- Ой, извини! Я просто пыталась тебя прикрыть, вот и…
- Хорошо, сонбэ, уговорили, не буду подавать на вас жалобу за сексуальное домогательство! - Ладони парня тоже соскальзывают с моей спины.
- Домога… что?!
Ючон смеется. Всё ему нипочем! Даже если б его и меня рядом застукали в таком… интересном виде! Ему-то что, покровитель отмажет, а вот со мной бы точно все было кончено! Втолковываю это ему, пока стажер везет меня домой – я и не заметила, как автоматически уселась в машину, хотя нам правда лучше держаться друг от друга подальше. В нерабочее время. И от рабочего я бы тоже не отказалась.
Бросив попытки донести до хубэ серьезность ситуации, начинаю размышлять, разглядел ли Хон, с кем именно Ючон «занимался своей личной жизнью». А если видел, что предпримет? Если предпримет. Может, ему вообще на меня плевать. И давно. Жаловаться-то он точно не станет, а вот при встрече может что-нибудь ввернуть… уф, как неудобно! К тому же еще и неудобно за то, чего я вовсе не делала…
- Ну почему, почему, нас должен был увидеть именно Хон Сонги?! – ною я себе в ладони и вдруг понимаю, что получается это у меня слишком громко и отчетливо. Потому что мы уже приехали, и Ючон заглушил мотор.
Хубэ смотрит на меня внимательно. И спрашивает:
- А почему сонбэ так волнует именно Хон Сонги?
Захваченная врасплох, я не отнимаю ладоней от лица, судорожно соображая, что ответить.
- Он вам нравится? – продолжает Ючон.
Ненатурально смеюсь и выпрямляюсь:
- С чего ты взял? Просто мы с руководителем Хоном часто сталкиваемся по работе, и… не хотелось бы, чтобы он всё неправильно понял!
- То есть, застань нас любой другой, вы бы точно так же реагировали?
- Ну конечно!
- Большое облегчение! – радуется Ючон. - А то я подумал, что Минхва-сонбэ слишком уж легкомысленная!
Непритворно изумляюсь:
- Это я-то?! Да у меня после работы ни на что и ни на кого времени и сил не остается!
Хитро прищуривается:
- А как же «Первый принц»?
- Тьфу на тебя, отстань ты, наконец, со своим принцем!
- Принц как раз ваш, мне он даром не сдался! Это раз, - продолжает насмешник. – Теперь появился еще руководитель Хон Сонги, чье мнение вас почему-то сильно волнует!
- Отстань, говорю!
- Это два. А есть еще и три… - Сделав паузу, Ючон сгибает и разгибает палец, хитро меня разглядывая. Интригует.
- Ну? Что за «три»? – наконец не выдерживаю я.
- Тот, кому вы даете деньги!
Моргаю, соображая.
- Деньги? Я?!
- Да, я же слышал ваш разговор по телефону в понедельник!
А, вон он про что! И про кого.
- Тебя никто не учил, что подслушивать нехорошо? – хмуро интересуюсь я, Ючон невинно разводит руками:
- Я не подслушивал, просто сонбэ так громко орала!
Правда, что ли? Вроде, в основном, шипела… Хубэ неожиданно склоняется ко мне, участливо заглядывает в лицо.
- Что, к вам парень вроде меня присосался?
- В смысле?
- Ну… - Ючон картинно оглядывается, придвигается еще ближе и выдыхает: - Альфо-онс!
Уперев пальцем в лоб, отодвигаю близкое улыбающееся лицо хубэ.
- Ничего подобного! – Хотя что-то общее есть, да. Например, уверенность, что все вокруг ему должны!
- Жаль, - вздыхает Ючон, - а то бы я надавал кучу полезных советов, как с нами, с альфонсами, обращаться!
- Да ты, похоже, этим просто гордишься! – изумляюсь я.
Глаза парня блестят в темноте машины.
- Просто я рад, что теперь у меня нет никаких секретов от сонбэ!
- Прямо-таки никаких?
- Ну… настолько важных! А вот у вас их куча. Если это не жиголо, то… шантажист?
