– Дед Юра, я не понимаю, зачем вам императоры, – сказала однажды Алиса. – Если они совершенно ничего не решают.
– У них более важная задача, – ответил марсианин. – Они хранят ключи от Башни Создателей в Тантруме. Кроме императоров и членов их семей ключей не знает никто. Секрет ключей от Башни Создателей императоры строго хранят, и за сотни тысяч лет этот секрет ни разу не вышел за пределы императорских семей.
Вездеход как раз подъезжал к Каландрии, на горизонте показались предместья города.
– А зачем императорам ходить в башню? – удивилась Мелисента.
– А они и не ходят, – ответил Юрай. – Они ее только открывают.
Алиса хотела спросить, зачем они ее открывают, но не успела, потому что сидевший за пультом управления вездеходом Анджей воскликнул:
– Смотрите! Лицо показалось!
И все обитатели вездехода бросились к лобовому стеклу, чтобы посмотреть.
Это было грандиозно. Ничего подобного земляне никогда не видели. Лицо было изваяно из монолитной скалы красно-коричневого цвета, и было огромно, его открытые глаза смотрели в небо. С такого расстояния понять, мужское лицо, или женское, было невозможно, но оно было прекрасно. Вот только чем ближе путешественники подъезжали к Лицу, тем меньше они видели. С близкого расстояния рассмотреть его целиком было невозможно. Они еще не въехали в город, а лицо уже заслонило полгоризонта впереди, хотя они подъезжали с самой узкой части – со стороны подбородка.
– Странные эти создатели, – задумчиво проговорил Чингиз. – Зачем было создавать такую огромную скульптуру?
– Большое видится на расстоянии, – ответила Алиса.
– Точно! – воскликнул Анджей. – Его должно быть прекрасно видно с воздуха!
– Амарсарские дирижабли не поднимаются выше километра, – сказал Чингиз. – А, чтобы увидеть Лицо полностью, нужно подняться на высоту минимум десяти километров.
– То есть в космос, – сказала Алиса. – Лицо очень хорошо должно быть видно из космоса.
Всё же путешественники подъехали к гигантской скульптуре и осмотрели ее вблизи. Всё, что они смогли увидеть, это потрескавшуюся от времени гладкую стену, вздымающуюся в небеса и закругляющуюся к вершине. Молодые люди были несколько разочарованы тем, что не удалось рассмотреть Лицо. Около стены бродили такие же разочарованные люди – амарсарцы, приехавшие из разных областей Амарсары, чтобы увидеть творение создателей.
Земляне вернулись в вездеход и начали обсуждать, куда двинуться дальше. А Юрай сходил к одной из палаток, которых вдоль стены было множество, купил за маленький серебряный шарик уменьшенную копию Лица, и принес своим спутникам.
– Мне сказали, что это точная копия Лица. Оно было зарисовано по частям с дирижабля, потом рисунки составили вместе и еще в несколько раз уменьшили. По-моему, оно очень красивое.
Молодые люди рассмотрели копию скульптуры. Это было женское, на самом деле очень красивое лицо, как две капли воды, похожее на лицо Сюин Ли.
– Элис, посмотри, как это лицо похоже на лицо Сюин! – воскликнула Мелисента.
– Да, – кивнула Алиса.
– Грандиозный памятник, – покачал головой Анджей.
– Ты считаешь, Сюин погибла? – спросила Алиса.
– Ну... я предполагаю это с большой долей вероятности, – ответил Анджей.
– Почему? – спросил Чингиз.
– Я долго думал над этой проблемой, и считаю, что погибли Сюин и... Гита, – ответил Анджей. – Предполагаю, ребята хотели заночевать в пещере. Когда они сюда попали, была зима. Может, они хотели скрыться от ветра.
– В скафандрах ветер был им не страшен, – прервал его Чингиз.
– Может, в баллонах закончился воздух, и они сняли шлемы, – продолжил Анджей, и возразить на это было нечего. – Зашли в пещеру, а там... этот ужасный зверь. Думаю, что девушки просто не смогли от него убежать, и он убил их. А потом Джим и Павел убили зверя, и похоронили девушек. Прости, Чин, но я так думаю.
