Я отшатнулась, удивленно глядя на него. Магиня? О чем он говорит? Шиари Клошиэтта? Мое замешательство повлияло и на короля, который перевел дыхание и смог взять под контроль эмоции.
— Прости, Леоника, не знаю, что меня вывело из себя. Фениксы вспыльчивы от природы, но обычно я более сдержан. Пожалуйста, присядь и расскажи мне, что произошло.
Мы несколько секунд мерились взглядами, после чего я все же села напротив него, скрестив руки на груди. Отец вздохнул, подался вперед и мягко спросил:
— Тебе что-нибудь рассказывала мама о нашем мире?
— Нет, — четко ответила я. — По ее реакции понятно, что возвращаться сюда она была не намерена.
— Возможно, ее поступки можно понять. Мне нет оправдания, пусть мы и изначально договаривались с твоей мамой о свободных отношениях в браке. Мне нужен был только наследник, но Еванжелика никак не могла забеременеть.
— Не думали, что проблема в вас? — едко спросила я, но король не отреагировал на мою шпильку. Возможно, вела себя хамовато, но сейчас во мне бурлил пережитый стресс.
— Ты же ничего не знаешь о нашей расе. Завести ребенка для фениксов — большое счастье, и дело в обоих партнерах, а не в одном. Беременность длится три года, поэтому я не знал о твоем существовании. Без понятия, почему должен рассказывать тебе такие подробности, но я обязан объяснить свое поведение. Первые полтора года тело женщины подстраивается под плод, и только потом он начинает свое развитие. Поэтому я даже не догадывался о беременности своей жены, когда мы развелись. И она ничего мне не сказала.
— А вы как хотели? Чтобы она унизилась и молила вас остаться с ней?
— Я бы не остался. Природа дракона сильнее любых привязанностей, — сухо ответил мужчина.
— Легко скрываться за пафосными оправданиями. «Природа сильнее»… Даже слушать противно!
— Леоника, ты ничего не знаешь о нашем мире. Как тебе утренние огненные процедуры по утрам?
— Вызывают дискомфорт.
— Ты их можешь прекратить, повернуть вспять?
— Нет, — насторожено ответила я.
— Вот и наша вторая половина — дракон, когда встретит свою пару, не может обратить этот процесс. Перестают существовать все другие женщины, отныне в сердце и в голове живет только один образ, на котором зацикливается вся жизнь. Я принадлежу своему государству, поэтому у меня должна быть светлая голова, и моя пара в положении фаворитки — это постоянная головная боль и переживания. Я бы не отказался от родившегося ребенка, но твоя мать предпочла инсценировать собственную смерть, уничтожив артефакт и сбежав в другой мир.
— Что? — Рот непроизвольно приоткрылся. — Вы сейчас обвиняете мою маму в воровстве? Это уже смешно!
— Леоника…
— Я не верю ни единому вашему слову! Моя мама не такая, и ничто не заставит меня изменить мнение!
— Делай как знаешь, Леоника. Вернуть тебя в твой мир не могу, защиту обеспечил. Еще есть вопросы?
— Совесть есть? — задала я свой стандартный вопрос.
— Когда-нибудь все встанет на свои места. Об артефакте не распространяйся, для других он был утерян при странных обстоятельствах, но я не стал порочить имя Еванжелики.
— Потому что она невиновна, — наклонившись к нему, уверенно прошептала я.
— Иди отсюда, — четко проговорил король, — больше всего меня раздражает упрямство.
— Больше всего меня раздражает неизвестность!
— Ваше величество! — В кабинет без стука вошел Ордарион. Он остановился, закрыв за собой дверь, и перевел удивленный взгляд с короля на меня. — Уже рассказала?
— Нажаловалась, — подтвердила я, сложив руки на груди.
— Ордарион, может, ты мне объяснишь толком, что все-таки произошло? — потерев виски, спросил повелитель.
— На Леонику было совершено покушение, — отчитался кронпринц. — Служанка ничего не может вспомнить, так как ее опоили зельем забвения. У Леоники отдельный рацион питания, поэтому подсыпать ей яд было не трудно. Это был превосходный состав, поэтому Орратуа даже на магическом уровне не почувствовала никакого фона.
