Александр достал из сумки хлеб, сыр, овощи, бутыль с водой и стал подкреплять свои силы. Наевшись и окончательно придя в себя, он лег, подложив дорожную сумку под голову. Сон быстро сморил путника.
Очнулся он от чьего-то прикосновения.
Быстро вскочив, Александр обернулся и увидел две почти призрачные фигуры: прекрасных юношу и девушку. Одеты они были в длинные светлые одежды. Ноги их были босы. Светясь изнутри, они излучали волны спокойствия и благодати.
Александр был сильно удивлен появлением столь необычных людей в богом заброшенной пещере, но ничуть не напуган. Наоборот, эта пара ему очень понравилась. И только тихонечко защемило сердце какой-то грустной тоской. «Это, наверное, потому, что я никогда не буду счастлив вместе с Элизой,» - подумал юноша.
Но он ошибался.
- Кто вы? – спросил пастух.
Не отвечая на вопрос, девушка начала говорить.
Сто пятьдесят лет ждали мы встречи с тобой, потому что только ты сможешь помочь нам.
Послушай же одну историю. Может быть, тебе в ней что-нибудь покажется знакомым.
В одном королевстве жил и правил король по имени Филипп.
Жил богато, сыто, в меру воевал, в меру веселился. Королевство его было небольшое, но прибыльное, поэтому особых хлопот по управлению не доставляло.
Был у короля шут, подобранный на чужой стороне во время войны.
Шут тот всегда был нелепо разряжен, ужимист, вертляв. Шутки у него были колкие, обидные. Придворные вельможи и королевские дворяне не любили его и побаивались его острого язычка. Ведь король был от того без ума, да и какой король не любит потешаться над приближенными?!
Когда вокруг никого не было, шут садился на пол, и глаза его становились грустными.
В его раскрашенном лице, которое никто никогда не видел без грима и масок, появлялась какая-то неестественная для клоуна грустная красота. Теперь уже и спина его казалась гораздо прямее, и в осанке чувствовалась гармония и грация. Но стоило тут появиться людям, он вскакивал, напевая глупую песенку, и начинал «совать» свой приклеенный нос во все щели и закоулки королевского дворца.
Однажды Филипп влюбился и решил жениться: во время охоты он встретил очень милую девушку, - с королями так часто случается почему-то.
Кроме того, Изабелла, так звали красавицу, была умна и горда. Будучи из небогатой семьи, она мечтала выйти замуж за любимого человека, пусть даже совсем бедного. Роскошь и богатство были ей безразличны. Поэтому, когда король привез ее во дворец с согласия ее родителей, и объявил о свадьбе, она тихо сказала ему, что вовсе не хочет быть королевой.
Король опешил: как это не хотеть замуж за самого короля?! Но свадьбу тут же сыграли. Королева во время церемонии была очень печальна, но это не портило ее красоты.
Отшумела пышная свадьба, после торжеств все встало на свои привычные места.
И только королева все грустила и страдала, а потом и вовсе стала сама не своя. Она ходила по дворцу и ко всем придиралась. Ее замечания были снисходительно–насмешливыми. На кухне она била посуду и кричала на прислугу без всякого повода. Придворные стали считать ее полоумной, а король думал, что ей непривычна роль королевы, но когда–нибудь она все же привыкнет к своей участи.
Супруг баловал молодую жену как только мог и с каждым днем все сильнее хотел завоевать ее любовь.
Королева любила гулять в большом придворцовом саду. И однажды, когда король уехал на охоту, она, накапризничавшись и набуянившись, вытолкала из своей комнаты всех надоевших фрейлин, и в порыве отчаянной злости выпрыгнула из окна. Она часто так делала, чтобы не проходить весь дворец по направлению к входной двери.
Свежий воздух, звезды, волшебный аромат цветов и кустов немного лечили ее душу. Здесь все было почти так, как будто не существовало никогда ни дворцов с их удушливой атмосферой, ни королевских подхалимов, ни напыщенных глупых церемоний.
