- Поднимайтесь.
Анна попыталась встать, тяжело царапая ботинками по скользкому полу. Камилл поддержал ее. Спросил, пристально разглядывая близкое лицо:
- Как самочувствие?
- Больно, - шепотом пожаловалась Анна, - и пить...
- Ясно. Запомните. Ничего страшного. Рана неопасная. Вы понимаете меня?
- Да. Конечно.
- У вас отсутствующий взгляд. Так. Еще, - он стащил с себя жилет. - Одевайте. Это бронежилет. Если уж вам так хочется подставлять себя под выстрелы... Ну, быстро! Вот... Теперь идем!
Идти пришлось недалеко. Пригнувшись, Камилл скользнул в откры¬тый люк. Они оказались в небольшом темном квадратном помещении. Сверху вместо потолка была частая решетка.
- Где это мы?
В голосе Камилла послышалась улыбка.
- Моя станция - как старинный замок. В ней куча таинственных по¬мещений, о которых никто ничего не знает. Устраивайтесь поудобнее. Нам нужно отдохнуть и подумать. Вы как?
- Тошнит, - пожаловалась Анна. В темноте вспыхнул фонарик.
- Это скорее от недосыпания, чем от потери крови. Ложитесь, отдохните. А я покурю.
- И мне...
Он дал сигарету, жадно затянулся сам. Дым не задерживался в возду¬хе, уходил вверх, но Анна все равно ощутила незнакомый сладковатый за¬пах.
- Наркотик?
- Немного, - помолчав, ответил Камилл. - Мне надо успокоиться.
- И часто вы так... успокаиваетесь?
- В последние годы реже, чем раньше... - Камилл с досадой бросил оку¬рок. - Вечно вы все портите!
Анна улыбнулась в темноте.
- Ну что вы улыбаетесь?
- А как вы увидели?
- Догадался. Знаете, что! Ложитесь-ка вы спать! Мне надо подумать.
Анна послушно улеглась, подстелив под себя куртку, но уснуть не могла еще долго. Руку дергало и непрерывно мозжило, Анна то и дело пере¬двигала ее по прохладному полу. Открывая воспаленные веки, видела, как разгорается и гаснет огонек, выхватывая из темноты хмурое лицо Камилла.
Дождавшись, когда Анна уснет, Камилл бесшумно поднялся, разминая затекшие ноги. Повесил на плечо автомат и, двинувшись к люку, в нереши¬тельности остановился над спящей женщиной. Присел на корточки. Лицо ее было закрыто волосами, он осторожно дотронулся до них и удивился - он всегда думал, что у нее мягкие, как у Хью волосы, но завитки оказались же¬сткими, упругими. Такой оказалась и она сама: мягкой на вид, робко-подат-ливой, а на самом деле...
Анна то ли вздохнула, то ли застонала, и Камилл поймал себя на не¬ожиданном желании погладить ее по голове, как больного ребенка... Он ко¬ротко вздохнул, поднялся и скользнул к выходу.
Анна проснулась почти сразу - не от какого-то звука, а от смутной тре¬воги. Подняла голову и стремительно выпрямилась: Камилл! Она осталась одна. Он бросил ее! Запер и бросил, потому что она ему мешала. Анна хлоп¬нула ладонью о пол и задела какой-то предмет. Фонарик. Анна осветила ра¬ненную руку. Кисть распухла, но не так страшно, как она думала. Рядом же лежал ее бластер. Мерси, подумала Анна сердито.
Люк, конечно, был заперт. Анна беспомощно лягнула его и потерла колено. А! Он же не взял свой бронежилет! Она дрыхла в его бронежилете, и он не стал ее будить, боялся, что она за ним увяжется!
Анна задрала голову и вгляделась в решетку.
Огромные двери ангара были приоткрыты. Прислушавшись, Анна скользнула внутрь. Здесь все было как прежде. Ее рука ласково скользнула по борту вездехода. Это был выход, но... Анна вздохнула и побрела обратно - искать “своих”.
В ту же секунду жесткое тело обрушилось на нее сзади. Одна рука за¬печатала рот, другая обхватила поперек груди, намертво блокировав ее руки, отчего бластер тупо стукнул о пол. Анна беспомощно обмякла в желез¬ных объятьях и застыла, услышав в коридоре топот многих ног. Вот и конец мне пришел...
Узкий луч света проник в ангар. Заплясал на корпусах вездеходов.
