- Камилл!
Кажется, он задремал, потому что от звука ее голоса его просто подбро¬сило. Камилл сел, проводя рукой по лицу, нетерпеливо откинул назад воло¬сы.
- Что такое? - спросил с раздражением.
Оживление ее погасло.
- Извините, я вас разбудила, - Анна повернулась, отыскивая ручку двери.
- Разбудила, - подтвердил Камилл. – Ну, куда вы? Что хотели?
- Я узнала, что вы остались на выходной и... Знакомый почтовик заве¬зет мне Хью на пару часов и мы... Я просто хотела позвать вас пообедать с нами. Если вы не против.
Пожалела, сумрачно подумал Камилл. Сидит, сыч одинокий, в своей каюте и думу горькую думает. А сыч дрыхнет и ни в одном глазу.
Камилл опустил глаза, поглядел на свою одежду. Спросил ворчливо:
- Мне что, переодеться к обеду?
Анна сказала извиняющимся тоном:
- Если можно. Я обещала познакомить Хью с настоящим капитаном.
- А, мундир и все эти побрякушки? Ну, тогда и вам придется пере¬одеться.
Анна улыбнулась, веселея:
- Во что прикажете?
- В платье, что было на вас в первый день.
Они поглядели друг на друга и расхохотались, вспомнив судьбу этого платья.
Хью, поддерживаемый рукой Камилла, сидел на его плече. Хью было четыре года, и он был счастлив видеть маму и капитана, с которым только что играл в звездные войны и охоту на дракона.
Почтовик, отвозивший продукты и аппаратуру соседним связистам, небрежно кивнул Камиллу, быстро отводя глаза от его лица. Камилл, увидев, как по-хозяйски он обнимает женщину за мягкие плечи, наклонился, спуская на пол Хью. Легонько шлепнул его.
- Беги к маме.
Хью припустил к Анне. Прислонившись к стене, Камилл смотрел, как она наклоняется и целует его светлое улыбающееся лицо. Хью смеется и, оторвавшись от матери, топает крепкими ножками к шлюзу. Почтовик, покосившись на неподвижного Камилла, целует Анну в подставленную щеку и тоже уходит. Люк закрывается с протяжным чмо¬каньем.
Анна некоторое время постояла, глядя на тусклый металл, оберну¬лась, смахивая слезы, и улыбнулась виновато:
- Ничего не могу с собой поделать - всегда плачу. Он еще такой ма¬ленький...
- Не одному ему трудно без вас обходиться, - рассеянно заметил Ка¬милл. - Это кто такой?
- Это? - Анна поглядела удивленно. - Это Мартин, водитель с базы.
Добавила, подумав:
- Очень хороший человек. Хью он очень нравится.
- А Хью - ему?
- Ну иначе зачем бы он стал с ним возиться?
Камилл посмотрел на нее пристально. Она и вправду не понимала. Это, наверное, ее и спасало.
- Да чтобы к вам подобраться, - разъяснил грубовато.
В глазах Анны блеснуло сожаление.
- Ну что вы! Он просто любит детей, вот и все. Вот вам же нравилось играть с Хью, я видела. Я даже не знала, что вы можете быть таким.
- Каким?
- Ну, веселым... добрым.
- Давайте-ка, вернемся к нашему обеду, - предложил Камилл. - После военных действий я здорово проголодался.
Анна, мурлыкая, собирала на стол. Закинув руку за спинку кресла, он рассеянно следил за ее движениями.
- Любите заниматься домашним хозяйством?
Смеясь, она оглянулась.
- Терпеть не могу! Я и сюда приехала, наверное, потому что здесь все автоматизировано. Но уже немного соскучилась. И для вас готовить прият¬но.
И она замурлыкала свою песню дальше, а Камилл двинул бровью и остался недоволен тем, что ее слова были ему приятны.
Он с аппетитом налег на еду. Анна отпила вина, засмеялась:
- Какой у вас сосредоточенный вид!
- А отец Хью?
- У него своя жизнь, - подумав, Анна добавила. - И я на него уже не в обиде. Понимаете, ему было со мной скучно...
- Скучно?
- Ну да! Я была такой домоседкой, и очень любила его, и очень... очень доверяла ему. В общем, у нас была слишком спокойная жизнь, и он заскучал. Да и Хью не был ему нужен. Вот так все и...
Перестав жевать, Камилл поглядел на нее.
- Ну а потом?