Молодая госпожа решила прогуляться и успокоиться.
По мере того, как она уходила все дальше и глубже в сад, злость на дворец и жалость к себе стали затихать. Красота и безмолвие природы захватили ее внимание полностью.
Вдруг ей показалось, что она слышит чье-то пение. Изабелла пошла на звук голоса, который становился все отчётливее и красивее. И вот, сквозь ветви она увидела в беседке человека, профиль которого освещала луна. Лицо его было красивым, но немного печальным. Никогда юная королева не видела этого человека во дворце. Его песня была нежной и завораживающей.
Пел он о юноше, который жил в своем доме, но не чувствовал его родным. О матери, которая погибла от рук отца. О том, как хорошо было бы взвиться птицей и умчаться ввысь. Изабелла слушала, обо всем забыв, ей так нравилась песня, что слезы полились из её глаз. Она хотела подойти к таинственному певцу, но смутилась. А тот допел свою песню и тихонько ушел.
Королева долго бродила по саду и была счастлива, что судьба подарила ей такие мгновения.
На следующую ночь она снова пришла на то же место в саду, около беседки, но человека, певшего песню, не было. Изабелла не стала никого расспрашивать о нем, надеясь, что еще встретит загадочного незнакомца.
Теперь молодая жена короля все время в задумчивости бродила то по саду, то по дворцу, забыв свои капризы, ни на кого не обращая внимания.
Однажды она забрела в ту часть дворца, где ни разу еще не была. Там были маленькие комнаты, убранные без шика и роскоши.
Королева уже хотела спуститься к себе, как увидела дверь, отличающуюся от других рисунками паясничающих уродцев. От ее легкого толчка дверь отворилась, и взгляду предстал королевский шут, сидящий на подоконнике, обхватив руками колени. Он глядел в распахнутое окно, в даль.
Изабелле живо припомнился недавний случай, когда этот шут напугал ее, паясничая и строя жуткие рожицы перед самым ее лицом. Она тогда закричала и бросила в него фужер, разбившийся о его крашеный лоб. Кровь тонкой струйкой потекла по лицу, делая маску более вычурной и замысловатой. Королева еще сильнее испугалась, шут, пятясь, смотрел ей в глаза. Теперь уже он молчал, и что-то странное, глубинное сначала мелькнуло, а потом застыло в его взоре.
Изабелла ничего не поняла тогда и при встрече с шутом первая начинала на него атаку - обзывала, швырялась подушками, посудой - и тот притих, не донимая госпожу более.
Теперь же, когда шут повернул к ней голову, Изабелла увидела в его глазах какую-то несвойственную для паяцев грусть.
Вероятно, он не ожидал, что кто-то может зайти к нему, и смутился. Королева была смущена не меньше. Она стояла, не моргая, не по-королевски открыв от удивления рот.
Осмелев, Изабелла вошла, осмотрелась вокруг.
Комната была обставлена очень скромно: было все только самое необходимое: кровать, стол, два стула, шкаф. Примечательным было то, что много книг и исписанных листов бумаги лежало кругом. На стене висел портрет молодой красивой женщины с очаровательной и скромной улыбкой.
Королеве, хотя она и не хотела себе в этом признаться, понравилось в каморке.
- Ты живешь здесь, старик?
- Да, - ответил он и добавил, - старуха.
- Это ты мне? Опять грубишь, опять за свое?
Королева выбежала и хлопнула дверью: «Грубиян! Неуч!» - думала она, - «Я тебе припомню!» Но вскоре гнев ее прошел, и она снова стала грустна.
Король, еще более обеспокоенный переменой в жене, не придумав ничего более, приставил к ней шута. Постепенно королева стала привыкать к этому «чучелу». И ей даже нравился его странный, не шутовской взгляд. Она находила что-то общее в своем и его положении. Но все равно не подпускала его к себе близко и упрямо называла стариком, хотя догадывалась, что он совсем еще не старый.
