Поэтому в первый же день мы отправились исследовать местные красоты. Обнаружив небольшую речушку, мы решили обосноваться на противоположном берегу, чтобы не мозолить глаза немногочисленным отдыхающим.
Вечером Вик предложил поход в кино, но Гоша взбунтовался, и предложил сбросить адреналин на ближайшем шоссе.
Мы всё еще громко спорили на небольшой площади у фонтана, решая, как далеко будем гулять, когда к нам приблизилась небольшая группа местной молодёжи.
Викторию я почуял сразу...
Наутро городок облетела весть. К коменданту приехали племянники в количестве трех. Именно им и принадлежали байки, заставившие нас вчера так удивиться и понервничать.
Приезжие также, как и мы ходили на речку купаться. Сначала мы видели их на противоположном берегу и радовались от души, что им хватило ума не переходить границу. Но ума им хватило не на долго, вскоре они переместились на наш берег, расположились на соседней поляне, и теперь нам с девочками приходилось лишь надеяться на благоразумие наших тигров.
Я сознательно не рассматривала этих типов. Для меня они были только силуэтами, персонажами, которых надо было пережить и перетерпеть. Не будут же они гостить тут бесконечно. Богатство экипировки намекало на жизнь в столице. Таким быстро наскучит простой быт небольшого секретного городка.
Издали гости выглядели породистыми жеребцами. Хорошо тренированные в спортзале тела явно вызывали зависть у наших ребят. Об этом говорили их короткие исподлобья взгляды и редкие замечания сквозь зубы: 'Понаехали...'. Мы девочки старались вообще не смотреть в их сторону, боясь малейшей провокации. Парни вели себя шумно, свободно, порой слишком нагло.
Встреча произошла прямо посредине реки. Я как всегда немного заплыла в сторону от всех, потому что любила вот так просторно полежать на спине в воде, чтобы никто рядом не плескался и не фыркал. Он и не фыркал. И не плескался. Просто возник из ниоткуда. Прямо из воды. Тихо. Безмолвно. Грациозно. Как всегда...
- Привет.
- Привет... Ты... Какими судьбами?
- С братьями к дяде в гости.
Догадка пронзила мозг.
- Ну да, дядя - комендант. К нему можно и племянникам с байками. Понимаю.
Странные какие-то совпадения однако. Словно услыхав мои сомнения, Стас сказал:
- Вика, я приехал не специально. Правда. Так сложилось.
- Значит и Виктор с тобой?
Надо сказать, что после того, как Стас приглашал меня на семейное чаепитие, Виктор, как мне казалось, ко мне совсем охладел. Хотя и стремился поддержать дружеские отношения. А тот подарок на День Святого Валентина и приглашение в кино я вообще принимала за мрачный сарказм человека, получившего от девушки полный отлуп. Я решила не приставать к нему за уточнениями, но и чувства вины тоже не испытывала. Ну да, выбрала из двух братьев старшего. Что такого?
- Да, Виктор тоже здесь, - подтвердил мои догадки Стас. - А что?
- Ничего. Не бери в голову. Отдыхай, - я развернулась и поплыла к берегу.
И пока плыла, буквально спиной ощущая на себе его взгляд.
Видимо, глаза у меня были как у свежевытащенного утопленника. Потому что меня сразу заспрашивали, все ли со мной в порядке. Пришлось пояснить, что парень оказался знакомым. И не он один.
На следующий день наша компания понесла первые потери. Тихая Вера неведомым образом была перевербована на сторону пришлых гостей. С ней байкеры вели себя потише. Внешне все выглядело вполне прилично, хотя наши ребята откровенно разобиделись на предательницу, и наверное тайно желали ей беды. Потому что беда не заставила себя ждать долго.
Это было не справедливо. Кто так играл со мной? Судьба или конкретный человек из мяса и костей?
Встретив Викторию возле фонтана этого зачуханного городка, в который нас отправили 'отдыхать', не спрашивая нашего согласия, я понял, что игра разворачивалась не шуточная. Раз они послали с нами Гошу...