- Потом? Понимаете, очень трудно встретить человека, чтобы он нра¬вился и мне и Хью, и чтобы он действительно любил мальчика.
Камилл исподлобья глядел на ее зажатое в ладонях лицо, улыбавшие¬ся теплые глаза, улыбающиеся мягкие губы... Осторожно положил вилку, отклонился на спинку кресла.
- Ну вот, - сказала Анна, не меняя позы, - мужу тоже не нравилось, ко¬гда я так на него смотрю. А мне было просто приятно смотреть, как он ест, что я ему приготовила.
Не знаю, что там испытывал муж... Камилл с усилием отвел глаза.
- Неужели вам приятно смотреть на мое лицо?
- Ах, простите! - воскликнула Анна. - Я совсем забыла, что должна его бояться! А если я его просто не замечаю? Что мне прикажете делать? И по¬чему вы всех обманываете?
- Кого - всех? Как?
- Почему притворяетесь не тем, кто вы есть, а гораздо хуже? Зачем? Кому от этого легче? Вам? Мне? Джереми?
- Откуда вы знаете, какой я на самом деле? - начиная раздражаться, спросил Камилл. - Из-за того, что мне понравился малыш, что ли? И кто вы такая, чтобы устраивать мне этот допрос? Какого черта?
Отодвинув тарелку, он встал. Поднялась и Анна, глядя на него оби¬женными круглыми глазами.
- Вы заметили, что ни один разговор у нас не закончился мирно? В жизни ни с кем не ругалась! Не могу понять, почему вы меня так раздражае¬те!
- Взаимно, - буркнул Камилл.
Говорить, собственно, было уже нечего. Камилл пошел к двери, бросив на ходу:
- Спасибо за обед!
Не поднимая на него глаз, Анна бесцельно переставляла на столе по¬суду.
- Что здесь происходит? - наконец рискнула спросить Анна.
Камилл резко оглянулся и опустил автомат. Все примолкли.
- Ах ты, черт! - сказал Камилл с большой досадой. - Совсем забыл! Хэм, дай мне этих бездельников!
- Поздно, шеф, - доложил вертлявый Хэм. - Они уже нас глушат.
- Что случилось? - вновь спросила Анна.
- Ничего, - скучно сказал Камилл. - Вам придется сидеть в моей ком¬нате и регулярно вызывать централку. Когда они отзовутся, объясните, что здесь началась заварушка, и, если они немедленно не придут на помощь, вы погибли...
- Но что это значит? - крикнула Анна.
- Нас пытаются выжать со станции, а мы пытаемся отбиться. Поли¬ция будет соблюдать нейтралитет. Вот и все.
- Но кто... но почему...
Камилл дернул головой, поднял руку. Все тоже прислушались. И ус¬лышав то, что не удалось ей, дружно сорвались с места.
- Я могу помочь? - в отчаянье вскричала Анна.
Камилл обернулся.
- Сидите здесь, никого не пускайте и вызывайте своих торгашей... А... да.
И он бросил на стол перед Анной тупо ухнувший предмет. Анна отдер¬нула руки:
- Зачем? Я же не умею стрелять!
- Понадобится, научитесь, - хмыкнул Камилл. И не оглядываясь, ис¬чез за дверью. Услышав, как запели замки, Анна подскочила и со скрежетом закрыла массивный засов. Эту дверь трудно было взять даже взрывчаткой.
Ноги Анну не держали - слова Камилла и странные действия обитате¬лей базы перепугали ее. Больше всего на свете Анна боялась боли и бесси¬лия, а тут ей было обещано и то и другое. Подняв пальцами бластер, она не¬кото¬рое время разглядывала его, как неведомое и опасное животное, потом очень осторожно положила на стол. Попыталась связаться с базой. Эфир трещал, пел и завы¬вал, и слушать эти звуки было неприятно. Но после них тишина стала просто невыносимой: как не старалась Анна вслушаться, ни одного звука не до¬носилось в эту похожую на сейф комнату. Напевая, Анна прошлась по ней туда-обратно. Ну что ж, если две банды взяли друг друга за глотки, благора¬зумнее всего соблюдать нейтралитет. Она опустилась в глубокое кресло, под-тянула к груди колени и приготовилась ждать.