- Угу, - хмыкаю я. – Интересно, чем меня вообще можно шантажировать? Не подскажешь?
- Например, тем, что он знает, какого цвета у вас нижнее белье? Кстати, я вот теперь знаю ваш любимый!
- Умереть захотел? Или по губам получить? – Да-а, если бы Хон Сонги сейчас нас слышал, точно бы уверился в нашем… романе!
- Ну я-то это узнал случайно! - оправдывается Ючон с такой хитрой физиономией, что становится ясно: он жуткий фетишист женского белья, и в доме каждой своей знакомой первым делом лезет к ней если не под юбку, то в ящик с нижним бельем – точно!
- Так, - говорю строго, пытаясь вернуть разговор в нормальное русло, а не в обсуждение собственных трусиков: мне явно не хватает не только возраста, но и авторитета, раз мой младший вообще осмеливается поднимать подобные темы! – А теперь скажи, что сегодня такое было?!
Ючон утомленно вздыхает:
- Вы опять про утро? Мы же уже все прояснили!
- Нет, теперь уже про вечер! С какой стати ты вообще решил оголиться передо мной, да еще и на офисной стоянке?
- Простите, сонбэ, - кается парень совершенно с нераскаянным видом. – Это всё моя проклятая привычка!
- Привычка раздеваться в общественном месте? Омо , так ты что, еще и эксгибиционист?!
- О… - Ючон делает вид, что серьезно анализирует себя. - Пока нет.
- Какое облегчение! Тогда что еще за привычка?
- Ну вы же понимаете, нам, альфонсам, регулярно приходится демонстрировать товар, – вальяжный взмах рукой вдоль тела, – то есть, самого себя! Сонбэ с меня глаз не сводила, пока я рубашку перестегивал, вот привычка и сработала!
Чувствую, как у меня вспыхивают щеки – и правда, зачем я тогда на него пялилась? Огрызаюсь:
- А, то есть это я во всем виновата?!
Ючон вздыхает:
- Как я могу обвинять сонбэ, что она не может отказать себе в удовольствии полюбоваться моим роскошным телом! И другие, более сильные женщины, этого не могут!
Тьфу! Вот так вразумила: меня же еще и обвинили в сексуальной озабоченности!
- Так, всё, разговор закончен! С завтрашнего дня ты больше не опаздываешь в офис, а я больше не поднимаю темы своей… подработки!
Ючон легонько присвистывает:
- Ого, этому вы у своего шантажиста научились? Вы ведь обещали никому ничего не рассказывать!
Мрачно гляжу на него и с «до завтра!» собираюсь выйти из машины. Хубэ неожиданно перехватывает мою руку, потянувшуюся открыть дверь. Не успеваю я возмутиться, как Ючон спрашивает – уже совершенно серьезно:
- Сонбэ, вас же не коллекторы преследуют?
Смеюсь:
- О нет! Я точно не пойду к кредиторам за займом! У меня противоядие имеется.
- А… ну да, конечно, - непонятно соглашается Ючон. – Ну тогда остается только…
Заинтригованная его сегодняшними разнообразными версиями на мой счет, я даже не дергаю рукой, которую все еще не отпускают. Парень переводит взгляд с меня на лобовое стекло. Продолжает - как-то осторожно:
- Говорят, здесь… то есть, в нашей стране, такое распространенно. Некоторые парни тайком делают интимные фото или видео девушки, а при разрыве выкладывают их в интернет… иногда даже на сайте компании, где она работает… рассылают друзьям и знакомым. Или вымогают деньги, угрожая, что выложат.
Гляжу на Ючона, открыв рот. Да, я тоже много такого слышала. Некоторые глупышки даже кончают жизнь самоубийством из-за этого – ведь общество почему-то осуждает девушку, а не сделавшего это подонка!
- Сонбэ, - парень косится на меня краешком глаза. – Это не ваш… случай?
Вот тут и врать не приходится! Я даже успокаивающе похлопываю по руке, по-прежнему сжимающей мое запястье.
- Точно не мой! Но спасибо за заботу, Ючон.