Но зачем? Отец знал о том, что мы с Гошей на дух друг друга не переносим. И знал также, как я от него зависим... И еще отец прекрасно все знал о нас с Викторией.
Это было чудовищно. Потому что Гоша на Вику отреагировал мгновенно...
Как только Виктория вместе со своими спутниками растворилась в ночи, Гоша сказал.
- Отдай мне ее.
- Нет, - прорычал я. - И не проси.
- Почему? - я видел, как удивление на лице Гоши сменяется обидой... а потом пониманием и насмешкой.
- Кажется, ты ее приготовил для себя, братишка?
Он еще некоторое время раздумывал и рассматривал меня пристально и очень внимательно. А потом сказал.
- Отдай. И я прощу тебя. Навсегда...
- Нет.
- Хорошо, - внезапно согласился он. - Но ты подумай. А пока... сделай для меня ту серенькую мышку.
Поутру ко мне прибежала Лара, и едва переступив порог, почти заголосила.
- Представляешь, Верка-то наша вчера поехала дура с байкерами кататься ночью. Они ее изнасиловали и бросили. Верка приползла домой под утро никакая. Мать повезла ее в больницу и грозится пойти жаловаться к коменданту.
По мере того как Лара выдавала фразу за фразой, в душе моей просыпался вулкан. Взрыв произошел тотчас же как за Ларой закрылась дверь. Я буквально зарычала от переполнявших меня злости и горечи. Так вот ты какой, золотой рыбка?! Вот для чего тебе твои чары! Теперь мне понятно, что произошло с той девочкой. Также, как и Веру, ты заманил ее в свои мерзкие сети, а потом кинул. И какое счастье, что в твои сети не попалась я.
Словно в солидарность с моими чувствами, солнце в тот же день ушло в глубочайшую депрессию, укрывшись огромными дождевыми облаками, и принялось оплакивать горькую Верину участь.
Я понимала, что надо навестить подругу. Тем более что похоже Вера не сильно пострадала. И мать ее, получившая от коменданта в возмещение нанесенного ущерба, разрешение на машину, и возившая дочь на обследование в больницу, сразу привезла ее назад. Но я уже не могла успокоиться. Я восприняла все произошедшее слишком близко. Не знаю, о чем еще договорилась Верина мама с комендантом, но эта история как-то сразу и странным образом стала забываться. И только через пару дней проходя мимо раскрытого окна квартиры, где жила семья Веры, я услышала, как громко и отчаянно женский голос выводил.
- Дура ты дура. Что ж ты дура делаешь? Я тебя воспитывала. А ты... Ты по рукам пошла.
В груди у меня возник мерзкий комок и не уходил, пока я не пришла домой. Вулкан свое извержение произвел пару дней назад. А теперь я была откровенно напугана. Я не понаслышке знала, какими способностями обладает Стас. И зная свою реакцию на его штучки, боялась даже представить, что он мог со мною сделать. Вернее, что он мог меня заставить сделать. Этим вечером меня снова навестила Лара.
Сидя с ней в углу нашей единственной с моими родителями комнаты, где стоял мой старенький письменный стол, мы тихонько обсуждали события последнего месяца.
- Верка совсем сошла с ума, - говорила Лара. - Представляешь, каждый день уезжает с ними по ночам кататься. Эти гоняют по шоссе как бешеные. Как их только комендант выпускает. Пропуска что ли постоянные выписал.
И я решила предупредить подругу об опасности.
- Лара, я тоже хочу тебе что-то рассказать... Ни в коем случае не встречайся взглядом со Стасом. У него какой-то особый дар. Так вышло, что я это испытала на себе. Думаю, именно он и испортил нашу Веру.
Потом Лара все пыталась расспросить у меня подробности. Но я решила больше ничего не говорить. Я и так поделилась с ней тем, что хранила только для себя одной. Отдавать все я не собиралась, не смотря ни на что.
