Выпалила все, что пришло в голову на собеседовании, и, кажется, где-то попала в точку – лицо у парня потемнело, он процедил: «Все, разговор окончен, пропусти!», но я в своем праведном гневе вновь заступила ему дорогу, еще и пальцем в грудь ткнула.
- Ты вообще для чего сюда приходил? Чтобы просто всех оскорбить? Крутость свою показать? А ты знаешь, что другие перебиваются пятьсот пятидесятью подработками, годами ожидая своего шанса, пусть даже мизерного, попасть в такую компанию? Знаешь, что сегодня с самого утра матери этих соискателей молятся в храмах за успех детей? Знаешь, что такое неделями ждать результата и видеть каждый раз: «с сожалением сообщаем, вы не прошли»? Какого дьявола ты вообще сюда заявился, с этой своей усмешечкой и своей… жевачкой, если вообще не собирался здесь работать? Весело тебе, да?!
Ючон осторожно отвел мой палец – в запале я так и продолжала тыкать прямо в лицо лидера герл-группы, наверное, под майкой уже синяк образовался! Проворчал:
- Ну… тогда что ты тут истерику устраиваешь? Наоборот должна радоваться, что я в «Ильгруп» не пойду, ни у кого шанса не отниму.
- Да ты уже его отнял! На собеседование приглашено всего сто человек, а анкету заполнило гораздо больше. Пришлось отсеивать кандидатов, и, конечно же, смотрели прежде на образование! Понял теперь, кретин безмозглый?
- Слушай, я, наверное, на самом деле кретин, потому что не понимаю, чего ты ко мне привязалась! Какое тебе вообще до меня дело, чего развоспитывалась? А-а-а, наверное, нуна собиралась стать учительницей, да не задалось, и сама тоже заняла чье-то место в компании, да?
Я прикрыла глаза, чтобы не начать еще и кидаться в Ючона всякими предметами. Желательно потяжелее. Что-то я и впрямь разошлась: этот длинный день, до краев заполненный чужими страхами, ожиданиями, надеждами, которые я прекрасно понимала и разделяла, меня вконец вымотал.
- Ну да, - согласилась я, отворачиваясь. – Воспитывать тебя поздно. И бесполезно. Что выросло, то выросло. Беги к своим дружкам-подружкам, Ким Ючон, играйся, тебя уже заждались!
Парень еще говорил, что я имею никакого права указывать, что ему делать и куда идти, но я только отмахнулась и направилась к кабинету, где проходило собеседование. И что я так завелась? Из-за того, что кто-то смотрит свысока на все наши надежды и потуги? Еще и смеется над нами? Да и пусть катится к своим… англичанам или американцам, в Хангуке без него только воздух свежее будет!
- Нуна!
От неожиданности – думала, Ючон уже убрался восвояси - обернулась на входе в кабинет. Никуда не ушел, стоит посреди коридора; скалится во весь рот, как ни в чем ни бывало.
- Нуна, а ты забавная!
Едва не показала ему неприличный жест, но вспомнив о камерах наблюдения, просто коротко отмахнулась.
- Возвращайся в свой детский садик, Ким Ючон, там тебе самое место!
Заходя в кабинет, с досадой услышала его смех – да уж, развлекла скучающего бездельника по полной! Вот что я вообще ему пыталась доказать? Ладно, сейчас покидаю мусор и столы-стулья: и негатив сброшу и мышцы сразу поупражняю, ни к чему платить за тренировки в зале!
Но меня ожидал сюрприз: все уже было убрано, мебель расставлена по местам. Какой-то шустрый уборщик расстарался. Ну и слава всем богам, наконец могу отправляться домой…
Автор внезапно вспомнил, что не оставил сносок:) Простите! В следующий раз объяснения будут после каждой выкладки. Итак:
Хубэ – младший по званию, должности, положению сослуживец или учащийся.
Нуна («старшая сестра») – обращение мужчины к женщине ненамного старше.
Сонбэ – обращение к старшим коллегам, ученикам.
Ши, сси – "господин, госпожа", но в дружеском варианте, в данном случае, после имени-фамилии - официальное обращение.