С парня тут же сползает надетая по ошибке слишком большая одежда взрослого серьезного человека: он вновь веселый, как щенок, и бесконечно нахальный. Заявляет жизнерадостно:
- Ну я так и подумал! Зачем моей сонбэ таким заниматься!
Вот только умилишься его нежданному беспокойству, как он сразу все испортит! Я раздраженно стряхиваю теплую руку Ючона.
- Ты еще скажи, что в моей жизни вообще никаких парней не было!
- А сколько их было? – тут же интересуется хубэ.
- Сколько надо, столько и было, - ворчу я, наконец выбираясь из машины. – Просто я умею их выбирать!
И не будем сейчас вспоминать мой последний очень «умелый» выбор - Хона Сонги! Спасибо ему хоть за отсутствие в сети интимных видео …
Перед тем, как закрыть дверь машины, напоминаю:
- Не забудь, о чем мы сегодня говорили!
- Все помню! – заверяет Ючон и начинает послушно загибать пальцы. - О моей «подработке» – раз, о белье сонбэ – два…
Тьфу! Хлопаю дверцей, чуть не шарахнув ею по носу перегнувшегося ко мне через сиденье Ючона, и направляюсь к лестнице. Хубэ заводит машину, но не уезжает. Уже взявшись за перила, я глубоко вздыхаю – с этим его опозданием на работу совсем забыла…
Возвращаюсь. Ючон предупредительно опускает стекло, но выходить не рискует – и правильно! Наклонившись, говорю:
- Я забыла сказать тебе спасибо за помощь с Чхве Мансиком! Если бы не ты, не знаю, как долго бы его подписи добивалась. – Добавляю поспешно, чтобы Ючон не решил, что я приписала все заслуги себе. - И госпоже Ли о тебе тоже сказала!
Парень улыбается.
- Не стоит благодарности, я всегда готов помочь сонбэ! Да еще новому полезному научился: утиль собирать! Теперь с голоду точно не пропаду, если потеряю работу… Или свою подработку.
Улыбаюсь в ответ и машу рукой: отъезжай… юморист!
Почему он так испугался?
…В субботу был день рождения бабушки, на который традиционно собралась вся семья: Ючоновский старший брат с женой и детьми из Пусана , всяческие двоюродные тети и дяди, еще какие-то родственники, которых он не то что не видел, но и даже не слышал о их существовании. Восемьдесят лет – не шутка! Ючон даже цинично подумывал, что столько народу приехало не чтобы поздравить, а скорее напомнить о себе - чтобы не забыли упомянуть в завещании. Ходили еще и упорные слухи, что хальмони готова в этот день назвать своего будущего преемника…
Праздничный обед заказали в банкетном зале одного из лучших отелей города. Цветы, поздравительные венки, приглашенные главы того да сего с женами или мужьями, бесконечные речи, блеск драгоценностей и журчание разговоров… У обещавшего «вести себя прилично» Ючона вскоре щеки заболели от миллиона вежливых улыбок и накопился килограмм яда на кончике языка от бесконечных уколов, старательно или не очень замаскированных приветливыми взглядами или невинными на первый взгляд вопросами: как давно приехал, отчего так долго не приезжал, сколько намерен здесь пробыть, какие дальнейшие планы, не женат ли уже на какой-нибудь европейке… Понятно, что сам по себе Ким Ючон никому не интересен, окружающие просто прощупывали расстановку сил в семье и выстраивали планы на будущее.
Бабушка тоже хороша – постоянно следила за ним не по-старчески зорким взглядом, чтобы не удрал или ни с кем не сцепился. То и дело подзывала к себе, представляя тому да этому; короче, всячески давала понять гостям и ему самому, что блудный внук официально возвращен в лоно семьи. Старая интриганка!
Последние мысли Ючон, оказывается, произнес вслух, потому что подошедший брат рассмеялся:
- Да, наша хальмони обожает поджигать хвост собственной семье и окружающим. Хочет, чтобы все бегали с высунутыми языками, пытаясь угадать ее мысли и планы! Она от этого кипеша вокруг просто молодеет!