Это оказалось очень трудно. Никак не удавалось внушить себе, что ей на¬плевать, кто победит в этой схватке - лишь бы она осталась цела. Невольно Анна думала о том, что не все еще вернулись с выходных, и что людей у Ка¬милла мало, и что ей жалко, если что-нибудь случится с дедушкой Вилли и с веселым Чернышом, и с... немного обидевшим ее Лунгстремом и даже... даже с этим богом проклятым Камиллом.
Анна заерзала. Мысль, которая пришла ей в голову, была не только бесчестной, но и даже нелепой. Ей нет дела до его прошлого. Нет. Ясно же, там не было ничего хорошего.
Но она была одна. И она была в комнате Камилла.
Некоторое время Анна честно боролась с искушением, хотя знала, что ей его не одолеть.
Глубоко вздохнув, Анна встала и подошла к столу. В нем не было ни одного ящика, который бы запирался. Сама точно не зная, что ищет, ос¬то¬рожно проглядела кипы документов - но все они касались того времени, ко¬гда Камилл появился на этой планете. Ругая себя, Анна, тем не менее, по¬до¬шла к шкафу с одеждой и открыла его.
И в это время база в первый раз дрогнула. Уцепившись за дверцу, Анна застыла в испуганном ожидании. Но продолжения не последовало. И, словно боясь не успеть, Анна нырнула в шкаф. Одежды было немного - ком¬бинезоны, рубашки, белье, куртки. Анна поднырнула под нее в надежде обнаружить потайной сейф. Сейфа не было. Выпрямляясь, она уронила куртку. Торопливо подхватила ее, встряхнула - и что-то крепко треснуло Анну по коленке. Потирая ногу, вновь нагнулась - за тяжелой овальной металлической пластиной. Пластина матово блеснула на ладони. Анна вытянула руку и торжественно промаршировала к креслу. Села, с наслажде¬нием уставившись на находку. Она явно была снята с форменной одежды, потому что носила на себе шифр космофлота и название корабля. “Шейх”. ”Шейх”... ”Шейх”? Анна сдвинула брови и с досадой стукнула себя по ко¬лену. Не помню!
Станция вновь напомнила о себе, и Анна подхватилась. Связь! Но Центральная опять не ответила, и она решила записать свой вызов на авто¬мат.
Изнывая от необходимости что-то предпринять, но, не зная - что - забе¬гала по комнате, машинально сунув в карман медальон с “Шейха”. Вновь подошла к пульту, рассеянно пощелкала кнопками. И очень удивилась, ко¬гда на экране началось движение. По коридорам бежали люди. Анна вклю¬чила еще несколько мониторов. На всех происходило одно и то же. Станция воевала. Звук. Короткие возгласы и команды были невнятны, автоматные очереди - оглушительны. Разобраться, кто есть кто, было невозможно. Но люди умирали. Анне еще не приходилось такого видеть и, не спуская круг¬лых глаз с экрана, она беспорядочно защелкала тумблерами, стремясь изба¬виться от этого ужаса. Она добилась своего - экраны погасли. Но заодно по¬гас свет и на всей базе. Анна, правда, не сразу поняла, что произошло, сжав¬шись в комок у слабо мерцающего пульта, и ожидая чего-то еще более ужас¬ного - пока не услышала, что пальба стихает.
Противникам требовалось время, чтобы выработать новую тактику боя. Никто из них еще не сообразил - не очередной ли это замысел про¬тивника? Анна задумчиво почесала нос. Впереди забрезжили неясные перспективы. Она поиграла пальцами над пультом, но решила пока ничего не предпринимать. Несомненно, кто-нибудь из своих или чужих попытается добраться до дубля пульта жизнеобеспечения, а то и до самой каюты Камил¬ла. И несомненно, своим это будет сделать легче, они лучше знают базу…
А если чужие доберутся быстрее? Анне опять стало страшно. Она включила переговорное устройство двери и опять влезла в кресло. На мони¬торах было темно и тихо, лишь иногда вспыхивали короткие перестрелки, и тогда коридор освещался на мгновение, по полу и стенам плясали черные тени.
Потом Анна услышала. И вскочила с ухнувшим сердцем - по ко¬ридору шли люди.
- Анна, - негромко сказал динамик. - Анна, откройте... Вы слышите меня? Откройте скорее!
Она бросилась к двери, схватившись за засов - и отдернула руки.
- Кто... кто это?
- Губер. Я Губер. Это Губер. Откройте же! Откройте скорее, пока они не пришли. Нам нужно связаться с полицией.
- Связи нет!
- Вы не умеете обращаться с передатчиком. Меня послал Камилл. От¬кройте!
