Мирт же, воспользовавшись временной дезориентацией своей жертвы, резко рванул ее на себя и тут же, ударил по ногам, заставляя Шинар захрипеть и рухнуть на колени. Тело отозвалось болью, но герцогиня все еще продолжала трепыхаться. Насильники уже пытались справиться с ней вдвоем. Пока Мирт хватал ее за руки и заводил их за спину, заставляя молодую женщину почти уткнуться в брусчатку лицом, второй стражник задирал юбки, не собираясь терять время.
Шинар снова закричала:
- Помогите!!! – но голос сорвался.
Дергаться не было смысла, сил вырваться не было, а на помощь никто не спешил.
Алан Фарли граф Валентайн неторопливо прогуливался по ночному Бьйори. Вообще-то ему следовало как можно скорее поспешить в тот милый домик, принадлежащий не менее милой старушке-вдове, где он снимал комнаты, но… не хотелось. Голова все еще была наполнена туманом, память полностью так и не восстановилась. А прохладный ночной воздух, наполненный влагой и запахом редких цветов, бодрил и придавал сил.
Граф Валентайн прекрасно понимал, что в его положении даже несколько минут промедления могут оказаться роковыми, нужно было как можно быстрее добраться до своей комнатки, нацедить крови, чтобы впоследствии была возможность провести магический анализ и выявить компоненты той гадости, которой его опоила леорина Матильда.
Матильда…
Образ голубоглазой красотки встал перед глазами и был таким четким, что граф споткнулся и едва не пропахал носом брусчатую мостовую набережной. Выпрямился и встряхнул головой. Покосился на гранитный парапет, на блестящую в лунном свете воду, вздохнул горестно и продолжил топать дальше. Освежиться хотелось просто невыносимо, но сигать в канал прямо в одежде было бы глупостью, а раздеваться и оставлять вещи без присмотра – дуростью еще большей. Вот и приходилось передвигать ногами, в надежде, что сможет уговорить свою милейшую квартирную хозяйку на ванну.
Граф вздохнул. Снова вспомнил Матильду. Загрустил.
Леорина была красива, происходила из знатного рода, не очень древнего, но это не такая уж и большая печаль, учитывая, что за ней давали неплохое приданое. Правда, Матильда была глупа и самолюбива, говорить могла только о нарядах да о собственной персоне, обладала довольно капризным нравом, но этим в современном обществе никого не удивишь. Иной раз графу приходило на ум, что девицы специально устраивают конкурсы, кто кого перещеголяет в глупости.
Алан снова вздохнул. По всему выходило, что из Матильды получится неплохая жена. А что? Обеспечить содержанием, отправить в столицу и позволить жить в свое удовольствие. Леорина глупа, а потому не сможет заподозрить, чем занимается супруг, уж точно не будет лезть в его дела или требовать отчета о частых отлучках и подозрительных личностях, время от времени появляющихся в доме. Правда, стоит признать, что Матильда слаба на передок и уж точно не утерпит и наградит его ветвистыми рогами. Алан помнил ту их мимолетную встречу чуть больше года назад в кулуарах дворца ее величества. Тогда он не был у леорины первым и сомневался, что был последним.
Так что женитьба на прекрасной леорине может привести не совсем к таким последствиям, как он тут себе надумал. Объясняй потом, почему это наследник на тебя совсем не похож.
Алан в очередной раз грустно вздохнул и потер раскрытой ладонью грудь с той стороны, где у нормальных людей находилось сердце. И вдруг резко остановился, уставившись ошарашенным взглядом в одну точку.
- Да чем же таким она меня опоила, что я до сих пор прийти в себя не могу? – произнес вслух. Прислушался, точно ожидая ответа, но так ничего и не дождавшись, затряс головой, в надежде, что брачный дурман развеется совсем. – Вот паразитка!
Граф резко выдохнул и потер руками лицо. Встряхнулся весь и продолжил путь.