— Ирдарион?
— Говорит, что не причастен. Его главный аргумент — то, что он сначала попытался бы убить меня.
— Он смог бы отравить еду?
— Не думаю, — отрицательно качнул головой кронпринц. Я находилась в ступоре оттого, что они подозревают ближайшего родственника. — Я зашел практически одновременно с ним, да и не стал бы он так себя подставлять. Зелье — это раздел магии, в котором он лучший, поэтому тень непременно упала бы в первую очередь на него. Он это понимает.
— Вы действительно можете подозревать Ирдара? Да он единственный, кто отнесся ко мне с радушием!
— Улыбка — не значит доброта и чистые помыслы, — бросив на меня мимолетный взгляд, ответил кронпринц.
— Конечно, лучше постоянно отпускать шпильки, а потом спасать мне жизнь, — нахмурилась я и встретилась взором с Ордарионом. Сглотнув, я серьезно произнесла: — Спасибо. Не ожидала от тебя помощи.
— Кажется, я пообещал, что смогу защитить тебя от любой опасности. Ты настолько не веришь в мои силы?
— Не знаю, — ответила я, смутившись. — Обычно, когда благодарят, принято отвечать «пожалуйста». Мог бы ограничиться этим словом вместо того, чтобы кидать мне обвинения.
Наш разговор прервал его величество. Он вздохнул и поднялся со своего места.
— Я поговорю с королевой, пусть мне и не верится, что она способна на такое. Еду Леоники теперь необходимо проверять.
— Соответствующие распоряжения уже отданы. Если вы сомневаетесь в магической компетентности шиари Клошиэтты, могу нанять дополнительного человека, который будет пробовать еду.
— Не стоит. Магини будет достаточно. Проводи принцессу в ее покои.
— Как скажете, — чуть склонил голову Ордарион, и король, бросив еще один взгляд на меня, покинул кабинет.
Я прикрыла глаза. Нервный шок прошел, и сейчас мне хотелось немного поплакать. Распахнув веки, взглянула на кронпринца, который глядел на меня со смешанными чувствами, в которых проскальзывало сочувствие.
— Ты ведь не брат мне. Но мой отец король. Тогда чей сын ты?
Мне сложно было поверить, что я настолько извращенная натура и влюбилась в родного брата. Более того, мне снились о нем сны! Намного легче было вообразить, что мы не родственники.
— Ты выдаешь желаемое за действительное.
— Тогда откуда тебе известны мои желания?
— Ты — открытая книга.
— Так научи меня закрываться, — серьезно проговорила я и поднялась на ноги. — Инквизитор? Черный дракон? Почему ты такой ужасный? Покажи мне сторону, которую видят другие. Почему ты скрываешь ее от меня?
— Ты никогда ее не узнаешь, — искренне ответил он. — Идем, принцесса, тебе следует отдохнуть и выпить успокоительное. Клошиэтта ждет тебя за дверью. Тебе необходимо выспаться.
— Когда мы пойдем в храм?
— Завтра, — ответил Ордарион, взял меня за руку и повел к выходу.
Я вырвала свою ладонь из его хватки, чему он удивился.
— Хватит! Я устала быть ведомой, теперь все будет по моим правилам! Я ведь принцесса, участь серой тени меня не прельщает, значит, буду той, кем меня хотят видеть.
— Я бы попросил тебя быть собой, но это не поможет, — усмехнулся принц и открыл мне дверь. — Удачи в обретении себя. Встретимся завтра с утра.
— Буду ждать, — кивнула я. И тут же попала в руки своей телохранительницы. Та с беспокойством глядела на меня. — Вы не сказали мне всей правды.
— А вы и не требовали ее, — пожала плечами женщина, слегка улыбнувшись. — Идемте, принцесса. Вам нужно успокоиться.
С этим я была согласна, поэтому отправилась в свои покои. Там я приняла из рук шиари стакан с мягким мятным напитком и осушила его до дна. Раздевшись при помощи горничной, легла в постель. Морфей охотно распахнул свои объятия. Хоть один бог мне благоволит.