За счет своей пластики и артистичности шут мог изобразить человека любого возраста, пола, изображал многих животных и даже ветер с водой. В обществе этого комедианта ей было гораздо лучше, чем с мужем. После того, как она услышала в саду загадочного певца, король стал ей еще более неприятен.
Однажды, теперь уже днем, Изабелла снова услышала прекрасный голос, когда гуляла по саду. Она побежала на его звук. Но голос снова оборвался, и королева пошла наугад. Никого она не встретила, и только шут сидел на дереве и рвал яблоки.
- Эй, старик, ты не встречал здесь человека, который пел песню?
- Ха! Я сам пою песни. Вот послушай, моя королева.
И он запел своим трескучим голосом скабрезные куплеты.
- Ты – дурак. Я тебя спрашиваю, не видел ли ты здесь человека, который пел красивую песню божественным голосом? Он молодой и красивый, а ты – старый осел.
- Нет, не видел. А что, королеве нравятся молодые, красивые и певучие? А я думал, что ей нравятся старые ослы.
- Как ты можешь… Как ты смеешь…
Королева больше не нашла слов и зарыдала.
Шут спустился с дерева и подошел к ней.
- Прости меня, моя королева, я не хотел тебя обидеть.
И он протянул ей яблоко. Королева хотела кинуть это яблоко в него, но увидела его глаза. В обладателя таких глаз нельзя было бросать яблок.
Впервые так близко Изабелла видела этот взгляд, и он потряс ее.
Молодая женщина взяла яблоко и стала есть.
В этот же вечер королева сидела у огня и читала книгу.
Король устроил пир с соседями по королевству и наслаждался вином и яствами в большом зале. Ему было не до жены, и он отправил смотреть за ней шута.
А надо сказать, что и у королевы, и у шута во дворце было полно недоброжелателей. И вот один из них подкрался к комнате королевы и стал подслушивать, что там происходит.
Изабелла в это время сидела в кресле у камина, шут полулежал у ее ног, и они смотрели на огонь.
Потом шут играл на скрипке.
Но вот он запел песню об одинокой девушке, которая мечтает убежать в свои родные места из ненавистного плена.
Королева была потрясена, ведь песня была про нее.
- Кто ты?
- Я шут.
- Нет, ты поэт. Как зовут тебя?
- Николь.
- Я раньше тебя не любила. А теперь вижу, что была неправа. Была слишком горяча. Среди всех этих придворных индюков только ты похож на человека. Когда ты не кривляешься, с тобой очень хорошо.
- Ты так странно говоришь, моя королева… Давай убежим отсюда с тобой вдвоем.
- Но король поймает нас.
- Может быть, - задумался шут, - но он не поймает наши души.
- Мне будет страшно это.
- Не страшно, когда любишь.
- Но кого я люблю?
- А разве ты не любишь меня?
В это время в дверях появился король, позванный недоброжелателем, подслушивающим у двери. Изабелла и Николь не заметили короля.
- Тебя? Ты ошибаешься, шут.
В ответ Николь запел ей песню о том, как она гуляла по саду и увидела поющего человека и с тех пор потеряла покой.
Он пел тем самым голосом, который слышала она в саду.
И теперь ей не казался странным этот взгляд.
Это был свет молодых, желающих свободы и счастья глаз, глаз дерзких и отважных.
Глаз, уставших от насмешек, гонения и презрения.
Глаз поэта и певца.
Изабелла метнулась к нему, понимая, что в глубине души ей было известно, кто этот плут. Его всегда выдавали глаза.
Король же, стоящий за дверью, ворвался в комнату и закричал в бешенстве: «Я казню вас обоих! Изменники! Негодяи! Завтра же я покончу с вами! Нет, сейчас! И никуда вы не убежите!»
Он позвал стражу и приказал увести обоих в тюремную башню.
Их поместили в разные каморки. Король сразу же явился к Изабелле и заявил, что, если она откажется от шута, то ей будет подарена жизнь, и все будет, как прежде.