Подумал вдруг о том, чтобы вернуться и стребовать признание. А что? Чем не выход в его ситуации? Он в Бьйори уже прилично времени отдыхает да на королевских балах развлекается, а к разгадке так и не приблизился. Каждый что-то знает, что-то слышал, что-то додумал сам, а в итоге общей картины так и не выходит. Так почему бы и не воспользоваться ситуацией?
Алан вдруг ярко представил себе картинку, как врывается в особняк семейства Сантелли, хватает прелестную Матильду, стараясь не обращать внимания на то, что роскошное тело ее прикрыто лишь легким, прозрачным пеньюаром, полы которого расходятся от малейшего движения, и, приставляя ей нож к горлу учинят допрос. Огромные глаза леорины наполняются слезами, она смотрит на него с надеждой, клянется в полной своей невиновности. И вот уже прозрачная капля ползет по щеке, оставляя за собой блестящий чуть слоноватый след, который так и хочется слизнуть. Под рукой высоко вздымается упругая женская грудь, тонкая ткань пеньюара распахнута на груди и нежная кожа так и тянет прикоснуться, провести кончиками пальцев от ключицы… ниже, погладить грудь, обвести по кругу темный ореол соска, чуть сдавить упругую вершинку пальцами с наслаждением прислушиваясь к дыханию леорины, ставшему вдруг рваным. Под ладонью колотится ее сердце, а губы скользят по коже, пробуют ее на вкус, сжимаются вокруг соска… Ладно, можно и без ножа…
- Пожалуйста… - молит леорина. – Умоляю вас… Отпустите… Отпустите меня!!
Алан вздрогнул и остановился. Ему вдруг показалось, что картинка стала реальной, и он на самом деле услышал крик леорины Матильды.
- Вот же тварь, - прохрипел он, в сотый, наверное, раз растирая лицо руками и тряся головой. – Уже галлюцинации начались. Да что ж такого она мне подсыпала, гадина? Точно надо вернуться и…
И взгляд снова заволокло туманом, а вздымающаяся упругая грудь леорины дразнящее заколыхалась перед глазами, в ладонях отчетливо ощущалась ее тяжесть. Граф судорожно выдохнул, ощущая нежность женской кожи, когда его ладони заскользили вниз, к чуть подрагивающему животу… пальцы обрисовали контуры… скользнули еще чуть ниже… и снова этот крик:
- На помощь!!! Помогите!!!
На этот раз граф Валентайн все же споткнулся и на ногах не устоял – полетел на мостовую. Больно ударился коленями и ободрал ладони, не успев сгруппироваться. Хорошо еще, что все же вовремя сообразил выставить вперед руки, иначе завтра пришлось бы щеголять разодранной физиономией, а ее величество очень этого не любит.
Королева, как истинная женщина, предпочитает созерцать красоту, а царапины и синяки на морде – это, уж простите, совсем не эстетично.
- Помогите!!! – снова раздался крик, правда, на этот раз граф Валентайн все же сообразил, что это вовсе не галлюцинация.
Женщина звала на помощь. Где-то совсем рядом.
Алан вздохнул, кряхтя поднялся на ноги, с тоской покосился на блестящую воду в канале и… в тысячный раз за эту ночь вздохнув, потащился… собственно, на помощь.
Представшая глазам картина Алану не понравилась от слова совсем. Двое бугаев, в облачении патруля славного города Бъйори, пытались изнасиловать женщину прямо на каменной мостовой, совершенно не обращая внимания на слабые трепыхания бедняжки.
Граф Валентайн выдохнул, передернул плечами, пытаясь отогнать слабую пелену любовного зелья, которая все еще висела перед глазами, вытащил оружие и бросился в бой.
- Отпустите девушку!
С одним из насильников справиться удалось без труда. Стражники не ожидали нападения и тот, который держал несчастную за руки, прижимая ее голову к мостовой, просто не успел среагировать. С ним Алан не стал разводить церемонии и изо всех сил ударил по лицу навершием рукояти. Кажется, попал в висок и проломил кость, и стражник коротко хлюпнув, завалился на бок, с глухим стуком приложившись головой о каменную мостовую.