– Чин, это очень похоже на правду, – подтвердила Мелисента. – Я сожалею...
– И всё же мы еще не знаем, кто погиб, а кто остался жив, – упрямо сказал Чингиз.
По дороге к Каландрии земляне расспрашивали людей в селениях, не видели ли они двух человек, похожих на них, то есть в странной одежде, только без вездехода, которые могли появиться около года назад. Нет, таких никто не видел. И молодые люди решили, что их друзья ушли с Равнины Создателей другой дорогой.
Хотя Марс не такая большая планета, найти потерявшихся здесь еще труднее, чем на Земле. Но Чингиз и Алиса не теряли надежды.
В Каландрии путешественники задержались. Город был очень большой, достопримечательностей много, чтобы осмотреть все, надо было прожить в Каландрии не меньше марсианского месяца. Это был красивый город, хотя не сравнить с Тантрумом. Но здесь стояли многоэтажные дома, и чувствовалось явное подражание архитектуре города Создателей. Только стены были не глухие, как в Тантруме, а с окнами. Юрай сказал, что технологию создателей прозрачных только с одной стороны стекол амарсарцы повторить не смогли.
Земляне и Юрай поселились в гостинице. В комнатах, которые они занимали, жить было почти так же комфортно, как в Тантруме, был и водопровод, и электрическое освещение и разные приборы для приготовления пищи и уборки.
По дороге в Каландрию Мелисента вылечила от сонной болезни еще трех человек, и весть об этом распространилась с быстротой ветра. Мелисента говорила, что теперь просто обязана составить лекарство из тех веществ, что есть на Марсе. Ученые, планировавшие колонизацию Марса, предполагали, что знания о приготовлении лекарств колонистам пригодятся, и об этом в ноутбуке Мелисенты имелся большой раздел. Оставалось только найти, из чего их делать.
Медицина на Амарсаре была в зачаточном состоянии, так как амарсарцы болели очень редко. О многих болезнях, существующих на Земле, они даже не слышали. Но сонная болезнь была распространена, и не жалела ни бедных, ни богатых, ни старых, ни молодых, ни даже императорскую семью, и никто от неё не был застрахован.
Император Каландра, услышав, что в город прибыли представители страны на Южном полюсе, прислал им приглашение на приём в Императорском дворце. Алиса подозревала, их пригласили из-за молвы, что путешественники с полюса умеют лечить сонную болезнь, а у императора как раз была больна младшая дочь.
Конечно, Мелисента начала ее лечить, и император предложил ей и ее мужу Анджею остаться в Каландрии, в качестве врача императорской семьи, в которой кроме младшей дочери было еще две старших.
Когда земляне вернулись с приема, Чингиз сказал, что им пора двигаться дальше.
– Я готова, хоть завтра, – ответила Алиса.
А Мелисента сказала:
– Я не могу сейчас уехать, надо закончить курс лечения дочки императора, – и решительно добавила: – Ребята, вы как хотите, а мы с Джеем останемся здесь. Чин, Элис, дед Юра, вы не думайте, что я польстилась на должность врача императора. Просто у меня здесь будет лаборатория, где я смогу работать над лекарством. А Джей будет изготавливать приборы для лаборатории, и помогать мне искать ингредиенты для лекарства. Это наш с Джеем шанс стать полезными для всего Марса!
Мелисента говорила так, словно ожидала, что ее будут уговаривать ехать дальше.
– И потом... Мне, конечно, очень нравится наша комнатка в вездеходе, но после этой роскоши, – она обвела рукой гостиную в номере, где сидели пятеро путешественников, – я просто не могу туда вернуться. И не хочу, потому что... потому что я беременна.
– Мелли! – Алиса бросилась обнимать подругу. – Я за тебя так рада! Рада за вас обоих.
Анджей уже знал эту новость, поэтому со сдержанной, но гордой улыбкой принял поздравления Чингиза и Юрая.
– Мелли, мы не возражаем, чтобы вы остались в Каландрии, – сказал Чингиз. – С маленьким ребенком в вездеходе, конечно, было бы очень сложно. Надеюсь, пригласите в гости, когда он родится.