С утра меня в гостиной ждал Ордарион с перекинутыми через руку черными плащами. Один из них кронпринц передал мне и попросил надеть. Я накинула на себя плащ и застегнула аграф у горла.
— Ты что-нибудь выяснил о вчерашнем происшествии? — спросила я.
— Это был не яд, а лишь его подобие. Ты бы заснула на несколько часов, только ни пульса, ни дыхания бы не было. Хотели припугнуть, причем не только тебя.
Ответ мне не понравился. Кому бы это было нужно?
Ордарион тоже накинул на себя плащ, после чего взял меня за руку и повел к выходу. Ни один стражник в коридорах дворца не препятствовал нашему движению. Мы все продолжали спускаться вниз по лестницам к подножию дворца-горы.
— Это здание огромно! — ахнула я, когда мы все же оказались во дворе.
Здесь не было деревьев, но росла низкая трава и цветы. Отсюда вели дороги во все стороны, и можно было видеть другие дома-горы, не менее величественные.
— И ты еще не видела, насколько глубоко оно уходит в глубину, — усмехнулся Ордарион и сделал неожиданный пасс рукой.
В этот момент с неба спустился огромный пегас, больше земной лошади. И это белое великолепие, размахивая крыльями, спускалось на дорогу перед нами. Согнув передние ноги в коленях, чудо-зверь принялся ожидать наших действий. Заметив седло на нем, осмелилась спросить:
— Мы полетим на нем?
— Ты думала, что на мне? — усмехнулся Ордарион, и я смутилась.
— Вообще ничего такого не думала. Но мне страшно. Никогда даже не ездила на лошадях, а тут сразу полет.
— Не переживай, я буду с тобой, — серьезно ответил кронпринц и, положив руки мне на талию, помог взобраться в седло.
Сам же он сел позади меня и взял поводья в руки. Здесь даже пристегнуться было не за что. Откинувшись на грудь Ордариону, закрыла глаза.
— Если ты меня уронишь, не прощу тебе этого даже на том свете.
— Не бойся, трусишка, — в голосе «братишки» явно слышалось веселье.
Мы взмыли в небо под мой крик. Я постаралась взять свои нервы под контроль и замолчать, что все-таки мне удалось. Когда мы поднялись выше, рука Ордариона крепче ухватила меня за талию, и я даже смогла открыть глаза и посмотреть вниз, где раскинулись широкие густонаселенные долины меж горных хребтов и зеркальная гладь озер. Моей смелости надолго не хватило, поэтому я вновь закрыла глаза и принялась ожидать окончания полета.
— Накинь капюшон, мы приземляемся!
Я послушалась кронпринца, и не прошло и минуты, как мы опустились на площадку перед храмом. Из-под капюшона смогла разглядеть пикирующих драконов, которых при приземлении окутывала темная дымка, а из нее выходили уже фениксы.
— Не привлекай их внимания своим любопытством, — шепнул Ордарион, и повел меня к одному из многочисленных входов.
Храм был сложен из камня и размерами не уступал дворцу главы клана Золотых песков. Из-за множества дверных проемов он чем-то напоминал головку сыра. Мы подошли к свободному входу и кронпринц внезапно остановился. Я бросила на него вопросительный взгляд.
— Ты не войдешь?
— Богиня не любит, когда я появляюсь внутри. — Он отрицательно качнул головой. — Последний раз, когда это было, нам пришлось отстраивать храм заново, так как в него попала молния.
— За что она так тебя? Неужели влюблена и ревнует? — едко спросила я.
Кронпринц ответил неожиданно серьезно:
— Все может быть, Леоника.
Мы встретились взглядами, и я вспомнила недавний разговор, когда он запрещал мне посещать храм в одиночку.
— Почему? — Едва вопрос слетел с губ, принц подтолкнул меня к входу.
Я обернулась к Ордариону и заметила, как он напряжен. Внезапно поняла: он не отпускал меня из дворца не потому, что боялся моего побега или того, что нажалуюсь богам, — он не выпускал меня из поля зрения, так как ждал опасности в любой момент. Как это было вчера за обедом. Почему? Почему он так делает?
