— Доброе, — откликнулся Стоун. — С выходом, Рейдж.
— Спасибо… восьмой кардинал.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше.
— Хорошо.
— Я тоже себя чувствую хорошо, Стоун, — Мун сделал вид, что убирает невидимые соринки на лацканах пиджака. — Даже после твоего чудесного отчета.
— Рад за вас, шестой кардинал, — он пожал плечами, сохраняя завидное самообладание. Самой Нейрис сделалось неуютно, она кожей чувствовала напряжение между мужчинами.
— Я думал, что вы с Рейджем были друзьями, может стоило быть немного помягче со старым приятелем?
У Калеба желваки заходили на щеках, но он ничего не ответил, сдержался. Когда двери открылись, Нейрис первая выскочила из кабинки, неторопливо за ней вышел Калеб, которому вдогонку что-то тихо сказал маг, но она не расслышала.
— Вы были друзьями? — их одинокие шаги эхом разнеслись по пустынному коридору.
— Мы вместе воспитывались и учились.
Магичка нахмурилась:
— Я думала он такой же, как и я…
— Нет.
Больше расспрашивать Нейрис не стала отчасти ей было любопытно, даже слишком, но лезть в душевные дела Стоуна она не хотела. Узнать его ближе — вполне могло означать то, что она проникнется к нему. А испытывать к врагу сочувствие или влечение — опасная роскошь.
В кабинете царил порядок, восьмой кардинал всегда тщательно все расставлял по местам, когда они уходили домой. Удивительно было и то, что в век высоких технологий основная часть информации все равно продолжала дублироваться на бумаге, многочисленные папки по делу и другим делам аккуратно покоились в стеллаже, забивая его с самого верха до низа.
— Надеюсь, нам не нужно будет все это перерывать?
— Нет, информация хранится здесь. — К облегчению магички, он указал на компьютер. — Сейчас выясним и поедем.
— Сразу? — удивилась она.
— А что тебе нужно подготовиться?
— Вообще-то, — она выдохнула, поднимая руки ладонями вверх, — если ты не забыл, я не могу колдовать… поэтому нам нужно найти того, кто это сможет…
— Я просто хочу подружиться с тобой, — не его губах сияет улыбка надежды, каждый раз, как он произносит эти слова.
Мальчику все еще страшно, он знает, что иногда Нечто, покидает Рейджа и тот на несколько дней становится прежним, но в это время ему всегда плохо. Последний раз его даже забрали в лазарет, а когда он поправился, Нечто снова вернулось за ним.
Опасения, высказанные наставнику, закончились тем, что мальчика мягко обвинили в излишнем воображение. Наставник сказал, что Рейду плохо лишь из-за того, что он крайне неумело расходует магический резерв и как только он обучится этому, то проблемы со здоровьем исчезнут.
Ему никто не верил. Мальчик чувствовал себя одиноким и испуганным, а еще очень скучал по матери, которая не приходила.
Так он прожил еще два месяца, вплоть до того дня, как на улицах появилась первая слякоть. Тогда пришла она, им разрешили всего лишь час провести вместе. Её красивое лицо исхудало, она пыталась улыбаться, но не получалось, по щекам катились слезы, которые он аккуратно вытирал с её лица. Он обещал ей хорошо учиться и всегда слушаться, чтобы им разрешили еще раз встретиться и она все кивала, а по щекам продолжали катиться слезы.
— Я люблю тебя, Калеб, — сказала она на прощанье, крепко прижав к себе. — Люблю, этого ничто не изменит. — И отец тебя тоже любит очень сильно, я знаю, что даже сейчас он присматривает за тобой с небес…
Он шел по коридору сам не свой, пальцы все еще были влажными от слез матери, подошва ботинок по обыкновению скользила по кафелю. Он поскользнулся, взмахнул руками и упал.
И тут он увидел руку, протянутую к нему. Девочка с большими голубыми глазами и рыжими волосами смотрела на него и улыбалась. — Я хочу дружить с тобой, Калеб Стоун, — сказало Нечто.
— Шутишь? — переспросил Калеб.