– Конечно, – кивнула Мелисента, и добавила: – Приезжайте к нам ровно через восемь месяцев... земных, конечно. Ребята, дед Юра, а, может, тоже останетесь? Город большой, вы тоже найдете, чем быть полезными. Да хотя бы нам будете помогать с лекарством, нам любая помощь пригодится.
– Нет, мы поедем дальше, будем искать наших друзей, – твердо ответил Чингиз, и Алиса согласно кивнула.
– Я, если позволите, поеду с вами, – сказал Юрай.
– Конечно, ваши советы нам еще пригодятся, дед Юра, – ответил Чингиз.
– Мне только жаль, что моя единственная подруга теперь будет от меня далеко, – грустно вздохнула Алиса.
– Мне тоже, – ответила Мелисента, обнимая Алису.
– У нас же есть коммуникаторы, – вспомнил Анджей.
– Точно! – радостно воскликнула Мелисента.
– На дальнем расстоянии они не будут работать, – напомнил Чингиз.
– Будем на связи, пока можем, – сказала Алиса. – А потом мы будем присылать вам открытки по почте.
Сборы были недолгими, уже утром следующего дня поредевшая компания путешественников выехала из Каландрии. Чингиз, Алиса и Юрай решили, что поедут по побережью Великого Океана до Джентарии, а по дороге снова будут расспрашивать амарсарцев о необычных людях, в надежде напасть на след двух землян.
Когда вездеход покинул пределы города, Чингиз попробовал связаться с Анджеем по коммуникатору. Связь работала отлично.
Через несколько дней связь стала менее хорошей, но еще можно было разговаривать. Мелисента похвасталась, что ей выделили целое здание в дворцовом комплексе под лабораторию, и она уже начала работать. И дом, который им с Анджеем предоставили под жилье, ей тоже очень нравится. Император Каландра недавно куда-то уехал, но сказал, что за всем, что будет нужно Мелисенте и Анджею, они могут обращаться к его жене, а она пообещала повсеместную поддержку. Пока они разговаривали, связь начала пропадать – вездеход въехал в зону неуверенного приёма. На пределе слышимости девушки попрощались, и Алиса пообещала высылать открытку из каждого города, а через восемь земных месяцев обязательно приехать посмотреть на малыша.
Алиса поговорила с Мелисентой, посетовала, что теперь связь будет односторонней, выключила прибор и положила на пульт. Вездеход как раз проезжал по мосту, через широкую, но неглубокую реку, на берегах которой раскинулся большой город, хотя он был меньше Каландрии раз в десять. У путешественников продукты еще не кончились, поэтому заезжать в город они не планировали. Но ехали медленно, чтобы полюбоваться красивыми зданиями, широкими улицами и лиловыми парками. Алиса во все глаза смотрела на город, и размышляла о том, что если бы растительность на Амарсаре была не лиловой, а зеленой, можно было бы вполне представить, что они едут по Земле.
Вдруг Чингиз сказал:
– Алиса, по-моему, Мелли хочет сообщить тебе что-то еще, о чем забыла в прошлый раз.
– Но приема нет, мы уже слишком далеко, – возразила Алиса, но всё-таки взглянула на пульт. – Ой, правда, связь появилась!
Она увидела, что на коммуникаторе мигает индикатор, показывающий, что в пределах приёма есть еще один такой прибор. Зуммер и голосовая связь были отключены всё с той же целью экономии заряда аккумулятора. Алиса включила голосовую связь и сказала, как по телефону:
– Алло, слушаю тебя, Мелли.
– Кто это? Кто говорит? – услышали земляне и марсианин чей-то взволнованный голос. – Паша, это ты? Ты где? Что у тебя с голосом?
Голос был явно женский, но из-за плохого приема было непонятно, кто говорит. Но это точно была не Мелисента. Оставалось только одно предположение – они поймали сигнал коммуникатора одного из первых колонистов.
– Это не Павел, это Алиса Суворова, – сказала Алиса. – А ты кто? Гита или Сюин?
