Кьяра

Но сердечко ее тревожно сжималось от страха. Куда ее ведут? Что с ней сделают?
       Обвинение в покушении на жизнь самого короля – это не шутки. За такие дела карают смертью. И пусть глубоко в душе Кьяра надеялась на то, что все еще образуется, и с нее снимут несправедливые обвинения, на самом деле уже приготовилась к тому, что ничего хорошего не произойдет. Даже решила про себя, что признает вину, подпишет все, что угодно, лишь бы не попасть в застенки к королевскому палачу. Боли Кьяра боялась. И пыток.
       Коридор закончился глухой дверью, оббитой железными полосами. Стражник, что вел Кьяру, распахнул ее. Переступив порог, девушка замерла, с широко раскрытыми от страха глазами.
       Самые дикие ее мысли воплотились в действительность – ее привели в пыточную.
       Девушка попятилась, испытывая острое желание развернуться и убежать подальше отсюда, спрятаться так, чтобы ее никогда не нашли, но получив тычок в спину, влетела в небольшое помещение, освещенное лишь несколькими свечами. Дверь за спиной захлопнулась, отрезая все пути к отступлению.
       - Ну что, шиисса ШиДаро, - давешний дознаватель из Тайной Службы премерзко улыбнулся. – Вот мы и снова с вами увиделись. Не знаю как вы, а я рад встрече.
       Кьяра сглотнула, ставшую вдруг вязкой слюну, и прижалась спиной к двери. Ее трясло, внутри все сжималось от страха и на какое-то мгновение, девушка просто зажмурилась крепко-крепко, помотала головой из стороны в сторону, словно бы старалась отделаться от навязчивого видения.
       Распахнула глаза. Пыточная никуда не делась, как и дознаватель и палач. Да, в самом углу помещения, возле небольшого стола, на котором были разложены странные, даже на первый взгляд, жуткие приспособления: какие-то железки, щипцы и что-то еще, Кьяра не присматривалась, поспешив отвести глаза, стоял палач. Высокий мужчина, широкоплечий, облаченный лишь в кожаные штаны и черную маску, плотно прилегающую к голове. Он что-то там перебирал, раскладывал свои ужасающие инструменты и не обратил никакого внимания на пополнение их маленького общества.
       Дознаватель же, стоял в самом центре, опираясь ладонями о высокий грубо сколоченный деревянный стол, и улыбался, разглядывая Кьяру. В его глазах горело предвкушение, словно он уже сейчас наслаждался мучениями своей жертвы.
       - Итак, шиисса ШиДаро, приступим, - он потер ладони и сделал знак палачу.
       Кьяра пискнула и сильнее вжалась в деревянное полотно двери.
       - Ну что же вы, шиисса, бояться поздно.
       - Н-не н-н-надо, - Кьяра замотала головой, слезы брызнули из глаз. – Я же ничего не делала, я ни в чем не виновата… я… - ее затуманенный взгляд заметался по низкому, плохо освещенному помещению в поисках выхода. Кьяра все еще надеялась на то, что все это просто шутка, глупая шутка, разыгранная кем-то из придворных и вот сейчас, все прекратится.
       Взгляд остановился на столе, о который опирался дознаватель. Какие-то бумаги, свитки, принадлежности для письма. А это что? Среди вороха желтоватого пергамента, она заметила нечто до боли знакомое. Нечто, чего здесь точно не могло быть. И это ее настолько поразило, что девушка даже подалась вперед, чтобы внимательнее рассмотреть небольшой фиал фиолетового стекла. В голове у нее что-то щелкнуло.
       - А это… - она осеклась, горло сдавило от волнения, и Кьяра протянула вперед руку, указывая на флакон, - это…
       - О! – развеселился дознаватель, незаметно подавая знак палачу. – Я вижу, шиисса ШиДаро узнала эту вещь? – подхватив флакончик двумя пальцами, дознаватель приподнял его над столом.
       - Ну да, - кивнула Кьяра.