— Нет, — Нейрис мотнула головой в очередной раз.
— Ладно, — он сдался. Закрыл глаза и согнулся в коленях, чтобы она смогла завязать черную повязку у него на глазах.
— Давай, повторим, — магичка устало выдохнула. — Ты будешь молчать, говорить буду я.
Калеб кивнул.
Внутри он наверняка недоумевал, почему позволил ей командовать, но выхода у них особого не было. Конечно, у Нейрис ушло не десять минут, чтобы объяснить восьмому кардиналу, что от магов Коллегии толка не будет, ни один из них неспособен на то, что им требовалось. Призвать призрака — никто из современных магов неспособен на такое, это удел старой магии, которая управляла стихиями, возвращала мертвецов к жизни и повелевала временем. Современные магии только что и знали, как накладывать знаки и создавать многочисленные амулеты.
— Твой эксперт, кто он?
— Послушай, я же говорила, тебе ни к чему это, мы просто попросим его сделать свое дело, а потом уйдем и ты больше никогда не вспомнишь об этом.
— Боишься, что я приду и арестую его?
— Давай, садись уже в машину.
На самом деле Нейрис боялась не этого.
Она открыла для него дверь, а также помогла усесться так, чтобы он не ударился головой, а затем обошла машину и села на соседнее кресло за руль. Права у Нейрис имелись, она получила их еще в семнадцать, но с тех самых пор машиной пользовалась нечасто, поэтому, когда та дернулась и заглохла, магичка не удивилась. Калеб лишь поджал нижнюю губу, но ничего не сказал.
Вторая попытка оказалась успешной, машина плавно покатилась по узкой улице, вывернув из проулка между домами. Каждый раз, когда Нейрис удавалось вписаться в поворот и вовремя нажимать на педаль тормоза, она выдыхала. Хорошо, что Стоун сидел с завязанными глазами и не видел ее чересчур сосредоточенное лицо, с лихорадочно блестящими глазами, в попытке следить за дорожным движением, а еще то, как напряжена спина, и как на лбу выступила испарина.
Бесконечное количество раз она перепутала поворотники с разбрызгивателем и больше миллиона раз ей хотелось остановить машину, бросить все и сказать, что теперь им придется пойти пешком.
— Ты точно не хочешь, чтобы машину вел я? — интонация голоса Стоуна была спокойной.
— Боишься, что я в кого-нибудь врежусь?
— Да, и совершенно не понимаю, почему ты этого еще не сделала. Наверное, на небесах кто-то присматривает за тобой.
Нейрис дернула плечом и прибавила газа, они, наконец-то, вырвались на автостраду.
— Не бойся, умирать я не планирую.
Человек, к которому она собиралась обратиться за помощью жил на отшибе города, если не сказать за городом, с теми самыми низкими приветливыми домами, которые уже давно пустовали. Район обещали расселить года три назад и пустить под снос, а не его месте — выстроить новый, но все закончилось тем, что жителей переселили во временные жилища. Люди застряли в убогих многоэтажных зданиях коммунального типа, а их дома — гнили в ожидание сноса, который по неизвестным причинам откладывался.
Машина, снизив скорость, свернула на ухабистую улицу. Пару раз им пришлось подпрыгнуть на неровностях, пока Нейрис окончательно не замедлила ход машины и они осторожно поползли по извилистым проулкам. Нужный дом она нашла не сразу, пришлось основательно покружить, но, в конце концов, ей удалось.
— Пока оставайся в машине.
Одноэтажный дощатый домишка, с разбитым крыльцом и перекореженными от времени окнами вызывал лишь уныние и жалость. Ступая по влажной земле, Нейрис бросила взгляд в сторону, на небольшой участок земли, явно когда-то плодородной, но теперь поросшей обильными зарослями сорняков. И тут она остановилась, почувствовал давление в запястье. Проклятье. Она не собиралась показывать кардинала раньше времени, чтобы Фукё не струсил.
— Выйди, пожалуйста, из машины, — крикнула она Стоуну не оборачиваясь, внутренне надеясь, что ее представления о маге разойдутся с реальностью.