Она видела, как побледнел и напрягся Чингиз в ожидании ответа. Может, Алисе показалось, что девушка колебалась с ответом.
– Гита, – наконец ответила она.
Чингиз облегченно и радостно вздохнул, остановил вездеход на обочине, и выхватил коммуникатор у Алисы из рук:
– Гита, это Чингиз! Скажи нам, где ты, и мы за тобой приедем!
– Поздно, мой дорогой друг, – в голосе Гиты слышалась грусть. – Я не знаю, как вы здесь оказались, но помочь мне уже ничем не сможете. У меня заряд в коммуникаторе заканчивается. И меня везут на казнь.
– Гита! Скажи где ты! Я приеду и спасу тебя! – крикнул Чингиз, но в ответ услышал затухающий голос:
– Поздно. Прощай...
Индикатор на приборе погас. Очевидно, заряд в аккумуляторе закончился, или коммуникатор Гиты вышел из зоны приема.
Чингиз положил коммуникатор на пульт, сгорбился в кресле и закрыл лицо руками. Алиса не знала, что сказать, чтобы утешить друга, поэтому подавленно молчала. Хотя прекрасно понимала, каково это – найти свою любимую девушку, и тут же потерять, уже навсегда. Наверное, это даже хуже, чем вообще не знать, жива она или нет.
Когда молчание стало невыносимым, заговорил дед Юра:
– Я не знаю, чем провинилась ваша Гита, но чтобы приговорили к казни, нужно совершить что-то ужасное.
– Нет! Гита не могла сделать ничего такого! – протестующе воскликнула Алиса.
Чингиз жестом приказал Алисе замолчать, и повернулся к марсианину:
– Продолжайте, дед Юра.
Он добавил:
– На Амарсаре всех преступников казнят в одном и том же месте, одним и тем же способом.
– Где?
– Как? – одновременно спросили Алиса и Чингиз. Парень поднял голову и пристально уставился на марсианина.
– В Тантруме, – ответил тот. – Обычно преступников держат в тюрьме до времени фестиваля, и каждый начинается с одной, а то и с нескольких казней. Но иногда, если до фестиваля еще далеко, преступников везут в Тантрум в неурочное время. Казнь заключается в том, что приезжает император или член его семьи, если он сам по какой-то причине не может поехать, той страны, где был пойман преступник, и открывает дверь Башни Создателей. Так императоры вершат правосудие. Преступник заходит в башню. Считается, что там сами создатели разговаривают с человеком, и решают, жить ему или умереть. Если он невиновен, то создатели выпустят его. Если виновен – не выпустят. Но я еще ни разу не слышал, чтобы из Башни Создателей кто-нибудь выходил.
– Мы едем в Тантрум, – сказал Чингиз, садясь за пульт управления. – Если мы смогли связаться с Гитой, значит, она где-то недалеко от нас, в радиусе ста километров. Если они едут на электромобиле, мы догоним их.
Алиса понимала, что отговаривать его бесполезно, да она и не собиралась. Потому что если бы вместо Гиты в подобной ситуации оказался Павел, она, не раздумывая, бросилась бы его спасать. Даже если бы, как сейчас, совершенно не надеялась на успех. Теперь она знала, что Павел жив, по крайней мере, был, когда они с Гитой расстались. Было безумно жаль Джима и Сюин, но она не могла не радоваться, что Павел жив.
– Если нас увидят в Тантруме в неурочное время, мы окажемся там же – в Башне Создателей, – сказал Юрай.
– Но рядом-то с городом находиться можно? – спросил Чингиз, сосредоточенно глядя на дорогу впереди. Алиса даже не представляла, что вездеход может ехать с такой умопомрачительной скоростью.
– За это в башню не запрут, по Равнине Создателей проезжать можно, – ответил Юрай. – Но останавливаться нельзя, это выглядит подозрительно.
– Вы оба в город не пойдете, – сказал Чингиз. – Я пойду один. И постараюсь, чтобы меня там никто не увидел.
– Наверняка вокруг девушки будут охранники, – предупредил марсианин.
