О чуме напоминали только серые тряпки, закрывавшие окна некоторых домов, типы в серых комбинезонах, шныряющие туда-сюда, и отсутствие урсов на улице. Все наши расспросы о тали результатов не принесли, детей урсы вывезли из города в первую очередь. Наш Верран притягивал любопытные взгляды прохожих, и это его неимоверно злило, заставляя яростно хлестать хвостом по ногам. Пока мы разыскали таверну, готовую взять на постой урса, наступил вечер. Верран порывался продолжать поиски, но я не позволила. Если даже трактирщик, опасаясь беспорядков, просит Веррана заходить в номер через окно, чтобы никто не видел, что уж говорить об остальных.
- Вы не сердитесь, добрые господа, - в который уже раз вздохнул трактирщик, опустив хитрые бегающие глазки, - только сейчас никто урса в дом не пустит.
- Он здоров, - возмутилась я, - и вообще, люди не могут от него заразиться.
- Заразиться не могут, это так, а вот драку устроить очень даже могут. В городе и так неспокойно. Зачем нам лишние проблемы? А ужин я вам в номер пришлю. Хороший ужин! И бочку с водой, чтоб, значится, помыться.
- Две бочки! – грозно рявкнул Верран. – И вина!
- Конечно, конечно, - хозяин, поминутно кланяясь, попятился к дверям, - уже бегу. Все будет в лучшем виде!
В номере Верран все же не усидел. После на удивление вкусного ужина мы с марром собрались в больницу - там сейчас особенно много урсов, и велика вероятность разузнать что-то про моего тали. Но и опасность заражения нархански высока, поэтому Зар решил остаться и усилить защиту. Я велела ему после нашего ухода закрыть окно и подпереть дверь чем-нибудь тяжелым, на что мальчик с самодовольной улыбкой заявил, что он даже в таком состоянии вполне способен разделаться с местным сбродом, и я не должна беспокоиться.
«Да не психуй ты, - попытался утешить меня Умник, - с фраккатом этим людишкам действительно не справиться».
«Так ведь он без сил будет!»
«Ха, - фыркнул мой товарищ, - ты же его боевую форму видела. Да он их всех в два счета положит и даже не заметит».
- Хорошо, - вздохнула я, обняв Зара на прощание, - мы постараемся вернуться побыстрее.
Госпиталь размещался на территории ремесленно-строительной школы, в центральном двухэтажном здании, облицованном зеленой мраморной плиткой, и двух подсобных деревянных постройках. На окружающей госпиталь металлической решетке неопрятными бантиками висели клочки серой ткани. Окна были закрыты все теми же серыми тряпками, пытающимися замаскироваться под обычные шторы.
Верран задержался в холле первого этажа, болтая со своей знакомой, навещавшей заболевшего отца. А я, чтобы не мешать их разговору, вышла в коридор. Прошлась немного туда-сюда и присела на диванчик. Неожиданно тен нагрелся и ужалил меня слабым электрическим разрядом. Потом еще раз и еще. Я вскочила на ноги и заметалась, не зная, что делать. Шагнула обратно в коридор - разряды стали чуть слабее, вернулась к дивану – усилились, подошла к лестнице – закололо еще сильнее.
Араж драный! Мы что, в «горячо-холодно» играем, что ли? Ну ладно, поиграем.
Амулет привел меня на второй этаж, велев зайти в пятую от поворота дверь и… замолчал.
Супер! Ну и как я тут своего тали должна искать – тут же не меньше десятка котов.
Палату пронизывал гнетущий запах боли и смерти. На узких, застеленных старыми простынями кроватях, стоящих по пять с каждой стороны, метались в бреду, стонали или просто лежали, забывшись тяжелым сном, урсы.
Стоп, а это кто? Что-то мордашка уж больно знакомая.
Я подошла ближе, аккуратно отвела с лица паренька спутанные, липкие от пота рыжеватые волосы.
Араж! Так и есть! Это первый урс, которого я встретила в этом мире - психованный малолетний убийца. Орис, кажется, если не путаю. Интересно, а Барсик тоже здесь?
