Он и в самом деле знал, что ему предстоит там увидеть и был великолепно осведомлен о том, что придется делать дальше. Капитан Рауз не первый год служил герцогу Бельдеризу и был посвящен во многие тайны. Умел хранить их и в первую очередь ставил интересы своего господина, а уже потом все остальное. Моральные терзания капитана никогда не мучили, совесть так и вообще спала сладким сном.
Он выполнял свою работу. Командовал охраной герцога, обеспечивал безопасность своего господина и членов его семьи, и коль скоро для этого было необходимо избавиться от трупа – капитан так и поступал, не задавая лишних вопросов. Тот же виконт Ардо не единожды пытался перекупить Рауза или просто подкупить его, чтобы иметь возможность всегда быть в курсе дел своего дядюшки. Пока у него это не получилось.
Оказавшись в одном из коридоров герцогского дворца, капитан вдруг резко передумал и, прежде чем отправиться в покои герцогини, заглянул в общий зал, где собирались стражники и гвардейцы, находящиеся под его командованием и не несущие службу. Там, среди немногочисленных в это время суток служивых, отыскал доверенного человека и сделал ему знак следовать за собой. Рауз и в самом деле прекрасно знал, что увидит в спальне герцогини, а также знал, что сам вряд ли справится с таким деликатным делом.
Но вот чего он знать не мог – так это о том, что одна не в меру любопытная служанка уже сунула свой хорошенький носик, куда не следовало. А знай Рауз, какие события повлечет за собой это его небольшое промедление - полетел бы на крыльях, лишь бы не допустить оплошности.
После ухода капитана Рауза, в покоях герцога воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием пламени в камине, да редкими короткими репликами доктора Биара, который проводил осмотр своего пациента. Герцог Бельдериз беспрекословно подчинялся эскулапу, поворачивался на тот бок, на который его просили, открывал рот, давал приложить к груди слуховую трубку, молча сносил прикосновение магических штучек лекаря. Шинар же, покинув свой пост у камина, замерла бессловесным изваянием в изножии кровати мужа и настороженно следила вовсе не за руками лекаря – за его лицом. И ей не нравились ни поджатые губы, ни сурово сведенные брови доктора Биара.
- С последнего раза прошло не так много времени, - наконец лекарь закончил осмотр и принялся собирать в саквояж свои хитрые приспособления. – И приступ… насколько сильным он был?
- Очень, - тихо отозвалась Шинар и подошла ближе, опустилась на край кровати и сжала руку мужа в своих ладонях. – Я… Антуан он выглядел так… я никогда еще его таким не видела. Он словно бы высох… и силы покидали его все быстрее и быстрее. Если бы я не успела… то было бы уже поздно и… - она закусила губу и отвернулась, чтобы не показывать слез, выступивших на глазах.
Герцог помрачнел и сжал пальчики супруги, посмотрел на доктора.
- Болезнь прогрессирует?
- И быстро, - не стал лгать Биар. – Увы, ваша светлость, но думается мне, что совсем скоро вы покинете этот бренный мир и уйдете в царство Сиятельной. Вы знаете, что эта болезнь неизлечима и имеет магические корни.
- Проклятие, - помрачнел герцог. – Проклятие, что довлеет над моим родом, забирает мою жизнь, так же, как до этого оно забрало жизнь моего отца и деда. Разница лишь в том, друг мой, что они оставили после себя потомков, а я… Мне нужно время, Биар, еще немного времени. Год, может чуть больше, - он повернулся и посмотрел на лекаря. И в этом взгляде было столько мольбы, что умудренный опытом и убеленный сединами, лекарь отвел глаза.
Он видел смерть не раз, так же как не раз и сам выносил неутешительный диагноз, но впервые не мог справиться с собой и отнестись к предполагаемой кончине пациента спокойно. Тяжело отправлять в царство мертвых друга.
- Я бессилен, - вынужден был признаться лекарь. – У меня нет сил и нет никакой возможности помочь. Тот… тот способ, который вы используете, - он замялся, старательно подбирая слова, - он помогает.