- Да нет там никого! - буркнул недовольный голос. - Мы их всех в склады загнали. Идем!
- А девку из рубки выкурили?
- Да пусть сидит... Ну уж когда выйдет...
Жеребячье ржание, удаляющийся топот... Анна почти повисла в руках мужчины - шею ей обжег горячий шепот:
- Ну что вам на месте никак не сидится!
- Камилл!
Изо всех сил прижимая к себе руки Камилла, Анна несколько раз глу¬боко вздохнула, пытаясь унять колотившую ее дрожь. Некоторое время Ка¬милл стоял неподвижно, потом Анна поняла, что он очень осторожно стара¬ется высвободиться. Анна мгновенно разжала руки. Камилл сказал с мягкой усмешкой:
- Ничего не имею против, но лучше в другой обстановке.
Анна вспыхнула, но ладонь Камилла накрыла ее губы.
- Тшшш... Считайте, что вы все уже сказали.
Его жесткие пальцы скользнули по ее губам так ласково, что Анна мгновенно стихла.
- А теперь скажите, что вы еще натворили, - сказал Камилл тихо.
Анна поколебалась. Совесть ее была нечиста. Но она сказала только:
- Ничего. А почему они не охраняют ангар?
- Они же знают, что у нас нет исправных вездеходов... - Камилл замол¬чал. Сказал негромко. - Анна, вы что, его починили?
- Не совсем. Но мы можем добраться до торговой базы. Или хотя бы до связистов.
Камилл рассмеялся, взъерошил ей волосы и мягко подтолкнул вперед.
Камилл остановил вездеход, выключил свет в машине. К стеклам прильнула темнота, и лес подступил ближе. Шорохи, вздохи, шепот дождя...
- Если мы доберемся до вашей базы, нам окажут помощь?
Анна подумала, вспомнив истории, ходившие о Камилл и его “замке”, сказала честно:
- Не знаю.
- Яс-сно...- Камилл постучал тыльной стороной запястий о пульт. - Придется к ним. Как я не хотел...
- К нам?
- К ним. К трикки. К туземцам.
- Это далеко?
- Близко. Гораздо ближе, чем до вашей базы.
Он вел вездеход быстро, уверенно, без толчков, как по давно из¬вестной дороге.
- Вот. Это здесь. Сейчас они придут.
Вокруг был тот же лес, тот же дождь, тот же серо-зеленый размытый мир.
- Вот они, - Камилл кивнул на колыхнувшуюся пелену тумана перед ними: она словно растаяла, обрисовав высокие белые светящиеся силуэты.
- Но они же просто пришли по воде! - возбужденно воскликнула Анна.
Камилл усмехнулся:
- Чем не легенда о Христе, а? Вылезайте.
Уцепившись на всякий случай за рукав Камилла, Анна сделала не¬сколько шагов по борту вездехода, поколебавшись, спрыгнула следом, погру¬зившись в воду по пояс; почти сразу же ощутила под ногами круто поднима¬вшийся склон, споткнулась - Камилл молча вытащил ее за шиворот наверх, Анна бормотала: ”спасибо, спасибо”, пытаясь отжать одежду... Распахнулся невидимый полог - теплый свет и слабый свежий аромат струились на¬встречу.
Сделав несколько неслышных длинных шагов, Камилл остановился. Анна глядела во все глаза - в жилище туземцев она был впервые. Стены из какого-то полотна мягко мерцали при свете огня, накрытого чем-то вроде ребристой хрустальной чаши. Камилл молча расстегнул и бросил за спину ремни с оружием, потом куртку, майку, снял тяжелые ботинки. Стягивая штаны, взглянул на озадаченную Анну.
- Раздевайтесь. Не валяйте дурака! Возьмите вон то покрывало. Вы промокли, а впереди у нас трудная ночь...
Анна со вздохом подчинилась. Камилл уже сидел у огня, согнув легкие колени бегуна. Черные мокрые его волосы блестели.
Туземцы появились бесшумно - высокие, тонкие, с белыми плоскими лицами. Светло-серые волосы свободно падали вдоль почти обнаженных тел - полупрозрачная ткань служила скорее украшением, чем одеждой. На шеях такие же подвески, как у Камилла. Трикки бесшумно опустились на пол; один, не поднимая глаз, протянул над закованным в хрусталь огнем длинные руки. Камилл коснулся их легкими пальцами. Они перебросились несколькими фразами на языке трикки, и Камилл обер¬нулся к Анне:
- Они приглашают нас остаться на ночь. А нашу “рыбу” они покор¬мят.