- Почему молчат другие?
- Я один.
Анна вновь отшатнулась от двери. Губер - если это был Губер - врал.
- Откройте!
Послышалось невнятное бормотанье, и вдруг на дверь обрушились тяжелые удары, переговорное устройство заревело:
- Открывай, сука! Открывай, тебе говорят!
Анна, спрятав руки за спину, отскочила от двери. Динамик ревел и ругался, а потом раздалась оглушительная очередь - пули стучали по брони двери, как град. Потом стало тихо. Оглушительно тихо. Только откуда-то доносилось странное шипение.
Динамик кашлянул, и хриплый голос сказал:
- Анна!
- Да. Кто это? Камилл? Это вы, Камилл?!
- Я. У вас все в порядке?
- Там, у двери был Губер...
- Вижу, - кратко ответил Камилл. - Нет, не открывайте. Это вы вырубили свет?
- Да. Включить?
- Нет. Пока нет. Как централка?
- Молчит.
- Ладно. Не открывайте никому. Кроме меня и людей с базы. Ну... я пошел.
В голосе его была странная нерешительность. Прильнув всем телом к двери, Анна выдохнула:
- Удачи!
Она услышала короткий смешок и быстро удаляющиеся легкие шаги. Анна вновь подошла к пульту и задумалась.
Очень медленно, стараясь ничем не брякнуть, она открыла засов и ряд магнитных замков. Тяжелая дверь с трудом поддалась - ровно настоль¬ко, чтобы можно было протиснуться боком. Что Анна и сделала. И со сдав¬ленным криком ужаса отпрыгнула к стене - ее ноги наткнулись на что-то мягкое, лежащее поперек дороги. Человек не шевелился. Кто это был, Анна так и не решилась проверить. Она двигалась вдоль стены. Вспыхивали и гасли фиолетовые лампы аварийного освещения, и каждый раз Анна с замиранием сердца ожидала увидеть выхваченный из темноты человеческий силуэт... Но никого не было. Плохо знавшая базу Анна скоро заплутала в бесчисленных, похожих на ла¬биринт коридорах.
И странные звуки впереди скорее обрадовали, чем испугали ее. Сту¬пая медленней и осторожней, она заглянула за угол и застыла на месте.
Кого-то били. Били так увлеченно и сосредоточенно, что даже не заме¬тили ее появления.
Анна в отчаянье всплеснула руками. Кнопка бластера оказалась не¬ожиданно податливой, и она влепила в потолок заряд такой мощности, что сверху закапал расплавленный металл.
Реакция у бандитов оказалась хорошей. Они полегли на пол молча, кучей. Анна растерянно глядела на них, сжимая в руке бластер. Чувствуя себя очень неуютно под ее взглядом и под дулом вздрагивающего бластера, никто не шевелился. Потом тот, что лежал впереди, скользнул гибкой змеей с пола - Анна испуганно шарахнулась. И узнала скорее интонацию, чем го¬лос:
- Значит, вашему мужу было с вами скучно...
Камилл отобрал у нее бластер.
- Лежать! Всем руки за спину!
Он быстро, проворно, умело обыскивал "пленных", когда один из них попытался вскочить. Раздался резкий хлопок, Анна взвизгнула, Ка¬милл прыгнул и оказался каким-то образом верхом на бандите. Что-то хру¬стнуло, и Камилл поднялся. Ожесточенно толкая покорно заложивших руки за голову бандитов, он загнал их в какое-то помещение и захлопнул дверь. Вновь наклонился к не-подвижному человеку.
- Вы его... - голос Анны дрожал. - Вы его совсем... убили?
Переворачивая труп, Камилл взглянул на нее снизу. Лицо его было залито кровью.
- Мне показалось или нет, что он в нас стрелял? А ну... эт-то что такое? Дайте руку!
Голос его был груб. Анна виновато, как испуганная собака - лапу - протянула ему раненную руку. Камилл сморщился. Быстро, больно ощупал запястье, молча достал свой белоснежный платок. Перетянул кисть. Преду¬предил мрачно:
- Только не вздумайте реветь! Сами виноваты. Сидели бы себе в каюте!
- Не буду, - вздохнула Анна, здоровой рукой быстро смахивая слезы. Камилл сделал вид, что не заметил. Сосредоточенно проверил языком - целы ли зубы - наклонился и, подхватив убитого под мышки, поволок куда-то...
