Мы хотели еще пойти покачаться на качелях, но тут меня нашла соседская девчонка Маришка, и сообщила, что госпожа Светлина срочно требует, чтобы я шла домой, потому что уже подходило время обеда. А господа же сами себя обслужить не могут, хотя мы с тетей Клавой обед приготовили заранее.
– Помни, вечером за околицей, – сказал мне Эдуард на прощание.
– Я приду, – ответила я.
Накормив госпожу Светлину и Лолу, я снова побежала на ярмарку. Тем более что деньги свои я еще не истратила, так как за все развлечения платил Эдуард. Я сразу пошла на площадь, к цирку. Там мы и встретились Родей, он тоже пришел на представление, и мы пошли вместе.
Но цирковое представление мне не понравилось. Я вообще цирк не очень люблю, особенно дрессированных животных. Просто не могу поверить, что животным нравится то, что их заставляют делать. Хорошо хоть, в этом цирке животных практически не было. Клоуны, воздушные гимнасты, эквилибристы. Канатоходцы, девушка, танцующая на шаре. Силачи, тягающие гири, и борцы. Шутки клоунов мне показались плоскими, хотя народ вокруг смеялся. Воздушные гимнасты не делали сложных трюков, но даже простое одинарное сальто вызывало шквал аплодисментов. Я даже хотела уйти, но Родя заверил, что самое интересное еще впереди.
Силачи поднимали гири, разгибали звенья якорных цепей, сгибали и разгибали кочергу. Борцы показали хорошо поставленный поединок, только что за борьба, дзюдо, вольная или греко-римская, я так и не смогла понять. В общем, мне было совсем неинтересно. Я уже хотела было сказать Роде, что лучше пойду домой, но тут один борец, который выглядел похилее второго, объявил, что вызывает на поединок всех желающих из местных. Вызвались три парня, одного я не знала, наверное, он был из какой-нибудь ближайшей деревни, второй был Василий, он работал помощником кузнеца в сельской кузне, и третий – Родя! Победителю обещали приз – кошель с сотней монет. Конечно, я осталась, и стала смотреть поединки. Я так переживала за Родю! У него же мускулы раза в два меньше, чем у этого борца!
Парня из соседней деревни борец победил за одну минуту. С Васькой провозился немного дольше, минут пять. Третьим был Родя. Поединок длился минут пятнадцать, и Родя едва не победил. И, хотя он не победил, ему всё равно неистово аплодировали. И он довольно улыбался, принимая внимание односельчан.
– Где ты так бороться научился? – спросила я у Роди, когда мы шли домой после представления.
– Я учился каждый раз, когда с торговцами приезжали борцы, – ответил он. – У этого тоже кое-чему научился. И в следующий раз обязательно выйду победителем.
Вечером улизнуть из дома незаметно мне не составило труда. Я вылезла через окно своей комнаты, благополучно спустилась по веревке на землю, вылезла на улицу через лаз в заборе, где заранее заботливо оторвала парочку досок и приставила на место. Я сделала этот лаз, с тех пор, как Лола стала везде за мной таскаться.
Каждый ярмарочный день заканчивался танцами на сельской площади, но я пошла не на танцы, а поспешила на место встречи.
Эдуард уже ждал меня. Мы пошли вдоль речки к лесу, к небольшому озеру-старице. Все обходили его стороной за километр, потому что говорили, там живет водяной, а встреча с ним может окончиться плачевно. Утянет на дно, и поминай, как звали. Но я не хотела, чтобы нас кто-нибудь увидел, поэтому и повела Эдуарда туда. Мы близко к воде не подходили, Значит, ничем не рисковали. Пока мы шли к озеру, Эдуард рассказывал, в каких странах он побывал с торговым караваном. Слушать его было интересно.