Я подняла голову, рассматривая больных, и, уловив боковым зрением какое-то движение, шарахнулась в сторону. И только это меня и спасло: когти Ориса прошли вскользь, оставив на моей щеке пару царапин.
- Ты! – хрипло прошипел он. – Из-за тебя все…
Желтые глазищи урса горели ярким огнем ненависти. Он рванулся ко мне, но вспышка агрессии спалила последние его силы, и мальчик сломанной куклой растянулся у моих ног. Попытался приподняться, но не смог и замер, с трудом глотая воздух.
Блин горелый! И помочь надо, и страшно, а ну как опять бросится. Парнишка, похоже, совсем больной – и я вовсе не чуму имею в виду!
Я выглянула в коридор, в надежде пригласить кого-то из персонала.
Араж, нет никого. А к черту!
- Вот что, парень, - я присела на безопасном расстоянии, - я помогу тебе лечь, так что ты свои коготки прибери пока. Потом размахивать будешь. Хорошо?
- Тварррь!
- Вот и чудно, - усмехнулась я, - вот и познакомились. А я Барбариска.
- Ненавижу! – прохрипел Орис.
- Я тоже тебя люблю, солнышко! Осторожненько встаем. Держись за меня. Хорошо. Вот так. Садимся, не падаем. Теперь аккуратненько ложимся. Вот молодец. Я сейчас воды принесу.
Я взяла со столика грязный стакан, ополоснула его водой из графина, тоже не очень чистой. Да уж, желающих ухаживать за больными котами, видать, немного - подгадили маррам их сородичи-работорговцы. Я хотела сходить за свежей водой, но перехватила жадный умоляющий взгляд мальчика. Налила в стакан эту, с позволения сказать, жидкость, напоила сначала юного лирра, потом остальных урсов, кто был в сознании. Смочила остатками воды полотенце, положила на пышущий жаром лоб Ориса. И под напутственное пожелание мальчишки, идти к аражу, отправилась во двор, к колодцу.
Мама дорогая, надеюсь, мой тали – не это малолетнее чудовище.
Но упрямая логика разбивала в пух и прах все мои надежды – других детей в комнате не было.
Ну что за невезуха! Я теперь всю оставшуюся жизнь должна работать батарейкой для этого наглеца? А оно мне надо?!
Веррана на прежнем месте не было. Я прошлась по коридору, заглянула в несколько комнат и решила вернуться на второй этаж, тем более что надо отнести больным воду. На лестнице я споткнулась и чуть не упала, в последний момент ухватившись за протянутую руку помощи, серую и пушистую. Рядом со мной, улыбаясь, стоял дымчато-серый красавчик-лирр. Арсин.
- Рад тебя видеть, - приветливо кивнул он (на миг в его больших желтых глазах мелькнула ненависть, тут же сменившаяся добродушием). – Откуда ты здесь?
- Тали своего ищу, - ответила я.
- Что? – опешил он. – Какого еще тали?
- Не знаю точно, но предполагаю, что это Орис.
- Орис? – урс расхохотался в голос. – Да кто тебе таких глупостей наговорил?
- Мой друг, Верран, марр.
- А ты уверена, что он твой друг? – спросил Барсик, нервно дернув хвостом. – На твоем месте я бы задумался, зачем он тебе про тали наврал.
- Наврал? – нахмурилась я. - А зачем ему мне врать?
Лирр пожал плечами, методично отрывая маленькие листочки с одного из растущих на подоконнике вьюнков.
- А что именно Верран тебе рассказал?
- Что тен, который ты мне подкинул, связывает меня с каким-то урсом, - ответила я. - Тела тенира-человека и тали-урса становятся единым целым. И урс спокойно живет, используя силу своего тенира. Первый ритуал единения проводится до достижения урсом двух месяцев от роду. Второй сразу же после совершеннолетия, - я аккуратно оттеснила урса от несчастного цветочка и въедливо уточнила. – Так это все неправда?
- Правда, - нехотя кивнул Барсик. - Но это секрет нашей расы. Непонятно, почему марр тебе его разболтал.