«Не жилец, - успел подумать Алан, когда заметил, как вокруг головы упавшего стремительно расползается темное пятно».
Дальше расслабляться было некогда, второй стражник пришел в себя и, подскочив на ноги, ринулся в бой. Вряд ли он был хорошим фехтовальщиком, но размахивал коротким мечом, входившим в вооружение стражи Бъйори так, словно в руках у него был самый настоящий топор. Алану оставалось только кружить рядом и уворачиваться. Любовное зелье прекрасной Матильды так и не выветрилось до конца, и граф ощущал, как его отчетливо водит по сторонам, да и реакция была слегка вялой, тело не слушалось, как полагается.
Шинар казалось, что она вернулась в прошлое на десять лет назад. Страх охватил все ее существо, боль была невыносимой, но герцогиня продолжала вырываться, проклиная про себя и ламию, которая затаилась и ведьму, из-за которой оказалась в подобной ситуации.
- Отпустите девушку! - резкий мужской окрик прозвучал как гром среди ясного неба.
В следующее мгновение руки Шинар оказались свободны и молодая женщина, не удержавшись на коленях, повалилась на бок. Сзади раздались ругательства второго стражника, но Шинар уже не обращала на них внимания. Она судорожно глотала ртом воздух и пыталась отползти поближе к стене. Рядом с ней завязалась потасовка.
Еще раз судорожно выдохнув, герцогиня приподнялась на дрожащих руках и, отбросив с лица растрепавшиеся волосы, огляделась. Голос, требовавший отпустить ее, был незнаком, а значит, это просто прохожий, бросившийся на помощь. Жаль, Шинар до последнего надеялась, что капитан Рауз, не дождавшись возвращения своей госпожи, отправится на поиски.
Один из стражников уже лежал на мостовой лицом вниз. Вокруг его головы расползалось кровавое пятно.
И это стало последней каплей. Шинар резко втянула в себя воздух и почувствовала, как сознание раздваивается.
Кровь.
Ламия почувствовала запах свежей крови и теперь стремительно сбрасывала оковы и рвалась наружу. Герцогиня не могла совладать со своей сущностью. Голова кружилась, боль отошла на второй план, зрение изменилось.
Запах крови становился все насыщенней. Он пьянил, манил и заставлял терять разум. Шинар изо всех сил пыталась обуздать свою натуру. Где-то на задворках сознания билась мысль о том, что еще ничего не закончено, лязг металла о металл говорил о том, что рядом продолжается сражение, но ламии было уже все равно.
Она желала крови. Рвалась наружу, срывая все оковы.
Кровь.
Молодая женщина не помнила, как смогла подняться на ноги. Она больше не чувствовала как саднят ладони, стесанные о мостовую, не было боли в избитом теле. Ее привлекали живые. Всего на мгновение сосредоточила внимание на спасителе и шумно выдохнула сквозь сжатые зубы. Горячая волна пронеслась по венам, заставляя ее широко распахнуть рот жадно захватывать воздух. Страсть родилась внутри нее, кровь вскипела, по телу разливалось томление. Ламия вырвалась на свободу и наметила жертву.
Мужчина был хорош. Высок, широкоплеч и клинком владел мастерски. Темные волосы его небрежно спадали на плечи, рассмотреть лицо не получалось, но ламии это было и неважно. Проклятая тварь заинтересовалась незнакомцем. Наблюдала за ним, следила за каждым движением сильного гибкого тела, выжидая момент, когда можно будет напасть.
Герцогиня сглотнула вязкую горькую слюну.