Давление ослабло и Нейрис смогла сделать еще пару шагов вперед, которые как раз позволили ей дотянуться до обшарпанной двери и постучать.
— Это я, Нейрис.
По ту сторону было слишком тихо.
— Это я, — громче сказала она. — Может, откроешь дверь? Я знаю, что ты здесь.
На самом деле она не знала и даже не была уверена, что Фукё просто не сменили место жительства, но к облегчению, за дверью раздался тихий голос.
— Рад тебя видеть, Нейрис, но я не могу впустить тебя, ты же знаешь правила: никаких посторонних.
Она знала, но какой выбор? Отрезать себе руку? Или отрезать руку Стоуну? Магичка перенесла вес на правую ногу и шумно выдохнула. Фукё всегда был помешан на своих правилах и, возможно, все еще поэтому был жив.
— Хорошо, тогда мы можем поговорить через дверь?
— Говори, — он явно раздумывал, прежде чем ответить. — Ты ведь знаешь, что на доме защита и ты не сможешь просто так ворваться?
— Знаю, — кивнула она. — Я пришла из-за Барри. Он попался.
— Мне жаль Барри, но как я понимаю, он не единственный кто попался, правда?
— Правда, — ответила Нейрис сглотнув.
— Повторюсь, мне жаль, но я всего лишь сделаю то, что должен.
Она не сразу поняла к чему он клонит, только лишь краем глаза заметила, как на краю заросшего поля началось какое-то движение.
— Мы все клялись, что никогда не станем помогать нашим врагам, и никогда не приведем их к порогу своих друзей, — голос за дверью становился все тише. — Я закопал там троих, они нашли меня, Нейрис, и я их похоронил.
— Я…
— Нет, пожалуйста, только не начинай мне рассказывать про свои обстоятельства. Не хочу слушать оправдания, они не помогут, Нейрис, ты ведь знаешь, что я должен защитить...
Она ринулась к Стоуну, который все еще стоял в нескольких шагах у машины.
— Дай, угадаю, — сказал он, стягиваю черную повязку с лица. — Твой эксперт хочет нас убить.
Магичка кивнула.
Все случилось за какую-то секунду, он толкнул её, повалив на землю, и большая черная собака огромной тенью, перепрыгнув через неё, понеслась в сторону надвигающейся опасности.
Нейрис, распластавшись в грязи, лишь оставалось наблюдать, как мертвые восстают из могил…
Дом Ванрайта представлял собой трехэтажное здание со статуей ангела на крыше, вокруг простирались зеленые поля свежескошенной травы. Калебу нравилось гулять здесь, вдыхать густой аромат, только предпочитал он это делать в одиночестве, чтобы подумать, почитать, а еще — избежать Нечто, которое принимало множество обличий в стенах Дома.
Два дня назад он снова попытался поговорить с наставником, но тот с той же неизменно вежливой улыбкой ответил, что с Рейджем все в порядке, ему ведь уже не так часто плохо — это потому что он постепенно начинает контролировать свои способности. Затем он мягко дотронулся до его головы и сказал, что Калеб показывает хорошие результаты в учебе и что пока еще рано говорить об этом, но, возможно, через год или два его порекомендуют в помощники к кардиналу — великая честь и великая возможность искупить грехи своей семьи.
Мотнув головой и избавившись от нежелательных мыслей, Калеб присел на траву, которая уже успела просохнуть под жаркими лучами полуденного солнца. Неожиданно до него донеслись два девичьих голоса, один из которых дрожал от слез.
Девушки шли за его спиной, он не видел их лиц, и говорили они тихо, но он все же слышал.
— Они обманывают нас, Лили! Отец больше не придет! Они убеждают, если мы будем хорошо учиться и слушаться, то они снова придут навестить нас, но это неправда. Я никогда не слышала о том, чтобы к кому-то приходили родители во второй раз.
— Ты не можешь быть в этом уверена! Вдруг нам разрешат, когда пройдет распределение?
— Не думаю, Лили…
Калеб замер, он уронил книгу на колени.