- Верран хотел помочь моему тали, думал, что тот умрет, если мы не завершим вовремя второй ритуал.
- Хорошо он тебе голову задурил, - поджав губы, вздохнул лирр. – Орис-то тут при чем?
- Руны показали, что моему тали осталось меньше двух месяцев до совершеннолетия. А в той палате, куда привел меня тен, других детей, кроме Ориса, не было. Значит, только он может быть моим тали.
- Действительно, все логично, - согласился Арсин, усмехнувшись в усы, - только ты не учла парочку моментов, о которых твой дружок, видимо, забыл тебе сообщить. И тенир, и тали должны быть ровесниками, а ты хоть и миленькая, но на девочку-подростка явно не тянешь. И самое главное, неужели ты думаешь, что я отдал бы тебе амулет своего ученика, зная, что это может привести к его смерти? Пусть мы и не самые лучшие ребята с вашей точки зрения, но за своих мы кого угодно порвем. И вообще, твой тен не активен!
- Что? – я уставилась на парня во все глаза. – Но ведь руны изменились, я сама видела.
- Ладно, - урс облокотился о стену, сверля меня глазами, - активен, но частично. Когда-то амулет действительно принадлежал тениру Ориса, но глупый человеческий детеныш не так давно погиб. Пришлось срочно искать ему замену и, соответственно, создавать новый тен и новую привязку. А старый коготь стал не нужен. Возможно, в нем сохранились какие-то остатки былой связи, они и провоцируют смену рун, но для второго ритуала твой амулет не годится.
- А зачем тогда ты мне этот бракованный амулет отдал? – я внимательно наблюдала за Арсином, не зная, кому из урсов верить.
- Честно? – мужчина рассмеялся, задорно подмигнув мне. – Ты мне понравилась, не каждый осмелится так нагло разговаривать с лиррами. Вот я и кинул тебе безделушку – любой урс, увидев ее, подумает, что ты тенира, и не тронет тебя. Я же не думал, что ты встретишь придурка, который решит, что второй ритуал еще не проведен.
- Верран – не придурок! – обиделась я. – Не говори так!
- Но ведь я оказался прав, мой подарок принес пользу, и этот марр стал тебе помогать.
- Пользу принес, - задумчиво кивнула я, поставив тяжелый кувшин на подоконник, - но… почему вы меня отпустили? Почему ты тогда, в лесу, не позволил Орису меня убить?
- Вэррак Раддер сказал, что тебя что-то держит, и увести тебя не получится, сдохнешь на полпути, - Барсик дернул в насмешке уголком рта. - Так почему бы мальчику не развлечься?
- Но ты помешал ему развлекаться.
- Помешал, - согласился лирр, - но иначе бы он увлекся и влетел в Блуждающую следом за тобой. И неизвестно, куда бы его занесло. Так что зря ты сюда пришла, Орис - не твой тали. Можешь не задерживаться в этом городе и ехать дальше. Прощай.
Арсин забрал с подоконника мой кувшин с водой и, не оборачиваясь, ушел наверх.
Я осторожно приоткрыла дверь палаты, с улыбкой наблюдая, как Барсик ухаживает за Орисом, поит его водой, заботливо поправляет одеяло, развлекает смешными историями. Получается, урс не мог желать смерти этому малолетнему чудовищу, и про тен сказал мне правду. А вдруг Верран действительно ошибся? И мне не надо становиться батарейкой для этого психованного мальчишки.
Не знаю, что удерживало меня в палате Ориса: то ли жалость, которую наглый лирр поминутно испытывал на стойкость, то ли глупость, что вернее всего, то ли надежда, что Верран вернется и будет искать меня именно здесь. А может, непонятная уверенность, что так надо, так правильно, как было когда-то с Заром. Но Зар - мой меле, сопричастный, а тут совершенно чужой урсеныш. Ведь связи тенир-тали между нами нет. Или есть?
Араж, ну где же правда? И ведь узнать-то не у кого. Арсин давно ушел, а марр так и не появился. Других урсов расспрашивать про тен я не решилась – это ж секрет их расы, а ну как вместо ответа когтями по горлу получу.