На берегу Эдуард начал демонстрировать мне свое магическое искусство. Подарил мне букет орхидей – цветов, которые в здешних широтах не растут. Он просто щелкнул пальцами, и букет оказался у него в руках. Эдуард сказал, что переместил цветы из теплых краев. Угостил мороженым, создав вафельный стаканчик с холодным лакомством прямо из воздуха. Правда, предупредил, что оно не настоящее, просто иллюзия, но насладиться вкусом и прохладой можно. Я попробовала, правда, как настоящее! Ну и что, что иллюзия, зато никаких лишних калорий. Потом волшебник обернулся в седобородого старца, а мое платье превратилось в пышный атласный бальный туалет. Эдуард сказал, что на самом деле все осталось прежним, а его престарелый вид и бальное платье – только иллюзия.
Напоследок он прочитал полушепотом какое-то заклинание, и перед нами в воздухе возник как будто водяной круг, стоявший вертикально, примерно два метра в диаметре. И через тонкий слой «воды» я увидела какой-то южный город. Башни, похожие на мечети, пальмы, женщины с лицами, закрытыми покрывалами, мужчины в чалмах. Как раз только что Эдуард рассказывал о такой стране.
– Что это? – я протянула руку и потрогала «воду», но ничего не почувствовала.
– Это портал, – ответил волшебник.
– И что, мы можем сейчас пойти прямо туда? – с восторгом спросила я.
– Нет, – с сожалением ответил Эдуард. – Раньше волшебники могли ходить сквозь порталы, которые создавали. Но сейчас нет. Можем только смотреть. Создание портала уже считается высшим магическим искусством.
Портал вскоре растворился, как не было. Я попросила создать еще, в какую-нибудь другую страну, но он отказался, пояснил, что создание портала требует много магической энергии. Я не стала настаивать.
Потом, когда стемнело, Эдуард проводил меня домой, освещая дорогу зажженным на ладони огоньком.
Мы гуляли за околицей и на следующий день, потому что Эдуард пообещал мне показать еще более крутое волшебство. Мы снова пошли к старице, на сей раз подошли к самой воде.
– Давай искупаемся, – предложил Эдуард.
– Нет, здесь нельзя, тут водяной, – возразила я.
Вообще-то я не верила, что водяные существуют, но во сне ведь всё что угодно может быть. Тем более что все остальные верили. Да и мир магический, так что исключать существование водяных было нельзя.
Эдуард подошел к краю берега, поводил руками над водой и сказал:
– Здесь давно не живет никакой водяной. Можно купаться без опаски.
– Всё равно нельзя, – сказала я. – Парни и девушки не купаются вместе.
– Какая ерунда, – рассмеялся Эдуард. – Я бывал в таких краях, где мужчины и женщины купаются обнаженными вместе. Не бойся, Мила, я тебя не обижу. Пойдем!
Он снял рубаху, брюки, и остался в одних нижних штанах, которые были не как у наших мужчин, до щиколоток, а короткие, выше колен. Они были похожи на современные семейные трусы, только чуть длиннее, и на них был гульфик на пуговицах, как у брюк. Фигура у Эдуарда была худощавая, даже слишком, мышцы под кожей почти не просматривались, коленки и локти торчали, как мослы у коровы. Было понятно, что он намного слабее наших парней. Да и зачем волшебнику физическая сила? У него другая есть. В общем, в одежде он выглядел лучше.
Эдуард вошел в озеро.
– Вода – как парное молоко! – сообщил он. – Иди сюда, не стесняйся.
А искупаться очень хотелось. И я, плюнув на все приличия и обычаи этого мира, сняла платье, корсет и панталоны, и вошла в воду.
Мы плескались, наверное, полчаса, а потом я с сожалением сказала:
– Пора выходить, скоро возвращаться, а надо еще обсохнуть.
– Не переживай, я магией высушу твою сорочку, – ответил Эдуард, и мы купались еще полчаса, а потом я всё-таки вышла на берег, и устало разлеглась на траве. Эдуард остался в воде.
– Пришла пора для магии, – сказал он. – Раздвинь ножки, милая.
– Что? – возмутилась я, вскочив.
– Да не бойся ты, ничего я тебе не сделаю, я же далеко от тебя, – рассмеялся волшебник. – Просто ляг и расслабься. Будет очень хорошо, обещаю.
Мне стало любопытно, я снова легла на траву и немного раздвинула ноги.