Вона – южнокорейская денежная единица.
Соджу – традиционный алкогольный напиток из зерна, картофеля и пр.
Мёндон – одна из главных торговых районов Сеула с магазинами средней и высокой стоимости, в том числе международных брендов.
Файтинг - «Вперед, борись, удачи» - от англ. Fighting – борьба, сражение и пр.
Холь – восклицание «Да ладно?/Не может быть/Ничего себе!»
Аджосси – дядя, мужчина, обращение к мужчине старше по возрасту.
Халлю (K-Wave) - «корейская волна», означает рост популярности всего корейского: музыки, игр, моды, косметики, еды и культуры в целом.
Чосон – корейское государство 14-20 вв.
Хангук – сокращенное название Республики Кореи Тэханмингук.
Через пару недель госпожа Ли привела к нам в отдел стажера.
- Вот это ваш новый хубэ, знакомьтесь! Представься коллегам.
Я повернулась, поднялась – и чуть не шлепнулась от неожиданности обратно в кресло.
- Меня зовут Ким Ючон, - доложил стажер, глядя прямо на меня по-кошачьи светлыми смеющимися глазами. – Хорошо нам поработать!
И поклонился.
Кое-кто приветственно похлопал в ладоши. Среди женской половины отдела случилось некоторое оживление: еще бы, свеженькое мужское мясцо! Да еще такое симпатичное… Они же не знают, какой он на самом деле болван.
- Вот твое место, - госпожа Ли указала на пустующий стол рядом с моим. Я мысленно застонала: за что?! Ючон упал в заскрипевшее кресло, крутанулся на нем и улыбнулся мне.
- Позаботьтесь обо мне, сонбэ!
Пусть демоны о тебе в аду заботятся! Я сладенько улыбнулась в ответ.
- А где же ты потерял свои сережки?
- Они не подходят к моему сегодняшнему «луку», - важно сообщил Ючон, проводя рукой вдоль себя. Приглашал полюбоваться на белоснежную рубашку и классический серый костюм. Да уж, предыдущий «лук» передавал его натуру гораздо лучше! Продолжил интимным шепотом, подавшись ко мне: – Но если сережки нуне так приглянулись, завтра обязательно их надену!
Я нацелила в него палец, прошипев:
- Обращайся ко мне официально, понял? – Схватила папку и понеслась к начальнице. Все равно подписать надо. Пока госпожа Ли проглядывала документы, начала осторожно:
- Я очень удивилась, увидев здесь этого… Ким Ючона. Он же так невежливо вел себя на собеседовании…
На ответ я особо не надеялась, но похоже, руководительница Ли тоже была озадачена, потому что даже поддержала разговор, который впрямую не касался работы. Хотя почему не касался? Касался. И отдела, и работы. И меня.
- Я тоже была удивлена. Не взять его мы не можем: руководитель Хон передал распоряжение «обратить особое внимание», - не отрываясь от бумаг госпожа Ли тыкнула указательным пальцем вверх. Ну вот, правильно я думала, что у моего однофамильца в компании имеются связи! - Все были уверены, что его заберет к себе юридическая служба, однако Ким Ючон почему-то изъявил желание сначала поработать в отделе кадров.
- Сам? – Ты погляди, какой важный, еще и место работы себе выбирает!
- Да, пока только квартал. Но, - начальница поправила очки и метнула в меня суровый взгляд. – Ты же понимаешь, что стажер Ким, в смысле, Ким Ючон, - поправилась, вспомнив, что у меня точно такая же фамилия, и я тоже стажер, - должен уйти от нас довольным, ни на что не жалующимся, еще и научившимся чему-то, пусть самому элементарному!
- Очень трудная задача, - сказала я откровенно. Если быть еще откровенней, то «миссия невыполнима». Ва-абще!
- Ничего. – Начальница звучно захлопнула папку со словами: - Я уверена, ты с ней справишься!
- Я?!
- Да, ты. Ким Ючон сам попросил прикрепить себя к тебе: мол, очень понравилось, как ты работала на собеседовании. – Госпожа Ли поглядела на меня поверх очков. – Это чем же ты его так поразила?