       Конечно, она вроде как должна была молчать и не болтать о том, что ее госпожа прибегает к услугам черной колдуньи, но… Принцесса не пошевелила и пальцем, чтобы помочь своей фрейлине и если некоторые тайны Ее Высочества спасут Кьяру от пыток, то молчать она не будет.
       – Я сама забрала этот флакон у ведьмы.
       - Так вы признаетесь, что с помощью яда, находящегося в этом сосуде, - дознаватель покачал в воздухе фиалом, - хотели отравить Его Величество?
       - Нет, - Кьяра широко распахнула глаза и замотала головой. – Там был не яд. Приворотное зелье. И предназначалось оно не для короля, а для герцога АшНавара.
       - То есть, - нахмурился дознаватель, - вы хотели отравить Его Высочество, герцога?
       - Да нет же! – воскликнула Кьяра и даже ногой притопнула от нетерпения. – Я никого не собиралась травить! В этом флаконе было приворотное зелье! Для герцога АшНавара.
       - Значит, - дознаватель скрестил руки на груди и покачался с пятки на носок, прищурившись, разглядывая девушку. - Вы утверждаете, что приобрели у ведьмы приворотное зелье, вот в этом вот флаконе, - он снова качнул фиолетовым фиалом в воздухе, а затем аккуратно положил его на прежнее место, - и хотели с его помощью эм… приворожить к себе Его Высочество герцога АшНавара?
       - Да! – кивнула Кьяра и тут же затрясла головой, - То есть, нет! Что вы меня путаете! Не хотела я никого привораживать!
       - Но вы же сами только что признались, что приобрели это зелье у ведьмы для герцога АшНавара! – вышел из себя шесс дознаватель. – А теперь снова идете на попятную.
       - Я просто забрала это зелье у ведьмы для герцогини АшНавар, - Кьяра сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
       Этот дознаватель обладал редкой способностью выводить фрейлину из себя. Она уже и не помнила, когда была так зла и настолько взбудоражена. Обычно, Кьяре удавалось держаться с поистине королевским достоинством и высокомерием. А тут, поди ж ты, что делает с человеком тюрьма и несправедливые обвинения. Или все дело в самом шессе дознавателе?
       Кьяра нахмурила свои идеальные брови, раздумывая над этим. Страх перед пытками отступил на задний план, как и угроза несправедливых обвинений, впрочем. Теперь девушке казалось, что стоит рассказать этому недалекому шессу все, как было на самом деле и ее оправдают, выпустят из этих застенков и…
       Что будет дальше, Кьяра старалась не думать. Перво-наперво, надо как-то отвести от себя обвинения в государственной измене, а уже все остальное она будет решать потом. Когда выберется из казематов.
       – Я не собиралась никого ни травить, ни привораживать. Зелье было приобретено для Ее Высочества, герцогини АшНавар! – уже спокойно повторила девушка, глядя дознавателю прямо в глаза.
       - Вы пытаетесь меня запутать, шиисса! – взревел шесс, ни капли не проникшись. Его круглое лицо стало красным и лоснилось от пота, рот перекосился, а маленькие глазки сверлили девушку, словно буравчики. – Теперь вы утверждаете, что хотели отравить герцогиню?!
       - Я вообще никого не хотела травить! – в свою очередь возмущенно воскликнула Кьяра. С таким трудом возвращенное спокойствие слетело с нее, как по волшебству. В запальчивости она приблизилась к столу, возле которого стоял дознаватель, и точно также уперлась в деревянную столешницу руками, подалась вперед, теперь ее лицо находилось как раз на уровне лица дознавателя. – Я всего лишь взяла этот флакон у ведьмы и отдала его принцессе, в свите которой состою. А уже герцогиня АшНавар желала с помощью этого зелья снискать благосклонность своего супруга, Его Высочества, брата короля. Только и всего!
       - Только и всего? – дознаватель тоже наклонился вперед. Их лица разделяло совсем маленькое расстояние. Настолько маленькое, что Кьяра чувствовала на своих щеках дыхание мужчины. – А как вы объясните тот факт, шиисса, что в этом флаконе был самый, что ни на есть настоящий яд. И вы собственноручно влили его в бутылку с красным леоринийским вином, предназначенную для Его Величества, короля Шархема!