Эдуард, стоя по пояс в воде, начал водить над ее поверхностью руками. Вода поднялась небольшой волной и хлынула ко мне на берег. Она словно обняла меня до пояса, залилась под сорочку, проникла в сокровенную щель между ног, и наполнила ее нежной прохладной влагой. Я даже застонала от наслаждения, а вода то выливалась, то вливалась обратно, доводя меня до оргазма. Потом вода отхлынула окончательно, и на мою сорочку подул теплый ветерок, быстро высушив ее.
– Хочешь еще? – спросил Эдуард.
– Хочу, – честно сказала я. – Но уже пора домой.
– Хорошо, идем, действительно уже пора, – согласился Эдуард.
Он вышел из воды, магией высушил свои нижние штаны, и мою сорочку, мы оделись и пошли в село.
– Милочка, выходи за меня замуж, и каждую ночь тебе будет так же хорошо, как было сейчас, – сказал Эдуард.
Волшебство меня впечатлило. А волшебник – нет.
– Ты согласна? – добавил Эдуард.
Конечно, мне очень хотелось поехать с торговым караваном, но не в качестве жены волшебника. Я вообще не хотела выходить замуж. Как можно пойти на такой серьезный шаг, зная человека всего пару дней? Но отправиться в путешествие – единственный способ избавиться от господ Орловских.
– Я подумаю, хорошо? – ответила я.
– Хорошо, – кивнул он. – Только думай быстро. Завтра вечером в девять часов я буду ждать тебя у озера с решением, а послезавтра рано утром караван уходит. Я уйду с ним, независимо оттого, что решишь ты.
Весь следующий день я провела дома, не ходила ни на качели, ни на карусели. Стоило мне вспомнить озеро, воду, обнимающую меня, как я начинала чувствовать, что внизу живота словно разгорается огонь желания. А, вспоминая худосочную фигуру волшебника, ощущала, как всё желание напрочь пропадает.
Что же делать-то, а? Мне даже не с кем посоветоваться. Ну, не с госпожой же Светлиной! И я пошла к Липе. Когда я рассказала дереву о своей проблеме, оно ответило:
– Не торопись с решением. До того, как караван отправится в путь, ты поймёшь, что делать.
Я возвращалась из леса медленно, раздумывая над словами волшебного дерева. Уже наступил вечер, а караван уйдет завтра утром. Мы с Эдуардом договорились встретиться в девять. Так что у меня почти не осталось времени на принятие решения. Когда я уже подходила к дому, навстречу мне попалась Наташка. Она улыбалась, но, увидев меня, нахмурилась.
– Лана, беги скорее, тебя госпожа Светлина обыскалась! Сердита, ужас как!
Она всегда сердита, когда не видит меня больше четверти часа. Я к этому привыкла. Поэтому торопиться не стала.
– Наташка, а ты чего радостная такая? – спросила я подругу.
– Я уезжаю с караваном! – шепотом на ухо сообщила она. – Мне один парень замуж предложил!
– Поздравляю, – сказала я.
Родя мне рассказывал, что торговые люди практически всегда женятся на своих, из своего каравана, или берут невесту из другого. Попасть со стороны в это закрытое общество почти невозможно. Я хотела поделиться с Наташкой по секрету, что тоже, может быть, уеду с караваном, и это здорово, что у меня там сразу будет подруга. Я не думала, что смогу подружиться со спесивыми всадницами. Но ничего не сказала, потому что еще не решила, ехать или нет.
Свадьбы в селе игрались обычно осенью, после сбора урожая, обряд растягивался на несколько дней, и заключал брак старейший человек в селе. Сей факт записывали в специальную книгу, в которой регистрировались все сельские события: рождение детей, свадьбы, разводы, смерти. Но у торговых людей всё по-другому. Достаточно получить согласие невесты, и привести её в свой фургон при двух свидетелях. И всё, вы женаты.
– Еще никто не знает, – добавила Наташка. – Да я и не скажу больше никому.
– Даже отцу? – удивилась я.
Матери у Наташки давно не было, умерла, когда дочери было лет десять, и уже лет семь отец жил с другой женщиной. Сейчас Наташке восемнадцать, как и мне.