Слишком неоднозначная личность. Не могу понять его мотивов, и при этом отчаянно желаю, чтобы их вовсе не было. Сглотнув, уверенно направилась по темному коридору, подсвечиваемому факелами. Спустилась по лестнице и прошла к развилке, где выбрала первый попавшийся коридор. Каменная дверь за мной захлопнулась, но я не испугалась — двинулась дальше и оказалась в некоем подобии кельи, где стояли две статуи, держащиеся за руки. Мужчина и женщина. Блики от факелов падали на их лица, создавая пугающую картину. Насупившись, я опустилась на лежащую на полу молитвенную подушечку, положив ладони на колени.
— Не знаю, что принято говорить в таких случаях, — начала я, — даже молитвы не знаю. На Земле я не исповедовала никакой религии, да и мама не настаивала. Теперь даже понимаю почему. Выросла атеисткой, а тут все твердят о существовании богов. Начинаю верить их словам, что вы реальны.
Запнулась, переводя взгляд с одной статуи на другую. Ростом они были со среднестатистического человека. Неужели каждый вход ведет вот к такой келье со статуями? Богов фениксы почитают, ничего не скажешь.
— Чувствую себя глупо, что разговариваю сама с собой. Но должна вас попросить кое о чем. Даже умолять. Я переживаю за свою маму. Не знаю всей истории, из-за которой она убежала в другой мир, но уверена, что причина была весомой. И теперь по возвращении ее ждет суд богов. Сначала я думала, что это из-за побега, но теперь есть еще одна причина. Украденный артефакт. Не верю, что это сделала моя мама. Но если вы другого мнения и готовы наказать ее по возвращении, прошу вас, не пускайте ее в Эмерит. Я не надеюсь на ваше милосердие на суде богов, лишь прошу для нее счастья в другом мире, пусть даже ценой нашей с ней разлуки. Умоляю вас…
Подул ветер. Я взглянула на неровный огонь факела позади, и когда вновь обернулась, то встретилась с живыми глазами Богини. Больше не было статуи, передо мной стояла обычная женщина из крови и плоти. Затаив дыхание, я с опаской ожидала дальнейшего развития событий. Богиня, разъединив руки с каменным супругом, опустилась передо мной.
— А вот и орудие мести, — грустно усмехнулась она, взяв меня за подбородок. Попыталась освободиться, но ее хватка была железной.
— Я не собираюсь быть орудием в чьих-то руках.
— Ты уже им стала, — ответила Богиня и выпрямилась. — У меня не так много времени на разговоры с тобой. Твоя мать вернется, и суд ее оправдает, ведь артефакт она не уничтожала. К сожалению, мы слишком поздно об этом узнали.
— Король лгал? — нахмурившись, спросила я.
— Кто знает, — пожала плечами женщина, вновь взяв за руку своего мужа. — Это людские игры, и ложь в ваших словах естественна. Только тебе решать, где слышать правду, а где принимать ее за ложь.
Я хотела что-то спросить, но статуя уже стала каменной. Факелы в тот же миг потухли. Руки немного дрожали от пережитого напряжения. Боги существуют! С ума сойти! Они ближе, чем кажется! Сглотнув, поднялась на ноги, на ощупь дошла до двери и навалилась на нее. Дверь отъехала, и я смогла пройти в освещенный коридор. Бросив прощальный взгляд на едва видимые в полумраке кельи статуи, кинулась бежать к выходу.
«Они существуют. Они существуют! Мама будет жить! Ей ничто не угрожает!» — бились в голове беспорядочные мысли.
Солнечный свет ослепил глаза, поэтому я не сразу сориентировалась. Когда зрение пришло в норму, разглядела Ордариона, с беспокойством смотрящего на меня. Он приподнял бровь, как бы спрашивая, в порядке ли я. Пегаса рядом не было.
— Не стоит переживать. Теперь я точно уверена, что боги существуют, — ответила я и огляделась по сторонам. — Куда теперь?
Дарий комментировать мои слова не стал.
— Немного прогуляемся по торговой площади. Отсюда недалеко, зато ты соприкоснешься с нашим миром.