Я уселась на подоконник, предварительно сдернув пыльные серые шторы – и так дышать нечем, а тут еще эти тряпки! - прижалась головой к косяку и, горько усмехнувшись, закрыла глаза, почти физически ощущая на себе колючий прожигающий взгляд Ориса.
За последние три часа я изучила каждый камешек на широком школьном дворе, сосчитала скамеечки на двух березовых аллеях, посетовала на валяющийся повсюду мусор. Палата тоже была исследована вдоль и поперек: два больших окна без стекол, картинки на стенах, десять кроватей с не очень-то чистым бельем и десять больных котов.
Четверым урсам было совсем плохо - они уже не приходили в сознание. Да и у остальных периоды затишья между сильнейшими приступами становились все короче. Орис отчаянно цеплялся за ненависть к моей скромной персоне, но все чаще проваливался в беспамятство. На ногах худо-бедно держалось лишь двое, по мере сил помогая мне ухаживать за больными сородичами. Особенно, за лежащими в углу девушками. Похоже, организовывать раздельные палаты у врачей не было ни сил, ни желания. Лекарств, впрочем, тоже не было.
Типы в сером, шныряющие по коридорам, доверия не вызывали, да и отвечать на мои вопросы не собирались. А разносившие воду и немудреную кашу добровольцы ровным счетом ничего не знали ни о болезни, ни о лекарстве.
Похоже, я задремала, так как раздавшиеся во дворе крики заставили меня испуганно подскочить. Хорошо еще, что вниз от неожиданности не свалилась.
На улице, несмотря на глубокую ночь, было довольно светло. В дворе собралась внушительная толпа, размахивающая ярко пылающими факелами. Вооруженный чем попало народ разношерстной стеной перекрывал все видимое из окна пространство и монотонно гудел, словно разворошенный палкой улей. Гул то затихал, то нарастал вновь, раскладываясь на отдельные крики.
- Смерть урсам!
- Не дадим погубить наших детей!
- Хоо-гирра близко!
- Гнать заразу из нашего города!
- Сделаем Нисколен столицей Зеленой зоны!
- Ой, детонька моя заболела, заразили, твари аражевы!
- Бей котов, спасай столицу!
- Смерть! Смерть! Смерть!
- Бойтесь! Темные боги грядут!
- Сжечь их!
- Не позволим чуме перекинуться на людей!
- Сжечь! Сжечь! Сжечь!
Я заворожено смотрела в окно и не могла поверить, что все это происходит наяву.
- Дура! - над ухом раздалось злобное шипение, и сильный толчок швырнул меня на пол.
Если бы не Орис, просвистевший над головой камень мог бы меня убить. Мальчишка ожег меня горящим взглядом и, тяжело дыша, привалился к стене.
Шум во дворе нарастал.
- Смерть им!
- Сжечь!
- Вон из города!
- Покайтесь и будете спасены!
И вот хрупкая грань окончательно рухнула. Лавина сорвалась, грозя смести все на своем пути.
Булыжники влетали в окна один за другим. Схватив со стола поднос, я пыталась отбивать им камни. Двое урсов-помощников, с трудом поднявшись, оттаскивали на безопасное расстояние кровати со своими сородичами. На пол с тихим потрескиванием упал первый факел. Орис поспешно выплеснул на него воду, принесенную ему Арсином. Огонь недовольно зашипел и погас. Следующая горящая деревяшка шлепнулась на кровать так и не пришедшей в себя юной урсы. Резко рванув покрывало, я сдернула его на пол, старательно затаптывая пламя. И вдруг все прекратилось.
Осторожно выглянув в окно, я заметила, что между толпой и входом в больницу застыли несколько вооруженных урсов. Небольшой отряд охраны. Котов было мало, ничтожно мало. Но их ярость пугала. И люди дрогнули.
Бушующая волна немного откатилась. Только вряд ли это продлится долго. Да, урсов боялись. Но толпа есть толпа – опасный хищник, жуткий, непредсказуемый, подзуживаемый дерзкими криками фанатиков и хитрыми шепотками типов в сером.