– А, ему на меня наплевать, – махнула рукой подруга. – В прошлый раз я у Машки ночевать осталась, так они и не заметили, что меня нет. Спохватились только, когда утром в поле пошли. Сейчас пойду, вещи свои соберу, а утром потихоньку уйду, записку только папе оставлю... Может, и не увидимся больше, Лана, – пригорюнилась она.
– Так ведь караваны через несколько лет возвращаются на то же место, – сказала я.
– Значит, когда-нибудь еще встретимся, пока! – повеселела Наташка.
Я прекрасно ее понимала. Ей, как и мне, хотелось вырваться из цепких лап господ Орловских, а дома ничего не держало.
– Ну что ж, удачи, – искренне пожелала я подруге, и мы разошлись в разные стороны, я – к дому Орловских, она – к своему.
Когда я пришла домой, и вошла в гостиную, госпожа Светлина тут же заворчала:
– Где ты шляешься, Милочка, когда ты нужна дома?!
– Что вам угодно, госпожа Светлина? – кротко спросила я. Зачем нарываться на грубость, может быть, завтра утром меня тут уже не будет.
– Через две недели состоится ежегодный летний бал в королевском дворце, – сказала госпожа Светлина. – Мы с Лолочкой купили ткани на новые платья...
Что?! Я мысленно возмутилась. Я еще и платья им шить должна? Конечно, «Золушка» – моя любимая сказка, но вот чего не умею, того не умею, шитье никогда не было моим любимым занятием. Может, здешняя Милана и шила платья, а я ночную или нижнюю сорочку кое-как могу сшить, но платье, да еще бальное... Нет, я точно уеду с караваном.
– Ты должна помочь выбрать цвет и фасон, – добавила Лола.
– Я? Я же просто служанка, в моде не разбираюсь, – ответила я. Нет, конечно, разбираюсь, но не в моде этого мира. Я даже не знаю, что здесь надевают на балы.
Лола пояснила:
– Конечно, не разбираешься, куда тебе. Но у тебя рука легкая. В прошлом году ты сказала, чтобы я надела розовое платье. Я надела, и меня два раза принц танцевать пригласил! А в позапрошлом ты говорила, чтобы я надела синее платье. А я надела зеленое. И принц ни разу меня не пригласил.
Родя мне рассказывал, что на ежегодный летний бал приглашаются все желающие танцевать с вечера до утра, которые могут себе позволить прилично одеться. В первую очередь это незамужние девушки с четырнадцати лет и неженатые парни до тридцати лет, даже если они не принадлежат к знатному роду. У нашей королевы есть сын и дочь. Сына зовут Максимилиан, и ему двадцать девять лет, то есть давно пора жениться. А дочери Елене девятнадцать. Среди пришедших на бал девушек и юношей принц и принцесса могут выбрать себе пару.
К слову, господа Орловские – Андрис и Светлина – не знатного рода, просто богатые, несмотря на родство (ха-ха-ха!) с самой королевой. Ежегодный летний бал в королевском дворце они никогда не пропускали.
– Вот журнал с платьями, которые сейчас надевают в столице на балы, – госпожа Светлина сунула мне под нос тоненькую книжицу, похожую на детскую раскраску для девочек.
Книги в этом мире печатались на самых простых печатных станках, и стоили дорого. А модные журналы еще и раскрашивались вручную, поэтому стоили дороже книг без картинок. Рисунки в этом журнале были очень хорошие. На платьях была прорисована каждая складочка, каждая кружевная оборка, каждый шовчик. Тут же были выкройки, расход ткани на каждое платье, описание, как шить. Пышность платьям придавало множество туго накрахмаленных нижних юбок с оборками. Кринолины, похоже, тут не придумали, или они были не в моде.
Я просмотрела журнал, и стала рассматривать ткани, которые купили госпожа Светлина и Лола. Ту были и шелк, и парча, и атлас, и бархат разных цветов.
Лола добавила:
– Ах, танцевать с принцем Максимилианом – это такое счастье!