Кивнув, натянула капюшон пониже и направилась вслед за кронпринцем.
— Прости, Леоника, не знаю, что меня вывело из себя. Фениксы вспыльчивы от природы, но обычно я более сдержан. Пожалуйста, присядь и расскажи мне, что произошло.
Мы несколько секунд мерились взглядами, после чего я все же села напротив него, скрестив руки на груди. Отец вздохнул, подался вперед и мягко спросил:
— Тебе что-нибудь рассказывала мама о нашем мире?
— Нет, — четко ответила я. — По ее реакции понятно, что возвращаться сюда она была не намерена.
— Возможно, ее поступки можно понять. Мне нет оправдания, пусть мы и изначально договаривались с твоей мамой о свободных отношениях в браке. Мне нужен был только наследник, но Еванжелика никак не могла забеременеть.
— Не думали, что проблема в вас? — едко спросила я, но король не отреагировал на мою шпильку. Возможно, вела себя хамовато, но сейчас во мне бурлил пережитый стресс.
— Ты же ничего не знаешь о нашей расе. Завести ребенка для фениксов — большое счастье, и дело в обоих партнерах, а не в одном. Беременность длится три года, поэтому я не знал о твоем существовании. Без понятия, почему должен рассказывать тебе такие подробности, но я обязан объяснить свое поведение. Первые полтора года тело женщины подстраивается под плод, и только потом он начинает свое развитие. Поэтому я даже не догадывался о беременности своей жены, когда мы развелись. И она ничего мне не сказала.
— А вы как хотели? Чтобы она унизилась и молила вас остаться с ней?
— Я бы не остался. Природа дракона сильнее любых привязанностей, — сухо ответил мужчина.
— Легко скрываться за пафосными оправданиями. «Природа сильнее»… Даже слушать противно!
— Леоника, ты ничего не знаешь о нашем мире. Как тебе утренние огненные процедуры по утрам?
— Вызывают дискомфорт.
— Ты их можешь прекратить, повернуть вспять?
— Нет, — насторожено ответила я.
— Вот и наша вторая половина — дракон, когда встретит свою пару, не может обратить этот процесс. Перестают существовать все другие женщины, отныне в сердце и в голове живет только один образ, на котором зацикливается вся жизнь. Я принадлежу своему государству, поэтому у меня должна быть светлая голова, и моя пара в положении фаворитки — это постоянная головная боль и переживания. Я бы не отказался от родившегося ребенка, но твоя мать предпочла инсценировать собственную смерть, уничтожив артефакт и сбежав в другой мир.
— Что? — Рот непроизвольно приоткрылся. — Вы сейчас обвиняете мою маму в воровстве? Это уже смешно!
— Леоника…
— Я не верю ни единому вашему слову! Моя мама не такая, и ничто не заставит меня изменить мнение!
— Делай как знаешь, Леоника. Вернуть тебя в твой мир не могу, защиту обеспечил. Еще есть вопросы?
— Совесть есть? — задала я свой стандартный вопрос.
— Когда-нибудь все встанет на свои места. Об артефакте не распространяйся, для других он был утерян при странных обстоятельствах, но я не стал порочить имя Еванжелики.
— Потому что она невиновна, — наклонившись к нему, уверенно прошептала я.
— Иди отсюда, — четко проговорил король, — больше всего меня раздражает упрямство.
— Больше всего меня раздражает неизвестность!
Глава 8
— Ваше величество! — В кабинет без стука вошел Ордарион. Он остановился, закрыв за собой дверь, и перевел удивленный взгляд с короля на меня. — Уже рассказала?
— Нажаловалась, — подтвердила я, сложив руки на груди.
— Ордарион, может, ты мне объяснишь толком, что все-таки произошло? — потерев виски, спросил повелитель.
— На Леонику было совершено покушение, — отчитался кронпринц. — Служанка ничего не может вспомнить, так как ее опоили зельем забвения. У Леоники отдельный рацион питания, поэтому подсыпать ей яд было не трудно. Это был превосходный состав, поэтому Орратуа даже на магическом уровне не почувствовала никакого фона.
— Ирдарион?