- Рыбу?
- Ну да. Думаю, они считают вездеход прирученным животным...
- Пусть позаботятся, чтобы он не отравился, - деловито сказала Анна. - А они не обидятся, если я скажу, что рада их видеть?
- Наоборот.
Анна наклонилась вперед и старательно произнесла несколько при¬митивных благожелательных слов. Все, как по команде, повернули к ней лица. Полупрозрачные, обведенные красным веки были опущены, но Анна чувствовала устремленные на нее пристальные взгляды. Мгнове¬ние стояло молчание, потом трое, сидевшие у стены, поднялись и исчезли за занавеской.
Камилл недоуменно повел головой.
- Сейчас они приведут своих женщин. Не понимаю. Они никому их не показывают, я сам видел их всего один раз... Ах ты, черт, я не подумал!
Губы его задрожали от сдерживаемого смеха. Анна не успела ничего спросить - вошли женщины. И при первом взгляде на них она поняла, по¬чему их никому не показывают.
Они были прекрасны. Они были красивее женщин всех рас и цивили¬заций, которых ей только приходилось видеть.
Они выскользнули из-за полога, и воздух наполнился ароматом и шелес¬том шелковых тел, браслетов и подвесок. Они отличались от своих мужчин, как небо от земли, и казались существами иной породы. А может, они и были другими.
Камилл вздохнул и открыл глаза. Они были именно такими, какими он их помнил, и сердцу его стало больно. Они походили на фей, на эльфов, на волшебниц из сказок. Женщины глядели на Камилла разноцветными, дышащими, зыбкими, как туман, глазами. Анна тихонько охнула, и женщины по¬вернули к ней обвитые светлыми волнами волос лица. Глядя, как они мерцающим кольцом окружают Анну, опускаются ря¬дом с ней на колени, трогают легкими пальцами ее руки, волосы, лицо, слушая их приглушенные, но музыкальные голоса, Камилл с удивлением думал: она опять принесла ему удачу. У него не было жены, но трикки думали, что он ее прячет, а, приведя, оказывает им высокое доверие - и по-спешили выразить свое. Последний барьер был сломан.
Анна смеялась. Она смеялась так самозабвенно, как смеются только дети, а женщины вторили ей звенящими голосами. Не зная языка друг друга, они беседовали с превеликим удовольствием.
Пальцы одной, с фиалковыми глазами, легко скользнули по круглой руке Анна. Замерли на повязке. Наступила тишина. Потом женщины вновь заговорили - Камилл не понимал ни слова, словно они говорили не на языке мужчин. Анна вскрикнула. Он привстал и увидел, что она машет ему разби¬нтованной рукой.
- Камилл! Я глазам не верю! Они вылечили меня! Совсем! Сразу!
Камилл, опускаясь обратно, проворчал:
- Давайте-ка и этому научитесь...
Они играли с Анной, как с любимой занятной игрушкой. Расчесали ее жесткие волнистые волосы, так что они еще больше распушились, и, ка¬залось, даже начали искриться. Ловкие пальцы вставили в кудри слабо светящийся цветок, повесили на гладкую шею поблескивающее ожере¬лье, несколькими движениями окутали полупрозрачной, с искрами, тканью. С улыбкой она подставляла лицо: женщины раскрашивали его сосредоточенно, не спеша, обводили легкими пастельными мазками. Анна вновь махнула ему обеими руками, показав накрашенные светящиеся пальцы.
Кажется, Камилл понял, почему она нашла общий язык с неконтакт¬ными курачами. От нее исходило дружелюбие и приятие, как свет - от трикки. Человек, готовый одинаково принять и понять и подленького Ста¬рого Козыря и прекрасных фей трикки, нужен в любой части вселенной. Таких надо отыскивать и взращивать, чтобы не было в мире трагедий, по¬добных Кольцу Змей...
Женщина с фиалковыми глазами чертила пальцем в воздухе, точно писала неведомые буквы. Небольшая твердая рука Анны опиралась о пол рядом с атласным коленом трикки. Анна быстро взглянула на Камилла, улыбнулась мимолетно.
И он вновь ощутил стеснение в груди - словно надолго задержал дыха¬ние. Серые глаза Анны сияли радостным и ласковым огнем - отражением глаз трикки. И то странное выражение, что подметил Камилл на лицах муж¬чин, было восхищением...