Кажется, он задремал, потому что от звука ее голоса его просто подбро¬сило. Камилл сел, проводя рукой по лицу, нетерпеливо откинул назад воло¬сы.
- Что такое? - спросил с раздражением.
Оживление ее погасло.
- Извините, я вас разбудила, - Анна повернулась, отыскивая ручку двери.
- Разбудила, - подтвердил Камилл. – Ну, куда вы? Что хотели?
- Я узнала, что вы остались на выходной и... Знакомый почтовик заве¬зет мне Хью на пару часов и мы... Я просто хотела позвать вас пообедать с нами. Если вы не против.
Пожалела, сумрачно подумал Камилл. Сидит, сыч одинокий, в своей каюте и думу горькую думает. А сыч дрыхнет и ни в одном глазу.
Камилл опустил глаза, поглядел на свою одежду. Спросил ворчливо:
- Мне что, переодеться к обеду?
Анна сказала извиняющимся тоном:
- Если можно. Я обещала познакомить Хью с настоящим капитаном.
- А, мундир и все эти побрякушки? Ну, тогда и вам придется пере¬одеться.
Анна улыбнулась, веселея:
- Во что прикажете?
- В платье, что было на вас в первый день.
Они поглядели друг на друга и расхохотались, вспомнив судьбу этого платья.
Хью, поддерживаемый рукой Камилла, сидел на его плече. Хью было четыре года, и он был счастлив видеть маму и капитана, с которым только что играл в звездные войны и охоту на дракона.
Почтовик, отвозивший продукты и аппаратуру соседним связистам, небрежно кивнул Камиллу, быстро отводя глаза от его лица. Камилл, увидев, как по-хозяйски он обнимает женщину за мягкие плечи, наклонился, спуская на пол Хью. Легонько шлепнул его.
- Беги к маме.
Хью припустил к Анне. Прислонившись к стене, Камилл смотрел, как она наклоняется и целует его светлое улыбающееся лицо. Хью смеется и, оторвавшись от матери, топает крепкими ножками к шлюзу. Почтовик, покосившись на неподвижного Камилла, целует Анну в подставленную щеку и тоже уходит. Люк закрывается с протяжным чмо¬каньем.
Анна некоторое время постояла, глядя на тусклый металл, оберну¬лась, смахивая слезы, и улыбнулась виновато:
- Ничего не могу с собой поделать - всегда плачу. Он еще такой ма¬ленький...
- Не одному ему трудно без вас обходиться, - рассеянно заметил Ка¬милл. - Это кто такой?
- Это? - Анна поглядела удивленно. - Это Мартин, водитель с базы.
Добавила, подумав:
- Очень хороший человек. Хью он очень нравится.
- А Хью - ему?
- Ну иначе зачем бы он стал с ним возиться?
Камилл посмотрел на нее пристально. Она и вправду не понимала. Это, наверное, ее и спасало.
- Да чтобы к вам подобраться, - разъяснил грубовато.
В глазах Анны блеснуло сожаление.
- Ну что вы! Он просто любит детей, вот и все. Вот вам же нравилось играть с Хью, я видела. Я даже не знала, что вы можете быть таким.
- Каким?
- Ну, веселым... добрым.
- Давайте-ка, вернемся к нашему обеду, - предложил Камилл. - После военных действий я здорово проголодался.
Анна, мурлыкая, собирала на стол. Закинув руку за спинку кресла, он рассеянно следил за ее движениями.
- Любите заниматься домашним хозяйством?
Смеясь, она оглянулась.
- Терпеть не могу! Я и сюда приехала, наверное, потому что здесь все автоматизировано. Но уже немного соскучилась. И для вас готовить прият¬но.
И она замурлыкала свою песню дальше, а Камилл двинул бровью и остался недоволен тем, что ее слова были ему приятны.
Он с аппетитом налег на еду. Анна отпила вина, засмеялась:
- Какой у вас сосредоточенный вид!
- А отец Хью?
- У него своя жизнь, - подумав, Анна добавила. - И я на него уже не в обиде. Понимаете, ему было со мной скучно...
- Скучно?
- Ну да! Я была такой домоседкой, и очень любила его, и очень... очень доверяла ему. В общем, у нас была слишком спокойная жизнь, и он заскучал. Да и Хью не был ему нужен. Вот так все и...
Перестав жевать, Камилл поглядел на нее.
- Ну а потом?