Фукё сказал правду: он похоронил троих, они выбрались из-под толщи земли по его зову, поднялись в полный рост и неуклюже зашагали навстречу. Разглядывать их не хотелось, но магичке бросился в глаза тот что шел посредине, вместо носа у него зияла черная дыра, а пол-лица сползло на шею, обнажив белый череп.
Нейрис хорошо помнила, как она, Билли, Фукё и Хэнк сидели у костра. Тогда Фукё казался очередным чудаком, которого они умоляли оживить какого-нибудь мертвеца, но он отмахивался и называл их невежественными дураками, а они смеялись, считая, что ему это просто не по силам. Теперь она видела силу Фукё во всей красе.
Нейрис не приходилось сталкиваться с живыми мертвецами раньше, первое что она почувствовала, как резкий запах разлагающееся плоти ударил в нос, захотелось согнуться пополам и проблюваться, но вместе этого она попыталась встать на колени, и выбраться из тисков размокшей земли. Ботинки ужасно скользили, только с третьей попытки ей удалось выпрямиться в полный рост и сделать несколько шагов в сторону машины. Бросаться на мертвецов с голыми руками — плохая затея, первое, что пришло на ум — это канистра с бензином, которую Стоун возил с собой в багажнике.
Кардинал. Она нашла его взглядом, в образе огромной черной собаки он кинулся на одного из мертвецов, вонзившись ему клыками в плечо, он оторвал от ходячего кусок мяса, который с чавканьем отошел от тела и шлепнулся на землю вместе с кардиналом. Еще один прыжок, он ударил ходячего в спину, и тот повалился вперед, но продолжил ползти.
С той самой секунды, как Нейрис подумала о Фукё, она предполагала, что все может пойти не по плану, но он был единственной надеждой для Барри. Она верила, что упоминание его имени заставит сумасшедшего мага хотя бы выслушать ее, но этого не случилось.
Проклятой цепи не хватало на пару шагов, чтобы она могла добраться до багажника и канистры. Нейрис почувствовала, как буксует, а затем её резко дернуло назад, и она снова упала на спину. Это один из мертвецов, у которого вместо волос торчали рыжие клочья, напоминающее драный парик, откинул Калеба на куст. Собака взвыла.
— Послушай! — закричала она. — Фукё, мы здесь ради Барри! Его непросто поймали… — пришлось закрыть рот. Один из ходячих навис прямо над ней. Нейрис хорошо разглядела открытую черную пасть с недостающими зубами, белки глаз, бешено вращающиеся в разные стороны и здоровую рану на груди, из которой вытекало нечто мерзкое зеленого цвета. Мертвец замахнулся и попытался ударить её прямо по лицу, но магичка увернулась, перекатилась по грязи в противоположную сторону, а затем пнула ходячего под колено и тот рухнул на землю.
— Его непросто поймали! — продолжила она, наступив мертвецу на голову, кости под ботинком неприятно захрустели. — Его непросто обвиняют в использование магии!
Наконец, в окне Нейрис заметила тощую фигуру Фукё, возможно, в неразберихе ей и привиделось, но, с другой стороны, он ведь должен был как-то знать, что делают его подопечные.
— Они утверждают, что он убил десять детей! Десять, Фукё!
Цепь снова натянулась и магичку вновь отшвырнуло в сторону, на этот раз на ногах она удержалась, хотя оказалась еще дальше от машины. Проклятый труп начал подниматься из грязи, он задрал на неё свое треснувшее лицо и зарычал, подобно дикому животному.
— Ты прав мне не стоило приводить врага к твоему дому, но этот враг хочет помочь Барри! Ответь мне, для тебя есть разница умрет ли твой другой магом, который верил в правое дело, или убийцей, что пользовался магией?
Черная тень метнулась к ней, Нейрис только поморщилась, когда псина выплюнула оторванную руку рядом с её ботинками. Пальцы на руке еще шевелились, и ей пришлось придавить их.
— Я пришла к тебе за помощью. Нам удалось выяснить, что Барри действительно был на местах преступлений, понимаешь? Я своими глазами видела, как он пришел в дом последней жертвы и сделал нечто странное, мы хотим, чтобы ты призвал дух девочки, и мы смогли спросить её, что же произошло.