Я взглянула на Лолу. Она мечтательно улыбалась, и лицо ее посветлело. Я впервые видела ее не нахмуренной, без обиженно-брезгливого выражения. Да она, похоже, влюблена в принца!
– Помни, вечером за околицей, – сказал мне Эдуард на прощание.
– Я приду, – ответила я.
Накормив госпожу Светлину и Лолу, я снова побежала на ярмарку. Тем более что деньги свои я еще не истратила, так как за все развлечения платил Эдуард. Я сразу пошла на площадь, к цирку. Там мы и встретились Родей, он тоже пришел на представление, и мы пошли вместе.
Но цирковое представление мне не понравилось. Я вообще цирк не очень люблю, особенно дрессированных животных. Просто не могу поверить, что животным нравится то, что их заставляют делать. Хорошо хоть, в этом цирке животных практически не было. Клоуны, воздушные гимнасты, эквилибристы. Канатоходцы, девушка, танцующая на шаре. Силачи, тягающие гири, и борцы. Шутки клоунов мне показались плоскими, хотя народ вокруг смеялся. Воздушные гимнасты не делали сложных трюков, но даже простое одинарное сальто вызывало шквал аплодисментов. Я даже хотела уйти, но Родя заверил, что самое интересное еще впереди.
Силачи поднимали гири, разгибали звенья якорных цепей, сгибали и разгибали кочергу. Борцы показали хорошо поставленный поединок, только что за борьба, дзюдо, вольная или греко-римская, я так и не смогла понять. В общем, мне было совсем неинтересно. Я уже хотела было сказать Роде, что лучше пойду домой, но тут один борец, который выглядел похилее второго, объявил, что вызывает на поединок всех желающих из местных. Вызвались три парня, одного я не знала, наверное, он был из какой-нибудь ближайшей деревни, второй был Василий, он работал помощником кузнеца в сельской кузне, и третий – Родя! Победителю обещали приз – кошель с сотней монет. Конечно, я осталась, и стала смотреть поединки. Я так переживала за Родю! У него же мускулы раза в два меньше, чем у этого борца!
Парня из соседней деревни борец победил за одну минуту. С Васькой провозился немного дольше, минут пять. Третьим был Родя. Поединок длился минут пятнадцать, и Родя едва не победил. И, хотя он не победил, ему всё равно неистово аплодировали. И он довольно улыбался, принимая внимание односельчан.
– Где ты так бороться научился? – спросила я у Роди, когда мы шли домой после представления.
– Я учился каждый раз, когда с торговцами приезжали борцы, – ответил он. – У этого тоже кое-чему научился. И в следующий раз обязательно выйду победителем.
Вечером улизнуть из дома незаметно мне не составило труда. Я вылезла через окно своей комнаты, благополучно спустилась по веревке на землю, вылезла на улицу через лаз в заборе, где заранее заботливо оторвала парочку досок и приставила на место. Я сделала этот лаз, с тех пор, как Лола стала везде за мной таскаться.
Каждый ярмарочный день заканчивался танцами на сельской площади, но я пошла не на танцы, а поспешила на место встречи.
Эдуард уже ждал меня. Мы пошли вдоль речки к лесу, к небольшому озеру-старице. Все обходили его стороной за километр, потому что говорили, там живет водяной, а встреча с ним может окончиться плачевно. Утянет на дно, и поминай, как звали. Но я не хотела, чтобы нас кто-нибудь увидел, поэтому и повела Эдуарда туда. Мы близко к воде не подходили, Значит, ничем не рисковали. Пока мы шли к озеру, Эдуард рассказывал, в каких странах он побывал с торговым караваном. Слушать его было интересно.
На берегу Эдуард начал демонстрировать мне свое магическое искусство. Подарил мне букет орхидей – цветов, которые в здешних широтах не растут. Он просто щелкнул пальцами, и букет оказался у него в руках. Эдуард сказал, что переместил цветы из теплых краев. Угостил мороженым, создав вафельный стаканчик с холодным лакомством прямо из воздуха. Правда, предупредил, что оно не настоящее, просто иллюзия, но насладиться вкусом и прохладой можно. Я попробовала, правда, как настоящее! Ну и что, что иллюзия, зато никаких лишних калорий. Потом волшебник обернулся в седобородого старца, а мое платье превратилось в пышный атласный бальный туалет. Эдуард сказал, что на самом деле все осталось прежним, а его престарелый вид и бальное платье – только иллюзия.