Тем, что от души на него наорала! Верно говорят мои друзья и родственники: придерживай язык, а то однажды попадешь в беду. Вот и попала!
- Представления не имею… - Я лихорадочно соображала, как открутиться от этой «великой чести». - Руководитель Ли, но я ведь просто обычный стажер, и работаю здесь всего-ничего, мне самой еще учиться у вас всех и учиться! Ну как я могу обучать новичка, да еще такого!
- Какого «такого»?
- Ну… вы же видели на собеседовании, как он себя ведет, и…
Но начальница вернулась к своим обычным назидательным манерам.
- Вот что, Минхва. Давай перестанем обсуждать человека, которого ты совсем не знаешь. Задание тебе дано? Дано. Иди выполняй. И учти, оттого, как ты с ним справишься, будет зависеть и твоя окончательная характеристика и мои рекомендации как твоего начальника. Тебе ясно?
Оставалось только отрапортовать «так точно!», повернуться кругом через левое плечо и выйти, очень постаравшись при этом не шарахнуть дверью от злости. Отвела я душу в туалете, в мелкие клочки порвав полрулона туалетной бумаги. Хорошо, некому было предъявить иск за порчу имущества компании!
Уставилась на себя в зеркало: глаза сердитые, от расширившихся зрачков стали почти черными, волосы, будто антенны моего настроения, вконец разлохматились, губы сжаты в утиную гузку… ух, как же я зла! Решительно вновь расчесала и собрала аккуратный хвост, подкрасила губы – еще и помада заканчивается, одно к одному! – несколько раз от души звучно шлепнула папкой с подписанными бумагами по пьедесталу раковины (а с удовольствием настучала сейчас кое-кому по дурной башке!), вздернула подбородок и вышла из туалета. Не дам этому мелкому поганцу (на самом деле, далеко не мелкому, но все равно он явно младше) испортить мне жизнь и карьеру! Пусть даже, по его мнению, такие смехотворные!
Новичок сидел на углу стола и, покачивая ногой, весело болтал с коллегами. Не глядя на него, я промаршировала до своего места, села и тут же забарабанила по клавиатуре безо всякой цели и смысла; просто раздражение вымещала. Краем глаза заметив движение, повернула голову - Ючон пристроил руки и подбородок на низкую перегородку между нами и смотрел на меня с улыбкой.
- Чем сегодня займемся, нуна? – вышло это у него так интимно, с таким придыханием, будто меня сейчас приглашают в лав-отель.
- Для начала сядь как следует! – сердито скомандовала я. – И раз и навсегда прекрати называть меня нуной! Сонбэ Ким Минхва, не иначе!
Коллеги даже переглянулись с недоумением: ведь я очень редко выхожу из себя, у меня всегда и для всех готова улыбка и доброе слово!
Решено! Так доведу его своими придирками, заданиями и критикой, что Ким Ючон сам откажется от выбранного сонбэ, если вообще не кинется в ноги своему покровителю (надо узнать, кто он) и не ускачет в юридическую службу вприпрыжку!
А то вдруг ему так понравится в отделе кадров, что он решит здесь остаться, и тогда у меня не будет ни малейшего шанса заключить контракт…
Наивная! Это я уже готова сбежать куда угодно, только чтобы не видеть его нахальную физиономию! Терпи, терпи, осталось всего полтора месяца…
Заканчиваем мы поздним вечером, хорошо уже, что не ночью. Я наскоро проглядываю составленные Ючоном списки (завтра проверю еще раз свежим взглядом), вношу всего пару исправлений.
- Ну вот, можешь же, когда захочешь!
Парень с показательным стоном потягивается, разминается и предлагает оживленно:
- Может, тогда сходим отметим мое достижение?
- Какое еще достижение?
- Сонбэ первый раз меня похвалила!
Беру висящую на спинке кресла сумочку, глядя на парня с насмешкой.
- Отсутствие замечаний для тебя уже награда? Похвалила бы, если б ты все делал вовремя и правильно! И самостоятельно. Из-за твоих косяков придется брать на дом мою собственную работу!
Надувает губы.
- Но нуна-а, это же такая скукоти-ища! Реально!