– А какое у них оружие? – поинтересовался Чингиз.
– У них более важная задача, – ответил марсианин. – Они хранят ключи от Башни Создателей в Тантруме. Кроме императоров и членов их семей ключей не знает никто. Секрет ключей от Башни Создателей императоры строго хранят, и за сотни тысяч лет этот секрет ни разу не вышел за пределы императорских семей.
Вездеход как раз подъезжал к Каландрии, на горизонте показались предместья города.
– А зачем императорам ходить в башню? – удивилась Мелисента.
– А они и не ходят, – ответил Юрай. – Они ее только открывают.
Алиса хотела спросить, зачем они ее открывают, но не успела, потому что сидевший за пультом управления вездеходом Анджей воскликнул:
– Смотрите! Лицо показалось!
И все обитатели вездехода бросились к лобовому стеклу, чтобы посмотреть.
Это было грандиозно. Ничего подобного земляне никогда не видели. Лицо было изваяно из монолитной скалы красно-коричневого цвета, и было огромно, его открытые глаза смотрели в небо. С такого расстояния понять, мужское лицо, или женское, было невозможно, но оно было прекрасно. Вот только чем ближе путешественники подъезжали к Лицу, тем меньше они видели. С близкого расстояния рассмотреть его целиком было невозможно. Они еще не въехали в город, а лицо уже заслонило полгоризонта впереди, хотя они подъезжали с самой узкой части – со стороны подбородка.
– Странные эти создатели, – задумчиво проговорил Чингиз. – Зачем было создавать такую огромную скульптуру?
– Большое видится на расстоянии, – ответила Алиса.
– Точно! – воскликнул Анджей. – Его должно быть прекрасно видно с воздуха!
– Амарсарские дирижабли не поднимаются выше километра, – сказал Чингиз. – А, чтобы увидеть Лицо полностью, нужно подняться на высоту минимум десяти километров.
– То есть в космос, – сказала Алиса. – Лицо очень хорошо должно быть видно из космоса.
Всё же путешественники подъехали к гигантской скульптуре и осмотрели ее вблизи. Всё, что они смогли увидеть, это потрескавшуюся от времени гладкую стену, вздымающуюся в небеса и закругляющуюся к вершине. Молодые люди были несколько разочарованы тем, что не удалось рассмотреть Лицо. Около стены бродили такие же разочарованные люди – амарсарцы, приехавшие из разных областей Амарсары, чтобы увидеть творение создателей.
Земляне вернулись в вездеход и начали обсуждать, куда двинуться дальше. А Юрай сходил к одной из палаток, которых вдоль стены было множество, купил за маленький серебряный шарик уменьшенную копию Лица, и принес своим спутникам.
– Мне сказали, что это точная копия Лица. Оно было зарисовано по частям с дирижабля, потом рисунки составили вместе и еще в несколько раз уменьшили. По-моему, оно очень красивое.
Молодые люди рассмотрели копию скульптуры. Это было женское, на самом деле очень красивое лицо, как две капли воды, похожее на лицо Сюин Ли.
ГЛАВА 8. Правосудие на Марсе
– Элис, посмотри, как это лицо похоже на лицо Сюин! – воскликнула Мелисента.
– Да, – кивнула Алиса.
– Грандиозный памятник, – покачал головой Анджей.
– Ты считаешь, Сюин погибла? – спросила Алиса.
– Ну... я предполагаю это с большой долей вероятности, – ответил Анджей.
– Почему? – спросил Чингиз.
– Я долго думал над этой проблемой, и считаю, что погибли Сюин и... Гита, – ответил Анджей. – Предполагаю, ребята хотели заночевать в пещере. Когда они сюда попали, была зима. Может, они хотели скрыться от ветра.
– В скафандрах ветер был им не страшен, – прервал его Чингиз.
– Может, в баллонах закончился воздух, и они сняли шлемы, – продолжил Анджей, и возразить на это было нечего. – Зашли в пещеру, а там... этот ужасный зверь. Думаю, что девушки просто не смогли от него убежать, и он убил их. А потом Джим и Павел убили зверя, и похоронили девушек. Прости, Чин, но я так думаю.