- Кто может держать в руках оружие, спускайтесь вниз! – влетевший в комнату мальчишка-урс перевел дыхание и помчался дальше.
Шум и крики на улице возобновились. Колыхнулась людская волна, готовая сорваться вперед. Взметнулись ввысь огненные искры факелов.
- Что происходит? – я испуганно вздрогнула от оглушительного рева за окном.
- Вы не сердитесь, добрые господа, - в который уже раз вздохнул трактирщик, опустив хитрые бегающие глазки, - только сейчас никто урса в дом не пустит.
- Он здоров, - возмутилась я, - и вообще, люди не могут от него заразиться.
- Заразиться не могут, это так, а вот драку устроить очень даже могут. В городе и так неспокойно. Зачем нам лишние проблемы? А ужин я вам в номер пришлю. Хороший ужин! И бочку с водой, чтоб, значится, помыться.
- Две бочки! – грозно рявкнул Верран. – И вина!
- Конечно, конечно, - хозяин, поминутно кланяясь, попятился к дверям, - уже бегу. Все будет в лучшем виде!
В номере Верран все же не усидел. После на удивление вкусного ужина мы с марром собрались в больницу - там сейчас особенно много урсов, и велика вероятность разузнать что-то про моего тали. Но и опасность заражения нархански высока, поэтому Зар решил остаться и усилить защиту. Я велела ему после нашего ухода закрыть окно и подпереть дверь чем-нибудь тяжелым, на что мальчик с самодовольной улыбкой заявил, что он даже в таком состоянии вполне способен разделаться с местным сбродом, и я не должна беспокоиться.
«Да не психуй ты, - попытался утешить меня Умник, - с фраккатом этим людишкам действительно не справиться».
«Так ведь он без сил будет!»
«Ха, - фыркнул мой товарищ, - ты же его боевую форму видела. Да он их всех в два счета положит и даже не заметит».
- Хорошо, - вздохнула я, обняв Зара на прощание, - мы постараемся вернуться побыстрее.
Госпиталь размещался на территории ремесленно-строительной школы, в центральном двухэтажном здании, облицованном зеленой мраморной плиткой, и двух подсобных деревянных постройках. На окружающей госпиталь металлической решетке неопрятными бантиками висели клочки серой ткани. Окна были закрыты все теми же серыми тряпками, пытающимися замаскироваться под обычные шторы.
Верран задержался в холле первого этажа, болтая со своей знакомой, навещавшей заболевшего отца. А я, чтобы не мешать их разговору, вышла в коридор. Прошлась немного туда-сюда и присела на диванчик. Неожиданно тен нагрелся и ужалил меня слабым электрическим разрядом. Потом еще раз и еще. Я вскочила на ноги и заметалась, не зная, что делать. Шагнула обратно в коридор - разряды стали чуть слабее, вернулась к дивану – усилились, подошла к лестнице – закололо еще сильнее.
Араж драный! Мы что, в «горячо-холодно» играем, что ли? Ну ладно, поиграем.
Амулет привел меня на второй этаж, велев зайти в пятую от поворота дверь и… замолчал.
Супер! Ну и как я тут своего тали должна искать – тут же не меньше десятка котов.
Палату пронизывал гнетущий запах боли и смерти. На узких, застеленных старыми простынями кроватях, стоящих по пять с каждой стороны, метались в бреду, стонали или просто лежали, забывшись тяжелым сном, урсы.
Стоп, а это кто? Что-то мордашка уж больно знакомая.
Я подошла ближе, аккуратно отвела с лица паренька спутанные, липкие от пота рыжеватые волосы.
Араж! Так и есть! Это первый урс, которого я встретила в этом мире - психованный малолетний убийца. Орис, кажется, если не путаю. Интересно, а Барсик тоже здесь?
Я подняла голову, рассматривая больных, и, уловив боковым зрением какое-то движение, шарахнулась в сторону. И только это меня и спасло: когти Ориса прошли вскользь, оставив на моей щеке пару царапин.