На другой день тучи все еще висели, оберегая солнце от наших людских глупостей. Но плакать погода перестала, и я решила этим воспользоваться и скрасить скуку - посетить нашу небольшую библиотеку.
Библиотека располагалась неподалеку от школы, и проходя мимо нее я с удовольствием и легкой грустью рассматривала молодые деревья с прозрачной кружевной кроной, посаженные нашим классом в ту выпускную весну в память о нас. Вспоминала годы, беззаботно проведенные в этих, казавшихся сейчас такими надежными, стенах.
Помещение библиотеки оказалось пустым. Я окликнула нашу библиотекаршу Марию Михайловну по имени, но никто не ответил. Заглянула за стеллажи с книгами. Там тоже не было никого. Вероятно, Мария Михайловна вышла не надолго по своим делам. Решив, что ничего не будет плохого, если я полистаю книжки, я прошла за стойку перед библиотекарским столом и углубилась в изучение книг на полках, перечитывая названия на потертых корешках.
Библиотека была небольшой. Полки с книгами располагались в основном вдоль стен, и одна стояла посередине. Я быстро завершила круг и оказалась рядом со стендом, на который по традиции выставлялись новинки.
'НЛП. Манипуляции сознанием', - прочитала я название. Книжка была одной из тех публикаций, которая сулила доверчивому читателю простые решения всех его насущных проблем. Я обычно такие не читала. Но по какой-то неведомой пока мне самой причине машинально потянулась к яркой красно-белой обложке.
- Это не про меня, - раздалось неожиданно сзади меня у самого уха. Сердце ухнуло куда-то вниз, а голова резко повернулась на звук голоса. Видимо, видок у меня был еще тот.
- Я тебя напугал?
Что это еще там в его глазах? Что-то новенькое. Сарказм? Презрение? Нет. Цвет. Другой цвет. Неужели так расширился зрачок?
Глаза у Стаса были глубокого черного цвета. Без радужки.
И тут вместо того, чтобы повернуться и убежать без оглядки, я закричала.
- Да! Ты меня напугал! Напугал и разочаровал окончательно! И не сейчас, а несколько дней назад. Что, черт возьми, вы сделали с Верой? Что вы вообще себе позволяете? Вы здесь ведете себя словно хозяева. И даже не подумали о том, что станет с ней, когда вы наотдыхаетесь и уедете. Она между прочим никуда не уезжает. Ей здесь жить.
- Она уедет. С Гошей, - его ответ меня шокировал.
- Куда? - опешила я.
- В Питер, - невозмутимо ответил Стас, словно это было уже решено. - И я рад, что ты не на ее месте.
Я удивилась.
- Вот как? Я-то тут причем?
И в этот момент послышались легкие шаркающие шаги библиотекарши.
Мария Михайловна, женщина довольно грузная, заходя в дверь, попыхтела, потом глянула на меня поверх очков и сказала:
- Здравствуй, Вика. Совсем взрослая стала. Почитать решила?
Я поставила назад книжку про НЛП, и попросила что-нибудь из классики. 'Идиот' Достоевского вполне меня устроил. Помедитирую на ночь.
Стас уходить не собирался и со скучающим видом перелистывал какой-то журнал.
Я зарегистрировала книгу и пошла домой.
Видимо, он все-таки решил со мной поговорить, потому что, выйдя из библиотеки, пошел рядом по улице. И снова я ощутила на себе его странные чары. Он был словно не рядом со мной, а вокруг меня. Но теперь это меня не завораживало, а пугало. Передо мной стояли его черные бездонные глаза, в которых для меня теперь не было ничего, кроме скрывавшейся там бездны.
Дорога домой была недлинной и быстро кончилась. У дома я развернулась, твердо решив отказать Стасу, если он попросится в гости.
- И все же нам надо поговорить, - сказал он, словно заранее знал, что я собираюсь дать ему от ворот поворот.