Анна подошла к нему, опустилась рядом, обняв круглые колени. Сча¬стливо вздохнула.
- Как хорошо, что вы меня взяли с собой!
Она явно забыла, зачем они сюда приехали. Камилл провел рукой по лицу. Хотя он тоже забыл.
Огонь, заключенный в хрустальную чашу, становился красным, го¬рячие блики ложились на лица мужчин. По кругу двинулась глубокая чаша. Трикки окунали туда руки. Камилл последовал их примеру, поднес к лицу сладко пахнущие пальцы. И прошептал:
- Ох, черт, угораздило же нас!
- Что? - спросила Анна, шевеля в воздухе светящимися пальцами. - Что вы говорите?
- Мы угодили как раз на Праздник Перемен...
- На праздник? Но это же прекрасно!
Камилл сморщился.
- Ну, во-первых, нам теперь придется остаться до утра... И еще, дело в том, что...
И он уставился на очутившуюся в его руках вторую чашу. Нерешите¬льно понес ее к губам и остановился. Глянул на Анну. Она смотрела на него в ожидании, приподняв брови и полуоткрыв губы. Лицо ее, расцвеченное красками и огнем, было незнакомым, гладкое крепкое тело точно светилось сквозь тонкую ткань.
- Лучше будет, если вы это выпьете, - сказал он резко. Анна заглянула в мерцающую глубину чаши. Напиток оказался густым, освежающим небо, точно мята, и очень вкусным.
Железные пальцы сдавили ее локоть.
- Не пейте много!
Анна передала чашу дальше, поправила волосы. Камилл глубоко вздохнул. Слава Богу, что он удержался...
Она улыбалась, ела плоды, что ей предлагали, разговаривала, но бро¬савший на нее длинные взгляды Камилл видел, что улыбка ее становилась напряженной, глаза - отсутствующими. Вот она провела ладонью по лбу и растерянно оглянулась, словно не понимая, как она сюда попала.
Что-то происходило. Анна чувствовала, как обострился слух. Она вдруг услышала шелест дождя и шорох ветра и писк пролетевшей птицы и шуршание ее белесых кожаных крыльев, режущих темноту, дождь, туман. Зрение стало странным - она словно видела сквозь стены на много миль во¬круг: станцию с ее защитниками и захватчиками; комнату на базе, где крепко спал, положив под щеку ладони, Хью, и она могла разбудить его прикосновением взгляда, но лишь погладила по голове... Она могла проникнуть в недра этой серой планеты и увидеть лучи далекого солнца и звезд, вечно скрытых пеленой дождя и бурых туч. А рядом Анна видела все как сквозь толщу воды. Опасливо протянув руку, прикоснулась к чьему-то теплу.
- Камилл?
Вместо ответа его пальцы крепко сжали ее запястье, и вовремя - ей уже казалось, что она взлетает. Вместо голосов и слов она слышала сейчас один праздничный музыкальный шум. Кожу обвевала теплая волна от очага, блики его пламени были физически ощутимы, прикосновение невесомой ткани превратилось в упорную, настойчивую ласку.
- Камилл? - повторила она непослушными губами, и имя эхом отозва¬лось в ее голове, повторяясь бесчисленными голосами: Камилл, Камилл, Ками-и... - Что это? Что со мной?
Анна тряхнула головой. Тысячи маленьких колокольчиков - каждый на свой лад - пели у нее в ушах. Кончики пальцев онемели. Хватка Камилла ослабла, но она перехватила ускользающую ладонь, провела по ней пальцами, изучая каж¬дую впадинку, шероховатость, шрамик, линию, словно читая забытые пись¬мена - снова и снова. Камилл отвернулся, стискивая зубы. У него не было сил высвободиться из этого нежного плена.
Она подняла тяжелые глаза. Вокруг плыла цветная пелена. Цветной туман, в котором вспыхивали теплые огни. И в этом тумане была только одна опора - твердая, бьющая током ладонь в ее пальцах.
- Камилл... я не хочу... не пускай меня... я...
Лицо Камилла было совсем рядом - тяжело дышащее, с за-туманенными глазами. Он жадно всматривался в нее, словно пытался по¬нять, узнать, прочесть... Анна потянулась к нему, но перестала воспринимать окружающее прежде, чем Камилл нагнулся к ее губам.