- А ты думал, мы тут в отделе кадров целыми днями в гонги играем? Погоди, начнешь работать у юристов, то ли еще будет! – стращаю я. – У них одних только примечаний к законам целые тома!
Ой, это я сейчас зря! Еще решит, что здесь меньшее зло и останется в отделе кадров. Навсегда. Тогда мне точно придет полный и окончательный… конец.
- А еще вспомни, как ты «наотмечался» в свою приветственную вечеринку! - злорадно напоминаю я. – Повторения хочешь?
Ючон кривится:
- Сонбэ не может уже перестать вспоминать тот мой промах?
- Это не промах, а натуральная катастрофа! – припечатываю я с огромным наслаждением: не всё ему меня доводить! – Так что будь хорошим мальчиком и топай к мамочке под крылышко в свою теплую детскую постельку! И чтоб завтра без опозданий!
Уязвленный – в кои-то веки! – парень возражает, что давно живет отдельно и вообще сейчас отправляется не домой, а в какой-то наикрутейший клубёшник, но всем своим лицом изображая недоверчивый скепсис, я жму кнопку лифта. Вниз мы съезжаем в редком благословенном молчании, но пока идем через холл, Ючон очухивается и предлагает пойти в клуб вместе.
Как раз в тот момент, когда на выходе мы равняемся с руководителем Хоном Сонги.
Пока всей компанией медленно переставляем ноги во вращающихся дверях, хубэ успевает рассказать, как ужасна и беспросветна моя жизнь, посвященная исключительно работе, и предлагает познакомить с парой-тройкой веселых парней – чтобы у меня был выбор. Заметив хоновский взгляд искоса, я беззвучно артикулирую: «Заткнись!», но Ючон не унимается. Поэтому на выходе только и остается молча раскланяться с начальством, исподтишка показать кулак невинно вскинувшему брови хубэ и поспешно удрать.
Спустя пять минут возле остановки, где я дожидаюсь автобуса, притормаживает темно-синий седан, опускается стекло и мужской голос окликает:
- Минхва-ши, садись, довезу до дома!
- Нет, спасибо, скоро мой автобус придет…
- До него еще почти час, за это время ты уже и поужинать успеешь, - так как я продолжаю мотать головой, из машины доносится уже раздраженное: - Да садись, не глупи! Или ты меня боишься?
На это, разумеется, может быть только один ответ – и, бдительно оглядевшись, не видит ли кто из сотрудников, – я усаживаюсь в машину на переднее сиденье.
- Пристегнись, - говорит мне руководитель Хон Сонги и выруливает с автобусной полосы на дорогу.
Никто в компании не знает (и надеюсь, никогда не узнает), что замначальника одного из отделов нашей юридической службы Хон Сонги – мой бывший.
Уже пару лет как бывший.
А до того еще два года был вполне даже актуальным, и казалось, таковым и останется до конца жизни. Но однажды выяснилось, что так казалось одной мне…
- Как тебе работается в отделе кадров? – интересуется Сонги, когда мы въезжаем на мост.
- Ты уже спрашивал, - говорю я, глядя строго прямо перед собой. – Нормально.
- Ну да, спрашивал, - с насмешкой соглашается он, – каких-то полгода назад.
А лучше бы вообще никогда! И никогда больше тебя не встречать, не видеть, не разговаривать. Ни вдыхать сейчас аромат твоего парфюма – раз уж так резко решил сменить девушку, мог бы и его поменять тоже! Не отмечать такие знакомые экономные движения, не слышать привычно глуховатый голос. Не сталкиваться то и дело, демон тебя забери, в офисных коридорах и на собеседованиях!
Я искренне надеялась никогда не пересечься с ним в компании – ведь здание такое огромное, этажи разные, наш статус - тоже. Но в первую же неделю отправленная начальницей с бумагами на подпись (а что, здесь никто не слыхивал про электронный документооборот?) я приволокла их, а заодно и саму себя прямиком в кабинет Хона Сонги.
Ладно, я хотя бы была морально готова к встрече, а вот бывший, кажется, испытал при моем появлении шок: пусть этот самый шок выразился лишь в полуминутном молчаливом взгляде.