Но молодая королева даже не слушала мужа. Она не хотела прежней жизни и сейчас вспоминала каждую минуту, проведенную с Николем.
Николю король предложил то же самое: «Если ты откажешься от Изабеллы, я подарю тебе жизнь, и ты вновь будешь царствовать в своем шутовском королевстве».
Шут горько рассмеялся и спокойно снял с себя приклеенный нос и накладной горб, бросил их к ногам Филиппа и отвернулся к стене.
В короле кипели и бурлили чувства и эмоции, его душила злоба на ослушников его воли, на тех, кто не подчинялся его власти. Он не захотел больше тянуть с казнью.
Влюбленных привели в подземелье, где происходили тайные расправы. Наконец-то Изабелла увидела Николя без грима.
Они смотрели друг на друга, их глаза светились любовью. Они были счастливы тем, что смогут, если не жить, то хотя бы умереть вместе.
Их улыбки, как два фонарика, освещали мрачное подземелье.
Взмах топора, - и покатилась голова. Взмах, - и покатилась вторая. Они подкатились друг к другу, все так же улыбаясь.
Видно, велико было их страдание при жизни во дворце, если смерть показалась обоим счастьем.
Через мгновение, когда Филипп осознал происшедшее, он закричал, как огромный раненый зверь, и упал в беспамятстве. Тяжелый недуг, который уже давно подтачивала жизненные силы, настиг короля в этот момент окончательно.
В муках телесных и душевных провел он последний месяц своей жизни.
Рядом с его постелью всегда стояли два прозрачных сосуда, наполненных специальной жидкостью, с головами Николя и Изабеллы. Стоило Филиппу только взглянуть на них, как у него начинался тяжелейший приступ. Но и убрать сосуды он не мог, - что-то не позволяло ему это сделать.
Скорее всего, это была его совесть.
По завещанию короля эти головы были положены к нему в могилу. Противоречивые чувства даже перед лицом смерти просто раздирали его. Он все еще завидовал их любви, но и сам любил их обоих.
В семейном королевском архиве до сих пор хранится легенда о короле Филиппе, который якобы из-за тяжелой болезни из доброго и веселого человека превратился в сварливого и злого тирана.
О том, как он в припадке ревности убил женщину, которая родила ему сына.
О ребенке король никому не сказал, а ввел его во дворец в возрасте четырнадцати лет под видом захваченного в плену шута.
О том, как молодая королева полюбила этого шута, и король приказал казнить влюбённых, а головы их велел положить в свою могилу.
Пораженный историей Александр вымолвил.
- Неужели это было на самом деле?
- Да, это было. И мы свидетели этой истории.
- Как это может быть?
- Вернее не свидетели, а участники.
Александр потерял дар речи.
- Да. Мы и есть шут и королева. Вернее мы их души, часть их души, но именно ты можешь видеть нас только во сне.
- Тела наши давно истлели в земле, а души никак не найдут покоя, обитая в этой одинокой пещере.
- Мы счастливы вместе, но не можем отправиться в страну праведных душ, - цепкая воля короля не отпускает нас.
- Но почему вы сказали, что только я могу помочь вам? Что зависит от меня?
- Только ты можешь исправить ужаснейшую ошибку, совершенную сто пятьдесят лет назад отуманенным разумом короля, потому что ты и был тогда этим королем.
- Что вы такое говорите?! Вы смеетесь над бедным неграмотным пастухом? Если только мы разыгрываем какую-то пьесу...
- Увы, Александр, это правда. Может, когда-нибудь ты все вспомнишь А сейчас мы просим тебя, помоги нам вернуться в светлый мир, где мы навсегда обретем свой дом.
- И прости нас за то, что мы любили не тебя, а друг друга.
Пастух долго молчал, силясь что-нибудь вспомнить.
Николь и Изабелла не мешали ему, а наоборот, лишь им одним ведомыми способами помогали. И, кажется, Александру удалось что-то вспомнить. Потому что невыразимая словами, неимоверная мука исказила его лицо. Он закрыл лицо руками, упал навзничь и долго лежал. А потом заговорил тихим, глухим голосом.
