения и полета одновременно - пугающее и бесконечно притягивающее. Неужели они знают ее лучше ее самой?
- Кто это сделал? - сухо спросила Лорен, пытаясь балансировать на краю этой пропасти, чтобы не соскользнуть в нее безвозвратно.
Рене помолчал, серьезно глядя на нее.
- Вы действительно хотите это знать, Лорен?
Она посмотрела на школу и медленно качнула головой.
- Нет.
- Вы останетесь с нами?
- Н-не... не знаю.
- Не спешите, - посоветовал он. - Просто продолжайте исполнять свои обязанности. Испытательный срок ведь еще не закончился? Поживите с нами.
Лорен прищурилась, продолжая глядеть на школу. Показалось, или в одном из окон шевельнулась тень?
В окне кабинета.
- Это... Джордан послал вас поговорить со мной? - спросила Лорен.
- Да я и сам люблю поболтать! - легкомысленно заявил Рене. Лорен покосилась, и он засмеялся:
- Сдаюсь! Он!
- А почему не сам?
- А это имеет для вас какое-то значение?
Лорен не знала, какое значение это для нее имеет и имеет ли вообще, но отчего-то покраснела. Рене продолжал улыбаться.
- Он просто считает меня очень обаятельным парнем. Опасается сам все испор-тить.
- А... По-моему, уже время ужинать. Идем?
Рене продолжал сидеть на парапете.
- Я хочу вам кое-что сказать, Лорен.
- А?
- Если вы захотите... когда-нибудь... погладить леопарда - клянусь, он не причинит вам никакого вреда.
*****
Дни выдались нелегкими. Лорен то и дело забывала о второй сущности своих воспитанников, и видела перед собой просто детей - доверчивых, капризных, проказничающих, грустных, веселых, трогательных. Возмущалась тем, что Марианна нахамила экономке. Не понимала, почему умница Николь получила две неудовлетворительных оценки подряд по современной литературе. Воевала с ершистым Раулем и мазала йодом сбитые коленки Егора и Сандерса. А потом вдруг накатывало - и ей казалось, что сквозь полупрозрачные детские оболочки проступают иные формы и иные лица... если это можно называть лицами... В такие минуты Лорен очень жалела, что не допыталась, кто... виновник гибели Дианы. Да и вообще о том, что она сама осталась в школе. Как они могли предположить, что ее отношение к детям не изменится? Да она просто подпрыгивает, когда кто-то просто касается или громко окликает ее!
И ко всему прочему еще исчез Джордан.
Нет, она слышала его голос, видела из окна входящим или выходящим из школы, он периодически заглядывал в классы или в спальню, но не было теперь этого вездесущего присутствия, ленивых насмешек или даже резких выговоров. Не сказать, чтобы последнее очень ее огорчало, но... было как-то странно. Непривычно. Он словно внезапно потерял к ней всякий интерес - она что, как-то разочаровала его, и директор ищет замену? Но ведь она не давала еще окончательного ответа... Или он просто занят, и все ее сомнения - обычные измышления неуверенной в себе неврастеничной девицы?
Или она просто скучает по нему? Довольно странно, если учесть, как долго она привязывается к людям.
И долго с ними расстается.
- Ты выбрал довольно странный способ убеждения, - заметил Мартель, когда они в очередной раз «держали совет» в кабинете.
- М-м-м?
Это «м-м-м» прозвучало нейтрально-непонимающе, и воспитатель решился расшифровать свою мысль.
- Зачем ты ее избегаешь?
- У?
- Сегодня у нас вечер междометий?
Джордан внезапно решил доказать свою способность говорить:
- Я ее не избегаю. Я даю ей время подумать.
- И чем же это твое присутствие мешает ей думать?
- Думаешь, приятно, когда над тобой нависает такая вот, - Джордан обвел себя рукой, - туша?
Рене удержался от подсказки, что эта «туша» может применить более действенные методы убеждения, которые (по его наблюдениям) мисс Фиджи вряд ли отвергнет. Спросил лишь:
- Думаешь, что она тебя боится?
- А ты бы на ее месте не испугался?
- Ну-у... - честно сказал Рене. Джордан резко рассмеялся:
- Вечер междометий продолжается?
Они помолчали. Потом Рене невинно поинтересовался:
- А ты уже решил для себя - хочешь, чтобы Лорен осталась в школе?