— Спасибо… восьмой кардинал.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше.
— Хорошо.
— Я тоже себя чувствую хорошо, Стоун, — Мун сделал вид, что убирает невидимые соринки на лацканах пиджака. — Даже после твоего чудесного отчета.
— Рад за вас, шестой кардинал, — он пожал плечами, сохраняя завидное самообладание. Самой Нейрис сделалось неуютно, она кожей чувствовала напряжение между мужчинами.
— Я думал, что вы с Рейджем были друзьями, может стоило быть немного помягче со старым приятелем?
У Калеба желваки заходили на щеках, но он ничего не ответил, сдержался. Когда двери открылись, Нейрис первая выскочила из кабинки, неторопливо за ней вышел Калеб, которому вдогонку что-то тихо сказал маг, но она не расслышала.
— Вы были друзьями? — их одинокие шаги эхом разнеслись по пустынному коридору.
— Мы вместе воспитывались и учились.
Магичка нахмурилась:
— Я думала он такой же, как и я…
— Нет.
Больше расспрашивать Нейрис не стала отчасти ей было любопытно, даже слишком, но лезть в душевные дела Стоуна она не хотела. Узнать его ближе — вполне могло означать то, что она проникнется к нему. А испытывать к врагу сочувствие или влечение — опасная роскошь.
В кабинете царил порядок, восьмой кардинал всегда тщательно все расставлял по местам, когда они уходили домой. Удивительно было и то, что в век высоких технологий основная часть информации все равно продолжала дублироваться на бумаге, многочисленные папки по делу и другим делам аккуратно покоились в стеллаже, забивая его с самого верха до низа.
— Надеюсь, нам не нужно будет все это перерывать?
— Нет, информация хранится здесь. — К облегчению магички, он указал на компьютер. — Сейчас выясним и поедем.
— Сразу? — удивилась она.
— А что тебе нужно подготовиться?
— Вообще-то, — она выдохнула, поднимая руки ладонями вверх, — если ты не забыл, я не могу колдовать… поэтому нам нужно найти того, кто это сможет…
***
— Я просто хочу подружиться с тобой, — не его губах сияет улыбка надежды, каждый раз, как он произносит эти слова.
Мальчику все еще страшно, он знает, что иногда Нечто, покидает Рейджа и тот на несколько дней становится прежним, но в это время ему всегда плохо. Последний раз его даже забрали в лазарет, а когда он поправился, Нечто снова вернулось за ним.
Опасения, высказанные наставнику, закончились тем, что мальчика мягко обвинили в излишнем воображение. Наставник сказал, что Рейду плохо лишь из-за того, что он крайне неумело расходует магический резерв и как только он обучится этому, то проблемы со здоровьем исчезнут.
Ему никто не верил. Мальчик чувствовал себя одиноким и испуганным, а еще очень скучал по матери, которая не приходила.
Так он прожил еще два месяца, вплоть до того дня, как на улицах появилась первая слякоть. Тогда пришла она, им разрешили всего лишь час провести вместе. Её красивое лицо исхудало, она пыталась улыбаться, но не получалось, по щекам катились слезы, которые он аккуратно вытирал с её лица. Он обещал ей хорошо учиться и всегда слушаться, чтобы им разрешили еще раз встретиться и она все кивала, а по щекам продолжали катиться слезы.
— Я люблю тебя, Калеб, — сказала она на прощанье, крепко прижав к себе. — Люблю, этого ничто не изменит. — И отец тебя тоже любит очень сильно, я знаю, что даже сейчас он присматривает за тобой с небес…
Он шел по коридору сам не свой, пальцы все еще были влажными от слез матери, подошва ботинок по обыкновению скользила по кафелю. Он поскользнулся, взмахнул руками и упал.
И тут он увидел руку, протянутую к нему. Девочка с большими голубыми глазами и рыжими волосами смотрела на него и улыбалась. — Я хочу дружить с тобой, Калеб Стоун, — сказало Нечто.
***
— Шутишь? — переспросил Калеб.
— Нет, — Нейрис мотнула головой в очередной раз.