- Ты! – хрипло прошипел он. – Из-за тебя все…
Желтые глазищи урса горели ярким огнем ненависти. Он рванулся ко мне, но вспышка агрессии спалила последние его силы, и мальчик сломанной куклой растянулся у моих ног. Попытался приподняться, но не смог и замер, с трудом глотая воздух.
Блин горелый! И помочь надо, и страшно, а ну как опять бросится. Парнишка, похоже, совсем больной – и я вовсе не чуму имею в виду!
Я выглянула в коридор, в надежде пригласить кого-то из персонала.
Араж, нет никого. А к черту!
- Вот что, парень, - я присела на безопасном расстоянии, - я помогу тебе лечь, так что ты свои коготки прибери пока. Потом размахивать будешь. Хорошо?
- Тварррь!
- Вот и чудно, - усмехнулась я, - вот и познакомились. А я Барбариска.
- Ненавижу! – прохрипел Орис.
- Я тоже тебя люблю, солнышко! Осторожненько встаем. Держись за меня. Хорошо. Вот так. Садимся, не падаем. Теперь аккуратненько ложимся. Вот молодец. Я сейчас воды принесу.
Я взяла со столика грязный стакан, ополоснула его водой из графина, тоже не очень чистой. Да уж, желающих ухаживать за больными котами, видать, немного - подгадили маррам их сородичи-работорговцы. Я хотела сходить за свежей водой, но перехватила жадный умоляющий взгляд мальчика. Налила в стакан эту, с позволения сказать, жидкость, напоила сначала юного лирра, потом остальных урсов, кто был в сознании. Смочила остатками воды полотенце, положила на пышущий жаром лоб Ориса. И под напутственное пожелание мальчишки, идти к аражу, отправилась во двор, к колодцу.
Мама дорогая, надеюсь, мой тали – не это малолетнее чудовище.
Но упрямая логика разбивала в пух и прах все мои надежды – других детей в комнате не было.
Ну что за невезуха! Я теперь всю оставшуюся жизнь должна работать батарейкой для этого наглеца? А оно мне надо?!
Веррана на прежнем месте не было. Я прошлась по коридору, заглянула в несколько комнат и решила вернуться на второй этаж, тем более что надо отнести больным воду. На лестнице я споткнулась и чуть не упала, в последний момент ухватившись за протянутую руку помощи, серую и пушистую. Рядом со мной, улыбаясь, стоял дымчато-серый красавчик-лирр. Арсин.
- Рад тебя видеть, - приветливо кивнул он (на миг в его больших желтых глазах мелькнула ненависть, тут же сменившаяся добродушием). – Откуда ты здесь?
- Тали своего ищу, - ответила я.
- Что? – опешил он. – Какого еще тали?
- Не знаю точно, но предполагаю, что это Орис.
- Орис? – урс расхохотался в голос. – Да кто тебе таких глупостей наговорил?
- Мой друг, Верран, марр.
- А ты уверена, что он твой друг? – спросил Барсик, нервно дернув хвостом. – На твоем месте я бы задумался, зачем он тебе про тали наврал.
- Наврал? – нахмурилась я. - А зачем ему мне врать?
Лирр пожал плечами, методично отрывая маленькие листочки с одного из растущих на подоконнике вьюнков.
- А что именно Верран тебе рассказал?
- Что тен, который ты мне подкинул, связывает меня с каким-то урсом, - ответила я. - Тела тенира-человека и тали-урса становятся единым целым. И урс спокойно живет, используя силу своего тенира. Первый ритуал единения проводится до достижения урсом двух месяцев от роду. Второй сразу же после совершеннолетия, - я аккуратно оттеснила урса от несчастного цветочка и въедливо уточнила. – Так это все неправда?
- Правда, - нехотя кивнул Барсик. - Но это секрет нашей расы. Непонятно, почему марр тебе его разболтал.
- Верран хотел помочь моему тали, думал, что тот умрет, если мы не завершим вовремя второй ритуал.
- Хорошо он тебе голову задурил, - поджав губы, вздохнул лирр. – Орис-то тут при чем?
- Руны показали, что моему тали осталось меньше двух месяцев до совершеннолетия. А в той палате, куда привел меня тен, других детей, кроме Ориса, не было. Значит, только он может быть моим тали.