Очнулся он от чьего-то прикосновения.
Быстро вскочив, Александр обернулся и увидел две почти призрачные фигуры: прекрасных юношу и девушку. Одеты они были в длинные светлые одежды. Ноги их были босы. Светясь изнутри, они излучали волны спокойствия и благодати.
Александр был сильно удивлен появлением столь необычных людей в богом заброшенной пещере, но ничуть не напуган. Наоборот, эта пара ему очень понравилась. И только тихонечко защемило сердце какой-то грустной тоской. «Это, наверное, потому, что я никогда не буду счастлив вместе с Элизой,» - подумал юноша.
Но он ошибался.
- Кто вы? – спросил пастух.
Не отвечая на вопрос, девушка начала говорить.
Сто пятьдесят лет ждали мы встречи с тобой, потому что только ты сможешь помочь нам.
Послушай же одну историю. Может быть, тебе в ней что-нибудь покажется знакомым.
В одном королевстве жил и правил король по имени Филипп.
Жил богато, сыто, в меру воевал, в меру веселился. Королевство его было небольшое, но прибыльное, поэтому особых хлопот по управлению не доставляло.
Был у короля шут, подобранный на чужой стороне во время войны.
Шут тот всегда был нелепо разряжен, ужимист, вертляв. Шутки у него были колкие, обидные. Придворные вельможи и королевские дворяне не любили его и побаивались его острого язычка. Ведь король был от того без ума, да и какой король не любит потешаться над приближенными?!
Когда вокруг никого не было, шут садился на пол, и глаза его становились грустными.
В его раскрашенном лице, которое никто никогда не видел без грима и масок, появлялась какая-то неестественная для клоуна грустная красота. Теперь уже и спина его казалась гораздо прямее, и в осанке чувствовалась гармония и грация. Но стоило тут появиться людям, он вскакивал, напевая глупую песенку, и начинал «совать» свой приклеенный нос во все щели и закоулки королевского дворца.
Однажды Филипп влюбился и решил жениться: во время охоты он встретил очень милую девушку, - с королями так часто случается почему-то.
Кроме того, Изабелла, так звали красавицу, была умна и горда. Будучи из небогатой семьи, она мечтала выйти замуж за любимого человека, пусть даже совсем бедного. Роскошь и богатство были ей безразличны. Поэтому, когда король привез ее во дворец с согласия ее родителей, и объявил о свадьбе, она тихо сказала ему, что вовсе не хочет быть королевой.
Король опешил: как это не хотеть замуж за самого короля?! Но свадьбу тут же сыграли. Королева во время церемонии была очень печальна, но это не портило ее красоты.
Отшумела пышная свадьба, после торжеств все встало на свои привычные места.
И только королева все грустила и страдала, а потом и вовсе стала сама не своя. Она ходила по дворцу и ко всем придиралась. Ее замечания были снисходительно–насмешливыми. На кухне она била посуду и кричала на прислугу без всякого повода. Придворные стали считать ее полоумной, а король думал, что ей непривычна роль королевы, но когда–нибудь она все же привыкнет к своей участи.
Супруг баловал молодую жену как только мог и с каждым днем все сильнее хотел завоевать ее любовь.
Королева любила гулять в большом придворцовом саду. И однажды, когда король уехал на охоту, она, накапризничавшись и набуянившись, вытолкала из своей комнаты всех надоевших фрейлин, и в порыве отчаянной злости выпрыгнула из окна. Она часто так делала, чтобы не проходить весь дворец по направлению к входной двери.
Свежий воздух, звезды, волшебный аромат цветов и кустов немного лечили ее душу. Здесь все было почти так, как будто не существовало никогда ни дворцов с их удушливой атмосферой, ни королевских подхалимов, ни напыщенных глупых церемоний.
Молодая госпожа решила прогуляться и успокоиться.