Анна попыталась встать, тяжело царапая ботинками по скользкому полу. Камилл поддержал ее. Спросил, пристально разглядывая близкое лицо:
- Как самочувствие?
- Больно, - шепотом пожаловалась Анна, - и пить...
- Ясно. Запомните. Ничего страшного. Рана неопасная. Вы понимаете меня?
- Да. Конечно.
- У вас отсутствующий взгляд. Так. Еще, - он стащил с себя жилет. - Одевайте. Это бронежилет. Если уж вам так хочется подставлять себя под выстрелы... Ну, быстро! Вот... Теперь идем!
Идти пришлось недалеко. Пригнувшись, Камилл скользнул в откры¬тый люк. Они оказались в небольшом темном квадратном помещении. Сверху вместо потолка была частая решетка.
- Где это мы?
В голосе Камилла послышалась улыбка.
- Моя станция - как старинный замок. В ней куча таинственных по¬мещений, о которых никто ничего не знает. Устраивайтесь поудобнее. Нам нужно отдохнуть и подумать. Вы как?
- Тошнит, - пожаловалась Анна. В темноте вспыхнул фонарик.
- Это скорее от недосыпания, чем от потери крови. Ложитесь, отдохните. А я покурю.
- И мне...
Он дал сигарету, жадно затянулся сам. Дым не задерживался в возду¬хе, уходил вверх, но Анна все равно ощутила незнакомый сладковатый за¬пах.
- Наркотик?
- Немного, - помолчав, ответил Камилл. - Мне надо успокоиться.
- И часто вы так... успокаиваетесь?
- В последние годы реже, чем раньше... - Камилл с досадой бросил оку¬рок. - Вечно вы все портите!
Анна улыбнулась в темноте.
- Ну что вы улыбаетесь?
- А как вы увидели?
- Догадался. Знаете, что! Ложитесь-ка вы спать! Мне надо подумать.
Анна послушно улеглась, подстелив под себя куртку, но уснуть не могла еще долго. Руку дергало и непрерывно мозжило, Анна то и дело пере¬двигала ее по прохладному полу. Открывая воспаленные веки, видела, как разгорается и гаснет огонек, выхватывая из темноты хмурое лицо Камилла.
Дождавшись, когда Анна уснет, Камилл бесшумно поднялся, разминая затекшие ноги. Повесил на плечо автомат и, двинувшись к люку, в нереши¬тельности остановился над спящей женщиной. Присел на корточки. Лицо ее было закрыто волосами, он осторожно дотронулся до них и удивился - он всегда думал, что у нее мягкие, как у Хью волосы, но завитки оказались же¬сткими, упругими. Такой оказалась и она сама: мягкой на вид, робко-подат-ливой, а на самом деле...
Анна то ли вздохнула, то ли застонала, и Камилл поймал себя на не¬ожиданном желании погладить ее по голове, как больного ребенка... Он ко¬ротко вздохнул, поднялся и скользнул к выходу.
Анна проснулась почти сразу - не от какого-то звука, а от смутной тре¬воги. Подняла голову и стремительно выпрямилась: Камилл! Она осталась одна. Он бросил ее! Запер и бросил, потому что она ему мешала. Анна хлоп¬нула ладонью о пол и задела какой-то предмет. Фонарик. Анна осветила ра¬ненную руку. Кисть распухла, но не так страшно, как она думала. Рядом же лежал ее бластер. Мерси, подумала Анна сердито.
Люк, конечно, был заперт. Анна беспомощно лягнула его и потерла колено. А! Он же не взял свой бронежилет! Она дрыхла в его бронежилете, и он не стал ее будить, боялся, что она за ним увяжется!
Анна задрала голову и вгляделась в решетку.
Огромные двери ангара были приоткрыты. Прислушавшись, Анна скользнула внутрь. Здесь все было как прежде. Ее рука ласково скользнула по борту вездехода. Это был выход, но... Анна вздохнула и побрела обратно - искать “своих”.
В ту же секунду жесткое тело обрушилось на нее сзади. Одна рука за¬печатала рот, другая обхватила поперек груди, намертво блокировав ее руки, отчего бластер тупо стукнул о пол. Анна беспомощно обмякла в желез¬ных объятьях и застыла, услышав в коридоре топот многих ног. Вот и конец мне пришел...
Узкий луч света проник в ангар. Заплясал на корпусах вездеходов.