- Ненадолго! – вскинулась Шинар. Она все же не справилась со слезами, и соленые капли оставили прозрачные дорожки на ее щеках. На миг доктор залюбовался зрелищем. Он не впервые видел герцогиню, будучи ее лечащим врачом, не раз наблюдал ее и в более откровенных нарядах, а то и вовсе без них, но никогда не мог найти в себе сил, чтобы справиться с теми чувствами, которые вызывала в нем эта женщина. О, доктор Биар так же как и все мужчины Леоринии, знавшие герцогиню Бельдериз, вожделел ее… - С каждым разом моя кровь помогает все меньше и меньше, дозу приходится увеличивать, а время, что она дает – все короче и короче. Должен быть способ! Обязан быть!
- Простите, - лекарь осекся, с трудом отводя взгляд, от груди герцогини, виднеющейся через прозрачное одеяние, откашлялся, стараясь взять собственные чувства под контроль, - но я не знаю, что может побороть проклятие. И болезнь, которая сжигает его светлость… она неизлечима. Мне жаль. Даже магия не поможет.
- Это нечестно! – Шинар попыталась было вскочить, но супруг удержал ее, чуть крепче сжал тонкие пальчики, погладил успокаивающе по запястью. – Это нечестно, - уже тише повторила Шинар и отвернулась. Слезы закапали на парчовое покрывало, которым был укрыт герцог.
Доктор Биар отвернулся и принялся собирать свой саквояж, медленно раскладывая все щипчики и палочки по местам. Он хмурился, кусал губы, словно бы решался и, наконец, решился.
Защелкнул замок и звук этот прозвучавший точно выстрел, заставил Шинар вздрогнуть и поежиться, отчего тонкая ткань пеньюара сползла с одного плеча.
- У меня есть кое-какая информация, - хрипло произнес лекарь. Вид белоснежной кожи, не прикрытой даже таким прозрачным покровом, каким являлась алая ткань пеньюара, совершенно лишил доктора самообладания. Лоб его покрылся испариной, а дыхание стало прерывистым. В груди разгорался пожар, а воображение тут же подкидывало картинки… весьма неприличные, стоит признать, картинки.
- Информация? – Шннар в нетерпении подалась вперед, вглядываясь в доктора своими колдовскими глазами. – Какая информация, доктор? Говорите! Не томите же!
- Это… это.. – Биару с трудом удалось отвести взгляд от полуобнаженного тела Шинар. Он бросил извиняющийся взгляд на герцога. – Это всего лишь слухи, не более того, но…
- Говори уже, Эндо, - потребовал герцог.
- Вы знаете, что я долгое время искал информацию об этом заболевании. Расспрашивал, рылся в старых записях. Так вот… это не болезнь в прямом смысле слова. Проклятие, насланное колдуньей с далеких островов на вашего, мой герцог, предка, которое передается по наследству и забирает жизни всех мужчин вашего рода.
- Не всех, - поморщился герцог, - только старшего мужчину в каждом поколении.
- Да-да, - доктор замялся и потер ладони друг об друга. Он вдруг почувствовал себя неловко.
Шинар сидела на краешке кровати, держала мужа за руку, и весь вид ее говорил о нетерпении. Герцогиня отчаянно переживала за судьбу своего супруга. Волновалась, заботилась о нем. Любила ли Шинар герцога? Да, это можно было назвать любовью, хоть доктор Биар и знал доподлинно, что настоящими супругами они так и не стали. Недуг, которым страдал герцог Бельдериз, проявился задолго до появления в жизни Антуана его прелестной молодой жены. И когда они поженились, сам герцог был уже несколько лет несостоятелен, как мужчина. Правда, это обстоятельство хранилось в строжайшей тайне и никто – ни единая душа! – кроме присутствующих в этой спальне, не знала об этом.