- Действительно, все логично, - согласился Арсин, усмехнувшись в усы, - только ты не учла парочку моментов, о которых твой дружок, видимо, забыл тебе сообщить. И тенир, и тали должны быть ровесниками, а ты хоть и миленькая, но на девочку-подростка явно не тянешь. И самое главное, неужели ты думаешь, что я отдал бы тебе амулет своего ученика, зная, что это может привести к его смерти? Пусть мы и не самые лучшие ребята с вашей точки зрения, но за своих мы кого угодно порвем. И вообще, твой тен не активен!
- Что? – я уставилась на парня во все глаза. – Но ведь руны изменились, я сама видела.
- Ладно, - урс облокотился о стену, сверля меня глазами, - активен, но частично. Когда-то амулет действительно принадлежал тениру Ориса, но глупый человеческий детеныш не так давно погиб. Пришлось срочно искать ему замену и, соответственно, создавать новый тен и новую привязку. А старый коготь стал не нужен. Возможно, в нем сохранились какие-то остатки былой связи, они и провоцируют смену рун, но для второго ритуала твой амулет не годится.
- А зачем тогда ты мне этот бракованный амулет отдал? – я внимательно наблюдала за Арсином, не зная, кому из урсов верить.
- Честно? – мужчина рассмеялся, задорно подмигнув мне. – Ты мне понравилась, не каждый осмелится так нагло разговаривать с лиррами. Вот я и кинул тебе безделушку – любой урс, увидев ее, подумает, что ты тенира, и не тронет тебя. Я же не думал, что ты встретишь придурка, который решит, что второй ритуал еще не проведен.
- Верран – не придурок! – обиделась я. – Не говори так!
- Но ведь я оказался прав, мой подарок принес пользу, и этот марр стал тебе помогать.
- Пользу принес, - задумчиво кивнула я, поставив тяжелый кувшин на подоконник, - но… почему вы меня отпустили? Почему ты тогда, в лесу, не позволил Орису меня убить?
- Вэррак Раддер сказал, что тебя что-то держит, и увести тебя не получится, сдохнешь на полпути, - Барсик дернул в насмешке уголком рта. - Так почему бы мальчику не развлечься?
- Но ты помешал ему развлекаться.
- Помешал, - согласился лирр, - но иначе бы он увлекся и влетел в Блуждающую следом за тобой. И неизвестно, куда бы его занесло. Так что зря ты сюда пришла, Орис - не твой тали. Можешь не задерживаться в этом городе и ехать дальше. Прощай.
Арсин забрал с подоконника мой кувшин с водой и, не оборачиваясь, ушел наверх.
Я осторожно приоткрыла дверь палаты, с улыбкой наблюдая, как Барсик ухаживает за Орисом, поит его водой, заботливо поправляет одеяло, развлекает смешными историями. Получается, урс не мог желать смерти этому малолетнему чудовищу, и про тен сказал мне правду. А вдруг Верран действительно ошибся? И мне не надо становиться батарейкой для этого психованного мальчишки.
Не знаю, что удерживало меня в палате Ориса: то ли жалость, которую наглый лирр поминутно испытывал на стойкость, то ли глупость, что вернее всего, то ли надежда, что Верран вернется и будет искать меня именно здесь. А может, непонятная уверенность, что так надо, так правильно, как было когда-то с Заром. Но Зар - мой меле, сопричастный, а тут совершенно чужой урсеныш. Ведь связи тенир-тали между нами нет. Или есть?
Араж, ну где же правда? И ведь узнать-то не у кого. Арсин давно ушел, а марр так и не появился. Других урсов расспрашивать про тен я не решилась – это ж секрет их расы, а ну как вместо ответа когтями по горлу получу.
Я уселась на подоконник, предварительно сдернув пыльные серые шторы – и так дышать нечем, а тут еще эти тряпки! - прижалась головой к косяку и, горько усмехнувшись, закрыла глаза, почти физически ощущая на себе колючий прожигающий взгляд Ориса.