- И все-таки бабуля сдает, - заметил Ючон. Получилось печально, и брат быстро взглянул на него. Поинтересовался через паузу небрежно:
- Ты же понимаешь, что тебя вызвали сюда только чтобы нам досадить? Подстегнуть жажду конкуренции? Надеюсь, ты не строишь… далеко идущих планов?
Ючон равнодушно пожал плечами: кроме как поскорее вернуться туда, откуда его так бесцеремонно вырвали, никаких планов он не строил. Но не собирался в этом признаваться, пусть, в самом деле, понервничают, как того желает старушка. Поэтому сказав только:
- Надейся! – демонстративно чокнулся с бокалом брата, будто произносил тост, и улыбнулся зорко наблюдавшей за ними бабушке: хальмони, видишь, мы не ссоримся?
Из-за которого он вскоре стартовал, словно китайская новогодняя ракета: такой же шумный, раскаленный и плюющийся огнем во все стороны. Достали! Его терпение в этот день чересчур натянулось и треснуло… уже и не вспомнить после какой по счету гадости, с улыбкой сказанной матерью, насмешливо-добродушного комментария старшего брата и недоуменно-недовольного вопроса не такого умного и хитрого среднего: а этот-то с какой стати присутствует на важном семейном разговоре? Ючон бросил в тарелку звякнувшие приборы, вскочил, сообщил всем присутствующим, что он тоже их своей семьей не считал, не считает, и считать не будет, с днем рожденья, хальмони!
И вылетел из дома.
Зато Лим Хани рада видеть его всегда (Ючон подозревал, не его одного, но ему плевать). А ей плевать на его происхождение, поведение, работает ли он вообще и как хорошо – лишь бы у него имелись деньги и готовность веселиться в клубах, барах и в постели. Чем они и занимались остаток субботы и все воскресенье. Проснулся Ючон в понедельник в отеле, взглянул на часы и вяло отмахнулся: и работа ваша мне ни к чему! Почему я должен кому-то и что-то доказывать? Исправляться, трудиться, терпеть нотации и выговоры? Когда ему начала названивать и слать сообщения Минхва-сонбэ, попросту отключил звук мобильника.
Но сонбэ и здесь его отыскала!
Когда они заказали еду (подружка непременно хотела запивать ее шампанским), вместе с поздним завтраком - ранним обедом в номер доставили и Ким Минхву.
Оба таращились с одинаковым изумлением: никак не ожидали здесь друг друга увидеть! И вышли из столбняка тоже одновременно: он окликнул Минхву, та наконец отвела глаза – от отвращения или просто смутилась, и… бросилась бежать. Опять! А-а-а, щщщибаль ! Как скверно все получилось! Не обращая внимания на удивленно окликавшую его Хану, Ючон похватал одежду и бросился за сонбэ вдогонку.
Та подчеркнуто игнорировала его весь день. Ючон даже ее понимал. Мало того что подопечный пропал без вести, так еще и включил полный игнор ее звонков и сообщений, хорошо вообще в бан не отправил! Да еще так глупо попался – и где, в дорогом отеле, полуголый с полуголой девчонкой в обнимку! Уже не соврешь что приболел… хотя почему он должен врать и оправдываться? И вообще извиняться, что как-то не так относится к драгоценной (для сонбэ) работе?
Но все равно… неприятно. Лучше бы Минхва от души обругала его, даже подзатыльник отвесила, только не смотрела пустыми глазами и не игнорировала все его попытки подлизаться. Объясниться. Хотя что он ей мог объяснить? Что разругался с собственной семьей и поэтому решил устроить загул с прогулом? Очень веская причина!
Ему даже не давали шанса пообещать, что он так больше не будет. Пусть бы, как в детстве, сонбэ поставила его на колени и заставила держать над головой сжатые кулаки, ххы!
- Хорошо, сонбэ, уговорили, не буду подавать на вас жалобу за сексуальное домогательство! - Ладони парня тоже соскальзывают с моей спины.
- Домога… что?!
Ючон смеется. Всё ему нипочем! Даже если б его и меня рядом застукали в таком… интересном виде! Ему-то что, покровитель отмажет, а вот со мной бы точно все было кончено! Втолковываю это ему, пока стажер везет меня домой – я и не заметила, как автоматически уселась в машину, хотя нам правда лучше держаться друг от друга подальше. В нерабочее время. И от рабочего я бы тоже не отказалась.