И вот сейчас, немолодой лекарь, почитавший герцога Бельдериза точно родного отца, отдавшие лучшие годы своей жизни на то. Чтобы спасать жизни других людей, вдруг подумал о том, что ему нужно всего лишь промолчать. Позволить проклятию сделать свое дело и тогда… тогда… безутешная вдова может обратить свой взор на него. Желание это стало настолько сильно, что Биар почувствовал, как перехватывает горло. И голос вдруг пропал.
Он уже видел Шинар в своих объятиях. Представлял себе ее стройное тело, не скрытое никакими одеждами, хриплые стоны, видел ее затуманенный от страсти взгляд… Словно наяву чувствовал, как его ладони скользят по ее гладкой коже. Желание приникнуть к влажным губам… пить дыхание этой женщины… сжать ее в своих объятиях, подчинить ее… сделать своей…
Это желание стало настолько нестерпимым, что доктор совершенно забыл о том, где он находится. В этот момент он уже не был лекарем, в руках которого находилась жизнь пациента, но был мужчиной, страстно, отчаянно вожделеющим чужую жену.
- Простите, - Шинар слишком поздно поняла, что происходит. Она примчалась в спальню мужа сразу после того, как питалась, а это всегда сопряжено с определенными неудобствами. Природа ее сущности такова, что после интимной близости и питания, Шинар становится особенно притягательна для простых людей. Причем не только для мужчин.
Она поправила пеньюар и обхватила себя руками за плечи. Герцогиня давно смирилась со своей сущностью, но иногда все же возникали неловкие моменты и она начинала ненавидеть сама себя. Насколько было бы проще, родись она обычным человеком. Но тогда… она не встретила бы Антуана, не стала его женой…
Шинар вздохнула и спрятала глаза за ресницами.
- Эндо! – резкий окрик герцога привел доктора в чувство. Биар вздрогнул, покраснел, и нашел в себе силы отвести глаза от герцогини. Правда, помогло это мало, и плоть все еще была напряжена, а мысли будоражили сознание, но усилием воли, он смог продолжить.
- О чем это я… ах, да, мои изыскания… изыскания… - все же говорить было трудно, как и не смотреть на съежившуюся на кровати герцогиню.
Шинар забралась на постель мужа с ногами и теперь ее круглые коленки привлекали внимание.
- Изыскания… - прохрипел Биар, судорожно сглотнул и оттянул воротник. Мысли его путались, в висках стучала кровь, и сердце билось с такой силой, словно бы сошло с ума. Взгляд доктора заметался по комнате, наткнулся на серебряный кувшин и пустой бокал, оставленные на столике у камина. – Так вот, - после того, как доктор залпом осушил целый бокал воды, говорить у него получалось намного лучше, - я натолкнулся на очень интересную запись. В очень старом манускрипте. Честно говоря, раньше я бы и сам не придал этому никакого значения и уж точно не стал бы верить, но… - он пожал плечами и украдкой посмотрел на кровать. Шинар переползла поближе к мужу и теперь лежала рядом с ним, свернувшись клубочком, точно большая кошка, и положив голову ему на плечо. Эта картина дышала таким умиротворением и уютом. От супругов просто веяло нежностью и… чувства, что было почти совсем угасли в докторе, всколыхнулись с новой силой.
Зависть. Боль от того, что ему самому никогда не познать близости с этой женщиной, не почувствовать нежность ее кожи под своими ладонями, не услышать, как она срывающимся шепотом произносит его имя в порыве страсти. Никогда. Никогда Шинар Бельдериз не посмотрит на него с такой нежностью, с какой смотрит на своего немощного супруга, понял Эндо Биар и содрогнулся. Сердце его впервые в жизни сжалось от ненависти к тому, кого он должен был бы почитать, уважать и кому был обязан всем своим существованием.
- Доктор Биар, - Шинар поторопила его, немного приподняв голову и взглянув прямо в глаза.
Герцогиня лежала на кровати, рядом с супругом, в то время, как сам Эндо стоял подле камина, но ему вдруг показалось, что она рядом. Совсем-совсем близко. И глаза ее, светлые, прозрачные вдруг наливаются золотом. Становятся ярче… а зрачок…
- Говориссссс… - ядовитый шепот проник под кожу, выморозил все нутро и заставил содрогнуться. Сладострастный туман, заполнивший разум развеялся, доктор Биар почувствовал, как по спине текут ручейки холодного пота, а руки задрожали так сильно, что он не удержал бокал.