- Потом? Понимаете, очень трудно встретить человека, чтобы он нра¬вился и мне и Хью, и чтобы он действительно любил мальчика.
Камилл исподлобья глядел на ее зажатое в ладонях лицо, улыбавшие¬ся теплые глаза, улыбающиеся мягкие губы... Осторожно положил вилку, отклонился на спинку кресла.
- Ну вот, - сказала Анна, не меняя позы, - мужу тоже не нравилось, ко¬гда я так на него смотрю. А мне было просто приятно смотреть, как он ест, что я ему приготовила.
Не знаю, что там испытывал муж... Камилл с усилием отвел глаза.
- Неужели вам приятно смотреть на мое лицо?
- Ах, простите! - воскликнула Анна. - Я совсем забыла, что должна его бояться! А если я его просто не замечаю? Что мне прикажете делать? И по¬чему вы всех обманываете?
- Кого - всех? Как?
- Почему притворяетесь не тем, кто вы есть, а гораздо хуже? Зачем? Кому от этого легче? Вам? Мне? Джереми?
- Откуда вы знаете, какой я на самом деле? - начиная раздражаться, спросил Камилл. - Из-за того, что мне понравился малыш, что ли? И кто вы такая, чтобы устраивать мне этот допрос? Какого черта?
Отодвинув тарелку, он встал. Поднялась и Анна, глядя на него оби¬женными круглыми глазами.
- Вы заметили, что ни один разговор у нас не закончился мирно? В жизни ни с кем не ругалась! Не могу понять, почему вы меня так раздражае¬те!
- Взаимно, - буркнул Камилл.
Говорить, собственно, было уже нечего. Камилл пошел к двери, бросив на ходу:
- Спасибо за обед!
Не поднимая на него глаз, Анна бесцельно переставляла на столе по¬суду.
***
- Что здесь происходит? - наконец рискнула спросить Анна.
Камилл резко оглянулся и опустил автомат. Все примолкли.
- Ах ты, черт! - сказал Камилл с большой досадой. - Совсем забыл! Хэм, дай мне этих бездельников!
- Поздно, шеф, - доложил вертлявый Хэм. - Они уже нас глушат.
- Что случилось? - вновь спросила Анна.
- Ничего, - скучно сказал Камилл. - Вам придется сидеть в моей ком¬нате и регулярно вызывать централку. Когда они отзовутся, объясните, что здесь началась заварушка, и, если они немедленно не придут на помощь, вы погибли...
- Но что это значит? - крикнула Анна.
- Нас пытаются выжать со станции, а мы пытаемся отбиться. Поли¬ция будет соблюдать нейтралитет. Вот и все.
- Но кто... но почему...
Камилл дернул головой, поднял руку. Все тоже прислушались. И ус¬лышав то, что не удалось ей, дружно сорвались с места.
- Я могу помочь? - в отчаянье вскричала Анна.
Камилл обернулся.
- Сидите здесь, никого не пускайте и вызывайте своих торгашей... А... да.
И он бросил на стол перед Анной тупо ухнувший предмет. Анна отдер¬нула руки:
- Зачем? Я же не умею стрелять!
- Понадобится, научитесь, - хмыкнул Камилл. И не оглядываясь, ис¬чез за дверью. Услышав, как запели замки, Анна подскочила и со скрежетом закрыла массивный засов. Эту дверь трудно было взять даже взрывчаткой.
Ноги Анну не держали - слова Камилла и странные действия обитате¬лей базы перепугали ее. Больше всего на свете Анна боялась боли и бесси¬лия, а тут ей было обещано и то и другое. Подняв пальцами бластер, она не¬кото¬рое время разглядывала его, как неведомое и опасное животное, потом очень осторожно положила на стол. Попыталась связаться с базой. Эфир трещал, пел и завы¬вал, и слушать эти звуки было неприятно. Но после них тишина стала просто невыносимой: как не старалась Анна вслушаться, ни одного звука не до¬носилось в эту похожую на сейф комнату. Напевая, Анна прошлась по ней туда-обратно. Ну что ж, если две банды взяли друг друга за глотки, благора¬зумнее всего соблюдать нейтралитет. Она опустилась в глубокое кресло, под-тянула к груди колени и приготовилась ждать.