- Для себя?
- Ну да. Сам для себя. Ой, Алекс, да мне-то врать ни к чему!
Джордан, казалось, серьезно обдумал его предложение. Прислонился к столу. Сказал равнодушно:
- И да и нет. Детям она подходит, да.
- И нам, - ласково подсказал Рене.
- И нам, - согласился Джордан. - Но мне она мешает. Будет отвлекать.
- А ты не думаешь, что тебе не мешало бы отвлечься?
- Ничего из этого не выйдет.
- А ты пробовал?
- Да.
- Но ведь не с ней?
- Не вый-дет! - с нажимом повторил Джордан.
- Ага, - неожиданно согласился Рене. - Но только наша Лорен не настолько пуглива, как тебе кажется. Так что бойся сам.
- Кейси, - услышала она мягкий голос директора и резко обернулась. Кейси тоже оглянулась от темного окна, в которых она высматривала редкие машины. Поспешно подбежала к Джордану. Тот, наклонившись, легко подхватил ее на руки. Увидев, как доверчиво обхватывает девочка сильную мужскую шею, Лорен молча взмолилась: «Не надо! Только не Кейси! Она же еще такая маленькая!». Словно услышав ее мысли, Джор-дан мрачно посмотрел на нее через всю комнату. Негромко отдал какие-то указания подошедшим взрослым мальчикам. На лицах детей Лорен заметила странное выражение - господи, да не завидуют ли они Кейси? Директор повернулся к двери, и тут девочка сказала:
- Лорен, идем!
Это прозвучало так громко и так внезапно, что Лорен показалось, что все вокруг застыло. Все обернулись к ней. Позже Лорен думала, что ее саму поразило не то, что Кейси, наконец, заговорила, а то, что она сказала именно это.
Пауза. Все это время директор смотрел на Лорен. Потом кивнул:
- Да. Идемте с нами, Лорен.
Она приникла к стеклу, вглядываясь в то, что происходит в «бункере». Там, в самом центре, перед застывшим Рене-леопардом (очень красивым и очень большим леопардом!) распускался невиданный цветок. Медленно, робко, похожий на сжатую морскую звезду. Шевельнулся один лепесток, второй; потянулся, как новорожденный жеребенок, изогнулся, будто проверяя свою силу и гибкость... И вдруг раскрылся полно-стью - стремительно, пушисто, как осенняя хризантема - охорашиваясь, предлагая по-любоваться собой.
- Но она... - изумленно выдохнула Лорен. Наблюдавший за ней директор придвинулся ближе, чтобы расслышать.
- Что?
- Она же...
- Что? - настороженно переспросил он.
- Она... прекрасна.
Лорен увидела, как поднялись и опустились его плечи - словно Джордан глубоко вздохнул. Она перевела взгляд на двинувшегося кругом Рене.
- А что теперь?
Пальцы доктора сжали ее руку, лежавшую на стекле - так сильно, что Лорен, поморщившись, вскинула глаза.
- Я говорил вам, чтобы вы не нарушали правила? - сухо спросил он.
Лорен заморгала. Что еще?
- Да, но вы их до конца еще не перечислили, - осторожно отозвалась она.
- Какая разница! Вы все равно умудрились нарушить все!
- Что, и сейчас? Я не должна была так говорить?
- Я предупреждал, чтобы вы не привязывались к... чудовищам?
- Да, - она пожала плечами. - Но так получилось, ничего не могу с этим поделать.
- А я говорил, чтобы вы... - он потянул ее за руку, разворачивая к себе. Она оказалась прижатой спиной к стеклу и - так близко к Джордану, что ей стало одновременно страшно и жарко. Доктор смотрел на нее сверху.
- Да? - пробормотала она. Казалось, он забыл, о чем говорил, и Лорен рискнула напомнить:
- Говорили о чем?
- Чтобы вы не позволяли чудовищам влюбляться в вас?
- А... - холод стены за спиной и жар мужчины, обволакивающий ее с трех сторон, - это... произошло?
- Так получилось, ничего не могу с этим поделать, - с усмешкой повторил Джордан ее слова, но усмешка исчезла, едва он наклонился к ней. Лорен мгновенно забыла о том, где они, кто они, что происходит за ее спиной, да и вообще обо всем свете разом. Ее руки робко скользнули по его шее.
Броня оказалась гладкой.