Шинар приподнялась и смотрела на него. Но это уже была не та красавица, которую вожделели все мужчины Леоринии, не блистательная герцогиня, коей завидовали женщины… О, нет!
На кровати рядом с герцогом Бельдеризом скрутилась клубком тварь, страшнее которой еще лет двести назад не знавало человечество. Бледная, слегка мерцающая кожа, ярко-огненные волосы и глаза… золотые, без белков, с одной лишь вертикальной полоской зрачка посередине, а из-под верхней губы явственно выделялись острые белоснежные клыки.
Ламия.
Мерзкие создания, питающиеся кровью и жизнью людей. Они заманивают их к себе, как мужчин так и женщин, обещанием наивысшего блаженства. И да, в объятиях ламии можно получить непередаваемое наслаждение. Только вот это будет последнее, что ты познаешь на этом свете, ибо после соития, она выпьет твою кровь – всю, до последней капли, а потом сожрет душу, оставив лишь только пустую оболочку.
И доктор Биар пришел в себя.
- Простите, - снова прошептала Шинар, опять становясь самой собой. Она спрятала глаза за ресницами и снова положила голову на плечо мужа. – Я не хотела пугать вас, но вы… простите, вы стали поддаваться, доктор Биар. А я… мне не хочется, чтобы с вами произошло что-то… нехорошее. Пожалуйста, продолжайте. Что вы нашли в том манускрипте, о котором рассказывали? Есть какой-то способ победить недуг, мучающий Адриана? Лекарство? Что нужно сделать, чтобы получить его.
- Лекарство? – в отличие от герцогини Бельдериз, сам он был бы не прочь «что бы с ним произошло что-то нехорошее». Ради того, чтобы почувствовать эту женщину в своей власти можно и умереть. – Ах, да. Не совсем лекарство, ваша светлость. Все гораздо сложнее, но… возможно… возможно, шанс есть.
- Да говори уже! – снова не выдержал герцог.- Тянешь кота за то место, о котором в присутствии дамы и упоминать-то не принято. Что ты там такое нашел?
- Ведьма, - резко выдохнул доктор Биар. – Нужна ведьма, способная подавить проклятие. Насколько я пронял, снять его совсем не выйдет, а вот приглушить, сделать так, чтобы оно не прогрессировало так стремительно – вполне возможно. Это даст вам то время, что необходимо.
- И где нам найти ведьму? – герцог даже привстал, осторожно придерживая супругу за плечи.
- В Леоринии занятия колдовством вне закона, - тихо проворковала Шинар, поглаживая тонкими пальчиками грудь мужа. – Ведьм сжигают, правда, сейчас уже не так часто, как… - она осеклась, и взгляд ее слегка затуманился. – Но ведьму все равно так просто не отыщешь. Тем более что нужна не просто деревенская колдовка, которая умеет заговаривать скотину и варить зелья из лягушек. Настоящие ведьмы давно уже перебежали куда подальше, а то и вовсе вывелись.
Герцог сильнее сжал плечо супруги, успокаивая, поддерживая ее. Она была его звездочкой, опорой, единственным существом, ради которого он все еще держался за свою никчемную жизнь.
Любовь?
Быть может, но скорее понимание, принятие, полное и безграничное доверие друг к другу. Шинар была именно той женщиной, которая предназначалась ему.
- И, тем не менее, ведьмы все же есть и промышляют. Уже не так, как еще лет пятьдесят назад, когда костры инквизиции освещали ночи ярче, чем солнце дни, - уверенно произнес лекарь. Он чувствовал себя лишним рядом с герцогом и его супругой. И внутренний подлый голосок снова начинал нашептывать, что всего-то и стоит, что ничего не делать. Герцог не проживет долго, а вот потом… его вдова окажется в полной власти его, Эндо Биара. Ведь он один из немногих, кто знает ее тайну. И пообещает сохранить ее в обмен на нежность, ласку… жизнь за любовь – не такая уж и большая плата.