- И чем он тебя так привлек? – прошипела Шинар сквозь зубы, прижимаясь спиной к стене. Сознание ее раздваивалось, голова кружилась, во рту чувствовался металлический привкус крови. Шинар глубоко дышала, восстанавливая самообладание и набираясь сил для того, чтобы убраться отсюда подальше. Но никак не могла отвести глаз от незнакомца. Ей казалось, что она чувствует вкус его крови, представляла себе, как вопьется клыками в мягкую сочную плоть, как заглотнет последний вздох своей жертвы. Но еще больше ей хотелось прижаться всем телом к его, большому и горячему, почувствовать под ладонями, как перекатывается под ее ладонями крепкие мускулы… она ощущала запах, исходящий от кожи этого мужчины… Она его хотела. Да стона, до ярких звездочек перед глазами…
Краем сознания герцогиня отметила, что второй стражник тоже оказался повержен. Спаситель расправился и с ним и просто отшвырнул от себя уже мертвое тело. Затем наклонился и принялся вытирать свое оружие.
Ламия залюбовалась картинкой.
Мужчина. Сильный. Горячий. Она не могла отвести от него глаз, прятала золотой блеск за пологом густых ресниц, беспрестанно облизывала пересыхающие губы и ждала. Знала, что он не сможет отвернуться, что обязательно подойдет и тогда…
«Нет!»
Попыталась было бороться сама с собой, но ламия не поддавалась.
- Нет, - прохрипела герцогиня, мотнув головой. – Не сейчас. Потом. Я покормлю тебя потом.
Но проклятая сущность, почуявшая свободу, не желала отступать. Страх выпил ее силы, и теперь ламия желала восполнить резерв, заполучить себе этого незнакомца. Такого сильного, бесстрашного, вкусного.
Герцогиня выдохнула сквозь сжатые зубы, пытаясь удержать сознание, не позволить инстинктам ламии возобладать над человеческим разумом, но понимала, что у нее вряд ли что-то получится. Кровь требовала свое, быстрее побежав по венам, сердце застучало с удвоенной силой, рот заполнился слюной, и клыки уже царапали нижнюю губу.
- С вами все в порядке? – мужчина приблизился. От звука его голоса у Шинар вдоль позвоночника скользнула холодная волна, а проклятая ламия подобралась, готовясь к нападению.
- Леорина? Вы в порядке? – мужчина был уже близко, Шинар чувствовала тепло его тела, слышала биение сердца. От него пахло сталью, потом и почему-то… розами…
- Леорина? – Алан, расправившись с насильниками, приблизился к замершей у стены, женщине. В свете фонаря лицо ее выглядело слишком загадочным и каким-то ненастоящим. Слишком… красива была эта женщина и слишком сильно влекла его.
«Зелье, - подумал граф, тряхнув волосами. – Вот же зараза, и никак не выветрится!»
Он подошел совсем близко, остановился, вглядываясь в бледное мерцающее лицо, и не смог удержаться от того, чтобы не прикоснуться к нежной коже. Обрисовал кончиками пальцев контуры скул, коснулся шелковистой пряди волос, чтобы отвести ее со лба. И в этот момент леорина распахнула глаза.
Первым порывом Алана было отшатнуться. Глаза девушки были золотыми, без белков с тонкой вертикальной полоской зрачка. Ненастоящие глаза. Нечеловеческие. Но такие притягательные. Девушка чуть подалась ему навстречу, приоткрыла губы и Алан, зажмурившись, тряхнул головой. Ему почудилось, что за влажными губами сверкнули клыки.
- Кошмар какой, - выдохнул граф, растирая лицо свободной ладонью. – Вот же ядреная мерзость. Никак не отпускает.
А Шинар потянулась к нему, глубоко вдохнула и тут же отпрянула назад. Мужчина пах кровью и потом, сталью… а еще розами. И Тягучий густой аромат увядающих цветов привел герцогиню в чувство. Ламия, зашипев, отпрянула.
Шинар тряхнула головой, отгоняя наваждение. Зрение снова вернулось в норму, клыки втянулись.
Запах крови все еще будоражил сознание, но Шинар уже могла с этим справиться.
- Спасибо, - выдохнула она, - вы… вы спасли меня.
Мужчина наконец-то открыл глаза, с некоторой опаской всмотрелся в лицо герцогини и… улыбнулся.