Напоследок он прочитал полушепотом какое-то заклинание, и перед нами в воздухе возник как будто водяной круг, стоявший вертикально, примерно два метра в диаметре. И через тонкий слой «воды» я увидела какой-то южный город. Башни, похожие на мечети, пальмы, женщины с лицами, закрытыми покрывалами, мужчины в чалмах. Как раз только что Эдуард рассказывал о такой стране.
– Что это? – я протянула руку и потрогала «воду», но ничего не почувствовала.
– Это портал, – ответил волшебник.
– И что, мы можем сейчас пойти прямо туда? – с восторгом спросила я.
– Нет, – с сожалением ответил Эдуард. – Раньше волшебники могли ходить сквозь порталы, которые создавали. Но сейчас нет. Можем только смотреть. Создание портала уже считается высшим магическим искусством.
Портал вскоре растворился, как не было. Я попросила создать еще, в какую-нибудь другую страну, но он отказался, пояснил, что создание портала требует много магической энергии. Я не стала настаивать.
Потом, когда стемнело, Эдуард проводил меня домой, освещая дорогу зажженным на ладони огоньком.
Мы гуляли за околицей и на следующий день, потому что Эдуард пообещал мне показать еще более крутое волшебство. Мы снова пошли к старице, на сей раз подошли к самой воде.
– Давай искупаемся, – предложил Эдуард.
– Нет, здесь нельзя, тут водяной, – возразила я.
Вообще-то я не верила, что водяные существуют, но во сне ведь всё что угодно может быть. Тем более что все остальные верили. Да и мир магический, так что исключать существование водяных было нельзя.
Эдуард подошел к краю берега, поводил руками над водой и сказал:
– Здесь давно не живет никакой водяной. Можно купаться без опаски.
– Всё равно нельзя, – сказала я. – Парни и девушки не купаются вместе.
– Какая ерунда, – рассмеялся Эдуард. – Я бывал в таких краях, где мужчины и женщины купаются обнаженными вместе. Не бойся, Мила, я тебя не обижу. Пойдем!
Он снял рубаху, брюки, и остался в одних нижних штанах, которые были не как у наших мужчин, до щиколоток, а короткие, выше колен. Они были похожи на современные семейные трусы, только чуть длиннее, и на них был гульфик на пуговицах, как у брюк. Фигура у Эдуарда была худощавая, даже слишком, мышцы под кожей почти не просматривались, коленки и локти торчали, как мослы у коровы. Было понятно, что он намного слабее наших парней. Да и зачем волшебнику физическая сила? У него другая есть. В общем, в одежде он выглядел лучше.
Эдуард вошел в озеро.
– Вода – как парное молоко! – сообщил он. – Иди сюда, не стесняйся.
А искупаться очень хотелось. И я, плюнув на все приличия и обычаи этого мира, сняла платье, корсет и панталоны, и вошла в воду.
Мы плескались, наверное, полчаса, а потом я с сожалением сказала:
– Пора выходить, скоро возвращаться, а надо еще обсохнуть.
– Не переживай, я магией высушу твою сорочку, – ответил Эдуард, и мы купались еще полчаса, а потом я всё-таки вышла на берег, и устало разлеглась на траве. Эдуард остался в воде.
– Пришла пора для магии, – сказал он. – Раздвинь ножки, милая.
– Что? – возмутилась я, вскочив.
– Да не бойся ты, ничего я тебе не сделаю, я же далеко от тебя, – рассмеялся волшебник. – Просто ляг и расслабься. Будет очень хорошо, обещаю.
Мне стало любопытно, я снова легла на траву и немного раздвинула ноги.