По мере того, как она уходила все дальше и глубже в сад, злость на дворец и жалость к себе стали затихать. Красота и безмолвие природы захватили ее внимание полностью.
Вдруг ей показалось, что она слышит чье-то пение. Изабелла пошла на звук голоса, который становился все отчётливее и красивее. И вот, сквозь ветви она увидела в беседке человека, профиль которого освещала луна. Лицо его было красивым, но немного печальным. Никогда юная королева не видела этого человека во дворце. Его песня была нежной и завораживающей.
Пел он о юноше, который жил в своем доме, но не чувствовал его родным. О матери, которая погибла от рук отца. О том, как хорошо было бы взвиться птицей и умчаться ввысь. Изабелла слушала, обо всем забыв, ей так нравилась песня, что слезы полились из её глаз. Она хотела подойти к таинственному певцу, но смутилась. А тот допел свою песню и тихонько ушел.
Королева долго бродила по саду и была счастлива, что судьба подарила ей такие мгновения.
На следующую ночь она снова пришла на то же место в саду, около беседки, но человека, певшего песню, не было. Изабелла не стала никого расспрашивать о нем, надеясь, что еще встретит загадочного незнакомца.
Теперь молодая жена короля все время в задумчивости бродила то по саду, то по дворцу, забыв свои капризы, ни на кого не обращая внимания.
Однажды она забрела в ту часть дворца, где ни разу еще не была. Там были маленькие комнаты, убранные без шика и роскоши.
Королева уже хотела спуститься к себе, как увидела дверь, отличающуюся от других рисунками паясничающих уродцев. От ее легкого толчка дверь отворилась, и взгляду предстал королевский шут, сидящий на подоконнике, обхватив руками колени. Он глядел в распахнутое окно, в даль.
Изабелле живо припомнился недавний случай, когда этот шут напугал ее, паясничая и строя жуткие рожицы перед самым ее лицом. Она тогда закричала и бросила в него фужер, разбившийся о его крашеный лоб. Кровь тонкой струйкой потекла по лицу, делая маску более вычурной и замысловатой. Королева еще сильнее испугалась, шут, пятясь, смотрел ей в глаза. Теперь уже он молчал, и что-то странное, глубинное сначала мелькнуло, а потом застыло в его взоре.
Изабелла ничего не поняла тогда и при встрече с шутом первая начинала на него атаку - обзывала, швырялась подушками, посудой - и тот притих, не донимая госпожу более.
Теперь же, когда шут повернул к ней голову, Изабелла увидела в его глазах какую-то несвойственную для паяцев грусть.
Вероятно, он не ожидал, что кто-то может зайти к нему, и смутился. Королева была смущена не меньше. Она стояла, не моргая, не по-королевски открыв от удивления рот.
Осмелев, Изабелла вошла, осмотрелась вокруг.
Комната была обставлена очень скромно: было все только самое необходимое: кровать, стол, два стула, шкаф. Примечательным было то, что много книг и исписанных листов бумаги лежало кругом. На стене висел портрет молодой красивой женщины с очаровательной и скромной улыбкой.
Королеве, хотя она и не хотела себе в этом признаться, понравилось в каморке.
- Ты живешь здесь, старик?
- Да, - ответил он и добавил, - старуха.
- Это ты мне? Опять грубишь, опять за свое?
Королева выбежала и хлопнула дверью: «Грубиян! Неуч!» - думала она, - «Я тебе припомню!» Но вскоре гнев ее прошел, и она снова стала грустна.
Король, еще более обеспокоенный переменой в жене, не придумав ничего более, приставил к ней шута. Постепенно королева стала привыкать к этому «чучелу». И ей даже нравился его странный, не шутовской взгляд. Она находила что-то общее в своем и его положении. Но все равно не подпускала его к себе близко и упрямо называла стариком, хотя догадывалась, что он совсем еще не старый.
За счет своей пластики и артистичности шут мог изобразить человека любого возраста, пола, изображал многих животных и даже ветер с водой. В обществе этого комедианта ей было гораздо лучше, чем с мужем. После того, как она услышала в саду загадочного певца, король стал ей еще более неприятен.