- Ты вообще для чего сюда приходил? Чтобы просто всех оскорбить? Крутость свою показать? А ты знаешь, что другие перебиваются пятьсот пятидесятью подработками, годами ожидая своего шанса, пусть даже мизерного, попасть в такую компанию? Знаешь, что сегодня с самого утра матери этих соискателей молятся в храмах за успех детей? Знаешь, что такое неделями ждать результата и видеть каждый раз: «с сожалением сообщаем, вы не прошли»? Какого дьявола ты вообще сюда заявился, с этой своей усмешечкой и своей… жевачкой, если вообще не собирался здесь работать? Весело тебе, да?!
Ючон осторожно отвел мой палец – в запале я так и продолжала тыкать прямо в лицо лидера герл-группы, наверное, под майкой уже синяк образовался! Проворчал:
- Ну… тогда что ты тут истерику устраиваешь? Наоборот должна радоваться, что я в «Ильгруп» не пойду, ни у кого шанса не отниму.
- Да ты уже его отнял! На собеседование приглашено всего сто человек, а анкету заполнило гораздо больше. Пришлось отсеивать кандидатов, и, конечно же, смотрели прежде на образование! Понял теперь, кретин безмозглый?
- Слушай, я, наверное, на самом деле кретин, потому что не понимаю, чего ты ко мне привязалась! Какое тебе вообще до меня дело, чего развоспитывалась? А-а-а, наверное, нуна собиралась стать учительницей, да не задалось, и сама тоже заняла чье-то место в компании, да?
Я прикрыла глаза, чтобы не начать еще и кидаться в Ючона всякими предметами. Желательно потяжелее. Что-то я и впрямь разошлась: этот длинный день, до краев заполненный чужими страхами, ожиданиями, надеждами, которые я прекрасно понимала и разделяла, меня вконец вымотал.
- Ну да, - согласилась я, отворачиваясь. – Воспитывать тебя поздно. И бесполезно. Что выросло, то выросло. Беги к своим дружкам-подружкам, Ким Ючон, играйся, тебя уже заждались!
Парень еще говорил, что я имею никакого права указывать, что ему делать и куда идти, но я только отмахнулась и направилась к кабинету, где проходило собеседование. И что я так завелась? Из-за того, что кто-то смотрит свысока на все наши надежды и потуги? Еще и смеется над нами? Да и пусть катится к своим… англичанам или американцам, в Хангуке без него только воздух свежее будет!
- Нуна!
От неожиданности – думала, Ючон уже убрался восвояси - обернулась на входе в кабинет. Никуда не ушел, стоит посреди коридора; скалится во весь рот, как ни в чем ни бывало.
- Нуна, а ты забавная!
Едва не показала ему неприличный жест, но вспомнив о камерах наблюдения, просто коротко отмахнулась.
- Возвращайся в свой детский садик, Ким Ючон, там тебе самое место!
Заходя в кабинет, с досадой услышала его смех – да уж, развлекла скучающего бездельника по полной! Вот что я вообще ему пыталась доказать? Ладно, сейчас покидаю мусор и столы-стулья: и негатив сброшу и мышцы сразу поупражняю, ни к чему платить за тренировки в зале!
Но меня ожидал сюрприз: все уже было убрано, мебель расставлена по местам. Какой-то шустрый уборщик расстарался. Ну и слава всем богам, наконец могу отправляться домой…
Прода от 27.09.2024, 20:17
Автор внезапно вспомнил, что не оставил сносок:) Простите! В следующий раз объяснения будут после каждой выкладки. Итак:
Хубэ – младший по званию, должности, положению сослуживец или учащийся.
Нуна («старшая сестра») – обращение мужчины к женщине ненамного старше.
Сонбэ – обращение к старшим коллегам, ученикам.
Ши, сси – "господин, госпожа", но в дружеском варианте, в данном случае, после имени-фамилии - официальное обращение.
Вона – южнокорейская денежная единица.
Соджу – традиционный алкогольный напиток из зерна, картофеля и пр.