— Ладно, — он сдался. Закрыл глаза и согнулся в коленях, чтобы она смогла завязать черную повязку у него на глазах.
— Давай, повторим, — магичка устало выдохнула. — Ты будешь молчать, говорить буду я.
Калеб кивнул.
Внутри он наверняка недоумевал, почему позволил ей командовать, но выхода у них особого не было. Конечно, у Нейрис ушло не десять минут, чтобы объяснить восьмому кардиналу, что от магов Коллегии толка не будет, ни один из них неспособен на то, что им требовалось. Призвать призрака — никто из современных магов неспособен на такое, это удел старой магии, которая управляла стихиями, возвращала мертвецов к жизни и повелевала временем. Современные магии только что и знали, как накладывать знаки и создавать многочисленные амулеты.
— Твой эксперт, кто он?
— Послушай, я же говорила, тебе ни к чему это, мы просто попросим его сделать свое дело, а потом уйдем и ты больше никогда не вспомнишь об этом.
— Боишься, что я приду и арестую его?
— Давай, садись уже в машину.
На самом деле Нейрис боялась не этого.
Она открыла для него дверь, а также помогла усесться так, чтобы он не ударился головой, а затем обошла машину и села на соседнее кресло за руль. Права у Нейрис имелись, она получила их еще в семнадцать, но с тех самых пор машиной пользовалась нечасто, поэтому, когда та дернулась и заглохла, магичка не удивилась. Калеб лишь поджал нижнюю губу, но ничего не сказал.
Вторая попытка оказалась успешной, машина плавно покатилась по узкой улице, вывернув из проулка между домами. Каждый раз, когда Нейрис удавалось вписаться в поворот и вовремя нажимать на педаль тормоза, она выдыхала. Хорошо, что Стоун сидел с завязанными глазами и не видел ее чересчур сосредоточенное лицо, с лихорадочно блестящими глазами, в попытке следить за дорожным движением, а еще то, как напряжена спина, и как на лбу выступила испарина.
Бесконечное количество раз она перепутала поворотники с разбрызгивателем и больше миллиона раз ей хотелось остановить машину, бросить все и сказать, что теперь им придется пойти пешком.
— Ты точно не хочешь, чтобы машину вел я? — интонация голоса Стоуна была спокойной.
— Боишься, что я в кого-нибудь врежусь?
— Да, и совершенно не понимаю, почему ты этого еще не сделала. Наверное, на небесах кто-то присматривает за тобой.
Нейрис дернула плечом и прибавила газа, они, наконец-то, вырвались на автостраду.
— Не бойся, умирать я не планирую.
Человек, к которому она собиралась обратиться за помощью жил на отшибе города, если не сказать за городом, с теми самыми низкими приветливыми домами, которые уже давно пустовали. Район обещали расселить года три назад и пустить под снос, а не его месте — выстроить новый, но все закончилось тем, что жителей переселили во временные жилища. Люди застряли в убогих многоэтажных зданиях коммунального типа, а их дома — гнили в ожидание сноса, который по неизвестным причинам откладывался.
Машина, снизив скорость, свернула на ухабистую улицу. Пару раз им пришлось подпрыгнуть на неровностях, пока Нейрис окончательно не замедлила ход машины и они осторожно поползли по извилистым проулкам. Нужный дом она нашла не сразу, пришлось основательно покружить, но, в конце концов, ей удалось.
— Пока оставайся в машине.
Одноэтажный дощатый домишка, с разбитым крыльцом и перекореженными от времени окнами вызывал лишь уныние и жалость. Ступая по влажной земле, Нейрис бросила взгляд в сторону, на небольшой участок земли, явно когда-то плодородной, но теперь поросшей обильными зарослями сорняков. И тут она остановилась, почувствовал давление в запястье. Проклятье. Она не собиралась показывать кардинала раньше времени, чтобы Фукё не струсил.
— Выйди, пожалуйста, из машины, — крикнула она Стоуну не оборачиваясь, внутренне надеясь, что ее представления о маге разойдутся с реальностью.