Бросив попытки донести до хубэ серьезность ситуации, начинаю размышлять, разглядел ли Хон, с кем именно Ючон «занимался своей личной жизнью». А если видел, что предпримет? Если предпримет. Может, ему вообще на меня плевать. И давно. Жаловаться-то он точно не станет, а вот при встрече может что-нибудь ввернуть… уф, как неудобно! К тому же еще и неудобно за то, чего я вовсе не делала…
- Ну почему, почему, нас должен был увидеть именно Хон Сонги?! – ною я себе в ладони и вдруг понимаю, что получается это у меня слишком громко и отчетливо. Потому что мы уже приехали, и Ючон заглушил мотор.
Хубэ смотрит на меня внимательно. И спрашивает:
- А почему сонбэ так волнует именно Хон Сонги?
***
Прода от 26.01.2025, 18:07
Захваченная врасплох, я не отнимаю ладоней от лица, судорожно соображая, что ответить.
- Он вам нравится? – продолжает Ючон.
Ненатурально смеюсь и выпрямляюсь:
- С чего ты взял? Просто мы с руководителем Хоном часто сталкиваемся по работе, и… не хотелось бы, чтобы он всё неправильно понял!
- То есть, застань нас любой другой, вы бы точно так же реагировали?
- Ну конечно!
- Большое облегчение! – радуется Ючон. - А то я подумал, что Минхва-сонбэ слишком уж легкомысленная!
Непритворно изумляюсь:
- Это я-то?! Да у меня после работы ни на что и ни на кого времени и сил не остается!
Хитро прищуривается:
- А как же «Первый принц»?
- Тьфу на тебя, отстань ты, наконец, со своим принцем!
- Принц как раз ваш, мне он даром не сдался! Это раз, - продолжает насмешник. – Теперь появился еще руководитель Хон Сонги, чье мнение вас почему-то сильно волнует!
- Отстань, говорю!
- Это два. А есть еще и три… - Сделав паузу, Ючон сгибает и разгибает палец, хитро меня разглядывая. Интригует.
- Ну? Что за «три»? – наконец не выдерживаю я.
- Тот, кому вы даете деньги!
Моргаю, соображая.
- Деньги? Я?!
- Да, я же слышал ваш разговор по телефону в понедельник!
А, вон он про что! И про кого.
- Тебя никто не учил, что подслушивать нехорошо? – хмуро интересуюсь я, Ючон невинно разводит руками:
- Я не подслушивал, просто сонбэ так громко орала!
Правда, что ли? Вроде, в основном, шипела… Хубэ неожиданно склоняется ко мне, участливо заглядывает в лицо.
- Что, к вам парень вроде меня присосался?
- В смысле?
- Ну… - Ючон картинно оглядывается, придвигается еще ближе и выдыхает: - Альфо-онс!
Уперев пальцем в лоб, отодвигаю близкое улыбающееся лицо хубэ.
- Ничего подобного! – Хотя что-то общее есть, да. Например, уверенность, что все вокруг ему должны!
- Жаль, - вздыхает Ючон, - а то бы я надавал кучу полезных советов, как с нами, с альфонсами, обращаться!
- Да ты, похоже, этим просто гордишься! – изумляюсь я.
Глаза парня блестят в темноте машины.
- Просто я рад, что теперь у меня нет никаких секретов от сонбэ!
- Прямо-таки никаких?
- Ну… настолько важных! А вот у вас их куча. Если это не жиголо, то… шантажист?
- Угу, - хмыкаю я. – Интересно, чем меня вообще можно шантажировать? Не подскажешь?
- Например, тем, что он знает, какого цвета у вас нижнее белье? Кстати, я вот теперь знаю ваш любимый!
- Умереть захотел? Или по губам получить? – Да-а, если бы Хон Сонги сейчас нас слышал, точно бы уверился в нашем… романе!