- Да нет там никого! - буркнул недовольный голос. - Мы их всех в склады загнали. Идем!
- А девку из рубки выкурили?
- Да пусть сидит... Ну уж когда выйдет...
Жеребячье ржание, удаляющийся топот... Анна почти повисла в руках мужчины - шею ей обжег горячий шепот:
- Ну что вам на месте никак не сидится!
- Камилл!
Изо всех сил прижимая к себе руки Камилла, Анна несколько раз глу¬боко вздохнула, пытаясь унять колотившую ее дрожь. Некоторое время Ка¬милл стоял неподвижно, потом Анна поняла, что он очень осторожно стара¬ется высвободиться. Анна мгновенно разжала руки. Камилл сказал с мягкой усмешкой:
- Ничего не имею против, но лучше в другой обстановке.
Анна вспыхнула, но ладонь Камилла накрыла ее губы.
- Тшшш... Считайте, что вы все уже сказали.
Его жесткие пальцы скользнули по ее губам так ласково, что Анна мгновенно стихла.
- А теперь скажите, что вы еще натворили, - сказал Камилл тихо.
Анна поколебалась. Совесть ее была нечиста. Но она сказала только:
- Ничего. А почему они не охраняют ангар?
- Они же знают, что у нас нет исправных вездеходов... - Камилл замол¬чал. Сказал негромко. - Анна, вы что, его починили?
- Не совсем. Но мы можем добраться до торговой базы. Или хотя бы до связистов.
Камилл рассмеялся, взъерошил ей волосы и мягко подтолкнул вперед.
Камилл остановил вездеход, выключил свет в машине. К стеклам прильнула темнота, и лес подступил ближе. Шорохи, вздохи, шепот дождя...
- Если мы доберемся до вашей базы, нам окажут помощь?
Анна подумала, вспомнив истории, ходившие о Камилл и его “замке”, сказала честно:
- Не знаю.
- Яс-сно...- Камилл постучал тыльной стороной запястий о пульт. - Придется к ним. Как я не хотел...
- К нам?
- К ним. К трикки. К туземцам.
- Это далеко?
- Близко. Гораздо ближе, чем до вашей базы.
Он вел вездеход быстро, уверенно, без толчков, как по давно из¬вестной дороге.
- Вот. Это здесь. Сейчас они придут.
Вокруг был тот же лес, тот же дождь, тот же серо-зеленый размытый мир.
- Вот они, - Камилл кивнул на колыхнувшуюся пелену тумана перед ними: она словно растаяла, обрисовав высокие белые светящиеся силуэты.
- Но они же просто пришли по воде! - возбужденно воскликнула Анна.
Камилл усмехнулся:
- Чем не легенда о Христе, а? Вылезайте.
Уцепившись на всякий случай за рукав Камилла, Анна сделала не¬сколько шагов по борту вездехода, поколебавшись, спрыгнула следом, погру¬зившись в воду по пояс; почти сразу же ощутила под ногами круто поднима¬вшийся склон, споткнулась - Камилл молча вытащил ее за шиворот наверх, Анна бормотала: ”спасибо, спасибо”, пытаясь отжать одежду... Распахнулся невидимый полог - теплый свет и слабый свежий аромат струились на¬встречу.
Сделав несколько неслышных длинных шагов, Камилл остановился. Анна глядела во все глаза - в жилище туземцев она был впервые. Стены из какого-то полотна мягко мерцали при свете огня, накрытого чем-то вроде ребристой хрустальной чаши. Камилл молча расстегнул и бросил за спину ремни с оружием, потом куртку, майку, снял тяжелые ботинки. Стягивая штаны, взглянул на озадаченную Анну.
- Раздевайтесь. Не валяйте дурака! Возьмите вон то покрывало. Вы промокли, а впереди у нас трудная ночь...
Анна со вздохом подчинилась. Камилл уже сидел у огня, согнув легкие колени бегуна. Черные мокрые его волосы блестели.
Туземцы появились бесшумно - высокие, тонкие, с белыми плоскими лицами. Светло-серые волосы свободно падали вдоль почти обнаженных тел - полупрозрачная ткань служила скорее украшением, чем одеждой. На шеях такие же подвески, как у Камилла. Трикки бесшумно опустились на пол; один, не поднимая глаз, протянул над закованным в хрусталь огнем длинные руки. Камилл коснулся их легкими пальцами. Они перебросились несколькими фразами на языке трикки, и Камилл обер¬нулся к Анне:
- Они приглашают нас остаться на ночь. А нашу “рыбу” они покор¬мят.