Он выполнял свою работу. Командовал охраной герцога, обеспечивал безопасность своего господина и членов его семьи, и коль скоро для этого было необходимо избавиться от трупа – капитан так и поступал, не задавая лишних вопросов. Тот же виконт Ардо не единожды пытался перекупить Рауза или просто подкупить его, чтобы иметь возможность всегда быть в курсе дел своего дядюшки. Пока у него это не получилось.
Оказавшись в одном из коридоров герцогского дворца, капитан вдруг резко передумал и, прежде чем отправиться в покои герцогини, заглянул в общий зал, где собирались стражники и гвардейцы, находящиеся под его командованием и не несущие службу. Там, среди немногочисленных в это время суток служивых, отыскал доверенного человека и сделал ему знак следовать за собой. Рауз и в самом деле прекрасно знал, что увидит в спальне герцогини, а также знал, что сам вряд ли справится с таким деликатным делом.
Но вот чего он знать не мог – так это о том, что одна не в меру любопытная служанка уже сунула свой хорошенький носик, куда не следовало. А знай Рауз, какие события повлечет за собой это его небольшое промедление - полетел бы на крыльях, лишь бы не допустить оплошности.
После ухода капитана Рауза, в покоях герцога воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием пламени в камине, да редкими короткими репликами доктора Биара, который проводил осмотр своего пациента. Герцог Бельдериз беспрекословно подчинялся эскулапу, поворачивался на тот бок, на который его просили, открывал рот, давал приложить к груди слуховую трубку, молча сносил прикосновение магических штучек лекаря. Шинар же, покинув свой пост у камина, замерла бессловесным изваянием в изножии кровати мужа и настороженно следила вовсе не за руками лекаря – за его лицом. И ей не нравились ни поджатые губы, ни сурово сведенные брови доктора Биара.
- С последнего раза прошло не так много времени, - наконец лекарь закончил осмотр и принялся собирать в саквояж свои хитрые приспособления. – И приступ… насколько сильным он был?
- Очень, - тихо отозвалась Шинар и подошла ближе, опустилась на край кровати и сжала руку мужа в своих ладонях. – Я… Антуан он выглядел так… я никогда еще его таким не видела. Он словно бы высох… и силы покидали его все быстрее и быстрее. Если бы я не успела… то было бы уже поздно и… - она закусила губу и отвернулась, чтобы не показывать слез, выступивших на глазах.
Герцог помрачнел и сжал пальчики супруги, посмотрел на доктора.
- Болезнь прогрессирует?
- И быстро, - не стал лгать Биар. – Увы, ваша светлость, но думается мне, что совсем скоро вы покинете этот бренный мир и уйдете в царство Сиятельной. Вы знаете, что эта болезнь неизлечима и имеет магические корни.
- Проклятие, - помрачнел герцог. – Проклятие, что довлеет над моим родом, забирает мою жизнь, так же, как до этого оно забрало жизнь моего отца и деда. Разница лишь в том, друг мой, что они оставили после себя потомков, а я… Мне нужно время, Биар, еще немного времени. Год, может чуть больше, - он повернулся и посмотрел на лекаря. И в этом взгляде было столько мольбы, что умудренный опытом и убеленный сединами, лекарь отвел глаза.
Он видел смерть не раз, так же как не раз и сам выносил неутешительный диагноз, но впервые не мог справиться с собой и отнестись к предполагаемой кончине пациента спокойно. Тяжело отправлять в царство мертвых друга.
- Я бессилен, - вынужден был признаться лекарь. – У меня нет сил и нет никакой возможности помочь. Тот… тот способ, который вы используете, - он замялся, старательно подбирая слова, - он помогает.