Я глубоко вздохнула и... согласилась впустить его в свой дом.
Родители были еще на работе, хотя ежедневное посещение единственного в городе производственного здания никто никогда работой не называл.
Я предложила разогреть чайник, но он отказался.
Обстановка в нашей единственной комнате была более чем скромной. Мой старенький диван рядом с письменным столом, накрытый пледом, на котором был изображен огромных размеров оранжевый тигр, был отгорожен самодельной ширмой, собственноручно изготовленной когда-то отцом. Ширму раздвигалась на ночь и сдвигалась днем. Так мы в семье определяли некоторое личное пространство для меня и для моих родителей. Диван родителей находился прямо против моего, и эта симметрия меня всегда немного раздражала. Но поделать тут ничего было нельзя из-за буквально втиснутой в оставшееся пространство тумбочки с телевизором. Телевизор, плазменный, - единственное, что родители купили после пятилетнего марафона бесконечных выплат за мою учебу. Кресло располагалось перед телевизором и заполняло довольно большую часть середины комнаты. И кроме этого, не понятно было, каким чудом мои родители умудрились когда-то помимо всей перечисленной мебели, разместить еще небольшой платяной шкаф и за ним спрятать складной обеденный стол, который разворачивали редко, в основном, на вынос в летнее время в палисадник. Мамин день рождения у нас принято было праздновать многолюдно и шумно. К этому дню в палисаднике расцветали мамины любимые Китайские шары - цветы, растущие на кустах в человеческий рост и по виду напоминающие небольшие ярко-желтые хризантемы. Может именно поэтому они и назывались китайскими шарами. Мамин день рождения уже был не за горами. И в моей походной сумке бережно хранился подарок.
Вся мебель в нашей квартирке, кроме моего дивана, была приобретена еще до моего рождения. Папа периодически что-то подкрашивал и ремонтировал. Я особо никогда не комплексовала. Потому что в нашем городке так жили все.
Но когда следом за мной в дверь квартиры вошел Стас, я внезапно вспомнила его апартаменты и хоть и не дорогой, но все же евро-ремонт, мне стало неловко за убогость моего родного дома.
С этим я ничего поделать не могла. Только грустно вздохнула, окинув взглядом свой скромный уют. По крайней мере, у нас всегда было чисто и прибрано. Маленькое пространство приучило к порядку и большей организованности.
Чтобы не искушать судьбу, я решила сесть на стул возле письменного стола, немного развернув его к дивану. Так что моему собеседнику ничего не оставалось, как присесть на диван. При этом я с удовольствием отметила наличие солидной дистанции между нами и его более низкое положение по отношению ко мне. Все-таки я кое-что в этом понимала. Как мне казалось...
- Речь пойдет о брате, - начал он, помолчав. - Не о Викторе, о Гоше. Я должен тебя предупредить, Вика. Дело в том, что Гоша немного иначе смотрит на жизнь. Для него не существует общепринятых правил.
Интересно. Если уж сам Стас не подходит под общепринятые нормы, то как можно понять что-то про его брата.
- Значит у него какие-то особые правила? И какие же? - спросила я, чтобы немного прояснить для себя ситуацию. - И еще вопрос. Значит ли это, что для тебя общепринятые правила существуют? - последние слова я специально произносила с изрядной долей иронии. Хотела показать, что не забыла нанесенной обиды.
- Ну, не совсем общепринятые, конечно. Отличия имеются, - грустно как-то усмехнулся он. - Но это, по крайней мере, удерживает меня от многих вещей, которые делает Гоша. Мой отец меня воспитал по этим правилам, и я буду неблагодарной свиньей, если отступлю от них.
Пока все звучало более-менее благородно. Но мне хотелось подтверждений. А Стас меж тем продолжал:
- Я не трогал Веру, Вик. Но не буду отказываться, если ты меня спросишь, не приложил ли я тут руки. Да, приложил. Потому что не мог иначе. Потому что не все в моих силах. И еще потому, что отдав ему Веру, я уберег от беды тебя.