От этой улыбки дрожь пронеслась по телу Шинар, а сердце почему-то сразу замерло, а затем снова пустилось вскачь. А мерзкая ламия снова встрепенулась и вопреки здравому смыслу и даже инстинкту самосохранения потянулась к этому мужчине, точно кошка, выпрашивающая ласку.
Шинар снова закричала:
- Помогите!!! – но голос сорвался.
Дергаться не было смысла, сил вырваться не было, а на помощь никто не спешил.
Прода от 15.12.2020, 18:27
***
Алан Фарли граф Валентайн неторопливо прогуливался по ночному Бьйори. Вообще-то ему следовало как можно скорее поспешить в тот милый домик, принадлежащий не менее милой старушке-вдове, где он снимал комнаты, но… не хотелось. Голова все еще была наполнена туманом, память полностью так и не восстановилась. А прохладный ночной воздух, наполненный влагой и запахом редких цветов, бодрил и придавал сил.
Граф Валентайн прекрасно понимал, что в его положении даже несколько минут промедления могут оказаться роковыми, нужно было как можно быстрее добраться до своей комнатки, нацедить крови, чтобы впоследствии была возможность провести магический анализ и выявить компоненты той гадости, которой его опоила леорина Матильда.
Матильда…
Образ голубоглазой красотки встал перед глазами и был таким четким, что граф споткнулся и едва не пропахал носом брусчатую мостовую набережной. Выпрямился и встряхнул головой. Покосился на гранитный парапет, на блестящую в лунном свете воду, вздохнул горестно и продолжил топать дальше. Освежиться хотелось просто невыносимо, но сигать в канал прямо в одежде было бы глупостью, а раздеваться и оставлять вещи без присмотра – дуростью еще большей. Вот и приходилось передвигать ногами, в надежде, что сможет уговорить свою милейшую квартирную хозяйку на ванну.
Граф вздохнул. Снова вспомнил Матильду. Загрустил.
Леорина была красива, происходила из знатного рода, не очень древнего, но это не такая уж и большая печаль, учитывая, что за ней давали неплохое приданое. Правда, Матильда была глупа и самолюбива, говорить могла только о нарядах да о собственной персоне, обладала довольно капризным нравом, но этим в современном обществе никого не удивишь. Иной раз графу приходило на ум, что девицы специально устраивают конкурсы, кто кого перещеголяет в глупости.
Алан снова вздохнул. По всему выходило, что из Матильды получится неплохая жена. А что? Обеспечить содержанием, отправить в столицу и позволить жить в свое удовольствие. Леорина глупа, а потому не сможет заподозрить, чем занимается супруг, уж точно не будет лезть в его дела или требовать отчета о частых отлучках и подозрительных личностях, время от времени появляющихся в доме. Правда, стоит признать, что Матильда слаба на передок и уж точно не утерпит и наградит его ветвистыми рогами. Алан помнил ту их мимолетную встречу чуть больше года назад в кулуарах дворца ее величества. Тогда он не был у леорины первым и сомневался, что был последним.
Так что женитьба на прекрасной леорине может привести не совсем к таким последствиям, как он тут себе надумал. Объясняй потом, почему это наследник на тебя совсем не похож.
Алан в очередной раз грустно вздохнул и потер раскрытой ладонью грудь с той стороны, где у нормальных людей находилось сердце. И вдруг резко остановился, уставившись ошарашенным взглядом в одну точку.
- Да чем же таким она меня опоила, что я до сих пор прийти в себя не могу? – произнес вслух. Прислушался, точно ожидая ответа, но так ничего и не дождавшись, затряс головой, в надежде, что брачный дурман развеется совсем. – Вот паразитка!
Граф резко выдохнул и потер руками лицо. Встряхнулся весь и продолжил путь.
Подумал вдруг о том, чтобы вернуться и стребовать признание. А что? Чем не выход в его ситуации? Он в Бьйори уже прилично времени отдыхает да на королевских балах развлекается, а к разгадке так и не приблизился. Каждый что-то знает, что-то слышал, что-то додумал сам, а в итоге общей картины так и не выходит. Так почему бы и не воспользоваться ситуацией?