– Чин, это очень похоже на правду, – подтвердила Мелисента. – Я сожалею...
– И всё же мы еще не знаем, кто погиб, а кто остался жив, – упрямо сказал Чингиз.
По дороге к Каландрии земляне расспрашивали людей в селениях, не видели ли они двух человек, похожих на них, то есть в странной одежде, только без вездехода, которые могли появиться около года назад. Нет, таких никто не видел. И молодые люди решили, что их друзья ушли с Равнины Создателей другой дорогой.
Хотя Марс не такая большая планета, найти потерявшихся здесь еще труднее, чем на Земле. Но Чингиз и Алиса не теряли надежды.
В Каландрии путешественники задержались. Город был очень большой, достопримечательностей много, чтобы осмотреть все, надо было прожить в Каландрии не меньше марсианского месяца. Это был красивый город, хотя не сравнить с Тантрумом. Но здесь стояли многоэтажные дома, и чувствовалось явное подражание архитектуре города Создателей. Только стены были не глухие, как в Тантруме, а с окнами. Юрай сказал, что технологию создателей прозрачных только с одной стороны стекол амарсарцы повторить не смогли.
Земляне и Юрай поселились в гостинице. В комнатах, которые они занимали, жить было почти так же комфортно, как в Тантруме, был и водопровод, и электрическое освещение и разные приборы для приготовления пищи и уборки.
По дороге в Каландрию Мелисента вылечила от сонной болезни еще трех человек, и весть об этом распространилась с быстротой ветра. Мелисента говорила, что теперь просто обязана составить лекарство из тех веществ, что есть на Марсе. Ученые, планировавшие колонизацию Марса, предполагали, что знания о приготовлении лекарств колонистам пригодятся, и об этом в ноутбуке Мелисенты имелся большой раздел. Оставалось только найти, из чего их делать.
Медицина на Амарсаре была в зачаточном состоянии, так как амарсарцы болели очень редко. О многих болезнях, существующих на Земле, они даже не слышали. Но сонная болезнь была распространена, и не жалела ни бедных, ни богатых, ни старых, ни молодых, ни даже императорскую семью, и никто от неё не был застрахован.
Император Каландра, услышав, что в город прибыли представители страны на Южном полюсе, прислал им приглашение на приём в Императорском дворце. Алиса подозревала, их пригласили из-за молвы, что путешественники с полюса умеют лечить сонную болезнь, а у императора как раз была больна младшая дочь.
Конечно, Мелисента начала ее лечить, и император предложил ей и ее мужу Анджею остаться в Каландрии, в качестве врача императорской семьи, в которой кроме младшей дочери было еще две старших.
Когда земляне вернулись с приема, Чингиз сказал, что им пора двигаться дальше.
– Я готова, хоть завтра, – ответила Алиса.
А Мелисента сказала:
– Я не могу сейчас уехать, надо закончить курс лечения дочки императора, – и решительно добавила: – Ребята, вы как хотите, а мы с Джеем останемся здесь. Чин, Элис, дед Юра, вы не думайте, что я польстилась на должность врача императора. Просто у меня здесь будет лаборатория, где я смогу работать над лекарством. А Джей будет изготавливать приборы для лаборатории, и помогать мне искать ингредиенты для лекарства. Это наш с Джеем шанс стать полезными для всего Марса!
Мелисента говорила так, словно ожидала, что ее будут уговаривать ехать дальше.
– И потом... Мне, конечно, очень нравится наша комнатка в вездеходе, но после этой роскоши, – она обвела рукой гостиную в номере, где сидели пятеро путешественников, – я просто не могу туда вернуться. И не хочу, потому что... потому что я беременна.
– Мелли! – Алиса бросилась обнимать подругу. – Я за тебя так рада! Рада за вас обоих.
Анджей уже знал эту новость, поэтому со сдержанной, но гордой улыбкой принял поздравления Чингиза и Юрая.
– Мелли, мы не возражаем, чтобы вы остались в Каландрии, – сказал Чингиз. – С маленьким ребенком в вездеходе, конечно, было бы очень сложно. Надеюсь, пригласите в гости, когда он родится.