- Рыбу?
- Ну да. Думаю, они считают вездеход прирученным животным...
- Пусть позаботятся, чтобы он не отравился, - деловито сказала Анна. - А они не обидятся, если я скажу, что рада их видеть?
- Наоборот.
Анна наклонилась вперед и старательно произнесла несколько при¬митивных благожелательных слов. Все, как по команде, повернули к ней лица. Полупрозрачные, обведенные красным веки были опущены, но Анна чувствовала устремленные на нее пристальные взгляды. Мгнове¬ние стояло молчание, потом трое, сидевшие у стены, поднялись и исчезли за занавеской.
Камилл недоуменно повел головой.
- Сейчас они приведут своих женщин. Не понимаю. Они никому их не показывают, я сам видел их всего один раз... Ах ты, черт, я не подумал!
Губы его задрожали от сдерживаемого смеха. Анна не успела ничего спросить - вошли женщины. И при первом взгляде на них она поняла, по¬чему их никому не показывают.
Они были прекрасны. Они были красивее женщин всех рас и цивили¬заций, которых ей только приходилось видеть.
Они выскользнули из-за полога, и воздух наполнился ароматом и шелес¬том шелковых тел, браслетов и подвесок. Они отличались от своих мужчин, как небо от земли, и казались существами иной породы. А может, они и были другими.
Камилл вздохнул и открыл глаза. Они были именно такими, какими он их помнил, и сердцу его стало больно. Они походили на фей, на эльфов, на волшебниц из сказок. Женщины глядели на Камилла разноцветными, дышащими, зыбкими, как туман, глазами. Анна тихонько охнула, и женщины по¬вернули к ней обвитые светлыми волнами волос лица. Глядя, как они мерцающим кольцом окружают Анну, опускаются ря¬дом с ней на колени, трогают легкими пальцами ее руки, волосы, лицо, слушая их приглушенные, но музыкальные голоса, Камилл с удивлением думал: она опять принесла ему удачу. У него не было жены, но трикки думали, что он ее прячет, а, приведя, оказывает им высокое доверие - и по-спешили выразить свое. Последний барьер был сломан.
Анна смеялась. Она смеялась так самозабвенно, как смеются только дети, а женщины вторили ей звенящими голосами. Не зная языка друг друга, они беседовали с превеликим удовольствием.
Пальцы одной, с фиалковыми глазами, легко скользнули по круглой руке Анна. Замерли на повязке. Наступила тишина. Потом женщины вновь заговорили - Камилл не понимал ни слова, словно они говорили не на языке мужчин. Анна вскрикнула. Он привстал и увидел, что она машет ему разби¬нтованной рукой.
- Камилл! Я глазам не верю! Они вылечили меня! Совсем! Сразу!
Камилл, опускаясь обратно, проворчал:
- Давайте-ка и этому научитесь...
Они играли с Анной, как с любимой занятной игрушкой. Расчесали ее жесткие волнистые волосы, так что они еще больше распушились, и, ка¬залось, даже начали искриться. Ловкие пальцы вставили в кудри слабо светящийся цветок, повесили на гладкую шею поблескивающее ожере¬лье, несколькими движениями окутали полупрозрачной, с искрами, тканью. С улыбкой она подставляла лицо: женщины раскрашивали его сосредоточенно, не спеша, обводили легкими пастельными мазками. Анна вновь махнула ему обеими руками, показав накрашенные светящиеся пальцы.
Кажется, Камилл понял, почему она нашла общий язык с неконтакт¬ными курачами. От нее исходило дружелюбие и приятие, как свет - от трикки. Человек, готовый одинаково принять и понять и подленького Ста¬рого Козыря и прекрасных фей трикки, нужен в любой части вселенной. Таких надо отыскивать и взращивать, чтобы не было в мире трагедий, по¬добных Кольцу Змей...
Женщина с фиалковыми глазами чертила пальцем в воздухе, точно писала неведомые буквы. Небольшая твердая рука Анны опиралась о пол рядом с атласным коленом трикки. Анна быстро взглянула на Камилла, улыбнулась мимолетно.
И он вновь ощутил стеснение в груди - словно надолго задержал дыха¬ние. Серые глаза Анны сияли радостным и ласковым огнем - отражением глаз трикки. И то странное выражение, что подметил Камилл на лицах муж¬чин, было восхищением...