Это оказалось очень трудно. Никак не удавалось внушить себе, что ей на¬плевать, кто победит в этой схватке - лишь бы она осталась цела. Невольно Анна думала о том, что не все еще вернулись с выходных, и что людей у Ка¬милла мало, и что ей жалко, если что-нибудь случится с дедушкой Вилли и с веселым Чернышом, и с... немного обидевшим ее Лунгстремом и даже... даже с этим богом проклятым Камиллом.
Анна заерзала. Мысль, которая пришла ей в голову, была не только бесчестной, но и даже нелепой. Ей нет дела до его прошлого. Нет. Ясно же, там не было ничего хорошего.
Но она была одна. И она была в комнате Камилла.
Некоторое время Анна честно боролась с искушением, хотя знала, что ей его не одолеть.
Глубоко вздохнув, Анна встала и подошла к столу. В нем не было ни одного ящика, который бы запирался. Сама точно не зная, что ищет, ос¬то¬рожно проглядела кипы документов - но все они касались того времени, ко¬гда Камилл появился на этой планете. Ругая себя, Анна, тем не менее, по¬до¬шла к шкафу с одеждой и открыла его.
И в это время база в первый раз дрогнула. Уцепившись за дверцу, Анна застыла в испуганном ожидании. Но продолжения не последовало. И, словно боясь не успеть, Анна нырнула в шкаф. Одежды было немного - ком¬бинезоны, рубашки, белье, куртки. Анна поднырнула под нее в надежде обнаружить потайной сейф. Сейфа не было. Выпрямляясь, она уронила куртку. Торопливо подхватила ее, встряхнула - и что-то крепко треснуло Анну по коленке. Потирая ногу, вновь нагнулась - за тяжелой овальной металлической пластиной. Пластина матово блеснула на ладони. Анна вытянула руку и торжественно промаршировала к креслу. Села, с наслажде¬нием уставившись на находку. Она явно была снята с форменной одежды, потому что носила на себе шифр космофлота и название корабля. “Шейх”. ”Шейх”... ”Шейх”? Анна сдвинула брови и с досадой стукнула себя по ко¬лену. Не помню!
Станция вновь напомнила о себе, и Анна подхватилась. Связь! Но Центральная опять не ответила, и она решила записать свой вызов на авто¬мат.
Изнывая от необходимости что-то предпринять, но, не зная - что - забе¬гала по комнате, машинально сунув в карман медальон с “Шейха”. Вновь подошла к пульту, рассеянно пощелкала кнопками. И очень удивилась, ко¬гда на экране началось движение. По коридорам бежали люди. Анна вклю¬чила еще несколько мониторов. На всех происходило одно и то же. Станция воевала. Звук. Короткие возгласы и команды были невнятны, автоматные очереди - оглушительны. Разобраться, кто есть кто, было невозможно. Но люди умирали. Анне еще не приходилось такого видеть и, не спуская круг¬лых глаз с экрана, она беспорядочно защелкала тумблерами, стремясь изба¬виться от этого ужаса. Она добилась своего - экраны погасли. Но заодно по¬гас свет и на всей базе. Анна, правда, не сразу поняла, что произошло, сжав¬шись в комок у слабо мерцающего пульта, и ожидая чего-то еще более ужас¬ного - пока не услышала, что пальба стихает.
Противникам требовалось время, чтобы выработать новую тактику боя. Никто из них еще не сообразил - не очередной ли это замысел про¬тивника? Анна задумчиво почесала нос. Впереди забрезжили неясные перспективы. Она поиграла пальцами над пультом, но решила пока ничего не предпринимать. Несомненно, кто-нибудь из своих или чужих попытается добраться до дубля пульта жизнеобеспечения, а то и до самой каюты Камил¬ла. И несомненно, своим это будет сделать легче, они лучше знают базу…
А если чужие доберутся быстрее? Анне опять стало страшно. Она включила переговорное устройство двери и опять влезла в кресло. На мони¬торах было темно и тихо, лишь иногда вспыхивали короткие перестрелки, и тогда коридор освещался на мгновение, по полу и стенам плясали черные тени.
Потом Анна услышала. И вскочила с ухнувшим сердцем - по ко¬ридору шли люди.
- Анна, - негромко сказал динамик. - Анна, откройте... Вы слышите меня? Откройте скорее!
Она бросилась к двери, схватившись за засов - и отдернула руки.
- Кто... кто это?
- Губер. Я Губер. Это Губер. Откройте же! Откройте скорее, пока они не пришли. Нам нужно связаться с полицией.
- Связи нет!
- Вы не умеете обращаться с передатчиком. Меня послал Камилл. От¬кройте!