– Конечно, – кивнула Мелисента, и добавила: – Приезжайте к нам ровно через восемь месяцев... земных, конечно. Ребята, дед Юра, а, может, тоже останетесь? Город большой, вы тоже найдете, чем быть полезными. Да хотя бы нам будете помогать с лекарством, нам любая помощь пригодится.
– Нет, мы поедем дальше, будем искать наших друзей, – твердо ответил Чингиз, и Алиса согласно кивнула.
– Я, если позволите, поеду с вами, – сказал Юрай.
– Конечно, ваши советы нам еще пригодятся, дед Юра, – ответил Чингиз.
– Мне только жаль, что моя единственная подруга теперь будет от меня далеко, – грустно вздохнула Алиса.
– Мне тоже, – ответила Мелисента, обнимая Алису.
– У нас же есть коммуникаторы, – вспомнил Анджей.
– Точно! – радостно воскликнула Мелисента.
– На дальнем расстоянии они не будут работать, – напомнил Чингиз.
– Будем на связи, пока можем, – сказала Алиса. – А потом мы будем присылать вам открытки по почте.
Сборы были недолгими, уже утром следующего дня поредевшая компания путешественников выехала из Каландрии. Чингиз, Алиса и Юрай решили, что поедут по побережью Великого Океана до Джентарии, а по дороге снова будут расспрашивать амарсарцев о необычных людях, в надежде напасть на след двух землян.
Когда вездеход покинул пределы города, Чингиз попробовал связаться с Анджеем по коммуникатору. Связь работала отлично.
Через несколько дней связь стала менее хорошей, но еще можно было разговаривать. Мелисента похвасталась, что ей выделили целое здание в дворцовом комплексе под лабораторию, и она уже начала работать. И дом, который им с Анджеем предоставили под жилье, ей тоже очень нравится. Император Каландра недавно куда-то уехал, но сказал, что за всем, что будет нужно Мелисенте и Анджею, они могут обращаться к его жене, а она пообещала повсеместную поддержку. Пока они разговаривали, связь начала пропадать – вездеход въехал в зону неуверенного приёма. На пределе слышимости девушки попрощались, и Алиса пообещала высылать открытку из каждого города, а через восемь земных месяцев обязательно приехать посмотреть на малыша.
Алиса поговорила с Мелисентой, посетовала, что теперь связь будет односторонней, выключила прибор и положила на пульт. Вездеход как раз проезжал по мосту, через широкую, но неглубокую реку, на берегах которой раскинулся большой город, хотя он был меньше Каландрии раз в десять. У путешественников продукты еще не кончились, поэтому заезжать в город они не планировали. Но ехали медленно, чтобы полюбоваться красивыми зданиями, широкими улицами и лиловыми парками. Алиса во все глаза смотрела на город, и размышляла о том, что если бы растительность на Амарсаре была не лиловой, а зеленой, можно было бы вполне представить, что они едут по Земле.
Вдруг Чингиз сказал:
– Алиса, по-моему, Мелли хочет сообщить тебе что-то еще, о чем забыла в прошлый раз.
– Но приема нет, мы уже слишком далеко, – возразила Алиса, но всё-таки взглянула на пульт. – Ой, правда, связь появилась!
Она увидела, что на коммуникаторе мигает индикатор, показывающий, что в пределах приёма есть еще один такой прибор. Зуммер и голосовая связь были отключены всё с той же целью экономии заряда аккумулятора. Алиса включила голосовую связь и сказала, как по телефону:
– Алло, слушаю тебя, Мелли.
– Кто это? Кто говорит? – услышали земляне и марсианин чей-то взволнованный голос. – Паша, это ты? Ты где? Что у тебя с голосом?
Голос был явно женский, но из-за плохого приема было непонятно, кто говорит. Но это точно была не Мелисента. Оставалось только одно предположение – они поймали сигнал коммуникатора одного из первых колонистов.
– Это не Павел, это Алиса Суворова, – сказала Алиса. – А ты кто? Гита или Сюин?