Вечером Вик предложил поход в кино, но Гоша взбунтовался, и предложил сбросить адреналин на ближайшем шоссе.
Мы всё еще громко спорили на небольшой площади у фонтана, решая, как далеко будем гулять, когда к нам приблизилась небольшая группа местной молодёжи.
Викторию я почуял сразу...
Глава 15. Виктория.
Наутро городок облетела весть. К коменданту приехали племянники в количестве трех. Именно им и принадлежали байки, заставившие нас вчера так удивиться и понервничать.
Приезжие также, как и мы ходили на речку купаться. Сначала мы видели их на противоположном берегу и радовались от души, что им хватило ума не переходить границу. Но ума им хватило не на долго, вскоре они переместились на наш берег, расположились на соседней поляне, и теперь нам с девочками приходилось лишь надеяться на благоразумие наших тигров.
Я сознательно не рассматривала этих типов. Для меня они были только силуэтами, персонажами, которых надо было пережить и перетерпеть. Не будут же они гостить тут бесконечно. Богатство экипировки намекало на жизнь в столице. Таким быстро наскучит простой быт небольшого секретного городка.
Издали гости выглядели породистыми жеребцами. Хорошо тренированные в спортзале тела явно вызывали зависть у наших ребят. Об этом говорили их короткие исподлобья взгляды и редкие замечания сквозь зубы: 'Понаехали...'. Мы девочки старались вообще не смотреть в их сторону, боясь малейшей провокации. Парни вели себя шумно, свободно, порой слишком нагло.
Встреча произошла прямо посредине реки. Я как всегда немного заплыла в сторону от всех, потому что любила вот так просторно полежать на спине в воде, чтобы никто рядом не плескался и не фыркал. Он и не фыркал. И не плескался. Просто возник из ниоткуда. Прямо из воды. Тихо. Безмолвно. Грациозно. Как всегда...
- Привет.
- Привет... Ты... Какими судьбами?
- С братьями к дяде в гости.
Догадка пронзила мозг.
- Ну да, дядя - комендант. К нему можно и племянникам с байками. Понимаю.
Странные какие-то совпадения однако. Словно услыхав мои сомнения, Стас сказал:
- Вика, я приехал не специально. Правда. Так сложилось.
- Значит и Виктор с тобой?
Надо сказать, что после того, как Стас приглашал меня на семейное чаепитие, Виктор, как мне казалось, ко мне совсем охладел. Хотя и стремился поддержать дружеские отношения. А тот подарок на День Святого Валентина и приглашение в кино я вообще принимала за мрачный сарказм человека, получившего от девушки полный отлуп. Я решила не приставать к нему за уточнениями, но и чувства вины тоже не испытывала. Ну да, выбрала из двух братьев старшего. Что такого?
- Да, Виктор тоже здесь, - подтвердил мои догадки Стас. - А что?
- Ничего. Не бери в голову. Отдыхай, - я развернулась и поплыла к берегу.
И пока плыла, буквально спиной ощущая на себе его взгляд.
Видимо, глаза у меня были как у свежевытащенного утопленника. Потому что меня сразу заспрашивали, все ли со мной в порядке. Пришлось пояснить, что парень оказался знакомым. И не он один.
На следующий день наша компания понесла первые потери. Тихая Вера неведомым образом была перевербована на сторону пришлых гостей. С ней байкеры вели себя потише. Внешне все выглядело вполне прилично, хотя наши ребята откровенно разобиделись на предательницу, и наверное тайно желали ей беды. Потому что беда не заставила себя ждать долго.
Глава 16. Стас.
Это было не справедливо. Кто так играл со мной? Судьба или конкретный человек из мяса и костей?
Встретив Викторию возле фонтана этого зачуханного городка, в который нас отправили 'отдыхать', не спрашивая нашего согласия, я понял, что игра разворачивалась не шуточная. Раз они послали с нами Гошу...