Мёндон – одна из главных торговых районов Сеула с магазинами средней и высокой стоимости, в том числе международных брендов.
Файтинг - «Вперед, борись, удачи» - от англ. Fighting – борьба, сражение и пр.
Холь – восклицание «Да ладно?/Не может быть/Ничего себе!»
Аджосси – дядя, мужчина, обращение к мужчине старше по возрасту.
Халлю (K-Wave) - «корейская волна», означает рост популярности всего корейского: музыки, игр, моды, косметики, еды и культуры в целом.
Чосон – корейское государство 14-20 вв.
Хангук – сокращенное название Республики Кореи Тэханмингук.
Прода от 29.09.2024, 17:46
Через пару недель госпожа Ли привела к нам в отдел стажера.
- Вот это ваш новый хубэ, знакомьтесь! Представься коллегам.
Я повернулась, поднялась – и чуть не шлепнулась от неожиданности обратно в кресло.
- Меня зовут Ким Ючон, - доложил стажер, глядя прямо на меня по-кошачьи светлыми смеющимися глазами. – Хорошо нам поработать!
И поклонился.
Кое-кто приветственно похлопал в ладоши. Среди женской половины отдела случилось некоторое оживление: еще бы, свеженькое мужское мясцо! Да еще такое симпатичное… Они же не знают, какой он на самом деле болван.
- Вот твое место, - госпожа Ли указала на пустующий стол рядом с моим. Я мысленно застонала: за что?! Ючон упал в заскрипевшее кресло, крутанулся на нем и улыбнулся мне.
- Позаботьтесь обо мне, сонбэ!
Пусть демоны о тебе в аду заботятся! Я сладенько улыбнулась в ответ.
- А где же ты потерял свои сережки?
- Они не подходят к моему сегодняшнему «луку», - важно сообщил Ючон, проводя рукой вдоль себя. Приглашал полюбоваться на белоснежную рубашку и классический серый костюм. Да уж, предыдущий «лук» передавал его натуру гораздо лучше! Продолжил интимным шепотом, подавшись ко мне: – Но если сережки нуне так приглянулись, завтра обязательно их надену!
Я нацелила в него палец, прошипев:
- Обращайся ко мне официально, понял? – Схватила папку и понеслась к начальнице. Все равно подписать надо. Пока госпожа Ли проглядывала документы, начала осторожно:
- Я очень удивилась, увидев здесь этого… Ким Ючона. Он же так невежливо вел себя на собеседовании…
На ответ я особо не надеялась, но похоже, руководительница Ли тоже была озадачена, потому что даже поддержала разговор, который впрямую не касался работы. Хотя почему не касался? Касался. И отдела, и работы. И меня.
- Я тоже была удивлена. Не взять его мы не можем: руководитель Хон передал распоряжение «обратить особое внимание», - не отрываясь от бумаг госпожа Ли тыкнула указательным пальцем вверх. Ну вот, правильно я думала, что у моего однофамильца в компании имеются связи! - Все были уверены, что его заберет к себе юридическая служба, однако Ким Ючон почему-то изъявил желание сначала поработать в отделе кадров.
- Сам? – Ты погляди, какой важный, еще и место работы себе выбирает!
- Да, пока только квартал. Но, - начальница поправила очки и метнула в меня суровый взгляд. – Ты же понимаешь, что стажер Ким, в смысле, Ким Ючон, - поправилась, вспомнив, что у меня точно такая же фамилия, и я тоже стажер, - должен уйти от нас довольным, ни на что не жалующимся, еще и научившимся чему-то, пусть самому элементарному!
- Очень трудная задача, - сказала я откровенно. Если быть еще откровенней, то «миссия невыполнима». Ва-абще!
- Ничего. – Начальница звучно захлопнула папку со словами: - Я уверена, ты с ней справишься!
- Я?!
- Да, ты. Ким Ючон сам попросил прикрепить себя к тебе: мол, очень понравилось, как ты работала на собеседовании. – Госпожа Ли поглядела на меня поверх очков. – Это чем же ты его так поразила?
Тем, что от души на него наорала! Верно говорят мои друзья и родственники: придерживай язык, а то однажды попадешь в беду. Вот и попала!