Эдуард, стоя по пояс в воде, начал водить над ее поверхностью руками. Вода поднялась небольшой волной и хлынула ко мне на берег. Она словно обняла меня до пояса, залилась под сорочку, проникла в сокровенную щель между ног, и наполнила ее нежной прохладной влагой. Я даже застонала от наслаждения, а вода то выливалась, то вливалась обратно, доводя меня до оргазма. Потом вода отхлынула окончательно, и на мою сорочку подул теплый ветерок, быстро высушив ее.
– Хочешь еще? – спросил Эдуард.
– Хочу, – честно сказала я. – Но уже пора домой.
– Хорошо, идем, действительно уже пора, – согласился Эдуард.
Он вышел из воды, магией высушил свои нижние штаны, и мою сорочку, мы оделись и пошли в село.
– Милочка, выходи за меня замуж, и каждую ночь тебе будет так же хорошо, как было сейчас, – сказал Эдуард.
Волшебство меня впечатлило. А волшебник – нет.
– Ты согласна? – добавил Эдуард.
Конечно, мне очень хотелось поехать с торговым караваном, но не в качестве жены волшебника. Я вообще не хотела выходить замуж. Как можно пойти на такой серьезный шаг, зная человека всего пару дней? Но отправиться в путешествие – единственный способ избавиться от господ Орловских.
– Я подумаю, хорошо? – ответила я.
– Хорошо, – кивнул он. – Только думай быстро. Завтра вечером в девять часов я буду ждать тебя у озера с решением, а послезавтра рано утром караван уходит. Я уйду с ним, независимо оттого, что решишь ты.
Весь следующий день я провела дома, не ходила ни на качели, ни на карусели. Стоило мне вспомнить озеро, воду, обнимающую меня, как я начинала чувствовать, что внизу живота словно разгорается огонь желания. А, вспоминая худосочную фигуру волшебника, ощущала, как всё желание напрочь пропадает.
Что же делать-то, а? Мне даже не с кем посоветоваться. Ну, не с госпожой же Светлиной! И я пошла к Липе. Когда я рассказала дереву о своей проблеме, оно ответило:
– Не торопись с решением. До того, как караван отправится в путь, ты поймёшь, что делать.
Я возвращалась из леса медленно, раздумывая над словами волшебного дерева. Уже наступил вечер, а караван уйдет завтра утром. Мы с Эдуардом договорились встретиться в девять. Так что у меня почти не осталось времени на принятие решения. Когда я уже подходила к дому, навстречу мне попалась Наташка. Она улыбалась, но, увидев меня, нахмурилась.
– Лана, беги скорее, тебя госпожа Светлина обыскалась! Сердита, ужас как!
Она всегда сердита, когда не видит меня больше четверти часа. Я к этому привыкла. Поэтому торопиться не стала.
– Наташка, а ты чего радостная такая? – спросила я подругу.
– Я уезжаю с караваном! – шепотом на ухо сообщила она. – Мне один парень замуж предложил!
– Поздравляю, – сказала я.
Родя мне рассказывал, что торговые люди практически всегда женятся на своих, из своего каравана, или берут невесту из другого. Попасть со стороны в это закрытое общество почти невозможно. Я хотела поделиться с Наташкой по секрету, что тоже, может быть, уеду с караваном, и это здорово, что у меня там сразу будет подруга. Я не думала, что смогу подружиться со спесивыми всадницами. Но ничего не сказала, потому что еще не решила, ехать или нет.
Свадьбы в селе игрались обычно осенью, после сбора урожая, обряд растягивался на несколько дней, и заключал брак старейший человек в селе. Сей факт записывали в специальную книгу, в которой регистрировались все сельские события: рождение детей, свадьбы, разводы, смерти. Но у торговых людей всё по-другому. Достаточно получить согласие невесты, и привести её в свой фургон при двух свидетелях. И всё, вы женаты.
– Еще никто не знает, – добавила Наташка. – Да я и не скажу больше никому.
– Даже отцу? – удивилась я.
Матери у Наташки давно не было, умерла, когда дочери было лет десять, и уже лет семь отец жил с другой женщиной. Сейчас Наташке восемнадцать, как и мне.