Однажды, теперь уже днем, Изабелла снова услышала прекрасный голос, когда гуляла по саду. Она побежала на его звук. Но голос снова оборвался, и королева пошла наугад. Никого она не встретила, и только шут сидел на дереве и рвал яблоки.
- Эй, старик, ты не встречал здесь человека, который пел песню?
- Ха! Я сам пою песни. Вот послушай, моя королева.
И он запел своим трескучим голосом скабрезные куплеты.
- Ты – дурак. Я тебя спрашиваю, не видел ли ты здесь человека, который пел красивую песню божественным голосом? Он молодой и красивый, а ты – старый осел.
- Нет, не видел. А что, королеве нравятся молодые, красивые и певучие? А я думал, что ей нравятся старые ослы.
- Как ты можешь… Как ты смеешь…
Королева больше не нашла слов и зарыдала.
Шут спустился с дерева и подошел к ней.
- Прости меня, моя королева, я не хотел тебя обидеть.
И он протянул ей яблоко. Королева хотела кинуть это яблоко в него, но увидела его глаза. В обладателя таких глаз нельзя было бросать яблок.
Впервые так близко Изабелла видела этот взгляд, и он потряс ее.
Молодая женщина взяла яблоко и стала есть.
В этот же вечер королева сидела у огня и читала книгу.
Король устроил пир с соседями по королевству и наслаждался вином и яствами в большом зале. Ему было не до жены, и он отправил смотреть за ней шута.
А надо сказать, что и у королевы, и у шута во дворце было полно недоброжелателей. И вот один из них подкрался к комнате королевы и стал подслушивать, что там происходит.
Изабелла в это время сидела в кресле у камина, шут полулежал у ее ног, и они смотрели на огонь.
Потом шут играл на скрипке.
Но вот он запел песню об одинокой девушке, которая мечтает убежать в свои родные места из ненавистного плена.
Королева была потрясена, ведь песня была про нее.
- Кто ты?
- Я шут.
- Нет, ты поэт. Как зовут тебя?
- Николь.
- Я раньше тебя не любила. А теперь вижу, что была неправа. Была слишком горяча. Среди всех этих придворных индюков только ты похож на человека. Когда ты не кривляешься, с тобой очень хорошо.
- Ты так странно говоришь, моя королева… Давай убежим отсюда с тобой вдвоем.
- Но король поймает нас.
- Может быть, - задумался шут, - но он не поймает наши души.
- Мне будет страшно это.
- Не страшно, когда любишь.
- Но кого я люблю?
- А разве ты не любишь меня?
В это время в дверях появился король, позванный недоброжелателем, подслушивающим у двери. Изабелла и Николь не заметили короля.
- Тебя? Ты ошибаешься, шут.
В ответ Николь запел ей песню о том, как она гуляла по саду и увидела поющего человека и с тех пор потеряла покой.
Он пел тем самым голосом, который слышала она в саду.
И теперь ей не казался странным этот взгляд.
Это был свет молодых, желающих свободы и счастья глаз, глаз дерзких и отважных.
Глаз, уставших от насмешек, гонения и презрения.
Глаз поэта и певца.
Изабелла метнулась к нему, понимая, что в глубине души ей было известно, кто этот плут. Его всегда выдавали глаза.
Король же, стоящий за дверью, ворвался в комнату и закричал в бешенстве: «Я казню вас обоих! Изменники! Негодяи! Завтра же я покончу с вами! Нет, сейчас! И никуда вы не убежите!»
Он позвал стражу и приказал увести обоих в тюремную башню.
Их поместили в разные каморки. Король сразу же явился к Изабелле и заявил, что, если она откажется от шута, то ей будет подарена жизнь, и все будет, как прежде.
Но молодая королева даже не слушала мужа. Она не хотела прежней жизни и сейчас вспоминала каждую минуту, проведенную с Николем.