- Ненадолго! – вскинулась Шинар. Она все же не справилась со слезами, и соленые капли оставили прозрачные дорожки на ее щеках. На миг доктор залюбовался зрелищем. Он не впервые видел герцогиню, будучи ее лечащим врачом, не раз наблюдал ее и в более откровенных нарядах, а то и вовсе без них, но никогда не мог найти в себе сил, чтобы справиться с теми чувствами, которые вызывала в нем эта женщина. О, доктор Биар так же как и все мужчины Леоринии, знавшие герцогиню Бельдериз, вожделел ее… - С каждым разом моя кровь помогает все меньше и меньше, дозу приходится увеличивать, а время, что она дает – все короче и короче. Должен быть способ! Обязан быть!
- Простите, - лекарь осекся, с трудом отводя взгляд, от груди герцогини, виднеющейся через прозрачное одеяние, откашлялся, стараясь взять собственные чувства под контроль, - но я не знаю, что может побороть проклятие. И болезнь, которая сжигает его светлость… она неизлечима. Мне жаль. Даже магия не поможет.
- Это нечестно! – Шинар попыталась было вскочить, но супруг удержал ее, чуть крепче сжал тонкие пальчики, погладил успокаивающе по запястью. – Это нечестно, - уже тише повторила Шинар и отвернулась. Слезы закапали на парчовое покрывало, которым был укрыт герцог.
Доктор Биар отвернулся и принялся собирать свой саквояж, медленно раскладывая все щипчики и палочки по местам. Он хмурился, кусал губы, словно бы решался и, наконец, решился.
Защелкнул замок и звук этот прозвучавший точно выстрел, заставил Шинар вздрогнуть и поежиться, отчего тонкая ткань пеньюара сползла с одного плеча.
- У меня есть кое-какая информация, - хрипло произнес лекарь. Вид белоснежной кожи, не прикрытой даже таким прозрачным покровом, каким являлась алая ткань пеньюара, совершенно лишил доктора самообладания. Лоб его покрылся испариной, а дыхание стало прерывистым. В груди разгорался пожар, а воображение тут же подкидывало картинки… весьма неприличные, стоит признать, картинки.
- Информация? – Шннар в нетерпении подалась вперед, вглядываясь в доктора своими колдовскими глазами. – Какая информация, доктор? Говорите! Не томите же!
- Это… это.. – Биару с трудом удалось отвести взгляд от полуобнаженного тела Шинар. Он бросил извиняющийся взгляд на герцога. – Это всего лишь слухи, не более того, но…
- Говори уже, Эндо, - потребовал герцог.
- Вы знаете, что я долгое время искал информацию об этом заболевании. Расспрашивал, рылся в старых записях. Так вот… это не болезнь в прямом смысле слова. Проклятие, насланное колдуньей с далеких островов на вашего, мой герцог, предка, которое передается по наследству и забирает жизни всех мужчин вашего рода.
- Не всех, - поморщился герцог, - только старшего мужчину в каждом поколении.
- Да-да, - доктор замялся и потер ладони друг об друга. Он вдруг почувствовал себя неловко.
Шинар сидела на краешке кровати, держала мужа за руку, и весь вид ее говорил о нетерпении. Герцогиня отчаянно переживала за судьбу своего супруга. Волновалась, заботилась о нем. Любила ли Шинар герцога? Да, это можно было назвать любовью, хоть доктор Биар и знал доподлинно, что настоящими супругами они так и не стали. Недуг, которым страдал герцог Бельдериз, проявился задолго до появления в жизни Антуана его прелестной молодой жены. И когда они поженились, сам герцог был уже несколько лет несостоятелен, как мужчина. Правда, это обстоятельство хранилось в строжайшей тайне и никто – ни единая душа! – кроме присутствующих в этой спальне, не знала об этом.
И вот сейчас, немолодой лекарь, почитавший герцога Бельдериза точно родного отца, отдавшие лучшие годы своей жизни на то. Чтобы спасать жизни других людей, вдруг подумал о том, что ему нужно всего лишь промолчать. Позволить проклятию сделать свое дело и тогда… тогда… безутешная вдова может обратить свой взор на него. Желание это стало настолько сильно, что Биар почувствовал, как перехватывает горло. И голос вдруг пропал.