Но зачем? Отец знал о том, что мы с Гошей на дух друг друга не переносим. И знал также, как я от него зависим... И еще отец прекрасно все знал о нас с Викторией.
Это было чудовищно. Потому что Гоша на Вику отреагировал мгновенно...
Как только Виктория вместе со своими спутниками растворилась в ночи, Гоша сказал.
- Отдай мне ее.
- Нет, - прорычал я. - И не проси.
- Почему? - я видел, как удивление на лице Гоши сменяется обидой... а потом пониманием и насмешкой.
- Кажется, ты ее приготовил для себя, братишка?
Он еще некоторое время раздумывал и рассматривал меня пристально и очень внимательно. А потом сказал.
- Отдай. И я прощу тебя. Навсегда...
- Нет.
- Хорошо, - внезапно согласился он. - Но ты подумай. А пока... сделай для меня ту серенькую мышку.
Глава 17. Виктория.
Поутру ко мне прибежала Лара, и едва переступив порог, почти заголосила.
- Представляешь, Верка-то наша вчера поехала дура с байкерами кататься ночью. Они ее изнасиловали и бросили. Верка приползла домой под утро никакая. Мать повезла ее в больницу и грозится пойти жаловаться к коменданту.
По мере того как Лара выдавала фразу за фразой, в душе моей просыпался вулкан. Взрыв произошел тотчас же как за Ларой закрылась дверь. Я буквально зарычала от переполнявших меня злости и горечи. Так вот ты какой, золотой рыбка?! Вот для чего тебе твои чары! Теперь мне понятно, что произошло с той девочкой. Также, как и Веру, ты заманил ее в свои мерзкие сети, а потом кинул. И какое счастье, что в твои сети не попалась я.
Словно в солидарность с моими чувствами, солнце в тот же день ушло в глубочайшую депрессию, укрывшись огромными дождевыми облаками, и принялось оплакивать горькую Верину участь.
Я понимала, что надо навестить подругу. Тем более что похоже Вера не сильно пострадала. И мать ее, получившая от коменданта в возмещение нанесенного ущерба, разрешение на машину, и возившая дочь на обследование в больницу, сразу привезла ее назад. Но я уже не могла успокоиться. Я восприняла все произошедшее слишком близко. Не знаю, о чем еще договорилась Верина мама с комендантом, но эта история как-то сразу и странным образом стала забываться. И только через пару дней проходя мимо раскрытого окна квартиры, где жила семья Веры, я услышала, как громко и отчаянно женский голос выводил.
- Дура ты дура. Что ж ты дура делаешь? Я тебя воспитывала. А ты... Ты по рукам пошла.
В груди у меня возник мерзкий комок и не уходил, пока я не пришла домой. Вулкан свое извержение произвел пару дней назад. А теперь я была откровенно напугана. Я не понаслышке знала, какими способностями обладает Стас. И зная свою реакцию на его штучки, боялась даже представить, что он мог со мною сделать. Вернее, что он мог меня заставить сделать. Этим вечером меня снова навестила Лара.
Сидя с ней в углу нашей единственной с моими родителями комнаты, где стоял мой старенький письменный стол, мы тихонько обсуждали события последнего месяца.
- Верка совсем сошла с ума, - говорила Лара. - Представляешь, каждый день уезжает с ними по ночам кататься. Эти гоняют по шоссе как бешеные. Как их только комендант выпускает. Пропуска что ли постоянные выписал.
И я решила предупредить подругу об опасности.
- Лара, я тоже хочу тебе что-то рассказать... Ни в коем случае не встречайся взглядом со Стасом. У него какой-то особый дар. Так вышло, что я это испытала на себе. Думаю, именно он и испортил нашу Веру.
Потом Лара все пыталась расспросить у меня подробности. Но я решила больше ничего не говорить. Я и так поделилась с ней тем, что хранила только для себя одной. Отдавать все я не собиралась, не смотря ни на что.