За последние три часа я изучила каждый камешек на широком школьном дворе, сосчитала скамеечки на двух березовых аллеях, посетовала на валяющийся повсюду мусор. Палата тоже была исследована вдоль и поперек: два больших окна без стекол, картинки на стенах, десять кроватей с не очень-то чистым бельем и десять больных котов.
Четверым урсам было совсем плохо - они уже не приходили в сознание. Да и у остальных периоды затишья между сильнейшими приступами становились все короче. Орис отчаянно цеплялся за ненависть к моей скромной персоне, но все чаще проваливался в беспамятство. На ногах худо-бедно держалось лишь двое, по мере сил помогая мне ухаживать за больными сородичами. Особенно, за лежащими в углу девушками. Похоже, организовывать раздельные палаты у врачей не было ни сил, ни желания. Лекарств, впрочем, тоже не было.
Типы в сером, шныряющие по коридорам, доверия не вызывали, да и отвечать на мои вопросы не собирались. А разносившие воду и немудреную кашу добровольцы ровным счетом ничего не знали ни о болезни, ни о лекарстве.
Похоже, я задремала, так как раздавшиеся во дворе крики заставили меня испуганно подскочить. Хорошо еще, что вниз от неожиданности не свалилась.
На улице, несмотря на глубокую ночь, было довольно светло. В дворе собралась внушительная толпа, размахивающая ярко пылающими факелами. Вооруженный чем попало народ разношерстной стеной перекрывал все видимое из окна пространство и монотонно гудел, словно разворошенный палкой улей. Гул то затихал, то нарастал вновь, раскладываясь на отдельные крики.
- Смерть урсам!
- Не дадим погубить наших детей!
- Хоо-гирра близко!
- Гнать заразу из нашего города!
- Сделаем Нисколен столицей Зеленой зоны!
- Ой, детонька моя заболела, заразили, твари аражевы!
- Бей котов, спасай столицу!
- Смерть! Смерть! Смерть!
- Бойтесь! Темные боги грядут!
- Сжечь их!
- Не позволим чуме перекинуться на людей!
- Сжечь! Сжечь! Сжечь!
Я заворожено смотрела в окно и не могла поверить, что все это происходит наяву.
- Дура! - над ухом раздалось злобное шипение, и сильный толчок швырнул меня на пол.
Если бы не Орис, просвистевший над головой камень мог бы меня убить. Мальчишка ожег меня горящим взглядом и, тяжело дыша, привалился к стене.
Шум во дворе нарастал.
- Смерть им!
- Сжечь!
- Вон из города!
- Покайтесь и будете спасены!
И вот хрупкая грань окончательно рухнула. Лавина сорвалась, грозя смести все на своем пути.
Булыжники влетали в окна один за другим. Схватив со стола поднос, я пыталась отбивать им камни. Двое урсов-помощников, с трудом поднявшись, оттаскивали на безопасное расстояние кровати со своими сородичами. На пол с тихим потрескиванием упал первый факел. Орис поспешно выплеснул на него воду, принесенную ему Арсином. Огонь недовольно зашипел и погас. Следующая горящая деревяшка шлепнулась на кровать так и не пришедшей в себя юной урсы. Резко рванув покрывало, я сдернула его на пол, старательно затаптывая пламя. И вдруг все прекратилось.
Осторожно выглянув в окно, я заметила, что между толпой и входом в больницу застыли несколько вооруженных урсов. Небольшой отряд охраны. Котов было мало, ничтожно мало. Но их ярость пугала. И люди дрогнули.
Бушующая волна немного откатилась. Только вряд ли это продлится долго. Да, урсов боялись. Но толпа есть толпа – опасный хищник, жуткий, непредсказуемый, подзуживаемый дерзкими криками фанатиков и хитрыми шепотками типов в сером.
- Кто может держать в руках оружие, спускайтесь вниз! – влетевший в комнату мальчишка-урс перевел дыхание и помчался дальше.
Шум и крики на улице возобновились. Колыхнулась людская волна, готовая сорваться вперед. Взметнулись ввысь огненные искры факелов.
- Что происходит? – я испуганно вздрогнула от оглушительного рева за окном.