— Говорит, что не причастен. Его главный аргумент — то, что он сначала попытался бы убить меня.
— Он смог бы отравить еду?
— Не думаю, — отрицательно качнул головой кронпринц. Я находилась в ступоре оттого, что они подозревают ближайшего родственника. — Я зашел практически одновременно с ним, да и не стал бы он так себя подставлять. Зелье — это раздел магии, в котором он лучший, поэтому тень непременно упала бы в первую очередь на него. Он это понимает.
— Вы действительно можете подозревать Ирдара? Да он единственный, кто отнесся ко мне с радушием!
— Улыбка — не значит доброта и чистые помыслы, — бросив на меня мимолетный взгляд, ответил кронпринц.
— Конечно, лучше постоянно отпускать шпильки, а потом спасать мне жизнь, — нахмурилась я и встретилась взором с Ордарионом. Сглотнув, я серьезно произнесла: — Спасибо. Не ожидала от тебя помощи.
— Кажется, я пообещал, что смогу защитить тебя от любой опасности. Ты настолько не веришь в мои силы?
— Не знаю, — ответила я, смутившись. — Обычно, когда благодарят, принято отвечать «пожалуйста». Мог бы ограничиться этим словом вместо того, чтобы кидать мне обвинения.
Наш разговор прервал его величество. Он вздохнул и поднялся со своего места.
— Я поговорю с королевой, пусть мне и не верится, что она способна на такое. Еду Леоники теперь необходимо проверять.
— Соответствующие распоряжения уже отданы. Если вы сомневаетесь в магической компетентности шиари Клошиэтты, могу нанять дополнительного человека, который будет пробовать еду.
— Не стоит. Магини будет достаточно. Проводи принцессу в ее покои.
— Как скажете, — чуть склонил голову Ордарион, и король, бросив еще один взгляд на меня, покинул кабинет.
Я прикрыла глаза. Нервный шок прошел, и сейчас мне хотелось немного поплакать. Распахнув веки, взглянула на кронпринца, который глядел на меня со смешанными чувствами, в которых проскальзывало сочувствие.
— Ты ведь не брат мне. Но мой отец король. Тогда чей сын ты?
Мне сложно было поверить, что я настолько извращенная натура и влюбилась в родного брата. Более того, мне снились о нем сны! Намного легче было вообразить, что мы не родственники.
— Ты выдаешь желаемое за действительное.
— Тогда откуда тебе известны мои желания?
— Ты — открытая книга.
— Так научи меня закрываться, — серьезно проговорила я и поднялась на ноги. — Инквизитор? Черный дракон? Почему ты такой ужасный? Покажи мне сторону, которую видят другие. Почему ты скрываешь ее от меня?
— Ты никогда ее не узнаешь, — искренне ответил он. — Идем, принцесса, тебе следует отдохнуть и выпить успокоительное. Клошиэтта ждет тебя за дверью. Тебе необходимо выспаться.
— Когда мы пойдем в храм?
— Завтра, — ответил Ордарион, взял меня за руку и повел к выходу.
Я вырвала свою ладонь из его хватки, чему он удивился.
— Хватит! Я устала быть ведомой, теперь все будет по моим правилам! Я ведь принцесса, участь серой тени меня не прельщает, значит, буду той, кем меня хотят видеть.
— Я бы попросил тебя быть собой, но это не поможет, — усмехнулся принц и открыл мне дверь. — Удачи в обретении себя. Встретимся завтра с утра.
— Буду ждать, — кивнула я. И тут же попала в руки своей телохранительницы. Та с беспокойством глядела на меня. — Вы не сказали мне всей правды.
— А вы и не требовали ее, — пожала плечами женщина, слегка улыбнувшись. — Идемте, принцесса. Вам нужно успокоиться.
С этим я была согласна, поэтому отправилась в свои покои. Там я приняла из рук шиари стакан с мягким мятным напитком и осушила его до дна. Раздевшись при помощи горничной, легла в постель. Морфей охотно распахнул свои объятия. Хоть один бог мне благоволит.