На другой день тучи все еще висели, оберегая солнце от наших людских глупостей. Но плакать погода перестала, и я решила этим воспользоваться и скрасить скуку - посетить нашу небольшую библиотеку.
Библиотека располагалась неподалеку от школы, и проходя мимо нее я с удовольствием и легкой грустью рассматривала молодые деревья с прозрачной кружевной кроной, посаженные нашим классом в ту выпускную весну в память о нас. Вспоминала годы, беззаботно проведенные в этих, казавшихся сейчас такими надежными, стенах.
Помещение библиотеки оказалось пустым. Я окликнула нашу библиотекаршу Марию Михайловну по имени, но никто не ответил. Заглянула за стеллажи с книгами. Там тоже не было никого. Вероятно, Мария Михайловна вышла не надолго по своим делам. Решив, что ничего не будет плохого, если я полистаю книжки, я прошла за стойку перед библиотекарским столом и углубилась в изучение книг на полках, перечитывая названия на потертых корешках.
Библиотека была небольшой. Полки с книгами располагались в основном вдоль стен, и одна стояла посередине. Я быстро завершила круг и оказалась рядом со стендом, на который по традиции выставлялись новинки.
'НЛП. Манипуляции сознанием', - прочитала я название. Книжка была одной из тех публикаций, которая сулила доверчивому читателю простые решения всех его насущных проблем. Я обычно такие не читала. Но по какой-то неведомой пока мне самой причине машинально потянулась к яркой красно-белой обложке.
- Это не про меня, - раздалось неожиданно сзади меня у самого уха. Сердце ухнуло куда-то вниз, а голова резко повернулась на звук голоса. Видимо, видок у меня был еще тот.
- Я тебя напугал?
Что это еще там в его глазах? Что-то новенькое. Сарказм? Презрение? Нет. Цвет. Другой цвет. Неужели так расширился зрачок?
Глаза у Стаса были глубокого черного цвета. Без радужки.
И тут вместо того, чтобы повернуться и убежать без оглядки, я закричала.
- Да! Ты меня напугал! Напугал и разочаровал окончательно! И не сейчас, а несколько дней назад. Что, черт возьми, вы сделали с Верой? Что вы вообще себе позволяете? Вы здесь ведете себя словно хозяева. И даже не подумали о том, что станет с ней, когда вы наотдыхаетесь и уедете. Она между прочим никуда не уезжает. Ей здесь жить.
- Она уедет. С Гошей, - его ответ меня шокировал.
- Куда? - опешила я.
- В Питер, - невозмутимо ответил Стас, словно это было уже решено. - И я рад, что ты не на ее месте.
Я удивилась.
- Вот как? Я-то тут причем?
И в этот момент послышались легкие шаркающие шаги библиотекарши.
Мария Михайловна, женщина довольно грузная, заходя в дверь, попыхтела, потом глянула на меня поверх очков и сказала:
- Здравствуй, Вика. Совсем взрослая стала. Почитать решила?
Я поставила назад книжку про НЛП, и попросила что-нибудь из классики. 'Идиот' Достоевского вполне меня устроил. Помедитирую на ночь.
Стас уходить не собирался и со скучающим видом перелистывал какой-то журнал.
Я зарегистрировала книгу и пошла домой.
Видимо, он все-таки решил со мной поговорить, потому что, выйдя из библиотеки, пошел рядом по улице. И снова я ощутила на себе его странные чары. Он был словно не рядом со мной, а вокруг меня. Но теперь это меня не завораживало, а пугало. Передо мной стояли его черные бездонные глаза, в которых для меня теперь не было ничего, кроме скрывавшейся там бездны.
Дорога домой была недлинной и быстро кончилась. У дома я развернулась, твердо решив отказать Стасу, если он попросится в гости.
- И все же нам надо поговорить, - сказал он, словно заранее знал, что я собираюсь дать ему от ворот поворот.
Я глубоко вздохнула и... согласилась впустить его в свой дом.