- Представления не имею… - Я лихорадочно соображала, как открутиться от этой «великой чести». - Руководитель Ли, но я ведь просто обычный стажер, и работаю здесь всего-ничего, мне самой еще учиться у вас всех и учиться! Ну как я могу обучать новичка, да еще такого!
- Какого «такого»?
- Ну… вы же видели на собеседовании, как он себя ведет, и…
Но начальница вернулась к своим обычным назидательным манерам.
- Вот что, Минхва. Давай перестанем обсуждать человека, которого ты совсем не знаешь. Задание тебе дано? Дано. Иди выполняй. И учти, оттого, как ты с ним справишься, будет зависеть и твоя окончательная характеристика и мои рекомендации как твоего начальника. Тебе ясно?
Оставалось только отрапортовать «так точно!», повернуться кругом через левое плечо и выйти, очень постаравшись при этом не шарахнуть дверью от злости. Отвела я душу в туалете, в мелкие клочки порвав полрулона туалетной бумаги. Хорошо, некому было предъявить иск за порчу имущества компании!
Уставилась на себя в зеркало: глаза сердитые, от расширившихся зрачков стали почти черными, волосы, будто антенны моего настроения, вконец разлохматились, губы сжаты в утиную гузку… ух, как же я зла! Решительно вновь расчесала и собрала аккуратный хвост, подкрасила губы – еще и помада заканчивается, одно к одному! – несколько раз от души звучно шлепнула папкой с подписанными бумагами по пьедесталу раковины (а с удовольствием настучала сейчас кое-кому по дурной башке!), вздернула подбородок и вышла из туалета. Не дам этому мелкому поганцу (на самом деле, далеко не мелкому, но все равно он явно младше) испортить мне жизнь и карьеру! Пусть даже, по его мнению, такие смехотворные!
Новичок сидел на углу стола и, покачивая ногой, весело болтал с коллегами. Не глядя на него, я промаршировала до своего места, села и тут же забарабанила по клавиатуре безо всякой цели и смысла; просто раздражение вымещала. Краем глаза заметив движение, повернула голову - Ючон пристроил руки и подбородок на низкую перегородку между нами и смотрел на меня с улыбкой.
- Чем сегодня займемся, нуна? – вышло это у него так интимно, с таким придыханием, будто меня сейчас приглашают в лав-отель.
- Для начала сядь как следует! – сердито скомандовала я. – И раз и навсегда прекрати называть меня нуной! Сонбэ Ким Минхва, не иначе!
Коллеги даже переглянулись с недоумением: ведь я очень редко выхожу из себя, у меня всегда и для всех готова улыбка и доброе слово!
Решено! Так доведу его своими придирками, заданиями и критикой, что Ким Ючон сам откажется от выбранного сонбэ, если вообще не кинется в ноги своему покровителю (надо узнать, кто он) и не ускачет в юридическую службу вприпрыжку!
А то вдруг ему так понравится в отделе кадров, что он решит здесь остаться, и тогда у меня не будет ни малейшего шанса заключить контракт…
***
Прода от 13.10.2024, 13:47
Наивная! Это я уже готова сбежать куда угодно, только чтобы не видеть его нахальную физиономию! Терпи, терпи, осталось всего полтора месяца…
Заканчиваем мы поздним вечером, хорошо уже, что не ночью. Я наскоро проглядываю составленные Ючоном списки (завтра проверю еще раз свежим взглядом), вношу всего пару исправлений.
- Ну вот, можешь же, когда захочешь!
Парень с показательным стоном потягивается, разминается и предлагает оживленно:
- Может, тогда сходим отметим мое достижение?
- Какое еще достижение?
- Сонбэ первый раз меня похвалила!
Беру висящую на спинке кресла сумочку, глядя на парня с насмешкой.
- Отсутствие замечаний для тебя уже награда? Похвалила бы, если б ты все делал вовремя и правильно! И самостоятельно. Из-за твоих косяков придется брать на дом мою собственную работу!
Надувает губы.
- Но нуна-а, это же такая скукоти-ища! Реально!