       Кьяра вздрогнула и отшатнулась.
       - Я не знаю, - она замотала головой, - я ничего подобного не делала. С чего вы вообще взяли, что…
       - Королевский маг подтвердил, что лишь вы касались этого флакона и бутылки с вином. У вас не получится оговорить Ее Высочество. Так что лучше признавайтесь по-хорошему или я велю устроить вам незабываемые минуты наедине с палачом. Поверьте, шиисса, - дознаватель тоже выпрямился, сложил руки на груди и теперь смотрел на девушку с превосходством, - у шесса Ритра, - он кивнул в сторону палача, что все это время молча подпирал стену, - еще не было осечек. Все признаются, рано или поздно.
       Кьяра обхватила себя руками за плечи и почувствовала, как земля уходит из-под ног. Это… это просто невозможно. Все против нее. Королевский маг подтвердил, что лишь Кьяра касалась флакона и бутылки. Да и что другое он мог сказать, если на самом деле, так и было. Аделина не прикасалась ни к флакону, ни к вину. Она приказала это сделать ей, Кьяре. Неужели, герцогиня и в самом деле задумала темное дело, и воспользовалась для его осуществления руками своей фрейлины? А в то, что это досадное недоразумение, Кьяра уже не верила. Это сразу она не придала никакого значения тому, что герцогиня приказала влить зелье в бутылку леоринийского вина. А ведь при дворе все знают, что только король питает определенную слабость к этому напитку. Его Высочество герцог АшНавар, предпочитает белое вино шархемских виноградников. По этому поводу не одна шутка была рассказана.
       Эти умозаключения привели к тому, что Кьяра почувствовала, как вокруг ее шеи затягивается невидимая удавка. Ей никто не поверит и никто не поможет. Принцесса подставила ее, воспользовалась доверчивостью и преданностью своей фрейлины и теперь, если даже Кьяра и расскажет все как было, то доказать у нее ничего не выйдет.
       В глазах потемнело, дыхание перехватило, и в следующую секунду Кьяра ШиДаро упала в первый в своей жизни обморок. Она уже не успела заметить победную усмешку на лице шесса дознавателя.
       - Что скажешь? – обратился он к палачу.
       - Девчонка сказала правду, - глухо отозвался тот, стягивая с головы маску. – Ни словом не обманула.
       - Хм… - шесс дознаватель потер подбородок в задумчивости, затем встряхнулся и кивнул своим мыслям. - Эту, - он кивнул на безвольное тело фрейлины, - в камеру. Пусть пока там посидит. Если что еще понадобится, я сообщу.
       - Как скажете, шесс, - склонил голову палач, который никаким палачом и не являлся.
       Младший актор Тайной Службы Его Величества уже не первый раз разыгрывает подобные комедии. Иной раз совершенно не обязательно приступать к более серьезным методам ведения допроса – вполне достаточно просто намекнуть арестанту, что подобные методы будут применены.
       А шесс дознаватель, покинув пыточную и поднявшись на верхние уровни королевского дворца, направился прямиком к своему непосредственному командиру и начальнику – докладывать о результатах допроса арестованной фрейлины.
       

       ГЛАВА 3.

       
       В камине ярко пылал огонь, придавая огромному богато обставленному помещению толику уюта и отбрасывая красноватые отблески на лицо сидящего в кресле человека. Длинные ноги его, почти упирались в каминную решетку, что наводило на мысль о высоком росте, а широкие плечи предполагали атлетическое сложение. И меж тем, сидящий в кресле мужчина был некрасив. Слишком маленькие, глубокопосаженные глазки, какого-то мутного, невыразительного цвета, массивный подбородок, нос с горбинкой – все это придавало его облику некую незавершенность, неправильность, словно лицо этого человека состояло из отдельных фрагментов, плохо сочетающихся между собой. И тем удивительнее было, что даже при мимолетном взгляде на это суровое чело хотелось вытянуться в струнку или склониться в подобострастном поклоне.