Она видела, как побледнел и напрягся Чингиз в ожидании ответа. Может, Алисе показалось, что девушка колебалась с ответом.
– Гита, – наконец ответила она.
Чингиз облегченно и радостно вздохнул, остановил вездеход на обочине, и выхватил коммуникатор у Алисы из рук:
– Гита, это Чингиз! Скажи нам, где ты, и мы за тобой приедем!
– Поздно, мой дорогой друг, – в голосе Гиты слышалась грусть. – Я не знаю, как вы здесь оказались, но помочь мне уже ничем не сможете. У меня заряд в коммуникаторе заканчивается. И меня везут на казнь.
– Гита! Скажи где ты! Я приеду и спасу тебя! – крикнул Чингиз, но в ответ услышал затухающий голос:
– Поздно. Прощай...
Индикатор на приборе погас. Очевидно, заряд в аккумуляторе закончился, или коммуникатор Гиты вышел из зоны приема.
Чингиз положил коммуникатор на пульт, сгорбился в кресле и закрыл лицо руками. Алиса не знала, что сказать, чтобы утешить друга, поэтому подавленно молчала. Хотя прекрасно понимала, каково это – найти свою любимую девушку, и тут же потерять, уже навсегда. Наверное, это даже хуже, чем вообще не знать, жива она или нет.
Когда молчание стало невыносимым, заговорил дед Юра:
– Я не знаю, чем провинилась ваша Гита, но чтобы приговорили к казни, нужно совершить что-то ужасное.
– Нет! Гита не могла сделать ничего такого! – протестующе воскликнула Алиса.
Чингиз жестом приказал Алисе замолчать, и повернулся к марсианину:
– Продолжайте, дед Юра.
Он добавил:
– На Амарсаре всех преступников казнят в одном и том же месте, одним и тем же способом.
– Где?
– Как? – одновременно спросили Алиса и Чингиз. Парень поднял голову и пристально уставился на марсианина.
– В Тантруме, – ответил тот. – Обычно преступников держат в тюрьме до времени фестиваля, и каждый начинается с одной, а то и с нескольких казней. Но иногда, если до фестиваля еще далеко, преступников везут в Тантрум в неурочное время. Казнь заключается в том, что приезжает император или член его семьи, если он сам по какой-то причине не может поехать, той страны, где был пойман преступник, и открывает дверь Башни Создателей. Так императоры вершат правосудие. Преступник заходит в башню. Считается, что там сами создатели разговаривают с человеком, и решают, жить ему или умереть. Если он невиновен, то создатели выпустят его. Если виновен – не выпустят. Но я еще ни разу не слышал, чтобы из Башни Создателей кто-нибудь выходил.
– Мы едем в Тантрум, – сказал Чингиз, садясь за пульт управления. – Если мы смогли связаться с Гитой, значит, она где-то недалеко от нас, в радиусе ста километров. Если они едут на электромобиле, мы догоним их.
Алиса понимала, что отговаривать его бесполезно, да она и не собиралась. Потому что если бы вместо Гиты в подобной ситуации оказался Павел, она, не раздумывая, бросилась бы его спасать. Даже если бы, как сейчас, совершенно не надеялась на успех. Теперь она знала, что Павел жив, по крайней мере, был, когда они с Гитой расстались. Было безумно жаль Джима и Сюин, но она не могла не радоваться, что Павел жив.
– Если нас увидят в Тантруме в неурочное время, мы окажемся там же – в Башне Создателей, – сказал Юрай.
– Но рядом-то с городом находиться можно? – спросил Чингиз, сосредоточенно глядя на дорогу впереди. Алиса даже не представляла, что вездеход может ехать с такой умопомрачительной скоростью.
– За это в башню не запрут, по Равнине Создателей проезжать можно, – ответил Юрай. – Но останавливаться нельзя, это выглядит подозрительно.
– Вы оба в город не пойдете, – сказал Чингиз. – Я пойду один. И постараюсь, чтобы меня там никто не увидел.
– Наверняка вокруг девушки будут охранники, – предупредил марсианин.
– А какое у них оружие? – поинтересовался Чингиз.