- Почему молчат другие?
- Я один.
Анна вновь отшатнулась от двери. Губер - если это был Губер - врал.
- Откройте!
Послышалось невнятное бормотанье, и вдруг на дверь обрушились тяжелые удары, переговорное устройство заревело:
- Открывай, сука! Открывай, тебе говорят!
Анна, спрятав руки за спину, отскочила от двери. Динамик ревел и ругался, а потом раздалась оглушительная очередь - пули стучали по брони двери, как град. Потом стало тихо. Оглушительно тихо. Только откуда-то доносилось странное шипение.
Динамик кашлянул, и хриплый голос сказал:
- Анна!
- Да. Кто это? Камилл? Это вы, Камилл?!
- Я. У вас все в порядке?
- Там, у двери был Губер...
- Вижу, - кратко ответил Камилл. - Нет, не открывайте. Это вы вырубили свет?
- Да. Включить?
- Нет. Пока нет. Как централка?
- Молчит.
- Ладно. Не открывайте никому. Кроме меня и людей с базы. Ну... я пошел.
В голосе его была странная нерешительность. Прильнув всем телом к двери, Анна выдохнула:
- Удачи!
Она услышала короткий смешок и быстро удаляющиеся легкие шаги. Анна вновь подошла к пульту и задумалась.
Очень медленно, стараясь ничем не брякнуть, она открыла засов и ряд магнитных замков. Тяжелая дверь с трудом поддалась - ровно настоль¬ко, чтобы можно было протиснуться боком. Что Анна и сделала. И со сдав¬ленным криком ужаса отпрыгнула к стене - ее ноги наткнулись на что-то мягкое, лежащее поперек дороги. Человек не шевелился. Кто это был, Анна так и не решилась проверить. Она двигалась вдоль стены. Вспыхивали и гасли фиолетовые лампы аварийного освещения, и каждый раз Анна с замиранием сердца ожидала увидеть выхваченный из темноты человеческий силуэт... Но никого не было. Плохо знавшая базу Анна скоро заплутала в бесчисленных, похожих на ла¬биринт коридорах.
И странные звуки впереди скорее обрадовали, чем испугали ее. Сту¬пая медленней и осторожней, она заглянула за угол и застыла на месте.
Кого-то били. Били так увлеченно и сосредоточенно, что даже не заме¬тили ее появления.
Анна в отчаянье всплеснула руками. Кнопка бластера оказалась не¬ожиданно податливой, и она влепила в потолок заряд такой мощности, что сверху закапал расплавленный металл.
Реакция у бандитов оказалась хорошей. Они полегли на пол молча, кучей. Анна растерянно глядела на них, сжимая в руке бластер. Чувствуя себя очень неуютно под ее взглядом и под дулом вздрагивающего бластера, никто не шевелился. Потом тот, что лежал впереди, скользнул гибкой змеей с пола - Анна испуганно шарахнулась. И узнала скорее интонацию, чем го¬лос:
- Значит, вашему мужу было с вами скучно...
Камилл отобрал у нее бластер.
- Лежать! Всем руки за спину!
Он быстро, проворно, умело обыскивал "пленных", когда один из них попытался вскочить. Раздался резкий хлопок, Анна взвизгнула, Ка¬милл прыгнул и оказался каким-то образом верхом на бандите. Что-то хру¬стнуло, и Камилл поднялся. Ожесточенно толкая покорно заложивших руки за голову бандитов, он загнал их в какое-то помещение и захлопнул дверь. Вновь наклонился к не-подвижному человеку.
- Вы его... - голос Анны дрожал. - Вы его совсем... убили?
Переворачивая труп, Камилл взглянул на нее снизу. Лицо его было залито кровью.
- Мне показалось или нет, что он в нас стрелял? А ну... эт-то что такое? Дайте руку!
Голос его был груб. Анна виновато, как испуганная собака - лапу - протянула ему раненную руку. Камилл сморщился. Быстро, больно ощупал запястье, молча достал свой белоснежный платок. Перетянул кисть. Преду¬предил мрачно:
- Только не вздумайте реветь! Сами виноваты. Сидели бы себе в каюте!
- Не буду, - вздохнула Анна, здоровой рукой быстро смахивая слезы. Камилл сделал вид, что не заметил. Сосредоточенно проверил языком - целы ли зубы - наклонился и, подхватив убитого под мышки, поволок куда-то...