- Ну я-то это узнал случайно! - оправдывается Ючон с такой хитрой физиономией, что становится ясно: он жуткий фетишист женского белья, и в доме каждой своей знакомой первым делом лезет к ней если не под юбку, то в ящик с нижним бельем – точно!
- Так, - говорю строго, пытаясь вернуть разговор в нормальное русло, а не в обсуждение собственных трусиков: мне явно не хватает не только возраста, но и авторитета, раз мой младший вообще осмеливается поднимать подобные темы! – А теперь скажи, что сегодня такое было?!
Ючон утомленно вздыхает:
- Вы опять про утро? Мы же уже все прояснили!
- Нет, теперь уже про вечер! С какой стати ты вообще решил оголиться передо мной, да еще и на офисной стоянке?
- Простите, сонбэ, - кается парень совершенно с нераскаянным видом. – Это всё моя проклятая привычка!
- Привычка раздеваться в общественном месте? Омо , так ты что, еще и эксгибиционист?!
- О… - Ючон делает вид, что серьезно анализирует себя. - Пока нет.
- Какое облегчение! Тогда что еще за привычка?
- Ну вы же понимаете, нам, альфонсам, регулярно приходится демонстрировать товар, – вальяжный взмах рукой вдоль тела, – то есть, самого себя! Сонбэ с меня глаз не сводила, пока я рубашку перестегивал, вот привычка и сработала!
Чувствую, как у меня вспыхивают щеки – и правда, зачем я тогда на него пялилась? Огрызаюсь:
- А, то есть это я во всем виновата?!
Ючон вздыхает:
- Как я могу обвинять сонбэ, что она не может отказать себе в удовольствии полюбоваться моим роскошным телом! И другие, более сильные женщины, этого не могут!
Тьфу! Вот так вразумила: меня же еще и обвинили в сексуальной озабоченности!
- Так, всё, разговор закончен! С завтрашнего дня ты больше не опаздываешь в офис, а я больше не поднимаю темы своей… подработки!
Ючон легонько присвистывает:
- Ого, этому вы у своего шантажиста научились? Вы ведь обещали никому ничего не рассказывать!
Мрачно гляжу на него и с «до завтра!» собираюсь выйти из машины. Хубэ неожиданно перехватывает мою руку, потянувшуюся открыть дверь. Не успеваю я возмутиться, как Ючон спрашивает – уже совершенно серьезно:
- Сонбэ, вас же не коллекторы преследуют?
Смеюсь:
- О нет! Я точно не пойду к кредиторам за займом! У меня противоядие имеется.
- А… ну да, конечно, - непонятно соглашается Ючон. – Ну тогда остается только…
Заинтригованная его сегодняшними разнообразными версиями на мой счет, я даже не дергаю рукой, которую все еще не отпускают. Парень переводит взгляд с меня на лобовое стекло. Продолжает - как-то осторожно:
- Говорят, здесь… то есть, в нашей стране, такое распространенно. Некоторые парни тайком делают интимные фото или видео девушки, а при разрыве выкладывают их в интернет… иногда даже на сайте компании, где она работает… рассылают друзьям и знакомым. Или вымогают деньги, угрожая, что выложат.
Гляжу на Ючона, открыв рот. Да, я тоже много такого слышала. Некоторые глупышки даже кончают жизнь самоубийством из-за этого – ведь общество почему-то осуждает девушку, а не сделавшего это подонка!
- Сонбэ, - парень косится на меня краешком глаза. – Это не ваш… случай?
Вот тут и врать не приходится! Я даже успокаивающе похлопываю по руке, по-прежнему сжимающей мое запястье.
- Точно не мой! Но спасибо за заботу, Ючон.
С парня тут же сползает надетая по ошибке слишком большая одежда взрослого серьезного человека: он вновь веселый, как щенок, и бесконечно нахальный. Заявляет жизнерадостно:
- Ну я так и подумал! Зачем моей сонбэ таким заниматься!
Вот только умилишься его нежданному беспокойству, как он сразу все испортит! Я раздраженно стряхиваю теплую руку Ючона.
- Ты еще скажи, что в моей жизни вообще никаких парней не было!
- А сколько их было? – тут же интересуется хубэ.