- А ты думал, мы тут в отделе кадров целыми днями в гонги играем? Погоди, начнешь работать у юристов, то ли еще будет! – стращаю я. – У них одних только примечаний к законам целые тома!
Ой, это я сейчас зря! Еще решит, что здесь меньшее зло и останется в отделе кадров. Навсегда. Тогда мне точно придет полный и окончательный… конец.
- А еще вспомни, как ты «наотмечался» в свою приветственную вечеринку! - злорадно напоминаю я. – Повторения хочешь?
Ючон кривится:
- Сонбэ не может уже перестать вспоминать тот мой промах?
- Это не промах, а натуральная катастрофа! – припечатываю я с огромным наслаждением: не всё ему меня доводить! – Так что будь хорошим мальчиком и топай к мамочке под крылышко в свою теплую детскую постельку! И чтоб завтра без опозданий!
Уязвленный – в кои-то веки! – парень возражает, что давно живет отдельно и вообще сейчас отправляется не домой, а в какой-то наикрутейший клубёшник, но всем своим лицом изображая недоверчивый скепсис, я жму кнопку лифта. Вниз мы съезжаем в редком благословенном молчании, но пока идем через холл, Ючон очухивается и предлагает пойти в клуб вместе.
Как раз в тот момент, когда на выходе мы равняемся с руководителем Хоном Сонги.
Пока всей компанией медленно переставляем ноги во вращающихся дверях, хубэ успевает рассказать, как ужасна и беспросветна моя жизнь, посвященная исключительно работе, и предлагает познакомить с парой-тройкой веселых парней – чтобы у меня был выбор. Заметив хоновский взгляд искоса, я беззвучно артикулирую: «Заткнись!», но Ючон не унимается. Поэтому на выходе только и остается молча раскланяться с начальством, исподтишка показать кулак невинно вскинувшему брови хубэ и поспешно удрать.
Спустя пять минут возле остановки, где я дожидаюсь автобуса, притормаживает темно-синий седан, опускается стекло и мужской голос окликает:
- Минхва-ши, садись, довезу до дома!
- Нет, спасибо, скоро мой автобус придет…
- До него еще почти час, за это время ты уже и поужинать успеешь, - так как я продолжаю мотать головой, из машины доносится уже раздраженное: - Да садись, не глупи! Или ты меня боишься?
На это, разумеется, может быть только один ответ – и, бдительно оглядевшись, не видит ли кто из сотрудников, – я усаживаюсь в машину на переднее сиденье.
- Пристегнись, - говорит мне руководитель Хон Сонги и выруливает с автобусной полосы на дорогу.
***
Никто в компании не знает (и надеюсь, никогда не узнает), что замначальника одного из отделов нашей юридической службы Хон Сонги – мой бывший.
Уже пару лет как бывший.
А до того еще два года был вполне даже актуальным, и казалось, таковым и останется до конца жизни. Но однажды выяснилось, что так казалось одной мне…
- Как тебе работается в отделе кадров? – интересуется Сонги, когда мы въезжаем на мост.
- Ты уже спрашивал, - говорю я, глядя строго прямо перед собой. – Нормально.
- Ну да, спрашивал, - с насмешкой соглашается он, – каких-то полгода назад.
А лучше бы вообще никогда! И никогда больше тебя не встречать, не видеть, не разговаривать. Ни вдыхать сейчас аромат твоего парфюма – раз уж так резко решил сменить девушку, мог бы и его поменять тоже! Не отмечать такие знакомые экономные движения, не слышать привычно глуховатый голос. Не сталкиваться то и дело, демон тебя забери, в офисных коридорах и на собеседованиях!
Я искренне надеялась никогда не пересечься с ним в компании – ведь здание такое огромное, этажи разные, наш статус - тоже. Но в первую же неделю отправленная начальницей с бумагами на подпись (а что, здесь никто не слыхивал про электронный документооборот?) я приволокла их, а заодно и саму себя прямиком в кабинет Хона Сонги.
Ладно, я хотя бы была морально готова к встрече, а вот бывший, кажется, испытал при моем появлении шок: пусть этот самый шок выразился лишь в полуминутном молчаливом взгляде.