Родители были еще на работе, хотя ежедневное посещение единственного в городе производственного здания никто никогда работой не называл.
Я предложила разогреть чайник, но он отказался.
Обстановка в нашей единственной комнате была более чем скромной. Мой старенький диван рядом с письменным столом, накрытый пледом, на котором был изображен огромных размеров оранжевый тигр, был отгорожен самодельной ширмой, собственноручно изготовленной когда-то отцом. Ширму раздвигалась на ночь и сдвигалась днем. Так мы в семье определяли некоторое личное пространство для меня и для моих родителей. Диван родителей находился прямо против моего, и эта симметрия меня всегда немного раздражала. Но поделать тут ничего было нельзя из-за буквально втиснутой в оставшееся пространство тумбочки с телевизором. Телевизор, плазменный, - единственное, что родители купили после пятилетнего марафона бесконечных выплат за мою учебу. Кресло располагалось перед телевизором и заполняло довольно большую часть середины комнаты. И кроме этого, не понятно было, каким чудом мои родители умудрились когда-то помимо всей перечисленной мебели, разместить еще небольшой платяной шкаф и за ним спрятать складной обеденный стол, который разворачивали редко, в основном, на вынос в летнее время в палисадник. Мамин день рождения у нас принято было праздновать многолюдно и шумно. К этому дню в палисаднике расцветали мамины любимые Китайские шары - цветы, растущие на кустах в человеческий рост и по виду напоминающие небольшие ярко-желтые хризантемы. Может именно поэтому они и назывались китайскими шарами. Мамин день рождения уже был не за горами. И в моей походной сумке бережно хранился подарок.
Вся мебель в нашей квартирке, кроме моего дивана, была приобретена еще до моего рождения. Папа периодически что-то подкрашивал и ремонтировал. Я особо никогда не комплексовала. Потому что в нашем городке так жили все.
Но когда следом за мной в дверь квартиры вошел Стас, я внезапно вспомнила его апартаменты и хоть и не дорогой, но все же евро-ремонт, мне стало неловко за убогость моего родного дома.
С этим я ничего поделать не могла. Только грустно вздохнула, окинув взглядом свой скромный уют. По крайней мере, у нас всегда было чисто и прибрано. Маленькое пространство приучило к порядку и большей организованности.
Чтобы не искушать судьбу, я решила сесть на стул возле письменного стола, немного развернув его к дивану. Так что моему собеседнику ничего не оставалось, как присесть на диван. При этом я с удовольствием отметила наличие солидной дистанции между нами и его более низкое положение по отношению ко мне. Все-таки я кое-что в этом понимала. Как мне казалось...
- Речь пойдет о брате, - начал он, помолчав. - Не о Викторе, о Гоше. Я должен тебя предупредить, Вика. Дело в том, что Гоша немного иначе смотрит на жизнь. Для него не существует общепринятых правил.
Интересно. Если уж сам Стас не подходит под общепринятые нормы, то как можно понять что-то про его брата.
- Значит у него какие-то особые правила? И какие же? - спросила я, чтобы немного прояснить для себя ситуацию. - И еще вопрос. Значит ли это, что для тебя общепринятые правила существуют? - последние слова я специально произносила с изрядной долей иронии. Хотела показать, что не забыла нанесенной обиды.
- Ну, не совсем общепринятые, конечно. Отличия имеются, - грустно как-то усмехнулся он. - Но это, по крайней мере, удерживает меня от многих вещей, которые делает Гоша. Мой отец меня воспитал по этим правилам, и я буду неблагодарной свиньей, если отступлю от них.
Пока все звучало более-менее благородно. Но мне хотелось подтверждений. А Стас меж тем продолжал:
- Я не трогал Веру, Вик. Но не буду отказываться, если ты меня спросишь, не приложил ли я тут руки. Да, приложил. Потому что не мог иначе. Потому что не все в моих силах. И еще потому, что отдав ему Веру, я уберег от беды тебя.