- Сколько надо, столько и было, - ворчу я, наконец выбираясь из машины. – Просто я умею их выбирать!
И не будем сейчас вспоминать мой последний очень «умелый» выбор - Хона Сонги! Спасибо ему хоть за отсутствие в сети интимных видео …
Перед тем, как закрыть дверь машины, напоминаю:
- Не забудь, о чем мы сегодня говорили!
- Все помню! – заверяет Ючон и начинает послушно загибать пальцы. - О моей «подработке» – раз, о белье сонбэ – два…
Тьфу! Хлопаю дверцей, чуть не шарахнув ею по носу перегнувшегося ко мне через сиденье Ючона, и направляюсь к лестнице. Хубэ заводит машину, но не уезжает. Уже взявшись за перила, я глубоко вздыхаю – с этим его опозданием на работу совсем забыла…
Возвращаюсь. Ючон предупредительно опускает стекло, но выходить не рискует – и правильно! Наклонившись, говорю:
- Я забыла сказать тебе спасибо за помощь с Чхве Мансиком! Если бы не ты, не знаю, как долго бы его подписи добивалась. – Добавляю поспешно, чтобы Ючон не решил, что я приписала все заслуги себе. - И госпоже Ли о тебе тоже сказала!
Парень улыбается.
- Не стоит благодарности, я всегда готов помочь сонбэ! Да еще новому полезному научился: утиль собирать! Теперь с голоду точно не пропаду, если потеряю работу… Или свою подработку.
Улыбаюсь в ответ и машу рукой: отъезжай… юморист!
***
Прода от 02.02.2025, 18:34
Почему он так испугался?
…В субботу был день рождения бабушки, на который традиционно собралась вся семья: Ючоновский старший брат с женой и детьми из Пусана , всяческие двоюродные тети и дяди, еще какие-то родственники, которых он не то что не видел, но и даже не слышал о их существовании. Восемьдесят лет – не шутка! Ючон даже цинично подумывал, что столько народу приехало не чтобы поздравить, а скорее напомнить о себе - чтобы не забыли упомянуть в завещании. Ходили еще и упорные слухи, что хальмони готова в этот день назвать своего будущего преемника…
Праздничный обед заказали в банкетном зале одного из лучших отелей города. Цветы, поздравительные венки, приглашенные главы того да сего с женами или мужьями, бесконечные речи, блеск драгоценностей и журчание разговоров… У обещавшего «вести себя прилично» Ючона вскоре щеки заболели от миллиона вежливых улыбок и накопился килограмм яда на кончике языка от бесконечных уколов, старательно или не очень замаскированных приветливыми взглядами или невинными на первый взгляд вопросами: как давно приехал, отчего так долго не приезжал, сколько намерен здесь пробыть, какие дальнейшие планы, не женат ли уже на какой-нибудь европейке… Понятно, что сам по себе Ким Ючон никому не интересен, окружающие просто прощупывали расстановку сил в семье и выстраивали планы на будущее.
Бабушка тоже хороша – постоянно следила за ним не по-старчески зорким взглядом, чтобы не удрал или ни с кем не сцепился. То и дело подзывала к себе, представляя тому да этому; короче, всячески давала понять гостям и ему самому, что блудный внук официально возвращен в лоно семьи. Старая интриганка!
Последние мысли Ючон, оказывается, произнес вслух, потому что подошедший брат рассмеялся:
- Да, наша хальмони обожает поджигать хвост собственной семье и окружающим. Хочет, чтобы все бегали с высунутыми языками, пытаясь угадать ее мысли и планы! Она от этого кипеша вокруг просто молодеет!
- И все-таки бабуля сдает, - заметил Ючон. Получилось печально, и брат быстро взглянул на него. Поинтересовался через паузу небрежно:
- Ты же понимаешь, что тебя вызвали сюда только чтобы нам досадить? Подстегнуть жажду конкуренции? Надеюсь, ты не строишь… далеко идущих планов?