Давление ослабло и Нейрис смогла сделать еще пару шагов вперед, которые как раз позволили ей дотянуться до обшарпанной двери и постучать.
— Это я, Нейрис.
По ту сторону было слишком тихо.
— Это я, — громче сказала она. — Может, откроешь дверь? Я знаю, что ты здесь.
На самом деле она не знала и даже не была уверена, что Фукё просто не сменили место жительства, но к облегчению, за дверью раздался тихий голос.
— Рад тебя видеть, Нейрис, но я не могу впустить тебя, ты же знаешь правила: никаких посторонних.
Она знала, но какой выбор? Отрезать себе руку? Или отрезать руку Стоуну? Магичка перенесла вес на правую ногу и шумно выдохнула. Фукё всегда был помешан на своих правилах и, возможно, все еще поэтому был жив.
— Хорошо, тогда мы можем поговорить через дверь?
— Говори, — он явно раздумывал, прежде чем ответить. — Ты ведь знаешь, что на доме защита и ты не сможешь просто так ворваться?
— Знаю, — кивнула она. — Я пришла из-за Барри. Он попался.
— Мне жаль Барри, но как я понимаю, он не единственный кто попался, правда?
— Правда, — ответила Нейрис сглотнув.
— Повторюсь, мне жаль, но я всего лишь сделаю то, что должен.
Она не сразу поняла к чему он клонит, только лишь краем глаза заметила, как на краю заросшего поля началось какое-то движение.
— Мы все клялись, что никогда не станем помогать нашим врагам, и никогда не приведем их к порогу своих друзей, — голос за дверью становился все тише. — Я закопал там троих, они нашли меня, Нейрис, и я их похоронил.
— Я…
— Нет, пожалуйста, только не начинай мне рассказывать про свои обстоятельства. Не хочу слушать оправдания, они не помогут, Нейрис, ты ведь знаешь, что я должен защитить...
Она ринулась к Стоуну, который все еще стоял в нескольких шагах у машины.
— Дай, угадаю, — сказал он, стягиваю черную повязку с лица. — Твой эксперт хочет нас убить.
Магичка кивнула.
Все случилось за какую-то секунду, он толкнул её, повалив на землю, и большая черная собака огромной тенью, перепрыгнув через неё, понеслась в сторону надвигающейся опасности.
Нейрис, распластавшись в грязи, лишь оставалось наблюдать, как мертвые восстают из могил…
***
Дом Ванрайта представлял собой трехэтажное здание со статуей ангела на крыше, вокруг простирались зеленые поля свежескошенной травы. Калебу нравилось гулять здесь, вдыхать густой аромат, только предпочитал он это делать в одиночестве, чтобы подумать, почитать, а еще — избежать Нечто, которое принимало множество обличий в стенах Дома.
Два дня назад он снова попытался поговорить с наставником, но тот с той же неизменно вежливой улыбкой ответил, что с Рейджем все в порядке, ему ведь уже не так часто плохо — это потому что он постепенно начинает контролировать свои способности. Затем он мягко дотронулся до его головы и сказал, что Калеб показывает хорошие результаты в учебе и что пока еще рано говорить об этом, но, возможно, через год или два его порекомендуют в помощники к кардиналу — великая честь и великая возможность искупить грехи своей семьи.
Мотнув головой и избавившись от нежелательных мыслей, Калеб присел на траву, которая уже успела просохнуть под жаркими лучами полуденного солнца. Неожиданно до него донеслись два девичьих голоса, один из которых дрожал от слез.
Девушки шли за его спиной, он не видел их лиц, и говорили они тихо, но он все же слышал.
— Они обманывают нас, Лили! Отец больше не придет! Они убеждают, если мы будем хорошо учиться и слушаться, то они снова придут навестить нас, но это неправда. Я никогда не слышала о том, чтобы к кому-то приходили родители во второй раз.
— Ты не можешь быть в этом уверена! Вдруг нам разрешат, когда пройдет распределение?
— Не думаю, Лили…
Калеб замер, он уронил книгу на колени.