Алан вдруг ярко представил себе картинку, как врывается в особняк семейства Сантелли, хватает прелестную Матильду, стараясь не обращать внимания на то, что роскошное тело ее прикрыто лишь легким, прозрачным пеньюаром, полы которого расходятся от малейшего движения, и, приставляя ей нож к горлу учинят допрос. Огромные глаза леорины наполняются слезами, она смотрит на него с надеждой, клянется в полной своей невиновности. И вот уже прозрачная капля ползет по щеке, оставляя за собой блестящий чуть слоноватый след, который так и хочется слизнуть. Под рукой высоко вздымается упругая женская грудь, тонкая ткань пеньюара распахнута на груди и нежная кожа так и тянет прикоснуться, провести кончиками пальцев от ключицы… ниже, погладить грудь, обвести по кругу темный ореол соска, чуть сдавить упругую вершинку пальцами с наслаждением прислушиваясь к дыханию леорины, ставшему вдруг рваным. Под ладонью колотится ее сердце, а губы скользят по коже, пробуют ее на вкус, сжимаются вокруг соска… Ладно, можно и без ножа…
- Пожалуйста… - молит леорина. – Умоляю вас… Отпустите… Отпустите меня!!
Алан вздрогнул и остановился. Ему вдруг показалось, что картинка стала реальной, и он на самом деле услышал крик леорины Матильды.
- Вот же тварь, - прохрипел он, в сотый, наверное, раз растирая лицо руками и тряся головой. – Уже галлюцинации начались. Да что ж такого она мне подсыпала, гадина? Точно надо вернуться и…
И взгляд снова заволокло туманом, а вздымающаяся упругая грудь леорины дразнящее заколыхалась перед глазами, в ладонях отчетливо ощущалась ее тяжесть. Граф судорожно выдохнул, ощущая нежность женской кожи, когда его ладони заскользили вниз, к чуть подрагивающему животу… пальцы обрисовали контуры… скользнули еще чуть ниже… и снова этот крик:
- На помощь!!! Помогите!!!
На этот раз граф Валентайн все же споткнулся и на ногах не устоял – полетел на мостовую. Больно ударился коленями и ободрал ладони, не успев сгруппироваться. Хорошо еще, что все же вовремя сообразил выставить вперед руки, иначе завтра пришлось бы щеголять разодранной физиономией, а ее величество очень этого не любит.
Королева, как истинная женщина, предпочитает созерцать красоту, а царапины и синяки на морде – это, уж простите, совсем не эстетично.
- Помогите!!! – снова раздался крик, правда, на этот раз граф Валентайн все же сообразил, что это вовсе не галлюцинация.
Женщина звала на помощь. Где-то совсем рядом.
Алан вздохнул, кряхтя поднялся на ноги, с тоской покосился на блестящую воду в канале и… в тысячный раз за эту ночь вздохнув, потащился… собственно, на помощь.
Прода от 18.12.2020, 00:11
ГЛАВА 10
Представшая глазам картина Алану не понравилась от слова совсем. Двое бугаев, в облачении патруля славного города Бъйори, пытались изнасиловать женщину прямо на каменной мостовой, совершенно не обращая внимания на слабые трепыхания бедняжки.
Граф Валентайн выдохнул, передернул плечами, пытаясь отогнать слабую пелену любовного зелья, которая все еще висела перед глазами, вытащил оружие и бросился в бой.
- Отпустите девушку!
С одним из насильников справиться удалось без труда. Стражники не ожидали нападения и тот, который держал несчастную за руки, прижимая ее голову к мостовой, просто не успел среагировать. С ним Алан не стал разводить церемонии и изо всех сил ударил по лицу навершием рукояти. Кажется, попал в висок и проломил кость, и стражник коротко хлюпнув, завалился на бок, с глухим стуком приложившись головой о каменную мостовую.
«Не жилец, - успел подумать Алан, когда заметил, как вокруг головы упавшего стремительно расползается темное пятно».