Ючон равнодушно пожал плечами: кроме как поскорее вернуться туда, откуда его так бесцеремонно вырвали, никаких планов он не строил. Но не собирался в этом признаваться, пусть, в самом деле, понервничают, как того желает старушка. Поэтому сказав только:
- Надейся! – демонстративно чокнулся с бокалом брата, будто произносил тост, и улыбнулся зорко наблюдавшей за ними бабушке: хальмони, видишь, мы не ссоримся?
Глава семьи Ким и впрямь устала от двухчасового банкета в свою честь: вернувшись домой, сразу прилегла отдохнуть, а Ючон укрылся в спальне от нервничающих, а потому постоянно достающих его родственников. От нечего делать собрался даже позвонить сонбэ, спросить, как ей работается в законный выходной, не надо ли помочь? А что, вполне легальный повод удрать с близкородственного (нет) ужина! Сами отправили меня на работу, вот я ответственно и выполняю ваше поручение: тружусь днем и ночью, в выходной и в праздник! Интересно, как отреагировала на добытую подпись дедушки Мансика начальническая ведьма? По его скромному мнению она должна если не сразу же принять на постоянную работу талантливого стажера Ким Минхву, то хотя бы выписать премию! Ючон уже потянулся к мобильнику, как его позвали за стол…
Из-за которого он вскоре стартовал, словно китайская новогодняя ракета: такой же шумный, раскаленный и плюющийся огнем во все стороны. Достали! Его терпение в этот день чересчур натянулось и треснуло… уже и не вспомнить после какой по счету гадости, с улыбкой сказанной матерью, насмешливо-добродушного комментария старшего брата и недоуменно-недовольного вопроса не такого умного и хитрого среднего: а этот-то с какой стати присутствует на важном семейном разговоре? Ючон бросил в тарелку звякнувшие приборы, вскочил, сообщил всем присутствующим, что он тоже их своей семьей не считал, не считает, и считать не будет, с днем рожденья, хальмони!
И вылетел из дома.
Зато Лим Хани рада видеть его всегда (Ючон подозревал, не его одного, но ему плевать). А ей плевать на его происхождение, поведение, работает ли он вообще и как хорошо – лишь бы у него имелись деньги и готовность веселиться в клубах, барах и в постели. Чем они и занимались остаток субботы и все воскресенье. Проснулся Ючон в понедельник в отеле, взглянул на часы и вяло отмахнулся: и работа ваша мне ни к чему! Почему я должен кому-то и что-то доказывать? Исправляться, трудиться, терпеть нотации и выговоры? Когда ему начала названивать и слать сообщения Минхва-сонбэ, попросту отключил звук мобильника.
Но сонбэ и здесь его отыскала!
Когда они заказали еду (подружка непременно хотела запивать ее шампанским), вместе с поздним завтраком - ранним обедом в номер доставили и Ким Минхву.
Оба таращились с одинаковым изумлением: никак не ожидали здесь друг друга увидеть! И вышли из столбняка тоже одновременно: он окликнул Минхву, та наконец отвела глаза – от отвращения или просто смутилась, и… бросилась бежать. Опять! А-а-а, щщщибаль ! Как скверно все получилось! Не обращая внимания на удивленно окликавшую его Хану, Ючон похватал одежду и бросился за сонбэ вдогонку.
Та подчеркнуто игнорировала его весь день. Ючон даже ее понимал. Мало того что подопечный пропал без вести, так еще и включил полный игнор ее звонков и сообщений, хорошо вообще в бан не отправил! Да еще так глупо попался – и где, в дорогом отеле, полуголый с полуголой девчонкой в обнимку! Уже не соврешь что приболел… хотя почему он должен врать и оправдываться? И вообще извиняться, что как-то не так относится к драгоценной (для сонбэ) работе?
Но все равно… неприятно. Лучше бы Минхва от души обругала его, даже подзатыльник отвесила, только не смотрела пустыми глазами и не игнорировала все его попытки подлизаться. Объясниться. Хотя что он ей мог объяснить? Что разругался с собственной семьей и поэтому решил устроить загул с прогулом? Очень веская причина!
Ему даже не давали шанса пообещать, что он так больше не будет. Пусть бы, как в детстве, сонбэ поставила его на колени и заставила держать над головой сжатые кулаки, ххы!