С утра меня в гостиной ждал Ордарион с перекинутыми через руку черными плащами. Один из них кронпринц передал мне и попросил надеть. Я накинула на себя плащ и застегнула аграф у горла.
— Ты что-нибудь выяснил о вчерашнем происшествии? — спросила я.
— Это был не яд, а лишь его подобие. Ты бы заснула на несколько часов, только ни пульса, ни дыхания бы не было. Хотели припугнуть, причем не только тебя.
Ответ мне не понравился. Кому бы это было нужно?
Ордарион тоже накинул на себя плащ, после чего взял меня за руку и повел к выходу. Ни один стражник в коридорах дворца не препятствовал нашему движению. Мы все продолжали спускаться вниз по лестницам к подножию дворца-горы.
— Это здание огромно! — ахнула я, когда мы все же оказались во дворе.
Здесь не было деревьев, но росла низкая трава и цветы. Отсюда вели дороги во все стороны, и можно было видеть другие дома-горы, не менее величественные.
— И ты еще не видела, насколько глубоко оно уходит в глубину, — усмехнулся Ордарион и сделал неожиданный пасс рукой.
В этот момент с неба спустился огромный пегас, больше земной лошади. И это белое великолепие, размахивая крыльями, спускалось на дорогу перед нами. Согнув передние ноги в коленях, чудо-зверь принялся ожидать наших действий. Заметив седло на нем, осмелилась спросить:
— Мы полетим на нем?
— Ты думала, что на мне? — усмехнулся Ордарион, и я смутилась.
— Вообще ничего такого не думала. Но мне страшно. Никогда даже не ездила на лошадях, а тут сразу полет.
— Не переживай, я буду с тобой, — серьезно ответил кронпринц и, положив руки мне на талию, помог взобраться в седло.
Сам же он сел позади меня и взял поводья в руки. Здесь даже пристегнуться было не за что. Откинувшись на грудь Ордариону, закрыла глаза.
— Если ты меня уронишь, не прощу тебе этого даже на том свете.
— Не бойся, трусишка, — в голосе «братишки» явно слышалось веселье.
Мы взмыли в небо под мой крик. Я постаралась взять свои нервы под контроль и замолчать, что все-таки мне удалось. Когда мы поднялись выше, рука Ордариона крепче ухватила меня за талию, и я даже смогла открыть глаза и посмотреть вниз, где раскинулись широкие густонаселенные долины меж горных хребтов и зеркальная гладь озер. Моей смелости надолго не хватило, поэтому я вновь закрыла глаза и принялась ожидать окончания полета.
— Накинь капюшон, мы приземляемся!
Я послушалась кронпринца, и не прошло и минуты, как мы опустились на площадку перед храмом. Из-под капюшона смогла разглядеть пикирующих драконов, которых при приземлении окутывала темная дымка, а из нее выходили уже фениксы.
— Не привлекай их внимания своим любопытством, — шепнул Ордарион, и повел меня к одному из многочисленных входов.
Храм был сложен из камня и размерами не уступал дворцу главы клана Золотых песков. Из-за множества дверных проемов он чем-то напоминал головку сыра. Мы подошли к свободному входу и кронпринц внезапно остановился. Я бросила на него вопросительный взгляд.
— Ты не войдешь?
— Богиня не любит, когда я появляюсь внутри. — Он отрицательно качнул головой. — Последний раз, когда это было, нам пришлось отстраивать храм заново, так как в него попала молния.
— За что она так тебя? Неужели влюблена и ревнует? — едко спросила я.
Кронпринц ответил неожиданно серьезно:
— Все может быть, Леоника.
Мы встретились взглядами, и я вспомнила недавний разговор, когда он запрещал мне посещать храм в одиночку.
— Почему? — Едва вопрос слетел с губ, принц подтолкнул меня к входу.
Я обернулась к Ордариону и заметила, как он напряжен. Внезапно поняла: он не отпускал меня из дворца не потому, что боялся моего побега или того, что нажалуюсь богам, — он не выпускал меня из поля зрения, так как ждал опасности в любой момент. Как это было вчера за обедом. Почему? Почему он так делает?