Он уже видел Шинар в своих объятиях. Представлял себе ее стройное тело, не скрытое никакими одеждами, хриплые стоны, видел ее затуманенный от страсти взгляд… Словно наяву чувствовал, как его ладони скользят по ее гладкой коже. Желание приникнуть к влажным губам… пить дыхание этой женщины… сжать ее в своих объятиях, подчинить ее… сделать своей…
Это желание стало настолько нестерпимым, что доктор совершенно забыл о том, где он находится. В этот момент он уже не был лекарем, в руках которого находилась жизнь пациента, но был мужчиной, страстно, отчаянно вожделеющим чужую жену.
- Простите, - Шинар слишком поздно поняла, что происходит. Она примчалась в спальню мужа сразу после того, как питалась, а это всегда сопряжено с определенными неудобствами. Природа ее сущности такова, что после интимной близости и питания, Шинар становится особенно притягательна для простых людей. Причем не только для мужчин.
Она поправила пеньюар и обхватила себя руками за плечи. Герцогиня давно смирилась со своей сущностью, но иногда все же возникали неловкие моменты и она начинала ненавидеть сама себя. Насколько было бы проще, родись она обычным человеком. Но тогда… она не встретила бы Антуана, не стала его женой…
Шинар вздохнула и спрятала глаза за ресницами.
- Эндо! – резкий окрик герцога привел доктора в чувство. Биар вздрогнул, покраснел, и нашел в себе силы отвести глаза от герцогини. Правда, помогло это мало, и плоть все еще была напряжена, а мысли будоражили сознание, но усилием воли, он смог продолжить.
- О чем это я… ах, да, мои изыскания… изыскания… - все же говорить было трудно, как и не смотреть на съежившуюся на кровати герцогиню.
Шинар забралась на постель мужа с ногами и теперь ее круглые коленки привлекали внимание.
- Изыскания… - прохрипел Биар, судорожно сглотнул и оттянул воротник. Мысли его путались, в висках стучала кровь, и сердце билось с такой силой, словно бы сошло с ума. Взгляд доктора заметался по комнате, наткнулся на серебряный кувшин и пустой бокал, оставленные на столике у камина. – Так вот, - после того, как доктор залпом осушил целый бокал воды, говорить у него получалось намного лучше, - я натолкнулся на очень интересную запись. В очень старом манускрипте. Честно говоря, раньше я бы и сам не придал этому никакого значения и уж точно не стал бы верить, но… - он пожал плечами и украдкой посмотрел на кровать. Шинар переползла поближе к мужу и теперь лежала рядом с ним, свернувшись клубочком, точно большая кошка, и положив голову ему на плечо. Эта картина дышала таким умиротворением и уютом. От супругов просто веяло нежностью и… чувства, что было почти совсем угасли в докторе, всколыхнулись с новой силой.
Зависть. Боль от того, что ему самому никогда не познать близости с этой женщиной, не почувствовать нежность ее кожи под своими ладонями, не услышать, как она срывающимся шепотом произносит его имя в порыве страсти. Никогда. Никогда Шинар Бельдериз не посмотрит на него с такой нежностью, с какой смотрит на своего немощного супруга, понял Эндо Биар и содрогнулся. Сердце его впервые в жизни сжалось от ненависти к тому, кого он должен был бы почитать, уважать и кому был обязан всем своим существованием.
- Доктор Биар, - Шинар поторопила его, немного приподняв голову и взглянув прямо в глаза.
Герцогиня лежала на кровати, рядом с супругом, в то время, как сам Эндо стоял подле камина, но ему вдруг показалось, что она рядом. Совсем-совсем близко. И глаза ее, светлые, прозрачные вдруг наливаются золотом. Становятся ярче… а зрачок…
- Говориссссс… - ядовитый шепот проник под кожу, выморозил все нутро и заставил содрогнуться. Сладострастный туман, заполнивший разум развеялся, доктор Биар почувствовал, как по спине текут ручейки холодного пота, а руки задрожали так сильно, что он не удержал бокал.