***
Фукё сказал правду: он похоронил троих, они выбрались из-под толщи земли по его зову, поднялись в полный рост и неуклюже зашагали навстречу. Разглядывать их не хотелось, но магичке бросился в глаза тот что шел посредине, вместо носа у него зияла черная дыра, а пол-лица сползло на шею, обнажив белый череп.
Нейрис хорошо помнила, как она, Билли, Фукё и Хэнк сидели у костра. Тогда Фукё казался очередным чудаком, которого они умоляли оживить какого-нибудь мертвеца, но он отмахивался и называл их невежественными дураками, а они смеялись, считая, что ему это просто не по силам. Теперь она видела силу Фукё во всей красе.
Нейрис не приходилось сталкиваться с живыми мертвецами раньше, первое что она почувствовала, как резкий запах разлагающееся плоти ударил в нос, захотелось согнуться пополам и проблюваться, но вместе этого она попыталась встать на колени, и выбраться из тисков размокшей земли. Ботинки ужасно скользили, только с третьей попытки ей удалось выпрямиться в полный рост и сделать несколько шагов в сторону машины. Бросаться на мертвецов с голыми руками — плохая затея, первое, что пришло на ум — это канистра с бензином, которую Стоун возил с собой в багажнике.
Кардинал. Она нашла его взглядом, в образе огромной черной собаки он кинулся на одного из мертвецов, вонзившись ему клыками в плечо, он оторвал от ходячего кусок мяса, который с чавканьем отошел от тела и шлепнулся на землю вместе с кардиналом. Еще один прыжок, он ударил ходячего в спину, и тот повалился вперед, но продолжил ползти.
С той самой секунды, как Нейрис подумала о Фукё, она предполагала, что все может пойти не по плану, но он был единственной надеждой для Барри. Она верила, что упоминание его имени заставит сумасшедшего мага хотя бы выслушать ее, но этого не случилось.
Проклятой цепи не хватало на пару шагов, чтобы она могла добраться до багажника и канистры. Нейрис почувствовала, как буксует, а затем её резко дернуло назад, и она снова упала на спину. Это один из мертвецов, у которого вместо волос торчали рыжие клочья, напоминающее драный парик, откинул Калеба на куст. Собака взвыла.
— Послушай! — закричала она. — Фукё, мы здесь ради Барри! Его непросто поймали… — пришлось закрыть рот. Один из ходячих навис прямо над ней. Нейрис хорошо разглядела открытую черную пасть с недостающими зубами, белки глаз, бешено вращающиеся в разные стороны и здоровую рану на груди, из которой вытекало нечто мерзкое зеленого цвета. Мертвец замахнулся и попытался ударить её прямо по лицу, но магичка увернулась, перекатилась по грязи в противоположную сторону, а затем пнула ходячего под колено и тот рухнул на землю.
— Его непросто поймали! — продолжила она, наступив мертвецу на голову, кости под ботинком неприятно захрустели. — Его непросто обвиняют в использование магии!
Наконец, в окне Нейрис заметила тощую фигуру Фукё, возможно, в неразберихе ей и привиделось, но, с другой стороны, он ведь должен был как-то знать, что делают его подопечные.
— Они утверждают, что он убил десять детей! Десять, Фукё!
Цепь снова натянулась и магичку вновь отшвырнуло в сторону, на этот раз на ногах она удержалась, хотя оказалась еще дальше от машины. Проклятый труп начал подниматься из грязи, он задрал на неё свое треснувшее лицо и зарычал, подобно дикому животному.
— Ты прав мне не стоило приводить врага к твоему дому, но этот враг хочет помочь Барри! Ответь мне, для тебя есть разница умрет ли твой другой магом, который верил в правое дело, или убийцей, что пользовался магией?
Черная тень метнулась к ней, Нейрис только поморщилась, когда псина выплюнула оторванную руку рядом с её ботинками. Пальцы на руке еще шевелились, и ей пришлось придавить их.
— Я пришла к тебе за помощью. Нам удалось выяснить, что Барри действительно был на местах преступлений, понимаешь? Я своими глазами видела, как он пришел в дом последней жертвы и сделал нечто странное, мы хотим, чтобы ты призвал дух девочки, и мы смогли спросить её, что же произошло.