Слишком неоднозначная личность. Не могу понять его мотивов, и при этом отчаянно желаю, чтобы их вовсе не было. Сглотнув, уверенно направилась по темному коридору, подсвечиваемому факелами. Спустилась по лестнице и прошла к развилке, где выбрала первый попавшийся коридор. Каменная дверь за мной захлопнулась, но я не испугалась — двинулась дальше и оказалась в некоем подобии кельи, где стояли две статуи, держащиеся за руки. Мужчина и женщина. Блики от факелов падали на их лица, создавая пугающую картину. Насупившись, я опустилась на лежащую на полу молитвенную подушечку, положив ладони на колени.
— Не знаю, что принято говорить в таких случаях, — начала я, — даже молитвы не знаю. На Земле я не исповедовала никакой религии, да и мама не настаивала. Теперь даже понимаю почему. Выросла атеисткой, а тут все твердят о существовании богов. Начинаю верить их словам, что вы реальны.
Запнулась, переводя взгляд с одной статуи на другую. Ростом они были со среднестатистического человека. Неужели каждый вход ведет вот к такой келье со статуями? Богов фениксы почитают, ничего не скажешь.
— Чувствую себя глупо, что разговариваю сама с собой. Но должна вас попросить кое о чем. Даже умолять. Я переживаю за свою маму. Не знаю всей истории, из-за которой она убежала в другой мир, но уверена, что причина была весомой. И теперь по возвращении ее ждет суд богов. Сначала я думала, что это из-за побега, но теперь есть еще одна причина. Украденный артефакт. Не верю, что это сделала моя мама. Но если вы другого мнения и готовы наказать ее по возвращении, прошу вас, не пускайте ее в Эмерит. Я не надеюсь на ваше милосердие на суде богов, лишь прошу для нее счастья в другом мире, пусть даже ценой нашей с ней разлуки. Умоляю вас…
Подул ветер. Я взглянула на неровный огонь факела позади, и когда вновь обернулась, то встретилась с живыми глазами Богини. Больше не было статуи, передо мной стояла обычная женщина из крови и плоти. Затаив дыхание, я с опаской ожидала дальнейшего развития событий. Богиня, разъединив руки с каменным супругом, опустилась передо мной.
— А вот и орудие мести, — грустно усмехнулась она, взяв меня за подбородок. Попыталась освободиться, но ее хватка была железной.
— Я не собираюсь быть орудием в чьих-то руках.
— Ты уже им стала, — ответила Богиня и выпрямилась. — У меня не так много времени на разговоры с тобой. Твоя мать вернется, и суд ее оправдает, ведь артефакт она не уничтожала. К сожалению, мы слишком поздно об этом узнали.
— Король лгал? — нахмурившись, спросила я.
— Кто знает, — пожала плечами женщина, вновь взяв за руку своего мужа. — Это людские игры, и ложь в ваших словах естественна. Только тебе решать, где слышать правду, а где принимать ее за ложь.
Я хотела что-то спросить, но статуя уже стала каменной. Факелы в тот же миг потухли. Руки немного дрожали от пережитого напряжения. Боги существуют! С ума сойти! Они ближе, чем кажется! Сглотнув, поднялась на ноги, на ощупь дошла до двери и навалилась на нее. Дверь отъехала, и я смогла пройти в освещенный коридор. Бросив прощальный взгляд на едва видимые в полумраке кельи статуи, кинулась бежать к выходу.
«Они существуют. Они существуют! Мама будет жить! Ей ничто не угрожает!» — бились в голове беспорядочные мысли.
Солнечный свет ослепил глаза, поэтому я не сразу сориентировалась. Когда зрение пришло в норму, разглядела Ордариона, с беспокойством смотрящего на меня. Он приподнял бровь, как бы спрашивая, в порядке ли я. Пегаса рядом не было.
— Не стоит переживать. Теперь я точно уверена, что боги существуют, — ответила я и огляделась по сторонам. — Куда теперь?
Дарий комментировать мои слова не стал.
— Немного прогуляемся по торговой площади. Отсюда недалеко, зато ты соприкоснешься с нашим миром.
Кивнув, натянула капюшон пониже и направилась вслед за кронпринцем.