Дальше расслабляться было некогда, второй стражник пришел в себя и, подскочив на ноги, ринулся в бой. Вряд ли он был хорошим фехтовальщиком, но размахивал коротким мечом, входившим в вооружение стражи Бъйори так, словно в руках у него был самый настоящий топор. Алану оставалось только кружить рядом и уворачиваться. Любовное зелье прекрасной Матильды так и не выветрилось до конца, и граф ощущал, как его отчетливо водит по сторонам, да и реакция была слегка вялой, тело не слушалось, как полагается.
Шинар казалось, что она вернулась в прошлое на десять лет назад. Страх охватил все ее существо, боль была невыносимой, но герцогиня продолжала вырываться, проклиная про себя и ламию, которая затаилась и ведьму, из-за которой оказалась в подобной ситуации.
- Отпустите девушку! - резкий мужской окрик прозвучал как гром среди ясного неба.
В следующее мгновение руки Шинар оказались свободны и молодая женщина, не удержавшись на коленях, повалилась на бок. Сзади раздались ругательства второго стражника, но Шинар уже не обращала на них внимания. Она судорожно глотала ртом воздух и пыталась отползти поближе к стене. Рядом с ней завязалась потасовка.
Еще раз судорожно выдохнув, герцогиня приподнялась на дрожащих руках и, отбросив с лица растрепавшиеся волосы, огляделась. Голос, требовавший отпустить ее, был незнаком, а значит, это просто прохожий, бросившийся на помощь. Жаль, Шинар до последнего надеялась, что капитан Рауз, не дождавшись возвращения своей госпожи, отправится на поиски.
Один из стражников уже лежал на мостовой лицом вниз. Вокруг его головы расползалось кровавое пятно.
И это стало последней каплей. Шинар резко втянула в себя воздух и почувствовала, как сознание раздваивается.
Кровь.
Ламия почувствовала запах свежей крови и теперь стремительно сбрасывала оковы и рвалась наружу. Герцогиня не могла совладать со своей сущностью. Голова кружилась, боль отошла на второй план, зрение изменилось.
Запах крови становился все насыщенней. Он пьянил, манил и заставлял терять разум. Шинар изо всех сил пыталась обуздать свою натуру. Где-то на задворках сознания билась мысль о том, что еще ничего не закончено, лязг металла о металл говорил о том, что рядом продолжается сражение, но ламии было уже все равно.
Она желала крови. Рвалась наружу, срывая все оковы.
Кровь.
Молодая женщина не помнила, как смогла подняться на ноги. Она больше не чувствовала как саднят ладони, стесанные о мостовую, не было боли в избитом теле. Ее привлекали живые. Всего на мгновение сосредоточила внимание на спасителе и шумно выдохнула сквозь сжатые зубы. Горячая волна пронеслась по венам, заставляя ее широко распахнуть рот жадно захватывать воздух. Страсть родилась внутри нее, кровь вскипела, по телу разливалось томление. Ламия вырвалась на свободу и наметила жертву.
Мужчина был хорош. Высок, широкоплеч и клинком владел мастерски. Темные волосы его небрежно спадали на плечи, рассмотреть лицо не получалось, но ламии это было и неважно. Проклятая тварь заинтересовалась незнакомцем. Наблюдала за ним, следила за каждым движением сильного гибкого тела, выжидая момент, когда можно будет напасть.
Герцогиня сглотнула вязкую горькую слюну.
- И чем он тебя так привлек? – прошипела Шинар сквозь зубы, прижимаясь спиной к стене. Сознание ее раздваивалось, голова кружилась, во рту чувствовался металлический привкус крови. Шинар глубоко дышала, восстанавливая самообладание и набираясь сил для того, чтобы убраться отсюда подальше. Но никак не могла отвести глаз от незнакомца. Ей казалось, что она чувствует вкус его крови, представляла себе, как вопьется клыками в мягкую сочную плоть, как заглотнет последний вздох своей жертвы. Но еще больше ей хотелось прижаться всем телом к его, большому и горячему, почувствовать под ладонями, как перекатывается под ее ладонями крепкие мускулы… она ощущала запах, исходящий от кожи этого мужчины… Она его хотела. Да стона, до ярких звездочек перед глазами…
Краем сознания герцогиня отметила, что второй стражник тоже оказался повержен. Спаситель расправился и с ним и просто отшвырнул от себя уже мертвое тело. Затем наклонился и принялся вытирать свое оружие.