– А, ему на меня наплевать, – махнула рукой подруга. – В прошлый раз я у Машки ночевать осталась, так они и не заметили, что меня нет. Спохватились только, когда утром в поле пошли. Сейчас пойду, вещи свои соберу, а утром потихоньку уйду, записку только папе оставлю... Может, и не увидимся больше, Лана, – пригорюнилась она.
– Так ведь караваны через несколько лет возвращаются на то же место, – сказала я.
– Значит, когда-нибудь еще встретимся, пока! – повеселела Наташка.
Я прекрасно ее понимала. Ей, как и мне, хотелось вырваться из цепких лап господ Орловских, а дома ничего не держало.
– Ну что ж, удачи, – искренне пожелала я подруге, и мы разошлись в разные стороны, я – к дому Орловских, она – к своему.
Когда я пришла домой, и вошла в гостиную, госпожа Светлина тут же заворчала:
– Где ты шляешься, Милочка, когда ты нужна дома?!
– Что вам угодно, госпожа Светлина? – кротко спросила я. Зачем нарываться на грубость, может быть, завтра утром меня тут уже не будет.
– Через две недели состоится ежегодный летний бал в королевском дворце, – сказала госпожа Светлина. – Мы с Лолочкой купили ткани на новые платья...
Что?! Я мысленно возмутилась. Я еще и платья им шить должна? Конечно, «Золушка» – моя любимая сказка, но вот чего не умею, того не умею, шитье никогда не было моим любимым занятием. Может, здешняя Милана и шила платья, а я ночную или нижнюю сорочку кое-как могу сшить, но платье, да еще бальное... Нет, я точно уеду с караваном.
– Ты должна помочь выбрать цвет и фасон, – добавила Лола.
– Я? Я же просто служанка, в моде не разбираюсь, – ответила я. Нет, конечно, разбираюсь, но не в моде этого мира. Я даже не знаю, что здесь надевают на балы.
Лола пояснила:
– Конечно, не разбираешься, куда тебе. Но у тебя рука легкая. В прошлом году ты сказала, чтобы я надела розовое платье. Я надела, и меня два раза принц танцевать пригласил! А в позапрошлом ты говорила, чтобы я надела синее платье. А я надела зеленое. И принц ни разу меня не пригласил.
Родя мне рассказывал, что на ежегодный летний бал приглашаются все желающие танцевать с вечера до утра, которые могут себе позволить прилично одеться. В первую очередь это незамужние девушки с четырнадцати лет и неженатые парни до тридцати лет, даже если они не принадлежат к знатному роду. У нашей королевы есть сын и дочь. Сына зовут Максимилиан, и ему двадцать девять лет, то есть давно пора жениться. А дочери Елене девятнадцать. Среди пришедших на бал девушек и юношей принц и принцесса могут выбрать себе пару.
К слову, господа Орловские – Андрис и Светлина – не знатного рода, просто богатые, несмотря на родство (ха-ха-ха!) с самой королевой. Ежегодный летний бал в королевском дворце они никогда не пропускали.
– Вот журнал с платьями, которые сейчас надевают в столице на балы, – госпожа Светлина сунула мне под нос тоненькую книжицу, похожую на детскую раскраску для девочек.
Книги в этом мире печатались на самых простых печатных станках, и стоили дорого. А модные журналы еще и раскрашивались вручную, поэтому стоили дороже книг без картинок. Рисунки в этом журнале были очень хорошие. На платьях была прорисована каждая складочка, каждая кружевная оборка, каждый шовчик. Тут же были выкройки, расход ткани на каждое платье, описание, как шить. Пышность платьям придавало множество туго накрахмаленных нижних юбок с оборками. Кринолины, похоже, тут не придумали, или они были не в моде.
Я просмотрела журнал, и стала рассматривать ткани, которые купили госпожа Светлина и Лола. Ту были и шелк, и парча, и атлас, и бархат разных цветов.
Лола добавила:
– Ах, танцевать с принцем Максимилианом – это такое счастье!
Я взглянула на Лолу. Она мечтательно улыбалась, и лицо ее посветлело. Я впервые видела ее не нахмуренной, без обиженно-брезгливого выражения. Да она, похоже, влюблена в принца!