       И это вовсе не было странным учитывая, что сидящий в кресле у камина мужчина был ни кем иным, как королем Шархема, Индаро Вторым АшЛарани, единственным правителем и самодержцем великого государства, по праву считающегося самым могущественным во всем мире.
       На сегодняшний день Его Величеству Индаро Второму не исполнилось еще и тридцати лет, а королем он стал в двенадцать, когда в результате бунта, сумевшими прорвать оборону дворца мятежниками, был жестоко лишен жизни его отец, предыдущий король Шархема Лазару Первый АшЛарани. Малолетнему тогда еще принцу, чудом удалось избежать участи своего венценосного родителя и сохранить жизнь себе и младшему брату. Но память о той ночи до сих пор тревожит самодержца и не дает ему возможности иной раз спокойно почивать в собственной постели.
       Индаро Второй сделал себя сам. Он считался суровым правителем, жесткой рукой управляющим своим королевством и, что греха таить, именно благодаря ему, Шархем стал великой державой.
       Сейчас же, венценосный муж сидел в кресле в собственных покоях, вытянув длинные ноги к огню, скинув неудобные – в дань дворцовой моде - сапоги и наслаждался своим любимым красным леоринийским вином, потягивая его маленькими глоточками из хрустального бокала. Рядом с креслом короля стоял небольшой столик, захламленный бумагами и свитками, что наводило на мысль о том, как тяжки будни самодержца, если даже поздней ночью он не может отвлечься от государственных дел, и вынужден разбирать прошения и вникать в суть докладов. Среди бумаг и свитков, меж прочим, гордо возвышалась почти наполовину опустошенная бутылка красного вина, и одиноко приткнулся второй бокал, наполненный до краев.
       - Ну что там с покушением на меня? – лениво растягивая слова, вопросил Его Величество, глядя на танцующие в камине языки пламени. – Удалось что-либо вызнать?
       В глубине комнаты, рядом с массивным письменным столом, точно так же заваленным разнообразными бумагами, письмами и прошениями, обнаружился второй обитатель королевских покоев в это позднее время суток – Его Высочество королевский брат герцог АшНавар.
       - Все как мы и предполагали, Ваше Величество, - отозвался герцог, не отвлекаясь тем временем от своего занятия – перебирания документов, укрывающих королевских стол и сортировку всего этого бумажного хаоса на отдельные стопки.
       Он вытащил из вороха документов пачку бумаг, исписанных мелким убористым почерком, и неторопливо направился к камину. Плюхнулся в свободное кресло и протянул королю пачку документов.
       - Это материалы расследования, не желаете ли ознакомиться?
       Король желал. Он отобрал у брата бумаги и зарылся в них, не забывая, однако при этом время от времени прихлебывать вино из бокала.
       Герцог Ирван АшНавар приходился Его Величеству единокровным братом и был всего на два года моложе своего короля. Этим двоим на роду было написано стать непримиримыми врагами в борьбе за власть и трон, однако они вопреки всем предсказаниям стали лучшими друзьями и соратниками. Никому так не доверял Индаро Второй, как своему младшему брату, никого так не уважал Ирван АшНавар, как своего сюзерена. Когда родилась эта дружба и столь несвойственная в кулуарах королевских дворцов братская привязанность, никто из них не мог ответить. То ли все дело было в древней крови Первых Королей, что текла в их жилах, то ли в том, что будучи еще совсем сопливыми мальчишками, они вместе прятались в огромном котле во дворцовой кухне, когда мятежники вырезали всю их семью и, еще маленький тогда Ирван, вцепившись в руку старшего брата беззвучно плакал, боясь привлечь своими всхлипами излишнее внимание, а может она родилась на поле брани, где в свое время провели немало битв – немыслимый факт! – оба молодых человека.
       И тем удивительнее было смотреть на них и понимать, что братья совершенно разные. Пожалуй, только телосложением Ирван походил на своего короля. Он был почти так же высок и широк в плечах, подтянут и атлетически сложен. Во всем остальном они разнились как день и ночь. Насколько некрасив и мрачен был король, настолько привлекателен внешне его младший брат.