Ламия залюбовалась картинкой.
Мужчина. Сильный. Горячий. Она не могла отвести от него глаз, прятала золотой блеск за пологом густых ресниц, беспрестанно облизывала пересыхающие губы и ждала. Знала, что он не сможет отвернуться, что обязательно подойдет и тогда…
«Нет!»
Попыталась было бороться сама с собой, но ламия не поддавалась.
- Нет, - прохрипела герцогиня, мотнув головой. – Не сейчас. Потом. Я покормлю тебя потом.
Но проклятая сущность, почуявшая свободу, не желала отступать. Страх выпил ее силы, и теперь ламия желала восполнить резерв, заполучить себе этого незнакомца. Такого сильного, бесстрашного, вкусного.
Герцогиня выдохнула сквозь сжатые зубы, пытаясь удержать сознание, не позволить инстинктам ламии возобладать над человеческим разумом, но понимала, что у нее вряд ли что-то получится. Кровь требовала свое, быстрее побежав по венам, сердце застучало с удвоенной силой, рот заполнился слюной, и клыки уже царапали нижнюю губу.
- С вами все в порядке? – мужчина приблизился. От звука его голоса у Шинар вдоль позвоночника скользнула холодная волна, а проклятая ламия подобралась, готовясь к нападению.
- Леорина? Вы в порядке? – мужчина был уже близко, Шинар чувствовала тепло его тела, слышала биение сердца. От него пахло сталью, потом и почему-то… розами…
- Леорина? – Алан, расправившись с насильниками, приблизился к замершей у стены, женщине. В свете фонаря лицо ее выглядело слишком загадочным и каким-то ненастоящим. Слишком… красива была эта женщина и слишком сильно влекла его.
«Зелье, - подумал граф, тряхнув волосами. – Вот же зараза, и никак не выветрится!»
Он подошел совсем близко, остановился, вглядываясь в бледное мерцающее лицо, и не смог удержаться от того, чтобы не прикоснуться к нежной коже. Обрисовал кончиками пальцев контуры скул, коснулся шелковистой пряди волос, чтобы отвести ее со лба. И в этот момент леорина распахнула глаза.
Первым порывом Алана было отшатнуться. Глаза девушки были золотыми, без белков с тонкой вертикальной полоской зрачка. Ненастоящие глаза. Нечеловеческие. Но такие притягательные. Девушка чуть подалась ему навстречу, приоткрыла губы и Алан, зажмурившись, тряхнул головой. Ему почудилось, что за влажными губами сверкнули клыки.
- Кошмар какой, - выдохнул граф, растирая лицо свободной ладонью. – Вот же ядреная мерзость. Никак не отпускает.
Прода от 19.12.2020, 22:01
А Шинар потянулась к нему, глубоко вдохнула и тут же отпрянула назад. Мужчина пах кровью и потом, сталью… а еще розами. И Тягучий густой аромат увядающих цветов привел герцогиню в чувство. Ламия, зашипев, отпрянула.
Шинар тряхнула головой, отгоняя наваждение. Зрение снова вернулось в норму, клыки втянулись.
Запах крови все еще будоражил сознание, но Шинар уже могла с этим справиться.
- Спасибо, - выдохнула она, - вы… вы спасли меня.
Мужчина наконец-то открыл глаза, с некоторой опаской всмотрелся в лицо герцогини и… улыбнулся.
От этой улыбки дрожь пронеслась по телу Шинар, а сердце почему-то сразу замерло, а затем снова пустилось вскачь. А мерзкая ламия снова встрепенулась и вопреки здравому смыслу и даже инстинкту самосохранения потянулась к этому мужчине, точно кошка, выпрашивающая ласку.