Шинар приподнялась и смотрела на него. Но это уже была не та красавица, которую вожделели все мужчины Леоринии, не блистательная герцогиня, коей завидовали женщины… О, нет!
На кровати рядом с герцогом Бельдеризом скрутилась клубком тварь, страшнее которой еще лет двести назад не знавало человечество. Бледная, слегка мерцающая кожа, ярко-огненные волосы и глаза… золотые, без белков, с одной лишь вертикальной полоской зрачка посередине, а из-под верхней губы явственно выделялись острые белоснежные клыки.
Ламия.
Мерзкие создания, питающиеся кровью и жизнью людей. Они заманивают их к себе, как мужчин так и женщин, обещанием наивысшего блаженства. И да, в объятиях ламии можно получить непередаваемое наслаждение. Только вот это будет последнее, что ты познаешь на этом свете, ибо после соития, она выпьет твою кровь – всю, до последней капли, а потом сожрет душу, оставив лишь только пустую оболочку.
И доктор Биар пришел в себя.
- Простите, - снова прошептала Шинар, опять становясь самой собой. Она спрятала глаза за ресницами и снова положила голову на плечо мужа. – Я не хотела пугать вас, но вы… простите, вы стали поддаваться, доктор Биар. А я… мне не хочется, чтобы с вами произошло что-то… нехорошее. Пожалуйста, продолжайте. Что вы нашли в том манускрипте, о котором рассказывали? Есть какой-то способ победить недуг, мучающий Адриана? Лекарство? Что нужно сделать, чтобы получить его.
- Лекарство? – в отличие от герцогини Бельдериз, сам он был бы не прочь «что бы с ним произошло что-то нехорошее». Ради того, чтобы почувствовать эту женщину в своей власти можно и умереть. – Ах, да. Не совсем лекарство, ваша светлость. Все гораздо сложнее, но… возможно… возможно, шанс есть.
- Да говори уже! – снова не выдержал герцог.- Тянешь кота за то место, о котором в присутствии дамы и упоминать-то не принято. Что ты там такое нашел?
- Ведьма, - резко выдохнул доктор Биар. – Нужна ведьма, способная подавить проклятие. Насколько я пронял, снять его совсем не выйдет, а вот приглушить, сделать так, чтобы оно не прогрессировало так стремительно – вполне возможно. Это даст вам то время, что необходимо.
- И где нам найти ведьму? – герцог даже привстал, осторожно придерживая супругу за плечи.
- В Леоринии занятия колдовством вне закона, - тихо проворковала Шинар, поглаживая тонкими пальчиками грудь мужа. – Ведьм сжигают, правда, сейчас уже не так часто, как… - она осеклась, и взгляд ее слегка затуманился. – Но ведьму все равно так просто не отыщешь. Тем более что нужна не просто деревенская колдовка, которая умеет заговаривать скотину и варить зелья из лягушек. Настоящие ведьмы давно уже перебежали куда подальше, а то и вовсе вывелись.
Герцог сильнее сжал плечо супруги, успокаивая, поддерживая ее. Она была его звездочкой, опорой, единственным существом, ради которого он все еще держался за свою никчемную жизнь.
Любовь?
Быть может, но скорее понимание, принятие, полное и безграничное доверие друг к другу. Шинар была именно той женщиной, которая предназначалась ему.
- И, тем не менее, ведьмы все же есть и промышляют. Уже не так, как еще лет пятьдесят назад, когда костры инквизиции освещали ночи ярче, чем солнце дни, - уверенно произнес лекарь. Он чувствовал себя лишним рядом с герцогом и его супругой. И внутренний подлый голосок снова начинал нашептывать, что всего-то и стоит, что ничего не делать. Герцог не проживет долго, а вот потом… его вдова окажется в полной власти его, Эндо Биара. Ведь он один из немногих, кто знает ее тайну. И пообещает сохранить ее в обмен на нежность, ласку… жизнь за любовь – не такая уж и большая плата.