Анна подошла к нему, опустилась рядом, обняв круглые колени. Сча¬стливо вздохнула.
- Как хорошо, что вы меня взяли с собой!
Она явно забыла, зачем они сюда приехали. Камилл провел рукой по лицу. Хотя он тоже забыл.
Огонь, заключенный в хрустальную чашу, становился красным, го¬рячие блики ложились на лица мужчин. По кругу двинулась глубокая чаша. Трикки окунали туда руки. Камилл последовал их примеру, поднес к лицу сладко пахнущие пальцы. И прошептал:
- Ох, черт, угораздило же нас!
- Что? - спросила Анна, шевеля в воздухе светящимися пальцами. - Что вы говорите?
- Мы угодили как раз на Праздник Перемен...
- На праздник? Но это же прекрасно!
Камилл сморщился.
- Ну, во-первых, нам теперь придется остаться до утра... И еще, дело в том, что...
И он уставился на очутившуюся в его руках вторую чашу. Нерешите¬льно понес ее к губам и остановился. Глянул на Анну. Она смотрела на него в ожидании, приподняв брови и полуоткрыв губы. Лицо ее, расцвеченное красками и огнем, было незнакомым, гладкое крепкое тело точно светилось сквозь тонкую ткань.
- Лучше будет, если вы это выпьете, - сказал он резко. Анна заглянула в мерцающую глубину чаши. Напиток оказался густым, освежающим небо, точно мята, и очень вкусным.
Железные пальцы сдавили ее локоть.
- Не пейте много!
Анна передала чашу дальше, поправила волосы. Камилл глубоко вздохнул. Слава Богу, что он удержался...
Она улыбалась, ела плоды, что ей предлагали, разговаривала, но бро¬савший на нее длинные взгляды Камилл видел, что улыбка ее становилась напряженной, глаза - отсутствующими. Вот она провела ладонью по лбу и растерянно оглянулась, словно не понимая, как она сюда попала.
Что-то происходило. Анна чувствовала, как обострился слух. Она вдруг услышала шелест дождя и шорох ветра и писк пролетевшей птицы и шуршание ее белесых кожаных крыльев, режущих темноту, дождь, туман. Зрение стало странным - она словно видела сквозь стены на много миль во¬круг: станцию с ее защитниками и захватчиками; комнату на базе, где крепко спал, положив под щеку ладони, Хью, и она могла разбудить его прикосновением взгляда, но лишь погладила по голове... Она могла проникнуть в недра этой серой планеты и увидеть лучи далекого солнца и звезд, вечно скрытых пеленой дождя и бурых туч. А рядом Анна видела все как сквозь толщу воды. Опасливо протянув руку, прикоснулась к чьему-то теплу.
- Камилл?
Вместо ответа его пальцы крепко сжали ее запястье, и вовремя - ей уже казалось, что она взлетает. Вместо голосов и слов она слышала сейчас один праздничный музыкальный шум. Кожу обвевала теплая волна от очага, блики его пламени были физически ощутимы, прикосновение невесомой ткани превратилось в упорную, настойчивую ласку.
- Камилл? - повторила она непослушными губами, и имя эхом отозва¬лось в ее голове, повторяясь бесчисленными голосами: Камилл, Камилл, Ками-и... - Что это? Что со мной?
Анна тряхнула головой. Тысячи маленьких колокольчиков - каждый на свой лад - пели у нее в ушах. Кончики пальцев онемели. Хватка Камилла ослабла, но она перехватила ускользающую ладонь, провела по ней пальцами, изучая каж¬дую впадинку, шероховатость, шрамик, линию, словно читая забытые пись¬мена - снова и снова. Камилл отвернулся, стискивая зубы. У него не было сил высвободиться из этого нежного плена.
Она подняла тяжелые глаза. Вокруг плыла цветная пелена. Цветной туман, в котором вспыхивали теплые огни. И в этом тумане была только одна опора - твердая, бьющая током ладонь в ее пальцах.
- Камилл... я не хочу... не пускай меня... я...
Лицо Камилла было совсем рядом - тяжело дышащее, с за-туманенными глазами. Он жадно всматривался в нее, словно пытался по¬нять, узнать, прочесть... Анна потянулась к нему, но перестала воспринимать окружающее прежде, чем Камилл нагнулся к ее губам.