Николю король предложил то же самое: «Если ты откажешься от Изабеллы, я подарю тебе жизнь, и ты вновь будешь царствовать в своем шутовском королевстве».
Шут горько рассмеялся и спокойно снял с себя приклеенный нос и накладной горб, бросил их к ногам Филиппа и отвернулся к стене.
В короле кипели и бурлили чувства и эмоции, его душила злоба на ослушников его воли, на тех, кто не подчинялся его власти. Он не захотел больше тянуть с казнью.
Влюбленных привели в подземелье, где происходили тайные расправы. Наконец-то Изабелла увидела Николя без грима.
Они смотрели друг на друга, их глаза светились любовью. Они были счастливы тем, что смогут, если не жить, то хотя бы умереть вместе.
Их улыбки, как два фонарика, освещали мрачное подземелье.
Взмах топора, - и покатилась голова. Взмах, - и покатилась вторая. Они подкатились друг к другу, все так же улыбаясь.
Видно, велико было их страдание при жизни во дворце, если смерть показалась обоим счастьем.
Через мгновение, когда Филипп осознал происшедшее, он закричал, как огромный раненый зверь, и упал в беспамятстве. Тяжелый недуг, который уже давно подтачивала жизненные силы, настиг короля в этот момент окончательно.
В муках телесных и душевных провел он последний месяц своей жизни.
Рядом с его постелью всегда стояли два прозрачных сосуда, наполненных специальной жидкостью, с головами Николя и Изабеллы. Стоило Филиппу только взглянуть на них, как у него начинался тяжелейший приступ. Но и убрать сосуды он не мог, - что-то не позволяло ему это сделать.
Скорее всего, это была его совесть.
По завещанию короля эти головы были положены к нему в могилу. Противоречивые чувства даже перед лицом смерти просто раздирали его. Он все еще завидовал их любви, но и сам любил их обоих.
В семейном королевском архиве до сих пор хранится легенда о короле Филиппе, который якобы из-за тяжелой болезни из доброго и веселого человека превратился в сварливого и злого тирана.
О том, как он в припадке ревности убил женщину, которая родила ему сына.
О ребенке король никому не сказал, а ввел его во дворец в возрасте четырнадцати лет под видом захваченного в плену шута.
О том, как молодая королева полюбила этого шута, и король приказал казнить влюбённых, а головы их велел положить в свою могилу.
Пораженный историей Александр вымолвил.
- Неужели это было на самом деле?
- Да, это было. И мы свидетели этой истории.
- Как это может быть?
- Вернее не свидетели, а участники.
Александр потерял дар речи.
- Да. Мы и есть шут и королева. Вернее мы их души, часть их души, но именно ты можешь видеть нас только во сне.
- Тела наши давно истлели в земле, а души никак не найдут покоя, обитая в этой одинокой пещере.
- Мы счастливы вместе, но не можем отправиться в страну праведных душ, - цепкая воля короля не отпускает нас.
- Но почему вы сказали, что только я могу помочь вам? Что зависит от меня?
- Только ты можешь исправить ужаснейшую ошибку, совершенную сто пятьдесят лет назад отуманенным разумом короля, потому что ты и был тогда этим королем.
- Что вы такое говорите?! Вы смеетесь над бедным неграмотным пастухом? Если только мы разыгрываем какую-то пьесу...
- Увы, Александр, это правда. Может, когда-нибудь ты все вспомнишь А сейчас мы просим тебя, помоги нам вернуться в светлый мир, где мы навсегда обретем свой дом.
- И прости нас за то, что мы любили не тебя, а друг друга.
Пастух долго молчал, силясь что-нибудь вспомнить.
Николь и Изабелла не мешали ему, а наоборот, лишь им одним ведомыми способами помогали. И, кажется, Александру удалось что-то вспомнить. Потому что невыразимая словами, неимоверная мука исказила его лицо. Он закрыл лицо руками, упал навзничь и долго лежал. А потом заговорил тихим, глухим голосом.
